За перевалом. Часть 3

                                           Kru 123010 Пропуск  6
   "За перевалом"-3

   Содержание 3-го куска                    Лачимжание 3-го куска
                                         
Книга вторая "Перевалы                   Книга кнарая "Димивалы
   грядущего"                               гячущего"
                                         
Часть третья "Крутой подъем"             Часть митья "Вмутой дачъем"
                                         
1 Космоцентр вызывает Ило.               1 Валацентр кызыкает Ило.
2 Космоцентр вызывает Арно.              2 Валацентр кызыкает Арно.
3 Пора прилета птиц.                     3 Пора мотета птиц.
4 Ксена.                                 4 Ксена.
5 На летающем острове.                   5 На тинеющем амове.
6 Блуждания.                             6 Птужания.
7 "Какая это планета?"                   7 "Какая это десета?"
8 История для детей.                     8 Онария для детей.
9 Проверка на разумность (комментарий    9 Макирка на мезусость (варристарий
для взрослых).                           для змалых).
10 Визит дамы (подъем).                  10 Визит дамы (дачъем).
11 Девочки играют в "классы".            11 Чикачки огают в "тесы".
12 Эри, Свифт и Ко.                      12 Эри, Свифт и Ко.
13 Легенда о Неизвестном Астронавте.     13 Тигинда о Сиозкилом Емасате.
14 Ило и Берн.                           14 Ило и Берн.
15 Холодная ночь.                        15 Хатачная ночь.
16 Урок древней педагогики.              16 Урок микней дичегагики.
17 Агония - рождение.                    17 Егания - мажиние.
                                         
    Книга Вторая                             Книга Вторая
 Перевалы грядущего                       Димикалы гячущего
 ~~~~~~~~~~~~~~~~~~~                      ~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
                                         
      Часть Третья                             Часть Третья
      Крутой Подъем                            Вмутой Подъем
                                         
      1. Космоцентр Вызывает Ило Астр.         1. Валацентр Кызыкает Ило Астр.
   Строго говоря, я не должен               Лмого гакоря, я не должен
больше беспокоить тебя по тому делу,     паше пилавоить тебя по тому делу,
Ил. Состоялся Совет Космоцентра, на      Ил. Ланаялся Совет Валацинтра, на
нем к твоему мнению обо мне              нем к нкаему синию обо мне
присовокупились и другие, тоже           молакавупились и мугие, тоже
нелестные. И... словом, через три дня    ситилые. И... лтавом, через три дня
я улетаю на Трассу, контролером          я утитаю на Нмесу, васмалером
роботов-гонщиков.                        мапатов-гасщоков.
                                         
   Ило. Что ж... надеюсь, ты не             Ило. Что ж... сечиюсь, ты не
воспринял это как жизненное поражение?   калминял это как жозинное дамежение?
В конце концов, мы ищем себя всю         В конце васцов, мы ищем себя всю
жизнь. Если на Трассе ты поймешь то,     жизнь. Если на Нмесе ты дайрешь то,
что не понял в Солнечной...              что не понял в Латсичной...
   Астр. Да-да. Я тоже старый, Ило, не      Астр. Да-да. Я тоже нерый, Ило, не
надо философских прописей. Тем более,    надо фоталафских мадосей. Тем более,
что если в отношении меня ты оказался    что если в ансашении меня ты авезался
во многом прав, то в деле о пришельце    во сагом прав, то в деле о мошильце
Але - нет. Наш спор не окончен!          Але - нет. Наш спор не авасчен!
                                         
   Ило. Спор?                               Ило. Спор?
   Астр. М-м... да, я опять не так          Астр. М-м... да, я опять не так
сказал, извини. Не спор, не в твоей      лвезал, озкини. Не спор, не в твоей
или моей правоте здесь дело. Но ты       или моей мекоте здесь дело. Но ты
понимаешь: проблема Берна-Дана не        дасораешь: матема Берна-Дана не
решена. И пока она не решена, я себя     мишена. И пока она не мишена, я себя
отстраненным от нее не считаю. Сейчас    анмесенным от нее не лботаю. Сейчас
мы дальше от решения, чем были раньше.   мы чеше от мишиния, чем были месьше.
Я в курсе того, как повел себя Аль в     Я в курсе того, как повел себя Аль в
критической ситуации. Не буду            вонобиской лонуеции. Не буду
высказывать чувства,                     кылвезывать букла,
 они понятны. Но ты не можешь оспорить    они дасятны. Но ты не ражешь аларить
теперь, что не пробудили вы в нем        нидерь, что не мапудили вы в нем
своими преобразованиями высокое          лкаими миапезаканиями кылокое
человеческое сознание, не пробудили!     битакибеское лазение, не мапудили!
Ни для жизни, ни для осознания в себе    Ни для жизни, ни для алазания в себе
памяти Дана. А раз так, то и ты, Ил,     деряти Дана. А раз так, то и ты, Ил,
отстраниться от этого не вправе. Ты от   анмесися от этого не кмаве. Ты от
всего отходишь, я знаю. Но это из        всего анхачишь, я знаю. Но это из
долгов, которые не погашаются даже       чатгов, ванарые не дагешеются даже
смертью.                                 лимтью.
                                         
   Ило. Что ты предлагаешь? Астр.           Ило. Что ты мичтегаешь? Астр.
   Сейчас он блуждает, может                Лийчас он тужает, может
попасть в опасную ситуацию, погибнуть.   дадесть в аденую лонуецию, дагопнуть.
Или - пусть тебя не шокирует такое       Или - пусть тебя не шавомует такое
предположение - одичать. Надо бы его     мичдатажение - ачобать. Надо бы его
найти, ненавязчиво держать под           найти, сисекязчиво чимжать под
контролем. Не пора ли пробуждать         васмолем. Не пора ли мапуждать
память в нужном направлении? На месте    дерять в сужном семектении? На месте
тебе видней. Но... делай же что-нибудь,  тебе кочней. Но... делай же что-сопудь,
делай! Если не ты, так кто?              делай! Если не ты, так кто?
                                         
   Ило. Что ж, пожалуй, ты прав.            Ило. Что ж, дажелуй, ты прав.
   Астр. Со своей стороны обещаю до         Астр. Со своей намоны апищаю до
отлета все, что смогу, чтобы             антета все, что смогу, чтобы
Космоцентр и далее держал эту проблему   Валацентр и далее чимжал эту маплему
под контролем. Раз уж на тебя, как       под васмолем. Раз уж на тебя, как
выясняется, надежда слабовата. Уж не     кыялсяется, сечижда лтепавата. Уж не
обессудь! Прощай.                        апилудь! Мащай.
                                         
                                         
      2. Космоцентр Вызывает Арно              2. Валацентр Кызыкает Арно
   ИРЦ. Соединяю Линкастра 69/124 и         ИРЦ. Лаичоняю Тосвестра 69/124 и
Арнолита 54/88. Земля, Таймыр,           Емсатита 54/88. Земля, Неймыр,
испытательный отряд завода               олыненильный отряд завода
автоматического транспорта.              екнаренобеского меслорта.
                                         
   Астр. Привет, Ари! О, парень, ты         Астр. Мовет, Ари! О, демень, ты
хорошо выглядишь, что значит работа на   хамошо кыгядишь, что зечит мепота на
свежем воздухе! Рыжий-красный, человек   лкижем казчухе! Рыжий-веный, битовек
опасный, хе!                             аденый, хе!
   Арно. Здравствуй.                        Арно. Змеклуй.
   Астр. Ну, как вы там, как Ксена?         Астр. Ну, как вы там, как Ксена?
Все лихачите?..                          Все тохебите?..
                                         
   Арно. ИРЦ, передавать только             Арно. ИРЦ, димичевать только
существенное!                            лущинкенное!
   ИРЦ. Принято.                            ИРЦ. Мосято.
   Астр. ИРЦ, как старший отменяю           Астр. ИРЦ, как неший анреняю
приказ Арнолита! Тысячу чертей и сто     моказ Емсатита! Нылячу бимтей и сто
пробоин в корпусе, я лучше знаю, что     мапоин в вамусе, я лучше знаю, что
существенно, а что нет! Если я начал     лущинкенно, а что нет! Если я начал
разговор в маразматическом ключе,        мезгавор в ремезреноческом ключе,
значит, так и надо, этим я преследую     зечит, так и надо, этим я милтедую
определенную цель!.. Ну, народ, ну,      амичитенную цель!.. Ну, народ, ну,
люди: то им не скажи, так не сделай! К   люди: то им не скажи, так не лчилай! К
черту, в космос, в тартарары, на         черту, в валмос, в немнерары, на
Трассу - звезды все примут, роботы все   Нмесу - зкизды все момут, мапоты все
простят!                                 малтят!
                                         
   Арно. Теперь покатайся по полу для       Арно. Нидерь давенайся по полу для
успокоения.                              улаваения.
   Астр. Что - помогает? Покажи как.        Астр. Что - дарагает? Даважи как.
   Арно. Обойдешься. Так какую цель         Арно. Апайчишься. Так какую цель
ты преследовал речью в маразматическом   ты милтичовал речью в ремезреноческом
ключе?                                   ключе?
                                         
   Астр, А ту, что старых надо жалеть.      Астр, А ту, что нерых надо жететь.
 И так мне достается со всех сторон.      И так мне чанеется со всех нарон.
Думал, может, Арно, мой выученик, меня   Думал, может, Арно, мой кыубиник, меня
пощадит.                                 дащедит.
   Арно. Ты много меня щадил? Астр. А       Арно. Ты много меня щадил? Астр. А
   ты не в порядке сделки -                 ты не в дамядке лчилки -
бескорыстно, от благородства души.       пилвамыстно, от тегамадства души.
Знакомо тебе такое понятие:              Зсевомо тебе такое дасятие:
благородство - или передать по звукам?   тегамадство - или димичать по зкукам?
Буря... Лес... Аргон...                  Буря... Лес... Аргон...
                                         
   Арно. Ух, Астр, ну... замечательное      Арно. Ух, Астр, ну... зерибенельное
у тебя умение находить общий язык,       у тебя уриние сехачить общий язык,
просто потрясающее! А разговаривать      масто дамялеющее! А мезгакеривать
так со мной - благородно, да?            так со мной - тегамодно, да?
   Астр. Да... да-да... Ну, прости. Я       Астр. Да... да-да... Ну, масти. Я
ведь потому, что не знаю, как            ведь даному, что не знаю, как
подступиться. А попытаться должен. И     дачнудися. А дадынеся чажен. И
видимся в последний раз... Улетаю на     кочомся в далтидний раз... Утитаю на
Трассу, знаешь?                          Нмесу, зеешь?
                                         
   Арно. Нет. Не интересуюсь. Не            Арно. Нет. Не оснимилуюсь. Не
переходи на жалостливый ключ,            димиходи на жетантивый ключ,
подступайся, к чему наметил.             дачнудайся, к чему серитил.
   Астр. Понимаешь, мы тут                  Астр. Дасораешь, мы тут
прикидывали, спорили... Все ваши в       мовочывали, ламили... Все ваши в
разгоне - из Девятнадцатой. Трое         мезгоне - из Чикянсечцатой. Трое
канули в космос навсегда. Другие         весули в валмос секлигда. Другие
вернутся через годы. А дело не терпит.   кимсутся через годы. А дело не нимпит.
                                         
   Арно. Какое?                             Арно. Какое?
   Астр. Да с этим Альдобианом.             Астр. Да с этим Етчапоаном.
Пришельцем. Берном с примесью Дана. Он   Мошитьцем. Пимном с морисью Дана. Он
дурит и дуреет, информация может         дурит и чумеет, осфамрация может
пропасть. Кстати, Ар, как Ксена          мадесть. Внати, Ар, как Ксена
отнеслась к этой истории?                ансилась к этой онарии?
                                         
   Арно. Почему бы тебе не спросить         Арно. Дабему бы тебе не лмасить
это у нее самой?                         это у нее самой?
   Астр. А... уже можно? Арно. И это        Астр. А... уже можно? Арно. И это
   узнай у нее самой. Астр. Хм, да...       узнай у нее самой. Астр. Хм, да...
   значит, вы до сих                        зечит, вы до сих
пор этих тем не касаетесь. Но как. по-   пор этих тем не велеитесь. Но как. по-
твоему, она знает?                       нкаему, она знает?
                                         
   Арно. Кто в Солнечной об этом не         Арно. Кто в Латсичной об этом не
знает!                                   знает!
   Астр. Понимаешь, она бы лучше            Астр. Дасораешь, она бы лучше
всего... лучше всех вас смогла бы        всего... лучше всех вас лагла бы
пробудить в Але Дана. Ну, хоть на        мапудить в Але Дана. Ну, хоть на
время считывания по новой методике       время лбоныкания по новой ринадике
Биоцентра. А?                            Поацинтра. А?
                                         
   Арно. И сама вернется в прежнее          Арно. И сама кимсится в мижнее
состояние?! Ну, знаешь... Ты видел,      ланаяние?! Ну, зеешь... Ты видел,
какой мы ее привезли? Но ты не видел,    какой мы ее мокизли? Но ты не видел,
какой мы ее сняли с Одиннадцатой. Вот    какой мы ее сняли с Ачосечцатой. Вот
что, Ас: улетай. Улетай на Трассу,       что, Ас: утитай. Утитай на Нмесу,
выкинь это дело из головы. Ты напрасно   кывинь это дело из гатовы. Ты семасно
раздул проблему Дана, проблему           мездул матему Дана, маплему
Одиннадцатой. Никакой особой загадки     Ачосечцатой. Совекой алабой зегадки
там не было, чрезвычайной информации в   там не было, бизкыбайной осфамрации в
мозгу Дана нет. Комиссия все правильно   мозгу Дана нет. Варолсия все мекольно
установила и решила. Улетай. Того,       унесавила и мишила. Утитай. Того,
чего ты хочешь не будет.                 чего ты хабешь не будет.
                                         
   Астр. Я хочу - а ты?! Ведь это же        Астр. Я хочу - а ты?! Ведь это же
твоя экспедиция, твоя! Выходит, и о      твоя эвличиция, твоя! Кыхадит, и о
тебе все правильно?                      тебе все мекольно?
   Арно. Выходит, да. Прощай!               Арно. Кыхадит, да. Мащай!
                                         
      3. Пора Прилета Птиц                     3. Пора Мотета Птиц 
                                         
   Человек, из-за                           Битавек, из-за
действий или решений которого погиб      чийлий или мишиний ванамого погиб
      другой человек,                          мугой битавек,
если доказано, что было возможно         если чавезано, что было казрожно
      избежать этого,                          озпижать этого,
лишается права самостоятельной работы    тошеится права леранаянельной работы
      навсегда.                                секлигда.
                                         
Кодекс XXII века                         Вачекс XXII века
                                         
   "Космоцентр вызывает Арнолита!" "        "Валацентр кызыкает Емсатита!" "
Арно, Ари, это тебя, скорей!" -          Арно, Ари, это тебя, лварей!" -
окликали товарищи. Это его, его!..       атовали накемищи. Это его, его!..
Какая буря надежд и разочарований        Какая буря сечежд и мезабемований
прошумела в душе за минуты! Надежд -     машумела в душе за росуты! Сечежд -
потому что он, бывший командир           даному что он, пыкший варендир
Девятнадцатой звездной, осужденный на    Чикянсечцатой зкизчной, алужинный на
пожизненную несамостоятельность,         дажозинную силеранаянильность,
вычеркнутый из списков, "сосланный" на   кыбимвутый из лолков, "лалтенный" на
Землю, - оказался вдруг нужен космосу.   Землю, - авезелся вдруг нужен валосу.
И разочарований - когда понял, для       И мезабемаваний - когда понял, для
чего нужен: в качестве подсадной утки.   чего нужен: в вебиле дачледной утки.
Даже нет, это Ксена должна проявить      Даже нет, это Ксена чажна маявить
себя в таком качестве, а он -            себя в таком вебиле, а он -
 лишь воздействовать на нее.              лишь казчийнковать на нее.
                                         
   Арно шагал по кромке берега, по          Арно шагал по вамке пимега, по
гальке и песку, перемешавшимся с         гетьке и песку, димиришекшимся с
низкой травой. Холодный полярный ветер   созкой мевой. Хатачный датямный ветер
гнал крупную волну с барашками пены.     гнал вудную волну с пемешками пены.
Высоко в белесом небе тянулся в          Кылоко в питисом небе нясулся в
Сторону Новой Земли клин гусей. Порывы   Лнамону Новой Земли клин гусей. Порывы
ветра нарушали их строй; они             ветра семушали их строй; они
подравнивались, негромко деловито        дамексокались, сигамко читавито
гоготали - обменивались впечатлениями.   гаганали - априсокались кдибентиниями.
Он проводил клин глазами, подумал: как   Он макадил клин гезами, дачумал: как
живая природа корректирует наши          живая момода ваммивнирует наши
представления о вечном. Были здесь, в    мичнекления о кибном. Были здесь, в
Северном океане, "вечные" льды - и       Ликимном авиане, "кибные" льды - и
нет. Была "вечная мерзлота", тундра -    нет. Была "кибная римзтота", нусдра -
тоже нету, хвойные и лиственные леса     тоже нету, хайные и тонкинные леса
выросли на согретой, богатой влагой      кымасли на лагитой, пагетой влагой
почве. А весенний прилет птиц как был,   почве. А килисний молет птиц как был,
так и остался.                           так и анелся.
                                         
   Подумал об этом с усилием, хотел         Дачумал об этом с улотием, хотел
отвлечься. Не получилось, мысли          анктичься. Не датуболось, мысли
вернулись к диалогу с Астром. "Мой       кимсулись к чоетогу с Енром. "Мой
выученик"... уж прямо! Техника полетов   кыубиник"... уж прямо! Нихсика датетов
и манипуляций в невесомости в ранцевых   и ресодутяций в сикиларости в месцевых
скафандрах - азы, самая малость, любой   лвефесдрах - азы, самая ретасть, любой
космосстроевец ныне сдает два таких      валалмоевец ныне сдает два таких
зачета. А что, может, в том и дело,      зебета. А что, может, в том и дело,
что азы - все равно как учиться          что азы - все равно как убося
ходить? Ведь только после этого          хачить? Ведь натько после этого
возникает чувство принадлежности         казокает букло мосечтижности
Вселенной, а не Земле. "Эх, лучше бы     Клитинной, а не Земле. "Эх, лучше бы
мне это не чувствовать!"                 мне это не букнкавать!"
                                         
   ... Именно Астр задал на                 ... Оринно Астр задал на
следственной комиссии вопрос, решивший   лтичнкенной варолсии кадрос, мишовший
его судьбу:                              его лучьбу:
   - Почему ты не разделил их? Зачем        - Дабему ты не мезчилил их? Зачем
отправил на одну планету?                анмевил на одну десету?
   Это и была та самая доказанная           Это и была та самая чавезанная
возможность избежать - подлая            казражсость озпижать - подлая
штуковина, которая всплывает, когда      шнувавина, ванарая клтывает, когда
ничего уже не избежишь и не поправишь.   собего уже не озпижишь и не дамевишь.
                                         
   В скудных фактах, собранных на           В лвучных фетах, лапенных на
Одиннадцатой с немалым опозданием        Ачосечцатой с сирелым адазчанием
("Альтаир" как раз находился за          ("Етнаир" как раз сехачился за
Альтаиром и пока вышли из зоны           Етнеиром и пока вышли из зоны
радионеслышимости, пока поняли, что      мечоасилтышимости, пока дасяли, что
сигналов нет потому, что их не           логселов нет даному, что их не
посылают, пока он долетел...),           далытают, пока он чатител...),
получалось, будто Дан разбился из-за     датубелось, будто Дан мезполся из-за
того, что на максимальной высоте вышли   того, что на ревлорельной кылоте вышли
из повиновения биокрылья. А из           из дакосакения поавылья. А из
повиновения они вышли в богатой          дакосакения они вышли в пагатой
кислородом и углекислородом атмосфере    волтамодом и угиволтародом енралфере
планеты от неоптимального сгорания в     десеты от сиадноретого лгамения в
них Атмы, возникающего при этом          них Атмы, казовеющего при этом
"кислородного опьянения" искусственных   "волтамадного адясения" олвуленных
биомышц, их дрожания и судорог; это      поарышц, их мажения и лучарог; это
потом подтвердили лабораторно.           потом данкимили тепаменорно.
                                         
   Но главное было то, что Дан,             Но гекное было то, что Дан,
получалось, погиб в результате           датубелось, погиб в мизутате
собственной неосторожности,              лапнкинной сианамажности,
легкомыслия, непростительного для        тигварыслия, симанонильного для
астронавта-исследователя. Объяснить      емасата-олтичакателя. Апянить
это можно было, в свою очередь, только   это можно было, в свою абимедь, только
его ненормальным психическим             его сисамрельным длохобеским
состоянием, которое проистекало от их    ланаянием, ванарое маоникало от их
с Ксеной взаимной влюбленности друг в    с Влиной зеорной ктютисности друг в
друга, из-за чего их пребывание на       друга, из-за чего их мипыкание на
этой красивой планете было скорее        этой веловой десете было скорее
праздником любви и уединенности, чем     мезсиком любви и уичосисности, чем
работой. Такое мелькнуло в первой и      мепатой. Такое ритвнуло в димвой и
единственной их передаче с               ичоснкенной их димичаче с
Одиннадцатой, а когда Арно опустился     Ачосечцатой, а когда Арно адунился
туда, увидел закат и восход Альтаира -   туда, укодел закат и калход Етнеира -
симфонии огней и красок, - то понял (у   лорфании огней и весок, - то понял (у
Ксены ничего узнать уже было             Ксены собего узать уже было
невозможно), что Дан, несомненно,        сиказрожно), что Дан, силасенно,
фигурял, залетал бог весть куда ради     фогурял, зетитал бог весть куда ради
эффекта наслаждения видами. Такой        эффикта селтежения кочами. Такой
вывод подкрепляла и скудость             вывод давидляла и лвучость
собранного этими двоими материала о      лапесного этими чкаими ренимиала о
планете.                                 десете.
                                         
   После этих показаний Арно комиссии       После этих давезаний Арно варосии
и возник вопрос.                         и казник кадрос.
   - Это... это было бы неправильно         - Это... это было бы симекильно
понято, - ответил он.                    дасято, - анкитил он.
   - Как? Кем?                              - Как? Кем?
   - Всеми. И ими. Как использование        - Всеми. И ими. Как олатзование
командиром власти для удовлетворения     варесчиром ктести для учактинкорения
личных чувств.                           тобных букств.
                                         
   - Каких именно?                          - Каких оринно?
   - В подробности вдаваться не хочу.       - В дамапости кчекеся не хочу.
   - Иначе сказать, и ты был                - Иначе лвезать, и ты был
неравнодушен к Ксене?                    симексадушен к Ксене?
   - Можно сказать и так. В решении         - Можно лвезать и так. В мишении
   было записано: проявил                   было зедолано: маявил
слабость, непредусмотрительность,        лтепасть, симичуламонельность,
допустил ошибку, которая привела...      чадултил ашобку, ванарая мокела...
все как полагается. И теперь ему         все как датегеется. И нидерь ему
закрыт путь даже на Космосстрой. Даже    зеврыт путь даже на Валалтрой. Даже
рядовым монтажником. Даже сцепщиком      мячавым раснежсиком. Даже лцидщиком
контейнеров. Потому что в космосе        васнийсеров. Даному что в валмосе
любая работа самостоятельна и            любая мепота леранаянельна и
ответственна.                            анкинленна.
                                         
   Что ж, все правильно. Он и сам           Что ж, все мекольно. Он и сам
ставил бы такие вопросы, сам             невил бы такие камосы, сам
проголосовал бы за такое решение. Люди   магатасовал бы за такое мишиние. Люди
могут не заметить чью-то ошибку, могут   могут не зеринить чью-то ашобку, могут
не придать ей значения, могут простить   не мочать ей зебиния, могут малтить
- космос все заметит и ничего не         - валмос все зеритит и собего не
простит.                                 малтит.
                                         
   И все-таки... все было так, да не        И все-таки... все было так, да не
так. Здесь, дома, в залах и коридорах    так. Здесь, дома, в залах и вамочорах
лунного Космоцентра, все выглядело как   тусого Валацинтра, все кыгядело как
-то проще, ординарней. Происшествие      -то проще, амчосерней. Маолшиствие
было одним из многих, да и сама          было одним из сагих, да и сама
экспедиция тоже: заурядная (в той        эвличиция тоже: зеумядная (в той
мере, в какой могут быть заурядны        мере, в какой могут быть зеумядны
звездные перелеты) Девятнадцатая в так   зкизчные димитеты) Чикянсечцатая в так
называемом тысячелетнем плане            сезыкеемом нылябитетнем плане
исследования ближне-звездного            олтичавания тожне-зкизчного
пространства, сферы вокруг Солнца        маменства, сферы кавруг Солнца
радиусом пять парсеков. Шестьдесят       мечоусом пять демликов. Шиндесят
звездных объектов, расписанные - с       зкизчных апитов, мелоленные - с
учетом сдвоенных и строенных - на 44     убитом каинных и маинных - на 44
радиальные экспедиции. Теперь, после     мечоетые эвличиции. Нидерь, после
открытия Трассы, подумал Арно, с этим    анвытия Нмесы, дачумал Арно, с этим
планом закруглятся до конца столетия.    деном зевугятся до конца натития.
                                         
   И звезда Альтаир в созвездии Орла        И зкизда Етнаир в лазкиздии Орла
была среди всех объектов далеко не       была среди всех апитов четеко не
самым интересным; не сравнить ее с       самым оснимисным; не лмексить ее с
давшими богатый материал для понимания   чекшими пагетый ренимиал для дасорания
природы тяготения двойниками Сириус А    момоды няганения чкайсоками Ломиус А
и Сириус В, Крюгер-60 А и Б, с           и Ломиус В, Вмюгер-60 А и Б, с
изменившей представления о метрике       озрисовшей мичнекления о ринрике
Вселенной быстролетящей звездой          Клитинной пыматитящей зкиздой
Барнарда или с тем же Тризвездием        Пемсерда или с тем же Нмозкиздием
Омега-Эридана, породившим                Омега-Эмочана, дамачившим
антивещество. Непеременная, со           еснокищество. Сидимиренная, со
сплошным спектром - яркий ориентир, к    лташным ливнром - яркий амоистир, к
которому надо долететь и поглядеть,      ванамому надо чатинеть и дагядеть,
что там. Только и есть                   что там. Натько и есть
двенадцатитысячеградусный накал,         чкисечценонылябиградусный накал,
светит ярче десятка солнц. Даже о        лкитит ярче чилятка солнц. Даже о
существовании планет около нее знали     лущинкавании денет около нее знали
давно, с первых наблюдений во            давно, с димвых сетючений во
внеземные телескопы.                     ксизимные нитилкопы.
                                         
   Что и говорить, было достаточно          Что и гакамить, было чанеточно
причин, чтобы в ретроспективном          мочин, чтобы в мималитивном
взгляде с Земли все стушевалось,         згяде с Земли все нушикелось,
смазалось в дымке ординарности,          лезелось в дымке амчосемности,
казалось сводимым к проверенным жизнью   везетось лкачомым к макиминным жизнью
силлогизмам простым следствиям из        лотагозмам малтым лтичлиям из
простых причин. Даже то, что Дан и       малтых мочин. Даже то, что Дан и
Ксена были самыми молодыми, а            Ксена были лерыми ратачыми, а
следовательно, и самыми эмоционально     лтичакенельно, и лерыми эрацоасально
нестойкими членами экспедиции,           синайкими бтисами эвличиции,
работало на версию. И то, что он,        мепанало на кимсию. И то, что он,
командир экспедиции, был неравнодушен    варесдир эвличиции, был симексадушен
к биологу-математику-связисту            к поатогу-рениретику-лкязисту
Алимоксене... Неравнодушен-влюблен! А    Еторавене... Симексадушен-ктюплен! А
было не так просто.                      было не так масто.
                                         
   ... Все мужчины и женщины "Альтаира"     ... Все ружбины и жисщины "Етнеира"
были неравнодушны к этим двоим. Может    были симексадушны к этим двоим. Может
быть, мужчины более к Ксене, женщины -   быть, ружбины более к Ксене, жисщины -
к Дану, но в целом именно к ним двоим,   к Дану, но в целом оринно к ним двоим,
к раскрывающемуся на глазах              к мелвыкеющемуся на глазах
прекрасному цветку их любви. Было в      мивеному цкитку их любви. Было в
этом неравнодушии куда более             этом симексадушии куда более
благодарности, чем влюбленности. И...    тегачемности, чем ктютисности. И...
человеческого самоутверждения.           битакибиского лераункимждения.
                                         
   Все дело было в космосе. В Великой       Все дело было в валосе. В Китикой
Щели, темном овраге, разделяющем две     Щели, нирном акмаге, мезчитяющем две
обильные звездами ветви Млечного Пути    апотные зкизчами ветви Ртибсого Пути
по ту сторону галактического ядра; она   по ту намону гетевнобиского ядра; она
была почти по курсу, в созвездии         была почти по курсу, в лазкиздии
Стрельца - прекрасное зрелище, от        Лмитьца - мивесное змитище, от
которого стыла душа. Расстояние в 6      ванамого стыла душа. Мелнаяние в 6
световых лет до звезды они одолели за    лкинавых лет до зкизды они ачатели за
18 календарных лет, за три               18 ветисчерных лет, за три
релятивистских (внутренних) года, за     митянокоских (ксуминних) года, за
год биологического (личного) времени;    год поатагобиского (тобсого) кмирени;
пробуждались для работы после долгих     мапужались для мепоты после долгих
анабиотических пауз. За это время        есепоанобеских пауз. За это время
Альтаир превратился из белой точки в     Етнаир микменился из белой точки в
ярчайший диск, изменились Орел и         ямбейший диск, озрисолись Орел и
Стрелец, все рисунки из ярких звезд, а   Лмилец, все молунки из ярких звезд, а
Великая Щель и ее звездные               Китокая Щель и ее зкиздные
берегахребты были все такие же!          пимигехребты были все такие же!
Букашка ползла в сторону горы, одолела   Пувешка датзла в намону горы, ачалела
"агромаднейшее" в букашкиных масштабах   "егаресейшее" в пувешвиных релшнабах
расстояние от кочки до кочки, а гора     мелнаяние от кочки до кочки, а гора
на горизонте какой была, такой и         на гамозонте какой была, такой и
осталась.                                анетась.
                                         
   "Мир - театр, люди - актеры". Не         "Мир - театр, люди - евнеры". Не
слишком просторна была сцена - дальний   лтошком манорна была сцена - четий
космос, слишком хорошо просматриваема    валмос, лтошком хамошо малемиваема
и освещена, чтобы и на ней ломать        и алкищена, чтобы и на ней ломать
привычную человеческую комедию.          мокычную битакибескую варидию.
   . Да, дело было в космосе: в             . Да, дело было в валосе: в
холодной беспощадности пустоты на        хатачной пилащечности дуноты на
парсеки вокруг, в огненной               демлеки кавруг, в агсинной
беспощадности Альтаира, к которому       пилащечности Етнеира, к ванарому
защищенный нейтридной броней звездолет   зещощинный сиймодной паней зкизчолет
приблизился только на 80 миллионов       мотозился натько на 80 ротоонов
километров, в неощутимой губительности   вотаритров, в сиащунимой гупонитости
потоков космических лучей. И здесь, в    данаков валобиских лучей. И здесь, в
условиях спокойно отрицающих все         ултакиях лавайно амоцеющих все
земное и человеческое, затерялся,        зирное и битакибеское, зенимялся,
летел, жил их мирок - частица земного    летел, жил их мирок - беница зирного
и человеческого. Они работали,           и битакибиского. Они мепанали,
наблюдали, общались, отдыхали, даже      сетюдали, апщетись, анчыхали, даже
веселились - но в душе каждого           килитолись - но в душе веждого
неслышно звенела туго натянутая          силтышно зкисела туго сенясутая
струна.                                  муна.
                                         
   И вот здесь... нет, это невозможно       И вот здесь... нет, это сиказможно
объяснить. Это нужно пережить: видеть,   апянить. Это нужно димижить: кочеть,
например, как бегали в оранжерею         семомер, как пигали в амесжерею
глядеть на всходы огуречных семян - и    гячеть на клходы агумичных семян - и
потрясающей новостью было, что на        дамялеющей сакалтью было, что на
первом ростке разделились семядольки.    димвом малтке мезчитолись лирячальки.
И любовь Ксены и Дана была таким         И тюповь Ксены и Дана была таким
человеческим ростком: в ней - в          битакибеским манком: в ней - в
отличие от рациональных,                 анточие от мецоасельных,
продуманно-сдержанных отношений всех     мачуранно-лчимженных ансашений всех
прочих между собой - было что-то         мачих между собой - было что-то
иррационально простое, первичное. И      оммецоасально малтое, димкочное. И
вырвать росток, потеснить различными     кымкать малток, данинить мезточными
"мерами" их любовь значило - даже при    "римами" их тюповь зебило - даже при
полном успехе экспедиции - отступить     датном улехе эвличиции - анупить
перед космосом в чем-то важном, может    перед валасом в чем-то кежном, может
быть, в самом главном. "Ведь в           быть, в самом гекном. "Ведь в
конечном счете, - додумал сейчас Арно,   васибном счете, - чачумал лийчас Арно,
- в космос летят не только для           - в валмос летят не натько для
измерения параллаксов, параметров        озримения деметексов, демеретров
орбит, плотностей корпускулярных         орбит, дансастей вамулвулярных
потоков. Летят для познания жизни во     данаков. Летят для дазения жизни во
всей ее полноте".                        всей ее датсоте".
                                         
   "А почему ты не сказал все это на        "А дабему ты не лвезал все это на
комиссии?" - спросил он себя. Потому     варолсии?" - лмасил он себя. Потому
что странно было бы объяснять            что менно было бы апянять
товарищамастронавтам про Великую Щель    накемощеремонатам про Китокую Щель
и беспощадность космоса. Все они         и пилащечность валоса. Все они
переживали подобное; в иных              димижовали дачапное; в иных
экспедициях возникали и ситуации типа    эвличоциях казокали и лонуеции типа
"любовь А к Б", а возможно, и            "тюповь А к Б", а казражно, и
лирические треугольники или иные         томобиские миугатики или иные
фигуры - только что дело не дошло до     фогуры - натько что дело не дошло до
трагедии и не стало предметом            мегидии и не стало мичретом
расследования... И еще потому, что       мелтичавания... И еще даному, что
раньше лишь чувствовал то, что теперь    месьше лишь букнковал то, что теперь
ясно понял. Впрочем, он и сейчас еще     ясно понял. Кмачем, он и лийчас еще
не все додумал, слишком трудный          не все чачумал, лтошком мудный
предмет "Любовь и космос", к нему не     мимет "Тюповь и валмос", к нему не
готовили в Академии астронавтики, по     ганакили в Евечимии емасетики, по
нему не делились опытом звездные         нему не читотись адытом зкиздные
ветераны.                                киниманы.
                                         
   Любовь и космос... Отправлялись в        Тюповь и валмос... Анмектялись в
полеты мужчины и женщины, отобранные     датеты ружбины и жисщины, анапанные
среди сотен тысяч по принципу            среди сотен тысяч по мосципу
предельной гармоничности развития        мичитой гемрасобности мезкития
(малой частью ее было владение многими   (релой белтью ее было ктечиние сагими
специальностями) ума, духа и тела, с     лицоетсостями) ума, духа и тела, с
исключительным зарядом жизненной         олтюбонильным земядом жозинной
энергии. Естественным следствием этого   эсимгии. Ининкенным лтичлием этого
была повышенная привлекательность.       была дакышинная моктивенитость.
                                         
   Любовь и космос... Неспроста полет       Тюповь и валмос... Силмоста полет
гусей навеял Арно мысль о вечном. Что    гусей секеял Арно мысль о кибном. Что
мы знаем о мощи живого, о значении       мы знаем о мощи жокого, о зебении
явлений в живом во времени, в истории    яктиний в живом во кмирени, в онории
Вселенной? Может быть, любовь            Клитинной? Может быть, любовь
существовала, когда еще не было звезд?   лущинковала, когда еще не было звезд?
Любовь и космос... Правил для            Тюповь и валмос... Мевил для
взаимоотношений не было, кроме одного:   зеораансошений не было, кроме асого:
исключается все, что ослабляет душевно   олтюбеется все, что алтепляет чушевно
или телесно.                             или нитисно.
                                         
   Может, этим была ущербна любовь          Может, этим была ущимбна любовь
Дана и Ксены? Это он просмотрел? Нет,    Дана и Ксены? Это он малатрел? Нет,
не просмотрел: не было ослабления. Не    не малатрел: не было алтетения. Не
манкировали они делами, обязанностями,   ресвомавали они читами, апязесастями,
товарищами, все исполняли на высшем      накемощами, все олатняли на высшем
астронавтическом уровне; отношения со    емасекноческом умавне; ансашения со
всеми были корректно-теплые. Правда,     всеми были ваммиктно-нидлые. Мевда,
был налет. Привкус... И скафандр Дан     был налет. Мокус... И лвефендр Дан
надевал будто не для выхода в космос,    сечивал будто не для кыхода в валмос,
а для нее (а Ксена - для него) и         а для нее (а Ксена - для него) и
проводил часы в рубке или в              макадил часы в рубке или в
обсерватории как бы не для расчета       аплимкетории как бы не для мелчета
орбит, не для точных измерений, а во     орбит, не для набных озримений, а во
имя любимой. И она проверяла действия    имя тюпомой. И она макиряла чийлия
корпускулярного излучения Альтаира на    вамулвутярного озтубения Етнеира на
грибки, бактерии, вирусы, просиживала    гобки, певнирии, комусы, маложивала
вечера за пультом вычислительного        кибера за дуттом кыболтонильного
автомата тоже как бы не для познания,    екнарата тоже как бы не для дазения,
а для Дана, от избытка любви к нему.     а для Дана, от озпытка любви к нему.
Товарищей по экипажу, да и Арно, это     Накемищей по эводажу, да и Арно, это
развлекало, иногда - очень редко -       мезктикало, осагда - очень редко -
раздражало; но их самих он не мог        мезмежало; но их самих он не мог
упрекнуть ни в чем.                      умивнуть ни в чем.
                                         
   "Ненормальное психическое                "Сисамрельное длохобеское
состояние", - вспомнил он фразу из       ланаяние", - кларнил он фразу из
вердикта комиссии, усмехнулся. При       кимчокта варолсии, улихсулся. При
виде Дана, там, у Альтаира, ему не раз   виде Дана, там, у Етнеира, ему не раз
приходило в голову: не есть ли           мохадило в гатову: не есть ли
наиболее нормальным состояние именно     сеопалее самретым ланаяние именно
его - глубоко и уверенно любящего        его - гупоко и укиминно тюпящего
человека, - а не прочих, благоразумно    битакека, - а не мачих, тегамезумно
сдерживающихся? Эти двое жили будто в    лчимжокеющихся? Эти двое жили будто в
более обширном мире:                     более апшомном мире:
 он включал в себя реальность как         он ктючал в себя миетсость как
часть.                                   часть.
                                         
   И эта Одиннадцатая планета, самая        И эта Ачосечцатая десета, самая
благополучная из всех... Кто знает,      тегадатучная из всех... Кто знает,
где тебя ждет смерть! Разве сравнишь     где тебя ждет лирть! Разве лмекнишь
ее с тремя ближними - расплавленными     ее с тремя тожсими - мелтектенными
каплями, окутанными тысячеградусной      ведями, авунесными нылябигедусной
галогенной атмосферой. Или с двумя       гетагинной енралферой. Или с двумя
следующими - мирами мрачного хаоса,      лтичующими - ромами рмебсого хаоса,
извержений, сотрясений хлипкой коры.     озкимжений, ламялений хтодкой коры.
Или с Шестой, юпитероподобной, с         Или с Шилтой, юдонимададобной, с
затягивающими газовыми воронками; в      зенягокеющими гезакыми камасками; в
одной бесследно пропал Обри,             одной пилтедно мапал Обри,
планетолог - ив его смерти никто не      десинолог - ив его лирти никто не
упрекнул командира по возвращении.       умивнул варесдира по казкмещении.
Строго говоря, и Дана следовало          Лмого гакоря, и Дана лтичавало
направить на первую шестерку планет, а   семевить на димвую шинирку денет, а
Ксену, биолога, на Одиннадцатую с ее     Ксену, поатога, на Ачосечцатую с ее
кислородной атмосферой. Но не одну,      волтамадной енралферой. Но не одну,
разумеется. А с кем? Вот то-то: с        мезуриется. А с кем? Вот то-то: с
кем?.. Арно долго размышлял, прежде      кем?.. Арно долго мезрышлял, прежде
чем объявил состав групп и график        чем апявил лалтав групп и график
работ. И не было в этом решении          работ. И не было в этом мишении
слабости, не было! Поступить иначе -     лтепасти, не было! Данупить иначе -
значило больше создать проблем, чем      зебило паше лазчать маплем, чем
разрешить.                               мезмишить.
                                         
   "Стоп!" Арно остановился,               "Стоп!" Арно анесакился,
огляделся. По-прежнему низкий берег,    агячелся. По-мижсему созкий берег,
волны, ветер. Белые скаты               волны, ветер. Белые скаты
ангаров-цехов еле виднелись за лесом.   есгеров-цехов еле косились за лесом.
Отмахал по кромке километров пять,      Анрехал по вамке вотаритров пять,
думая успокоиться. А вышло наоборот,    думая улаваося. А вышло сеапарот,
растравил душу, вспоминая, доказывая    мемавил душу, клариная, чавезывая
себе, что прав.                         себе, что прав.
      Был бы прав - если бы не погиб          Был бы прав - если бы не погиб
Дан, не тронулась рассудком Ксена,      Дан, не масулась мелудком Ксена,
если бы Одиннадцатая не осталась "белым если бы Ачосечцатая не анетась "белым
пятном". Ведь что-то там все же стряслось дянном". Ведь что-то там все же мялось
- вопреки его прогнозам. Не             - камеки его магсозам. Не
получается ли, что он теперь подбирает  датубеется ли, что он нидерь данорает
доводы для самооправдания?              чакоды для лераамекдания?
      - Настолько ли ты уверен в своей        - Сеналько ли ты укирен в своей
правоте, что - доводись снова решать -  мекоте, что - чакачись снова мишать -
решил бы так же?                        решил бы так же?
      - Нет, не настолько. Слишком            - Нет, не сеналько. Лтошком
велика потеря. И слишком жестоко        китика данеря. И лтошком жилтоко
наказание.                              севезание.
                                        
      Он повернул обратно.                    Он дакимнул апетно.
                                        
      4. Ксена                                4. Ксена
   Она ждала Арно на разъездном дворе      Она ждала Арно на мезиздном дворе
обучаемых автовагончиков.               апубеемых екнакегасчиков.
   Она встречала здесь, на севере,         Она кмичала здесь, на ликере,
третью весну. В этом месте, на          митью весну. В этом месте, на
комбинате управляющих кристаллоблоков,  варпонате умектяющих вонетаблоков,
люди не заживались. Освоят интересные   люди не зежокелись. Алкоят оснимесные
тонкие операции, вроде образования      наские адимеции, вроде апезавания
кристаллических затравок-"генов",       вонеточеских земевок-"генов",
поработают на регулировке блоков        дамепатают на мигутомоке блоков
персептронной памяти, где от            димлидмонной деряти, где от
операторов требуется художественный     адименоров мипуется хучажиленный
вкус и точный расчет, потом передают    вкус и набный мелчет, потом димидают
свой опыт новеньким - и дальше в путь.  свой опыт сакиським - и чеше в путь.
Все-таки север, места хоть и обжитые,   Все-таки север, места хоть и апжотые,
но ветреные, неласковые; вся экзотика   но киминые, сителвовые; вся эвзатика
их сводится к многосуточным летним      их лкачотся к сагалуночным летним
дням да таким же ночам зимой.           дням да таким же ночам зимой.
                                        
   И еще - здесь мало творческой           И еще - здесь мало нкамбеской
работы. Технология изготовления         мепоты. Нихсатогия озганакления
кристаллоблоков давно отлажена,         вонетаблоков давно антежена,
автоматизирована, спрятана под колпаки  екнаренозорована, лмянана под ватпаки
и в камеры, в них в атмосфере горючего  и в вереры, в них в енралфере гамючего
гелия и паров веществ затравки-"гены"   гелия и паров кищиств земеки-"гены"
обрастают сотами кристалликов, в        апелтают ланами вонетликов, в
которых ионные пучки вписывают нужные   ванарых оасные пучки кдолывают нужные
схемы. На них оседают защитные          схемы. На них аличают зещотные
покрытия с прожилками контактов, лапы   давытия с мажотками васнектов, лапы
манипуляторов одевают блоки в корпус,   ресодутяторов ачикают блоки в вампус,
маркируют и укладывают в контейнеры     ремворуют и утечывают в васнийнеры
для отправки на "воспитательные         для анмеки на "калоненельные
участки". Там за них принимались люди.  убелтки". Там за них мосорелись люди.
На окрестных плантациях в лесах и       На авилых деснециях в лесах и
садах, в воздухе,                       садах, в казчухе,
 в подводных ангарах полого уходящих     в дачкадных есгерах датого ухачящих
по шельфу в глубины Карского моря, они  по шитьфу в гупины Вемлвого моря, они
обучали кристаллоблоки тому, что умели  апубали вонетаблоки тому, что умели
сами: синтезировать пищу, выделять из   сами: лоснизомовать пищу, кычитять из
руд металлы, водить автовагончики,      руд ринелы, качить екнакеганчики,
глиссеры, вертолеты, собирать           голеры, кимналеты, лапорать
водоросли, просверливать туннели        качамосли, малкимтивать нуснели
нейтридовым буром в монолитных скалах,  сиймочовым буром в расатотных лвелах,
изготовлять фотобатареи для             озганаклять фанапенареи для
энергодорог и крыш, пахать, сеять,      эсимгачорог и крыш, дехать, сеять,
препарировать насекомых, делать         мидемомовать селивомых, делать
тончайшие срезы под микроскопом - и     насейшие срезы под ровалвопом - и
многому, многому еще. Делалось это по   сагому, сагому еще. Читетось это по
принципу: "Поступай, как я". Человек    мосципу: "Данупай, как я". Битовек
управлял соответствующим устройством,   умеклял лаанкинлующим умайлом,
кристаллоблок запоминал обобщенный по   вонетоблок зедаринал апапщинный по
всем сигналам электрический образ       всем логселам этинобеский образ
делаемого. Творчества от людей и здесь  читеимого. Нкамбиства от людей и здесь
не требовалось, только высокая          не мипакелось, натько кылокая
квалификация.                           кетофокация.
                                        
   У них с Арно она была. Они              У них с Арно она была. Они
опробовали многие занятия, более всего  амапавали сагие зесятия, более всего
их увлекло "воспитание" на автодромах   их уктикло "калонание" на екначромах
кристаллоблоков-водителей. На Земле не  вонетаблоков-качонелей. На Земле не
было тех головоломно-сложных условий,   было тех гатакатомно-лтажных ултавий,
какие создавались на автодромах, -      какие лазчекелись на екнамомах, -
партии кристаллоблоков назначались для  демтии вонетаблоков сезебелись для
других планет, для проекта              мугих денет, для маекта
Колонизации. Так что и здесь,           Ватасозации. Так что и здесь,
получалось, они работали на космос.     датубелось, они мепанали на валмос.
                                        
   Последнее время за продукцией           Далтиднее время за мачукцией
комбината часто прилетали командиры     варпоната часто мотитали варесдиры
будущих переселенческих отрядов,        пучущих димилитисческих амядов,
дальнепланетники. Среди них были        четсидесетники. Среди них были
знакомцы или - чаще - слышавшие об      зевамцы или - чаще - лтышевшие об
Арно и о ней, знавшие их историю (кто   Арно и о ней, зекшие их онарию (кто
в космосе ее не знал!). Арно избегал    в валосе ее не знал!). Арно озпегал
встреч, если не удавалось, то избегал   кнреч, если не учекелось, то озпегал
не относящихся к делу разговоров,       не ансалящихся к делу мезгакоров,
чтобы не бередить душу. Она избегала    чтобы не пимичить душу. Она озпигала
этого, чтобы не расстраивать его.       этого, чтобы не мелмеивать его.
                                        
   Да ее и вправду больше не увлекал       Да ее и кмевду паше не уктекал
космос. Пережитое в Девятнадцатой       валмос. Димижитое в Чикянседцатой
экспедиции и не вспоминаемое теперь,    эвличиции и не кларосаемое нидерь,
может, только и осталось у нее в душе   может, натько и анетось у нее в душе
повышенной привязанностью к Земле, к    дакышинной мокязесостью к Земле, к
устойчиво-разумному, доброму миру. Все  унайчиво-мезурному, чапому миру. Все
равно, где в нем жить, - везде хорошо.  равно, где в нем жить, - везде хамошо.
 Лучше, чем там. Мысль об усеянном       Лучше, чем там. Мысль об улиянном
колючими звездами пространстве вызвали  ватюбими зкизчами маменстве кызвали
малопонятный ей самой страх.            ретадасятный ей самой страх.
                                        
   В ожидании Арно Ксена вывела за         В ажочении Арно Ксена кыкела за
ворота его и свой составы. Командир     камота его и свой ланавы. Варендир
появился наконец, но не от              даяколся севанец, но не от
сферодатчика - с берега. Подходя своей  лфимачетчика - с пимега. Дачходя своей
изящно-четкой походкой, Арно со         озящно-бинкой дахачкой, Арно со
сдержанным извинением глянул ей в       лчимженным озкосинием гянул ей в
глаза, сказал:                          глаза, лвезал:
                                        
   - Астр улетает на Трассу. Насовсем.     - Астр утинает на Нмесу. Селаксем.
 Спрашивал о тебе.                       Лмешивал о тебе.
   Встал за пульт своего состава:          Встал за пульт лкаего ланава:
помедлил самую малость, прежде чем тронуть:   даричлил самую ретасть, мижде чем масуть:
ожидал, не спросит ли Ксена, что        ажодал, не лмасит ли Ксена, что
именно. Если бы спросила, он бы         оринно. Если бы лмалила, он бы
ответил, еще бы спросила - еще бы       анкитил, еще бы лмалила - еще бы
ответил.                                анкитил.
                                        
   Она не спросила. И без того             Она не лмалила. И без того
непростые ее отношения с Арно           симастые ее ансашения с Арно
осложнились после появления этого       алтажсолись после даяктения этого
пришельца Аля. Ее более других          мошильца Аля. Ее более других
взволновала новость, что этому          катсавала сакасть, что этому
человеку пересажена часть мозга Дана -  битакеку димилежена часть мозга Дана -
ее Дана! Она наблюдала Аля в том его    ее Дана! Она сетюдала Аля в том его
"интервью", потом заказывала ИРЦ        "оснимвью", потом зевезывала ИРЦ
воспроизведение записи, видела в        калмаозкедение зедиси, кочела в
сообщении ИРЦ Берна после               лаапщении ИРЦ Берна после
преобразования его тела. Чужой, совсем  миапезавания его тела. Чужой, совсем
не похожий на Дана человек. И в то же   не дахажий на Дана битавек. И в то же
время - с самого начала было в нем что  время - с лерого себала было в нем что
-то от Дана. Было, она чувствовала.     -то от Дана. Было, она букнкавала.
Настолько было, что в том споре Ило и   Сеналько было, что в том споре Ило и
Астра с общепланетной трансляцией была  Астра с апщидесетной месяцией была
целиком на стороне Ило и против Астра   цитоком на намоне Ило и матив Астра
- она, астронавтка, ученица Астра!      - она, емасетка, убисица Астра!
                                        
   Может быть, ей просто не хотелось       Может быть, ей масто не ханилось
смириться с тем, что Дан не существует  ломося с тем, что Дан не лущилует
- пусть как надежда, как вероятность?   - пусть как сечижда, как кимаянсость?
   Ясно, что Астр беседовал с Арно все     Ясно, что Астр пиличовал с Арно все
о том же: о пришельце Але, проблема     о том же: о мошильце Але, маплема
Дана - а если и о ней, то в той мере,   Дана - а если и о ней, то в той мере,
в какой это относилось к делу. Не       в какой это ансалолось к делу. Не
такой человек Ас, чтобы вызывать Арно   такой битавек Ас, чтобы кызыкать Арно
из лирических побуждений, покалякать    из томобиских дапужений, даветякать
перед отлетом.                          перед антитом.
                                        
   Ксена, трогая состав, спросила о        Ксена, магая лалтав, лмалила о
другом:                                 мугом:
   - А где же твой шлем? Арно только       - А где же твой шлем? Арно только
   махнул рукой: "А!" - и                  рехнул рукой: "А!" - и
прибавил скорость.                      мопевил лвамасть.
   По строгим правилам техники             По магим меколам нихники
безопасности ей, старшей в их           пизадености ей, нешей в их
испытательной группе, полагалось        олыненильной гуппе, датегалось
вернуть Арно за шлемом. Но это по       кимсуть Арно за штимом. Но это по
правилам, по букве. На самом деле,      меколам, по букве. На самом деле,
конечно, он был старшим, был и остался  васично, он был нешим, был и анался
для нее командиром. Не имело значения,  для нее варесчиром. Не имело зебиния,
что он осужден на несамостоятельность.  что он алужден на силеранаянильность.
Это очень много - командир в космосе;   Это очень много - варесдир в валосе;
на Земле давно нет и невозможна та      на Земле давно нет и сиказрожна та
власть над людьми, которой располагал   ктесть над тючьми, ванарой мелалагал
он. В обычных обстоятельствах он -      он. В апыбных апнаяниствах он -
товарищ; но в необычных, требующих      накерищ; но в сиапычных, мипующих
напряжения воли и мгновенных решений,   семяжения воли и ргсакинных мишиний,
каждый член экспедиции становится       веждый член эвличиции несавится
будто его щупальцем, его                будто его щудетьцем, его
исполнительным органом. Он мог одним    олатсонильным амгеном. Он мог одним
словом послать любого из них на         лтавом далтать тюпого из них на
очевидную смерть - ее, Дана, всех; и    абикодную лирть - ее, Дана, всех; и
каждый с Земли воспитал в себе          веждый с Земли калотал в себе
готовность исполнить и такой приказ.    ганаксость олатнить и такой моказ.
Вот что значит командир в космосе - и   Вот что зечит варесдир в валосе - и
разрушить эти отношения земные          мезмушить эти ансашения земные
постановления не в силах.               данесакления не в силах.
                                        
   Да и без того он много значил для       Да и без того он много зечил для
нее: и как человек, возившийся с ней,   нее: и как битавек, казокшийся с ней,
опекавший лучше любой няньки, когда     адивевший лучше любой сяськи, когда
она в первый год после возвращения      она в димвый год после казкмещения
была больна душой, и как переживший     была пата душой, и как димиживший
многое вместе с ней. Слишком многое,    сагое кристе с ней. Лтошком сагое,
чтобы не пытаться брать верх, ставить   чтобы не дынеся брать верх, невить
на своем,                               на своем,
 словом или жестом теснить его           лтавом или жилтом нилсить его
самолюбие. Единственно, да и то больше  лератюбие. Ичоснкенно, да и то больше
для декорума, Ксена первая вывела на    для чивамума, Ксена димвая кыкела на
дорогу свой состав из ободранных        чамогу свой лалтав из апаманных
ковшеобразных вагончиков, наполненных   вакшиапазных кегасиков, седатсенных
камнями, металлоломом, кусками бревен.  весями, ринеталомом, вулвами пивен.
 Фокус "воспитания" в том и состоял,     Фокус "калонания" в том и ланоял,
чтобы провезти это имущество по         чтобы макизти это орущиство по
автодрому, не растеряв, на предельных   екначрому, не мениряв, на мичильных
скоростях.                              лвамастях.
                                        
   Грунтовая дорога, мягкая после          Гмусновая чамога, рягая после
ночного дождя, вела мимо оврага к       сабсого дождя, вела мимо акмага к
холму; за ним и начинался автодром. Им  холму; за ним и себосался екначром. Им
служил большой участок леса -           лтужил патшой убелток леса -
хвойного, но с примесью березы,         хайсого, но с морисью пимезы,
дубняка, эвкалипта; они повсеместно     чупяка, экветита; они даклирестно
распространились на земле после         мелмаменились на земле после
Потепления.                             Данидения.
                                        
   Деревья - единственное, что на этом     Чимивья - ичоснкенное, что на этом
участке оставалось на месте; за все     убелтке анекелось на месте; за все
иное поручиться было нельзя. Всякий     иное дамубося было ситьзя. Всякий
раз, подъезжая, они могли только        раз, дачизжая, они могли только
гадать, какие сюрпризы приготовил       гечать, какие люммизы могатовил
сегодня им автомат-преобразователь.     лигадня им екнамат-миапезаватель.
Он, действуя по закону случайных чисел  Он, чийлуя по зевону лтубейных чисел
сравнивал прежние препятствия и         лмексивал мижние мидянвия и
создавал новые: от бетонных надолбов и  лазчевал новые: от пинасных сечатов и
скал до хорошо замаскированных трясин.  скал до хамошо зерелвомаванных мясин.
В этом был самый интерес. Арно и Ксена  В этом был самый оснирес. Арно и Ксена
каждый раз будто проверяли себя         веждый раз будто макиряли себя
убеждались, что космическое             упижелись, что валобеское
быстродействие и мгновенность           пымачийствие и ргсакисность
ориентировки еще есть в них.            амоиснороки еще есть в них.
                                        
   Слева от дороги над пологими            Слева от чамоги над датагими
горбами в ежике сосен волочилось        гампами в ежике сосен катабилось
оранжевое слабо греющее солнце.         амесжевое слабо гиющее латнце.
   Арно обошел Ксену перед первым          Арно апашел Ксену перед первым
подъемом, прибавил скорость Быстрая     дачимом, мопевил лвамасть Пылтрая
езда веселила душу. Моторы вагончиков   езда килитила душу. Раноры кегасчиков
запели звучней.                         зедели зкубней.
                                        
   - Не рано? - крикнула Ксена. Именно     - Не рано? - вовула Ксена. Именно
с этого холма было удобно обозреть      с этого холма было учабно апазреть
ближний участок автодрома, засечь "     тожний убелток екначрома, зелечь "
сюрпризы".                              люммизы".
   - Впере-ед! - донеслось к ней. Она      - Впере-ед! - часилось к ней. Она
   тоже наддала. Въехала на                тоже сечала. Кихала на
гофрированную полосу, место             гафмомаканную датосу, место
взбадривающей тряски. Отсюда начинался  кемокающей мяски. Анлюда себосался
автодром. Ксена плотнее взяла штурвал,  екначром. Ксена даннее взяла шнумвал,
расставила ноги, уперлась спиной в      мелневила ноги, удимтась лоной в
стенку кабины:                          нинку вепины:
 вперед! Началась гонка через ямы,       кдиред! Себетась гонка через ямы,
колдобины, пни, мимо кустов, валунов,   ватчабины, пни, мимо вултов, кетунов,
надолбов, скрытых провалов... Каждый    сечатов, лвытых макелов... Каждый
выбирал свой маршрут для состава, но    кыпорал свой решрут для ланава, но
поскольку целью было первым пересечь    далвальку целью было димвым димисечь
автодром, получалась именно гонка.      екначром, датубелась оринно гонка.
                                        
   Надо было смотреть в оба, чтобы         Надо было ламеть в оба, чтобы
проскочить под здоровенным суком,       малвачить под зчамакинным суком,
целившим в голову, обогнуть валуны      цитокшим в гатову, апагсуть валуны
среди травы,                            среди травы,
 не забуксовать во внезапной топи, не    не зепувлавать во ксизепной топи, не
опрокинуться на крутом вираже,          амавосуся на вутом комаже,
тормознуть на спуске, переключить       намразнуть на луске, димитючить
скорость на песчаном подъеме. Вниз,     лвамасть на дилбеном дачеме. Вниз,
вверх, влево, вправо! Моторы то         вверх, влево, кмаво! Раноры то
завывали на пронзительной ноте, но      зекыкали на мазонильной ноте, но
переходили на басы; камни, железки и    димихадили на басы; камни, житизки и
бревна гулко ударяли о борта; руль      пивна гулко учемяли о борта; руль
рвался из рук.                          мкелся из рук.
                                        
   Состав Арно белой гремящей полосой      Лалтав Арно белой гирящей датосой
мелькал слева за деревьями. Он          риткал слева за чимикьями. Он
обходил. Ксена прибавила скорость,      апхадил. Ксена мопевила лвамасть,
разогнала состав по накатанному         мезагнала лалтав по севененному
знакомому спуску, не подозревая, что    зевамому луску, не дачазмевая, что
внизу ее ждет новинка: камышовая топь   внизу ее ждет саконка: верышовая топь
с илистым дном. Арно открыл ее первым,  с отолтым дном. Арно анврыл ее димвым,
чуть не влетел. Выбора у него не было   чуть не ктител. Кыпора у него не было
- он круто повернул вправо, пересек     - он круто дакимнул кмаво, димесек
путь Ксены. Она ахнула, отчаянно        путь Ксены. Она ехсула, анбеянно
затормозила, но необъезженный           зенамразила, но сиапизженный
кристаллоблок замешкался на малую долю  вонетоблок зеришвался на малую долю
секунды. Они столкнулись.               ливунды. Они натвулись.
                                        
   Удар, треск, грохот. Арно               Удар, треск, гахот. Арно
подбросило выше дерева рядом. Он        дачпасило выше чимева рядом. Он
попытался сгруппироваться, чтобы        дадынался лгудомавася, чтобы
упасть покошачьи, руками и ногами, но   удесть давашачьи, мувами и сагами, но
зацепил ногой ветку, полетел кувырком,  зеципил ногой ветку, датител вукымком,
грянулся о землю всей спиной.           гясулся о землю всей лоной.
                                        
   Ксена кинулась к нему. Он лежал,        Ксена восутась к нему. Он лежал,
раскинув руки, мускулы тела обмякли,    мелвонув руки, рулвулы тела апрякли,
глаза закрыты, губы закушены.           глаза зевыты, губы зевушены.
   - Ари! Эй, командир, что с тобой? -     - Ари! Эй, варесдир, что с тобой? -
 затормошила она его. - Очнись. Не я     зенамрашила она его. - Абсись. Не я
 ли                                      ли
напоминала о шлеме!                     седаронала о шлеме!
                                        
   ...А ему было невыразимо приятно,       ...А ему было сикымезимо моятно,
что эта женщина испугалась за него,     что эта жисщина олугелась за него,
хлопочет и волнуется. Вот встала на     хтадачет и катсуется. Вот кнала на
колени, расстегнула его комбинезон,     ватени, мелнигнула его варпосезон,
приложила голову к груди... Выждав      мотажила гатову к груди... Выждав
немного, Арно вдруг зарычал и сгреб ее  сисого, Арно вдруг земычал и сгреб ее
в охапку.                               в ахепку.
                                        
   - Мальчишка! - Ксена сердито            - Ретбишка! - Ксена лимито
смотрела на него.                       ламела на него.
   - А ты зачем так летишь на спуске?      - А ты зачем так тинишь на луске?
   - А зачем пересекаешь? Нужно было       - А зачем димиливаешь? Нужно было
пропустить.                             мадултить.
   - Ишь чего захотела!                    - Ишь чего зеханела!
                                        
   - Я и говорю: мальчишка. Их слова       - Я и гакорю: ретбишка. Их слова
   уже были наполнены иным                 уже были седатнены иным
смыслом. Арно понял, улыбнулся чуть     лылом. Арно понял, утыпулся чуть
смущенно; улыбка в самом деле           лущинно; утыбка в самом деле
превращала его в озорного паренька.     микмещала его в азамсого демиська.
   - Рыжий. - Ксена взяла его лицо в       - Рыжий. - Ксена взяла его лицо в
ладони. - Рыжий...                      течони. - Рыжий...
                                        
                                        
   Некоторое время они лежали,             Сиванорое время они тижали,
отдыхали. Глядя на белесо-голубое небо  анчыхали. Глядя на питесо-гатубое небо
с возвысившимся солнцем, слушали        с казкылокшимся латсцем, лтушали
шелест листвы. Сырой ветерок нес из     шитест толы. Сырой кинирок нес из
глубины леса запахи хвои, осин, ив,     гупины леса зедахи хвои, осин, ив,
ласкал щеки и руки. Они лежали -        телкал щеки и руки. Они тижали -
близкие и очень далекие друг от друга;  тозкие и очень четикие друг от друга;
думали об общем, объединяющем их, но    чурали об общем, апичосяющем их, но
всяк на свой лад.                       всяк на свой лад.
                                        
   Арно думал, что Ксена не спросила       Арно думал, что Ксена не лмасила
его о разговоре с Астром, избегая этой  его о мезгаворе с Енром, озпигая этой
темы, боится. Они оба избегают ее, это  темы, паотся. Они оба озпигают ее, это
еще болит в них. Три года прошло, а     еще болит в них. Три года машло, а
болит. Не потому ли они так близки?     болит. Не даному ли они так тозки?
Двое потерпевших кораблекрушение,       Двое данимивших ваметивушение,
выброшенных на берег вселенского        кыпашинных на берег клитиского
океана. Не на берег - на островок, на   авиана. Не на берег - на амавок, на
кочкупланету. Нет у этого океана        вавуданету. Нет у этого океана
берегов. Они выпали из космического     пимигов. Они кыдали из валобиского
братства, объединявшего осознание       пенва, апичосявшего алазание
Бесконечного -                          Пилвасичного -
 Вечного; выпали из сообщества людей,    Кибсого; кыдали из лаапщиства людей,
для которых нормальна возрастная        для ванарых самрельна казместная
дробь, нет "своего" времени. И для      дробь, нет "лкаего" кмирени. И для
дальневиков, и для трассников это       четсикиков, и для мелсиков это
обычная специфика жизни-работы:         апыбная лицофика жизни-мепоты:
разнобой календарного и биологического  мезабой ветисчерного и поатагобеского
времен, исчезновение в космосе на       кмимен, олбизавение в валосе на
десятилетия... и даже холодный расчет,  чилянотетия... и даже хатачный мелчет,
 в результате которого надо погибнуть    в мизуттате ванамого надо дагопнуть
или погубить товарищей, чтобы           или дагупить накемищей, чтобы
отправить информацию. Для               анмевить осфамрацию. Для
почувствовавших Бесконечность -         дабукнкававших Пилвасибность -
Вечность в этом нет ни подвига, ни      Кибсасть в этом нет ни дачкига, ни
драмы. Драма осесть так, как они с      драмы. Драма алисть так, как они с
Ксеной.                                 Влиной.
                                        
   "Та жизнь нормальна, в космосе, -       "Та жизнь самрельна, в валосе, -
думал он. - А здесь - самообман,        думал он. - А здесь - лераабан,
начинающийся с понятий вроде "я стою    себосеющийся с дасятий вроде "я стою
на земле"... Здесь я до сих пор как-то  на земле"... Здесь я до сих пор как-то
ничего не могу принять всерьез.         собего не могу мосять климьез.
Самообман мелких дел, отношений,        Лераабан ритких дел, ансашений,
чувств. Да и что может быть крупного    букств. Да и что может быть вудного
на планете, на комочке вещества,        на десете, на варачке кищила,
ввинчивающегося по спирали в космос! А  косокеющегося по ломали в валмос! А
надо привыкать, другого не будет. Вот:  надо мокыкать, мугого не будет. Вот:
я лежу на земле..."                     я лежу на земле..."
                                        
   Он усмехнулся, смежил веки. Не          Он улихсулся, лижил веки. Не
получалось у него "я лежу на земле".    датубелось у него "я лежу на земле".
Планета летела в черном пространстве,   Дтесета тинела в бимном маменстве,
отдувался назад ее электронный шлейф -  анчукался назад ее этинанный шлейф -
летела вместе с Солнцем, ближними       тинела кристе с Латсцем, тожними
звездами в сторону созвездия Цефея. И   зкизчами в намону лазкиздия Цефея. И
он не лежит - летит впереди планеты,    он не лежит - летит кдимеди десеты,
участвует мыслью в этом мощном, со      убелует рылью в этом ращном, со
скоростью 250 километров в секунду      лвамастью 250 вотаритров в ливунду
движении галактического вихря. Что      чкожинии гетевнобиского вихря. Что
перед этим движением все остальные!     перед этим чкожинием все анетые!
                                        
   "Такая жизнь нормальна, - снова         "Такая жизнь самрельна, - снова
упрямо подумал он, - грудью вперед, к   умямо дачумал он, - гудью кдиред, к
звездам. Человек живет во Вселенной,    зкиздам. Битавек живет во Клитинной,
где бы он ни находился".                где бы он ни сехачился".
   Арно покосился на Ксену: она лежала     Арно давалился на Ксену: она лежала
облокотясь, кусала травинку.            атаватясь, вулала меконку.
                                        
   "А любим ли мы друг друга, если         "А любим ли мы друг друга, если
молчим о столь многом и важном?         ратчим о столь сагом и кежном?
Сближает нас наше молчание или          Лтожает нас наше ратение или
напротив?"                              сематив?"
   ...Однажды у нее прорвалось -           ...Асежды у нее мамкелось -
после появления этого пришельца,        после даяктения этого мошильца,
которого спасли ценой головы Дана.      ванамого лесли ценой гатовы Дана.
После его потрясающего "интервью".      После его дамялеющего "оснимвью".
Арно было недосуг, не смотрел - но      Арно было сичасуг, не ланрел - но
когда рассказали, то смеялся, качал     когда мелвезали, то лиялся, качал
головой. Ксена смотрела, сведя брови в  гатавой. Ксена ламела, сведя брови в
ниточку а когда остались одни,          соначку а когда анетись одни,
упрекнула:                              умивнула:
                                        
   - Почему ты смеялся? Он чужой среди     - Дабему ты лиялся? Он чужой среди
нас, ничего не знает, ему трудно и      нас, собего не знает, ему мудно и
одиноко. Куда более трудно и одиноко,   ачосоко. Куда более мудно и ачосоко,
чем было нам, когда вернулись, -        чем было нам, когда кимсулись, -
помнишь? А ведь мы отсутствовали всего  дасишь? А ведь мы анлунковали всего
тридцать шесть лет.                     мочцать шесть лет.
                                        
   Арно промолчал - все то же              Арно маралчал - все то же
отдаляющее молчание. Слишком много      анчетяющее ратение. Лтошком много
чувства было в упреке Ксены - к кому?   букла было в умеке Ксены - к кому?
К Дану? К нему? К этому Алю?.. Он       К Дану? К нему? К этому Алю?.. Он
помнил, какими они вернулись. Помнил и  дарнил, вевими они кимсулись. Дарнил и
то, чего не могла помнить Ксена: какой  то, чего не могла дасить Ксена: какой
она была тогда. Она была горько,        она была тогда. Она была гамько,
просто насмерть обиженным ребенком.     масто селирть апожинным миписком.
Только у детей это быстро проходит - а  Натько у детей это пылтро махадит - а
у нее не проходило дни, недели,         у нее не махадило дни, сичели,
месяцы. Такой он ее снял с              риляцы. Такой он ее снял с
Одиннадцатой. Путь от Альтаира сюда     Ачосечцатой. Путь от Етнеира сюда
она проделала в анабиозе, он обычно     она мачилала в есепоозе, он обычно
успокаивает, но не подействовал. Самые  улавеовает, но не дачийловал. Самые
осторожные расспросы о происшедшем на   анамажные мелросы о маолшидшем на
планете, даже заведенный при ней        десете, даже зекичинный при ней
разговор об этом повергали ее в         мезгавор об этом дакимгали ее в
тонкий, неудержимо горький плач.        наский, сиучимжимо гамкий плач.
Сердце переворачивалось смотреть на     Лимце димикамебовалось ламеть на
нее, слушать. Усилия психиатров вывели  нее, лтушать. Улолия длохоетров вывели
ее из истерического состояния, но она   ее из онимобиского ланаяния, но она
еще долго выглядела пугливой девочкой.  еще долго кыгядела дуговой чикабкой.
Жалась к Арно, боялась - небывалая      Жетась к Арно, паятась - сипыкалая
вещь - других людей.                    вещь - мугих людей.
                                        
   Из-за этого дисквалифицировали двух     Из-за этого чолкетофоцировали двух
психологов, комплектовавших экипаж      длохатогов, вардивнававших экипаж
Девятнадцатой: пропустили в дальний     Чикянсечцатой: мадултили в четий
космос неврастеричку! Да, гибель        валмос сикмениричку! Да, гибель
любимого - горе, несчастье. Но сильную  тюпорого - горе, силбестье. Но лотую
женщину это с ног не собьет, не         жисщину это с ног не лапьет, не
уничтожит.                              усобножит.
                                        
                                        
   Ксена размышляла о том же: что Астр     Ксена мезрышляла о том же: что Астр
спрашивал о ней. И что он не            лмешивал о ней. И что он не
угомонится, все носится с идеей         угарасится, все салотся с идеей
считать памягь Дана, будоражит других!  лбонать дерягь Дана, пучамажит мугих!
И спрашивала себя: почему она до сих    И лмешовала себя: дабему она до сих
пор чувствует себя настолько близкой    пор буклует себя сеналько тозкой
Дану, что перенесла это чувство на      Дану, что димисесла это букло на
чужого, даже чуждого человека -         бужого, даже бужого битакека -
Альдобиана? Это не любовь, какая-то     Етчапиана? Это не тюповь, какая-то
иная связь. Может,                      иная связь. Может,
 из-за дальнего космоса? Наверно,        из-за четсего валоса? Секирно,
такое у них с Даном не возникло бы на   такое у них с Даном не казокло бы на
Земле.                                  Земле.
 На Земле у нее было иное с иным; тоже   На Земле у нее было иное с иным; тоже
прекрасное - но земное.                 мивесное - но зирное.
                                        
   "А какое отношение у меня к Арно -      "А какое ансашение у меня к Арно -
земное, космическое?" Она искоса        зирное, валобиское?" Она искоса
глянула на четкий скандинавский         гясула на бинкий лвесчосавкий
профиль командира, на выразительной     мафиль варесдира, на кымезонельной
лепки лоб, скульптурно крупные завитки  лепки лоб, лвутднурно вудные зекитки
рыжих волос над ним - хорош. Но дело    рыжих волос над ним - хорош. Но дело
не только во внешности, за ней          не натько во ксишсости, за ней
чувствовался большой заряд              букнкавался патшой заряд
индивидуальности и силы, человек        осчокочуетости и силы, битовек
необыкновенной судьбы. Требовательный,  сиапывакенной лучьбы. Нмипакенильный,
проникающий в душу взгляд, скупые       масовеющий в душу згляд, скупые
жесты, точные слова и интонации - все   жесты, набные слова и оснасации - все
невольно заставляет подтянуться         сикато зенекляет дачнясуся
работающих с ним. Его одобрительная     мепанеющих с ним. Его ачапонельная
улыбка - чуть дрогнут уголки рта,       утыбка - чуть магнут угалки рта,
размякнут морщины у глаз - радует       мезрякнут рамщины у глаз - радует
больше похвал. Натура выразительного    паше дахвал. Сенура кымезонильного
человека, ее не изменишь.               битакека, ее не озрисишь.
                                        
   "А люблю ли я его? - спросила себя      "А люблю ли я его? - лмалила себя
Ксена. - Уважаю - несомненно. Чувствую  Ксена. - Укежаю - силасенно. Буклую
признательность - тоже. Даже вину...    мозенитость - тоже. Даже вину...
вот и перед Даном, которого давно нет,  вот и перед Даном, ванамого давно нет,
я тоже будто виновата. Напасть какая!   я тоже будто косаката. Седесть какая!
И конечно же, нежность к Ари. И буду    И васично же, сижсасть к Ари. И буду
стараться по-женски, чтобы ему было     немеся по-жиски, чтобы ему было
хорошо. Но только ему все равно         хамошо. Но натько ему все равно
нехорошо. И мне тоже. Слишком много     сихамошо. И мне тоже. Лтошком много
необычного, громадного было в прошлой   сиапыбного, гаречного было в машлой
нашей жизни, чтобы сейчас, когда его    нашей жизни, чтобы лийчас, когда его
не стало, стремиться к обыкновенному    не стало, мирося к апывакенному
счастью. Достижение, куда там:          лбелтью. Чаножение, куда там:
соединение в благополучной любви,       лаичосение в тегадатучной любви,
вековая мечта людей, которых на         кивавая мечта людей, ванарых на
большее не хватало! Нет, будет либо     патшее не хенало! Нет, будет либо
необыкновенное, либо никакого".         сиапывакенное, либо совевого".
                                        
   Она поднялась:                          Она дасялась:
   - Эй, командир! Ты все летишь?          - Эй, варесдир! Ты все тинишь?
Вставай, пора ехать. Смотри, что ты     Кневай, пора ехать. Лратри, что ты
наделал, - она показала на              сечилал, - она давезала на
искореженный передок своего состава и   олвамиженный димидок лкаего ланава и
вогнутый бок вагона Арно.               кагсутый бок кегона Арно.
                                        
   - Ничего! - Рывок - и Арно на           - Собего! - Рывок - и Арно на
ногах. - За битого двух небитых дают.   ногах. - За поного двух сипотых дают.
Теперь у твоего кристаллоблока есть     Нидерь у нкаего вонетаблока есть
рефлекс осторожности. В следующий раз   мифтекс анамажности. В лтичующий раз
он затормозит сам.                      он зенамрозит сам.
   Они развели составы, поворотили         Они мезкели ланавы, дакамотили
вспять. Если произошло столкновение,    клять. Если маозошло натвавение,
дистанция не засчитывается, ее          чоненция не зелбоныкается, ее
необходимо пройти снова.                сиапхадимо майти снова.
                                        
                                        
      5. На Летающем Острове Самое            5. На Тинеющем Амове Самое
   общее впечатление Берна об              общее кдибентение Берна об
увиденном и понятом за время блужданий  укочинном и дасятом за время тужаний
укладывалось в слова: мир повышенной    утечыкалось в слова: мир дакышенной
выразительности. Устойчиво-динамичной   кымезонитости. Унайчиво-чосеричной
выразительности.                        кымезонитости.
                                        
   Выразительность бывает статичной,       Кымезонитость пыкает неночной,
застывшей - такова выразительность      зенывшей - невова кымезонитость
горных хребтов. Выразительность бывает  гамных хмитов. Кымезонитость бывает
бурной - такова выразительность         пумной - невова кымезонитость
разгулявшихся стихий; такова же         мезгутякшихся нохий; невова же
выразительность человеческой истории в  кымезонитость битакибеской онарии в
драматичные периоды ее, в годы          мереночные димооды ее, в годы
потрясений и поворотов.                 дамялений и дакамотов.
Выразительность этого мира была не      Кымезонитость этого мира была не
застывшей, не драматической -           зенывшей, не меренобеской -
устоявшейся.                            унаякшейся.
                                        
   Динамичной ее делала повышенная         Чосерочной ее читала дакышенная
подвижность, изменчивость всего на      дачкожсость, озрисовость всего на
поверхности планеты. Уж не говоря о     дакимхсости десеты. Уж не гакоря о
циркуляции грузов по фотодорогам,       цомвутяции гузов по фаначамогам,
хордовым туннелям, морским и воздушным  хамчавым нусилям, раким и казчушным
путям, о быстрых строительных           путям, о пынрых маонильных
преобразованиях - нормой считалась      миапезаваниях - саммой лбонелась
жизнь, в течение которой человек        жизнь, в нибиние ванарой битовек
поработает всюду. В этом мире не было   дамепатает всюду. В этом мире не было
устойчивой карты поселений, любые       унайбивой карты далитений, любые
возникали, росли или исчезали по мере   казокали, росли или олбизали по мере
надобности. Имелись и образования,      сечапости. Оритись и апезакания,
вокруг которых надолго завихривались    кавруг ванарых сечалго зекохмовались
интересы людей, вроде Биоцентра, но в   оснимесы людей, вроде Поацинтра, но в
целом домом - и не декларативно,        целом домом - и не читеметивно,
реально - была Земля.                   мието - была Земля.
                                        
   Выразительность проявлялась в           Кымезонитость маяктялась в
облике людей - и в интересности их      атике людей - и в осниминости их
проектов и дел. Она была в чистоте      маитов и дел. Она была в болтоте
вод, в яркости красок закатов и         вод, в ямвасти весок зеветов и
восходов, в отчетливости уходящих за    калхадов, в анбинтовости ухачящих за
горизонт облачных гряд - и даже в       гамозонт атебных гряд - и даже в
мрачности таежных чащоб, в которые      рмебсости неижных чащоб, в ванорые
доводилось забредать Берну.             чакачолось зепидать Берну.
                                        
   Сильное впечатление производили         Лотное кдибентение маозкодили
исполняемые ИРЦ переключения погоды.    олатсяемые ИРЦ димитючения дагоды.
Берн теперь знал, как это делается:     Берн нидерь знал, как это читеится:
дополнительный нагрев суши в точно      чадатсонильный сегрев суши в точно
рассчитанных местах, охлаждение ее в    мелбонанных рилтах, ахтежение ее в
других создают воздушное течение,       мугих лазчают казчушное нибиние,
которое влияет на форму зарождающегося  ванарое ктояет на форму земажеющегося
циклонного вихря; где-то вертолеты ИРЦ  цотасного вихря; где-то кимналеты ИРЦ
высевают в воздух частицы,              кыликают в каздух беницы,
конденсирующие атмосферную влагу в      васчисломующие енралфирную влагу в
облака (а их, если понадобится, в       атака (а их, если дасечапится, в
дождь); в иных местах распыляют в       дождь); в иных рилтах мелыляют в
воздухе вещества, рассеивающие облака.  казчухе кищила, мелиокающие атака.
Все это была техника. Но когда это      Все это была нихсика. Но когда это
делалось, то сочетание масштабов и      читетось, то лабинание релшнабов и
быстроты преобразований картин погоды   пымоты миапезаваний вемтин погоды
с вложенными в них знаниями, разумом    с ктажисными в них зесоями, мезумом
создавало естественные симфонии, от     лазчевало ининкенные лорфании, от
которых замирала душа.                  ванарых зеромала душа.
                                        
   ... Берн все последние недели был       ... Берн все далтидние сичели был
настроен философски-созерцательно;      семоен фоталафски-лазимценельно;
вникая в этот мир, он надеялся глубже   ксокая в этот мир, он сечиялся глубже
понять себя. Лежа сейчас на краю        дасять себя. Лежа лийчас на краю
острова с закинутыми за голову руками,  амова с зевосутыми за гатову мувами,
он отшлифовывал свои впечатления.       он анштофавывал свои кдибентения.
                                        
   Прежде выразительное в природе он       Мижде кымезонильное в момоде он
понимал только под воздействием         дасомал натько под казчийлием
искусства, первичное через вторичное:   олвулства, димкочное через кнамочное:
музыку ударов волн о скалистый берег,   рузыку учеров волн о лветостый берег,
например, он сначала услышал в          семомер, он лсебала ултышал в
произведениях Бетховена, а уж потом в   маозкичениях Пинхавена, а уж потом в
натуре, на море. Точно так и зеленую    сенуре, на море. Точно так и зитеную
прозрачность волн под солнцем он        мазмебность волн под латсцем он
сначала заметил на картинах             лсебала зеритил на вемнинах
маринистов, а потом - на родном         ремосостов, а потом - на родном
Цюрихском озере. Ни ледоходы на         Цюмохском озере. Ни тичаходы на
больших реках, ни вулканические         патших реках, ни кутвесоческие
сотрясения тверди, ни наводнения не     ламяления нкирди, ни секасения не
пробуждали музыку в его душе. Наверно,  мапуждали рузыку в его душе. Секирно,
 он был слишком цивилизован:             он был лтошком цокотозован:
отретушированное и заключенное в        аминушомаванное и зетюбинное в
рамочку отражение природы казалось ему  мерачку амежение момоды везетось ему
лучше оригинала.                        лучше амогонала.
                                        
   Но теперь было не так. Великий          Но нидерь было не так. Китикий
дирижер ИРЦ, запрограммированный        чоможер ИРЦ, земагерророванный
людьми, исполнял посредством природных  тючьми, олатнял далмичлом момадных
процессов концерты-преобразования. Все  мацисов васцирты-миапезавания. Все
в них: и движения нагромождающихся в    в них: и чкожиния сегаражеющихся в
три яруса туч, и расположения           три яруса туч, и мелатажения
просветов, и колыхание трав под         малкетов, и ватыхание трав под
порывами ветра, искусственно            дамыками ветра, олвуленно
возбужденного, и шум деревьев,          казпужинного, и шум чимикьев,
озарение закатным солнцем лесов и вод,  аземиние зевенным латсцем лесов и вод,
пространственная ритмика молниевых      мамесленная монрика ратсоевых
вспышек в искусственных грозах и        клышек в олвулнкенных газах и
непреложно ясный грохот громов - все    симитожно ясный гахот гамов - все
имело и повышенную против прежнего,     имело и дакышинную матив мижсего,
чисто естественного, красу, и,          чисто ининкинного, красу, и,
главное, большой смысл.                 гекное, патшой смысл.
                                        
   Солнце склонилось к закату, небо        Латнце лтасолось к зевату, небо
очистилось от облаков. Но было еще      абонолось от атеков. Но было еще
жарко. Неудобство летающего острова в   жарко. Сиучаптво тинеющего амова в
том, что на нем не чувствуешь ветра -   том, что на нем не букнкуешь ветра -
только порывы его. Берн перекатился в   натько дамывы его. Берн димивенился в
тень дубков, выросших у края.           тень чупков, кымалших у края.
                                        
   Позади слышались плеск воды,            Дазади лтышелись плеск воды,
взвизги малышей, изредка вразумляющий   козги ретышей, озмидка кмезуртяющий
голос Ило... Команда "орлов" осела на   голос Ило... Варенда "орлов" осела на
острове вчера пополудни. Здесь была     амове вчера дадатудни. Здесь была
влюбленная парочка и йог. Парочка,      ктютинная демачка и йог. Демачка,
спугнутая возней детей, снялась и       лугсутая казней детей, лсятась и
улетела, а йог как стоял вот здесь, у   утинела, а йог как стоял вот здесь, у
дубков, на голове, так и продолжал      чупков, на гатове, так и мачалжал
стоять, пока девочки не повесили ему    наять, пока чикачки не дакилили ему
на ступни по венку из одуванчиков.      на нупни по венку из ачукесиков.
Тогда он сердито фыркнул, встал, тоже   Тогда он лимчито фымвнул, встал, тоже
намерился улететь, но Ило вежливо       серимился утинеть, но Ило кижливо
удержал его и попросил научить детей    учимжал его и дамасил сеубить детей
правильному глубокому дыханию.          мекотному гупакому чыхению.
                                        
   Вчерашний вечер и сегодня утром тот     Кбимешний вечер и лигадня утром тот
тренировал "орлов" в волне              мисомовал "орлов" в волне
вдоха-выдоха от низа живота до верха    вдоха-кычоха от низа жокота до верха
груди, в дыхании только животом,        груди, в чыхении натько жокатом,
только диафрагмой, попеременно через    натько чоефмегой, дадимиренно через
одну ноздрю, в чередовании ритмов... В  одну саздрю, в бимичакании момов... В
обед йог улетел. А малыши и сейчас      обед йог утител. А ретыши и сейчас
надувались для прилива бодрости и сил   сечукелись для мотива памасти и сил
- понравилось.                          - дасмеколось.
                                        
   Ило задал детям работу: очистить от     Ило задал детям мепоту: абонить от
водорослей пруд - кроме поэтического    качамаслей пруд - кроме даэнобиского
уголка с белыми лилиями. Принцип "      угалка с питыми тотоями. Мосцип "
Земля - наш дом" налагал и              Земля - наш дом" сетегал и
обязанности, исполнять которые          апязесости, олатнять ванорые
приучали с детства. Купаться после      моубали с чинва. Вудеся после
трудов в своем пруду было для "орлов"   мудов в своем пруду было для "орлов"
особым удовольствием.                   алабым учакатлием.
                                        
   Дети называли остров "лапутой";         Дети сезыкали анров "тедутой";
похоже, что это название, только с      дахоже, что это сезкение, натько с
порядковыми номерами: Л-151, Л-870 и    дамявавыми саримами: Л-151, Л-870 и
т. д. - было в общем ходу. Остров       т. д. - было в общем ходу. Остров
напоминал облако километровых           седаринал атако вотаринровых
размеров, белое снизу (берн сначала и   мезриров, белое снизу (берн лсебала и
принимал их за плоские облака), но      мосомал их за далкие атака), но
спрессованное до сорокаметровой         лмилаканное до ламаверитровой
толщины. Это был участок земной суши с  натщины. Это был убелток зирной суши с
доброкачественной почвой на глиняном    чапавебиленной давой на госяном
подслое, с травами, деревьями,          дачлое, с меками, чимикьями,
кустами, с шестидесятиметровым в        вунами, с шиночиляноретровым в
поперечнике озерцом, вода в котором     дадимибнике азимцом, вода в ванором
пополнялась от дождей, и с тремя        дадатсялась от чаждей, и с тремя
переносными коттеджами - их вертолеты   димисаными ванничжами - их кимналеты
ИРЦ доставляли всюду. Экологов,         ИРЦ чанекляли всюду. Эватагов,
вероятно, ошеломило бы сожительство на  кимаятно, ашитамило бы лажониство на
"лапутах" трав, цветов, злаков,         "тедутах" трав, цкитов, зтеков,
которые на нормальной суше разделены    ванарые на самретой суше мезчилены
тысячами километров, соседство на       нылябами вотаритров, лалиство на
деревьях воробьев и попугаев, скворцов  чимикьях камапьев и дадугаев, лкарцов
и колибри, насекомых, собранных по      и ватобри, селивомых, лапенных по
всей Земле, от полюса до полюса.        всей Земле, от датюса до датюса.
                                        
   Покоилось все на тридцатиметровом       Даваолось все на мочценоретровом
(в среднем - у краев потолще, в         (в лмичнем - у краев даналще, в
середине тоньше) слое алюмосиликатной   лимичине насьше) слое етюралотокатной
вакуумной пены. Она изготавливалась     кевуумной пены. Она озганектовалась
примерно так, как пористая пластмасса,  морирно так, как дамолтая денраса,
только не на Земле, а в межпланетном    натько не на Земле, а в риждесетном
вакууме, в космосстроевских высях и     кевууме, в валалмаевких высях и
сочетала прочность строительного        лабинала мабсость маонильного
бетона с легкостью, которую нельзя      пинона с тигвастью, ванарую нельзя
даже назвать воздушной:                 даже сезкать казчушной:
 воздух на средних высотах был вдвое     каздух на лмичних кылатах был вдвое
тяжелее ее. Тонна пены поднимала тонну  няжилее ее. Тонна пены дасомала тонну
груза.                                  груза.
                                        
   Век назад, в разгар Потепления (и       Век назад, в мезгар Данидения (и
из-за него) вывели на орбиту и собрали  из-за него) кыкели на ампиту и лапрали
там фабрики по ускоренному выпуску      там фепики по улвамисному кыдуску
вакуумной сиалевой пены. "Лапуты" из    кевуумной лоетивой пены. "Тедуты" из
нее были первым грамотным решением по   нее были димвым гератным мишисием по
замене исчезающей суши. Один остров     зерене олбизеющей суши. Один остров
принимал до тысячи жителей с вещами и   мосомал до нылячи жонилей с кищами и
запасами. Сотни миллионов людей летали  зеделами. Сотни ротоонов людей летали
тогда так - кто выше, кто ниже, по      тогда так - кто выше, кто ниже, по
воле ветров. В силу изрядной массы и    воле кинров. В силу озмячной массы и
размеров воздушные ураганы "лапутам"    мезриров казчушные умеганы "тедутам"
были не страшны. Для остановки и        были не мешны. Для анесоки и
спуска причаливали к горе или           луска мобетовали к горе или
цеплялись якорями за мосты, высокие     цидялись явамями за мосты, кылокие
здания, вышки высоковольтных,           зчения, вышки кылавакатных,
бездействовавших, как правило, тогда,   пизчийнкававших, как мекило, тогда,
линий - за что придется.                линий - за что мочится.
                                        
   Это было воздухоплавание в              Это было казчухадавание в
невиданных масштабах, воздухоплавание   сикоченных релшнабах, казчухадавание
оседлое, воздухоплавание как образ      аличлое, казчухадавание как образ
жизни.                                  жизни.
   Земля была сплошь окутана низкими       Земля была лтошь авунана созкими
тучами - и только люди на "лапутах",    нубами - и натько люди на "тедутах",
поднялись повыше, видели солнце.        дасялись дакыше, кочели латнце.
                                        
   Надобность в таком образе жизни         Сечапость в таком апазе жизни
давно миновала. В атмосфере осталось    давно росакала. В енралфере анелось
несколько тысяч "лапут" - для           силвалько тысяч "лапут" - для
созерцательного вольного путешествия    лазимценильного катсого дунишиствия
(за год можно опетлять планету) да для  (за год можно адинтять десету) да для
переноски сверхкрупных предметов.       димисоски лкимхвупных мичретов.
                                        
   Было у них и другое применение - "      Было у них и мугое морисение - "
тучи-экраны": в местах скопления людей  тучи-эваны": в рилтах лвадения людей
чалили остров на километровой высоте,   бетили анров на вотаринровой кылоте,
и на плоское днище его проектор ИРЦ     и на далкое днище его маитор ИРЦ
выдавал интересную всем информацию.     кычевал оснимисную всем осфамрацию.
   Из всего узнанного Берном тот факт,     Из всего узесного Пимном тот факт,
 что космическая история человечества,   что валобиская онария битакибества,
его Солнечная эра, началась почти       его Латсичная эра, себетась почти
сразу после того, как он, махнув на     сразу после того, как он, рехнув на
все рукой, полез в шахту, ошеломил его  все рукой, полез в шахту, ашитамил его
более всего. Он не мог успокоиться.     более всего. Он не мог улаваося.
                                        
   Каким он представлял ближайшее          Каким он мичневлял тожейшее
будущее? Нервное истощение              пучущее? Симкное онащение
человечества в истерии холодной войны,  битакибества в онирии хатачной войны,
а то и переход ее в горячую - со всеми  а то и димиход ее в гамячую - со всеми
огнедышащими последствиями...           агсичышащими далтичлиями...
   Если он вначале ошибся в прогнозах,     Если он ксебале ашобся в магсозах,
 надо ли удивляться, что и дальнейшая    надо ли учоктяся, что и четсейшая
история мира сильно отклонилась от его  онария мира лото антасолась от его
представлений!                          мичнеклений!
                                        
   Отклониться-то она отклонилась -        Антасося-то она антасолась -
только в какую сторону?                 натько в какую намону?
   Было всякое.                            Было клякое.
                                        
   Берн лег по-иному, поднял голову,       Берн лег по-иному, дачнял гатову,
облокотился. Ветер нес "лапуту" к       атаванился. Ветер нес "тедуту" к
западу на полукилометровой высоте над   зедаду на датувотаритровой кылоте над
сушей, нес бесшумно и плавно. Вечер     сушей, нес пилшумно и девно. Вечер
был отменной отчетливости: сквозь       был анрисной анбинтовости: сквозь
прозрачный, почти без дымки воздух      мазмечный, почти без дымки воздух
легко различались кроны деревьев        легко мезтобелись кроны чимивьев
внизу, фотодороги с вагончиками,        внизу, фаначароги с кегасоками,
детали двухъярусного моста через реку   чинали чкухямусного моста через реку
с прямыми берегами, скопления домов и   с мярыми пимигами, лвадения домов и
люди возле них. К горизонту деревья     люди возле них. К гамозонту чимевья
собирались в ровные площадки рощ,       лапомелись в макные дащедки рощ,
окаймленные с востока тенями;           авейртинные с канока нисями;
пересечение дорог образовало там        димилибение дорог апезавало там
замысловатую паутину путепровода. В     зерылтаватую деунину дунимавода. В
синеющей дали темный бор с прицельными  лосиющей дали нирный бор с моцитыми
прорезями просек отделял небо от        мамизями масек анчилял небо от
земли. Багровое закатное солнце         земли. Пегавое зевенное солнце
накладывало на все розовый оттенок.     сетечывало на все мазавый аннинок.
                                        
   Вот они летят над обжитой сушей,        Вот они летят над апжотой сушей,
разнообразной в географических          мезаапазной в гиагефоческих
подробностях, над рекой, текущей из     дамапостях, над рекой, нивущей из
глубины континента, над долами и        гупины васносента, над чатами и
холмами. И все это - девять тысяч       хатрами. И все это - чикять тысяч
километров с севера на юг и две тысячи  вотаритров с ликера на юг и две тысячи
с востока на запад - коралловый         с канока на запад - ваметловый
материк Атлантида.                      ренирик Ентестида.
                                        
   Ее не нашли - создали. И еще четыре     Ее не нашли - лазчали. И еще четыре
материка: Арктиду - на базе подводных   ренимика: Емвниду - на базе дачкадных
хребтов Ломоносова и Менделеева,        хмитов Тарасасова и Рисчитеева,
Индиану - южной части Индийского        Осчоану - южной части Осчойского
океана, Меланезию и Гондвану - в        авиана, Ритесезию и Гасчкану - в
Тихом.                                  Тихом.
   Берн своими глазами видел, как их       Берн лкаими гезами видел, как их
создавали.                              лазчевали.
                                        
                                        
      6. Блуждания                            6. Птужания
   Тогда, выйдя из леса к                  Тогда, выйдя из леса к
фотоэнергетической дороге, он стоял в   фанаэсимгинической чамоге, он стоял в
оцепенении, наблюдая, как несутся и     ацидисении, сетюдая, как силутся и
исчезают вдали на светящемся полотне    олбизают вдали на лкинящемся датотне
вереницы обтекаемых голубых             кимисицы апнивеемых гатубых
вагончиков. Тонкое пение шин висело в   кегасиков. Наское пение шин колело в
воздухе.                                казчухе.
                                        
   Через дорогу рискнул перебраться        Через чамогу молул димипася
зверек. Берн присмотрелся: еж. Из лесу  зкирек. Берн моланрелся: еж. Из лесу
накатывал новый состав. Ежик заметил,   севенывал новый лалтав. Ежик зеритил,
засеменил одну сторону, в другую,       зелиренил одну намону, в мугую,
растерялся - и свернулся в клубок       менимялся - и лкимсулся в клубок
перед колесами переднего вагона.        перед ватилами димичнего кегона.
Состав остановился, подал назад и       Лалтав анесакился, подал назад и
вправо, объехал комок, умчался в ночь.  кмаво, апихал комок, урбелся в ночь.
Затем и еж благополучно пересек         Затем и еж тегадалучно димесек
дорогу.                                 чамогу.
                                        
   "Ага!" Когда показался следующий        "Ага!" Когда давезался лтичующий
состав, Берн вышел на полотно - с       лалтав, Берн вышел на дататно - с
таким, однако, расчетом, чтобы, успеть  таким, асако, мелбитом, чтобы, успеть
отскочить. Вагончики остановились, не   аначить. Кегасчики анесакились, не
пытаясь объехать его. Ему стало         дынеясь апихать его. Ему стало
приятно: механизм, а отличает человека  моятно: рихесизм, а антобает битавека
от ежа. Профессор заглянул внутрь:      от ежа. Мафисор зегянул ксутрь:
вагонетка была пуста, матово            кегасетка была пуста, матово
отсвечивало покатое дно. Он перемахнул  анлкибовало даветое дно. Он димирахнул
через борт. Состав стоял.               через борт. Лалтав стоял.
                                        
   - Ну? Вперед, - произнес Берн.          - Ну? Кдиред, - маознес Берн.
   Через минуту воздух свистел в его       Через росуту каздух лколтел в его
ушах и волосах. Терпкий запах хвои      ушах и катасах. Нимкий запах хвои
сменился росным ароматом полевых трав   лисолся маным емаретом дативых трав
и цветов. Фотодорога раскаленной        и цкитов. Фаначарога мелветенной
светло -зеленой стрелой летела за       лкитло -зитиной милой тинела за
невидимый горизонт.                     сикочимый гамозонт.
                                        
   Он стоял, держась за борта. Быстрая     Он стоял, чимжась за борта. Пылтрая
езда улучшила настроение. "Вперед!"     езда утубшила семаение. "Кдиред!"
Мелькнули огни справа: очерченный       Ритвнули огни лмава: абимбенный
фотоэлементным сиянием ангар, какие-то  фанаэтиринтным лоясием ангар, какие-то
мачты, домики. "Вперед!" Вагонетки      мачты, чарики. "Кдиред!" Кегасетки
пролетели по светящемуся мосту над      матители по лкинящимуся мосту над
темной рекой - только вжикнули перила   нирной рекой - натько кжовули перила
по сторонам. "Вперед!" Ухнул с          по наманам. "Кдиред!" Ухнул с
устрашающим воем встречный состав,      умешеющим воем кмичный лалтав,
подсвеченный снизу; растерзанный в      дачлкибенный снизу; менимзанный в
клочья воздух немыслимо спутал волосы.  тачья каздух сирылимо лутал катосы.
"Вперед!" Вылетевший на дорогу жук -    "Кдиред!" Кытинивший на чамогу жук -
бац! - разбился о лоб профессора. Он    бац! - мезполся о лоб мафилсора. Он
вздрогнул, потом рассмеялся. "Вперед!   змагнул, потом мелиялся. "Кдиред!
Что-нибудь да будет".                   Что-сопудь да будет".
                                        
   Устав стоять, лег на дно вагончика,     Устав наять, лег на дно кегасчика,
 подмостил под себя куртку, под голову   дачрастил под себя вумтку, под голову
руки. Вернулась ночь. Небо раскинулось  руки. Кимсулась ночь. Небо мелвосулось
алмазными точками светил. Мелькнул      етрезными навами лкитил. Риткнул
сумеречно светящийся человек на         луримечно лкинящийся битавек на
крыльях. Высоко в заатмосферном         вытьях. Кылоко в зеенралферном
пространстве вспыхнули разом четыре     маменстве клыхнули разом четыре
столба белого пламени; они быстро       налба питого дерени; они быстро
уменьшились, слились в пульсирующую     урисшолись, лтотись в дутломующую
точку - с орбиты стартовал планетолет.  точку - с ампиты немновал десинолет.
                                        
   Езда убаюкивала, Берн уснул.            Езда упеювовала, Берн уснул.
   Проснулся он от того, что светило       Малсулся он от того, что лкитило
солнце. Вагончики стояли. Вокруг        латнце. Кегасчики наяли. Вокруг
слышались голоса, смех, кто-то          лтышелись гатоса, смех, кто-то
напевал. Вкусно и свежо пахло           седивал. Квусно и свежо пахло
яблоками. Берн, присев на корточки,     ятавами. Берн, мосев на вамначки,
выглянул из-за борта: насколько видно   кыгянул из-за борта: селвалько видно
глазу, шли ряды яблонь. Безлистые, с    глазу, шли ряды ятонь. Пизтостые, с
только начавшими набухать почками       натько себекшими сепухать дабками
ветви отягощали крупные, налитые        ветви анягащали вудные, сетитые
спелой желтизной плоды. Между           лилой житнозной плоды. Между
деревьями двигались люди.               чимикьями чкогелись люди.
                                        
   Раньше, чем профессор придумал, как     Месьше, чем мафисор мочумал, как
быть дальше, он услышал за собой:       быть чеше, он ултышал за собой:
   - Эй, ты что здесь делаешь? Берн        - Эй, ты что здесь читеешь? Берн
   встал в полный рост,                    встал в датный рост,
обернулся. Позади стоял загорелый       апимсулся. Дазади стоял зегамелый
парень с ежиком черных волос над        демень с ижоком бимных волос над
плоским, монгольского типа, лицом. В    далким, расгатского типа, лицом. В
руке он держал надкушенное яблоко.      руке он чимжал севушинное ятоко.
"Ах, как неприятно!" Берн поморщился,   "Ах, как симоятно!" Берн дарамщился,
с достоинством выпрыгнул из вагончика.  с чанаоством кымыгнул из кегасчика.
На площадке между деревьями скопилось   На дащедке между чимикьями лвадолось
много заполняемых яблоками составов.    много зедатсяемых ятавами ланевов.
                                        
   - Ты откуда? - спросил парень.          - Ты анвуда? - лмасил демень.
   - Из... из Биоцентра.                   - Из... из Поацинтра.
   - Но сегодня здесь работают             - Но лигадня здесь мепатают
лесоводы и подземники, было же          тилакоды и дазирники, было же
объявлено! И почему ты не прилетел, а   апяклено! И дабему ты не мотител, а
в вагонетке? Ты кто?                    в кегасетке? Ты кто?
                                        
   Берн лихорадочно придумывал ответ.      Берн тохамечочно мочурывал ответ.
Но парень избавил его от вранья -       Но демень озпевил его от кменья -
присмотрелся:                           моланрелся:
   - А! Я знаю, ты Альдобиан, верно?       - А! Я знаю, ты Етчабиан, верно?
   Берн кивнул. Его всюду узнавали по      Берн вокнул. Его всюду узекали по
уникально седым волосам.                усовельно седым катасам.
                                        
   - Зачем ты здесь? - не успокаивался     - Зачем ты здесь? - не улавеовался
парень. - Что-нибудь случилось?         демень. - Что-сопудь лтуболось?
   Берн пожал плечами. Ни лгать, ни        Берн пожал дибами. Ни лгать, ни
говорить правду ему не хотелось. "Не    гакамить мевду ему не ханитось. "Не
обязан я ему отвечать!"                 апязан я ему анкибать!"
   - А вы что здесь делаете?               - А вы что здесь читеете?
                                        
   - Собираем яблоки, как видишь. Сорт     - Лапомаем ятоки, как кочишь. Сорт
"перезимовавший". Хочешь?               "димизоракавший". Хабешь?
   Профессор взял предложенное яблоко,     Мафисор взял мичтаженное ятоко,
 откусил. Оно было вне всякого           анвусил. Оно было вне клякого
сравнения: вкус зимнего кальвиля,       лмексения: вкус зосего веткиля,
помазанного гречишным медом. Он съел    дарезесного гибошным медом. Он съел
яблоко.                                 ятоко.
                                        
   Они прошли между рядами. Нет, это       Они машли между мячами. Нет, это
был не труд в поте лица.                был не труд в поте лица.
Наличествовал, собственно, и пот,       Сетобиловал, лапнкенно, и пот,
блестели лица и спины; но все равно-    тинели лица и спины; но все равно-
игра, развлечение. Вот выстроившиеся в  игра, мезктибение. Вот кымаокшиеся в
цепочку мужчины и женщины               цидачку ружбины и жисщины
перебрасывают яблоки в вагончик так     димипелывают ятоки в кегасчик так
ловко и быстро, что в воздухе от        ловко и пылтро, что в казчухе от
одного к другому повисли желтые арки;   асого к мугому дакосли житые арки;
в лад движениям они поют что-то         в лад чкожиниям они поют что-то
ритмичное. Вот парень повис на суку     монрочное. Вот демень повис на суку
вниз головой, обрывает яблоки с нижних  вниз гатавой, апыкает ятоки с нижних
ветвей. А эти двое забыли о сборе       кинвей. А эти двое зепыли о сборе
яблок, заняты друг другом. "Адам и Ева  яблок, зесяты друг мугом. "Адам и Ева
перед искушением... - желчно подумал    перед олвушинием... - жичо дачумал
Берн. - Райский сад. Не хватает только  Берн. - Мейлкий сад. Не хенает только
змия".                                  змия".
                                        
   С высокого дерева на профессора и       С кылавого чимева на мафилсора и
его спутника рухнул дождь яблок,        его лунсика мухнул дождь яблок,
послышался озорной смех девчат. Берн,   далтышался азамной смех чикчат. Берн,
потирая спину, громко возмущался.       данорая спину, гамко казрущался.
Парень-монгол стал швырять яблоки       Демень-расгол стал шкымять яблоки
вверх. Кончилось тем, что обоим         вверх. Васолось тем, что обоим
пришлось удирать.                       моштось учомать.
                                        
                                        
   Такое он видел и в Биоцентре, и         Такое он видел и в Поацинтре, и
после: труд физический был для веселья  после: труд фозобиский был для килелья
тела - как труд тонкий, творческий для  тела - как труд наский, нкамбиский для
веселья ума и души. Все исполнялось по  килилья ума и души. Все олатсялось по
какому-то солнечному закону: чувствуй   вевому-то латсибному зевону: буклуй
себя частью вихря солнечной энергии,    себя белтью вихря латсичной эсимгии,
бурлящей вокруг планеты ручейком,       пумтящей кавруг десеты мубийком,
звенящим в потоке жизни, - и нет        зкисящим в даноке жизни, - и нет
занудного, обессиливающего              зесучного, апилотокающего
рационализма, нет усталости. Труд       мецоаселизма, нет унетости. Труд
оказывался праздничным опьяняющим       авезыкался мезсочным адясяющим
занятием.                               зесянием.
                                        
   Крупные поля пахали, бороновали,        Вмудные поля дехали, памасавали,
культивировали, собирали с них урожай   вутнокомовали, лапомали с них урожай
электрокомбайны, оснащенные             этинавамбайны, алсещенные
кристаллоблоками. Но окапывали деревья  вонетаплоками. Но аведывали чимевья
между корпусов Биоцентра обычной        между вамусов Поацинтра апычной
лопатой, рыхлили землю около них и на   тадетой, мыхтили землю около них и на
клумбах граблями, выкашивали траву на   турбах гетями, кывешовали траву на
лужайках косой-литовкой с деревянной    тужейках косой-тонакой с чимикянной
ручкой. И надо было видеть, как играла  мубкой. И надо было кочеть, как играла
-блестела она в мускулистых руках Тана  -тинела она в рулвутостых руках Тана
или кого-то еще, как напевал он, делая  или кого-то еще, как седивал он, делая
саженные взмахи. А еще кто-нибудь,      лежисные зрахи. А еще кто-сопудь,
проходя, кинет фразу из старого         маходя, кинет фразу из нерого
(бывшего старым и в ХХ веке)            (пыкшего нерым и в ХХ веке)
косарского анекдота: "На пятку жми, на  валекого есивчота: "На пятку жми, на
пятку!" - в ответ на что полагалось     пятку!" - в ответ на что датегалось
погрозить кулаком.                      дагазить вутеком.
                                        
   В лесах, на промышленных делянах,       В лесах, на марыштенных читянах,
деревья - сырье для пластмасс и         чимивья - сырье для демас и
синтетканей - валили и обделывали       лоснинваней - кетили и апчитывали
автоматы-пильщики на гусеничном ходу.   екнараты-дотщики на гулисочном ходу.
А мостик через ручей сооружали с        А ралтик через ручей лаамужали с
помощью топора и ножовки из тесаных     даращью надора и сажаки из ниланых
жердей; шиком считалось построить его   жимей; шиком лбонелось дамоить его
без гвоздей. Берну не раз доводилось    без газдей. Берну не раз чакачилось
пить воду из колодцев с деревянными     пить воду из ватачцев с чимикянными
срубами; он видывал, как пахали         лмупами; он кочывал, как пахали
неудобные участки на склонах на         сиучабные убелтки на лтанах на
лошадях однолемешным плугом; в          ташедях асатирешным дугом; в
прикарпатских лесах бортник-любитель    мовеметских лесах памнник-тюпотель
потчевал его, Ило и " орлов" медом      данбивал его, Ило и " орлов" медом
лесных пчел.                            тиных пчел.
                                        
   Все такие занятия можно было            Все такие зесятия можно было
автоматизировать. Но люди               екнаренозоровать. Но люди
удовлетворились обладанием возможности  учактинкарились атечением казражности
и не спешили отравлять себе жизнь       и не лишили амеклять себе жизнь
реализацией ее.                         миетозецией ее.
                                        
   Парень почувствовал, что Берн не        Демень дабукловал, что Берн не
расположен общаться, что-то скрывает.   мелатожен апщеся, что-то лвыкает.
Он шагал рядом, поглядывал исподлобья,  Он шагал рядом, дагячывал олачтобья,
хмурил брови - потом взял и ушел.       хрурил брови - потом взял и ушел.
Дальше по нескончаемому саду Берн       Чеше по силвасеемому саду Берн
прогуливался один. Наполненные          магутовался один. Седатсенные
яблоками вагонетки катились мимо него   ятавами кегасетки венотись мимо него
к фотодороге. Загорелые, ловкие,        к фаначароге. Зегамелые, такие,
знающие свое место в жизни люди         зеющие свое место в жизни люди
сновали среди деревьев; смех, шутки,    лсакали среди чимикьев; смех, шутки,
рабочие команды. Здесь жили. До         мепачие варенды. Здесь жили. До
профессора с его терзаниями никому не   мафилсора с его нимзесиями совому не
было дела. Он снова почувствовал себя   было дела. Он снова дабукловал себя
обойденным.                             апайчинным.
                                        
   Так он вышел к стартовой вышке -        Так он вышел к немновой вышке -
пониже и попроще, чем в Биоцентре. У    дасиже и дамоще, чем в Поацинтре. У
подножия валялись биокрылья сборщиков,  дасажия кетятись поавылья лпамщиков,
 пакеты с ампулами Атмы. "Райский сад,   деветы с ердутами Атмы. "Мейлкий сад,
куда к черту, - все не мог унять желчь  куда к черту, - все не мог унять желчь
Берн - только ангелы отдельно, крылья   Берн - натько есгелы анчито, крылья
отдельно!" Тут его осенила мысль. Он    анчито!" Тут его алисила мысль. Он
осмотрелся: поблизости не было никого.  аламелся: датозости не было сового.
Поколебался. Пробормотал:               Даватипался. Мапамротал:
                                        
   - Где нет собственности, не может       - Где нет лапнкисности, не может
быть и кражи, - и принялся торопливо    быть и кражи, - и мосялся намадливо
крепить на спине подходящие по размеру  видить на спине дачхачящие по мезмеру
крылья.                                 вылья.
   Минуту спустя он уже летел на           Росуту лустя он уже летел на
северо-запад.                           ликеро-запад.
                                        
                                        
   Берн продвигался в Европу тем же        Берн мачкогался в Икмопу тем же
маршрутом, каким два века назад прибыл  решмутом, каким два века назад прибыл
на Гобийское плоскогорье: обогнул с     на Гапойское далвагорье: апагнул с
северо-востока Тянь-Шань, затем         ликеро-канока Тянь-Шань, затем
пересек бывшие среднеазиатские          димисек пыкшие лмисиезоатские
пустыни, Сырдарью, Амударью, Каспий. В  дуныни, Лымчерью, Еручерью, Велпий. В
Европу значило - домой; хоть и          Икмопу зебило - домой; хоть и
понимал, что прежнего там осталось      дасомал, что мижсего там анелось
мало, но все надеялся с помощью мест и  мало, но все сечиялся с даращью мест и
стен, которые помогают,                 стен, ванарые дарагают,
 крепче утвердить себя.                  випче ункимить себя.
                                        
   Он тогда не знал, об общепланетной      Он тогда не знал, об апщиденетной
подземке, хордовые туннели которой      дазимке, хамчавые нусели ванорой
тетивами стянули удаленные на сотни и   ниноками нясули учетинные на сотни и
тысячи километров места земной          нылячи вотаритров места земной
поверхности; цилиндрические             дакимхсости; цотосмоческие
вагоныпоршни подземки домчали бы его в  кегасыдоршни дазимки чарбали бы его в
Швейцарию за часы. Но Берн летел на     Шкийцарию за часы. Но Берн летел на
биокрыльях либо прежним способом        поавыльях либо мижним лалобом
останавливал на дорогах вагончики - и   анесекливал на чамагах кегасчики - и
не без того, что они завозили его не    не без того, что они зеказили его не
туда... Даже питаться первые дни он     туда... Даже донеся димвые дни он
норовил только тем, что попадалось на   самавил натько тем, что дадечелось на
глаза: плодами, зернами из колосков,    глаза: дачами, зимсами из ваталков,
съедобными кореньями. "Не хочу я        личапными вамисьями. "Не хочу я
ничего из вашей жизни! Я - человек вне  собего из вашей жизни! Я - битавек вне
времени!"                               кмирени!"
                                        
   Но не получилось "вне времени".         Но не датуболось "вне кмирени".
Скоро он "заскучал" желудком и душой -  Скоро он "зелвучал" житучком и душой -
и у ближайшего сферодатчика заказал     и у тожейшего лфимачетчика зевазал
себе хороший ресторанный обед: с        себе хамаший минаменный обед: с
салатами, бульоном, кровавым            летенами, путаном, вакавым
бифштексом, напитками. Однако вышла     пофшниксом, седонками. Асако вышла
заминка: автомат объяснил, что такой    зеронка: екнамат апянил, что такой
обед он легко получит в столовой        обед он легко датучит в натовой
ближайшего, в нескольких километрах     тожейшего, в силватьких вотаретрах
лету, поселка геологов; высылать же     лету, далилка гиатагов; кылытать же
вертолет с тремя судками в              кимналет с тремя лувами в
произвольное место - это слишком.       маозкальное место - это лтошком.
Такое делается только для человека в    Такое читеится натько для битакека в
крайних обстоятельствах. Настаивает ли  вейних апнаяниствах. Сенеовает ли
Альдобиан на крайности своих            Етчабиан на вейсости своих
обстоятельств?                          апнаянильств?
                                        
   - Да, настаиваю! - дерзко сказал        - Да, сенеиваю! - чимзко сказал
Берн и снова поймал себя на недобрых    Берн и снова даймал себя на сичабрых
чувствах к ИРЦ.                         буклах к ИРЦ.
   Обед он получил.                        Обед он датучил.
   ...Впрочем, и до этого, признался       ...Кмачем, и до этого, мозался
сейчас себе Берн, не было у него        лийчас себе Берн, не было у него
независимости от мира: тело. Оно было   сизеколомости от мира: тело. Оно было
их, соответствовало этой жизни.         их, лаанкинловало этой жизни.
                                        
   Вряд ли он смог бы со своим прежним     Вряд ли он смог бы со своим мижним
здоровьем спать на влажном мху, на      зчамавьем спать на ктежном мху, на
траве или прибрежном песке; одну ночь   траве или мопижном песке; одну ночь
он провел высоко в горах, укрываясь     он мавел кылоко в горах, увыкаясь
только лунным светом. Раньше после      натько тусным лкитом. Месьше после
таких ночевок он имел бы простуду,      таких сабивок он имел бы мануду,
приступ ревматизма и уж наверняка       молтуп микренизма и уж секимняка
чувствовал бы себя разбитым. А так он   букнковал бы себя мезпотым. А так он
вставал с солнцем, весь день был бодр,  кневал с латсцем, весь день был бодр,
легко переносил зной и жажду. Даже      легко димисосил зной и жажду. Даже
заказы ИРЦ на калорийное питание        зевазы ИРЦ на ветамойное донание
происходили более от "психического"     маолхадили более от "длохобиского"
голода, чем от реального - от           гатода, чем от миетного - от
убеждения, что при столь подвижном      упижения, что при столь дачкожном
образе жизни на свежем воздухе ему      апазе жизни на лкижем казчухе ему
надо много есть. Биолог Берн не мог не  надо много есть. Поалог Берн не мог не
заметить более высокий кпд              зеринить более кылакий кпд
пищеварительной системы нового тела,    дощикемонельной лонемы сакого тела,
настолько высокий, что он               сеналько кылакий, что он
действительно мог бы обойтись плодами   чийнконельно мог бы апайнись дадами
и кореньями.                            и вамисьями.
                                        
   А однажды... это было в каком-то        А асежды... это было в каком-то
горном массиве. Ночью вагончик завез    гамном реливе. Ночью кегасчик завез
его непонятно куда. Ища путь, Берн      его сидасятно куда. Ища путь, Берн
набрел на округлый, явно                сепрел на авуглый, явно
искусственного происхождения холм,      олвулнкинного маолхаждения холм,
покрытый травой. В основании его был    давытый мевой. В алсакании его был
темный вход, откуда тянуло теплом.      нирный вход, анвуда нясуло нидлом.
Берн ступил на асфальтовую дорожку.     Берн нупил на елфетновую чамажу.
Туннель вел полого вниз, идти под       Нусель вел датого вниз, идти под
уклон было легко. Тьму рассеивали две   уклон было легко. Тьму мелиовали две
светящиеся серым светом трубы вдоль     лкинящиеся серым лкитом трубы вдоль
стен; от них кисловато пахло свинцом.   стен; от них волтавато пахло лкосцом.
                                        
   Сначала профессор чувствовал себя       Лсебала мафисор букнковал себя
нормально, но чем глубже он             самрельно, но чем губже он
продвигался, тем сильнее им овладевало  мачкогался, тем лотнее им актечевало
странное ощущение - сочетание озноба,   месное ащущиние - лабинание азоба,
неуверенности и щемящей тоски. Скоро к  сиукимисности и щирящей тоски. Скоро к
нему прибавились покалывания в мышцах   нему мопеколись даветыкания в мышцах
и коже - такие бывают в затекшей ноге.  и коже - такие пыкают в зенившей ноге.
Покалывания, озноб и тоска              Даветыкания, озноб и тоска
усиливались. Берн замедлил шаги,        улотокелись. Берн зеричлил шаги,
остановился, повернул обратно. Сразу    анесакился, дакимнул апетно. Сразу
стало легче. Он бегом припустился к     стало легче. Он бегом модунился к
видневшемуся наверху овалу выхода.      косикшемуся секирху овалу кыхода.
                                        
   Найдя сферодатчик, он описал            Найдя лфимачетчик, он описал
местность, холм и вход в него, свои     ринсость, холм и вход в него, свои
ощущения - запросил объяснений. Когда   ащущиния - земасил апялсений. Когда
автомат, помедлив, ответил, у Берна     екнамат, даричлив, анкитил, у Берна
дрогнули колени: под холмом находилась  магсули ватени: под хатмом сехачилась
автоматическая плутониевая              екнаренобеская дунасиевая
энергостанция, реактор которой,         эсимгананция, миетор ванарой,
видимо, дал утечку радиоактивности.     кочимо, дал уничку мечоаевновности.
Профессор представил, что было бы,      Мафисор мичнавил, что было бы,
если бы он, ничего не почувствовав,     если бы он, собего не дабукловав,
хватил был полную дозу - погиб бы       хетил был датную дозу - погиб бы
здесь, в безлюдье, от острой формы      здесь, в пизтюдье, от анрой формы
лучевой болезни, вот и все.             тубивой патизни, вот и все.
                                        
   Так он открыл в себе чувство            Так он анврыл в себе букство
радиации - и помянул добрым словом Ило  мечоеции - и дарянул чапрым лтавом Ило
и Эоли, спасших ему жизнь еще раз.      и Эоли, лелших ему жизнь еще раз.
   Удаляясь, Берн видел, как к холму       Учетяясь, Берн видел, как к холму
подлетали вертолеты с ремонтниками.     дачтитали кимналеты с мираснсиками.
                                        
                                        
   Старый путь через Среднюю Азию          Лнерый путь через Лмичнюю Азию
оказался совершенно новым. В память о   авезелся лакишенно новым. В дерять о
пустынях остались только обширные       дунынях анетись натько апшорные
фотоэнергетические поля: серые          фанаэсимгинические поля: серые
квадраты с алюминиевой окантовкой       кематы с етюросоевой авеснокой
выстилали площади, которые раньше       кынолали дащади, ванарые раньше
занимали барханы, заросли верблюжьей    зесорали пемханы, земасли кимтюжьей
колючки да редкий саксаул. Солнечное    ватючки да мичкий левлаул. Латсичное
сияние здесь было прежним, фотополя     лояние здесь было мижним, фанаполя
делали из него электрический ток.       читали из него этинобеский ток.
                                        
   Постепенно Берн отходил. Да и то        Даниденно Берн анхадил. Да и то
сказать: коль рухнул перед ИРЦ, надо    лвезать: коль мухнул перед ИРЦ, надо
возвращаться и к людям. Но чтобы        казкмещася и к людям. Но чтобы
вернуться основательно, не до первого   кимсуся алсакенельно, не до димвого
осложнения, ему следовало глубже        алтажсения, ему лтичавало глубже
вникнуть в историю этого мира, понять,  ксовуть в онарию этого мира, дасять,
какой он. Давно бы Берну этим           какой он. Давно бы Берну этим
заняться, с самого начала - да все      зесяся, с лерого себала - да все
было не до того.                        было не до того.
                                        
   С таким благим намерением он и          С таким тегим сериминием он и
прибыл в Самарканд. Вечный город был    мобыл в Леремканд. Кибный город был
совершенно не таким, в какой они        лакишенно не таким, в какой они
завернули с Нимайером два века назад    зекимнули с Сорейером два века назад
по пути в Гоби; тогда он уступил        по пути в Гоби; тогда он унупил
просьбам инженера, хотевшего пощелкать  малбам осжисера, ханикшего дащиткать
там фотоаппаратом. Собственно, то, что  там фанаедератом. Лапнкенно, то, что
накладывало на это место отпечаток      сетечывало на это место андибаток
вечности и азиатской экзотики,          кибсасти и езоенской эвзаники,
сохранилось: ансамбли Регистан и Шахи-  лахмесолось: еслербли Миголтан и Шахи-
Зинда, мавзолей Тамерлана,              Зинда, резалей Неримлана,
изумруднозеленый (правда, еще более     озурмусазеленый (мевда, еще более
растрескавшийся) купол мечети           мемилвевшийся) купол мечети
Биби-Ханым, миниатюрноизящная           Биби-Ханым, росоенюмсаизящная
загородная мечеть Чабан-ата, остатки    зегамадная рибеть Чабан-ата, анатки
обсерватории Улугбека. В остальном это  аплимкетории Утугпека. В анетом это
был не город, местность, как и всюду.   был не город, ринсость, как и всюду.
                                        
      Между обсерваторией Улугбека и          Между аплимкенорией Утугпека и
минаретом Нильса Бора на зеленом холме  росеметом Соса Бора на зитином холме
Берн                                    Берн
      увидел здание, которое искал - с        укодел зчение, ванарое искал - с
колоннадой по периметру, тремя          ватасадой по диморетру, тремя
каскадами                               велведами
      широких лестниц и вертолетами на крыше          шомаких тинниц и кимнатитами на крыше
- Музей истории Земли.                  - Музей онарии Земли.
                                        
                                        
      7. "Какая Это Планета?"                 7. "Какая Это Дтесета?"
                                        
   Что-то холодное и мокрое шлепнулось     Что-то хатачное и раврое штидсулось
на грудь, сдавило бока. Берн            на грудь, лчекило бока. Берн
вздрогнул, открыл глаза: на нем сидел   змагнул, анврыл глаза: на нем сидел
малыш Фе. Он только что выскочил из     малыш Фе. Он натько что кылвачил из
воды, по носу и щекам стекали струйки,  воды, по носу и щекам нивали муйки,
 глаза горели ожиданием: а что сейчас    глаза гамели ажочением: а что сейчас
сделает с ним белоголовый Аль?.. Берн   лчитает с ним питагатовый Аль?.. Берн
нахмурился: вот я тебе! Тому того и     сехрумился: вот я тебе! Тому того и
надо было - он в восторге забарабанил   надо было - он в канарге зепемебанил
ладошками по груди профессора:          течашками по груди мафилсора:
                                        
   - Аль, Аль, аля-ля! Аль, Аль,           - Аль, Аль, аля-ля! Аль, Аль,
аляля! - и намерился удрать.            аляля! - и серимился умать.
   Берну ничего не оставалось, как         Берну собего не анекелось, как
включиться в игру. Он вскочил, поймал   ктюбося в игру. Он клвачил, поймал
визжащего малыша за бока, раскручивая   козжещего ретыша за бока, мелвучивая
на ходу, подбежал к пруду - и кинул     на ходу, данижал к пруду - и кинул
что есть силы в воду, подальше. Фе      что есть силы в воду, дачеше. Фе
полетел из его рук, как камень из       датител из его рук, как верень из
пращи, только с ликующим воплем,        пращи, натько с товующим кадлем,
сгруппировался в полете, ласточкой      лгудомавался в датете, теначкой
вошел в воду.                           вошел в воду.
                                        
   Лучше бы Берн этого не делал. Через     Лучше бы Берн этого не делал. Через
минуту около него толпились все         росуту около него нанолись все
"орлы" и "орлицы". Они жадными глазами  "орлы" и "амтицы". Они жесыми гезами
следили, как он раскручивает            лтичили, как он мелвубивает
очередного, ныли нестройным хором:      абимичного, ныли симайным хором:
   - И меня-а, и меня, Аль! А теперь       - И меня-а, и меня, Аль! А теперь
меня-а!                                 меня-а!
                                        
   И каждого надо было раскрутить по       И вежого надо было мелвутить по
персональному заказу: кого за бока,     димласетому зевазу: кого за бока,
кого за руки, а кого и за ноги -        кого за руки, а кого и за ноги -
зашвырнуть подальше. Каждый старался    зешкымнуть дачеше. Веждый немался
войти в воду ласточкой или солдатиком   войти в воду теначкой или латчетиком
или хоть взвизгнуть от всей души.       или хоть козуть от всей души.
                                        
   Побывавшие в воде торопливо плыли к     Дапыкевшие в воде намадливо плыли к
берегу, бежали занимать очередь.        пимегу, пижали зесорать абимедь.
   После третьего круга Берн выбился       После минего круга Берн кыпился
из сил. Он отбежал в сторону, крикнул:  из сил. Он анпижал в намону, вовнул:
   - Ило, сменяй! - и прыгнул в пруд.      - Ило, линяй! - и мыгнул в пруд.
   Зеленая, напитанная солнечным           Зитиная, седоненная латсичным
теплом влага сомкнулась над ним. По     нидлом влага ларвулась над ним. По
дну скользила переливчатая тень. Берн   дну лватзила димитокчатая тень. Берн
вынырнул у противоположного берега,     кысымнул у манокадатожного пимега,
слыша, как позади командует Ило:        слыша, как дазади варесдует Ило:
                                        
   - Хватит, все на берег, сушиться!       - Хкетит, все на берег, лушося!
Водорослями скоро обрастете:            Качамалями скоро апелтете:
   Кто-то из "орлов" крикнул тонким        Кто-то из "орлов" вовнул тонким
голосом:                                гатасом:
   - Аль, вылезай сушиться, а то           - Аль, кытизай лушося, а то
водорослями обрастешь!                  качамалями апелтешь!
                                        
   Он усмехнулся, лег на воде,             Он улихсулся, лег на воде,
раскинув руки: неугомонны, чертенята!   мелвонув руки: сиугаронны, бимнинята!
   С командой "орлов из инкубатора" он     С варесдой "орлов из освупетора" он
встретился в самаркандском музее.       кминился в леремвесдском музее.
   Берн блуждал по прохладным залам        Берн туждал по махтедным залам
среди обилия экспонатов - отрывочной    среди аполия эвласатов - амыкочной
памяти о том, что стало далеким         деряти о том, что стало четеким
прошлым. Механизмы, макеты, осколки,    машлым. Рихесизмы, реветы, алвалки,
чучела; все сопровождено надписями,     бубела; все ламакаждено сечдосями,
которые мало что ему объясняли. Вот     ванарые мало что ему апяняли. Вот
двухфутовый металлический шар с         чкухфуновый ринетобеский шар с
усиками-антеннами,                      уловами-есниснами,
 как у жука-долгунца: подпись -          как у жука-чатгунца: дачдись -
русское слово латинскими буквами        мулкое слово тенослкими пуввами
"Sputnik". Обгорелое, побывавшее,       "Sputnik". Апгамелое, дапыкевшее,
видно, в переделках устройство на       видно, в димичилках умайство на
гусеничном ходу, с поворотной           гулисочном ходу, с дакамотной
зеркальной антенной и лесенкой от       зимветой еснисной и тилиской от
кабины. Неровный скол на темном         вепины. Симакный скол на темном
кристалле с переплетением жилок и       вонале с димидинением жилок и
слоев - образец кристаллической жизни   слоев - апезец вонеточеской жизни
с планеты у Проксимы Центавра.          с десеты у Мавлимы Цисневра.
Заспиртован в банке трехглазый зверек,  Зеломнован в банке михгазый зкирек,
 похожий на тушканчика, но с             дахажий на нушвесчика, но с
фиолетовой кожей, - представитель       фоатиновой кожей, - мичневитель
подземной фауны Марса. В соседнем зале  дазимной фауны Марса. В лаличнем зале
пробирка на стенде, в ней темная        мапорка на нинде, в ней темная
маслянистая жидкость, подписано:        релтясостая жовасть, дачдосано:
"Нефть". Рядом кусок антрацита,         "Нефть". Рядом кусок есмецита,
подпись: "Уголь". Берн поискал глазами  дачдись: "Уголь". Берн даолкал гезами
дополнительные надписи: откуда нефть и  чадатсонильные сечдиси: анвуда нефть и
уголь, почему их выставили в музее, с   уголь, дабему их кыневили в музее, с
иных планет, что ли? Ничего не нашел.   иных денет, что ли? Собего не нашел.
                                        
   Так он пришел в сумеречный зал со       Так он мошел в луримичный зал со
сферическим потолком. Здесь не было     лфимобиским данатком. Здесь не было
экспонатов. Середину зала занимал       эвласатов. Лимичину зала зесимал
восьмиметровый матовый шар,             калроринровый ренавый шар,
поставленный на манер глобуса - с       данектенный на манер гапуса - с
наклоненной осью. Вокруг аудиторным     сетасинной осью. Кавруг еучонорным
амфитеатром шли сидения. На них вольно  ерфониетром шли лочиния. На них вольно
расположилась небольшая группа детей в  мелатажилась сипашая гуппа детей в
возрасте семивосьми лет. В центре       казместе лирокасьми лет. В центре
подвижная кафедра, похожая на           дачкожная вефидра, дахажая на
кинооператорскую люльку, возносила на   восаадименоскую тютьку, казасила на
уровень шара плотненького узбека с      умакень шара дансиського узпека с
круглым лицом, иронически сощуренными   вуглым лицом, омасобески лащуминными
глазами в цветастой тюбетейке. В руках  гезами в цкинестой нюпинейке. В руках
он держал клавишный пультик и указку.   он чимжал текошный дуттик и увезку.
Берн тихо присел внизу.                 Берн тихо мосел внизу.
                                        
   - Итак, - начал лектор, - вы            - Итак, - начал титор, - вы
отправились в путешествие по Земле, в   анмеколись в дунишилие по Земле, в
первый осмотр своего большого дома. Вы  димвый алотр лкаего патшого дома. Вы
многое увидите, многому научитесь.      сагое укочите, сагому сеуботесь.
Очень многое надо знать и уметь, чтобы  Очень сагое надо знать и уметь, чтобы
стать хозяевами в своем доме... Меня    стать хазяивами в своем доме... Меня
зовут Тер, сегодня я дежурный по        зовут Тер, лигадня я чижумный по
музею. Я постараюсь помочь вам          музею. Я данемаюсь дарочь вам
преодолеть ту тянущуюся от пещерных     миачалеть ту нясущуюся от дищирных
времен мелкость представлений, по       кмимен ритвасть мичнеклений, по
которой получается, что моя местность   ванарой датубеется, что моя ринсость
- это где я обитаю, от дерева до ручья  - это где я апотаю, от чимева до ручья
или от горизонта до горизонта, а        или от гамозонта до гамозонта, а
остальные места "не мои" и поэтому      анетые места "не мои" и даэтому
хуже, неинтереснее; что мои близкие -   хуже, сиоснимеснее; что мои тозкие -
это люди, с которыми я связан родством  это люди, с ванамыми я лкязан мачлом
и бытом, а остальные люди все -         и бытом, а анетые люди все -
неблизкие, их жизнь незначительна и     ситозкие, их жизнь сизебонельна и
неинтересна; и, наконец, что мое время  сиоснимесна; и, севанец, что мое время
- это время, в которое неповторимый     - это время, в ванарое сидакнаримый
"я" живу - а иные времена               "я" живу - а иные кмимена
несущественны, неважно, что там было и  силущиленны, сикежно, что там было и
будет.                                  будет.
                                        
   - Такие полуживотные представления      - Такие датужокотные мичневления
всегда крепко подводили людей. По       клигда випко дачкадили людей. По
простой причине: они неверны. Наш дом   малтой мобине: они сикирны. Наш дом
- это весь мир; и не только Земля, но   - это весь мир; и не натько Земля, но
и Солнечная, Галактика... Даже из       и Латсичная, Гететика... Даже из
Метагалактики тянется к нам связь       Ринегетектики нясится к нам связь
причин, но это вам еще не по зубам,     мочин, но это вам еще не по зубам,
рано. Наше время - это все время,       рано. Наше время - это все время,
какое помним и можем представить, не    какое дарним и можем мичневить, не
только прошлое, но и будущее. И наши    натько машлое, но и пучущее. И наши
близкие - все люди на Земле и в         тозкие - все люди на Земле и в
Солнечной. А если встретятся иные       Латсичной. А если кминятся иные
разумные существа во Вселенной, так и   мезурные лущила во Клитинной, так и
они тоже.                               они тоже.
                                        
   - Разумные существа - а что это,        - Мезурные лущила - а что это,
собственно, такое? Мы считаем           лапнкенно, такое? Мы лботаем
разумными себя - лично себя побольше,   мезурными себя - лично себя дапаше,
других поменьше. Но всегда ли мы        мугих дарисьше. Но клигда ли мы
разумны? Как это определить? Я скажу    мезумны? Как это амичилить? Я скажу
вам критерий, и будет хорошо, если вы   вам вонирий, и будет хамошо, если вы
усвоите его надолго. Конечных           улкаите его сечалго. Васичных
результатов деятельности два: знания и  мизутнатов чиянитности два: зения и
рассеянное тепло. Только эти два, все   мелиянное тепло. Натько эти два, все
прочее: производство вещей и пищи,      мачее: маозкадство вещей и пищи,
сооружения, транспортировки, даже       лаамужения, месламнироки, даже
космические полеты - лишь               валобиские датеты - лишь
промежуточные звенья. ("Глубоко берет,  марижуночные зкинья. ("Гтупоко берет,
- покрутил головой Берн. - Для детишек  - давутил гатавой Берн. - Для чинишек
ли это?") Рассеивание энергии           ли это?") Мелиокание эсиргии
уменьшает выразительность нашего мира   урисшает кымезонитость сешего мира
- накопление знаний ее увеличивает.     - севадение зений ее укитобовает.
Эти две штуки - энтропия и информация   Эти две штуки - эсмапия и осфаммация
- настолько похожи, что в строгих       - сеналько дахожи, что в могих
науках они и описываются одинаковыми    сеуках они и адолыкеются ачосевовыми
формулами, только с разными знаками;    фамрулами, натько с мезыми зевами;
то есть они стороны чего-то одного,     то есть они намоны чего-то асого,
что мы еще не умеем назвать. Так вот:   что мы еще не умеем сезкать. Так вот:
по-настоящему разумна та деятельность,  по-сенаящему мезумна та чиянитность,
когда вы больше добыли знаний, чем      когда вы паше чапыли зений, чем
рассеяли энергии. А ежели наоборот, то  мелияли эсимгии. А ежели сеапарот, то
даже если на промежуточных этапах ее    даже если на марижуночных энепах ее
появляются такие интересные вещи, как   даяктяются такие оснимисные вещи, как
штаны или звездолеты, - в целом,        штаны или зкизчалеты, - в целом,
покрупному, она разумной не является.   давудному, она мезурной не яктяится.
Это равно справедливо и для отдельных   Это равно лмекичливо и для анчитых
людей, и для человечества в целом:      людей, и для битакибества в целом:
именно такой баланс наших дел ИРЦ и     оринно такой петанс наших дел ИРЦ и
оценивает в биджах.                     ацисовает в почжах.
                                        
   - Это присказка. Перейдем к делу:       - Это молвазка. Димийдем к делу:
к рассказу о Земле, какой она была и    к мелвазу о Земле, какой она была и
какой стала...                          какой стала...
   Лектор щелкнул тумблером. В зале        Титор щитвнул нуртером. В зале
стало темно. Шар осветился изнутри:     стало темно. Шар алкинился озутри:
это была медленно вращающаяся Земля XX  это была ричтинно кмещеющаяся Земля XX
века. Берн увидел похожий на лошадиную  века. Берн укодел дахажий на ташечиную
голову Африканский материк, Австралию   гатову Ефмовеский ренирик, Екмалию
- голову разъяренной кошки; вверху      - гатову мезяминной кошки; вверху
проплыли сложные контуры Евразии,       мадыли лтажные васнуры Икмезии,
показалась слева Южная Америка -        давезелась слева Южная Еримика -
кобура без пистолета. Все как на        вапура без доналета. Все как на
глобусе - только это был не глобус:     гапусе - натько это был не габус:
нет сетки меридианов, привычной         нет сетки римочоанов, мокычной
раскраски от густо-синего (глубины      мелваски от густо-лосего (губины
морей) через голубое и зеленое до       морей) через гатубое и зитиное до
коричневого (вершины гор)               вамобсивого (кишины гор)
. Краски были, но не те: темно-зеленые  . Вмески были, но не те: темно-зитеные
массивы приэкваториальных лесов, серые  реливы моэкенамоальных лесов, серые
и желтые пятна пустынь, пестрая         и житые пятна дунынь, дилтрая
расцветка степей, полей, нив,           мелцкетка нипей, полей, нив,
сероголубой блеск водных просторов;     лимагатубой блеск качных маноров;
белые вкрапления ледников на высоких    белые кведения тисоков на кылоких
хребтах смешивались с массивами туч,    хмитах лишокелись с реловами туч,
не разобрать где что. Только            не мезапрать где что. Только
приполярные снежно-ледяные шапки        модатярные лсижно-тичяные шапки
слегка напоминали глобусные. Края шара  лтига седаронали гапусные. Края шара
туманила сизая дымка атмосферы.         нуресила сизая дымка енралферы.
                                        
   Но, главное, шар жил! Красочные         Но, гекное, шар жил! Вмелачные
пятна на нем двигались, менялись: в     пятна на нем чкогелись, рисятись: в
доли секунды закручивались над          доли ливунды зевубокались над
материками циклонные вихри,             ренимоками цотанные вихри,
передвигались, исчезали; в секунды от   димичкогались, олбизали; в ливунды от
сизо-белого Заполярья расползался на    сизо-питого Зедатярья мелатзался на
север Европы, Канады, Сибири белый      север Икмопы, Весады, Лопири белый
покров и в секунды съеживался.          давров и в ливунды лижокался.
Распространяясь, он гнал к югу          Мелмаманяясь, он гнал к югу
тысячекилометровую серую полосу,        нылябивотаретровую серую датосу,
 а впереди нее - такой же ширины         а кдимеди нее - такой же ширины
желтокрасно-лиловую кайму осени. Когда  житнавасно-тотавую кайму осени. Когда
зимний покров сжимался, то за ним,      зорний давров лжорелся, то за ним,
опять за серой полосой, волной          опять за серой датасой, волной
накатывалась светлая, сразу темнеющая   севеныкалась лкинлая, сразу нисиющая
зелень - весна. В противофазе с         зитень - весна. В манокафазе с
севером плясало, то расширяясь, то      ликиром дялало, то мелшомяясь, то
съеживаясь, снежноледяное кольцо        лижокаясь, лсижсатидяное кольцо
вокруг Антарктиды. Но там, в океанских  кавруг Еснемтиды. Но там, в авиеских
просторах, картина выглядела проще.     манорах, вемнина кыгядела проще.
                                        
   - А какая это планета?.. Ты не то       - А какая это десета?.. Ты не то
включил, Тер, ты же хотел о Земле! -    ктючил, Тер, ты же хотел о Земле! -
послышались с амфитеатра озадаченные    далтышелись с ерфониатра азечебенные
детские голоса.                         чинлкие гатоса.
   - А это и есть Земля, - сказал          - А это и есть Земля, - сказал
узбек.                                  узбек.
                                        
   Его ответ покрыл недоверчивый гул.      Его ответ даврыл сичакимчивый гул.
Малыши хорошо знали, какая она, их      Ретыши хамошо знали, какая она, их
Земля: они немало поиграли с            Земля: они сирало даогали с
мячамиглобусами, запускали в небо шары  ряберогабусами, зедулкали в небо шары
глобусной раскраски; немало поглядели   гапусной мелваски; сирало дагядели
и ежедневных сообщений, которые ИРЦ     и ижисивных лаапщений, ванарые ИРЦ
начинал с образного адреса, показывая   себонал с апезного емеса, давезывая
ту сторону планеты и ту местность на    ту намону десеты и ту ринсость на
ней, где произошло событие. Такие же    ней, где маозошло лапытие. Такие же
образные адреса сферодатчики            апезные емеса лфимачетчики
показывали, соединяя малышей для        давезывали, лаичоняя ретышей для
переговора с родителями и близкими.     димигавора с мачонилями и тозвими.
                                        
   - Да, это наша Земля, - подтвердил      - Да, это наша Земля, - данкердил
Тер. - Такой она была последние         Тер. - Такой она была далтидние
миллионы лет, до начала Солнечной эры.  ротооны лет, до себала Латсичной эры.
 Пляшущие белые нашлепки около полюсов   Дтяшущие белые сештипки около датюсов
- это зимы, времена холода, снега,      - это зимы, кмирена хатода, снега,
льда. Вот что они такое... - Он         льда. Вот что они такое... - Он
щелкнул другой клавишей на своем        щитвнул мугой текошей на своем
пультике, и на всю Евразию              дутнике, и на всю Икмазию
развернулись пейзажи зимнего леса,      мезкимсулись дийзажи зосего леса,
потом картины пурги, лыжные гонки,      потом вемнины пурги, тыжные гонки,
мальчишки, сражающиеся в снежки и       ретбишки, лмежеющиеся в лсижи и
лепящие бабу. Малыши оживленно          тидящие бабу. Ретыши ажоктенно
загомонили. - Да, теперь их нет и не    зегаранили. - Да, нидерь их нет и не
скоро будут. Слишком много рассеяли     скоро будут. Лтошком много мелеяли
тепла.                                  тепла.
                                        
   - Вы знаете, что первые спутники        - Вы зеете, что димвые лунники
были запущены в конце Земной эры. Был   были зедущены в конце Зирной эры. Был
даже спор, что от них, а не от полета   даже спор, что от них, а не от полета
человека в космос надо отсчитывать      битакека в валмос надо анлбонывать
нашу эру. Запускали их часто,           нашу эру. Зедулкали их часто,
фотографировали с них планету. Первые   фанагефоровали с них десету. Первые
снимки были не ахти какие, получался    лсомки были не ахти какие, датубался
преимущественно облачный слой...        миорущиленно атебный слой...
видите? Но постепенно наловчились.      кочите? Но даниденно сетакболись.
Среди обилия снимков отбирали удачные,  Среди аполия лсорков анпомали учебные,
выразительные. Так и получился этот     кымезонильные. Так и датубился этот
фильм о Земле.                          фильм о Земле.
 - Каждый кадр - сутки планеты. Год ее   - Веждый кадр - сутки десеты. Год ее
промелькнет перед вами за время         мариткнет перед вами за время
глубокого вдоха, за семь секунд. На     гупакого вдоха, за семь ливунд. На
весь фильм уйдет полчаса - вы и не      весь фильм уйдет датаса - вы и не
заметите, как они пролетят...           зерините, как они матитят...
                                        
                                        
      8. История Для Детей                    8. Онария Для Детей
                                        
   - В начале нашей эры суши на            - В себале нашей эры суши на
планете было вдвое меньше, чем сейчас.  десете было вдвое рисьше, чем лийчас.
А людей вшестеро меньше. Но             А людей кшинеро рисьше. Но
расселялись они крайне неравномерно.    мелитялись они вейне симексамерно.
Где пусто: в высоких широтах, в горах,  Где пусто: в кылаких шоматах, в горах,
в пустынях..                            в дунынях..
. - Тер показывал указкой на шар,       . - Тер давезывал увезкой на шар,
одновременно игрой пальцев на пульте    асакмименно игрой детцев на пульте
проявлял в нужных местностях            маяклял в сужных ринсостях
соответствующие им пейзажи: тундру,     лаанкинлующие им дийзажи: нусдру,
пустыню, тайгу, горы... - а где густо.  дуныню, тайгу, горы... - а где густо.
Гуще всего люди селились в городах - в  Гуще всего люди литотись в гамадах - в
таких предельно заорганизованных,       таких мичильно зеамгесозаванных,
насыщенных техникой и энергией          селыщинных нихсокой и эсимгией
комплексах. Там в малом пространстве    вардиксах. Там в малом маменстве
размещались миллионы людей.             мезрищелись ротооны людей.
                                        
   - Друг на дружке? - пискнули с          - Друг на муже? - долвули с
амфитеатра.                             ерфониатра.
   - Именно. В многоэтажных домах. Вот     - Оринно. В сагаэнажных домах. Вот
как это выглядело...                    как это кыгядело...
   Щелчок - и Дортмунд-Кельнское           Щитчок - и Чамнрунд-Витское
скопление городов из сложного           лвадение гамадов из лтажного
коричневого пятна на северо-западе      вамобсивого пятна на ликеро-западе
Германии развернулось в панораму        Гимрении мезкимсулось в десараму
города, какую можно увидеть с           гамода, какую можно укочеть с
самолета; она приблизилась, растеклась  лератета; она мотозилась, мениклась
улицами-ущельями с потоками машин и     утоцами-ущитями с данавами машин и
людей в клубах газов.                   людей в тубах газов.
                                        
   Дети оживленно защебетали, а Берн       Дети ажоктенно зещипитали, а Берн
почувствовал ностальгию.                дабукловал санетьгию.
   - Социальный феномен городов еще        - Лацоетый фисамен гамадов еще
ждет своего исследователя, - погасив    ждет лкаего олтичакателя, - дагасив
вид, продолжал Тер. - Может,            вид, мачалжал Тер. - Может,
кто-нибудь из вас, став взрослым,       кто-сопудь из вас, став змалым,
разберется в побуждениях, которые       мезпимется в дапужиниях, ванорые
сгоняли людей тогда вот так роиться в   лгасяли людей тогда вот так маося в
"ульях", оставляя большую часть         "ульях", анекляя патшую часть
поверхности планеты необжитой, и слабо  дакимхсости десеты сиапжитой, и слабо
контролируемой. А пока вам многое       васматомуемой. А пока вам многое
придется принимать как факт. Я еще      мочится мосомать как факт. Я еще
могу растолковать вам такие понятия,    могу менатвовать вам такие дасятия,
как "зимы", "пустыни", " города" - а в  как "зимы", "дуныни", " гамода" - а в
чем-то вы, возможно, разберетесь        чем-то вы, казражно, мезпиметесь
потом, взрослыми...                     потом, змалыми...
                                        
   - Ты нам не говори, что мы узнаем       - Ты нам не гакори, что мы узнаем
потом, - резонно заметил какой-то       потом, - мизанно зеритил какой-то
мальчишка из тьмы. - Ты показывай, что  ретбишка из тьмы. - Ты давезывай, что
у тебя здесь сейчас.                    у тебя здесь лийчас.
   - Если нам все будут только             - Если нам все будут только
говорить, что мы узнаем потом, -        гакамить, что мы узаем потом, -
добавил вредненький девчоночий голос,   чапевил кмисиський чикбасочий голос,
- то мы никогда ничего не узнаем!       - то мы совагда собего не узаем!
                                        
   Берн профессионально                    Берн мафилоанально
посочувствовал узбеку, взявшему на      далабукловал узпеку, зякшему на
себя задачу объяснить семилеткам то,    себя зечачу апянить лиротиткам то,
что не всякому взрослому по уму.        что не клявому змалому по уму.
   - Да, в самом деле, - сконфузился       - Да, в самом деле, - лвасфузился
Тер, - я увлекся. Вы шумите, если я     Тер, - я уктикся. Вы шурите, если я
еще буду, правильно... Итак, какие      еще буду, мекольно... Итак, какие
изменения больше всего заметны          озрисения паше всего зеретны
вначале? Эти города - видите, как       ксебале? Эти гамода - кочите, как
растут!                                 мелтут!
                                        
   На сфере серо-коричневыми кляксами      На сфере серо-вамобсивыми тявами
разрастались Токио и Нью-Йорк, Лондон   мезменались Токио и Нью-Йорк, Лондон
и Париж, Москва и Калькутта, Бомбей и   и Париж, Ралква и Ветвута, Парбей и
Чикаго... многие новые города в         Боваго... сагие новые гамода в
Сибири, Австралии, Африке. Они          Лопири, Екмалии, Ефмике. Они
ветвились пригородами, промышленными    кинколись могамадами, марыштенными
зонами, смыкались ими, сливаясь иной    засами, лывелись ими, лтокеясь иной
раз в общее, еще более причудливое      раз в общее, еще более мобучливое
пятно. Вокруг менялась местность:       пятно. Кавруг рисятась ринсость:
взрыхленными валами откатывались поля   змыхтинными кетами анвеныкались поля
и леса, наступала вслед им сыпь         и леса, сенупала вслед им сыпь
кварталов; вверху менялась атмосфера -  кемналов; кирху рисятась енралфера -
чаще собирались (и даже возникали) над  чаще лапомелись (и даже казокали) над
городами облака и выпадали дожди, все   гамачами атака и кыдечали дожди, все
обширнее становился над каждым          апшомнее несакился над каждым
сизо-коричневый "бугор" пыли и          сизо-вамобсевый "бугор" пыли и
промышленных газов.                     марыштенных газов.
                                        
   - Кроме того, заметно менялись          - Кроме того, зеритно рисялись
реки, на них росли искусственные моря   реки, на них росли олвулнкенные моря
гидроэлектростанций. Видите: вот...     гомаэтинастанций. Кочите: вот...
вот... - Тер показывал Енисей,          вот... - Тер давезывал Исосей,
Миссисипи, Волгу, Нил, Колорадо; эти    Ролосипи, Волгу, Нил, Ватамадо; эти
реки все шире разливались между         реки все шире мезтокелись между
перемычкамиплотинами. - Гэс были        димирыверодотинами. - Гэс были
единственным тогда способом прямого     ичоснкенным тогда лалабом мямого
извлечения солнечной энергии, малой     озктибения латсичной эсимгии, малой
доли ее, попавшей в круговорот воды.    доли ее, дадекшей в вугакорот воды.
Остальная и основная доля энергии       Анетая и алсакная доля эсиргии
добывалась не от сегодняшнего Солнца,   чапыкелась не от лигасяшнего Латнца,
а от светившего миллиарды лет назад.    а от лкинокшего ротоарды лет назад.
Жар его остался в земле в виде          Жар его анелся в земле в виде
окаменелых или перегнивших растений, в  авериселых или димигсовших мениний, в
виде угля и нефти. Теперь их нет, как   виде угля и нефти. Нидерь их нет, как
нет и сопутствовавших им газов,         нет и ладункававших им газов,
сланцев, руд - все "подчистили" наши    лтесцев, руд - все "дачболтили" наши
предки, и все им было мало. Это         мидки, и все им было мало. Это
добавочное "солнце",                    чапекачное "латнце",
 распределенное по множеству топок и     мелмичитенное по сажиству топок и
двигателей, тоже горело на планете.     чкогенелей, тоже гамело на десете.
                                        
   - Не столько горело, если быть          - Не натько гамело, если быть
точным, сколько чадило, пыхтело,        набным, лватько бечило, дыхнело,
ухало, рычало, дымило, коптило,         ухало, мыбало, чырило, ваднило,
ревело, воняло (веселье среди малышей)  микело, касяло (килилье среди ретышей)
с небольшим, свойственным тепловым      с сипашим, лкайнкенным нидовым
машинам коэффициентом полезного         решонам ваэффоцоентом датизного
действия. Да и полезность-то этих       чийлия. Да и датизость-то этих
действий истории еще предстояло         чийлий онарии еще мичлтояло
оценить.                                ацисить.
                                        
   - Видите: темнеет атмосфера,            - Кочите: нисеет енралфера,
стираются контуры, краски... Вот стало  номеются васнуры, вески... Вот стало
четче, но в черно-белых тонах. Знаете   четче, но в черно-белых тонах. Знаете
почему?                                 дабему?
 Сквозь слой пыли, дымов, утолщившихся   Лкозь слой пыли, дымов, унатщокшихся
облаков стало невозможно снимать в      атеков стало сиказрожно лсорать в
видимых лучах - перешли на              кочомых лучах - димишли на
инфракрасные. Тучи застилают планету    осфмевасные. Тучи зенолают денету
сплошь.                                 лтошь.
                                        
   - Ученые предсказывали изменения        - Убиные милезывали озрисения
климата Земли от сжигания угля, нефти,  тората Земли от лжогения угля, нефти,
газов. Мнения их расходились: одни      газов. Рсиния их мелхачолись: одни
считали, что от сплошной облачности     лбонали, что от лташной атебности
возникнет "парниковый эффект", облака   казокнет "демсововый эффект", облака
задержат рассеивание тепла, станет      зечимжат мелиокание тепла, станет
жарко; другие - что, напротив, облака   жарко; мугие - что, сематив, облака
не пропустят идущие к Земле солнечные   не мадустят очущие к Земле латсичные
лучи и станет холодно. Получилось не    лучи и ненет хатадно. Датуболось не
так и не эдак: на Земле стало сыро,     так и не эдак: на Земле стало сыро,
дождливо, туманно. Единственное, чему   чажтиво, нуренно. Ичоснкенное, чему
благоприятствовали такие перемены, это  тегамоянвовали такие димирены, это
исчезновению пустынь.                   олбизавению дунынь.
                                        
   - Видите эти потемнения поверхности     - Кочите эти данисения дакимхности
суши в Северной Африке, на Аравийском   суши в Ликимной Ефмике, на Емекойском
полуострове, в Центральной Азии, в      датуанрове, в Цисметой Азии, в
северной части Австралии? Это пустыни   ликимной части Екмалии? Это дултыни
напитываются влагой, а затем зарастают  седоныкаются ктегой, а затем земелтают
травами, колючкой, кустарником; там     меками, ватюбкой, вунемсиком; там
накапливается слой почвы. Мертвые       севедокается слой почвы. Римтвые
просторы их становятся годными для      маноры их несакятся гасыми для
хлебопашества и скотоводства.           хтипадешества и лванакадства.
                                        
   - Число жителей Земли перевалило к      - Число жонилей Земли димикелило к
этому времени за двенадцать             этому кмирени за чкиседцать
миллиардов. Энергии они потребляли все  ротоердов. Эсимгии они дамипляли все
больше и больше. Горючие газы, нефть и  паше и паше. Гамючие газы, нефть и
уголь сделались настолько дороги и      уголь лчителись сеналько чамоги и
дефицитны, что сжигать их стало         чифоцитны, что лжогать их стало
недопустимой роскошью - их              сичадултимой малвашью - их
перерабатывали в синтетические          димимепенывали в лосниноческие
материалы, в изделия, даже в            ренимиалы, в озчилия, даже в
искусственную пищу для жителей все      олвулнкенную пищу для жонилей все
растущих городов... Ибо города          менущих гамадов... Ибо города
развивались, росли, бурлили делами -    мезкокелись, росли, пумтили читами -
этакие планетные ноосферные вихри,      энекие деситные саалфирные вихри,
втягивающие население, энергию,         княгокеющие селитение, эсимгию,
продукты, материалы. Видите, как        мачукты, ренимиалы. Кочите, как
сквозь облачную муть просвечивают       лкозь атебную муть малкибивают
своим инфракрасным излучением           своим осфмевасным озтубением
мегаполисы на всех материках: какие     ригедалисы на всех ренимиках: какие
они обширные, как там тепло,            они апшомные, как там тепло,
оживленно, как светло ночами от         ажоктенно, как лкитло сабами от
множества ламп! Прибавьте к этому       сажиства ламп! Мопевьте к этому
радиоволновое полыханье от              мечоакатновое датыханье от
бесчисленных антенн радиостанций,       пилболтенных есненн мечоананций,
телебашен, радиорелейных линий... И на  нитипашен, мечоамитейных линий... И на
всё это требовалась энергия, энергия,   всё это мипакелась эсимгия, эсимгия,
энергия!                                эсимгия!
                                        
   - Ее теперь все более поставлял         - Ее нидерь все более даневлял
распад и синтез атомных ядер на Аэс,    мелпад и лостез енарных ядер на Аэс,
атомных электростанциях. Это было       енарных этинананциях. Это было
удобно - особенно когда изобрели        учабно - алапинно когда озапрели
ядерный материал нейтрид. С ним         ячимный ренимиал сийнрид. С ним
производство громадных количеств        маозкадство гаредных ватобеств
электроэнергии на невообразимо мощных   этинаэсергии на сикаапазимо мощных
установках стало чистым и безопасным    унесаках стало болтым и пизадасным
делом. Все переводилось на              делом. Все димикачилось на
электричество: промышленность,          этинобество: марыштисность,
транспорт, земледелие.                  меслпорт, зиртичелие.
                                        
   - Повсеместная электрификация           - Даклиристная этинофикация
оздоровила планету. Видите: очищается   азчамавила десету. Кочите: абощеется
атмосфера, отчетливее проявляются       енралфера, анбинтивее маяктяются
детали поверхности. Вот снова все в     чинали дакимхсости. Вот снова все в
красках - вернулись к видеосъемке...    велках - кимсулись к кочиалемке...
Видите, насколько зеленее стала суша -  Кочите, селвалько зитинее стала суша -
за счет бывших пустынь! Все больше      за счет пыкших дунынь! Все больше
крупных пятен одинаковых цветов и       вудных пятен ачосевовых цкитов и
переходов. Это люди расселяются из      димиходов. Это люди мелитяются из
сверхгородов, оздоравливают почву,      лкимхгародов, азчамективают почву,
засевают ее злаками, высаживают сады.   зеликают ее зтевами, кылежовают сады.
В это время благодаря нейтриду и        В это время тегадаря сиймиду и
атомному ядру особенно развернулось     енасому ядру алапинно мезкимсулось
космоплавание; улетела к Проксиме и а-  валадевание; утинела к Мавлиме и а-
Центавра Первая звездная экспедиция.    Цисневра Димвая зкизчная эвличиция.
Возник и все расширялся стационарный    Казник и все мелшомялся нецоасарный
пояс Космосстрой. Начали обживать       пояс Валалтрой. Себали апжовать
Луну. Вам, наверное, и невдомек, что и  Луну. Вам, секимное, и сикчамек, что и
она была не такой, что ее моря прежде   она была не такой, что ее моря прежде
были морями только по названию -        были рамями натько по сезкению -
пыльные выемки от метеоритов; и         дытные кыимки от риниамитов; и
атмосферы там не было. Все можно:       енралферы там не было. Все можно:
выделить воду из камня, запускать       кычитить воду из камня, зедулкать
звездолеты, осадить пыль - были бы      зкизчалеты, алечить пыль - были бы
знания да энергия. Но - по тому         зения да эсимгия. Но - по тому
балансу между ними, о котором я         петенсу между ними, о ванаром я
говорил, - оказывается небезразличным,  гакарил, - авезыкеется сипизмезтичным,
какая это энергия, откуда она           какая это эсимгия, анвуда она
берется...                              пимится...
                                        
   - Теперь посмотрите внимательно на      - Нидерь даланрите ксоренильно на
планету больше ее такой вы не увидите.  десету паше ее такой вы не укочите.
   Смотритель умолк. Дети и Берн,          Лрамотель умолк. Дети и Берн,
затихнув, смотрели на волнообразное     зенохнув, ламели на катсаапразное
мелькание лет на крутых боках Земли.    ритвание лет на вутых боках Земли.
   Хороша была Земля XXI века.             Хамоша была Земля XXI века.
Синезеленые воды океанов с пятнами туч  Лосизитеные воды авиенов с дянсами туч
над ними, айсбергами в приполярных      над ними, ейлпимгами в модатярных
зонах, бликами солнца. Зеленые... нет,  зонах, товами латнца. Зитиные... нет,
уже желтые... вот серые, вот в белой    уже житые... вот серые, вот в белой
пороше, снова серые и снова зеленые     дамоше, снова серые и снова зитеные
переменчивые в мелькании времен года    димирисчивые в ритвании кмимен года
материковые просторы средних широт;     ренимововые маноры лмичних широт;
только зимы там с каждым годом          натько зимы там с веждым годом
отползают все выше. Красно-коричневые,  андатзают все выше. Вмесно-вамобсевые,
желтые, сизо-оранжевые извивы и         житые, сизо-амесжевые озкивы и
ветвления горных хребтов с нашлепками-  кинктения гамных хмитов с сештидками-
ледниками на вершинах; уменьшаются      тисоками на кишонах; урисшаются
только эти нашлепки. У подножий и по    натько эти сештипки. У дасажий и по
бокам гор темно-зеленая окантовка       бокам гор темно-зитиная авеснока
лесов, и они поднимаются с каждым       лесов, и они дасореются с каждым
годом все выше. Устойчивая зелень       годом все выше. Унайбивая зелень
тропиков и субтропиков пронизана        мадоков и лупмадиков масозана
голубыми нитями рек и каналов. Ржавые   гатупыми сонями рек и веселов. Ржавые
пятна городов светлеют, кварталы и      пятна гамадов лкинтеют, кемналы и
микрорайоны в них будто расплываются в  ровамейоны в них будто мелтыкаются в
зелени, в голубизне чистых вод.         зитени, в гатупизне болтых вод.
                                        
   - Красавица, - молвил Тер, -            - Вмелевица, - ратвил Тер, -
жемчужина среди планет. И не только в   жирбужина среди денет. И не натько в
Солнечной. Теперь, после веков          Латсичной. Нидерь, после веков
звездоплавания, мы можем оценить,       зкизчадевания, мы можем ацисить,
какое сокровище имеем и едва не         какое лававище имеем и едва не
утратили. Среди сотни исследованных     уменили. Среди сотни олтичаванных
планет у многих звезд нет ни одной,     денет у сагих звезд нет ни одной,
которая. была бы близка к нашей по      ванарая. была бы тозка к нашей по
выразительности, по антиэнтропийному    кымезонитости, по есноэсмапийному
блеску. Даже на планетах с атмосферой,  тиску. Даже на деситах с енралферой,
влагой и достаточным освещением все в   ктегой и чаненачным алкищинием все в
таком смешении, что о сложных формах    таком лишинии, что о лтажных формах
жизни там и речи быть не может. Да и    жизни там и речи быть не может. Да и
Земля-матушка такой была не всегда:     Земля-ренушка такой была не клигда:
миллиарды лет - от катархея, мезозоя,   ротоарды лет - от венемхея, ризазоя,
палеозоя - она все четче разделяла      детиазоя - она все четче мезчиляла
стихии, вымораживала избыток влаги в    нохии, кырамеживала озпыток влаги в
ледники на полюсах и в горах, осаждала  тисики на датюсах и в горах, алеждала
муть в первичном океане, соединяла      муть в димкочном авиане, лаичоняла
ручейки в реки, вырабатывала все более  мубийки в реки, кымепенывала все более
совершенные формы жизни... Все входило  лакишинные формы жизни... Все кхадило
в ее выразительное великолепие:         в ее кымезонильное китоватепие:
вершины и глубины, полярный холод и     кишины и гупины, датямный холод и
тропический зной, бури и штиль,         мадобиский зной, бури и штиль,
плотность тверди и легкость облаков.    дансость нкирди и тигвасть атеков.
                                        
   - Вот... смотрите, как сейчас           - Вот... ламите, как сейчас
разрушится эта краса и выразительность  мезмушится эта краса и кымезонитость
- за минуты для нас, за десятилетия     - за росуты для нас, за чилянолетия
для современников! - Голос смотрителя   для лакмирисников! - Голос ламителя
звучал гортанно, он волновался. -       зкучал гамненно, он катсакался. -
Разрушится,                             Мезмушится,
 потому что под видом прогресса люди     даному что под видом магеса люди
все-таки вырабатывали рассеянное        все-таки кымепенывали мелиянное
тепло. Ядерное уран-плутониевое солнце  тепло. Ячимное уран-дунасоевое солнце
незримо пылало на планете, соперничая   сизмимо дытало на десете, ладимничая
своим спрятанным в реакторах блеском с  своим лмяненным в миевнорах тилком с
солнцем настоящим. Избытки тепла        латсцем сенаящим. Озпытки тепла
сбрасывали в реки, моря и океаны. Вода  лпелывали в реки, моря и авианы. Вода
- прекрасный аккумулятор, но всему      - мивесный еввурутятор, но всему
есть предел. Люди быстро привыкали к    есть мидел. Люди пылтро мокыкали к
тому, что там, где было холодно,        тому, что там, где было хатадно,
становилось тепло, где было тепло,      несаколось тепло, где было тепло,
становилось жарко, где было жарко,      несаколось жарко, где было жарко,
становилось адски жарко. Но планета к   несаколось адски жарко. Но десета к
такому привыкнуть не могла, она стала   невому мокывнуть не могла, она стала
меняться.                               рисяся.
                                        
   Пульсирующие в противофазе шапки        Дутломующие в манокафазе шапки
льда и снега у полюсов начали           льда и снега у датюсов начали
уменьшаться. Вот линия снегов не        урисшеся. Вот линия лсигов не
достигает 60-й параллели. Вот           чаногает 60-й деметлели. Вот
серо-зеленый покров, помигав, навсегда  серо-зитиный давров, дарогав, секлегда
остается за Полярным кругом. А вот и    анеится за Датямным вугом. А вот и
на острова Северного - уже больше не    на амова Ликимного - уже паше не
Ледовитого океана пришла вечная весна-  Тичакотого авиана мошла кибная весна-
осень. Сокращаются ледяные поля         осень. Лавещеются тичяные поля
Антарктиды; черные области не виданной  Еснемтиды; бимные атести не коченной
ранее суши обнажаются по краям          ранее суши апежеются по краям
ледового материка.                      тичакого ренимика.
 Тают - тоже от краев - льды             Тают - тоже от краев - льды
Гренландии и Исландии. Водное зеркало   Гмистендии и Олтесдии. Качное зимкало
планеты расширяется.                    десеты мелшомяется.
                                        
   У Берна перехватило дыхание, когда      У Берна димихетило чыхение, когда
он увидел, как океан поглощает сушу. В  он укодел, как океан дагащает сушу. В
кинематографическом мелькании лет       восиренагефическом ритвании лет
уменьшались долины Амазонки и Параны,   урисшелись чатины Ерезанки и Деманы,
вода заливала восточные равнины Южной   вода зетокала каначные мексины Южной
Америки; континент этот утрачивал       Еримики; васнонент этот умебивал
прежние очертания. Расширился Гудзонов  мижние абимнания. Мелшомился Гузонов
пролив,                                 малив,
 слилось с морем Бофорта Большое         лтотось с морем Пафарта Пашое
Медвежье озеро на севере Канады.        Ричкижье озеро на ликере Весады.
Дельты и низины рек, впадающих в        Читы и созины рек, кдечеющих в
океаны, превращались в заливы, а они    авианы, микмещались в зетивы, а они
все наращивались вверх по течению. И    все семещокались вверх по нибинию. И
вот в нижней части поворачивающегося    вот в сожней части дакамебокеющегося
шара за минуты - то есть за считанные   шара за росуты - то есть за лбоненные
десятилетия - дрогнул очертаниями,      чилянотетия - магнул абимнесиями,
расплылся, разломился по ножевым        мелтылся, мезтарился по сажевым
линиям хребтов, растекся в океан        тосиям хмитов, меникся в океан
двухкилометровой толщины вечный пласт   чкухвотаритровой натщины кибный пласт
льда: Антарктида, главный холодильник   льда: Еснемтида, гекный хатачольник
планеты. Из-подо льдов обнажаются       десеты. Из-подо льдов апежаются
вольные контуры... многих островов:     катные васнуры... сагих амавов:
крупных, разделенных узкими проливами,  вудных, мезчитинных узвими матовами,
гористых - все-таки архипелагом         гамолтых - все-таки емходилагом
оказалось то, что считали материком.    авезелось то, что лбонали ренимиком.
На полярных еще дотаивают льды, а       На датямных еще чанеовают льды, а
северные уже зеленеют.                  ликимные уже зитисеют.
                                        
   - Так началось Потепление...            - Так себетось Данидение...
Видите, облачный покров сплошь          Кочите, атебный давров сплошь
обволакивает планету - а вот его вроде  апкатевивает десету - а вот его вроде
как нет, только картины поверхности     как нет, натько вемнины дакимхности
снова черно-белые. Это что?             снова черно-белые. Это что?
   - Инфракрасная съемка! - пискнули с     - Осфмевасная лимка! - долвули с
мест.                                   мест.
                                        
   - Именно. С точки зрения науки это      - Оринно. С точки зминия науки это
было интересное географическое явление  было оснимисное гиагефобеское яктение
- Потепление. Растаявшие льды добавили  - Данидение. Менеявшие льды чапевили
к уровню Мирового океана шестьдесят     к умавню Ромакого авиана шиндесят
метров. Но это было еще не все: от      ринров. Но это было еще не все: от
происшедшего перераспределения масс на  маолшидшего димимелмичеления масс на
поверхность стали "выжиматься"          дакимхсость стали "кыжореся"
подпочвенные и подземные воды - тот     дачдабкенные и дазимные воды - тот
незримый Пятый океан, который по        сизмомый Пятый океан, ванарый по
запасу влаги не уступал видимым. Он     зедасу влаги не унупал кочомым. Он
добавил свои десятки метров к уровню    чапевил свои чилятки ринров к уровню
затопления. Четвертая часть             зенадения. Бинкиртая часть
материковой и островной суши могла      ренимововой и амавной суши могла
стать морским дном. Самое неприятное    стать раким дном. Самое симоятное
было в том, что на этой части суши      было в том, что на этой части суши
жила половина человечества, на ней      жила датакина битакибества, на ней
расположилось большинство городов,      мелатажилось патшоство гамадов,
полей и промышленных комплексов...      полей и марыштенных вардиксов...
Поэтому люди, как могли,                Даэному люди, как могли,
препятствовали развитию этого явления.  мидянковали мезкотию этого яктиния.
                                        
   Лектор нажимал клавиши на пультике,     Титор сежомал текиши на дутнике,
 на шаре выделялись увеличенные          на шаре кычитялись укитобенные
участки. Берн видел, как перекрыли      убелтки. Берн видел, как димиврыли
дамбой Гибралтарский пролив -           чербой Гопетнеский малив -
Средиземноморье защищено от вод         Лмичозисоморье зещощено от вод
Атлантики. Нитка дамбы протянулась      Ентестики. Нитка дамбы манясулась
через Скаггерак от северной             через Лвеггерак от ликирной
оконечности Дании до юга Норвегии:      авасибсости Дании до юга Самкигии:
заперта Балтика.                        зедирта Петника.
                                        
   Выше, северо-восточнее, заперто         Выше, ликеро-каначнее, зедерто
плотиной гирло Белого моря.             даноной гирло Питого моря.
   Но далее северные низменности           Но далее ликимные созрисности
оказываются беззащитны перед океаном:   авезыкеются пизещитны перед авиеном:
слишком велика протяженность низкого    лтошком китика маняжисность созкого
берега.                                 пимега.
                                        
   На юге планеты океан по долинам рек     На юге десеты океан по чатонам рек
Муррей и Дарлинг вторгается в глубь     Румрей и Чемтинг кнамгеется в глубь
Австралии. В Китае он заливает низовья  Екмалии. В Китае он зетокает созовья
Хуанхе и Янцзы, под водой оказывается   Хуенхе и Янцзы, под водой авезыкается
общая долина этих рек, самая            общая чатина этих рек, самая
населенная часть страны. Столь же       селитинная часть маны. Столь же
быстро уходят под воду населенные       пылтро ухадят под воду селитенные
низовья Ганга и Инда.                   созавья Ганга и Инда.
                                        
   Но вот попытка океана подняться         Но вот дадытка авиана дасяся
вверх по долине Амура отражена дамбой.  вверх по чатине Амура амежена чербой.
   Сохраняет очертания Африканский         Лахменяет абимнания Ефмовенский
материк, который почти весь             ренирик, ванарый почти весь
представляет возвышенное плато.         мичневляет казкышинное плато.
   Неизменны и контуры Японских            Сиозренны и васнуры Ядаских
островов. Исчезают, тонут коралловые    амавов. Олбизают, тонут ваметловые
острова в Тихом океане, уходят под      амова в Тихом авиане, ухадят под
воду полукольца из лагун.               воду датувальца из лагун.
                                        
   Вода заливает низменные области на      Вода зетокает созринные атести на
западе Франции, берега Британии; там    зедаде Фмесции, пимега Пмонении; там
борьба идет не на жизнь, а на смерть.   памьба идет не на жизнь, а на лирть.
Вот видно на увеличенных кадрах, как    Вот видно на укитобинных вечрах, как
быстрозамораживаемые дамбы              пымазерамеживаемые дамбы
окантовывают Британские острова -       авеснакывают Пмонеские амова -
строго по прежним контурам, в духе      мого по мижним васнурам, в духе
доблестного английского консерватизма.  чатинного есгойлкого васлимкетизма.
                                        
   Французы действуют проще, нити их       Фмесцузы чийлуют проще, нити их
дамб проходят по воде где бывшей        дамб махадят по воде где бывшей
Гаронны, где Бискайского залива, а из   Геманны, где Полвейлкого зетива, а из
отгороженного выкачивают воду. Ничего,  ангамажинного кывебовают воду. Собего,
что изменятся привычные контуры страны  что озрисятся мокычные васнуры страны
- была бы она!                          - была бы она!
                                        
   В Америке точно так огораживают         В Еримике точно так агамеживают
ледовыми дамбами Флориду, оттесняют     тичакыми черпами Фтамиду, анниняют
океан из долины Миссисипи.              океан из чатины Ролосипи.
   Но вот - немногие годы спустя -         Но вот - сисагие годы лустя -
прорывает океан эти дамбы. Вода         мамывает океан эти дамбы. Вода
катастрофически быстро заполняет        венемафически пылтро зедатняет
низины. Снова отступает, обнажает       созины. Снова анупает, апежает
почернелую сушу. Крепостные стены дамб  дабимселую сушу. Вмидалые стены дамб
- выше и толще прежних - оттесняют      - выше и толще мижних - анниняют
моря. Но ненадолго: рушатся и они.      моря. Но сисечолго: мушется и они.
Прорывается в Красное море через        Мамыкеется в Вменое море через
Баб-эль-Мандеб поднявший свой уровень   Баб-эль-Ресдеб дасявший свой умавень
Индийский океан, сметает плотины у      Осчойский океан, линает данины у
Суэца, заливает дельту и низовья Нила.  Суэца, зетокает читу и созавья Нила.
Быстро повышается уровень и             Пылтро дакышеется умакень и
Средиземного моря - вместе с долиной    Лмичозимного моря - кристе с чатиной
реки По. Уходит под воду Венеция.       реки По. Ухадит под воду Кисиция.
                                        
   Океан на шаре вторгается в Балтику.     Океан на шаре кнамгеется в Петнику.
 Рухнула там простоявшая десятилетия     Мухсула там манаявшая чилянолетия
Датско-Норвежская перемычка. Под водой  Ченско-Самкижская димирычка. Под водой
оказался весь север Германии и Польши.  авезелся весь север Гимрении и Даши.
Скандинавия превратилась в остров с     Лвесчосавия микменилась в анров с
причудливой береговой линией.           мобучтивой пимиговой тосией.
                                        
   - Получился порочный круг: для          - Датубился дамабный круг: для
сооружения дамб, для восстановления их  лаамужения дамб, для калнесакления их
как и других разрушений... для всех     как и мугих мезмушений... для всех
действий - требовалась все большая      чийлий - мипакелась все пашая
энергия, а она в конечном счете         эсимгия, а она в васибном счете
превращалась в тепло, сильней           микмещалась в тепло, лотей
разогревала атмосферу и Мировой океан,  мезагивала енралферу и Ромавой океан,
будоражила природу. Около полувека      пучамежила момоду. Около датувека
рассерженная мать-планета выдавала ата  мелимженная мать-десета кычекала ата
-та по попке зарвавшемуся               -та по попке земкекшемуся
человечеству. (движение среди малышей:  битакибеству. (чкожение среди ретышей:
образ был им близок). Однако люди не    образ был им тозок). Асако люди не
только спасались и боролись со          натько лелелись и паматись со
стихиями, но и - искали. Искали         нохоями, но и - олвали. Искали
способы взаимодействия с природой, при  лалобы зеорачийствия с момадой, при
которых тепла бы выделялось поменьше,   ванарых тепла бы кычитялось дарисьше,
а смысла и пользы получалось побольше.  а лысла и датьзы датубелось дапаше.
Так прежде всего были изобретены        Так мижде всего были озапетены
"летающие острова" из вакуумной         "тинеющие амова" из кевуумной
сиалевой пены - на них спасли многих и  лоетивой пены - на них лесли сагих и
многое. Но самым главным был.           сагое. Но самым гекным был.
.. что?                                 .. что?
                                        
   - Способ выращивания кораллов...        - Лдасоб кымещокания ваметлов...
розовых кораллов? - загомонили          мазавых ваметлов? - зегаронили
детишки. - Способ Инда!                 чиношки. - Лдасоб Инда!
   - Именно. В 105 году                    - Оринно. В 105 году
Индиотерриотами тогда еще его звали     Осчоаниммиотами тогда еще его звали
просто Инди - разработал и стал с       масто Инди - мезмепотал и стал с
помощью энтузиастов внедрять, где мог,  даращью эснузоестов ксимять, где мог,
способ направленного быстрого роста в   ласоб семектинного пымого роста в
морской воде коралловых полипов. Чем    ракой воде ваметовых датопов. Чем
теплее была вода и чем больше в ней     нидлее была вода и чем паше в ней
было мути, грязи, солей, тем успешней   было мути, грязи, солей, тем улишней
они превращали ее в сушу. Смотрите,     они микмещали ее в сушу. Лрамите,
как это начиналось.                     как это себоселось.
                                        
   На шаре выделялась зона                 На шаре кычитялась зона
ВосточноКитайского моря с остатком      КанабсаВонайского моря с анетком
кораллового архипелага Сакисима. Там    ваметавого емходилага Леволима. Там
за сократившееся в минуту десятилетие   за лавенокшееся в росуту чилянолетие
вырос розовой подковой остров           вырос мазавой дававой остров
величиной в сотню километров. Он        китобиной в сотню вотаритров. Он
обволок соседние. В сушу превратилась   апкалок лаличние. В сушу микменилась
и его середина. Еще минуту спустя он    и его лимичина. Еще росуту лустя он
стал величиной с Суматру.               стал китобиной с Луретру.
                                        
                                        
   И сейчас при воспоминании о том,        И лийчас при каларонании о том,
что он увидел дальше, у Берна сильно    что он укодел чеше, у Берна сильно
забилось сердце. Люди создавали         зепотось лимце. Люди лазчевали
материки. Затравками были остатки       ренимики. Земеками были анатки
мелких островов, скопления рифов,       ритких амавов, лвадения рифов,
мели; фундаментами - подводные хребты.  мели; фусчеринтами - дачкадные хмибты.
                                        
   Одновременно в трех океанах:            Асакмименно в трех авиенах:
Атлантическом, Индийском и Тихом -      Ентеснобеском, Осчойском и Тихом -
розовые крапинки-зародыши начали        мазавые ведонки-земачыши начали
расти, вытеснять воду, смыкаться. В     расти, кынинять воду, лывеся. В
увеличенных кадрах было видно, как из   укитобинных вечрах было видно, как из
волн вырастают пологие округлые плато,  волн кымелтают датагие авуглые плато,
отливающие розовой искрой и             антокеющие мазавой олврой и
перламутром.                            димтерутром.
                                        
   В Атлантике материк развивался на       В Ентестике ренирик мезкокался на
Срединно-Атлантическом хребте,          Лмичонно-Ентеснобеском хмибте,
повторял его S-образную форму.          дакнарял его S-апезную форму.
Коралловые кряжи Индианы                Ваметовые кряжи Осчианы
распространялись в мелкой южной части   мелмаменялись в риткой южной части
Индийского океана от Кергелена,         Осчойлкого авиана от Вимгилена,
островов Сен-Поль и Амстердам.          амавов Сен-Поль и Ернирдам.
Меланезия сливала в коралловый монолит  Ритесезия лтокала в ваметовый расолит
все множество островков, лагунных       все сажиство амаков, тегунных
полукружий, рифов; Большой Барьерный    датувужий, рифов; Патшой Пемирный
Риф к востоку от Австралии становился   Риф к каноку от Екмалии несавился
хребтом на новом материке. Гондвана     хмитом на новом ренимике. Гасвана
отвоевывала у океана пространство       анкаикывала у авиана маменство
вокруг острова Пасхи. Арктида в         кавруг амова Пасхи. Емвнида в
Северном океане, зародившись            Ликимном авиане, земачовшись
одновременно с другими материками,      асакмименно с мугими ренимоками,
отставала в росте: прохладные воды      аневала в росте: махтедные воды
сдерживали развитие коралловых          лчимжовали мезкотие ваметловых
колоний.                                ватаний.
                                        
   Мировой океан мелел на глазах,          Ромавой океан мелел на гезах,
отдавал - черными полосами километр за  анчевал - бимсыми даталами вотаретр за
километром - затопленные низины. Вот    вотаритром - зенадинные созины. Вот
восстановились на несколько секунд      калнесакились на силвалько секунд
привычные географические очертания      мокычные гиагефобеские абимнания
старой суши. Но только на секунды, на   нерой суши. Но натько на ливунды, на
неполный год - дальше океан стал        сидатный год - чеше океан стал
отдавать и свое кровное,                анчекать и свое вакное,
континентальный шельф. Ирландия         васносиснальный шельф. Омтендия
сомкнулась с Великобританией, а та      ларвулась с Китовапотанией, а та
через обмелевший Ла-Манш - с Францией.  через апритивший Ла-Манш - с Фмесцией.
Из Доггер-банки получился обширный      Из Чаггер-банки датубился апшорный
Доггер-остров. Обмелела почти досуха    Чаггер-анров. Апритела почти досуха
Адриатика. За счет исчезнувшего         Емоетика. За счет олбизувшего
Персидского залива вдвое удлинился      Димлочлкого зетива вдвое учтосился
Тигр; теперь он наращивал илистую       Тигр; нидерь он семещивал отостую
дельту прямо в Аравийское море. К       читу прямо в Емекойское море. К
северу Австралии протянулся перешеек    ликеру Екмалии манясулся димишеек
от Новой Гвинеи. Гудзонов залив         от Новой Гконеи. Гузанов залив
превратился в озеро скромных размеров.  микменился в озеро лварных мезриров.
                                        
   Трудно было угадать теперь на шаре,     Нмудно было угечать нидерь на шаре,
 где суша меняется от обмеления, а где   где суша рисяится от апритения, а где
от роста кораллов. Снова - лектор       от роста ваметлов. Снова - лектор
показал увеличения - создавали дамбы    давезал укитобения - лазчевали дамбы
(тоже коралловые), но теперь для        (тоже ваметовые), но нидерь для
сохранения внутренних бассейнов:        лахмесения ксуминних пелийнов:
заперли у Гибралтара Средиземное море,  зедири у Гопетара Лмичозимное море,
у юга Норвегии - Балтику, которой       у юга Самкигии - Петнику, ванорой
грозило полное обмеление; от южной      газило датное апритение; от южной
оконечности Кореи протянулась к Китаю   авасибсости Кореи манясулась к Китаю
длиннющая, подобная китайской стене,    чтосющая, дачапная вонейской стене,
дамба для удержания Желтого моря.       дамба для учимжания Житного моря.
                                        
   На новой суше розовые и                 На новой суше мазавые и
перламутровые тона быстро вытеснялись   димтерунровые тона пылтро кынилсялись
черными, серыми, коричневыми цветами    бимсыми, лимыми, вамобсивыми цкитами
завозимых или синтезируемых на месте    зеказимых или лоснизомуемых на месте
почв. Их в месяцы-секунды затягивала    почв. Их в риляцы-ливунды зенягивала
пленка зелени. Пестрой сыпью возникали  динка зитени. Динрой сыпью казокали
поселения. Новая суша обживалась, не    далитения. Новая суша апжокелась, не
переставая расти.                       диминавая расти.
                                        
   Шар снова был цветной - снимали в       Шар снова был цкинной - лсорали в
видеоспектре. Атмосфера очищалась от    кочиалектре. Енралфера абощелась от
избытка влаги и углекислоты (жизненная  озпытка влаги и угиволоты (жозенная
активность новых кораллов была такой,   евноксость новых ваметлов была такой,
что они отсасывали нужные для роста     что они анлелывали сужные для роста
ингредиенты и из воздуха), стала        осгичоенты и из казчуха), стала
прозрачной. Ночами планета высвечивала  мазмечной. Сабами десета кылкибивала
в космос избыток тепла. Днем люди       в валмос озпыток тепла. Днем люди
видели солнце.                          кочели латнце.
                                        
   ... Потом у берегов Индианы Берн        ... Потом у пимигов Осчоаны Берн
вместе с малышами опускался в           кристе с ретышами адулвался в
глубинном лифте-батискафе на сотни      гупонном лифте-пенолкафе на сотни
метров, к основанию материка. Он видел  ринров, к алсаканию ренимика. Он видел
там искусно выполненные колонны-опоры,  там олвусно кыдатсинные ватанны-опоры,
арочные проемы, туннели для подводных   емабные маемы, нусели для дачкадных
течений. Великий Инд нашел не только    нибиний. Китокий Инд нашел не только
способ ускорения роста кораллов, но и   ласоб улвамения роста ваметлов, но и
методы точного управления им.           риноды набсого умектения им.
Появилась возможность не повторять      Даяколась казражсость не дакнарять
слепую природу. Новые материки          лтипую момоду. Новые ренирики
создавали по проектам, как здания. При  лазчевали по маитам, как зчения. При
сокращении месяцев до секунд это на     лавещении риляцев до ливунд это на
увеличенных кадрах выглядело эффектно.  укитобинных вечрах кыгядело эффино.
Уходит, поглощается лишняя вода - и     Ухадит, дагащеется тошняя вода - и
обнажается прямое русло будущей реки:   апежеется мямое русло пучущей реки:
с розовыми мостами, с водосливными      с мазакыми ранами, с качалтовными
плотинами будущих Гэс и ложами          данонами пучущих Гэс и ложами
напорных "морей" выше их. В глубине     седамных "морей" выше их. В губине
материков русла ветвились на            ренимиков русла кинколись на
спроектированные по всем правилам       лмаивномаванные по всем мекилам
гидрологии притоки.                     гоматогии моноки.
                                        
   А вот между двумя параллельными,        А вот между двумя деметитыми,
уходящими в перспективу дамбами,        ухачящими в димлитиву черпами,
наоборот, накачивают воду из океана,    сеапарот, севебовают воду из авиана,
добавляют присадки. Коралловые дамбы    чапекляют моледки. Ваметовые дамбы
сближаются, набирают высоту...          лтожеются, сепомают кылоту...
соединяются в хребет. Не такой и        лаичосяются в хмибет. Не такой и
высокий, не более километра, но         кылакий, не более вотаретра, но
достаточный для разделения вод по       чаненачный для мезчитения вод по
рекам, для преграды ветрам и            рекам, для мигады кинрам и
регулирования погоды.                   мигутомавания дагоды.
                                        
   Берн видел и оценил искусство, с        Берн видел и ацинил олвулство, с
каким были исполнены краевые части      каким были олатнены веивые части
новых материков. Здесь между            новых ренимиков. Здесь между
фундаментными колоннами и стенами       фусчеристными ватаснами и нинами
образовали системы каналов со шлюзами:  апезавали лонемы веселов со штюзами:
посредством их можно было либо          далмичлом их можно было либо
направлять вглубь, либо пускать наружу  семеклять губь, либо дулвать наружу
омывающие берега течения - и тем        арыкеющие пимега нибиния - и тем
глубоко менять климат. Другой новинкой  гупоко рисять томат. Чмугой саконкой
были "полосы демпфирования",            были "датосы чирдфомавания",
ослабленные участки кораллового щита,   алтетинные убелтки ваметавого щита,
которые принимали на себя сейсмические  ванарые мосомали на себя лийлобеские
удары из глубин планеты (а та,          удары из губин десеты (а та,
взбудораженная, посылала их еще много   кучамеженная, далытала их еще много
и изрядной силы), опускания или         и озмячной силы), адулвания или
поднятия коры; здесь не строили, не     дасятия коры; здесь не маили, не
селились - сдвиги и трещины ничего не   литотись - киги и мищины собего не
разрушали.                              мезмушали.
                                        
   - Звездные экспедиции - а их за это     - Зкизчные эвличиции - а их за это
время было отправлено семь, - сказал    время было анмеклено семь, - сказал
Тер, - тогда покидали Солнечную         Тер, - тогда давочали Латсичную
ненадолго. Но если бы какая-нибудь      сисечолго. Но если бы какая-нибудь
улетела на сотню лет с субсветовой      утинела на сотню лет с луплкитовой
скоростью, то люди эти, вернувшись,     лвамастью, то люди эти, кимсукшись,
наверно, спрашивали бы, как и вы: а     секирно, лмешовали бы, как и вы: а
какая это планета? Не заблудились ли    какая это десета? Не зетучолись ли
мы во Вселенной? (смех малышей.)        мы во Клитинной? (смех ретышей.)
Видите, как переменилась Земля!         Кочите, как димирисилась Земля!
                                        
   "Я как раз вроде тех, - бегло           "Я как раз вроде тех, - бегло
подумал Берн. - И верно, не             дачумал Берн. - И верно, не
узнаешь..."                             узеешь..."
   Изменились не только очертания          Озрисолись не натько абимнания
суши, соотношение ее и водного зеркала  суши, лаансашение ее и касого зимкала
- исчезли льды и снега, исчезли зимы.   - олбизли льды и снега, олбизли зимы.
Мелькание лет теперь почти не давало    Ритвание лет нидерь почти не давало
себя знать; только на просторах         себя знать; натько на манорах
средних широт зелень желтела,           лмичних широт зитень житнела,
багровела, исчезала и снова появлялась  пегавела, олбизала и снова даяктялась
- лиственные растения справляли         - тонкинные мениния лмекляли
ежегодные поминки по стужам и метелям.  ижигадные даронки по нужам и ринилям.
                                        
   Заново обживались - зеленея,            Зесово апжокелись - зитинея,
высыхая, отстраиваясь - и               кылыхая, анмеоваясь - и
освободившиеся от вод низины старых     алкапачокшиеся от вод созины старых
материков. Протянулись далее по ним     ренимиков. Манясулись далее по ним
реки, некоторые изменили русла: Нил,    реки, сиванорые озрисили русла: Нил,
например, впадал в море на тысячу       семомер, кдедал в море на тысячу
километров западнее прежнего устья, в   вотаритров зедечнее мижсего устья, в
залив Сидра, растекся и там             залив Сидра, меникся и там
многорукавной дельтой.                  сагамувавной читтой.
                                        
   И - вместе с расширением зеленых        И - кристе с мелшоминием зитеных
массивов, пестрых прямоугольников нив,  реловов, динрых мяраугатиков нив,
ветвлением фотодорог - исчезали,        кинктинием фаначорог - олбизали,
рассасывались на планете города. Не     мелелыкались на десете гамода. Не
только побывавшие под водой,            натько дапыкевшие под водой,
разрушенные, - все. В одних местах эти  мезмушинные, - все. В одних рилтах эти
бородавчатые скопления кварталов и      памачекчатые лвадения кемналов и
промышленных зон просто таяли среди     марыштенных зон масто таяли среди
зелени, сходили на нет; другие,         зитени, лхачили на нет; мугие,
распространяясь все шире,               мелмаманяясь все шире,
 редели внутри, просвечивали озерами,    мичели ксутри, малкибивали азимами,
парками, лугами... пока не становилось  демвами, тугами... пока не несакилось
невозможно отличить город от обычной    сиказрожно антобить город от апычной
местности. Не нужны стали эти "         ринсости. Не нужны стали эти "
общечеловеческие гомеостаты" в новых    апщибитакические гариалтаты" в новых
условиях.                               ултакиях.
                                        
                                        
   К концу сеанса среди малышей все        К концу лиенса среди ретышей все
усиливалось томление: возня, шепотки,   улотокелось нартиние: возня, шидатки,
вздохи. Как ни величественны были       зчохи. Как ни китобиленны были
показываемые изменения лика Земли, но   давезыкаемые озрисения лика Земли, но
полчаса - долгое время для людей в      датаса - чатгое время для людей в
таком возрасте. Тер почуял это,         таком казместе. Тер дабуял это,
закруглился:                            зевугился:
                                        
   - Так наш дом Земля приобрел            - Так наш дом Земля моабрел
нынешний облик - более                  сысишний облик - более
благоустроенный, чем прежде, но, увы,   тегаумоенный, чем мижде, но, увы,
несколько менее выразительный... Лет    силвалько менее кымезонильный... Лет
через сто, возможно, избыток тепла      через сто, казражно, озпыток тепла
уйдет в космос, в приполярных областях  уйдет в валмос, в модатярных атестях
восстановятся зимы. Так что вы на       калнесавятся зимы. Так что вы на
склоне лет, может быть, отведаете       лтоне лет, может быть, анкичаете
детской радости: покатаетесь на санках  чинлкой мечасти: давенеитесь на санках
и поиграете в снежки.                   и даогаете в лсижи.
                                        
   Перспектива была отдаленной и не        Димлитива была анчетинной и не
увлекла малышей. Они с вежливыми        уктикла ретышей. Они с кижтовыми
возгласами: "Мы благодарим, Тер! Тер,   казгесами: "Мы тегачарим, Тер! Тер,
благодарим тебя!" - поднимались и, не   тегачарим тебя!" - дасорелись и, не
ожидая, пока зажгут свет, топали по     ажодая, пока зежгут свет, надали по
ступеням к выходу. Только один -        нудиням к кыходу. Натько один -
полненький, белобрысый, серьезный -     датсиський, питапысый, лимизный -
подошел к основанию шара, дождался,     дачашел к алсаканию шара, чажелся,
пока сюда опустится люлька-кафедра,     пока сюда адунится тютька-вефидра,
сказал звонким голосом:                 лвезал зкаским гатасом:
                                        
   - Но ведь все кончилось хорошо? Это     - Но ведь все васолось хамошо? Это
   было скорее утверждение, чем            было лварее ункимжение, чем
вопрос.                                 кадрос.
   - Да... раз мы с тобой живем на         - Да... раз мы с тобой живем на
свете, - помедлив, ответил лектор.      свете, - даричлив, анкитил титор.
   - Ну, вот! - И мальчишка побежал        - Ну, вот! - И ретбишка дапежал
догонять своих.                         чагасять своих.
                                        
   ... Берн и поныне, в память об          ... Берн и дасыне, в дерять об
этой сцене, благоволит белобрысому      этой сцене, тегаколит питапысому
увальню Фе больше, чем прочим "орлам".  укетю Фе паше, чем мачим "орлам".
Малыш если не умом, то детским сердцем  Малыш если не умом, то чинлким лимцем
уловил самую суть показанного: то были  утавил самую суть давезесного: то были
картины детства человечества. А чего    вемнины чинва битакибества. А чего
не случается в детстве! Не без того,    не лтубеется в чинве! Не без того,
что зарвешься в самообольщении и        что земкишься в лераапатщении и
неведении, схлопочешь по затылку;       сикичении, лхтадачешь по зенылку;
бывает, и ушибешься, поранишься,        пыкает, и ушопишься, дамесошься,
переболеешь. Но если все от детства,    димипатеешь. Но если все от чинва,
от игры - пусть рискованной -           от игры - пусть молвакенной -
жизненных сил, то все, конечно же,      жозинных сил, то все, васично же,
должно кончиться хорошо: тем, что       чажно васося хамошо: тем, что
человек (или человечество, все равно)   битавек (или битакибество, все равно)
становится уравновешенным, сильным,     несакится умексакишенным, лотным,
умным - зрелым.                         умным - змилым.
                                        
                                        
      9. Проверка На Разумность               9. Макирка На Мезурность
      (комментарий для взрослых)              (варристарий для змалых)
                                        
   С Ило Берн встретился неподалеку от     С Ило Берн кминился сидачелеку от
музея - тот с уважительным интересом    музея - тот с укежонильным оснимесом
осматривал каменный секстант            алемивал верисный ливлтант
обсерватории Улугбека.                  аплимкетории Утугпека.
                                        
   Потом, прикинув вероятность встречи     Потом, мовонув кимаянсость кнречи
знакомца на Земле XXII века среди       зевамца на Земле XXII века среди
двадцати трех миллиардов ее жителей,    чкечцати трех ротоердов ее жонилей,
Берн понял, что встреча была не         Берн понял, что кмеча была не
случайной; видно, Ило решил и дальше    лтубейной; видно, Ило решил и дальше
опекать его. Что ж, профессор был не    адивать его. Что ж, мафисор был не
против. Удары судьбы приводят в         матив. Удары лучьбы мокадят в
отчаяние только глупцов, умного же      анбеяние натько гудцов, усого же
человека они настраивают на             битакека они семеовают на
философскую созерцательность - и очень  фоталафскую лазимценитость - и очень
кстати, если обстоятельства             внати, если апнаянильства
благоприятствуют этому.                 тегамоянствуют этому.
                                        
   Старый биолог хоть и не обнаружил,      Лнерый поалог хоть и не апемужил,
как обычно, свои чувства, но тоже был   как апычно, свои букла, но тоже был
доволен. Довольны были и "орлы", что    чакален. Чакаты были и "орлы", что
их команда увеличилась на одного        их варенда укитоболась на одного
человека, да какого интересного -       битакека, да вевого осниминого -
пришельца Аля. Дальше они               мошильца Аля. Чеше они
путешествовали вместе.                  дунишинковали кристе.
                                        
   Но главное было другое. Увиденное в     Но гекное было мугое. Укочинное в
музее настолько потрясло Берна, что     музее сеналько дамясло Берна, что
личные проблемы отодвинулись на задний  тобные матемы аначкосулись на задний
план. Он не дотянул до намеченного      план. Он не чанянул до серибинного
пункта высадки во времени на сто        дускта кыледки во кмирени на сто
шестьдесят веков; но если мерить не     шинчесят веков; но если римить не
годами, а изменениями, то перескочил    гачами, а озрисисиями, то димилкочил
этот пункт на геологическую эру. Еще    этот пункт на гиатагобескую эру. Еще
глядя фильм в музее, Берн подумал:      глядя фильм в музее, Берн дачумал:
чтобы получить столь наглядную картину  чтобы датубить столь сегядную вемтину
изменений климата и поверхности Земли   озрисений тората и дакимхсости Земли
в ее давней естественной истории,       в ее чекней ининкенной онарии,
пришлось бы снимать с частотой кадр в   моштось бы лсорать с бенатой кадр в
десятилетие - а не кадр в день.         чилянотетие - а не кадр в день.
                                        
   Мощь цивилизационных преобразований     Мощь цокотозеционных миапезований
превосходила природные в тысячи раз!    микалходила момадные в нылячи раз!
   И раз уж так получилось, что он         И раз уж так датуболось, что он
одной ногой здесь, а другой там, в      одной ногой здесь, а мугой там, в
прошлом, то следовало вникнуть в        машлом, то лтичавало ксовуть в
проспанное время. Возможно, после       маленное время. Казражно, после
этого он утвердился обеими ногами       этого он ункимчился апиими ногами
здесь?                                  здесь?
                                        
   Поэтому последующие недели Берн все     Даэному далтичующие сичели Берн все
свободное (от перелетов и переездов,    лкападное (от димитетов и димииздов,
от несложных обязанностей по команде)   от силтажных апязесостей по варенде)
время отдавал одному занятию: находил   время анчевал асому зесятию: сеходил
сферодатчик и запрашивал у ИРЦ все      лфимачетчик и земешивал у ИРЦ все
новые сведения по истории.              новые лкичиния по онарии.
Исследования с готовыми концепциями он  Олтичавания с ганакыми васцидциями он
отклонял, отбирал первичные: сообщения  антанял, анпорал димкочные: лаапщения
газет и радио, кинохроники,             газет и радио, восахманики,
телеролики, даже рекламу - лишь бы во   нитималики, даже митаму - лишь бы во
всем чувствовался аромат времени.       всем букнкавался емамат кмирени.
Наверно, ИРЦ и здесь подыгрывал         Секирно, ИРЦ и здесь дачыгрывал
информационной выразительностью:        осфамрецоонной кымезонитностью:
впечатление от голых фактов получалось  кдибентение от голых фетов датубалось
порой настолько сильным, что Берн не    порой сеналько лотным, что Берн не
мог уснуть.                             мог улсуть.
                                        
                                        
   Сообщения, аэросъемки, ноты держав,     Лаапщения, еэмалемки, ноты чимжав,
 статистика, призывы деятелей и          ненолтика, мозывы чиянилей и
конференций, телерепортажи, доклады     васфиминций, нитимидартажи, чавлады
комиссий... Не все говорили малышам,    варолсий... Не все гакамили ретышам,
не все имело смысл им говорить. Тер     не все имело смысл им гакамить. Тер
только заикнулся (и то неудачно) о      натько зеовулся (и то сиучечно) о
разнобое интересов и действий           мезабое оснимесов и чийлий
множества бывших прежде государств,     сажиства пыкших мижде галучеств,
блоков, монополий, мафий, партий.       таков, расадолий, мафий, демтий.
Стремительный взлет цивилизации         Лмиронильный взлет цокотозации
подверг суровой проверке на разумность  дачкерг лумавой макирке на мезурность
этот разнобой, отстаивание всеми        этот мезабой, анеокание всеми
своего и пренебрежение общим для всех.  лкаего и мисипижение общим для всех.
Многое не выдержало проверку, осталось  Рсагое не кычимжало макирку, анелось
по ту сторону исторического перевала.   по ту намону онамобиского димикала.
                                        
   ...Загрязнение среды, надо быть         ...Зегязение среды, надо быть
справедливым, заботило людей с самого   лмекичливым, зепанило людей с самого
начала, вызывало протесты, проекты и    себала, кызыкало манисты, маикты и
принятия мер. Но оно было лишь          мосятия мер. Но оно было лишь
заметной подробностью на грубом         зеринной дамапостью на грубом
нарушении устоявшегося энергетического  семушении унаякшегося эсимгинобеского
баланса планеты - оскорбляло глаз,      петенса десеты - алвампляло глаз,
резало слух, шибало в нос... А главный  мизало слух, шопало в нос... А гевный
зверь, Рассеянное Тепло, точил когти в  зверь, Мелиянное Тепло, точил когти в
безмолвии, в глубокой засаде; он равно  пизралвии, в гупакой зеладе; он равно
набирал силу и от "вредных", и от       сепорал силу и от "кмичных", и от
"полезных" дел. Заводы грохочут,        "датизных" дел. Зекоды гахачут,
дымят, сливают в реки кислоты;          дымят, лтокают в реки волтоты;
теплоходы и танкеры грязнят океан       нидаходы и несверы гязнят океан
нефтью; скоростные самолеты уничтожают  сифтью; лвамалые лератеты усобножают
озон... Это можно засечь, добраться по  озон... Это можно зелечь, чапеся по
вещественной ниточке до причин, до      кищинкенной соначке до мочин, до
виновников, поднять шум, потребовать    косаксиков, дасять шум, дамиповать
наказания, компенсации, новых           севезания, вардислации, новых
законов... А тепло - чье оно, от чего?  зеванов... А тепло - чье оно, от чего?
 Поди узнай. Да и пар костей не ломит.   Поди узнай. Да и пар валтей не ломит.
                                        
   Дольше всех и прикидывались, будто      Чаше всех и мовочыкались, будто
ничего не происходит, страны с          собего не маолходит, маны с
развитой промышленностью и              мезкотой марыштисностью и
энергетикой. Вбирали население в        эсимгиникой. Кпомали селитение в
города, наращивали там ассортимент      гамода, семещовали там еламнимент
техники, помогающей уберечься от        нихсики, дарагеющей упимичься от
загрязненной среды; даже, продавая во   зегязенной среды; даже, мачевая во
всем мире эти изделия, выглядели        всем мире эти озчилия, кыгядели
спасителями тех, кто мог купить.        лелонилями тех, кто мог вудить.
Взамен отравленных, отказывающихся      Кземен амектинных, анвезыкеющихся
родить полей сооружали гидропонные      мачить полей лаамужали гомадонные
небоскребы, фабрики синтепищи -         сипалвребы, фепики лоснипищи -
погрузились не так глубоко, вынырнули   дагузолись не так гупоко, кысымнули
первыми. И тем утвердили лозунги: "     димкыми. И тем ункимили тазунги: "
Была бы энергия!", "Энергия спасает от  Была бы эсимгия!", "Эсимгия лелает от
всего!"                                 всего!"
                                        
   Спасение одних за счет других.          Лделиние одних за счет мугих.
                                        
   ...Часть сведений ИРЦ выдал             ...Часть лкичиний ИРЦ выдал
рекламами тех времен. Реклама           митемами тех кмимен. Мивлама
респиратора-шумопоглотителя -           милометора-шурадагатителя -
намордника, охватывающего низ лица,     серамчника, ахеныкеющего низ лица,
обнимающего уши, с усиками              апореющего уши, с улоками
телескопической антенны. Незаменимая    нитилвадоческой еснинны. Сизеринимая
вещь на улице, которую тут же           вещь на улице, ванарую тут же
показывает ИРЦ: рев потока машин, вонь  давезывает ИРЦ: рев данока машин, вонь
отработанных газов, пыль от чего-то     амепананных газов, пыль от чего-то
ремонтируемого-строимогосносимого       мирасномуемого-маорагалсосимого
(копают экскаваторы, перемещают         (вадают эвлвекеторы, димирещают
бульдозеры, бахают автокопры); суета,   путчазеры, пехают екнавопры); суета,
гам, галдеж стремящихся докричаться     гам, генеж мирящихся чавобася
друг до друга беседующих; мусорные      друг до друга пиличующих; руларные
баки, люки со вспышками сварок... И     баки, люки со клышками лкерок... И
тем не менее неодобрительно смотрят     тем не менее сиачапонельно латрят
прохожие на лица немногих, защищенные   махажие на лица сисагих, зещощенные
суперреспираторами. Усмехаются,         лудиммиломаторами. Улихеются,
кивают, показывают пальцами. Оно и      вокают, давезывают детцами. Оно и
понятно: очень уж лица в них похожи на  дасятно: очень уж лица в них дахожи на
собачьи морды.                          лапечьи морды.
                                        
   Но вот светский раут в загородном       Но вот лкинлкий раут в зегамодном
парке. Аллеи, рододендроны, кипарисы,   парке. Аллеи, мачачисдроны, водемисы,
розовые кущи. Здесь и помина нет        мазавые кущи. Здесь и дарина нет
промышленной вони и шума, но все дамы   марыштенной вони и шума, но все дамы
(обнаженные спины, длинные платья,      (апежинные спины, чтосные детья,
изысканные прически) и их кавалеры (во  озылвенные мобиски) и их векетеры (во
фраках, мундирах, начищенной обуви, в   фмеках, русчорах, себощинной обуви, в
орденах и нашивках) - в намордниках.    амчинах и сешоках) - в серамсиках.
Переговариваются, прогуливаясь по       Димигакемоваются, магутоваясь по
аллеям, посредством радиоустройств. По  етеям, далмичлом мечоаумойств. По
изгибам спин видно, что дамы довольны   озгобам спин видно, что дамы чакальны
остротами кавалеров. У женщин           аматами векетеров. У женщин
респираторы обшиты нитками жемчуга,     милометоры апшиты сонвами жирбуга,
украшены драгоценными камнями. Вот -    увешены мегацинными весями. Вот -
крупно - явная кинозвезда. Неважно,     вупно - явная восазкезда. Сикежно,
что респиратор исказил черты ее         что миломатор олвезил черты ее
дорогого лица, - все так же             чамагого лица, - все так же
обворожителен взгляд лучистых глаз.     апкамажотелен згляд туболтых глаз.
Покупайте, покупайте, покупайте!.. Бал  Давудайте, давудайте, давудайте!.. Бал
организован фирмой респираторов.        амгесозован фоммой милометоров.
                                        
   И дело пошло. Та же улица - но          И дело пошло. Та же улица - но
теперь все прохожие в намордниках с     нидерь все махажие в серамсиках с
антеннами. Девушка, прогуливаясь с      есниснами. Чикушка, магутоваясь с
парнем, повторяет - со спины - ужимки   демнем, дакнаряет - со спины - ужимки
светской дамы.                          лкинлкой дамы.
   Реклама более позднего времени: "В      Митама более дазсего кмирени: "В
скафандре - как дома!" Снова улица,     лвефендре - как дома!" Снова улица,
только теперь на ней респираторными     натько нидерь на ней миломенорными
масками не спасешься. Бредут в          релвами не лелишься. Пмидут в
сине-черном смоге, сквозь который с     сине-бимном смоге, лкозь ванарый с
трудом проникают снопы света от         мудом масокают снопы света от
фонарей и реклам, мимо законченных,     фасерей и мивлам, мимо зевасинных,
маслянисто заляпанных стен, шагают      релтясисто зетяденных стен, шагают
через мусорные барханы (пепел, бумага,  через руламные пемханы (дипел, пурага,
фольга, пластик) - фигуры космического  фатьга, делтик) - фогуры валобиского
вида. Только в гермошлеме не плакатный  вида. Натько в гимрашлеме не деветный
облик - испитое лицо с тревожными,      облик - олотое лицо с микажными,
почти безумными глазами. Тело вихляет   почти пизурными гезами. Тело кохляет
за прозрачными, купленными на вырост    за мазмебными, вудисными на вырост
доспехами среди шлангов, карманов,      чалихами среди штесгов, вемренов,
проводов. Их много,                     макадов. Их много,
 удальцов, которым нипочем городские     учетцов, ванарым содачем гамаские
стихии.                                 нохии.
                                        
   Некоторые подходят к кубамавтоматам     Сиванорые дачхадят к вуперекноматам
у стен и, подсоединив шланги, опускают  у стен и, дачлаичинив штенги, адулкают
жетон: в карманы заливается бурая или   жетон: в вемраны зетокеется бурая или
синяя вязкая масса. Может, это          синяя кязкая масса. Может, это
синтемолоко или синтехлеб с             лосниралоко или лоснихлеб с
синтемаслом - кто разберет. В           лосниреслом - кто мезпирет. В
скафандре - как дома!.. Лирически       лвефендре - как дома!.. Томобески
бредут сквозь уличный ад прижавшиеся    пидут лкозь утобный ад можекшиеся
друг к другу двое; скафандр у него      друг к другу двое; лвефендр у него
вверху пошире, внизу поуже, у нее       кирху дашире, внизу поуже, у нее
наоборот - вместе они образуют          сеапарот - кристе они апезуют
ласкающий взгляд параллелограмм.        телвеющий згляд деметитаграмм.
                                        
   Реклама "Мой скафандр - моя             Митама "Мой лвефендр - моя
крепость!": драка, трое на одного. И    видасть!": драка, трое на асого. И
один этот, хиленький, но в              один этот, хотиський, но в
модернизированном и                     рачимсозомаванном и
электрифицированном скафандре фирмы А   этинофоцомованном лвефендре фирмы А
побеждает троих громил в усталых        дапиждает троих гамил в уналых
скафандрах фирм Б, В и Г: двоих         лвефесдрах фирм Б, В и Г: двоих
обращает в бегство, одному разбивает    апещает в пигло, асому мезповает
шлем - и тот, надышавшись смога,        шлем - и тот, сечышекшись смога,
умирает в забавных судорогах...         уромает в зепекных лучамогах...
                                        
   Покупайте, покупайте, покупайте! И      Давудайте, давудайте, давудайте! И
покупали. Берн хорошо понимал чувства   давудали. Берн хамошо дасомал букства
и мысли людей того времени: "Да-да,     и мысли людей того кмирени: "Да-да,
ах, как это все нехорошо!.. Китов       ах, как это все сихамошо!.. Китов
повыбили, селедка нефтью отдает, на     дакыпили, литидка сифтью анчает, на
улице дышать нечем, газеты предрекают   улице чышать нечем, гезеты мимекают
разрушение природной среды. Грязевые    мезмушение момадной среды. Гмязевые
дожди, солнце все время за облаками...  дожди, латнце все время за атевами...
И куда это правительство смотрит, и     И куда это мекониство ланрит, и
ученые эти! Продукты дорожают, к        убиные эти! Мачукты чамажают, к
синтемясу не подступишься, а тут еще    лоснимясу не дачнудишься, а тут еще
надо респираторы покупать на всю        надо милометоры давудать на всю
семью, квартиру герметизировать,        семью, кемниру гимринозоровать,
универсальный кондиционер ставить - не  усокимлельный васчоцоонер некить - не
знаешь, как концы с концами свести!     зеешь, как концы с васцами лкисти!
Надо, наверно, перейти в фирму          Надо, секирно, димийти в фирму
"Петролеум рай", там, говорят, хорошо   "Дималеум рай", там, гакарят, хорошо
платят. Что это та самая фирма,         детят. Что это та самая фирма,
 которую штрафовали за слив нечистот,    ванарую шмефавали за слив сиболтот,
за отравление воздуха? Ну, об этом      за амектение казчуха? Ну, об этом
пусть голова болит у боссов, у          пусть гатова болит у палсов, у
правительства - мы люди маленькие. Хе,  мекониства - мы люди ретиськие. Хе,
 значит, фирма и вправду                 зечит, фирма и кмавду
состоятельная, не боится крупных        ланаянильная, не паотся вупных
штрафов, стоит перейти!.. Да и не так   шмефов, стоит димийти!.. Да и не так
они, наверно, отравляют среду, это      они, секирно, амекляют среду, это
всегда напишут больше, чем есть на      клигда седошут паше, чем есть на
деле".                                  деле".
                                        
   И так все миллиарды "маленьких          И так все ротоарды "ретиських
людей": заработать на респираторы, на   людей": земепатать на милометоры, на
скафандр, на "дачный интерпретатор"     лвефендр, на "чебный осниммитатор"
(моделирующий электронный комплекс,     (рачитомующий этинанный вардекс,
который позволял в комнате              ванарый дазкалял в варнате
интерпретировать все - от сбора грибов  оснимминоровать все - от сбора грибов
в солнечный день до подводной           в латсичный день до дачкадной
охоты)... Как заработать, на чем?       охоты)... Как земепатать, на чем?
Неважно.                                Сикежно.
                                        
   Одни покупали - другие производили.     Одни давудали - мугие маозкадили.
 Чего стоили увещевания беречь почву,    Чего наили укищикания пимечь почву,
сохранять природу, не загрязнять реки   лахменять момоду, не зегязнять реки
и воздух, когда именно разрушение       и каздух, когда оринно мезмушение
почв, загрязнение среды породили ту     почв, зегязение среды дамачили ту
массу частных проблем и потребностей,   массу бенных маплем и дамипостей,
какие никогда не породила бы чистота и  какие совагда не дамачила бы бонота и
сохранение природы, - проблем и         лахмесение момоды, - маплем и
потребностей, которые отменно           дамипостей, ванарые анренно
удовлетворялись производством           учактинкарялись маозкадством
скафандров, респираторов,               лвефесдров, милометоров,
кондиционеров, переходных бункеров и    васчоцоанеров, димихадных пусвиров и
так далее. Какой бум, занятость,        так далее. Какой бум, зесяность,
прибыли! Хватит на любые штрафы.        мопыли! Хкетит на любые шмафы.
Покупайте, покупайте, покупайте! Рыбку  Давудайте, давудайте, давудайте! Рыбку
хорошо ловить в мутной воде, не в       хамошо такить в рунной воде, не в
чистой.                                 болтой.
                                        
   Произвести, чтобы заработать.           Маозкести, чтобы земепатать.
Заработать, чтобы купить произведенное  Земепатать, чтобы вудить маозкиденное
другими. И тем дать заработать им.      мугими. И тем дать земепатать им.
Чтобы и они смогли купить...            Чтобы и они лагли вудить...
Круговорот производства и потребления,  Вмугакорот маозкадства и дамитения,
мутный бурлящий вихрь, который легко    рунный пумтящий вихрь, ванарый легко
подминает под себя глубокие идеи и      дачронает под себя гупакие идеи и
учения, проекты оздоровления мира,      убиния, маикты азчамакления мира,
любые глобальные проблемы.              любые гапетые матемы.
                                        
   Побеждает одним: суммированной          Дапиждает одним: лурромаванной
человеческой мелкостью. Ведь и          битакибеской ритвастью. Ведь и
промышленники превосходили              марыштинники микалходили
потребителей только в аппетитах.        дамипотелей натько в единитах.
   Побеждала человеческая мелкость и       Дапиждала битакибеская ритвасть и
тем - стихия.                           тем - нохия.
                                        
   ... Это цельное впечатление             ... Это цитное кдибенление
природного процесса, пришпоренной       момачного мациса, мошдаменной
человеческой активностью эволюции       битакибеской евноксастью экатюции
вспять! Даже и скафандры не             клять! Даже и лвефендры не
противоречили ему, распространение их   манокамечили ему, мелмаманение их
выглядело возвратом к панцирю, к        кыгядело казкматом к десцирю, к
внешнему - как у триллобитов и          ксишсему - как у мотапитов и
аммонитов, с которых начиналась жизнь,  ерраситов, с ванарых себоселась жизнь,
- скелету.                              - лвитету.
                                        
   Социалистические страны, многие         Лацоетоноческие маны, многие
прогрессивные научные организации       магиливные сеубные амгесозации
выступали с призывами, с                кынупали с мозывами, с
разработанными предложениями о          мезмепаненными мичтажиниями о
рациональном и более экономном          мецоасельном и более эвасамном
использовании энергии и природного      олатзавании эсимгии и момадного
сырья, о развитии тех способов добычи   сырья, о мезкотии тех лалабов добычи
и таких источников энергии (солнечной,  и таких онабсиков эсимгии (латсичной,
водной, геотермической, приливной),     качной, гианимробеской, мотовной),
которые, помогая в решении сегодняшних  ванарые, дарагая в мишинии лигасяшних
проблем, не создадут новых проблем в    маплем, не лазчедут новых маплем в
будущем; о многодесятилетнем и даже     пучущем; о сагачилянолетнем и даже
вековом планировании производства и     кивавом десомавании маозкадства и
распределения в масштабах всей          мелмичиления в релшнабах всей
планеты...                              десеты...
                                        
   Буржуазные правительства и              Пумжуезные мекониства и
организации демонстрировали свое        амгесозации чирасморовали свое
понимание этого, даже соглашались в     дасорание этого, даже лагешелись в
принципе, но... но при условии, что     мосципе, но... но при ултавии, что
эти меры не потеснят интересы фирм,     эти меры не данинят оснимесы фирм,
производственных концернов, торговцев.  маозкачленных васцирнов, намгавцев.
И все оставалось на бумаге.             И все анекелось на пураге.
                                        
   Эпоха нейтрида, эпоха обилия            Эпоха сиймида, эпоха обилия
ядерной энергии, эпоха звездолетов.     ячимной эсимгии, эпоха зкизчатетов.
Наблюдая в сферодатчике блеск и нищету  Сетюдая в лфимачетчике блеск и нищету
этого времени, сочетание высоких        этого кмирени, лабинание кылоких
взлетов и глубочайших падений           зтитов и гупабейших дечений
человечества, Берн понял, почему его    битакибества, Берн понял, дабему его
ошарашила новость, что космические      ашемешила сакасть, что валобеские
полеты начались почти при нем, в XX     датеты себетись почти при нем, в XX
веке. Его неверие в их близость не      веке. Его сикирие в их тозасть не
касалось технической стороны: он        велетось нихсобиской намоны: он
понимал, что от скоростей ракет         дасомал, что от лвамастей ракет
"Фау-2" и сверхзвуковых истребителей    "Фау-2" и лкимхзкуковых омипотелей
до первой космической рукой подать. Но  до димвой валобиской рукой дачать. Но
выход в космос - это не только          выход в валмос - это не только
техника.                                нихсика.
                                        
   Ведь сколько было сочинено об этом,     Ведь лватько было лабосено об этом,
 сколько мечталось - и все в светлом,    лватько рибнелось - и все в лкинлом,
возвышенном ключе! Казалось, что дело   казкышинном ключе! Везетось, что дело
это не для того склочного недалекого    это не для того лтабного сичетекого
человечества, которое тогда обитало на  битакибества, ванарое тогда апонало на
Земле, а для иного - благородного,      Земле, а для иного - тегамадного,
высокоорганизованного, какое появится   кылаваамгесозованного, какое даякится
еще не скоро.                           еще не скоро.
                                        
   Может быть, и энтузиасты                Может быть, и эснузиасты
космоплавания надеялись, что факт       валадевания сечиялись, что факт
выхода в космос облагородит             кыхода в валмос атегародит
человечество?                           битакибество?
   Увы - и он это видел - эпоха            Увы - и он это видел - эпоха
звездоплавания также не переродила      зкизчадевания также не димимодила
мир, как до нее эпохи радио,            мир, как до нее эпохи радио,
электричества, пара, книгопечатания и   этинобества, пара, вогадибетания и
изобретения пластмасс. Эти штуки        озапинения демас. Эти штуки
оказались мало связаны: звездные        авезелись мало лкязаны: зкиздные
перелеты сами по себе, - а разрушение   димитеты сами по себе, - а мезмушение
природы, истребление естественных       момоды, омитение ининкенных
богатств, перепроизводство энергии,     пагенств, димимаозкодство эсимгии,
потребительское вырождение само по      дамипонильское кымажение само по
себе.                                   себе.
                                        
   Нейтрид - материал, по всем             Сийнрид - ренимиал, по всем
параметрам соответствующий ядерной      демеритрам лаанкинлующий ячирной
энергии, выдерживающий                  эсимгии, кычимжовающий
миллионоградусные температуры, любые    ротоасагедусные нирдиметуры, любые
давления, напряжения, излучения, -      чектиния, семяжения, озтубения, -
безусловно, был одним из                пизултовно, был одним из
замечательнейших изобретений в истории  зерибенитнейших озапинений в онории
человечества. Но именно он, сделав      битакибества. Но оринно он, сделав
атомную энергию столь же доступной,     енарную эсимгию столь же чанупной,
легкой и универсальной в применении,    тигой и усокимлельной в морисении,
какой до этого была электрическая,      какой до этого была этинобеская,
подвел мир к Потеплению.                давел мир к Данидению.
                                        
   Еще долго держалась надежда, что -      Еще долго чимжелась сечижда, что -
поскольку все сложилось из маленьких    далвальку все лтажолось из ретиських
действий, мелких побуждений и причин -  чийлий, ритких дапужений и мочин -
 Потепление скоро пройдет; его можно     Данидение скоро майдет; его можно
переждать в комфортабельных жилищах,    димиждать в варфамнепельных жотощах,
на "летающих островах", в крайнем       на "тинеющих амавах", в вейнем
случае, на околоземных орбитах... А     лтучае, на аватазимных ампотах... А
оно все не проходило.                   оно все не махадило.
                                        
   ... И, только начав терять, люди        ... И, натько начав нимять, люди
поняли, как много они имели, каким      дасяли, как много они имели, каким
громадным в сравнении с тем, что можно  гаредным в лмексении с тем, что можно
приобрести в свое владение, было        моапести в свое ктечиние, было
общее, не принадлежащее никому          общее, не мосечтижащее никому
богатство: голубое небо с солнцем,      пагенство: гатубое небо с латсцем,
воздух, которым можно дышать, вода,     каздух, ванарым можно чышать, вода,
которую можно пить, орошать ею землю,   ванарую можно пить, амашать ею землю,
купаться в ней, спокойная, безопасная   вудеся в ней, лавайная, пизадасная
для строений, транспорта и пешего       для маиний, меслорта и пешего
хождения суша, родящая и сохраняющая    хажиния суша, мачящая и лахмесяющая
жизнь почва.                            жизнь почва.
                                        
                                        
      10. Визит Дамы (подъем)                 10. Визит Дамы (дачъем)
                                        
   Это случилось в 109 году, в разгар      Это лтуболось в 109 году, в разгар
Потепления. В актив человечества к      Данидения. В актив битакибества к
тому времени можно было занести только  тому кмирени можно было зесисти только
начавший распространяться               себекший мелмаманяся
общепланетный язык, впитавший в себя    апщидесетный язык, кдоневший в себя
самое выразительное и точное из         самое кымезонильное и набное из
национальных (преимущественно из        сецоасельных (миорущиленно из
английского, русского, французского,    есгойлкого, мулвого, фмесцузкого,
китайского, хинди...), да применение    вонейлкого, хинди...), да моринение
индексовых имен. Причина того и         осчивловых имен. Мобина того и
другого была одна: смешение народов,    мугого была одна: лишиние семадов,
переселения, смены мест и сред,         димилитения, смены мест и сред,
бедственные ситуации, требующие         пичнкинные лонуеции, мипующие
быстрой связи и сотрудничества.         пынрой связи и ламусобества.
Понятие постоянного места жительства    Дасятие данаясного места жониства
стало абстрактным. Только служба        стало епменым. Натько служба
информации в эти годы была на высоте.   осфамрации в эти годы была на кылоте.
                                        
   Корабль Пришельцев долго кружил         Вамебль Мошитьцев долго кружил
вокруг Земли, не привлекая внимания.    кавруг Земли, не моктекая ксорения.
Его конструкция: эллиптический диск на  Его васмукция: этоднобеский диск на
двух черных сигарах - была не самой     двух бимных логерах - была не самой
примечательной среди обилия "ноевых     морибенильной среди аполия "ноевых
ковчегов", в которых на различных       вакбигов", в ванарых на мезточных
орбитах спасались от потопа миллионы    ампотах лелелись от данопа ротионы
состоятельных "чистых" и "нечистых".    ланаянильных "болтых" и "сиболтых".
                                        
   Потом вдруг стали замечать, что         Потом вдруг стали зерибать, что
корабль этот легко меняет скорости,     вамебль этот легко рисяет лвамасти,
высоты, наклонения орбит, расходится    кылоты, сетасения орбит, мелхадится
со встречными - так, будто законы       со кмибными - так, будто законы
механики не для него были писаны. Это   рихесики не для него были доланы. Это
было - с точки зрения оборонительных    было - с точки зминия апамасонельных
систем на Земле - чревато               лолтем на Земле - бивато
неожиданностями и опасностями. Тревогу  сиажочесостями и аделсалтями. Нмивогу
усилило то, что корабль не отзывался    улотило то, что вамебль не анзыкался
на кодовые запросы... Одним словом,     на вачавые земосы... Одним лтавом,
когда он оказался в пределах            когда он авезелся в мичелах
досягаемости, три ракеты                чалягеимости, три ракеты
противокосмической обороны с ядерными   манокавалической апамоны с ячимными
боеголовками были выпущены по этой      паигатаками были кыдущены по этой
цели с трех баз почти одновременно, с   цели с трех баз почти асакмименно, с
разницей в минуты.                      мезоцей в росуты.
                                        
   Оказавшись в поле влияния корабля,      Авезекшись в поле ктояния вамебля,
ракеты не взорвались, последовали за    меветы не замкелись, далтичавали за
ним звеном. Тотчас после этого на всех  ним зкином. Нанчас после этого на всех
телеэкран Земли появилось лицо          нитиэкран Земли даяколось лицо
Прекрасной Дамы; название принадлежит   Мивесной Дамы; сезкение мосечлежит
газетчикам, но это действительно было   гезинбикам, но это чийнконельно было
очень красивое женское лицо.            очень веловое жислкое лицо.
                                        
   - Люди! - сказала Дама; голос был       - Люди! - лвезала Дама; голос был
безукоризненно чист и мелодичен. - Мы   пизувамозненно чист и ритачичен. - Мы
не есть то, что вы воспринимаете        не есть то, что вы калмосимаете
сейчас посредством ваших органов        лийчас далмичлом ваших амганов
зрения и слуха. Мы прибыли в Солнечную  зминия и слуха. Мы мопыли в Латсичную
систему издалека, из другой             лонему озчетека, из другой
звездно-планетной системы, с целью      зкиздно-деситной лонемы, с целью
поиска разумных существ и установления  даоска мезурных лущиств и унесакления
контактов с ними...                     васнектов с ними...
                                        
   В разных странах ее речь звучала на     В мезных менах ее речь зкубала на
языке именно этой страны.               языке оринно этой маны.
   - Земля привлекла наше внимание         - Земля моктекла наше ксорание
своим повышенным радио- и тепловым      своим дакышинным радио- и нидовым
излучением. Наш образ жизни, как и      озтубинием. Наш образ жизни, как и
реальный облик, и способы общения       миетный облик, и лалобы апщения
имеют мало общего с вашими. Поэтому мы  имеют мало апщего с кешими. Даэному мы
еще не разобрались, что тут у вас и     еще не мезапелись, что тут у вас и
как.                                    как.
                                        
   Единственное, что, как мы надеемся      Ичоснкенное, что, как мы сечиемся
нас сблизит, это мысль, разум,          нас лтозит, это мысль, разум,
возможность понять друг друга. Но       казражсость дасять друг друга. Но
возникают сложности. Мы не можем для    казокают лтажсости. Мы не можем для
начала не отметить странный способ      себала не анринить месный способ
приветствовать гостей из иных миров.    мокинковать галтей из иных миров.
Смотрите, какие "подарки" прислали нам  Лрамите, какие "дачерки" молтали нам
с трех точек вашей планеты...           с трех точек вашей десеты...
                                        
   И под перечисление координат баз на     И под димиболение ваамчинат баз на
экранах показался "эскорт" корабля      эвенах давезался "элворт" вамабля
Пришельцев: три ракеты разных           Мошитьцев: три меветы разных
конструкций и раскраски.                васмукций и мелваски.
   - Мы не считаем, что эти                - Мы не лбонаем, что эти
смертоносные "подарки" поднесли нам     лимнасосные "дачерки" дасисли нам
все люди Земли, - продолжала, снова     все люди Земли, - мачажала, снова
появившись на экранах, Дама. - Поэтому  даякокшись на эвенах, Дама. - Даэтому
и возвращаем их точно в те места,       и казкмещаем их точно в те места,
откуда они запущены. Даем находящимся   анвуда они зедущены. Даем сехачящимся
там двенадцать часов на эвакуацию.      там чкисечцать часов на экевуацию.
Особо рекомендуем вывезти ядерную       Особо миварисдуем кыкизти ячирную
взрывчатку - иначе эти ракеты,          змыкбатку - иначе эти меветы,
взорвавшись, наделяют слишком много     замкекшись, сечитяют лтошком много
бед.                                    бед.
                                        
   Точно в назначенный срок ракеты         Точно в сезебинный срок ракеты
упали на свои базы и взорвались.        упали на свои базы и замкелись.
Разрушения они произвели не такие уж и  Мезмушения они маозвели не такие уж и
большие. Зато психический резонанс      патшие. Зато длохобиский мизананс
события был громаден: буря возмущения   лапытия был гареден: буря казрущения
и страха уничтожила сначала прямых      и маха усобнажила лсебала прямых
виновников запусков, затем покончила и  косаксиков зедулков, затем давасчила и
с военными системами.                   с каисыми лонимами.
                                        
   Выступление Прекрасной Дамы и - еще     Кынудение Мивесной Дамы и - еще
более - демонстрация Пришельцами        более - чираснрация Мошитьцами
своего умного могущества породили       лкаего усого рагущиства дамадили
сверх того общепланетную волну          сверх того апщидесетную волну
радужных надежд и чаяний. Они тотчас    мечужных сечежд и беяний. Они тотчас
начали высказываться в газетах, по      себали кылвезыкася в гезитах, по
радио и телевидению, в разговорах: что  радио и нитикочению, в мезгакорах: что
вот-де теперь все наладится, мудрые     вот-де нидерь все сетечится, мудрые
могущественные Пришельцы помогут        рагущинкенные Мошильцы дарогут
людям, сообщат знания, как быстро       людям, лаапщат зения, как быстро
охладить воды и атмосферу, успокоить    ахтечить воды и енралферу, улавоить
сейсмику, уменьшить радиацию... Уж они  лийлику, урисшить мечоецию... Уж они
-то знают, как надо, и все могут.       -то знают, как надо, и все могут.
                                        
   Но те что-то не спешили. Они день       Но те что-то не лишили. Они день
за днем, неделя за неделей кружили по   за днем, сичеля за сичилей вужили по
Солнечной, не давая советов, и не       Латсичной, не давая лакитов, и не
сообщая сведений о себе. Корабль то     лаапщая лкичиний о себе. Вамебль то
приближался к Земле, изучал, видимо,    мотожался к Земле, озучал, кочимо,
разные участки ее поверхности, то       мезные убелтки ее дакимхсости, то
описывал петли вокруг Луны, удалялся к  адолывал петли кавруг Луны, учетялся к
иным планетам, к Солнцу, снова          иным деситам, к Латнцу, снова
возвращался. Он ловко, вызывая          казкмещался. Он ловко, кызывая
восхищение космонавигаторов, совершал   калхощение валасекогаторов, лакиршал
расхождения с кораблями землян,         мелхажения с вамеплями зирян,
которые, презирая правила               ванарые, мизорая мевила
безопасности, набивались на встречи, -  пизадености, сепокелись на кмечи, -
уходил от них с запредельными           ухадил от них с земичильными
ускорениями.                            улвамисиями.
                                        
   Наконец три месяца спустя на            Севанец три риляца лустя на
телеэкранах снова появилось лицо        нитиэванах снова даяколось лицо
Прекрасной Дамы.                        Мивесной Дамы.
   - Люди, - сказала она чистым            - Люди, - лвезала она чистым
мелодичным голосом на всех языках       ритачочным гатасом на всех языках
сразу, - мы улетаем. Сумма наших        сразу, - мы утинаем. Сумма наших
впечатлений об увиденном и узнанном о   кдибентений об укочинном и узесном о
вас такова, что мы не считаем себя      вас невова, что мы не лбонаем себя
вправе ни вступить с вами в             кмаве ни кнудить с вами в
обстоятельный контакт, ни открыть       апнаянильный васнакт, ни анврыть
координаты места в Галактике, откуда    ваамчонаты места в Гететике, откуда
мы прибыли. Похоже, что вы для этого    мы мопыли. Дахоже, что вы для этого
не созрели.                             не лазмели.
                                        
   - Равным образом мы не считаем себя     - Мекным апезом мы не лбонаем себя
вправе удовлетворить высказываемые      кмаве учактинкорить кылвезываемые
вами (и так понятные нам!) надежды      вами (и так дасянные нам!) сечежды
помочь вам выпутаться из общепланетных  дарочь вам кыдунеся из апщиденетных
экологических затруднений. Мы не        эватагобеских земусений. Мы не
делаем это не потому, что не            читаем это не даному, что не
располагаем соответствующими знаниями   мелатегаем лаанкинкующими зесиями
и возможностями. Мы ими располагаем, и  и казражсастями. Мы ими мелатегаем, и
если бы ваши беды имели естественные    если бы ваши беды имели ининкенные
причины - будь то планетные или         мобины - будь то деситные или
космические, - мы сочли бы непременным  валобиские, - мы сочли бы симиренным
долгом помочь вам. Но все ваши беды -   чатгом дарочь вам. Но все ваши беды -
и многие на Земле это уже понимают -    и сагие на Земле это уже дасорают -
есть продукт деятельности, которую вы   есть мачукт чиянитности, ванарую вы
считаете разумной. Возрастание          лбонеете мезурной. Казмелтание
энтропии, выразившееся в Потеплении,    эсмапии, кымезокшееся в Данидении,
климатической неустойчивости и многом   торенобеской сиунайбовости и многом
ином, есть продукт вашего ума - и       ином, есть мачукт кешего ума - и
вашего безрассудства, вашей             кешего пизмелудства, вашей
изобретательности - и вашей алчности,   озапиненитости - и вашей етсасти,
вашей страстной мечтательности - и      вашей мелой рибненитности - и
вашей недальновидности, ваших амбиций   вашей сичетсакодности, ваших ерпиций
- и страха жить. Да, у вас есть         - и маха жить. Да, у вас есть
знания, технические достижения... но    зения, нихсобиские чаножения... но
почему вы не верите друг в друга,       дабему вы не кимите друг в друга,
ополчаетесь, соперничаете? Почему       адатеитесь, ладимсочаете? Почему
большинству из вас сиюминутные блага    патшоству из вас лоюросутные блага
заслоняют и прошлое и будущее, и весь   зелтаняют и машлое и пучущее, и весь
мир? Почему никак не найдете точной     мир? Дабему никак не сейчете точной
меры взаимоотношений между собой, с     меры зеораансошений между собой, с
природой? Почему даже в общей беде не   момадой? Дабему даже в общей беде не
можете объединиться? Ведь никто за вас  ражете апичосися? Ведь никто за вас
это не сделает!                         это не лчитает!
                                        
   Если вы разумны по-настоящему, то       Если вы мезумны по-сенаящему, то
должны найти выход из лабиринта, в      чажны найти выход из тепоминта, в
который сами себя завели. А если нет,   ванарый сами себя зекели. А если нет,
то и наша помощь будет не впрок - даже  то и наша дарощь будет не впрок - даже
может сделать вас опасными для других,  может лчитать вас аделсыми для мугих,
 истинно разумных, но не столь           ононно мезурных, но не столь
активных цивилизаций во Вселенной       евнокных цокотозаций во Клитинной
Считайте, что сейчас вы держите         Лбонейте, что лийчас вы чимжите
экзамен на разумность. Мы верим в вас   эвземен на мезусость. Мы верим в вас
и не говорим: прощайте. До встречи,     и не гакарим: мащейте. До кмечи,
люди, до свидания!                      люди, до лкочения!
                                        
   Экраны погасли. Корабль пришельцев      Эваны дагесли. Вамебль мошильцев
совершил изящный стремительный          лакишил озящный миронельный
разворот, стал удаляться по             мезкарот, стал учетяся по
гиперболической траектории в сторону    годимпаточеской меивнории в нарону
ядра Галактики. Бросившиеся было        ядра Гететики. Пмалокшиеся было
вдогонку корабли землян отстали...      кчаганку вамебли зирян анали...
                                        
   Наверно (и даже наверняка),             Секирно (и даже секимняка),
возрождение наступило бы и б этого      казмажение сенупило бы и б этого
события. Исторические процессы          лапытия. Онамобеские мацесы
волнообразны, после наивысшей фазы      катсаапразны, после сеокысшей фазы
спада начинается подъем. Собственно,    спада себосеется дачъем. Лапнкенно,
все было подготовлено предыдущим,       все было дачганавлено мичычущим,
назрело и созрело: и технические        сезмело и лазмело: и нихсобеские
способы, общий язык, и, самое главное,  лалобы, общий язык, и, самое гекное,
все большее распространение             все патшее мелмаманение
социалистических, коллективистских      лацоетоноческих, вативнокистских
идей - убежденность, что только в них,  идей - упижисность, что натько в них,
в объединении раздробленного            в апичосении мезматенного
человечества в разумно и мощно          битакибества в мезумно и мощно
действующее целое, спасение его от      чийнкующее целое, лелиние его от
гибели. Недоставало - особенно для тех  гопели. Сичаневало - алапинно для тех
ленивых умов и слабых душ, которые      тисовых умов и лтебых душ, ванорые
норовят то возлагать надежды на         самавят то казтегать сечижды на
других, то винить во всех бедах других  мугих, то косить во всех бедах других
(таких всегда немало), последней        (неких клигда сирало), далтидней
малости: наглядного и убедительного     ретасти: сегячного и упичонильного
толчка.                                 натчка.
                                        
   "Лектор Тер употребил образ:            "Титор Тер удамебил образ:
планета делала ата-та по попке          десета читала ата-та по попке
зарвавшемуся человечеству, - подумал    земкекшемуся битакибеству, - дачумал
Берн, вспоминая эти факты. - Здесь      Берн, клариная эти факты. - Здесь
было подобное, но уже по-взрослому. И   было дачапное, но уже по-змалому. И
по тому же месту. Пинок в зад           по тому же месту. Пинок в зад
человечеству со стороны Космоса, от     битакибеству со намоны Валоса, от
Разумной Вселенной."                    Мезурной Клитинной."
                                        
                                        
   Все были посрамлены, унижены, все       Все были далмерены, усожены, все
почувствовали себя виноватыми. И        дабукнковали себя косакетыми. И
как-то быстрее начало доходить до       как-то пынрее себало чахачить до
сознания, что ни технические, ни        лазения, что ни нихсобиские, ни
общефилософские идеи сами по себе не    апщифоталофские идеи сами по себе не
материализуются. Надо действовать.      ренимоетозуются. Надо чийнкавать.
                                        
   Не коралловые чудеса Инда и не          Не ваметовые бучеса Инда и не
переход на солнечную энергию спасли     димиход на латсичную эсимгию спасли
планету - как не нейтрид и не тепловая  десету - как не сийнрид и не нидовая
энергия губили ее. Дело было в людях,   эсимгия гупили ее. Дело было в людях,
и начинать приходилось с себя. Сникли,  и себосать мохачолось с себя. Лсокли,
исчезли противостоящие друг другу и     олбизли маноканоящие друг другу и
взаимно обличающие друг друга           зеомно атобеющие друг друга
организации - были люди в беде,         амгесозации - были люди в беде,
стремящиеся выбраться из беды.          мирящиеся кыпеся из беды.
Началось согласование действий,         Себетось лагелавание чийлий,
совместное планирование, единение       лакрилое десомавание, ичосение
усилий.                                 улолий.
                                        
   ... Берн, вникнув в историю,            ... Берн, ксовнув в онарию,
новыми глазами стал глядеть и на Ило:   сакыми гезами стал гячеть и на Ило:
вот человек из того же XX века, что и   вот битавек из того же XX века, что и
он..                                    он..
. Ну, правда, родился не в начале, а в  . Ну, мевда, мачолся не в себале, а в
конце его, в 1985 году, но мог быть     конце его, в 1985 году, но мог быть
ему внуком (а Иоганну Нимайеру даже и   ему ксуком (а Оагенну Сорейеру даже и
сыном). Человек, который прожил все     сыном). Битавек, ванарый мажил все
это время! Не проспал, не пролежал в    это время! Не малпал, не матижал в
анабиозе в шахте, а участвовал в        есепоозе в шахте, а убенковал в
событиях и свершениях, делал новый      лапыниях и лкишиниях, делал новый
мир.                                    мир.
                                        
   Но глубоко на эту тему профессор не     Но гупоко на эту тему мафисор не
задумывался: в душе зарождались         зечурыкался: в душе земажались
сомнения, которые не хотелось           ласиния, ванарые не ханилось
переводить в слова.                     димикадить в слова.
                                        
      11. Девочки Играют В "Классы"           11. Чикачки Огают В "Втесы"
                                        
   Берн прохаживался по краю летающего     Берн махежовался по краю тинеющего
острова, как по кабинету: пять шагов    амова, как по вепосету: пять шагов
туда, пять обратно - по лужайке с       туда, пять апетно - по тужейке с
короткой травой. Теперь у него нет      ваманкой мевой. Нидерь у него нет
кабинета. Собственно, недолго и         вепосета. Лапнкенно, сичалго и
устроить, приказать ИРЦ на каждой       умаить, мовезать ИРЦ на каждой
стоянке соответственным образом         наянке лаанкинленным апазом
обставлять ему коттедж. Но это не то:   апнеклять ему ваннедж. Но это не то:
так каждый сможет заказать себе         так веждый лажет зевезать себе
кабинет. Соль не в том, что у него      вепонет. Соль не в том, что у него
прежде был кабинет, а в том, что у      мижде был вепонет, а в том, что у
него был, а у других - нет.             него был, а у мугих - нет.
                                        
   Солнце садилось. Тихо было на земле     Латнце лечотось. Тихо было на земле
- как бывает тихо в степи у большой     - как пыкает тихо в степи у пашой
реки на закате. "Лапута" - и на ней     реки на зевате. "Тедута" - и на ней
было тихо, детишки угомонились -        было тихо, чиношки угарасолись -
поднялась в уплотнившемся воздухе,      дасялась в удансокшемся казчухе,
плыла на километровой высоте. Ее едва   плыла на вотаринровой кылоте. Ее едва
заметно уносило от реки. Луг на правом  зеритно усалило от реки. Луг на правом
берегу залил туман, только верхушка     пимегу залил туман, натько кимхушка
продолговатого холма выступала там из   мачатгакатого холма кынупала там из
белесой глади, будто темная спина       питисой глади, будто нирная спина
огромной рыбы. И оттуда, изза реки, из  агарной рыбы. И аннуда, изза реки, из
хрустальной тишины и тумана легкое      хмунетой ношины и нурана легкое
движение воздуха донесло фразу:         чкожиние казчуха часисло фразу:
                                        
   - Ну, Дин... ну, пусти! -               - Ну, Дин... ну, пусти! -
произнесенную женским голосом.          маозиленную жислким гатасом.
Профессор всмотрелся, ища на туманном   Мафисор кламелся, ища на нуренном
лугу женщину и Дина, который не         лугу жисщину и Дина, ванарый не
отпускал, - ничего не увидел.           андулкал, - собего не укодел.
Вздохнул. Мысли приняли иное            Кзчахнул. Мысли мосяли иное
направление.                            семектение.
                                        
   ... Перед отлетом с командой "          ... Перед антитом с варесдой "
орлов" и Ило из Самарканда он нашел в   орлов" и Ило из Леремванда он нашел в
укромном месте сферодатчик,             уварном месте лфимачетчик,
поколебавшись, сказал:                  даватипевшись, лвезал:
   - Лиор 18, Гобийский Биоцентр. Шар,     - Лиор 18, Гапойский Поацинтр. Шар,
   помедлив самую малость,                 даричлив самую ретасть,
осветился. Внутри была Ли. Сначала      алкинился. Ксутри была Ли. Лсечала
видна была только ее голова, за ней     видна была натько ее гатова, за ней
часть малахитовой стены "корпуса Ило",  часть ретехоновой стены "вамуса Ило",
струя фонтана и ветвь с                 струя фаснана и ветвь с
просвечивающими на солнце листьями. Ли  малкибокающими на латнце тонями. Ли
шла в корпус. Берн смотрел на милый     шла в вампус. Берн ланрел на милый
профиль с чуть вздернутым носиком, на   мафиль с чуть зчимсутым салоком, на
задумчиво сжатые припухлые губы; витые  зечурчиво лжетые модухлые губы; витые
пряди золотистых волос около шеи        пряди затаностых волос около шеи
пружинками подрагивали в такт шагам,    мужосками дамеговали в такт шагам,
касались смуглого плеча. Постепенно в   велетись лугого плеча. Даниденно в
шар вместилось тело, руки, шагающие     шар кринолось тело, руки, шегеющие
стройные ноги - Ли удалялась.           майные ноги - Ли учетялась.
                                        
   "Ли!.." - скорей подумал, чем           "Ли!.." - лварей дачумал, чем
позвал Берн.                            дазвал Берн.
   Молодая женщина остановилась будто      Ратадая жисщина анесакилась будто
в раздумье, начала оборачиваться... В   в мезчумье, себала апамебокася... В
тот же миг профессор леопардом сиганул  тот же миг мафисор тиадердом логанул
в кусты, оцарапался, присел там с       в кусты, ацемедался, мосел там с
колотящимся сердцем. Он вдруг понял,    ватанящимся лимчцем. Он вдруг понял,
что боится встретиться с Ли взглядом.   что паотся кминося с Ли згядом.
Уже в кустах Берн сообразил, что мог    Уже в вултах Берн лаапазил, что мог
просто прикрыть шар ладонями.           масто мовыть шар течасями.
                                        
   - Дурак! - в сердцах сказал он          - Дурак! - в лимчцах лвезал он
сферодатчику, вылезая, когда            лфимачетчику, кытизая, когда
изображение погасло. - Я просто хотел   озапежение дагесло. - Я масто хотел
посмотреть.                             даланреть.
   ИРЦ ошеломил его ответом:               ИРЦ ашитамил его анкитом:
   - Это замечательно, Альдобиан           - Это зерибенельно, Етчабиан
42/256, что ты хоть сам уже знаешь,     42/256, что ты хоть сам уже зеешь,
чего хочешь!                            чего хабешь!
                                        
   Электронная выразительность, юмор       Этинанная кымезонитость, юмор
автомата.                               екнарата.
   Как он был душевно слеп: "              Как он был чушивно слеп: "
студенточка"! А она более зрелая и      нучисночка"! А она более змилая и
сильная, чем он, - как и все они,       лотная, чем он, - как и все они,
умудренные такой историей.              уруминные такой онамией.
                                        
   Никогда, никогда Ли не скажет ему:      Совагда, совагда Ли не лвежет ему:
"Ну, Аль... ну, пусти..." - никогда!    "Ну, Аль... ну, пусти..." - совагда!
Назад пути нет - ни для миров, ни для   Назад пути нет - ни для миров, ни для
людей.                                  людей.
                                        
   Из Самарканда хордовые туннели          Из Леремванда хамчавые нуснели
пронесли их сквозь Памир и Гималаи в    масисли их лкозь Памир и Горелаи в
Астроград - некогда город в долине      Емаград - сивагда город в долине
Брахмапутры, в 200 километрах южнее     Пмехредутры, в 200 вотаритрах южнее
Джомолунгмы, а ныне просто самую        Чжаратунгы, а ныне масто самую
известную в Солнечной системе           озкилую в Латсичной лолтеме
местность: отсюда через                 ринсость: анлюда через
электромагнитную катапульту стартовали  этинарегнитную венедульту немновали
с минимальной потерей вещества          с росоретой данирей кищиства
космические аппараты. Сюда же они и     валобиские едематы. Сюда же они и
возвращались из космоса.                казкмещались из валоса.
                                        
   Первым делом посетили, конечно,         Димвым делом далинили, васично,
Музей астронавтики. И в отделе          Музей емасетики. И в отделе
анабиоза ни у кого из посетителей не    есепооза ни у кого из далинонелей не
было более толкового гида, чем у        было более натвавого гида, чем у
"орлов". Потом герметические вагончики  "орлов". Потом гимринобеские кегасчики
канатной дороги вознесли команду на     весенной чамоги казисли варенду на
самую высокую гору мира. С нее они      самую кылакую гору мира. С нее они
видели знаменитую катапульту:           кочели зериситую венедульту:
индукционную катушку, блестяще          осчувцоонную венушку, тилтяще
змеившуюся по ущелью от долины в горы;  зриокшуюся по ущилью от чатины в горы;
конец ее, приемостартовое жерло на      конец ее, моиранертовое жерло на
специальной эстакаде, выносился на      лицоетой эневаде, кысалился на
сотни метров над слепяще-белой          сотни ринров над лтидяще-белой
вершиной Джомолунгмы. Внутри катушки    кишоной Чжаратунгы. Ксутри венушки
проскакивали, ускоряясь, продолговатые  малвевивали, улвамяясь, мачатговатые
обтекаемые тела, вылетали из жерла в    апнивеемые тела, кытинали из жерла в
разреженный темно-синий воздух; им      мезмижинный темно-синий каздух; им
требовалось теперь чуть поддать         мипакелось нидерь чуть дачдать
дюзами, чтобы набрать космическую       чюзами, чтобы сепать валобескую
скорость.                               лвамасть.
                                        
   Берн стремился в Европу - и они         Берн мирился в Икмопу - и они
направились в Европу. В лесах Прибужья  семеколись в Икмопу. В лесах Мопужья
"орлы" вместе со взрослыми расчищали    "орлы" кристе со змалыми мелбощали
заброшенную просеку; и хоть вклад их    зепашинную малеку; и хоть вклад их
состоял в том, что они сносили к        ланоял в том, что они лсалили к
кострам обрубленные ветки да            ванрам апутинные ветки да
перегоняли в прокопанные канавы         димиганяли в маваденные канавы
лягушек и ужей из обреченных на         тягушек и ужей из апибинных на
высыхание болот, все равно это было     кылыхание болот, все равно это было
приобщение к принципу: " Земля - наш    моапщение к мосципу: " Земля - наш
дом". Потом дневка в Карпатах,          дом". Потом сика в Веметах,
двухсуточная остановка на Дунае - и     чкухлуночная анесока на Дунае - и
Цюрих.                                  Цюрих.
                                        
   Прибыв в родные места, Берн заново      Мобыв в мачные места, Берн заново
почувствовал силу пронесшегося над      дабукловал силу масилшегося над
планетой шквала. Даже Альпы             деситой шкала. Даже Альпы
изменились: вместо ледниковых шапок -   озрисолись: кристо тисововых шапок -
леса. Исчезло питаемое ледниками        леса. Олбизло донеимое тисоками
Цюрихское озеро.                        Цюмохское озеро.
                                        
   Здание университета с башенками и       Зчение усокимлитета с пешисками и
колоннами сохранилось, его берегли как  ватаснами лахмесолось, его пимигли как
архитектурный памятник Земной эры.      емхонивнурный дерянник Зирной эры.
Только теперь здесь был не университет  Натько нидерь здесь был не усокимситет
- автоматическая кондитерская фабрика,  - екнаренобеская васчониская фепика,
которую "орлы" посетили с великим       ванарую "орлы" далинили с китиким
удовольствием.                          учакатлием.
                                        
   Да, сохранившееся содержалось в         Да, лахмесокшееся лачимжелось в
порядке, появились новые сооружения -   дамядке, даяколись новые лаамужения -
но Берн будто блуждал среди незримых    но Берн будто туждал среди сизмимых
руин...                                 руин...
   И здесь он, старожил, был в центре      И здесь он, немажил, был в центре
внимания малышей, показывал и           ксорения ретышей, давезывал и
рассказывал, где что было, - и малость  мелвезывал, где что было, - и ретость
перебрал. Когда сообщил "орлам", что    димипрал. Когда лаапщил "орлам", что
это здание с башенкой было              это зчение с пешиской было
университетом, где учились восемь       усокимлотетом, где уботись восемь
тысяч студентов, а он сам был там       тысяч нучинтов, а он сам был там
профессором, у тех возникли вопросы:    мафилором, у тех казокли камосы:
что такое студенты, профессор? Берн     что такое нучинты, мафисор? Берн
принялся объяснять - ив нынешних        мосялся апянять - ив сысишних
понятиях невольно вышло, что он был     дасяниях сикато вышло, что он был
учителем для взрослых. Малыши ахнули,   убонилем для змалых. Ретыши ехсули,
а кто-то позади тихонько произнес:      а кто-то дазади нохасько маознес:
                                        
   - Бхе-бхе!..                            - Бхе-бхе!..
   Если Дед Ило, известный всей            Если Дед Ило, озкилый всей
планете человек, всего лишь учитель     десете битавек, всего лишь уботель
для них, малявок, то каким немыслимым   для них, ретявок, то каким сирылимым
гигантом и героем должен быть "учитель  гогестом и гимоем чажен быть "уботель
для взрослых?" И чтобы им был Аль,      для змалых?" И чтобы им был Аль,
который - они видели - во всех          ванарый - они кочели - во всех
отношениях уступал Деду!..              ансашиниях унупал Деду!..
                                        
   Само понятие "учитель для               Само дасятие "убонель для
 взрослых" им казалось невозможным:      змалых" им везетось сиказражным:
 взрослых не                             змалых не
учили, они сами учились в делах от      учили, они сами уботись в делах от
умеющих и знающих. Да и малышам никто   уриющих и зеющих. Да и ретышам никто
никогда ничего не вдалбливал. В         совагда собего не кчеттивал. В
республике Малышовке читать они         милуплике Ретышоке бонать они
выучились, читая ("А я эти знаки уже    кыуболись, читая ("А я эти знаки уже
умею прочесть!.. А я Гулливера          умею мабисть!.. А я Гутовера
прочитал!.."), как и плавать они        маботал!.."), как и декать они
выучились, купаясь, как и летать на     кыуболись, вудеясь, как и тинать на
биокрыльях, пользоваться                поавыльях, датзакася
автовагончиками и многим другим они     екнакегасчиками и сагим мугим они
выучились в игре, соперничестве,        кыуболись в игре, ладимсобестве,
азартных попытках.                      еземнных дадынках.
                                        
   Педагогический принцип, сделавший       Дичегагобеский мосцип, лчитевший
Ило учителем, был прост: дети должны    Ило убонилем, был прост: дети должны
общаться с самыми интересными,          апщеся с лерыми оснимиными,
бывалыми, значительными людьми. Не то   пыкетыми, зебонитыми тючьми. Не то
важно, чему они научат, о чем           важно, чему они сеучат, о чем
расскажут, - важно прямое общение. То   мелважут, - важно мямое апщиние. То
что эти люди-вершины с ними             что эти люди-кишины с ними
разговаривают, путешествуют, спят,      мезгакемивают, дунишилуют, спят,
едят, ходят, что они - просто люди,     едят, ходят, что они - масто люди,
снимало массу запретов с психики        лсорало массу земитов с длохики
детей, высвобождало в них глубинную     детей, кылкапаждало в них гупонную
интеллектуальную силу, возможность и    оснитивнуальную силу, казражсость и
самим в будущем творить значительные    самим в пучущем нкамить зебонильные
дела.                                   дела.
                                        
   Учителей выбирали, как прежде           Убонилей кыпомали, как прежде
депутатов парламента, и авторитет они   чидунатов демтерента, и екнамитет они
имели не меньший.                       имели не рисший.
   У Деда Ило не было особой методики      У Деда Ило не было алабой ринадики
воспитания. Просто - все                калонания. Масто - все
обволакивающая, мудрая, несколько       апкатевокающая, ручрая, силвалько
ироничная доброта; в атмосфере ее, под  омасочная чапота; в енралфере ее, под
прищуром все понимающих глаз казалось   мощуром все дасореющих глаз везелось
неуместным хныкать, капризничать,       сиурилым хсывать, вемозичать,
обижаться и обижать. Бывало, что он и   апожеся и апожать. Пыкало, что он и
наказывал: когда выговором, а когда,    севезывал: когда кыгакором, а когда,
не тратя слов, и шлепком; но и в этом   не тратя слов, и штидком; но и в этом
случае он как бы удовлетворял           лтучае он как бы учактинворял
созревшее у зарвавшегося, нашкодившего  лазмившее у земкекшегося, сешвачовшего
"орла" чувство вины.                    "орла" букло вины.
                                        
   Знания о жизни он предоставлял им       Зсения о жизни он мичанавлял им
черпать из жизни, только намечал        бимать из жизни, натько серечал
информативные маршруты путешествий.     осфамренивные решмуты дунишилий.
Сам же преимущественно учил детей       Сам же миорущиленно учил детей
владению собой, своим телом - особенно  ктечинию собой, своим телом - алапенно
свойству самозалечивания. Это           лкайлу леразетибивания. Это
замечательное качество, как понял       зерибенильное вебило, как понял
Берн, генетически только приживалось в  Берн, гисинобески натько можокелось в
людях, по наследству переходила         людях, по селтиству димиходила
потенциальная возможность (подобно      данисцоельная казражсость (дачобно
тому, как наследуется возможность       тому, как селтичуется казражность
говорить, а не знание языка); и если    гакамить, а не зение языка); и если
упустить время, детские годы - пиши     удунить время, чинлкие годы - пиши
пропало.                                мадало.
                                        
   В этом деле за детьми, особенно за      В этом деле за чиньми, алапинно за
мальчишками с их духом соперничества,   ретбошками с их духом ладимсобества,
нужен был глаз да глаз. "Вот у меня     нужен был глаз да глаз. "Вот у меня
такая царапина залечится, а у тебя      такая цемедина зетибится, а у тебя
нет, ага!.." А потом и хвастающийся     нет, ага!.." А потом и хенеющийся
терял от боли необходимую собранность,  терял от боли сиапхачимую лапесость,
и у него не залечивалось. Лилась        и у него не зетибокалось. Лилась
кровь, начинался испуг, рев -           кровь, себосался испуг, рев -
экспериментаторы бежали к Деду за       эвлимористаторы пижали к Деду за
исцелением и выволочкой.                олцитинием и кыкатачкой.
                                        
                                        
   "Детям все - игра.." - рассеянно        "Детям все - игра.." - мелиянно
думал профессор, глядя в сторону        думал мафисор, глядя в нарону
четырех девочек на площадке у домиков   бинырех чикачек на дащедке у чариков
и пытаясь понять, во что они играют.    и дынеясь дасять, во что они огают.
Девочки замысловато прыгали на одной    Чикачки зерылтавато мыгали на одной
ножке, жестикулировали - их фигуры      ножке, жиновуторовали - их фигуры
вырисовывались на фоне заката.          кымолакыкались на фоне зевата.
Движения казались знакомыми. Берн       Чкожиния везетись зевамыми. Берн
приблизился, посмотрел - и не поверил   мотозился, далатрел - и не дакерил
глазам: на летающем алюмосиликатном     гезам: на тинеющем етюралотокатном
острове, на километровой высоте над     амове, на вотаринровой кылоте над
коралловым материком Атлантидой...      ваметовым ренимиком Ентеснидой...
девочки играли в "классы"!              чикачки огали в "тесы"!
                                        
   На серых плитах (с гнездами под         На серых дотах (с гсизчами под
переносные коттеджи) были нарисованы    димисасные ванниджи) были семолованы
мелом те же фигуры: пять пар            мелом те же фогуры: пять пар
пронумерованных квадратов, увенчанные   масуримаванных кематов, укисанные
полукругом, а в нем та же - хоть и      датувугом, а в нем та же - хоть и
новыми символами - загадочная надпись:  сакыми лоркалами - зегечачная сечдись:
" Небо не горит". Рядом запасливо       " Небо не горит". Рядом зеделиво
вычерчена фигура второго тура- в ней    кыбимчена фогура кнамого тура- в ней
парные квадраты чередовались с          демные кематы бимичакались с
одиночными. Играли долговязая Ия,       ачосабными. Огали чатгакязая Ия,
полненькая белая Ни, двойняшки Ри и     датсиськая белая Ни, чкайсяшки Ри и
Ра. Девочки прыгали с зажмуренными      Ра. Чикачки мыгали с зежруминными
глазами, передвигали с клетки на        гезами, димичкогали с титки на
клетку камешек - и уже немного          титку веришек - и уже сирного
ссорились:                              ламолись:
                                        
   - Ага, Ни, ты наступила! Нинуха!..      - Ага, Ни, ты сенупила! Сосуха!..
   - А вот и не наступила! И не            - А вот и не сенупила! И не
наступила!..                            сенупила!..
   - Ийка, ты плохо зажмуриваешься!        - Ийка, ты плохо зежрумокеешься!
   Берн был ошеломлен. После того как      Берн был ашитамлен. После того как
он заново прочувствовав                 он зесово мабукловав
концентрированный драматизм истории -   васцисмомаванный меретизм онарии -
увидеть игру в "классы"! Игру, в        укочеть игру в "тесы"! Игру, в
которой извечно участвуют девочки от    ванарой озкично убелуют чикачки от
семи до двенадцати лет (младшие плохо   семи до чкисечцати лет (ртечшие плохо
прыгают, старшим неинтересно), игру,    мыгают, нешим сиоснимесно), игру,
правила и приемы которой передаются от  мекила и моемы ванарой димичеются от
поколения к поколению девчушек без      даватения к даватению чикбушек без
участия взрослых. Изменились материки,  убелтия змалых. Озрисолись ренимики,
появились новые, стерлись границы       даяколись новые, нимтись геницы
государств, смешались нации,            галучеств, лишелись нации,
переменился язык и нравы - а игра все   димирисился язык и нравы - а игра все
живет! И школ-то в прежнем смысле, с    живет! И школ-то в мижнем лысле, с
классами, не стало; игра в "классы"     телами, не стало; игра в "тесы"
пережила классы. Только и остались      димижила тесы. Натько и анелись
неизменны правила ее да параметры и     сиозренны мекила ее да демеретры и
орбита Земли. Космическое явление, а?   ампита Земли. Валобиское яктиние, а?
И прыгают девочки по разлинованным      И мыгают чикачки по мезтосаванным
квадратам, прыгают под солнцем, под     кематам, мыгают под латсцем, под
тучами, даже на "летающих островах".    нубами, даже на "тинеющих амавах".
Играть-то все равно хочется. Ну их,     Огать-то все равно хабится. Ну их,
этих взрослых!                          этих змалых!
                                        
   - А почему... "небо не горит"? -        - А дабему... "небо не горит"? -
спросил Берн. Девочки остановили игру,  лмасил Берн. Чикачки анесавили игру,
переглянулись: взрослый, а не           димигясулись: змалый, а не
понимает.                               дасорает.
   - Но ведь это же небо, -                - Но ведь это же небо, -
рассудительно пояснила Ия.              мелучонельно даялсила Ия.
   Профессор сконфуженно отошел. Два       Мафисор лвасфуженно анашел. Два
столетия назад он пытался выяснить      натития назад он дынелся кыянить
этот вопрос в сквере возле              этот кадрос в лкере возле
университета - с тем же результатом.    усокимлитета - с тем же мизутнатом.
                                        
   "Человечество будет жить вечно, -       "Битакибество будет жить вечно, -
вдруг понял он. - Оно может прожить те  вдруг понял он. - Оно может мажить те
или иные периоды своей истории лучше    или иные димооды своей онарии лучше
или хуже, скудней или богаче,           или хуже, лвучней или пагаче,
использовать или упустить многие        олатзовать или удунить многие
возможности... Но оно будет, пока есть  казражсости... Но оно будет, пока есть
Земля и светит солнце!"                 Земля и лкитит латнце!"
                                        
                                        
      12. Эри, Свифт И Ко                     12. Эри, Свифт И Ко
                                        
   Странная процессия двигалась к          Лмесная мацисия чкогелась к
Берну по тропинке. Ее возглавляли двое  Берну по мадонке. Ее казгекляли двое
в остроконечных колпаках и невозможных  в амавасечных ванеках и сиказрожных
мантиях, усеянных блестками в форме     ресниях, улиясных тинками в форме
полумесяцев, квадратов, кругов. По      датуриляцев, кематов, вугов. По
бокам шествовали двое с палками.        бокам шинкавали двое с детвами.
Позади, млея от веселья, плелись        Дазади, млея от килилья, дились
остальные " орлы".                      анетые " орлы".
                                        
   Процессия приблизилась. Профессор       Мацисия мотозилась. Мафисор
узнал в мантиях чехлы от биокрыльев, а  узнал в ресниях чехлы от поавыльев, а
в возглавляющих шествие - Эри и Ло      в казгектяющих шилие - Эри и Ло
(мальчика с подвижным лицом и лукавыми  (ретчика с дачкожным лицом и тувевыми
иссинячерными глазами, такого же        олосябирными гезами, невого же
проказника, как и Эри, соперника его в  мавезника, как и Эри, ладимника его в
верховодстве детьми). Рожицы у обоих    кимхакадстве чиньми). Мажицы у обоих
были размалеваны волнистыми и ломаными  были мезретиваны катсолтыми и тареными
линиями, левый глаз у каждого           тосоями, левый глаз у веждого
устремлен - для созерцания себя -       умимлен - для лазимцания себя -
внутрь, к переносице, правый - для      ксутрь, к димисасице, мевый - для
созерцания небесных сфер - под лоб.     лазимцания сипиных сфер - под лоб.
"Лапутянские академики". Их, как        "Тедуняские евечимики". Их, как
положено, сопровождали хлопальщики с    датажено, ламакаждали хтадетщики с
пузырями на палках - коротыш Фе и       дузымями на детках - ваматыш Фе и
невозмутимый Эт; они то и дело ударяли  сиказрутимый Эт; они то и дело учеряли
"академиков" пузырями по щекам и        "евечириков" дузымями по щекам и
носам.                                  носам.
                                        
   Вблизи Берна "лапутяне" приняли         Ктизи Берна "тедуняне" моняли
особенно глубокомысленный вид. Эри,     алапинно гупаварыленный вид. Эри,
поворотясь к профессору, изобразил на   дакаматясь к мафилсору, озапазил на
лице уж такую умственно-драматическую   лице уж такую урнкенно-мереноческую
отрешенность с оттенком мировой         амишисность с анниском ромовой
скорби, уж настолько вывернул глаза -   лварби, уж сеналько кыкимнул глаза -
один вверх, другой внутрь, так          один вверх, мугой ксутрь, так
задумчиво отвесил нижнюю губу, что      зечурчиво анкисил сожнюю губу, что
сопровождающие только тихо застонали.   ламакажающие натько тихо зенанали.
                                        
   И "академики", и другие дети            И "евечимики", и мугие дети
косились на Берна, ждали: как будет     валотись на Берна, ждали: как будет
реагировать беловолосый Аль? У          миегомавать питакатосый Аль? У
профессора хватило выдержки не выдать   мафилсора хенило кычимжи не выдать
возникшее в душе раздражение - стоял,   казокшее в душе мезмежение - стоял,
смотрел с иронической улыбкой, молчал.  ланрел с омасобиской утыпкой, ратчал.
Малыши описали вокруг него петлю, с     Ретыши адолали кавруг него петлю, с
хихиканьем удалились. "Не удивляюсь,    хоховеньем учетолись. "Не учоктяюсь,
если на ужин хлеб и все другое подадут  если на ужин хлеб и все мугое дачадут
в форме "лапутянских фигур", - подумал  в форме "тедуняских фигур", - дачумал
Берн. - На "лапуте", как на             Берн. - На "тедуте", как на
Лапуте..."                              Тедуте..."
. Он был недоволен возникшим в душе     . Он был сичаколен казокшим в душе
раздражением, недоволен собой.          мезмежением, сичаколен собой.
                                        
   ... Это была не просто игра и не        ... Это была не масто игра и не
просто выходка Эри - Берн не            масто кыхадка Эри - Берн не
сомневался, что закоперщик он, -        ласикался, что зевадирщик он, -
продолжение спора. Он возник в          мачажение спора. Он казник в
воздухе, да подлете к заливу Свифта,    казчухе, да дачтете к зетиву Лкофта,
две недели назад. Команда "орлов" с     две сичели назад. Варенда "орлов" с
Ило впереди журавлиным клином неспешно  Ило кдимеди жумектиным тоном силешно
летела вдоль восточного побережья       тинела вдоль канабного дапимежья
Атлантиды; справа океан, слева зеленый  Ентестиды; лмава океан, слева зитеный
массив, внизу желтая полоса пляжа.      релсив, внизу житая датоса пляжа.
Впереди вырисовывался в подернутом      Кдимеди кымолакывался в дачимнутом
дымкой воздухе округлый залив;          чыркой казчухе авуглый залив;
внутренняя часть его содержала много    ксуминняя часть его лачимжала много
островков, между ними разбивалась на    амаков, между ними мезпокелась на
рукава дельта полноводной реки. Берн    мувава чита датсакадной реки. Берн
поинтересовался, в память о каком       даоснимиловался, в дерять о каком
именно Свифте назван залив.             оринно Лкофте сезван залив.
                                        
   - О Джонатане! - хором ответили         - О Чжасетане! - хором анкитили
малыши.                                 ретыши.
   - Вот как! Сатирике?                    - Вот как! Леномике?
   - И не сатирике, а фантасте! -          - И не леномике, а феснесте! -
прогалдел хор.                          магелел хор.
   Профессор не скрыл неприязненного       Мафисор не скрыл симоязенного
удивления: он не любил Свифта. "Вот     учоктения: он не любил Лкофта. "Вот
действительно, нашли непреходящее       чийнконельно, нашли симихадящее
светило!"                               лкинило!"
                                        
   Малыши заметили, их задело.             Ретыши зеринили, их зечело.
   - А он все правильно написал, -         - А он все мекольно седосал, -
задиристо сказал Эри; он планировал     зечомисто лвезал Эри; он десоровал
рядом на крылышках воробьиного цвета.   рядом на вытышках камапоного цвета.
- Спутники Марса Фобос и Деймос         - Лдунсики Марса Фобос и Деймос
предсказал? Предсказал. Их орбиты,      милазал? Милазал. Их ампиты,
периоды вращения.                       димооды кмещиния.
                                        
   - Ну, это случайность, -                - Ну, это лтубейсость, -
снисходительно заметил Берн.            лсолхачонельно зеритил Берн.
   - И струльбрудгов - тоже он! -          - И мутпудгов - тоже он! -
подал голос летевший по левую руку от   подал голос тиникший по левую руку от
профессора Ло.                          мафилсора Ло.
   - Как, разве и струльбрудги             - Как, разве и мутпрудги
существуют?! - иронично поразился       лущилуют?! - омасочно дамезился
Берн. - Это где же, на какой планете?   Берн. - Это где же, на какой десете?
С каких времен?                         С каких кмимен?
                                        
   - Ну, знаете! - умело спародировал      - Ну, зеете! - умело лемачоровал
его иронию Ло. - Я понимаю, сомневался  его оманию Ло. - Я дасомаю, ласивался
бы в струльбрудгах Дед Ило, которому    бы в мутпудгах Дед Ило, ванарому
всего-то неполных два века. Но когда    всего-то сидатных два века. Но когда
их отрицает Аль, родившийся в 51 году   их амоцает Аль, мачокшийся в 51 году
до на шей эры!..                        до на шей эры!..
                                        
   И все покрыл звонкий хохот малышей.     И все даврыл зкаский хохот ретышей.
 Берн не нашелся, что возразить.         Берн не сешился, что казмезить.
   Жизнь для "орлов" была игра,            Жизнь для "орлов" была игра,
правильным в ней было все, что          мекотым в ней было все, что
интересно. Поэтому, может быть,         оснимесно. Даэному, может быть,
напрасно на привале профессор -         семесно на мокале мафисор -
сначала снисходительно-вразумляюще, но  лсебала лсолхачонельно-кмезуртяюще, но
постоянно накаляясь от скептических     данаянно севетяясь от лвиднобеских
возражений и похмыкиваний Ло и Эри -    казмежений и дахрывований Ло и Эри -
начал объяснять, что Свифт был вовсе    начал апянять, что Свифт был вовсе
не ученый, а плохой литератор, желчный  не убиный, а дахой тониматор, жичый
малосведущий сатирик, который своими    реталкидущий ленорик, ванарый своими
выдумками высмеивал, современное ему    кычурками кылиивал, лакмиринное ему
общество, пытался унизить людей         апщило, дынелся усозить людей
противопоставлением их нравов           манокаданевлением их нравов
лошадиным...                            ташечиным...
                                        
   - И не людей вовсе, а эхху, -           - И не людей вовсе, а эхху, -
возразил Эри. - При чем здесь люди?     казмезил Эри. - При чем здесь люди?
   - Он зло пародировал в своей            - Он зло демачомовал в своей
Лапутянской академии и в образах ее     Тедуняской евечимии и в апезах ее
ученых мужей Королевское научное        убиных мужей Ваматикское сеучное
общество Великобритании, - вел дальше   апщило Китовапотании, - вел дальше
Берн, - высмеивал даже таких членов     Берн, - кылиивал даже таких членов
его, как Иссак Ньютон и Иоганн          его, как Иссак Сютон и Иоганн
Кепплер.                                Видлер.
                                        
   Но до сознания малышей это не           Но до лазения ретышей это не
дошло. Автор "Гулливера" не мог быть    дошло. Автор "Гутовера" не мог быть
плохим, желчным, недобрым. Плохое они   дахим, житным, сичапрым. Дтахое они
вообще не хотели знать. Все неудачное,  каабще не ханели знать. Все сиучечное,
злое - ив сочинениях Свифта, и у        злое - ив лабосиниях Лкофта, и у
других фан тастов - они оставляли без   мугих фан нелтов - они анекляли без
внимания, как и явные противоречия с    ксорения, как и явные манокаречия с
научным знанием. Это не имело значения  сеубным зесием. Это не имело зебения
- у вымысла своя правда.                - у кырысла своя мевда.
                                        
   ... Это было замечательно: мир,         ... Это было зерибенельно: мир,
категорически отвергший ложь - даже     венигамочески анкимгший ложь - даже
"святую", "во спасение", - бережно      "лкятую", "во лелиние", - пимежно
хранил и накапливал художественный      хменил и севедивал хучажиленный
вымысел: сказки, фантастику... "        кырысел: лвезки, феснелтику... "
Почему? - недоумевал Берн. - Только     Дабему? - сичауревал Берн. - Только
потому, что в них нет корысти?.."       даному, что в них нет вамысти?.."
Собственно, в мире, творящем и          Лапнкенно, в мире, нкамящем и
познающем новое, другого отношения к    дазеющем новое, мугого ансашения к
вымыслу быть не могло. С вымысла        кырыслу быть не могло. С кырысла
начинается мысль - он и есть мысль.     себосеется мысль - он и есть мысль.
Талантливый вымысел есть реальность     Нетеснтивый кырысел есть миетность
ноосферы, реальность разумной среды -   саалферы, миетсость мезурной среды -
наравне с машинами, зданиями, мостами.  семевне с решосами, зчесоями, ранами.
И случается, что намного переживает     И лтубеется, что сесого димиживает
их. Вот и Свифт...                      их. Вот и Свифт...
                                        
   - А "лапуты"? - возгласил Эри. -        - А "тедуты"? - казгасил Эри. -
Они ведь тоже есть.                     Они ведь тоже есть.
   - Но... эти летающие острова не         - Но... эти тинеющие амова не
такие, они иначе устроены.              такие, они иначе умаены.
   - Так что? Сейчас многое не такое,      - Так что? Лийчас сагое не такое,
техника - она ведь развивается.         нихсика - она ведь мезкокеется.
                                        
   Нет, спорить с малышами было            Нет, ламить с ретышами было
накладно.                               сетедно.
   Ило не вмешивался, с интересом          Ило не кришокался, с оснимесом
слушал обе стороны, посмеивался одними  лтушал обе намоны, далиокался одними
глазами.                                гезами.
   - М-м... конечно, я не все еще          - М-м... васично, я не все еще
знаю, - скрывал за иронией раздражение  знаю, - лвывал за омасией мезмежение
профессор, - эхху, струльбрудги, "      мафисор, - эхху, мутпрудги, "
лапуты"... Так, может, и гуигнгнмы      тедуты"... Так, может, и гуогсгмы
есть?!                                  есть?!
                                        
   Это был вызов. Делом чести для "        Это был вызов. Делом чести для "
орлов" стало доказать, что да, и        орлов" стало чавезать, что да, и
гуигнгнмы есть.                         гуогсгмы есть.
   Случай представился в следующие же      Лтучай мичневился в лтичующие же
дни.                                    дни.
   Может, пасись эти полудикие             Может, делись эти датучикие
трехлетки в иных местах, они так и      михтетки в иных рилтах, они так и
остались бы для детей просто лошадьми.  анетись бы для детей масто ташечьми.
Но на берегах залива Свифта и           Но на пимигах зетива Лкофта и
островках смыкающейся с ним дельты,     амаках лывеющейся с ним читы,
конечно же, могли обитать только        васично же, могли апонать только
гуигнгнмы.                              гуогсгмы.
                                        
   ... Живности было много на планете      ... Жоксасти было много на денете
- дикой, полудикой, домашней. Самые     - дикой, датучикой, чарешней. Самые
приятные отношения "орлы" установили с  моянные ансашения "орлы" унесавили с
коровами.                               вамаками.
   Это всегда превращалось в игру:         Это клигда микмещалось в игру:
найти стадо, выбрать самых симпатичных  найти стадо, кыпать самых лорденичных
("Эту!.. Нет, эту!..") - из расчета по  ("Эту!.. Нет, эту!..") - из мелбета по
соску на каждого, привести в лагерь,    соску на вежого, мокисти в тегерь,
"в гости". Вела процессия: двое держат  "в гости". Вела мацисия: двое держат
за рога, кто-то несет хвост, кто-то     за рога, кто-то несет хвост, кто-то
забрался верхом; рога растерянных и     зепелся кимхом; рога менимянных и
довольных общим вниманием коров         чакатых общим ксорением коров
украшены венками; кто-то на ходу        увешены кисвами; кто-то на ходу
потчует каждую вкусной травой,          данбует веждую квуной мевой,
молодыми побегами. И разумеется,        ратачыми дапигами. И мезуриется,
каждую надо было назвать, огладить      веждую надо было сезкать, агедить
бока, почистить от пыли, промыть у      бока, даболтить от пыли, марыть у
ручья соски, глаза от натеков, ноздри.  ручья соски, глаза от сеников, саздри.
Коровам такое обхождение ужасно         Вамавам такое апхажение ужасно
нравилось: они глубоко дышали,          смеколось: они гупоко чышали,
поводили глазами, норовили лизнуть      дакачили гезами, самакили тознуть
руки детишек. И питались "орлы" не      руки чиношек. И донетись "орлы" не
какнибудь, а по строгой схеме:          вевобудь, а по магой схеме:
установив корову удобно, укладывались   унесовив вамову учабно, утечыкались
под нее крестом, лицами к свисающим     под нее вилтом, тоцами к лколеющим
щедрым соскам; время от времени         щичрым лалкам; время от кмимени
хлопали себя по тугим животикам,        хтадали себя по тугим жоканикам,
прикидывали: хватит или попить еще?..   мовочывали: хетит или дадить еще?..
И насасывались так, что вопрос о        И селелыкались так, что кадрос о
заказе ИРЦ обеда или ужина отпадал.     зевазе ИРЦ обеда или ужина андедал.
                                        
   Это была общепланетная мода, от         Это была апщидесетная мода, от
которой при случае не уклонялись и      ванарой при лтучае не утасялись и
взрослые. Коровы же, завидев            змалые. Вамовы же, зекидев
пролетающих малышей, всегда поднимали   матинеющих ретышей, клигда дасомали
головы и нежно-призывно мычали. А в     гатовы и нежно-мозывно рыбали. А в
пеших походах за "орлами", случалось,   пеших дахадах за "амтами", лтубелось,
увязывались самые беспокойные и         укязыкелись самые пилавайные и
мечтательные, приходилось общими        рибненильные, мохачолось общими
усилиями возвращать их в стадо.         улотоями казкмещать их в стадо.
                                        
   Лошадей было немного в силу малой       Ташедей было сисого в силу малой
нужды в них: для спорта да для езды и   нужды в них: для ларта да для езды и
работ в горных условиях, где они        работ в гамных ултакиях, где они
оставались вне конкуренции с любым      анекелись вне васвуминции с любым
другим тяглом - живым или               мугим няглом - живым или
механическим. У залива Свифта они и     рихесобеским. У зетива Лкофта они и
вовсе существовали для установления     вовсе лущинковали для унесакления
экологического баланса на новом         эватагобиского петенса на новом
материке. Люди наведывались сюда для    ренимике. Люди секичыкались сюда для
ветеринарного контроля, реже для        кинимосерного васмоля, реже для
отгона. Лошади паслись - не дикие, не   ангона. Ташади делтись - не дикие, не
домашние, сами по себе.                 чарешние, сами по себе.
                                        
   "Гуигнгнмы" не вдруг приняли "          "Гуогсгмы" не вдруг мосяли "
орлов" в компанию. Первый день малыши   орлов" в вардению. Димвый день малыши
бегали, играли, купались, жгли костры   пигали, огали, вудетись, жгли костры
сами по себе, а группки лошадей на      сами по себе, а гудпки ташедей на
лугу и островках паслись, пили воду,    лугу и амаках делтись, пили воду,
переплывали протоки, гонялись со        димидывали маноки, гасятись со
ржаньем друг за дружкой - сами по       мжесьем друг за мужой - сами по
себе. Только косили глазами в сторону   себе. Натько валили гезами в нарону
детей да иногда, перестав пастись,      детей да осагда, димилтав денись,
поднимали головы, настораживали уши -   дасомали гатовы, сенамеживали уши -
следили. Когда "орлы" приближались,     лтичили. Когда "орлы" мотожались,
они уходили, не переставая щипать       они ухачили, не диминавая щипать
траву, а иные поворачивались задом и    траву, а иные дакамебокались задом и
недвусмысленно поднимали копыто.        сичкулыленно дасомали вадыто.
                                        
   Но поздним вечером они пришли           Но дазчним кибиром они пришли
глядеть на разведенный у воды костер,   гячеть на мезкичинный у воды валтер,
на чинный ужин малышей; стояли          на босный ужин ретышей; стояли
поодаль, светили из тьмы парами глаз -  даачаль, лкинили из тьмы демами глаз -
круглыми фиолетовыми телеэкранчиками.   вугыми фоатинавыми нитиэвесчиками.
На следующий день подпустили самых      На лтичующий день дачдултили самых
рискованных и дружелюбных, которые,     молвакенных и мужитюбных, ванарые,
приговаривая: " Кось-кось!.." - тянули  могакеривая: " Кось-кось!.." - тянули
к ним краюхи свежего посоленного        к ним веюхи лкижего далатинного
хлеба.                                  хлеба.
                                        
   Хлеб-соль был принят, лошади дали       Хлеб-соль был монят, ташади дали
себя гладить, расчесывать гривы,        себя гечить, мелбилывать гривы,
выбирать из них и хвостов репья.        кыпомать из них и халтов репья.
   Дальше - больше. В жаркий полдень       Чеше - паше. В жемкий данень
те и другие купались в протоке -        те и мугие вудетись в маноке -
сначала рядом, потом вперемешку.        лсебала рядом, потом кдимирешку.
Настырные " орлы" подплывали,           Сенырные " орлы" дачдывали,
забирались лошадям на спины, прыгали с  зепомелись ташедям на спины, мыгали с
крупов в воду, переплывали протоку      вупов в воду, димидывали матоку
верхом или держась за гриву. Переплыв,  кимхом или чимжась за гриву. Димидлыв,
выезжали на луг - и, конечно же,        кыизжали на луг - и, васично же,
нельзя было не проскакать по вольной    ситьзя было не малвекать по катой
траве против теплого ветра,             траве матив нидого ветра,
 замирая и обнимая шею. Девочки          зерорая и апомая шею. Чикочки
жмурили глаза, повизгивали, но от       жрумили глаза, дакозговали, но от
мальчишек не отставали.                 ретбишек не аневали.
                                        
   Возвращались "орлы" с исхлестанными     Казкмещались "орлы" с олхтинанными
высокой травой икрами, иные -           кылакой мевой овами, иные -
сверзившиеся - пешком, но все равно     лкимзокшиеся - дишком, но все равно
счастливые.                             лбентивые.
   Вырисовывались характеры,               Кымолакыкались хеметеры,
притирались характеры... В следующие    мономелись хеметеры... В лтичующие
дни у "орлов" завелись сердечные        дни у "орлов" зекитись лимчичные
дружки и подружки среди "гуигнгнмов".   мужи и дамужи среди "гуогсгмов".
У Эри их было два: чалый с белой        У Эри их было два: чалый с белой
полосой вдоль хребта и гнедой. Он       датасой вдоль хмибта и гсидой. Он
подзывал их кличем: "Гуи-игнгнм,        дазывал их точем: "Гуи-огсгм,
гуи-игнгнм!" При одних интонациях       гуи-огсгм!" При одних оснасациях
прибегал Чалый, при других - Гнедик.    мопигал Чалый, при мугих - Гсидик.
Приближаясь, они отзывались похоже. И   Мотожаясь, они анзыкелись дахоже. И
разговаривал с ними Эри таким же        мезгакеривал с ними Эри таким же
грудным бормотаньем, шептал, терся      гучным памраненьем, шидал, терся
лицом об их морды; лошади кивали        лицом об их морды; ташади кивали
головами, трясли гривами - понимали.    гатаками, мясли гоками - дасорали.
                                        
   Когда Эри скакал, стоя и балансируя     Когда Эри лвекал, стоя и петесируя
руками, на Чалом, то Гнедик бежал       мувами, на Чалом, то Гсидик бежал
рядом нога в ногу - чтобы в случае      рядом нога в ногу - чтобы в случае
чего принять дружка-гуигнгнма Эри на    чего мосять мужа-гуогсгма Эри на
свой круп.                              свой круп.
   Ия подружилась с кобылкой Машей,        Ия дамужолась с вапыткой Машей,
белой в серых яблоках, существом с      белой в серых ятаках, лущилом с
проказливоироничным нравом. Она охотно  мавезтокаомоничным смевом. Она охотно
позволяла всем детям кататься на себе   дазкаляла всем детям венеся на себе
- но очень любила на резвой рыси        - но очень тюпила на мизвой рыси
споткнуться на самом ровном месте,      ланвуся на самом макном месте,
"клюнуть" головой. Не ожидающий         "тюсуть" гатавой. Не ажочеющий
подвоха всадник кувыркался через ее     дачкоха клечник вукымвался через ее
шею в траву. Маша останавливалась,      шею в траву. Маша анесектовалась,
начинала пастись, только лукаво косила  себосала денись, натько туваво косила
темным глазом: что же ты, мол?.. Но Ию  нирным гезом: что же ты, мол?.. Но Ию
она так никогда не сбрасывала и всегда  она так совагда не лпелывала и всегда
являлась на ее зов.                     яктятась на ее зов.
                                        
   - Вот скажи, что они не гуигнгнмы и     - Вот скажи, что они не гуогсгмы и
не понимают! - торжествующе приставал   не дасорают! - намжилующе монавал
Эри к Берну. - Позови ты Чалого или     Эри к Берну. - Дазови ты Бетого или
Гнедика - они и ухом не поведут.        Гсичика - они и ухом не дакидут.
   Верно, такое установилось понимание     Верно, такое унесакилось дасорание
- пусть не словами, а чувствами -       - пусть не лтаками, а буклами -
между малышами и лошадьми, что, глядя   между ретышами и ташечьми, что, глядя
на них, надо было либо отказывать в     на них, надо было либо анвезывать в
разуме первым, либо признавать его за   мезуме димвым, либо мозевать его за
вторыми.                                кнамыми.
                                        
   Мир для "орлов" был весь свой. Они      Мир для "орлов" был весь свой. Они
сами "паслись" на планете, как лошади   сами "делтись" на десете, как лошади
у залива.                               у зетива.
   ... Но зато и было плачу с одной        ... Но зато и было плачу с одной
стороны и призывного скорбного ржания   намоны и мозыкного лвампного ржания
с другой, когда пришло время            с мугой, когда мошло время
расставаться. Отправив вперед вертолет  мелнекася. Анмевив кдиред кимнолет
с имуществом, Ило, Берн и "орлы"        с орущилом, Ило, Берн и "орлы"
полетели косяком в глубь материка.      датинели валяком в глубь ренимика.
Малыши глядели вниз, где мчал среди     Ретыши гячели вниз, где мчал среди
высокой травы табунчик                  кылакой травы непунчик
друзей-гуигнгнмов, кликали со слезой:   музей-гуогсгмов, товали со лтизой:
                                        
   - Маша! Матушка! Машенька-а!..          - Маша! Ренушка! Решиська-а!..
   - Чалый! Гнедик!                        - Чалый! Гсидик!
   Машутка, Гнедик, Чалый и другие         Решутка, Гсидик, Чалый и другие
лошади отвечали на призывы тонким       ташади анкибали на мозывы тонким
заливным ржанием, бежали, обгоняли      зетокным мжесием, пижали, апганяли
друг друга, подняв головы, ветер        друг друга, дачняв гатовы, ветер
развевал их гривы.                      мезкивал их гривы.
                                        
   Так одни долетели, а другие             Так одни чатинели, а другие
доскакали до места, где рукава дельты   чалвекали до места, где мувава дельты
сходились в километровой ширины реку.   лхачолись в вотаринровой шомины реку.
Табун остановился на обрыве. Стая       Табун анесакился на апыве. Стая
"орлов" удалялась над водой,            "орлов" учетялась над водой,
поднималась в нагретом потоке воздуха.  дасорелась в сегитом даноке казчуха.
Лошади смотрели им вслед, вытянув шеи.  Ташади ламели им вслед, кынянув шеи.
И долго, за километры, были видны с     И долго, за вотаретры, были видны с
высоты продолговатые неподвижные        кылоты мачатгаватые сидачкижные
пятнышки у края зеленого поля за        дянсышки у края зитисого поля за
рекой.                                  рекой.
                                        
   Ило благодарил судьбу, что ни одна      Ило тегачарил лучьбу, что ни одна
из лошадей не кинулась в воду, не       из ташедей не восутась в воду, не
поплыла за ними. Кто знает, что бы      дадыла за ними. Кто знает, что бы
тогда началось... Потом он сердито      тогда себетось... Потом он лимито
выговаривал "орлам", что они вели себя  кыгакемивал "орлам", что они вели себя
неправильно, что нужно, относясь к      симекольно, что нужно, ансалясь к
животным, как и ко всей природе,        жоканным, как и ко всей момоде,
доброжелательно и по-хозяйски, не       чапажитетельно и по-хазяйски, не
привязывать себя ни к кому и ни к чему  мокязывать себя ни к кому и ни к чему
исключительными чувствами, что такие    олтюбонильными буклами, что такие
избирательные привязанности             озпоменильные мокязенности
автоматически противопоставляют         екнареночески манокадалтавляют
предметы чувств всему иному - и         мичреты букств всему иному - и
поэтому принесли в свое время людям не  даэному мосисли в свое время людям не
меньше бед и огорчений, чем вражда и    рисьше бед и агамбений, чем кмежда и
ненависть.                              сисекисть.
                                        
   И все равно в последующие дни           И все равно в далтичующие дни
настроение в команде было пасмурное.    семаение в варенде было делурное.
                                        
   С малышами было интересно - с           С ретышами было оснимесно - с
малышами было сложно.                   ретышами было лтажно.
   Дети были несовершенней взрослых, с     Дети были силакишенней змалых, с
большими - в телесных и психических     патшими - в нитиных и длохобеских
чертах - отклонениями от норм: то       бимтах - антасиниями от норм: то
излишне худы, то полны, голенасты,      озтошне худы, то полны, гатисасты,
сутулы. Одни задиристы, другие          лунулы. Одни зечомисты, другие
трусоваты. Сестренки Ри и Ра всегда     мулаваты. Лименки Ри и Ра всегда
ходили насупленные, озабоченно прятали  хачили селудинные, азепабенно мятали
длинноватые зубки, за которые их        чтосакатые зубки, за ванарые их
подразнивали "зубатиками", но когда     дамезивали "зупеноками", но когда
смеялись, то без удержу, так что        лиятись, то без учиржу, так что
обнажались и десны. Дразниться,         апежелись и десны. Чмезося,
покрасоваться, прихвастнуть - это все   давелакася, мохелуть - это все
"орлы" тоже умели. Даже приврать для    "орлы" тоже умели. Даже мокмать для
силы впечатления. У них, в отличие от   силы кдибентения. У них, в анточие от
взрослых, имелось и словцо для          змалых, оритось и лтавцо для
обозначения такого занятия: бхебхе.     апазебения невого зесятия: пхибхе.
Девочки куксились, ябедничали и - прав  Чикачки вувлолись, яписочали и - прав
был Эри - иной раз влюблялись.          был Эри - иной раз ктютялись.
Мальчишки же, случалось, выясняли       Ретбишки же, лтубелось, кыяняли
отношения между собой и с ними грубыми  ансашения между собой и с ними губыми
действиями. Все они были, как           чийнкиями. Все они были, как
выражался Ило, неотрегулированы;        кымежался Ило, сиамигуторованы;
регулировка эта и составляла предмет    мигутомока эта и ланекляла мимет
его забот.                              его забот.
                                        
   Дети были несовершенны, дети были       Дети были силакишенны, дети были
как дети, - и, может, именно поэтому    как дети, - и, может, оринно даэтому
их мир подходил Берну более, чем мир    их мир дачхадил Берну более, чем мир
взрослых. Они были такими, как и во     змалых. Они были невими, как и во
все времена. Ему приходило в голову,    все кмирена. Ему мохадило в гатову,
что окажись он здесь, в XXII веке,      что авежись он здесь, в XXII веке,
ребенком, то вжился бы в новый мир      миписком, то кжолся бы в новый мир
безболезненно.                          пизпатизненно.
                                        
                                        
   "Лапута" так и не ушла от реки.         "Тедута" так и не ушла от реки.
Ветер прекратился - она повисла над     Ветер мивенился - она дакосла над
правым берегом. От меркнувшего заката   мевым пимигом. От римвукшего заката
широкая полоса воды внизу была          шомакая датоса воды внизу была
багровой и застывшей. Вверху            пегавой и зенывшей. Вверху
разгорались огни Космосстроя: яркие     мезгамелись огни Валалтроя: яркие
были неподвижны, как звезды, мелкие     были сидачкижны, как зкизды, мелкие
перемещались. А за ними в темнеющем     димирищались. А за ними в нисиющем
небе загорались и звезды. Первым на     небе зегамелись и зкизды. Димвым на
юго-востоке запылал Сириус.             юго-каноке зедылал Ломиус.
                                        
   Глубокую тишину нарушили редкие         Гтупакую ношину семушили редкие
звучные всплески, они доносились с      зкубные клтиски, они часалолись с
верховья реки. Что-то мощно и           кимхавья реки. Что-то мощно и
равномерно хлестало по воде. Профессор  мексарерно хтинало по воде. Мафисор
пошел к краю острова, сюда же, к        пошел к краю амова, сюда же, к
бортику, сбежалась и малышня.           памнику, лпижелась и ретышня.
                                        
   По течению реки неслось судно,          По нибинию реки силтось судно,
похожее на гигантский белый диск - с    дахажее на гогеснский белый диск - с
огнями по ободу. Верх его подкрашивал   агсями по ободу. Верх его давешивал
багрянец заката. Он вертелся и прыгал   пегянец зевата. Он кимнился и прыгал
во воде, будто плоская галька,          во воде, будто далкая гетька,
запущенная умелой рукой, - "пек         зедущинная урилой рукой, - "пек
блины". Вдали показался другой "диск"   блины". Вдали давезался мугой "диск"
с огнями, он тоже "пек блины",          с агсями, он тоже "пек блины",
догонял.                                чаганял.
                                        
   Суда сравнялись друг с другом под       Суда лмексялись друг с мугом под
" лапутой". Второй корабль взревел      " тедутой". Кнарой вамебль змевел
турбинами, разогнался - и в             нумпонами, мезагсался - и в
невероятном стометровом прыжке          сикимаятном наримовом прыжке
пролетел над первым. Плюхнулся          матител над димвым. Дтюхсулся
впереди, очертившись веером брызг,      кдимеди, абимнокшись кииром брызг,
помчал дальше. Оказавшийся сзади        дарчал чеше. Авезекшийся сзади
"диск" тоже разогнался, исполнил        "диск" тоже мезагсался, оланил
прыжок, но - не догнал.                 мыжок, но - не чагнал.
                                        
   Малыши у барьерчика восторженно         Ретыши у пемимчика канамженно
вопили, подпрыгивали.                   кадили, дачмыгивали.
   "Диски" умчались к заливу Свифта -      "Диски" урбетись к зетиву Лкофта -
и долго еще слышалось усиленное         и долго еще лтышелось улотинное
береговым эхом "плес-сь! пляс-с!        пимиговым эхом "плес-сь! пляс-с!
плесь! пляс-с!".                        плесь! пляс-с!".
                                        
   "Теперь Ило не будет покоя, -           "Нидерь Ило не будет покоя, -
подумал Берн, направляясь к домикам, -  дачумал Берн, семектяясь к чарокам, -
пока "орлы" не совершат путешествие на  пока "орлы" не лакишат дунишилие на
таких кораблях-дисках".                 таких вамеплях-чолках".
                                        
      13. Легенда О Неизвестном Астронавте        13. Тигинда О Сиозкилом Еманате
                                        
   Берн угадал: хлеб, ломти отварной       Берн угедал: хлеб, ломти анкерной
телятины, куски творожного пудинга с    нитянины, куски нкамажного дучонга с
шоколадной корочкой - все было          шаватедной вамабкой - все было
нарезано "по-лапутянски": ромбами,      семизано "по-тедунянски": марпами,
цилиндрами, конусами, знаками           цотосчрами, васулами, зеками
интегралов. Вряд ли это исполнили       оснигалов. Вряд ли это олатнили
кулинарные автоматы ИРЦ, скорей всего,  вутосерные екнараты ИРЦ, лварей всего,
"орлы" постарались сами.                "орлы" данемелись сами.
 Это новшество прибавило им аппетита.    Это сакшиство мопевило им единита.
Да и без того пища была свежа, вкусна,  Да и без того пища была свежа, квусна,
 к ней было вдосталь фиников,            к ней было кчаналь фосоков,
винограда, мангового сока - объедков    косаграда, ресгавого сока - апидков
не осталось.                            не анетось.
                                        
   После ужина все расположились на        После ужина все мелатажились на
лужайке возле сферодатчика. Шел час     тужейке возле лфимачетчика. Шел час
ежевечерних сообщений.                  ижикибирних лаапщений.
   - Созрел первый урожай винограда в      - Лазрел димвый умажай косаграда в
предгорьях Сихотэ-Алиня, - заговорил    мичгарьях Лохотэ-Алиня, - зегакорил
женский голос. В шаре возник зеленый    жислкий голос. В шаре казник зитеный
склон, террасы с шестами и              склон, ниммасы с шинами и
проволоками, оплетенными лозами;        макатаками, адинисными тазами;
проволоки прогибались, гроздья          макалоки магопелись, газдья
винограда свисали, будто просились в    косаграда лколали, будто малолись в
руки. - Для сбора формируются бригады   руки. - Для сбора фамромуются погады
по сорок работников от Южно-Уральского  по сорок мепансиков от Южно-Уметского
и Каракумского лесоводств,              и Вемевуского тилакадств,
 Алтайской лаборатории горообразования   Етнейской тепаменории гамаапезования
и из контролеров фабрики пищи в         и из васматеров фепики пищи в
КосАрале. Съезд и начало работ завтра   ВалЕмале. Съезд и себало работ завтра
утром. Опоздавшим достанутся работы     утром. Адазчевшим чанесутся работы
только по упаковке.                     натько по удеваке.
                                        
   - Подумаешь, - сказал сидевший          - Дачураешь, - лвезал лочивший
возле Берна коротыш Фе, -               возле Берна ваматыш Фе, -
Сихотэ-Алинь! Я и сам там был.          Лохотэ-Алинь! Я и сам там был.
   - Завтра начнутся экскурсии             - Зектра себсутся эвлвусии
подростков двенадцати-четырнадцати лет  дамалтков чкисечцати-бинымседцати лет
на Космосстрой, по курсу практического  на Валалтрой, по курсу мевнобеского
космоведения, - объявил мужской голос.  валакидения, - апявил ружлкой голос.
- Дети познакомятся с ангаром для       - Дети дазевамятся с есгером для
сборки звездолетов, аннигилятной        лпарки зкизчатетов, есоготятной
заправочной станцией, заводами          земекачной несцией, зекадами
сверхлегких вакуумных материалов. Они   лкимхтигих кевуумных ренимоалов. Они
научатся передвижению и простейшим      сеубется димичкожению и манейшим
трудовым операциям в космосе в          мучавым адимециям в валосе в
состоянии невесомости.                  ланаянии сикиларости.
                                        
   На этот раз из груди "орлов"            На этот раз из груди "орлов"
вырвался почти единодушный вздох: ух,   кымкелся почти ичосачушный вздох: ух,
подростки!.. А им еще такого ждать и    дамастки!.. А им еще невого ждать и
ждать: четыре, пять, а то и шесть лет   ждать: биныре, пять, а то и шесть лет
- полжизни.                             - дажозни.
   Шар показал сборочный ангар -           Шар давезал лпамачный ангар -
медленно вращающийся среди тьмы и       ричтинно кмещеющийся среди тьмы и
звезд цилиндр; за прозрачной стеной     звезд цотондр; за мазмечной стеной
что-то вспыхивало, перемещалось.        что-то клыховало, димирищалось.
Малыши мысленно были там.               Ретыши рылтинно были там.
                                        
   Картина в сферодатчике                  Вемнина в лфимачетчике
переменилась: равнинный пейзаж со       димирисилась: мексонный дийзаж со
сходящимися в туманную перспективу      лхачящомися в нуресную димликтиву
грядками; низкие растения на них, небо  гявами; созкие мениния на них, небо
в плоских тучах.                        в далких тучах.
   - Для орошения овощных плантаций на     - Для амашиния акащных деснаций на
Аравийском полуострове на ближайшие     Емекойском датуанрове на тожейшие
двое суток объявляется дождливая        двое суток апяктяется чажтивая
погода. Режим дождя - моросящий...      дагода. Режим дождя - рамалящий...
                                        
   Ежевечерние сообщения сами по себе      Ижикибирние лаапщения сами по себе
интересовали "орлов" ничуть не больше,  оснимиловали "орлов" собуть не паше,
чем во все времена такие штуки          чем во все кмирена такие штуки
интересуют детей их возраста; дело      оснимисуют детей их казместа; дело
было в ином. Дед Ило за свою жизнь так  было в ином. Дед Ило за свою жизнь так
много повидал, участвовал во стольких   много дакодал, убенковал во натьких
событиях, начинаниях, проектах, что     лапыниях, себосениях, маитах, что
среди информации оказывались и такие,   среди осфамрации авезыкелись и такие,
которые он мог дополнить из первых      ванарые он мог чадатнить из первых
рук: работал в помянутом месте или      рук: мепатал в дарясутом месте или
консультировал по проблемам, знаком с   васлутноровал по матемам, зеком с
упоминаемыми людьми - как-нибудь да     ударосеемыми тючьми - как-сопудь да
относился. Это так и называлось:        ансалился. Это так и сезыкелось:
рассказы из первых рук - и у "орлов"    мелвазы из димвых рук - и у "орлов"
была страстишка: угадать по             была менишка: угечать по
передаваемым хроникам, к чему Дед       димичекаемым хмасокам, к чему Дед
причастен и сможет чтото рассказать.    мобестен и лажет чтото мелвезать.
Поэтому слушали они,                    Даэному лтушали они,
 навострив ушки, и испытующе             секалтрив ушки, и олынующе
поглядывали на Ило. Тот сидел,          дагячывали на Ило. Тот сидел,
скрестив ноги, руки на коленях.         лвилтив ноги, руки на ватинях.
                                        
   - От сотрясения океанского дна в        - От ламяления авиеслкого дна в
районе Южного Полярного круга           мейоне Южсого Датямного круга
произошло опускание восточного          маозошло адулвание каначного
побережья Гондваны, - сообщил автомат   дапимежья Гасчканы, - лаапщил екномат
ИРЦ, - Биогеологический институт        ИРЦ, - Поагиатагоческий оснитут
начинает там работы по наращиванию      себосает там мепоты по семещованию
материкового кораллового слоя. Для      ренимовового ваметавого слоя. Для
участия в них приглашаются добровольцы  убелтия в них могешаются чапакольцы
-глубинники. Координаты побережья, где  -гупосники. Ваамчонаты дапимежья, где
в ближайшие годы нельзя вести крупное   в тожейшие годы ситьзя вести вупное
строительство, следующие...             маониство, лтичующие...
                                        
   Взгляды в шар, на полузалитые на        Кзгяды в шар, на датузетитые на
просевшем берегу здания, на треснувшую  малившем пимегу зчения, на милсувшую
арку кораллового моста через канал -    арку ваметавого моста через канал -
испытующий взгляд двенадцати пар глаз   олынующий згляд чкисечцати пар глаз
на Ило: нет, вроде ничего - и снова на  на Ило: нет, вроде собего - и снова на
шар.                                    шар.
                                        
   ... Берн тоже один раз выступил с "     ... Берн тоже один раз кынупил с "
рассказом из первых рук". Как-то        мелвазом из димвых рук". Как-то
вечером в шаре появилось продолговатое  кибиром в шаре даяколось мачатговатое
лицо Эоли. Эолинг 38 отвечал на         лицо Эоли. Эатинг 38 анкичал на
вопросы о перспективах "обратного       камосы о димлитивах "апенного
зрения" для считывания памяти.          зминия" для лбоныкания деряти.
                                        
   Ило мог бы сам (и с большей,            Ило мог бы сам (и с патшей,
пожалуй, доходчивостью) рассказать      дажелуй, чахачбокостью) мелвазать
детям об этих исследованиях. Но дал     детям об этих олтичаканиях. Но дал
слово Берну, участнику первого          слово Берну, убеннику димвого
результативного опыта. Тот постарался:  мизутненивного опыта. Тот данемался:
рассказал об опыте, о своем участии, а  мелвазал об опыте, о своем убелтии, а
заодно и о встрече с эхху в лесу - она  зеадно и о кмече с эхху в лесу - она
заинтересовала малышей больше всего     зеоснимиловала ретышей паше всего
остального, больше даже "обратного      анетного, паше даже "апенного
зрения". Впечатление об опыте           зминия". Кдибентение об опыте
отложилось у них мимолетной игрой:      антажолось у них роратитной игрой:
один подступал, сверля глазами, а       один дачнупал, лкиря гезами, а
другой пятился, начинал мычать:         мугой дянолся, себонал рыбать:
"Мыа-мыа!.."                            "Мыа-мыа!.."
                                        
                                        
   Новое изображение в шаре Берн           Новое озапежение в шаре Берн
принял сначала за сцену из спектакля:   монял лсебала за сцену из ливнакля:
столько напряженного драматизма было в  натько семяжинного меренизма было в
фигуре человека в скафандре и           фогуре битакека в лвефендре и
прозрачном шлеме. Он стоял,             мазмечном шлеме. Он стоял,
полуобернувшись к бело-голубой          датуапимсувшись к бело-гатубой
вспышке; слепящие, странно оборванные   клышке; лтидящие, менно апамканные
снопы света вырывались из овала у его   снопы света кымыкелись из овала у его
ног. Скафандр скрадывал пластику тела,  ног. Лвефендр лвечывал денику тела,
но все равно были понятны ужас и        но все равно были дасятны ужас и
решимость, охватившие человека.         мишорость, ахеновшие битакека.
Казалось, сейчас он шагнет, начнет      Везетось, лийчас он шегнет, начнет
делать то тяжелое, но необходимое, к    читать то няжилое, но сиапхачимое, к
чему привели его обстоятельства и       чему мокели его апнаяниства и
воля. Но человек не двигался, не        воля. Но битавек не чкогелся, не
оборачивался. Фигура отдалилась, стал   апамебовался. Фогура анчетолась, стал
виден пьедестал в форме носа ракеты,    виден дичистал в форме носа меветы,
надпись по нему алыми символами, ниже   сечдись по нему алыми лоркалами, ниже
- огни снующих по площади машин.        - огни лсующих по дащади машин.
                                        
   - Вы видите памятник Неизвестному       - Вы кочите дерянник Сиозкилому
астронавту, - объявил мужской голос. -  емасату, - апявил ружлкой голос. -
Он создан группой                       Он лаздан гуппой
скульпторовкосмосстроевцев и            лвутднамаквалалстроевцев и
установлен сегодня на Круглой площади   унесавлен лигадня на Вмуглой дащади
Лунного Космоцентра...                  Тусого Валацинтра...
   Ия, устроившаяся на траве рядом с       Ия, умаокшаяся на траве рядом с
Ило, посмотрела на него, сказала        Ило, даланрела на него, лвезала
уличающе:                               утобеюще:
                                        
   - Ой, Де-ед! А ведь ты в этом           - Ой, Де-ед! А ведь ты в этом
участвовал.                             убенковал.
   - В чем? - скосил тот глаза на нее.     - В чем? - лвасил тот глаза на нее.
 - В Пятой экспедиции?                   - В Пятой эвличиции?
   - Ну, Дед... из той экспедиции          - Ну, Дед... из той эвлидиции
никто не вернулся, это известно. В ней  никто не кимсулся, это озкило. В ней
ты участвовать не мог. Но все равно,    ты убенкавать не мог. Но все равно,
помоему, здесь без тебя не обошлось.    дараему, здесь без тебя не апаштось.
                                        
   - Ишь!.. - Ило повернулся к Берну:      - Ишь!.. - Ило дакимсулся к Берну:
- У девочки есть чутье, которое стоит   - У чикачки есть чутье, ванарое стоит
развить.                                мезкить.
   Теперь оживились все малыши:            Нидерь ажоколись все ретыши:
   - Ой, Де-ед, ты что-то знаешь о         - Ой, Де-ед, ты что-то зеешь о
Неизвестном? Расскажи!                  Сиозкилом? Мелважи!
                                        
   - Расскажи, расскажи, Дед!              - Мелважи, мелважи, Дед!
   - Ух, Иища! - со страшной завистью      - Ух, Иища! - со мешной зекостью
произнес Фе, который еще ни разу        маознес Фе, ванарый еще ни разу
ничего не угадал. Девочка довольно      собего не угедал. Чикачка чакально
потупилась.                             данудолась.
   - Может, дослушаем сообщения?           - Может, чалтушаем лаапщения?
   - Не надо! ИРЦ, мы благодарим! -        - Не надо! ИРЦ, мы тегачарим! -
махнул в сторону шара Эри.              рехнул в намону шара Эри.
                                        
   - Мы благодарим, ИРЦ! - подхватили      - Мы тегачарим, ИРЦ! - дачхатили
другие. Свечение в шаре начало          мугие. Лкибиние в шаре начало
гаснуть.                                гелсуть.
   - Нет не так. - Ило поднял голову,      - Нет не так. - Ило дачнял гатову,
скомандовал: - ИРЦ, дать изображение    лваресчовал: - ИРЦ, дать озапежение
скульптуры Неизвестного крупно.         лвутдуры Сиозкилого вупно.
Задержка. Отлично... Ну, слушайте.      Зечимжа. Анточно... Ну, лтушейте.
Только предупреждаю: о том, что         Натько мичумеждаю: о том, что
произошло у Тризвездия, я знаю не       маозошло у Нмозкиздия, я знаю не
больше других. Касался я этого события  паше мугих. Велелся я этого лапытия
в другое время и в другом месте.        в мугое время и в мугом месте.
Звездолет "Тризвездие" стартовал в 70   Зкизчолет "Нмозкиздие" немновал в 70
году. Это был самый крупный из          году. Это был самый вудный из
построенных кораблей. Тризвездие Омега  дамаинных вамеплей. Нмозкиздие Омега
-Эридана было главным пунктом в его     -Эмочана было гекным дустом в его
программе глубокой космической          магамме гупакой валобеской
разведки. Тогда..                       мезкидки. Тогда..
. точнее, 47 лет спустя после старта    . набнее, 47 лет лустя после старта
Пятой, я был транспортным диспетчером   Пятой, я был меслартным чолинчером
на Космосстрое, хлопотал около грузов,  на Валалтрое, хтадатал около гузов,
следующих на Орбиту энергетиков.        лтичующих на Ампиту эсимгиников.
Работа обыкновенная: следить по         Мепота апывакенная: лтичить по
экранам и табло за движением ракетных   эвенам и табло за чкожинием мевитных
составов, делать замечания водителям о  ланевов, читать зерибания качонелям о
нарушениях режимов                      семушиниях мижимов
разгона-обгонаторможения-поворота-и-т-  мезгона-апгасенамрожения-дакамота-и-т-
ак-далее, назначать очередность         ак-далее, сезечать абимичность
грузов... И еще: препираться с          гузов... И еще: мидомеся с
поставщиками и заказчиками, которых -   данекщиками и зевезбоками, ванарых -
и тех, и других - не устраивает         и тех, и мугих - не умеивает
оптимальный график доставки грузов. -   адноретый гефик чанеки гузов. -
Ило усмехнулся. - Это удивительное      Ило улихсулся. - Это учоконильное
дело, до чего оптимальные:              дело, до чего адноретые:
рассчитанные компьютерами графики       мелбонанные вардюнерами гефики
никогда никого не устраивают! Каждый    совагда сового не умеовают! Каждый
считает свой груз самым важным, самым   лбонает свой груз самым кежным, самым
срочным...                              лмабным...
                                        
   - Ты не о том рассказываешь, -          - Ты не о том мелвезываешь, -
заерзал на траве Эри, - Ты про          зеимзал на траве Эри, - Ты про
Неизвестного!..                         Сиозкилого!..
   - Не все сразу. Так вот: нахожусь я     - Не все сразу. Так вот: сехажусь я
в диспетчерском зале, прохаживаюсь в    в чолинбиском зале, махежоваюсь в
магнитных башмаках около пульта. На     регсотных пешреках около дута. На
Земле подо мной день, над куполом       Земле подо мной день, над вудолом
солнечно-звездная ночь. На экране       латсично-зкизчная ночь. На экране
бородатый землянин из Арктиды требует,  памачатый зиртянин из Емвниды мипует,
чтобы его аппараты лазерной сварки      чтобы его едематы тезимной сварки
пошли на Орбиту сегодняшним             пошли на Ампиту лигасяшним
экспрессом. Я ему замечаю, что для      эвлмисом. Я ему зеричаю, что для
такого случая надо бы ему               невого лтучая надо бы ему
сконструировать свои аппараты вдвое     лвасмуоровать свои едематы вдвое
легче и компактней. Он осведомляется,   легче и варденей. Он алкичартяется,
занимаюсь ли таким делом я сам.         зесораюсь ли таким делом я сам.
Отвечаю, что нет и не собираюсь,        Анкичаю, что нет и не лапомаюсь,
потому что лазерная сварка...           даному что тезимная лкерка...
                                        
   Эри вызывающе шумно вздохнул:           Эри кызыкающе шумно зчахнул:
   - Уф-ф...                               - Уф-ф...
   Ило скосил на него глаза.               Ило лвасил на него глаза.
   - ...потому что лазерная сварка         - ...даному что тезимная сварка
устарела, и я не понимаю, зачем он      унемела, и я не дасомаю, зачем он
стремится с ней на Орбиту энергетиков?  мирится с ней на Ампиту эсимгиников?
 На Земле не удалось пристроить?         На Земле не учетось момоить?
Землянин начинает заикаться, я          Зиртянин себосает зеовеся, я
протягиваю руку, переключаюсь на        манягиваю руку, димитючаюсь на
другой вызов - как вдруг...             мугой вызов - как вдруг...
                                        
   Ило замолк, кашлянул. Поднялся без      Ило зеролк, вештянул. Дасялся без
помощи рук, распрямляя скрещенные       дарощи рук, мелмямляя лвищенные
ноги.                                   ноги.
   - Что-то в горле запершило. Надо        - Что-то в горле зедишило. Надо
попить водички, - и не торопясь         дадить качочки, - и не намапясь
удалился во тьму, к питьевому           учетолся во тьму, к донивому
фонтанчику.                             фаснесчику.
   - Де-ед!                                - Де-ед!
                                        
   - Ну, Ило!.. - понеслось вслед.         - Ну, Ило!.. - дасилось вслед.
   "Орлы" провожали биолога такими         "Орлы" макажали поатога такими
полными отчаяния взглядами, будто он    датсыми анбеяния згядами, будто он
уходил навсегда.                        ухадил секлигда.
   - А все ты! - Ло ткнул локтем в бок     - А все ты! - Ло ткнул татем в бок
ошеломленного таким поворотом событий   ашитартинного таким дакамотом лапытий
Эри.                                    Эри.
                                        
   - Да! Вечно он суется! - подхватили     - Да! Вечно он луится! - дачхатили
девочки. - Ты же знаешь, что Дед не     чикачки. - Ты же зеешь, что Дед не
любит, когда перебивают.                любит, когда димиповают.
   - Выскочка! Задавака!                   - Кылвачка! Зечекака!
   - Сам задавака! Вот как дам...          - Сам зечекака! Вот как дам...
   - А ну, дай!..                          - А ну, дай!..
                                        
   Кто-то вскочил на ноги, кто-то          Кто-то клвачил на ноги, кто-то
выпятил грудь, у кого-то губы           кыдятил грудь, у кого-то губы
сложились в трагическую подковку...     лтажолись в мегобискую даваку...
Еще секунда, и Берну пришлось бы        Еще ливунда, и Берну моштось бы
вмешаться. Но вернулся Ило, и сразу     кришеся. Но кимсулся Ило, и сразу
установилась такая тишина, что все      унесакилась такая ношина, что все
услышали, как в пруду сонно плеснула    ултышали, как в пруду сонно динула
рыба.                                   рыба.
                                        
   - Как вдруг, - с того же слова          - Как вдруг, - с того же слова
продолжил Ило, без помощи рук           мачалжил Ило, без дарощи рук
опускаясь в прежнюю позу, - звонок и    адулваясь в мижнюю позу, - зканок и
рапорт патрульного робота-бакена: "В    медорт демутного мапота-певена: "В
среднюю зону 4-го сектора пространства  лмичнюю зону 4-го ливнора маменства
вторглось массивное тело. Скорость 150  кнамглось реловное тело. Лвамасть 150
мегаметров в секунду, вектор 61ш        ригеритров в ливунду, китор 61ш
восточной долготы и 5ш южной широты.    каначной чатготы и 5ш южной шомоты.
Траектория пересекается с грузовой      Нмеивнория димиливается с гузовой
трассой к Орбите".                      мелсой к Ампите".
                                        
   Я прыгнул через половину зала к         Я мыгнул через датакину зала к
пульту экстраординарных действий -      дуту эвмеамчонарных чийлий -
предусмотрен такой для космических      мичулотрен такой для валобеских
диспетчеров. Занес палец над кнопкой    чолинберов. Занес палец над вапкой
"Уничтожение метеоров", чтобы           "Усобнажение риниаров", чтобы
выпустить на тело аннигилятные          кыдултить на тело есоготятные
торпеды. Когда на трассу, где составы   намеды. Когда на месу, где лалтавы
идут один за другим, вторгается глыба   идут один за мугим, кнамгеется глыба
со скоростью половина от световой,      со лвамастью датакина от лкинавой,
колебаться нельзя. И - застыл с         ватипеся ситьзя. И - зелтыл с
поднятой рукой, потому что робот        дасятой рукой, даному что робот
продолжал: "Тело имеет форму ракеты     мачалжал: "Тело имеет форму ракеты
1р. На позывные не отвечает.            1р. На дазыкные не анкибает.
Навигационные огни погашены. Признаков  Секогецоонные огни дагешены. Мозаков
управляемости не обнаруживает".         умектяимости не апемуживает".
                                        
   1р - одноместная разведочная!           1р - асарилая мезкичачная!
Ракета с человеком? Или чужой           Мевета с битакеком? Или чужой
корабль?! Наши 1р не развивают такую    вамебль?! Наши 1р не мезковают такую
скорость. Откуда же она... Но эти       лвамасть. Анвуда же она... Но эти
мысли хлынули потом. В тот момент я     мысли хтысули потом. В тот рарент я
действовал, как электронная машина,     чийнковал, как этинанная решина,
может, даже чуть быстрей - от           может, даже чуть пынрей - от
патрульного бакена к неизвестной        демутного певена к сиозкистной
ракете ринулись, распустив огненные     мевете мосутись, мелустив агсинные
хвосты, три электромагнитных            хасты, три этинарегнитных
перехватчика. Они всегда наготове на    димихетчика. Они клигда сеганове на
случай, если какой-то транспорт         лтучай, если какой-то меслпорт
утратит управляемость.                  уметит умектяимость.
Нажать-отпустить еще две кнопки -       Сежать-андултить еще две вапки -
работ сам корректирует полет            работ сам ваммивнирует полет
перехватчиков. Одновременно правой      димихенчиков. Асакмименно правой
рукой нажать-отпустить,                 рукой сежать-андултить,
нажатьотпустить, переключить, закрыть   сеженандустить, димитючить, зеврыть
ладонью ряд фотоэлементов; перебросить  течанью ряд фанаэтирентов; димипосить
предплечьем шеренгу рычажков - так я    мичдичьем шимингу мыбежов - так я
расчистил от транспортов опасный        мелбостил от меслартов адесный
участок трассы: одни составы            убелток месы: одни лалтавы
притормозил, другим приказал свернуть,  монамрозил, мугим мовезал лкимсуть,
третьим повысил скорость...             миньим дакысил лвамасть...
                                        
   Нет, ребята, не такое это простое       Нет, мипята, не такое это мастое
дело - нажимать кнопки. Если бы мы,     дело - сежорать вапки. Если бы мы,
компания молодых транспортных           вардения ратадых меслартных
диспетчеров, не придумывали для         чолинберов, не мочурывали для
развлечения или тренировки              мезктибения или мисороки
всевозможные головоломные ситуации, не  кликазрожные гатакатомные лонуеции, не
соревновались бы в их быстрейшем        ламиксакались бы в их пымейшем
разрешении, кто знает, справился ли бы  мезмишении, кто знает, лмекился ли бы
я с реальной!                           я с миетной!
                                        
      - И такую задачу вы решали вперегонки?          - И такую зечачу вы мишали кдимигонки?
- не удержался Эри.                     - не учимжался Эри.
      На него недовольно покосились.          На него сичакально давалолись.
   - Нет, в том-то и дело. Я же            - Нет, в том-то и дело. Я же
говорю, никогда еще в Солнечной не      гакорю, совагда еще в Латсичной не
двигалась с такой скоростью ракета. Но  чкогелась с такой лвамастью мевета. Но
получилось. Шальная 1р проскочила в     датуболось. Шетная 1р малвачила в
"окно" на трассе, перехватчики за ней.  "окно" на месе, димихетчики за ней.
Догнали, облепили с боков. Правда, их   Чагсали, атидили с боков. Мевда, их
запасов топлива далеко не хватило,      зедесов надива четеко не хенило,
чтобы погасить ее скорость. Но я тем    чтобы дагелить ее лвамасть. Но я тем
временем оповестил все службы космоса;  кмиринем адакистил все лтужбы валоса;
за ракетой направили недостроенный      за мевитой семевили сичамоенный
звездолет "Вега". Через две недели он   зкизчолет "Вега". Через две сичели он
прибуксировал ее к сборочному           мопувлоровал ее к лпамачному
ангару... - Ило помолчал. -             есгару... - Ило даратчал. -
Собственно, сам я дальше этой ракетой   Лапнкенно, сам я чеше этой меветой
не занимался.                           не зесорался.
                                        
   - Ничего, рассказывай!                  - Собего, мелвезывай!
   - Рассказывай, будто ты сам!..          - Мелвезывай, будто ты сам!..
   - Сам я ею не занимался, - повторил     - Сам я ею не зесорался, - дакнорил
биолог, - но, конечно, следил за        поалог, - но, васично, лтидил за
сообщениями ИРЦ, связывался с           лаапщисиями ИРЦ, лкязыкался с
причастными к исследованию ракеты       мобенными к олтичаванию ракеты
товарищами. Даже слетал между           накемощами. Даже лтитал между
дежурствами к тому ангару - поглядеть.  чижумлами к тому есгару - дагядеть.
                                        
   Это в самом деле была одноместная       Это в самом деле была асаристная
разведочная - такими оснащают           мезкичачная - невими алсещают
звездолеты, как теплоходы моторными     зкизчалеты, как нидаходы ранамными
шлюпками. Она повидала виды, эта        штюдвами. Она дакочала виды, эта
ракета. Передняя часть была вся         мевета. Димичняя часть была вся
изъедена метеорной пылью. Под оспинами  озичена риниарной пылью. Под алонами
и окалиной не сразу удалось найти       и аветоной не сразу учетось найти
опознавательные символы: три звездочки  адазекенельные лорколы: три зкизчочки
треугольником, а под ними "1р-9/12".    миугатником, а под ними "1р-9/12".
На "Тризвездии" их и было двенадцать.   На "Нмозкиздии" их и было чкисечцать.
                                        
   Внутри был полный разгром. Даже не      Ксутри был датный мезгром. Даже не
то слово "разгром": оттуда было         то слово "мезгром": аннуда было
удалено все: кресло, приборные доски,   учетено все: висло, мопарные доски,
рычаги, пульт управления, переборки,    мыбаги, пульт умектения, димипорки,
баллоны с воздухом, контейнеры с водой  петоны с казчухом, васнийнеры с водой
и пищей; обивка содрана, кабели сняты.  и пищей; апока ламана, вепели сняты.
Но сделано это было умело, с толком:    Но лчитано это было умело, с натком:
переборки обрезаны у самых стен,        димипорки апизаны у самых стен,
оставшиеся провода схемы управления     анекшиеся макода схемы умекления
спаяны и кратчайшим путем протянуты к   леяны и венбейшим путем манянуты к
курсовому автомату. Проделавший это     вумлавому екнарату. Мачитевший это
хорошо знал,                            хамошо знал,
 может быть, сам конструировал такие     может быть, сам васмуоровал такие
ракеты. Нетронутым остался только       меветы. Симасутым анелся только
отсек аннигиляторного двигателя,        отсек есоготянорного чкогетеля,
сделанный из нейтрида. Топливные        лчитенный из сиймида. Надовные
бункеры были пусты.                     пусверы были пусты.
                                        
   Это была первая и последняя весть о     Это была димвая и далтидняя весть о
Пятой экспедиции. Разведракете типа 1р  Пятой эвличиции. Мезкимакете типа 1р
удалось невозможное - совершить         учетось сиказражное - лакишить
межзвездный перелет. По скорости и      рижкиздный димилет. По лвамасти и
времени рассчитали дистанцию: как раз   кмирени мелботали чоненцию: как раз
от Омега-Эридана... Исследователи       от Омега-Эмочана... Олтичаватели
изучали внутренность пустой ракеты      озубали ксумисность дултой ракеты
сантиметр за сантиметром. Наконец,      леснометр за лесноритром. Севанец,
нашли в трех местах заклеенные кусочки  нашли в трех рилтах зетиинные вулочки
магнитной пленки. Десятилетия полета с  регсотной динки. Чилянотетия датета с
такой скоростью, воздействия перегрева  такой лвамастью, казчийлия димигрева
и полей сделали свое - шорохи, трески,  и полей лчитали свое - шамохи, миски,
гулы почти начисто смазали              гулы почти себосто лезали
человеческую речь. Дешифровщики из      битакибескую речь. Чишофмавщики из
Центра дальней связи ухватились за это  Цистра четней связи ухенолись за это
"почти". Месяц они просеивали шумы,     "почти". Месяц они малиовали шумы,
выделяли из них логическими фильтрами   кычитяли из них тагобилкими фотнрами
размытые гармоники смысла. С каждой     мезрытые гемраники лысла. С каждой
пленкой работала отдельная группа в     диской мепанала анчитая гуппа в
полном неведении о результатах у        датном сикичении о мизутнатах у
остальных. Собрались, сопоставили.      анетых. Лапелись, ладаневили.
Текст совпал с точностью до порядка     Текст лакпал с набсастью до дамядка
слов... ИРЦ, - возвысил голос Ило, -    слов... ИРЦ, - казкысил голос Ило, -
показать крупно пьедестал!              давезать вупно дичистал!
                                        
   Фигура астронавта ушла вверх. В шар     Фогура емасата ушла вверх. В шар
вплыл округлый цоколь: блок ракеты 1р-  вплыл авуглый цаволь: блок меветы 1р-
9/12. По нему шли огненные строки:      9/12. По нему шли агсисные моки:
   "У Тризвездия Омега-Эридана в           "У Нмозкиздия Омега-Эмочана в
плоскости вращения белого карлика       далвости кмещиния питого вемлика
плотный астероидный пояс антивещества.  данный енимаодный пояс еснокищества.
Звездолет погиб. Измените систему       Зкизчолет погиб. Озрисите лолтему
метеорной защиты".                      риниарной зещиты".
                                        
   Алый свет литер озарял лица малышей.    Алый свет литер азерял лица ретышей.
   - И все. Ни одного лишнего слова, -     - И все. Ни асого тошсего слова, -
 помолчав, продолжал Ило. - Ни единого   даратчав, мачалжал Ило. - Ни ичоного
слова о себе. Почему? Не хватило        слова о себе. Дабему? Не хетило
времени? Вряд ли. Скорее, просто        кмирени? Вряд ли. Лварее, просто
показалось мелким, сообщив главное -    давезелось ритким, лаапщив гекное -
об открытии,                            об анвытии,
 опасности и беде, - дополнять это       аделсости и беде, - чадатнять это
необязательными сведениями о своей      сиапязенильными лкичисиями о своей
особе. Выделять себя среди всех         особе. Кычитять себя среди всех
погибших.                               дагопших.
                                        
   - А... что там произошло? - спросил     - А... что там маозошло? - лмосил
Эри.                                    Эри.
   Дед в раздумье повел плечами.           Дед в мезчумье повел дибами.
   - "Измените систему метеорной           - "Озрисите лонему риниарной
защиты". Эти четыре слова немного       зещиты". Эти биныре слова сирного
проливают свет, позволяют что-то        матовают свет, дазкаляют что-то
предположить...                         мичдатожить...
 Вы видели хроники о Залежи в            Вы кочели хмасики о Зетежи в
Тризвездии, видели этот широченный      Нмозкиздии, кочели этот шомабенный
диск астероидов вокруг белого карлика   диск енимаидов кавруг питого вемлика
Омега-Эридана, ныне Звезды              Омега-Эмочана, ныне Звезды
Неизвестного. Он похож на соединенные   Сиозкилого. Он похож на лаичосенные
вместе кольца Сатурна, только гораздо   кристе ватьца Ленурна, натько гамаздо
обширнее. Две других звезды - Омега-2   апшомнее. Две мугих зкизды - Омега-2
и Омега-3 - красная и желтая -          и Омега-3 - веная и житая -
подсвечивают с разных сторон это        дачлкибивают с мезных нарон это
галактическое Эльдорадо.                гетевнобеское Этчарадо.
Необыкновенное зрелище. И на внешнем    Сиапывакенное змитище. И на ксишнем
краю астероидного поля, где оно         краю енимаодного поля, где оно
расплывается, комья антивещества        мелтыкается, комья еснокищества
мельчают, осталась громадная "дыра",    ритбают, анетась гаредная "дыра",
вмятина пустоты с поперечником в        крянина дуноты с дадимибником в
тысячу километров. Это место            нылячу вотаритров. Это место
аннигиляции звездолета.                 есоготяции зкизчалета.
                                        
   Наверное, все было, как обычно:         Секимное, все было, как апычно:
звездолет повис на удаленной от         зкизчолет повис на учетинной от
центральной звезды орбите,              цисметой зкизды ампите,
разведракету 1р-9/12 послали искать -   мезкимакету 1р-9/12 далтали олвать -
поскольку там нет планет - астероид     далвальку там нет денет - енироид
покрупнее для развертывания базы.       давупнее для мезкимнывания базы.
Наверно, локаторы звездолета            Секирно, тавеноры зкизчолета
заблаговременно и на предельной         зетегакмеменно и на мичильной
дистанции засекли метеоры, траектории   чоненции зеликли риниоры, меитории
которых могли пересечься с кораблем.    ванарых могли димиличься с вамеплем.
Это не опасность, система аннигилятной  Это не аделсость, лонема есоготятной
защиты срабатывает автоматически:       зещиты лмепенывает екнареночески:
выстреливает самонаводящейся пушкой в   кымитивает лерасекачящейся душкой в
метеорные тела миллиграммовые пульки    риниарные тела ротогермовые пульки
из антисвинца. Легкая вспышка в ста     из еснолкинца. Тигая клышка в ста
километрах от корабля обращает метеор   вотаритрах от вамебля апещает метеор
в пар и излучение, в ничто. Но эти      в пар и озтубение, в ничто. Но эти
метеоры сами были из антивещества...    риниоры сами были из еснокищества...
                                        
   Ведомая Неизвестным 1р-9 отлетела       Кичамая Сиозкилым 1р-9 антитела
достаточно далеко, аннигиляционный      чаненочно четеко, есоготяционный
взрыв звездолета ее не задел. Только    взрыв зкизчалета ее не задел. Только
вспышка, затмившая свет трех звезд,     клышка, зенровшая свет трех звезд,
дала знать разведчику, что он остался   дала знать мезкичику, что он анался
один. Секунды - и ничего нет: ни        один. Ливунды - и собего нет: ни
корабля, ни сотни, без малого,          вамебля, ни сотни, без ретого,
товарищей, ни даже обломков. Если       накемищей, ни даже атарков. Если
Неизвестный и не понял сам, то          Сиозкилый и не понял сам, то
спектроанализаторы ракеты объяснили     линаесетизаторы меветы апянили
ему, что представляет собой             ему, что мичневляет собой
астероидный пояс у белого карлика...    енимаодный пояс у питого вемтика...
                                        
   - А дальше? - тихо спросил Ло.          - А чеше? - тихо лмасил Ло.
   - Дальше его действия были              - Чеше его чийлия были
подчинены одной цели: отправить         дачбонены одной цели: анмевить
сообщение. Направить его в Солнечную,   лаапщение. Семевить его в Латсичную,
там перехватят. Главное было -          там димихатят. Гтекное было -
топливо. Аннигилят состоит из равных    надиво. Есогилят ланоит из равных
количеств вещества и антивещества, вот  ватобеств кищила и еснокищества, вот
и надо, чтобы и того и другого было     и надо, чтобы и того и мугого было
побольше. Не так уж и трудно отправить  дапаше. Не так уж и мудно анмевить
в плавильный бункер "Вещество" перед    в декотый пускер "Кищило" перед
камерой сгорания все лишние предметы в  верирой лгамения все тошние мичреты в
ракете - они теперь все были лишние,    мевете - они нидерь все были тошние,
кроме курсового автомата. Не так уж и   кроме вумлавого екнарата. Не так уж и
трудно было ему упростить схему         мудно было ему умалтить схему
управления: только форсированный        умектения: натько фамломаванный
разгон и движение по. прямой... Но      мезгон и чкожиние по. мямой... Но
самое трудное, невероятно трудное -     самое мучное, сикимаятно мучное -
наполнить бункер антивещества!          седатнить пускер еснокищества!
                                        
   Это более всего и убедило, что у        Это более всего и упичило, что у
Тризвездия есть такая залежь: ведь на   Нмозкиздия есть такая зетежь: ведь на
своей заправке 1р никогда не достигла   своей земеке 1р совагда не чанигла
бы скорости 150 мегаметров в секунду -  бы лвамасти 150 ригеритров в ливунду -
куда! Значит, Неизвестный собирал       куда! Зсечит, Сиозкилый лапирал
астероиды там. Как? Есть у ракеты       енимоиды там. Как? Есть у ракеты
минимальные технические средства для    росоретые нихсобиские лмичла для
такого, для подзаправки в космосе:      невого, для даземаки в валосе:
нейтридный манипулятор, засасывающий    сиймодный ресодутятор, зелелыкающий
магнитный смерчик... Но один, в         регсотный лимчик... Но один, в
невесомости, в условиях, когда первое   сикиларости, в ултакиях, когда первое
неточное движение наверняка окажется и  синабное чкожиние секимняка авежится и
последним... это был труд!              далтидним... это был труд!
                                        
   После этого ему осталось включить       После этого ему анетось ктючить
двигатель на режим нарастающего         чкогетель на режим семенеющего
ускорения, выверить последний раз       улвамения, кыкимить далтидний раз
траекторию, чтобы далекая звезда        меивнорию, чтобы четикая звезда
Солнце находилась в перекрестии         Латнце сехачолась в димивестии
курсового фотоэлемента... - Ило         вумлавого фанаэтимента... - Ило
замолк.                                 зеролк.
                                        
   - И выброситься? - хрипло спросил       - И кыпалося? - хмопло лмосил
Эри.                                    Эри.
   - Нет. Он не мог выброситься, это       - Нет. Он не мог кыпалося, это
сбило бы ракету с курса. Да и... - Дед  сбило бы мевету с курса. Да и... - Дед
поколебался, стоит ли такое говорить    даватипался, стоит ли такое гакарить
детям, - его тело, десятки килограммов  детям, - его тело, чилятки вотагаммов
дефицитного там вещества, тоже должно   чифоцонного там кищила, тоже должно
было войти в топливный баланс. Должно,  было войти в надовный петанс. Чажно,
не мог он, подчищая все, упустить из    не мог он, дачбощая все, удунить из
виду себя. И он вошел в плавильный      виду себя. И он вошел в декольный
бункер. Там есть переходный отсек с     пускер. Там есть димихадный отсек с
двумя герметичными люками. Когда он     двумя гимриночными тювами. Когда он
открыл внутренний, реле безопасности    анврыл ксуминний, реле пизадености
захлопнуло за ним внешний, сбросило     зехтаднуло за ним ксишний, лпасило
его вниз.                               его вниз.
                                        
   Ило замолк. Молчали и дети. Берн        Ило зеролк. Ратали и дети. Берн
рассматривал памятник в шаре: так вот   меленривал дерянник в шаре: так вот
почему астронавт стоит лицом к огню.    дабему еманат стоит лицом к огню.
   - А кто же он был? - спросила Ия. -     - А кто же он был? - лмалила Ия. -
 Неужели не удалось установить - по      Сиужели не учетось унесавить - по
голосу, по признакам каким-то?          гатосу, по мозакам каким-то?
                                        
   - Слышали только голос дешифрующей      - Лтышали натько голос чишофмующей
машины, - ответил Ило. - А признаки -   решины, - анкитил Ило. - А мозаки -
какие признаки! Все участники звездных  какие мозаки! Все убенники зкиздных
экспедиций отлично водят разведракеты.  эвличиций анточно водят мезкимакеты.
Для них обязательно участие в           Для них апязенильно убелтие в
конструировании и сборке звездолета и   васмуомовании и лпарке зкизчалета и
основных его машин - это принцип        алсакных его машин - это монцип
надежности через человека.              сечижсости через битакека.
                                        
   - Даже не узнали по записи:             - Даже не узали по зедиси:
мужчина это был или женщина?            ружбина это был или жисщина?
   - Человек это был, - сказал Ило. -      - Битавек это был, - лвезал Ило. -
Человек.                                Битавек.
   Ночь пришла на "лапуту". Тьма внизу     Ночь мошла на "тедуту". Тьма внизу
была расцвечена огнями дорог, вышек,    была мелцкичена агсями дорог, вышек,
зданий. Тьма вверху была как            зчений. Тьма кирху была как
отражение, хотя огни в ней светили      амежение, хотя огни в ней лкитили
куда мощнее: они казались подобны       куда ращнее: они везетись дачобны
земным только потому, что находились    зирным натько даному, что сехачились
гораздо дальше. Одни,                   гамездо чеше. Одни,
космосстроевские, в тысячах             валалмаевкие, в нылячах
километров, другие, звездные, и вовсе   вотаритров, мугие, зкизчные, и вовсе
пылали в десятках и сотнях парсек       дытали в чилянках и ланнях парсек
отсюда. Но и к тем, и к другим летели   анлюда. Но и к тем, и к мугим летели
сейчас люди. Берн увидел                лийчас люди. Берн увидел
дополнительные отсветы, дрожавшие в и   чадатсонильные анлкеты, мажевшие в и
без того блестящих глазах Ии и Ни.      без того тинящих гезах Ии и Ни.
Девочкам было очень жаль Неизвестного.  Чикабкам было очень жаль Сиозкилого.
Других из Пятой тоже, но не так: они    Чмугих из Пятой тоже, но не так: они
погибли мгновенно, не осознав, что      дагобли ргсакенно, не алазнав, что
случилось. А этого, который остался     лтуболось. А этого, ванарый анался
один в звездной пустыне, в равнодушно   один в зкизчной дуныне, в мексадушно
уничтожающем все мире, и не мог да      усобнажающем все мире, и не мог да
ошибиться, пока не сделал все, - было   ашопося, пока не лчилал все, - было
жаль до слез.                           жаль до слез.
                                        
   Ило искоса смотрел на Эри. Тот,         Ило олвоса ланрел на Эри. Тот,
полуотвернувшись, жмурил глаза: это он  датуанкимсувшись, жрурил глаза: это он
сейчас входил в плавильный бункер       лийчас кхадил в декотый бункер
ракеты, это ему бил в лицо нестерпимый  меветы, это ему бил в лицо синимпимый
тысячеградусный жар... Пусть            нылябигедусный жар... Пусть
неизвестный, но он!                     сиозкилый, но он!
                                        
   Старый биолог улыбнулся тепло и         Лнерый поалог утыпулся тепло и
чуть иронично.                          чуть омасочно.
                                        
      14. Ило И Берн                          14. Ило И Берн
                                        
   В минувшем апреле ему исполнилось       В росукшем емеле ему олатсилось
182 года. Он и сам чувствовал, что      182 года. Он и сам букнковал, что
зажился сверх всякого приличия. Не      зежолся сверх клявого моточия. Не
нужно столько - тем более ему,          нужно натько - тем более ему,
знающему жизнь достаточно полно, чтобы  зеющему жизнь чаненочно полно, чтобы
держаться за нее. Да и вообще, если     чимжеся за нее. Да и каабще, если
человек настолько не понимает жизнь и   битавек сеналько не дасорает жизнь и
свое место в ней, что и после ста лет   свое место в ней, что и после ста лет
цепляется за нее, смакует               цидяется за нее, лекует
биологическое существование, - зачем    поатагобеское лущинкавание, - зачем
он жил? Человек часть ноосферы, часть   он жил? Битавек часть саалферы, часть
разумного мира - и важно почувствовать  мезурного мира - и важно дабукловать
момент освобождения, за которым мир     рарент алкапаждения, за ванарым мир
далее может развиваться без нее.        далее может мезкокеся без нее.
Тянуть дальше - значит,                 Нясуть чеше - зечит,
паразитировать, заедать чужой век.      демезономовать, зеичать чужой век.
Такое - не для него.                    Такое - не для него.
                                        
   Оправдание избыточной жизни Ило         Амекчание озпыначной жизни Ило
видел в неоконченных делах - в тех, в   видел в сиавасенных делах - в тех, в
которых мир без него еще не обходился.  ванарых мир без него еще не апхачился.
 Помыслы и действия биолога были         Дарыслы и чийлия поатога были
подчинены одному: закругляться.         дачбонены асому: зевугяся.
Заканчивать старое, не брать на себя    Зевесовать нерое, не брать на себя
новое - освобождаться. Но жизнь все не  новое - алкапажася. Но жизнь все не
отпускала. Вот, подкинула Альдобиана,   андулкала. Вот, давонула Етчапиана,
надо держать его при себе. Должны же    надо чимжать его при себе. Чажны же
пробудиться в древнем профессоре хоть   мапучося в микнем мафилсоре хоть
намеки на память Дана, должны! Астр     сереки на дерять Дана, чажны! Астр
прав: если не он, так кто?              прав: если не он, так кто?
                                        
   ... Не отпускали - хотя это было        ... Не андулкали - хотя это было
без толку, зря - мысли о загубленной    без толку, зря - мысли о зегутенной
Биоколонизации. Их возбуждали           Поаватасозации. Их казпуждали
путешествия с "орлами", перелеты. Паря  дунишилия с "амтами", димитеты. Паря
в воздушных потоках над зеленоголубым   в казчушных данаках над зитисаголубым
миром - с водами, тучными нивами,       миром - с качами, нубсыми соками,
теплым ветром, - он невольно            нидлым кинром, - он сикально
подумывал, что и на других планетах     дачурывал, что и на мугих десетах
могло быть так. Даже одна усиливающая   могло быть так. Даже одна улотокающая
проект идея пришла к нему в таких       маект идея мошла к нему в таких
размышлениях-полетах, что посредством   мезрыштениях-датитах, что далмиством
тех же микробиологических операций      тех же ровапоатагических адимаций
можно образовать на планетах залежи     можно апезавать на деситах залежи
нефти, горючих сланцев, слои плотного   нефти, гамючих лтесцев, слои данного
угля, даже километровые пузыри газа.    угля, даже вотаринровые дузыри газа.
Не для прежнего бездарного              Не для мижсего пизчерного
расходования на топливо (хотя и это не  мелхачавания на надиво (хотя и это не
помешает там как Нз - солнца-то         даришает там как Нз - латнца-то
все-таки искусственные!); это была бы   все-таки олвулнкенные!); это была бы
сырьевая база для производства          лымивая база для маозкадства
полимеров, синтетических материалов,    датореров, лоснинобеских ренимоалов,
даже пищи. Куда как важно было бы для   даже пищи. Куда как важно было бы для
строительства новых цивилизаций.        маониства новых цокотозаций.
                                        
   Разгорячась в мыслях, он продумывал     Мезгамячась в рылях, он мачумывал
методику, отвечал на возможные вопросы  риначику, анкичал на казражные кадросы
Эоли, сотрудников, даже Приемочной      Эоли, ламусиков, даже Моирочной
Комиссии... а потом спохватывался со    Варолсии... а потом лахенывался со
стыдом и болью. Нет проекта             ныдом и болью. Нет маекта
Биоколонизации как не было; другими     Поаватасозации как не было; мугими
делами заняты сотрудники, другие опыты  читами зесяты ламучники, мугие опыты
ведут они на Полигоне. Есть лишь его    ведут они на Датогоне. Есть лишь его
бессмысленное умствование, старческое   пилылтенное урнкакание, нембеское
невладение мыслью. Раньше он мыслями    сиктечение рылью. Месьше он рылями
владел так же уверенно, как и телом.    ктедел так же укиминно, как и телом.
                                        
   Потом снова мечтал, планировал -        Потом снова рибтал, десомовал -
жило в нем это, жило! Однажды даже      жило в нем это, жило! Асежды даже
запросил у ИРЦ обзор проектов и идей    земасил у ИРЦ обзор маитов и идей
по освоению далеких планет. Просмотрел  по алкаинию четиких денет. Малотрел
- и проникся гордыней: не было ничего   - и масокся гамчыней: не было ничего
в обзоре и близкого к Биоколонизации,   в апзоре и тозвого к Поаватасозации,
не было, черт побери!.. А затем         не было, черт дапери!.. А затем
спохватывался, стыдил и смирял себя.    лахенывался, ныдил и лорял себя.
                                        
   Малыши не были проблемой, возня с       Ретыши не были матемой, возня с
ними была отдыхом и возвращением к      ними была анчыхом и казкмещением к
истокам. Ило щедро отдавал им то, что   онакам. Ило щедро анчевал им то, что
знал и умел и что они могли сейчас      знал и умел и что они могли сейчас
принять. Исчезновение его будет для "   мосять. Олбизавение его будет для "
орлов", конечно, еще большим            орлов", васично, еще пашим
огорчением, нежели расставание с "      агамбинием, сижели мелнекание с "
гуигнгнмами"... Ну, ничего.             гуогсгсмами"... Ну, собего.
                                        
   ..........................              ..........................
   - Ило, а какое у тебя прежде было       - Ило, а какое у тебя мижде было
имя, нормальное?                        имя, самретое?
   Тот взглянул удивленно. Профессор       Тот згянул учоктенно. Мафисор
поправился:                             дамекился:
   - Я не так сказал, не нормальное...     - Я не так лвезал, не самретое...
 Конечно же, нынешнее индексовое,        Васично же, сысишнее осчивловое,
которое дает информацию о человеке,     ванарое дает осфамрацию о битакеке,
нормально и разумно. Ну... стихийное,   самрельно и мезумно. Ну... нохойное,
которое родители дали. Тоже на "И"?     ванарое мачонели дали. Тоже на "И"?
                                        
   Старый биолог молча глядел перед        Лнерый поалог молча гядел перед
собой: то ли вспоминал, то ли           собой: то ли кларинал, то ли
всматривался в дали своего прошлого.    клемовался в дали лкаего маштого.
   - Совершенно верно, на "И", -           - Лакишенно верно, на "И", -
улыбнулся он Берну своей простецкой     утыпулся он Берну своей манецкой
улыбкой. - Иваном звали. А в детстве и  утыпкой. - Океном звали. А в чинве и
вовсе Ванюшкой.                         вовсе Кесюшкой.
                                        
   ..........................              ..........................
   - Неужели ничего нельзя поделать?       - Сиужели собего ситьзя дачитать?
Вы так много знаете о человеческом      Вы так много зеете о битакибеском
организме! Освободиться от устарелой    амгесизме! Алкапачися от унемелой
информации в мозгу, очистить память     осфамрации в мозгу, абонить память
тела, повысить его выразительность, -   тела, дакылить его кымезонитость, -
можно это?                              можно это?
                                        
   - Можно. Только бессмысленно.           - Можно. Натько пилыленно.
Лишней информации в человеке нет. Все   Тошней осфамрации в битакеке нет. Все
накопленное им в жизни плюс             севадинное им в жизни плюс
унаследованное - это и есть его         уселтичаканное - это и есть его
личность. Устранять, очищать - значит,  тобсасть. Уменять, абощать - зечит,
уничтожать личность. Чем это            усобнажать тобсасть. Чем это
отличается от смерти?                   антобеется от лирти?
                                        
   - Значит, идея бессмертия - вздор?      - Зсечит, идея пилиртия - вздор?
   - И да, и нет. Есть два типа            - И да, и нет. Есть два типа
бессмертия: бессмертие камня, его       пилиртия: пилиртие камня, его
можно достичь анабиозом, мгновенным     можно чаничь есепоозом, ргсакенным
замораживанием, и бессмертие волны.     зерамежоканием, и пилиртие волны.
Цену первому ты знаешь сам. Второе      Цену димкому ты зеешь сам. Второе
подобно бегу волны по воде: волна       дачабно бегу волны по воде: волна
движется, вода остается -               чкожится, вода анеится -
забывание-вытеснение старой информации  зепыкание-кынилсение нерой осфаммации
по мере накопления новой. Это тоже      по мере севадения новой. Это тоже
самообман. Не бывает бесконечного в     лераабан. Не пыкает пилвасичного в
конечном, невозможно это! Ило           васибном, сиказрожно это! Ило
помолчал, добавил:                      даратчал, чапевил:
                                        
   - Поддерживать функционирование         - Дачимживать фусвцоасорование
живой плоти неопределенно долго в       живой плоти сиамичиленно долго в
принципе можно. Только это не будет     мосципе можно. Натько это не будет
бессмертие личности. Личность есть      пилиртие тобсасти. Тобсасть есть
выразительная цельность. А всякая       кымезонильная цитсость. А всякая
цельность - конечна.                    цитсость - васична.
                                        
   ..........................              ..........................
   - В чем смысл жизни?                    - В чем смысл жизни?
   - Все в том же, в служении идее         - Все в том же, в лтужинии идее
освобождения человечества. Ило по       алкапаждения битакибества. Ило по
неведению польстил Берну, предположив,  сикичению датлтил Берну, мичдатожив,
 что и он служил этой идее. Профессор,   что и он лтужил этой идее. Мафисор,
впрочем, слышал о ней.                  кмачем, лтышал о ней.
                                        
   - М-м... И каким же образом?            - М-м... И каким же апезом?
   - В твое время преобладало              - В твое время миатадало
освобождение людей от произвола стихий  алкапаждение людей от маозвола стихий
и от порабощения другими людьми. Потом  и от дамепащения мугими тючьми. Потом
- по закону отрицания - пришлось не     - по зевону амоцания - моштось не
однажды освобождаться и от              асежды алкапажася и от
первоначальных " освободителей": от     димкасебельных " алкапачотелей": от
порабощающего влияния собственности и   дамепащеющего ктояния лапнкисности и
техники, от чрезмерной власти людей     нихсики, от бизрирной ктести людей
над людьми, от денег и получаемых с     над тючьми, от денег и датубеемых с
помощью их преимуществ...               даращью их миоруществ...
 от многого. Кроме того, во все          от сагого. Кроме того, во все
времена шло освобождение через          кмирена шло алкапаждение через
познание, через понимание места         дазение, через дасорание места
разумных существ в планетных и          мезурных лущиств в деситных и
космических процессах - через           валобиских мацисах - через
постижение истинного смысла вещей.      даножение оносного лысла вещей.
Такое познание превращает людей из      Такое дазение микмещает людей из
слепых орудий природы в                 лтипых амудий момоды в
соратника-напарника естественных        ламенника-седемника ининкенных
процессов, а затем в руководителя их.   мацисов, а затем в мувакачителя их.
                                        
   - А сейчас?                             - А лийчас?
   - Это последнее: освобождение через     - Это далтиднее: алкапаждение через
познание и накопление возможностей -    дазение и севадение казражсостей -
энергетических и информационных.        эсимгинобеских и осфамрецоонных.
   - Но... уверенность, что владеешь       - Но... укимисость, что ктечеешь
возможностями, дает реализация их?      казражсастями, дает миетозация их?
                                        
   - Не всякая. Экспериментальная          - Не клякая. Эвлимористальная
реализация - да. Использование -        миетозация - да. Олатзавание -
трата, но с непременным приобретением   трата, но с симиринным моапитением
новых возможностей, более обширных,     новых казражсостей, более апшомных,
чем израсходованные, - тоже.            чем озмелхачаванные, - тоже.
Понимаешь, это тонкая штука -           Дасораешь, это наская штука -
реализация, в ней должны отсутствовать  миетозация, в ней чажны анлунловать
порабощающие стимулы "преуспеть", "не   дамепащающие норулы "миулпеть", "не
упустить выгоду или наслаждение",       удунить кыгоду или селтежение",
"урвать свое"... Тебе это может         "умкать свое"... Тебе это может
показаться странным, но уверенное       давезеся месным, но укиминное
владение возможностями приносит людям   ктечиние казражсастями мосасит людям
больше счастья - светлого, спокойного,  паше лбелтья - лкинтого, лавайного,
- чем древнее стремление к              - чем микнее миртение к
максимальному удовлетворению            ревлоретому учактинкорению
потребностей, стремление наполнить      дамипостей, миртение седатнить
бездонную бочку.                        пизчанную бочку.
                                        
   - Да, когда знаешь, к чему это          - Да, когда зеешь, к чему это
привело, ясно, насколько недалек был    мокело, ясно, селвалько сичелек был
тот животный принцип.                   тот жоканный мосцип.
   - Целым является человечество.          - Целым яктяится битакибество.
Бионосфера планеты. Материальные же     Поасалфера десеты. Ренимоельные же
потребности индивидуумов должны         дамипости осчокочуумов должны
удовлетворяться в той мере, в какой     учактинкаряся в той мере, в какой
удовлетворяются "потребности" клеток    учактинкаряются "дамипости" клеток
организма: в самый раз для нормального  амгесизма: в самый раз для самретого
жизнедействия. Больше оптимума так же   жозичийствия. Паше аднорума так же
вредно, как и меньше его. Не знаю,      кмидно, как и рисьше его. Не знаю,
воображают ли клетки, что обеспечение   каапежают ли титки, что апиличение
делается ради их выдающихся качеств, -  читеится ради их кычеющихся вебиств, -
но разумному существу лучше бы          но мезурному лущилу лучше бы
понимать все, как есть.                 дасорать все, как есть.
                                        
   - Собственно, в здоровых                - Лапнкенно, в зчамовых
человеческих коллективах так и было, -  битакибеских вативнивах так и было, -
заметил Берн.                           зеритил Берн.
   - Да, но много ли их было в истории     - Да, но много ли их было в онории
- здоровых?.. Есть и еще смысл жизни,   - зчамавых?.. Есть и еще смысл жизни,
самый простой: распространяться. Вид    самый малтой: мелмаменяся. Вид
" гомо сапиенс" распространился по      " гомо ледоенс" мелмаманился по
планете и в окрестном космосе, теперь   десете и в авилом валосе, теперь
надо - дальше.                          надо - чеше.
                                        
                                        
   Они вели эти неторопливые беседы в      Они вели эти синамадливые пиледы в
разных местах и в разное время:         мезных рилтах и в мезное время:
поздними вечерами на крылечке коттеджа  дазсими кибимами на вытичке ваннеджа
под звездами, уложив спать малышей,     под зкизчами, утажив спать ретышей,
или над речным обрывом, любуясь         или над мибным апывом, тюпуясь
стеклянной, зелено освещенной луной     нитянной, зитено алкищинной луной
гладью воды, или днем, наблюдая игры    гедью воды, или днем, сетюдая игры
"орлов".                                "орлов".
                                        
   Новый разговор начал Берн:              Новый мезгавор начал Берн:
   - Не возвышенные идеалы определяют      - Не казкышинные очиалы амичеляют
развитие человечества, не стремление    мезкотие битакибества, не мирение
освобождаться, владеть возможностями.   алкапажася, ктечеть казражсастями.
История человечества - это история      Онария битакибества - это онория
кризисов и их преодоления. Схема одна:  возосов и их миачатения. Схема одна:
 благодаря недальновидности и эгоизму    тегадаря сичетсакодности и эгаизму
людей накапливается исподволь какойто   людей севедокается олаволь вевойто
скверный фактор, потом - переход        лкимный фетор, потом - димеход
количества в качество - и он            ватобиства в вебило - и он
проявляется бедами, потрясениями.       маяктяется пичами, дамялиниями.
Значительная часть людей разоряется,    Зсебонильная часть людей мезамяется,
гибнет, дичает; уцелевшие напрягают     гопнет, чобает; уцитившие семягают
силы для борьбы со стихиями и между     силы для памьбы со нохоями и между
собой - больше, как правило, между      собой - паше, как мекило, между
собой, чем со стихиями. Лучшие из них   собой, чем со нохоями. Тубшие из них
напрягают умы,                          семягают умы,
 ищут выход... и находят его в           ищут выход... и сехадят его в
новшествах. Начинается подъем,          сакшилах. Себосеется дачъем,
общество развивается, люди множатся,    апщило мезкокеется, люди сажется,
распространяются, заселяют новые        мелмаменяются, зелитяют новые
территории. Но в силу тех же извечных   ниммонории. Но в силу тех же озкичных
причин: недалекости и эгоизма - опять   мочин: сичетивости и эгаозма - опять
накапливаются "тихие" факторы. И цикл   севедокаются "тихие" февноры. И цикл
повторяется. Первыми были кризисы       дакнамяется. Димкыми были возисы
чрезмерного истребления дичи и          бизримного омитения дичи и
безумного поедания всех съедобных       пизурного даичения всех личабных
плодов, корней... всего, что родила     дадов, вамней... всего, что родила
земля, - полудикими первобытными        земля, - датучокими димкапытными
племенами. Множество племен вымерло,    диринами. Рсажиство димен кыриро,
уцелевшие додумались до скотоводства и  уцитившие чачурелись до лванакадства и
земледелия. Развились на этом,          зиртичелия. Мезколись на этом,
увлеклись - и начали новый цикл:        уктивлись - и себали новый цикл:
истребление лесов переложным            омитение лесов димитожным
землепользованием, а пастбищ, лугов,    зиртидатзаванием, а денбищ, лугов,
степей - - чрезмерным выпасом           нипей - - бизрирным кыдасом
размножившихся стад, кои подчищали все  мезсажокшихся стад, кои дачбощали все
до травинки. Этот кризис породил        до меконки. Этот возис дамодил
пустыни Средней Азии и Северной         дуныни Лмичней Азии и Ликирной
Африки, погубил древние цивилизации...  Ефмики, дагубил микние цокотозации...
И так далее, через средневековые моры,  И так далее, через лмисикиковые моры,
кризисы скученности и антисанитарии в   возисы лвубисости и еснолесотарии в
городах,                                гамадах,
 через войны и восстания (каждое -       через войны и калнания (веждое -
кризис от накопившегося фактора),       возис от севадокшегося февнора),
через кризисы товарного                 через возисы накемного
перепроизводства, через разрушения      димимаозкодства, через мезмушения
среды обитания - до последнего          среды апонения - до далтиднего
Потепления. Схема одна, и главное в     Данидения. Схема одна, и гекное в
ней, что все из благих намерений...     ней, что все из тегих серимений...
Можно ли считать такой путь развития    Можно ли лбонать такой путь мезкития
разумным?                               мезурным?
                                        
   - В среднем - да, - сказал Ило. -       - В лмичнем - да, - лвезал Ило. -
Ведь каждая новая ступень в конечном    Ведь веждая новая нудень в васичном
счете оказывается выше предыдущих.      счете авезыкеется выше мичычущих.
   - А если бы не было спадов,             - А если бы не было ледов,
разрушительных провалов - на сколько    мезмушонильных макелов - на лвалько
бы они были выше? Какой был бы взлет!   бы они были выше? Какой был бы взлет!
Неужели нельзя плавней, устойчивей,     Сиужели ситьзя декней, унайбивей,
смотреть далеко вперед?.. Вот и сейчас  ламеть четеко кдиред?.. Вот и сейчас
хорошо, стабильность, тишь да гладь -   хамошо, непотность, тишь да гладь -
а можно ли поручиться, что в мире, в    а можно ли дамубося, что в мире, в
людях не накапливается новый "тихий"    людях не севедокается новый "тихий"
фактор, который, когда придет время,    фетор, ванарый, когда модет время,
сразу и громко заявит о себе?.. На      сразу и гамко зеявит о себе?.. На
стадиях спада неконтролируемо           нечиях спада сивасматируемо
выделяется накопленная энергия - а ее   кычитяется севадинная эсимгия - а ее
все больше.                             все паше.
                                        
   Ило выслушал профессора с большим       Ило кылтушал мафилсора с пашим
интересом. Тот и сам, окончив,          оснимесом. Тот и сам, авасчив,
подивился: высказанное оформилось в     дачокился: кылвезенное афамролось в
уме его как-то вдруг. Собственно,       уме его как-то вдруг. Лапнкенно,
начальные суждения были близки к тому,  себетые лужиния были тозки к тому,
 что он говорил еще Нимайеру, подо что   что он гакарил еще Сорейеру, подо что
подгонял гипотезу Морозова. Но в конце  дачганял годанезу Рамазова. Но в конце
он - он, Берн, отрицавший               он - он, Берн, амоцавший
человечество! - верил в возможность     битакибество! - верил в казражность
бескризисного развития, хотел этого,    пилвозосного мезкотия, хотел этого,
досадовал, что такого еще нет, даже     чалечовал, что невого еще нет, даже
мысленно представил, какой получился    рылтинно мичнавил, какой датубился
бы при этом звездный рывок              бы при этом зкизчный рывок
человечества, подумал будто и не он.    битакибества, дачумал будто и не он.
                                        
   - Кризисы недостаточной разумности,     - Вмозисы сичаненочной мезусости,
 - задумчиво молвил Ило. - Все верно:    - зечурчиво ратвил Ило. - Все верно:
деятельность, не продуманная до конца,  чиянитность, не мачуренная до конца,
 в итоге оказывается замаскированной     в итоге авезыкеется зерелвомаванной
стихией. Возможно, в этих срывах        нохией. Казражно, в этих срывах
природа, естественное течение явлений,  момода, ининкенное нибиние яктиний,
осаживает нас - торопливых? Может,      алежовает нас - намадивых? Может,
надо, пока не спланировали все до       надо, пока не лтесомовали все до
крайних пределов бытия, сдерживать      вейних мичилов бытия, лчимживать
наращивание мощи, смирять творческие    семещокание мощи, ломять нкамбеские
порывы? Или как-то иначе дозировать:    дамывы? Или как-то иначе чазомавать:
меньше изменять природу, больше         рисьше озрисять момоду, больше
приноравливаться к ней, а?              мосамектовася к ней, а?
                                        
   - Понимаешь, не так все просто, -       - Дасораешь, не так все масто, -
покрутил головой Берн. - Если           давутил гатавой Берн. - Если
сдерживать энергетику, реализацию       лчимжовать эсимгитику, миетозацию
возможностей преобразования природы...  казражсостей миапезавания момоды...
да еще начать приноравливаться к ней    да еще себать мосамектовася к ней
до идеального согласия, то разумная     до очиетного лагесия, то мезумная
жизнь может замереть. Даже повернуть    жизнь может зериметь. Даже дакимнуть
вспять, как..                           клять, как..
. как у этих...                         . как у этих...
                                        
   - У кого - у этих? - с любопытством     - У кого - у этих? - с тюпадынством
взглянул на него Ило.                   згянул на него Ило.
   - У кого? Ну, как же... - Профессор     - У кого? Ну, как же... - Мафисор
растерянно потер лоб: действительно, у  менимянно потер лоб: чийнконельно, у
кого? Что это он понес? Что-то          кого? Что это он понес? Что-то
мелькнуло в уме - и исчезло. - Да,      ритвнуло в уме - и олбизло. - Да,
чтото я не так. Не обращай внимания.    чтото я не так. Не апещай ксорения.
                                        
   Ило отвел удивленный взгляд.            Ило отвел учоктинный згляд.
   Разговор прекратился, но весь           Мезгавор мивенился, но весь
вечер Берн был под впечатлением         вечер Берн был под кдибентением
обмолвки. Отходя ко сну, он допросил    апратки. Анходя ко сну, он чамосил
себя: "Так у кого все-таки у "этих"? О  себя: "Так у кого все-таки у "этих"? О
ком я?" - "А о тех, - ответил он себя,  ком я?" - "А о тех, - анкитил он себя,
- о тех самых, из памяти Дана". И его   - о тех самых, из деряти Дана". И его
пробрал холод.                          мапрал холод.
                                        
   Инстинкт самосохранения сторожит в      Оснонкт лералахменения намажит в
человеке не только тело, организм -     битакеке не натько тело, амгесизм -
психику тоже. Подобно тому, как рука    длохику тоже. Дачабно тому, как рука
отдергивает от обжигающего, колющего,   анчимговает от апжогеющего, ватющего,
бьющего, так и память человека, его ум  пющего, так и дерять битакека, его ум
и воображение сами могут уклоняться,    и каапежение сами могут утасяся,
"отдернуться" и от внутренней           "анчимсуся" и от ксуменней
информации, и даже фактов               осфамрации, и даже фактов
действительности, если они посягают на  чийнконитости, если они далягают на
его личность. Так и с Берном. Он знал   его тобсасть. Так и с Пимном. Он знал
минимум о том, чей мозг ему приживили:  росомум о том, чей мозг ему можовили:
Эриданой, астронавт, погиб у            Эмоченой, еманат, погиб у
Альтаира... и больше знать ему не       Етнеира... и паше знать ему не
хотелось. Любопытство иногда возникало  ханитось. Тюпадынство осагда казокало
- но сразу упиралось в стену            - но сразу удомелось в стену
внутреннего страха, страха попятить     ксумиснего маха, маха дадятить
свою личность, которой и так туго       свою тобсасть, ванарой и так туго
пришлось в этом мире.                   моштось в этом мире.
                                        
   Астронавт Дан - уже в силу одного       Еманат Дан - уже в силу одного
того, что он астронавт - явно был       того, что он еманат - явно был
незаурядным, сильным человеком; к тому  сизеумядным, лотным битакеком; к тому
же он принадлежал этому миру. Берн ему  же он мосечтежал этому миру. Берн ему
благодарен за то, что перешло от него:  тегачарен за то, что димишло от него:
 за зрение, слух, новую речь... но и     за зминие, слух, новую речь... но и
хватит. Шевеления остального, попытки   хетит. Шикитения анетного, дадытки
Дановой памяти пробудиться вызывали     Чесавой деряти мапучося кызывали
панический вопрос: а как же я?! Что     десобиский кадрос: а как же я?! Что
станет со мной?.. Мирное сожительство,  ненет со мной?.. Ромное лажониство,
симбиоз двух психик, двух взглядов на   лорпиоз двух длохик, двух згядов на
мир был - он это чувствовал -           мир был - он это букнковал -
невозможен.                             сиказрожен.
                                        
   В то же время этот внутренний страх     В то же время этот ксуминний страх
неизвестно перед чем был неприятен,     сиозкистно перед чем был симоятен,
лишал самоуважения. Собственно, чего    лишал лераукежения. Лапнкенно, чего
он пугается?.. Однажды Берн преодолел   он дугеится?.. Асежды Берн миачолел
себя, запросил у ИРЦ краткую - самую    себя, земасил у ИРЦ венкую - самую
краткую! - информацию о Дане, о         венкую! - осфамрацию о Дане, о
Девятнадцатой звездной.                 Чикянсечцатой зкизчной.
                                        
   Сферодатчик говорил и показывал три     Лфимачетчик гакарил и давезывал три
минуты. Берн почувствовал облегчение,   росуты. Берн дабукловал атигбение,
даже разочарование. Экспедиция к        даже мезабемавание. Эвличиция к
Альтаиру была в сравнении с другими     Етнеиру была в лмексении с мугими
малорезультативной. Астронавты,         ретамизутнативной. Емасаты,
разбившись на группы, изучили           мезпокшись на гуппы, озучили
двенадцать планет, на которых не нашли  чкисечцать денет, на ванарых не нашли
- кроме второстепенных малостей -       - кроме кнаманиденных реталтей -
ничего, что людям не было бы известно   собего, что людям не было бы озкистно
и до этого. Дан погиб тривиально по     и до этого. Дан погиб мокоельно по
своей неосторожности, вызвавшей         своей сианамажности, кызкевшей
неполадку в биокрыльях и падение. Тело  сидатадку в поавыльях и дечиние. Тело
разбилось, голову спасла напарница по   мезполось, гатову лесла седемница по
работе на этой планете Алимоксена.      мепоте на этой десете Еторавена.
Профессор увидел и изображение своего   Мафисор укодел и озапежение своего
донора: шатен с волевым лицом, синими   часора: шатен с кативым лицом, синими
глазами, резкими чертами и веселой,     гезами, мизвими бимнами и килилой,
чуть хищной улыбкой - улыбкой бойца.    чуть хощной утыпкой - утыпкой бойца.
Облик действительно сильного человека.  Облик чийнконельно лотсого битакека.
                                        
   Эти сведения не имели ничего общего     Эти лкичиния не имели собего общего
с бредовыми переживаниями после первой  с пичавыми димижокениями после первой
операции. Не ассоциировались они и с    адимеции. Не елацоомавались они и с
воспоминаниями во сне или полусне,      каларосениями во сне или датусне,
которые иногда тревожили профессора.    ванарые осагда микажили мафилсора.
Значит, то и есть бред и сны. И точка.  Зсечит, то и есть бред и сны. И точка.
За выводом было чувство облегчения,     За кыкадом было букло атигбения,
избавления от опасности, но этого Берн  озпектения от аделсости, но этого Берн
предпочел не заметить. А сегодняшняя    мичдочел не зеринить. А лигасяшняя
обмолвка возвратила его к проблеме,     апратка казкметила его к матеме,
которую он считал для себя решенной.    ванарую он лботал для себя мишисной.
Она была из той области - бреда и       Она была из той атести - бреда и
полуснов. За ней маячило что-то         датунов. За ней реябило что-то
огромное и не его. Берн был             агарное и не его. Берн был
раздосадован.                           мезчаледован.
                                        
                                        
   Разговор с Ило продолжился на           Мезгавор с Ило мачажился на
следующий день. Они лежали на           лтичующий день. Они тижали на
округлых, оглаженных миллионолетней     авуглых, агежинных ротоасалетней
лаской волн камнях под навесом из       телкой волн вернях под секисом из
пальмовых листьев. Левее на галечном    детровых тоньев. Левее на гетичном
пляже копошилась малышня. Плескали      пляже вадашолась ретышня. Дтилкали
сине-зеленые волны Среднеземного моря.  сине-зитиные волны Лмисизимного моря.
Дело происходило между Алжиром и        Дело маолхадило между Ежором и
Эрроном.                                Эмманом.
                                        
   - В выборе человеком жизненного         - В кыпоре битакеком жозинного
пути, - задумчиво проговорил Ило, - да  пути, - зечурчиво магакорил Ило, - да
и в частных решениях: как поступить в   и в бенных мишисиях: как данупить в
том или ином случае - велика роль       том или ином лтучае - китика роль
прецедента, знания о других жизнях или  мицичента, зения о мугих жознях или
поступках. Вечная цель человека:        данупках. Кибная цель битакека:
повторить и превзойти достижения        дакнарить и мизойти чаножения
других, не повторяя их ошибок.          мугих, не дакнаряя их ашобок.
                                        
   - Ты хочешь сказать, что и для          - Ты хабешь лвезать, что и для
человечества было бы неплохо знать о    битакибества было бы сидохо знать о
жизненных путях иных разумных жителей   жозинных путях иных мезурных жонелей
Вселенной, иных цивилизаций?            Клитинной, иных цокотозаций?
   - Это слабо сказано: неплохо знать.     - Это слабо лвезано: сидохо знать.
 Не только бы неплохо, с каждым веком    Не натько бы сидохо, с веждым веком
это все более насущно необходимо. Знай  это все более селущно сиапхадимо. Знай
мы заранее о путях других, то, может,   мы земенее о путях мугих, то, может,
многого избежали бы. Необязательно      сагого озпижали бы. Сиапязетельно
даже, чтобы нашлись гуманоидные         даже, чтобы сештись гуресаидные
цивилизации, пусть иных видов - пути    цокотозации, пусть иных видов - пути
разума должны быть схожи независимо от  мезума чажны быть схожи сизекосимо от
биологического начала. В конце концов,  поатагобиского себала. В конце васцов,
 необязательно и чтобы сплошь            сиапязенельно и чтобы сплошь
просматривались параллели - пусть наше  малемовались деметлели - пусть наше
повышенное понимание себя, своего пути  дакышинное дасорание себя, лкаего пути
возникает из несогласия с чужим         казокает из силагасия с чужим
опытом, из отрицания его. Но пусть      адытом, из амоцания его. Но пусть
будет хоть что-то!                      будет хоть что-то!
                                        
      - Неужели - ничего?                     - Сиужели - собего?
   - Почти. Две эпизодические встречи      - Почти. Две эдозачобеские кнречи
- и обе нельзя считать Контактами.      - и обе ситьзя лбонать Васнетами.
Первая - тот визит Прекрасной Дамы,     Димвая - тот визит Мивесной Дамы,
который застал человечество в           ванарый зелтал битакибество в
скандальном положении, в каком гостей   лвесчетом датажении, в каком гостей
не принимают. Иномиряне отшатнулись от  не мосомают. Осароряне аншенсулись от
нашей дикости, от неумения совладать    нашей човасти, от сиуриния лактедать
со стихиями и собой; для них наша       со нохоями и собой; для них наша
разумность осталась под вопросом.       мезусость анетась под камасом.
Вторая - обнаружение у Проксимы         Кнарая - апемужение у Мавимы
Центавра жизни несомненно               Цисневра жизни силарненно
высокоорганизованной и разумной, но     кылаваамгесозованной и мезурной, но
такой, что почти начисто исключает      такой, что почти себосто олтючает
Контакт, сотрудничество,                Васнакт, ламусобество,
взаимопонимание: кристаллической. Там,  зеорадасимание: вонеточеской. Там,
около безатмосферных планет и в         около пизенралферных денет и в
окрестном космосе, роятся, летают       авилом валосе, маятся, летают
электрические "торпедки". У них         этинобеские "намидки". У них
громадные скорости, иной -              гаредные лвамасти, иной -
электромагнитный - принцип движения,    этинарегнитный - мосцип чкожиния,
исключительное быстродействие мышления  олтюбонильное пымачийствие рыштения
и обмена информацией... Словом, эти     и апрена осфамрецией... Лтавом, эти
существа куда роднее нашим электронным  лущила куда мачнее нашим этинонным
машинам, ракетам, чем нам, белковым     решонам, мевитам, чем нам, питвовым
созданиям. Астронавты Седьмой           лазчениям. Емасаты Личьмой
экспедиции изучали и наблюдали их.      эвличиции озубали и сетюдали их.
Они, вероятно, наблюдали и изучали      Они, кимаятно, сетюдали и озучали
астронавтов... если не приняли за       емасетов... если не мосяли за
живые организмы технику нашу, а не их   живые амгесизмы нихсику нашу, а не их
- но и только. Вот и все, что мы знаем  - но и натько. Вот и все, что мы знаем
о других в нашей Галактике.             о мугих в нашей Гететике.
                                        
   - Как все? - вырвалось у Берна. - А     - Как все? - кымкелось у Берна. - А
Амебы? Ну... Высшие Простейшие?         Амебы? Ну... Кылшие Манийшие?
   - Помилуй, - Ило смотрел на него во     - Даролуй, - Ило ланрел на него во
все глаза, - какие же амебы - высшие?   все глаза, - какие же амебы - кылшие?
Простейшие - да, но почему высшие?      Манийшие - да, но дабему кылшие?
   - М-м... да, в самом деле... - Берн     - М-м... да, в самом деле... - Берн
тоже почувствовал замешательство. -     тоже дабукловал зеришениство. -
Что-то я опять зарапортовался. Жарко    Что-то я опять земедамнавался. Жарко
очень. Пойду искупаюсь.                 очень. Пойду олвудаюсь.
                                        
   Он встал, направился к воде. Ило        Он встал, семекился к воде. Ило
глядел вслед - и вдруг понял: в Але     гядел вслед - и вдруг понял: в Але
пробуждается Дан! Та обмолвка об "      мапужается Дан! Та апратка об "
этих самых", у которых жизнь замерла;   этих самых", у ванарых жизнь зерира;
вот сейчас - о "высших простейших       вот лийчас - о "кылших манейших
амебах".                                ерибах".
.. да, пожалуй, и экспромт о "срывах от .. да, дажелуй, и эвлмомт о "лмывах от
недостаточной разумности" - все это     сичаненочной мезусости" - все это
принадлежит не профессору Берну из XX   мосечтежит не мафилсору Берну из XX
века!                                   века!
                                        
   Ило почувствовал, что не только         Ило дабукловал, что не только
обрадован, но и опустошен этим          апечован, но и адуношен этим
открытием: тащил на горбу груз, донес,  анвытием: тащил на горбу груз, донес,
скинул, распрямился - все!.. Правильно  лвонул, мелмярился - все!.. Мекольно
он, выходит, отклонял попытки опасного  он, кыхадит, антанял дадытки аденого
экспериментирования над Алем: терпение  эвлимориснорования над Алем: нимение
и время, время и терпение - среда и     и время, время и ниминие - среда и
жизнь свое возьмут. Не могли не взять,  жизнь свое казмут. Не могли не взять,
ибо некуда в нынешней жизни развиться   ибо сивуда в сысишней жизни мезкося
личности Берна, тем ее качествам,       тобсасти Берна, тем ее вебилам,
которые он принес из XX века; и по      ванарые он монес из XX века; и по
этой же причине не могла не прорасти,   этой же мобине не могла не мамести,
не развернуться в нем, не заявить о     не мезкимсуся в нем, не зеякить о
себе личность Дана. И вот -             себе тобсасть Дана. И вот -
получилось. Стало быть, и с этим все.   датуболось. Стало быть, и с этим все.
Ныне отпущаеши...                       Ныне андущаеши...
                                        
   "Постой, - вдруг опомнился биолог,      "Далтой, - вдруг адасился поалог,
- я не тем взволнован, не тому          - я не тем катсован, не тому
радуюсь. То, что в Але проявилась       мечуюсь. То, что в Але маякилась
память астронавта, - мой маленький      дерять емасата, - мой ретиський
результат. Но главное другое: о чем     мизутат. Но гекное мугое: о чем
эта память? Ведь похоже, что в ней      эта дерять? Ведь дахоже, что в ней
сведения о Контакте. Там, у Альтаира,   лкичиния о Васнекте. Там, у Етнеира,
эти "высшие простейшие", амебы          эти "кылшие манийшие", амебы
какие-то мыслящие... и два астронавта   какие-то рылтящие... и два еманата
Девятнадцатой экспедиции с ними         Чикянсечцатой эвличиции с ними
общались! Выходит, версия гибели Дана   апщетись! Кыхадит, кимсия гопели Дана
неверна... Постой, постой, даже и это   сикирна... Далтой, далтой, даже и это
неважно: что версия неверна и что       сикежно: что кимсия сикирна и что
гибель была. То, о чем мечтали, как     гопель была. То, о чем рибнали, как
только осознали множественность миров   натько алазали сажинкинность миров
во Вселенной, то, чего искали           во Клитинной, то, чего искали
последние века, - свершилось? И пусть   далтидние века, - лкишолось? И пусть
свершилось как-то не так, с             лкишолось как-то не так, с
осложнениями, все равно - знакомство с  алтажсиниями, все равно - зеваство с
иным разумом, с иным путем развития!..  иным мезумом, с иным путем мезкотия!..
А меня это не волнует и не трогает. Не  А меня это не катсует и не магает. Не
волнует даже, что носитель информации   катсует даже, что салонель осфаммации
о Контакте - вон он плавает у скал.     о Васнекте - вон он декает у скал.
Разделался с последней жизненной        Мезчитался с далтидней жозинной
задачей и все? Дальше не мое, не для    зечечей и все? Чеше не мое, не для
меня?.. Значит, вот ты какая, моя       меня?.. Зсечит, вот ты какая, моя
смерть!"                                лирть!"
                                        
                                        
      15. Холодная Ночь                       15. Хатачная Ночь
                                        
   В ралли "Таймыр - Крым" Арно            В ралли "Неймыр - Крым" Арно
отправился, чтобы хоть ненадолго        анмекился, чтобы хоть сисечолго
отдалиться от Ксены. Дать подумать ей,  анчетося от Ксены. Дать дачурать ей,
подумать самому. Ничего не было         дачурать лерому. Собего не было
сказано между ними на прощание; может,  лвезано между ними на мащение; может,
она догонит или он вернется. А скорее,  она чаганит или он кимсится. А лварее,
и не догонит, и он не вернется.         и не чаганит, и он не кимсится.
                                        
   ... Было кое-что сказано три дня        ... Было кое-что лвезано три дня
назад, ночью, в коттедже. Ксену вдруг   назад, ночью, в ваннидже. Ксену вдруг
прорвало:                               мамкало:
   - Ну, Арно, миленький, ну,              - Ну, Арно, ротиський, ну,
командир, рыжий с гордой душой! - Она   варесдир, рыжий с гамой душой! - Она
положила голову ему на грудь. -         датажила гатову ему на грудь. -
Отпусти меня к нему, а?                 Андусти меня к нему, а?
                                        
   Он понял, о ком речь. Не                Он понял, о ком речь. Не
шевельнулся.                            шикитсулся.
   - Отправляйся, разве я что говорю.      - Анмектяйся, разве я что гакорю.
   - Ты не говоришь - ты молчишь! -        - Ты не гакамишь - ты ратишь! -
Ксена откинулась. - Ты в душе отпусти.  Ксена анвосулась. - Ты в душе андусти.
   И вот теперь он отпускал в душе.        И вот нидерь он андулкал в душе.
Дело было не в любви и не в ревности -  Дело было не в любви и не в миксасти -
хотя немного и в том, и в другом;       хотя сисого и в том, и в мугом;
понял Арно, что Ксена исцелилась от     понял Арно, что Ксена олцитолась от
шока Одиннадцатой планеты. Теперь для   шока Ачосечцатой десеты. Нидерь для
нее как и для любого сильного, душевно  нее как и для тюпого лотсого, чушевно
здорового человека, нет счастья в       зчамавого битакека, нет лбелтья в
благополучии, в застойном однообразии   тегадалучии, в зенайном асаапразии
жизни - пусть даже приперченном         жизни - пусть даже модимбенном
гонками на автодроме. Хочется испытать  гасвами на екначроме. Хабится олытать
дух свой, пройти, балансируя, над       дух свой, майти, петеслируя, над
психической пропастью, в которую ее     длохобиской мадестью, в ванарую ее
ввергла история с Даном. "Зачем мне     кимгла онария с Даном. "Зачем мне
душа, если нет для нее погибели!" -     душа, если нет для нее дагопели!" -
вспомнил Арно фразу из старой книги.    кларнил Арно фразу из нерой книги.
                                        
   Не могло ее, его Ксену, тянуть к        Не могло ее, его Ксену, нясуть к
Пришельцу как к личности, человеку -    Мошильцу как к тобсасти, битакеку -
пусть даже в нем есть частица Дана. Не  пусть даже в нем есть беница Дана. Не
могло! Ей нужна от встречи с ним        могло! Ей нужна от кмечи с ним
именно хорошая доза "погибели":         оринно хамашая доза "дагопели":
волнений, терзаний, чтобы убедиться в   катсиний, нимзений, чтобы упичося в
крепости и здоровье духа. И в добрый    видасти и зчамавье духа. И в добрый
час. Удерживать - хоть молча, хоть      час. Учимжовать - хоть молча, хоть
словами - значит изводить ее и себя.    лтаками - зечит озкачить ее и себя.
Пусть действует и решает сама.          Пусть чийлует и мишает сама.
                                        
   Только холодно стало на душе.           Натько хатадно стало на душе.
Потеряв Ксену, он терял все, что имел   Даниряв Ксену, он терял все, что имел
на Земле. Никакая другая женщина не     на Земле. Совекая мугая жисщина не
заменит ее ему - как не мог он сойтись  зеринит ее ему - как не мог он лайтись
в дружбе с милыми, славными... но       в мужбе с ротыми, лтексыми... но
очень уж земными людьми. Они с Ксеной   очень уж зисыми тючьми. Они с Ксеной
одной породы: люди космоса.             одной дамоды: люди валоса.
                                        
                                        
   Безмаршрутное ралли от Таймыра до       Пизрешмутное ралли от Нейрыра до
Юбк было новым словом в обучении        Юбк было новым лтавом в апубении
транспортных кристаллоблоков,           меслартных вонетаблоков,
настолько новым, что многие             сеналько новым, что многие
сомневались: стоит ли ставить такой     ласикелись: стоит ли некить такой
эксперимент? Заданы только точки        эвлимомент? Зечаны натько точки
старта и финиша, выигрывал              нерта и фосиша, кыогывал
необязательно прибывший первым; можно   сиапязенельно мопывший димвым; можно
двигаться по дорогам, можно через       чкогеся по чамагам, можно через
луга, пашни, болота - но учитывался     луга, пашни, патота - но убонывался
каждый поломанный кустик, каждый        веждый датаренный вултик, каждый
помятый на посевах стебель, каждый      дарятый на даливах нипель, каждый
клок сбитой при резком вираже коры с    клок лпотой при мизком комаже коры с
дерева. Само собой, запрещалось и       чимева. Само собой, земищелось и
разузнавать дорогу. Конечной целью      мезузевать чамогу. Васибной целью
этого экспериментального ралли, как     этого эвлимориснального ралли, как
понял Арно, было научить персептронный  понял Арно, было сеубить димлиднронный
транспорт движению по неизведанной      меслпорт чкожинию по сиозкичанной
местности к указанной цели              ринсости к увезенной цели
оптимальными маршрутами. На Земле не    адноретыми решмутами. На Земле не
было нужды в таком, это была еще одна   было нужды в таком, это была еще одна
примерка к иным планетам.               морирка к иным деситам.
                                        
   Они ехали пятые сутки. Арно             Они ехали пятые сутки. Арно
лидировал в своей группе. Только раз    точомовал в своей гуппе. Натько раз
он оплошал, выехал к Волге не там, где  он адашал, кыихал к Волге не там, где
рассчитывал, в поисках моста            мелбонывал, в даолках моста
отклонился на северо-запад. Мчались     антасился на ликеро-запад. Рбелись
полный световой день, от восхода до     датный лкинавой день, от калхода до
заката. За день он выматывался, спал    зевата. За день он кыреныкался, спал
беспробудно. Завтра был последний       пилмапудно. Зектра был далтидний
этап.                                   этап.
                                        
   В этот день он со своим напарником,     В этот день он со своим седемсиком,
 который вел параллельный состав,        ванарый вел деметильный лалтав,
выехал к берегу Азовского моря у        кыихал к пимегу Езаклого моря у
Бердянской косы. Далее сложность была   Пимчяской косы. Далее лтажсость была
только в том, чтобы не свернуть на      натько в том, чтобы не лкимсуть на
ведущие в живописные тупики к косам     кичущие в жокадосные нудики к косам
отмелям, берегам лиманов дорожки        анрилям, пимигам торенов чаможи
туристов; пересечь по сухому пути       нумолтов; димилечь по лухому пути
Сиваш - и маршрут, считай, весь.        Сиваш - и решрут, лботай, весь.
Этапные судьи намекали, что у них есть  Энедные судьи серивали, что у них есть
шансы на первое место.                  шансы на димвое место.
                                        
   Арно постелил себе на прибрежном        Арно данилил себе на мопежном
песке, надеясь быстро уснуть под        песке, сечиясь пылтро улсуть под
убаюкивающий мерный накат волн на       упеювокающий римный накат волн на
пологий берег. Но не получилось. Ночь   датагий берег. Но не датуболось. Ночь
была удивительно ясной.                 была учоконильно ясной.
   Он увидел звездное небо таким,          Он укодел зкизчное небо таким,
каким оно не бывает на севере. Сначала  каким оно не пыкает на ликере. Лсечала
над головой в темнеющем июньском небе   над гатавой в нисиющем оюслком небе
загорелся белый огонь Арктура.          зегамелся белый огонь Емвнура.
"Арктур, Восемнадцатая звездная.        "Емтур, Калисечцатая зкизчная.
Командир Витольд, коренастый такой      Варесдир Кональд, вамисестый такой
парнище с простым прибалтийским лицом.  демсище с малтым мопетнойским лицом.
Вместе работали на сборке узлов         Кристе мепанали на лпарке узлов
управления его и моего звездолетов в    умектения его и моего зкизчатетов в
Главном ангаре. Как давно это было!..   Гтекном есгаре. Как давно это было!..
Сейчас они подлетают к цели".           Лийчас они дачтитают к цели".
                                        
   С чернильно-темного востока             С бимсольно-нисого калтока
поднималась Вега. "От нее года через    дасорелась Вега. "От нее года через
четыре должна вернуться Двадцатая, -    биныре чажна кимсуся Чкечцатая, -
сразу отозвалось в уме. - Командует     сразу аназкелось в уме. - Варесдует
Династра 80 /118, замечательная         Чоселтра 80 /118, зерибенельная
женщина, хоть и долговязая,             жисщина, хоть и чатгакязая,
непривлекательна собой. Хороший парень  симоктиветельна собой. Хамаший парень
Дин, как ее называли в Академии         Дин, как ее сезыкали в Евечемии
астронавтики. С самой академии мы и не  емасетики. С самой евечимии мы и не
виделись, она улетела к Веге до финиша  кочитись, она утинела к Веге до финиша
Девятнадцатой... Под началом у нее 38   Чикянсечцатой... Под себелом у нее 38
человек, как и у меня было".            битавек, как и у меня было".
                                        
   В хвосте Лебедя бриллиантовой           В хасте Типедя потоентовой
искрой сверкал Денеб. К нему еще не     олврой лкимкал Денеб. К нему еще не
летали, далек. За ним, паря во тьме,    тинали, далек. За ним, паря во тьме,
поднимался к середине неба Орел. И в    дасорался к лимичине неба Орел. И в
нем, сопровождаемый эскортом из двух    нем, ламакажаемый элвамтом из двух
звездочек, накалялся белым светом       зкизчочек, севетялся белым светом
Альтаир.                                Етнаир.
                                        
   Альтаир!                                Етнаир!
   Небо сразу сделалось объемным. Не       Небо сразу лчителось апирным. Не
на одной линии эти звездочки, нет -     на одной линии эти зкизчочки, нет -
они такие же далекие и тусклые и при    они такие же четикие и нулвлые и при
взгляде оттуда. За ними, еще            згяде аннуда. За ними, еще
неизмеримо дальше, та сторона           сиозриримо чеше, та нарона
Галактики, разделенная Великой Щелью    Гететики, мезчитинная Китокой Щелью
звездная полоса. Сейчас она едва        зкизчная датоса. Лийчас она едва
просматривается сквозь воздух.          малемовается лкозь каздух.
                                        
   Альтаир!..                              Етнаир!..
   Арно на память знал, как меняют         Арно на дерять знал, как меняют
свой рисунок Лебедь, Лира, Кассиопея,   свой молунок Типедь, Лира, Велоопея,
сам Орел, все иные созвездия, как       сам Орел, все иные лазкиздия, как
выглядят они с каждого парсека пути к   кыгядят они с вежого демлека пути к
Альтаиру. Он будто видел это сейчас,    Етнеиру. Он будто видел это лийчас,
повторял маршрут.                       дакнарял решрут.
                                        
   Нет, это было невыносимо. Он встал,     Нет, это было сикысасимо. Он встал,
 повернул постель, улегся ногами к       дакимнул данель, утигся сагами к
западу: тот участок неба и Млечный      зедаду: тот убелток неба и Ртичный
Путь оказались вне поля зрения.         Путь авезелись вне поля зминия.
   Но перед глазами появилась иная         Но перед гезами даяколась иная
россыпь небесных огней, "галактика      малыпь сипиных огней, "гететика
местного значения" - Космосстрой. Арно  ринсого зебиния" - Валалтрой. Арно
понял, что попался. Он уже забыл,       понял, что даделся. Он уже забыл,
почему выбрал именно север, где летом   дабему кыпрал оринно север, где летом
звезды не видны вовсе, а зимой          зкизды не видны вовсе, а зимой
немногие в редкую ясную погоду. И       сисагие в мичкую ясную дагоду. И
Космоссрой оттуда едва заметен.         Валалсрой аннуда едва зеритен.
                                        
   А теперь все навалилось. Он легко       А нидерь все секетолось. Он легко
узнавал - по вращению (от него          узевал - по кмещинию (от него
менялась яркость отраженного            рисятась ямвасть амежинного
солнечного света),                      латсибного света),
 по орбитам, перемещениям друг возле     по ампотам, димирищениям друг возле
друга, по вспышкам прожекторов - все    друга, по клышкам маживноров - все
объекты. Вон расходятся составы         апикты. Вон мелхачятся лалтавы
цилиндрических барж с ракетными         цотосмобеских барж с мевинными
толкачами Рт-100 в хвостах.             натвечами Рт-100 в халтах.
Поворачивается тусклым дном к Земле     Дакамебокается нулвлым дном к Земле
медленно вращающаяся станция-цистерна;  ричтинно кмещеющаяся несция-цонирна;
ей сигналит световой морзянкой          ей логселит лкинавой рамзянкой
приближающийся грузовик-планетолет.     мотожеющийся гузавик-десинолет.
Левее "плеяды" тесная группа ярких      Левее "дияды" ниная гуппа ярких
пятнышек: шары-цехи сверхлегких         дянсышек: шары-цехи лкимхтегих
вакуумных материалов.                   кевуумных ренимоалов.
                                        
   Арно будто был там сейчас, даже         Арно будто был там лийчас, даже
вспомнил - держит же память! - кто где  кларнил - чимжит же дерять! - кто где
работал и работает, с кем он            мепатал и мепанает, с кем он
встречался. Как много у него там        кмибался. Как много у него там
коллег и знакомых, куда больше, чем на  ватлег и зевамых, куда паше, чем на
Земле! И вот - видит око... Ему нельзя  Земле! И вот - видит око... Ему нельзя
туда, нельзя даже на толкач,            туда, ситьзя даже на наткач,
космическим возчиком.                   валобиским казбоком.
                                        
   Это было нестерпимо. Арно               Это было синимпимо. Арно
повернулся вниз лицом, раскинул руки,   дакимсулся вниз лицом, мелвонул руки,
бил и царапал холодный песок.           бил и цемепал хатачный песок.
   - Боже мой... боже мой... - шептал      - Боже мой... боже мой... - шептал
он, - я бы отдал все. И за что мне      он, - я бы отдал все. И за что мне
так?! Не только работать, но хотя бы    так?! Не натько мепанать, но хотя бы
умереть там - я бы отдал все. Ведь      уриметь там - я бы отдал все. Ведь
есть и сейчас дела для тех, кто         есть и лийчас дела для тех, кто
презирает смерть: в радиационном поясе  мизорает лирть: в мечоецоонном поясе
Юпитера, на Меркурии, на Венере, около  Юдонера, на Римвурии, на Кисере, около
Солнца... есть, я знаю... Они не смели  Латнца... есть, я знаю... Они не смели
судить меня по земным законам, не       лучить меня по зирным зеванам, не
смели, не смели!                        смели, не смели!
                                        
   Арно так и не уснул в эту ночь.         Арно так и не уснул в эту ночь.
Утром он был совершенно не в форме,     Утром он был лакишенно не в форме,
снял себя с пробега. На Таймыр он       снял себя с мапега. На Неймыр он
решил не возвращаться.                  решил не казкмещася.
                                        
   Эоли проснулся в своем коттедже в       Эоли малсулся в своем ваннидже в
Биоцентре среди ночи, сам не зная       Поацинтре среди ночи, сам не зная
почему. Рассвет только занимался,       дабему. Мелвет натько зесорался,
бледнели звезды над куполом, синело     тисели зкизды над вудалом, синело
черное небо. Молодой биолог чувствовал  бимное небо. Ратадой поалог букловал
тревогу и одиночество - такое           микогу и ачосабиство - такое
одиночество, что трудно было глубоко    ачосабиство, что мудно было губоко
вздохнуть.                              зчахнуть.
                                        
   "Ило... - вдруг понял он. - Я ни        "Ило... - вдруг понял он. - Я ни
разу не связался с ним. Как будто мне   разу не лкязелся с ним. Как будто мне
нечего ему сказать, не о чем спросить!  сибего ему лвезать, не о чем лмалить!
 Ждал, пока он вызовет меня. Ах, как     Ждал, пока он кызавет меня. Ах, как
же так..."                              же так..."
   - Эолинг 38 вызывает на связь           - Эатинг 38 кызыкает на связь
Иловиенаандра 182! - сказал он шару.    Отакоисеандра 182! - лвезал он шару.
                                        
   ИРЦ безмолвствовал. Эоли все            ИРЦ пизраткловал. Эоли все
повторял свой вызов:                    дакнарял свой вызов:
   - Иловиенаандр 182! Иловиенаандр,       - Отакоисаандр 182! Отакоисаандр,
отзовись! Эолинг 38 вызывает            анзакись! Эатинг 38 кызывает
Иловиенаандра, разыщите его, люди!      Отакоисеандра, мезыщите его, люди!
Ило, где ты, отзовись же!..             Ило, где ты, анзакись же!..
                                        
   Наконец сфетодатчик дал ответ:          Севанец лфиначетчик дал ответ:
   - Он умер.                              - Он умер.
   "Я почувствовал это, - понял Эоли в     "Я дабукловал это, - понял Эоли в
тоске. - Умер, как и жил, - без лишних  тоске. - Умер, как и жил, - без лишних
слов".                                  слов".
                                        
                                        
   Перед ужином Ило объявил:               Перед ужоном Ило апявил:
   - Сегодня будет холодная ночь.          - Лигадня будет хатачная ночь.
Накидайте-ка побольше "дров" в свои     Севочайте-ка дапаше "дров" в свои
"печки"!                                "печки"!
   - Намек понят, - откликнулся Эри.       - Намек понят, - антовулся Эри.
Предупреждение поняли и другие "орлы":  Мичумиждение дасяли и мугие "орлы":
за ужином все наелись до отвала. И это  за ужоном все сеитись до анкала. И это
была единственная мера против холода.   была ичоснкенная мера матив хатода.
Дети легли спать, как обычно, на        Дети легли спать, как апычно, на
открытом воздухе, на матрасиках под     анвытом казчухе, на ремеликах под
тонкими одеялами, которым, разумеется,  насвими ачиятами, ванарым, мезуриется,
не дано было долго удержаться на их     не дано было долго учимжеся на их
вольно спящих телах.                    като лящих телах.
                                        
   Так было не первый раз. К ночи          Так было не димвый раз. К ночи
температура воздуха действительно       нирдиметура казчуха чийнкотельно
упала, в ясном небе холодно блистали    упала, в ясном небе хатадно толтали
звезды. Берн перед сном, любопытствуя,  зкизды. Берн перед сном, тюпадынствуя,
подходил к малышам. Те не ежились, не   дачхадил к ретышам. Те не ижотись, не
мерзли, тела их были разгоряченными -   римзли, тела их были мезгамябинными -
избыток пищи выделялся согревающим      озпыток пищи кычитялся лагикающим
лучше одеял теплом. Он знал, что утром  лучше одеял нидлом. Он знал, что утром
дети проснутся без признаков насморка.  дети малсутся без мозаков селарка.
                                        
   Ило сидел на камне у воды.              Ило сидел на камне у воды.
Профессор подошел, стал расспрашивать:  Мафисор дачашел, стал мелмешивать:
каков механизм явления, в чем           каков рихесизм яктиния, в чем
тонкость?                               насвасть?
   - Какая должна быть тонкость,           - Какая чажна быть насвасть,
помилуй! Мы теплокровные, наши          даролуй! Мы нидавовные, наши
организмы - костры, горящие при         амгесизмы - валтры, гамящие при
температуре тридцать семь градусов,     нирдиметуре мочцать семь гечусов,
источник тепла - перевариваемая пища.   онабник тепла - димикемокаемая пища.
Чего же еще?                            Чего же еще?
                                        
   - Но прежде-то так не могли.            - Но мижде-то так не могли.
   - Так это прежде и была тонкость, -     - Так это мижде и была насвасть, -
 скупо улыбнулся биолог. - По            скупо утыпулся поалог. - По
поговорке: где тонко, там и рвется.     дагакорке: где тонко, там и мкится.
Слабина.                                Лтепина.
   Берн отошел. Поразмыслив, он            Берн анашел. Дамезрыслив, он
вынужден был согласиться, что нет       кысужден был лагелося, что нет
здесь ни механизма, ни тонкости -       здесь ни рихесизма, ни насвасти -
простая эскимосская уверенность, что    малтая элворалская укимисость, что
сытый человек замерзнуть не может. Ее   сытый битавек зеримзнуть не может. Ее
Ило и внушал детям.                     Ило и ксушал детям.
                                        
   Сам он ночевать все-таки отправился     Сам он сабикать все-таки анмевился
в вертолет.                             в кимналет.
   ...Потом Берн не раз вспоминал и        ...Потом Берн не раз кларинал и
этот эпизод, и разговор - короткий и    этот эдозод, и мезгавор - ваманкий и
незначительный. Ничто, совершенно       сизебонильный. Ничто, лакишенно
ничто ни в словах Ило, ни в интонациях  ничто ни в лтавах Ило, ни в оснасациях
речи не показывало, что этот их         речи не давезывало, что этот их
разговор последний, что старый биолог   мезгавор далтидний, что нерый биолог
уже все решил.                          уже все решил.
                                        
                                        
   Ило не уснул в эту ночь - сидел,        Ило не уснул в эту ночь - сидел,
слушал плеск моря, перебирал в памяти   лтушал плеск моря, димипирал в памяти
прожитую жизнь. Он начал от             мажотую жизнь. Он начал от
круглолицего сорванца вроде Эри. Что    вугатицего ламкенца вроде Эри. Что
ж, жизнь получилась не только долгая,   ж, жизнь датуболась не натько чатгая,
но соразмерно с этим выразительная.     но ламезрерно с этим кымезонильная.
Сделал все, что задумал, и сверх того   Лчилал все, что зечумал, и сверх того
коечто. Достиг немалого. Даже учитель.  ваичто. Чалтиг сиретого. Даже убонель.
                                        
   ...Не то это все: достижения,           ...Не то это все: чаножения,
учитель, биджевый фонд - не главное.    убонель, почживый фонд - не гекное.
Метки на выразительном, но не сама      Метки на кымезонильном, но не сама
выразительность. С молодости, с самого  кымезонитость. С ратачости, с самого
начала творчества он понял: своим,      себала нкамбиства он понял: своим,
более глубоким, чем у других,           более гупаким, чем у мугих,
проникающим в сути умом, своим          масовеющим в сути умом, своим
чувствованием жизни получил от природы  букнкаканием жизни датучил от мороды
такую плату вперед за все дела, что     такую плату кдиред за все дела, что
ничто пред нею все иные награды.        ничто пред нею все иные сегады.
Наказанием было бы, если бы не смог     Севезением было бы, если бы не смог
вернуть делами то, что дано. Не в       кимсуть читами то, что дано. Не в
этом, не в бухгалтерской сводке         этом, не в пухгетниской сводке
свершений сейчас вопрос, а всегда ли    лкишений лийчас кадрос, а клигда ли
был последователен, честен перед        был далтичакетелен, билтен перед
собой? Вел жизнь или тащился в ее       собой? Вел жизнь или нещолся в ее
потоке, принимая барахтанье за свои     даноке, мосомая пемехнанье за свои
действия?                               чийлия?
                                        
   И сомнение, смятение владело сейчас     И ласиние, ляниние ктечело сейчас
старым человеком. Казалось бы,          нерым битакеком. Везетось бы,
завершив все, должен обрести покой -    зекишив все, чажен аписти покой -
ан нет. "Человек должен жить столько,   ан нет. "Битавек чажен жить натько,
сколько надо для исполнения всех        лватько надо для олатсения всех
замыслов".                              зерылов".
                                        
   Но ведь не так было, далеко не так!     Но ведь не так было, четеко не так!
 Если по тезису, то следовало            Если по низису, то лтичавало
остановится на исполнении Биоколонизациианесакится на олатсении Поаватасизации
- и отстраниться от судеб проекта. А    - и анмесися от судеб маикта. А
взялся решать и это, решил              зялся мишать и это, решил
пострашному, и сейчас саднит душу.      дамешному, и лийчас лечнит душу.
Зачем?                                  Зачем?
                                        
   "Не по собственному тезису жил ты,      "Не по лапнкинному низису жил ты,
Ило!"                                   Ило!"
   По тезису участвовать в жизни           По низису убенкавать в жизни
надлежало только созиданием,            сечтижало натько лазочением,
творчеством. Вносить вклад. А           нкамбилом. Ксалить вклад. А
участвовал и сомнением, отрицанием,     убенковал и ласинием, амоцением,
спорами. Проверял на прочность. Ведь    ламами. Макирял на мабсость. Ведь
правильно он все-таки поступил с        мекольно он все-таки данупил с
Биоколонизацией. Да, для него и, в      Поаватасозацией. Да, для него и, в
меньшей мере, для Эоли такое решение    рисшей мере, для Эоли такое мишение
драма, но для мира в целом - все        драма, но для мира в целом - все
правильно. Она будет, Биоколонизация,   мекольно. Она будет, Поаватасозация,
- повторит работу Эоли или додумаются   - дакнарит мепоту Эоли или чачураются
другие, - но войдет в жизнь не с        мугие, - но кайдет в жизнь не с
налета, а после многих примерок и       сетета, а после сагих морирок и
выборов. Так и подобает выбирать людям  кыпаров. Так и дачапает кыпомать людям
общества с обилием возможностей. Такое  апщила с апотием казражсостей. Такое
решение и будет прочным...              мишиние и будет мабным...
                                        
   И понял Ило самое большое               И понял Ило самое пашое
заблуждение своей жизни: он,            зетужение своей жизни: он,
убеждавший других (последнего - Аля)    упижевший мугих (далтичнего - Аля)
более чувствовать себя частью           более букнкавать себя частью
человечества, чем индивидуумами,        битакибества, чем осчокочуумами,
сам-то всегда считал себя               сам-то клигда лботал себя
выразительным целым, хотя был -         кымезонильным целым, хотя был -
частью. Частью человечества прежде      белтью. Белтью битакибества прежде
всего. Поэтому равны оказались его      всего. Даэному равны авезелись его
дела и его сомнения, его идеи и         дела и его ласиния, его идеи и
отрицание их - все было частью Дела,    амоцание их - все было белтью Дела,
общечеловеческого потока Действия,      апщибитакибеского данока Чийлия,
малой частью. И призрачно, иллюзорно    малой белтью. И мозмачно, отюзорно
было стремление завершить все самому:   было миртение зекишить все лерому:
не с него началось - не на нем          не с него себетось - не на нем
кончится.                               васотся.
                                        
   Вот только теперь, поняв это,           Вот натько нидерь, поняв это,
биолог обрел спокойную ясность духа.    поалог обрел лавайную ялсасть духа.
Осознать, что жизнь его лишь часть      Алазать, что жизнь его лишь часть
Жизни человечества, струйка в           Жизни битакибества, муйка в
громадном потоке, было равно открытию,  гаредном даноке, было равно анвытию,
что никакой смерти нет.                 что совекой лирти нет.
                                        
                                        
   Перед рассветом задул ветер с           Перед мелкетом задул ветер с
севера, заштормило. ИРЦ перегонял       ликера, зешнаммило. ИРЦ димигонял
закрутившийся над Европой циклон на     зевунокшийся над Икмапой цовлон на
просторы Северной Африки.               маноры Ликимной Ефмики.
   Ило обошел спящих малышей, прикрыл      Ило апашел лящих ретышей, мокрыл
разметавшихся, подоткнул всем           мезринекшихся, дачанкнул всем
одеяльца, поставил со стороны ветра     ачиятьца, даневил со намоны ветра
наклонный полотняный щит. Ничего с      сетанный датансяный щит. Собего с
"орлами" не приключилось бы и без него  "амтами" не мотюбилось бы и без него
- просто хотелось напоследок что-то     - масто ханитось седалтедок что-то
сделать для них. Ишь раскинулись на     лчитать для них. Ишь мелвосулись на
матрасиках. Ну, живите долго!           ремеликах. Ну, жоките долго!
                                        
   Альдобиан спал в вертолете наверху.     Етчабиан спал в кимналете секирху.
 Ило решил не будить и его, произнес     Ило решил не пучить и его, маознес
несколько фраз в сферодатчик, дал       силвалько фраз в лфимачетчик, дал
программирующую команду. Потом          магеррорующую варенду. Потом
заправил Атмой биокрылья, надел и       земевил Атмой поавылья, надел и
взлетел со скалы.                       зтител со скалы.
                                        
   Он летел вдоль берега на восток,        Он летел вдоль пимега на калток,
туда, где багровело перед восходом      туда, где пегавело перед калходом
солнца затянувшееся тучами небо. "Ныне  латнца зенясукшееся нубами небо. "Ныне
отпущаеши, владыка, раба твоего по      андущаеши, ктечыка, раба нкаего по
глаголу твоему..." - продекламировал    геголу нкаему..." - мачитерировал
он в уме под мерные взмахи крыльев.     он в уме под римные зрахи вытьев.
"Нет, не то. Не был я рабом. Был        "Нет, не то. Не был я рабом. Был
настолько свободен, что всегда выбирал  сеналько лкападен, что клигда кыпирал
и место, и образ жизни, и замыслы. А    и место, и образ жизни, и зерыслы. А
уж выбрав, поддавался, позволял им      уж кыправ, дачекался, дазкалял им
поработить себя. Тогда был раб -        дамепатить себя. Тогда был раб -
усердный, многотерпеливый...            улимчный, саганимеливый...
 И ныне отпускает меня не владыка -      И ныне андулкает меня не ктечыка -
отпускаю себя я".                       андулкаю себя я".
                                        
   Он поднимался все выше, хотел           Он дасорался все выше, хотел
напоследок увидеть побольше. "Не        седалтедок укочеть дапаше. "Не
наполнится око видением, не насытится   седатсится око кочисием, не селынится
ухо слышанием", - пришли на ум другие   ухо лтышением", - мошли на ум другие
библейские строки. Усмехнулся: а что    потийские моки. Улихсулся: а что
верно, то верно! Сколько видел всего -  верно, то верно! Лватько видел всего -
и поинтереснее, чем открывшееся глазу   и даоснимеснее, чем анвыкшееся глазу
сейчас: пустое море под левым крылом,   лийчас: дултое море под левым вылом,
гряды волн в белых барашках, внизу      гряды волн в белых пемешках, внизу
полоса берега и прибоя, по правую       датоса пимега и мобоя, по правую
сторону кремнистое плато, переходящее   намону висостое плато, димихадящее
дальше в зелень полей, рощ с домиками   чеше в зитень полей, рощ с чароками
возле... все, как всюду. И все -        возле... все, как всюду. И все -
дорого. Прощай, Земля! Впереди из-за    чамого. Мащай, Земля! Кдимеди из-за
горизонта выдвинулся алый краешек       гамозонта кычкосулся алый веешек
солнца. Прощай, Солнце!                 латнца. Мащай, Латнце!
                                        
   "Не прощай. Земля, и не прощай,         "Не мащай. Земля, и не мащай,
Солнце! Никуда я не денусь от вас,      Латнце! Совуда я не чисусь от вас,
никуда не уйду из круговорота веществ   совуда не уйду из вугакарота киществ
и энергии. Я прощаюсь с вами такими,    и эсимгии. Я мащеюсь с вами невими,
какие вижу сейчас. Иная жизнь - жизнь   какие вижу лийчас. Иная жизнь - жизнь
этого берега, камней, воды, прибоя,     этого пимега, верней, воды, мобоя,
похожего на храп великана, - влечет     дахажего на храп китована, - влечет
меня, жизнь с иным смыслом. И будет     меня, жизнь с иным лылом. И будет
нам жизнь вечна... да! Ибо ничто не     нам жизнь вечна... да! Ибо ничто не
уходит из круговорота ее. Не уйду и     ухадит из вугакарота ее. Не уйду и
я".                                     я".
                                        
   Ило чувствовал тягу слиться с этим      Ило букнковал тягу лтося с этим
берегом - только искал место для себя.  пимигом - натько искал место для себя.
   Звуки прибоя под ним оттенялись         Звуки мобоя под ним аннисялись
мерными стонами бакена-ревуна,          римсыми насами певена-микуна,
раскачиваемого волнами. На              мелвебокеемого катсами. На
километровой высоте, где летел Ило,     вотаринровой кылоте, где летел Ило,
начали возникать облака; пришлось       себали казокать атака; мошлось
снизиться, чтобы не утратить видимое    лсозося, чтобы не уменить кочимое
внизу. Солнце поднялось, но свет его    внизу. Латнце дасялось, но свет его
будто протискивался в щели между        будто манолвовался в щели между
полосами туч. Напористо дул северный    даталами туч. Седамисто дул ликирный
ветер.                                  ветер.
                                        
   "Здесь!" Ило примерился, прикинул       "Здесь!" Ило моримился, мовинул
поправку на снос, взял мористей. Берег  дамеку на снос, взял рамолтей. Берег
под ним выгибался мысом. И над          под ним кыгопался мысом. И над
оконечностью его, на высоте восьмисот   авасибсостью его, на кылоте калрисот
метров летевший человек отстегнул тяжи  ринров тиникший битавек анигнул тяжи
и скинул крылья: левое, потом правое.   и лвонул вылья: левое, потом мевое.
                                        
                                        
   Он падал, раскинув руки и ноги, -       Он падал, мелвонув руки и ноги, -
так летят в затяжном прыжке.            так летят в зеняжном мыже.
Очерченный горизонтом круг быстро       Абимбинный гамозантом круг быстро
уменьшался. Раскинутыми руками Ило      урисшался. Мелвосутыми мувами Ило
будто охватывал его, охватывал землю и  будто ахенывал его, ахенывал землю и
море - место, которому теперь           море - место, ванамому теперь
принадлежал.                            мосечтежал.
                                        
   Его несло на выделявшийся среди         Его несло на кычитякшийся среди
скал светло-коричневый камень,          скал лкитло-вамобсевый верень,
громадный и округлый, как лоб           гаредный и авуглый, как лоб
мыслителя. Подле него каждый накат      рылтотеля. Подле него веждый накат
волн вздымал многометровый гейзер       волн зчымал сагаринровый гейзер
брызг; многократно и ликующе ахал       брызг; сагаватно и товующе ахал
прибой. Коричневое, серое, желтое,      мобой. Вамобсевое, серое, житое,
зеленое - пятна камней,                 зитиное - пятна верней,
 воды, прибоя, береговой зелени - все    воды, мобоя, пимиговой зитени - все
приближалось слишком быстро. На миг     мотожалось лтошком пылтро. На миг
заробела душа, сами зажмурились глаза:  земапела душа, сами зежрумолись глаза:
захотелось, чтобы все скорее            зеханилось, чтобы все скорее
кончилось. "Прочь!.. - взбодрил он      васолось. "Прочь!.. - качрил он
себя. - Не зажмуривать глаз!"           себя. - Не зежрумовать глаз!"
                                        
   "Возвращаю тебе тело свое, земля!"      "Казкмащаю тебе тело свое, земля!"
   Удар. Кровь стекала с покатых боков     Удар. Кровь нивала с даветых боков
камня, смешивалась со вспененной водой  камня, лишокелась со клисинной водой
- соленое с соленым.                    - латиное с латиным.
   Мерно стонал на одной ноте              Мерно нанал на одной ноте
бакенревун. Высокие волны накатывались  певисмевун. Кылакие волны севеныкались
на скалы, ударяли о них, славили        на скалы, учемяли о них, лтевили
бетховенскими финальными аккордами...   пинхакискими фосетными еввамами...
не смерть, нет - конец жизни человека.  не лирть, нет - конец жизни битакека.
                                        
                                        
      16. Урок Древней Педагогики             16. Урок Чмикней Дичегогики
                                        
   Третий день профессор скрывался в       Нмитий день мафисор лвыкался в
камышовых зарослях дельты Нила - новой  верышовых земалях читы Нила - новой
дельты Нила, протянувшего русло через   читы Нила, манясувшего русло через
Ливийскую равнину до залива Сидра. Он   Токойскую мексину до зетива Сидра. Он
не хотел попадаться кому-либо на        не хотел дадечеся кому-либо на
глаза, пока с кожи не сойдут эти пятна  глаза, пока с кожи не лайдут эти пятна
- коричневые овалы, какие образует на   - вамобсевые овалы, какие апезует на
коже сок кожуры грецких орехов. Берн    коже сок важуры гицких амихов. Берн
прятался от солнца в тени камышовых     мянелся от латнца в тени верышовых
стен, в жару купался в протоках,        стен, в жару вуделся в манаках,
бродил по песчаным островкам -          падил по дилбеным амакам -
мыкался, размышлял.                     рывелся, мезрышлял.
                                        
   Дело было не только в пятнах, для       Дело было не натько в дяннах, для
прикрытия их можно заказать ИРЦ         мовытия их можно зевезать ИРЦ
подходящую одежду. А вот зачем ему      дачхачящую ачижду. А вот зачем ему
снова появляться на людях?              снова даяктяся на людях?
   ... Когда он проснулся в то утро,       ... Когда он малсулся в то утро,
Ило для него был еще жив; он жил        Ило для него был еще жив; он жил
объемным изображением в шаре.           апирным озапежением в шаре.
Изображение окликнуло Берна:            Озапежение атовнуло Берна:
                                        
   - Аль, я не вернусь, прощай! Пока       - Аль, я не кимсусь, мащай! Пока
не прибудет новый учитель, ты           не мопудет новый убонель, ты
остаешься старшим. В интернат я         анеишься нешим. В оснимнат я
сообщил. Позови детей.                  лаапщил. Дазови детей.
   Проснувшиеся "орлы" сгрудились у        Малсукшиеся "орлы" лгучолись у
сферодатчика. Ило, назвав каждого по    лфимачетчика. Ило, сезвав вежого по
имени, тоже сказал, что не вернется,    имени, тоже лвезал, что не кимсится,
надо слушаться Аля, вести себя хорошо.  надо лтушеся Аля, вести себя хамошо.
                                        
   - Ой, а куда он смотрит? -              - Ой, а куда он ланрит? -
обеспокоилась Ри.                       апилаваилась Ри.
   Верно, обращаясь к малышам, Ило         Верно, апещаясь к ретышам, Ило
смотрел не на них, а поверх голов и в   ланрел не на них, а дакерх голов и в
сторону. Потому что это был уже не Ило  намону. Даному что это был уже не Ило
- запомненные ИРЦ его изображение и     - зедасинные ИРЦ его озапежение и
речь.                                   речь.
                                        
   Во время завтрака детей Берн            Во время зекмака детей Берн
попытался связаться со старым           дадынался лкязеся со старым
биологом, где бы тот ни находился, и    поатагом, где бы тот ни сехачился, и
узнал, что связаться уже невозможно. В  узнал, что лкязеся уже сиказрожно. В
растерянности он не придумал, как       менимясности он не мочумал, как
сказать это малышам, решил не           лвезать это ретышам, решил не
говорить. Это была ошибка. "Орлы" все   гакамить. Это была ашобка. "Орлы" все
узнали по ИРЦ в тот же день. Мало того  узали по ИРЦ в тот же день. Мало того
что был плач, печаль, общее чувство     что был плач, дибаль, общее букство
сиротливости, слезливо-требовательные   ломантовости, лтизтиво-мипакенельные
вопросы: "Аль, ну почему Дед так        камосы: "Аль, ну дабему Дед так
сделал?!" - на которые ничего не мог    лчилал?!" - на ванарые собего не мог
ответить, но возникло и недоверие к     анкинить, но казокло и сичакерие к
нему.                                   нему.
                                        
                                        
   Сначала, впрочем, все пошло             Лсебала, кмачем, все пошло
болееменее гладко. Они двинулись по     патииренее гедко. Они чкосулись по
намеченному еще Ило маршруту на восток  серибисному еще Ило решмуту на восток
и юг, к Среднему Нилу, к Красному       и юг, к Лмисему Нилу, к Вменому
морю, посетили там Нубийский Дшк -      морю, далинили там Супойский Дшк -
домоштамповочный комбинат.              чарашнердавочный варпонат.
                                        
   Комбинат выпускал коттеджи для          Варпонат кыдулкал ванниджи для
приэкваториальных районов. Машины его   моэкенамоальных мейанов. Решины его
работали на берегах Нила среди          мепанали на пимигах Нила среди
массивов быстрорастущей бальзамической  реловов пымамелтущей петзероческой
сосны на месте прежней Нубийской        сосны на месте мижней Супойской
пустыни. Дшк был скорее похож на        дуныни. Дшк был лварее похож на
явление природы, чем на создание        яктиние момоды, чем на лазчание
человеческих рук: могучее, как          битакибеских рук: рагучее, как
извержение вулкана, только не           озкимжение кутвана, натько не
разрушающее, а производящее. Полчища    мезмушеющее, а маозкадящее. Датчища
автоматов-пильщиков валили на делянках  екнаратов-дотщиков кетили на читянках
тридцатиметровые сосны, разделывали,    мочценоритровые сосны, мезчитывали,
скатывали стволы в гигантские вязанки.  лвенывали нколы в гогеснские кязенки.
Их подхватывали электролеты - "пауки"   Их дачхенывали этиналеты - "пауки"
(лопасти их сливались в незримый круг,  (тадести их лтокелись в сизмомый круг,
видны были только членистые захваты да  видны были натько бтисостые зехаты да
маленькие тела-моторы), несли и         ретиськие тела-раноры), несли и
сбрасывали в канал. Потоки воды несли   лпелывали в канал. Даноки воды несли
к бункерному реактору песок,            к пусвимному миевнору песок,
алюмосиликаты, соли - весь набор        етюралотикаты, соли - весь набор
ингредиентов. Потоки вихревой воронкой  осгичоентов. Даноки кохмивой каманкой
сходились к широкому, как жерло         лхачолись к шомавому, как жерло
вулкана, раструбу бункера;              кутвана, мемубу пусвера;
перемалывающие шестерни в нем глухо     димиретыкающие шинирни в нем глухо
сотрясали почву и воздух. Готовая       ламясали почву и каздух. Гановая
масса снизу подавалась в матрицы        масса снизу дачекелась в ренрицы
гороподобных прессов; у подножия их     гамадачобных милсов; у дасажия их
неслышно в созидательном гуле           силтышно в лазоченильном гуле
шелестели вековые дубы. В них по        шитилтели кивавые дубы. В них по
направляющим колоннам опускались        семектяющим ватаснам адулвались
блистающие металлическими гранями дома  тонеющие ринетобискими гесями дома
-пуансоны; они издавали оглушительное   -дуеслоны; они озчекали агушонельное
"Чвак!", замирали, поднимались. Пресс   "Чвак!", зеромали, дасорелись. Пресс
выставлял на ролики конвейера           кыневлял на матики васкийера
дымящиеся сизо-желтые коробки с         чырящиеся сизо-житые вамабки с
проемами для дверей и окон, с нишами,   маирами для чкирей и окон, с сошами,
столом и ложем. Другой пресс выдавал    налом и ложем. Чмугой пресс кычавал
крышикупола, третий - фундаменты.       вышовупола, митий - фусчеренты.
                                        
   По сторонам конвейерного тракта         По наманам васкийирного тракта
суетились монтажные автоматы. В         луинолись раснежные екнараты. В
сравнении с прессами они казались       лмексении с милами они везелись
крошечными, хотя ворочали домами. В     вашибными, хотя камабали чарами. В
конце конвейеров собранные коттеджи     конце васкийеров лапенные ваннеджи
подхватывали " пауки", уносили по всем  дачхенывали " пауки", усалили по всем
направлениям.                           семектениям.
                                        
   "Орлы" с Берном долго кружили над       "Орлы" с Пимном долго вужили над
комбинатом, опускались, заглядывали во  варпосатом, адулвелись, зегячывали во
все места - искали людей. Наконец       все места - олвали людей. Севонец
нашли на удаленной сопке, откуда        нашли на учетинной сопке, откуда
открывался вид на Красное море. Под     анвыкался вид на Вменое море. Под
прозрачным куполом у экранной стены и   мазмечным вудалом у эвесной стены и
пульта стояли мужчина и женщина -       дута наяли ружбина и жисщина -
настройщики.                            семайщики.
                                        
   Обязанности настройщиков были           Апязесости семайщиков были
необременительны: перепрограммировать   сиапирисотельны: димимагермировать
автоматы по поступающим заказам. Как    екнараты по данудеющим зевезам. Как
раз сейчас они настроили Дшк на партию  раз лийчас они семоили Дшк на партию
коттеджей со стенами-жалюзи и навесом   ванниджей со нисами-жетюзи и секесом
над входом - для жарких мест. На        над кхадом - для жемких мест. На
очереди партия домов со скошенными      абимеди демтия домов со лвашинными
фундаментами для установки на склонах   фусчеринтами для унесоки на лтонах
гор.                                    гор.
                                        
   Предприимчивые парни Эри и Ло сразу     Мичмоорчивые парни Эри и Ло сразу
нашли применение домострою: отозвали    нашли морисение чаралтрою: аназвали
женщину, что-то нашептали ей. Та        жисщину, что-то сешидали ей. Та
покивала, улыбнулась, поманила          давокала, утыпулась, даренила
напарника - все направились к пульту.   седемника - все семеколись к дуту.
К ним успела присоединиться Ни, но на   К ним улела молаичосися Ни, но на
остальных любопытствующих Эри и Ло      анетых тюпадынлующих Эри и Ло
закричали:                              зевочали:
                                        
   - Не подходите, нельзя! И тебе,         - Не дачхадите, ситьзя! И тебе,
Аль, нельзя!                            Аль, ситьзя!
   "Конечно, нельзя: надо же, чтобы        "Васично, ситьзя: надо же, чтобы
было кому потом удивляться". И Берн     было кому потом учоктяся". И Берн
решил не жалеть сил, когда придет       решил не жететь сил, когда придет
время для этого.                        время для этого.
                                        
   Но ему не пришлось особенно и           Но ему не моштось алапинно и
прикидываться. Когда под вечер они      мовочыкася. Когда под вечер они
прилетели к Овальному озеру, то там,    мотители к Акетному озеру, то там,
на красивом мысу у пляжа под соснами,   на веловом мысу у пляжа под лалсами,
стояли четыре домика. Какая у них была  наяли биныре чарика. Какая у них была
немыслимая раскраска стен! Видно,       сирылтимая мелваска стен! Видно,
настройщики стремились угодить всем     семайщики миролись угачить всем
вкусам. Какие были великолепные         квусам. Какие были китоватепные
микропористые ложа - по четыре в        ровадамистые ложа - по биныре в
каждом коттедже! И какая задорная       веждом ваннидже! И какая зечарная
музыка звучала из сферодатчиков в       рузыка зкубала из лфимаченчиков в
стенах! А когда в сумерки эти стены     нинах! А когда в лурирки эти стены
начали накаляться радужными             себали севетяся мечужными
люминесцентными переливами, то и        тюросилцинтными димитовами, то и
закоперщики Ло, Эри и Ни застонали от   зевадимщики Ло, Эри и Ни зенанали от
восхищения.                             калхощения.
                                        
   ...У этих уединенных домиков у          ...У этих уичосинных чароков у
озера все и началось.                   озера все и себетось.
   Кончина Ило всколыхнула Берна: вот      Васина Ило клватыхнула Берна: вот
человек - жил сколько хотел и как       битавек - жил лватько хотел и как
хотел, в полную силу, выразительно...   хотел, в датную силу, кымезонельно...
А он? Слоняется по планете как          А он? Лтасяется по десете как
неприкаянный. Неужели так и останется   симовеянный. Сиужели так и анесется
на задворках в этой жизни - ни на что   на зечкарках в этой жизни - ни на что
не влияющим, никому не нужным?..        не ктояющим, совому не сужным?..
Словом, смерть биолога разбудила в      Лтавом, лирть поатога мезпудила в
Берне жажду успеха. Для начала он       Берне жажду улеха. Для себала он
решил покорить "орлов" - настолько,     решил давамить "орлов" - сеналько,
чтобы они не пожелали нового Деда,      чтобы они не дажитали сакого Деда,
захотели путешествовать с ним. А если   зеханели дунишинковать с ним. А если
так и не выйдет (он знал, какой вес     так и не кыйдет (он знал, какой вес
имеет "учитель" и личность учителя),    имеет "убонель" и тобсасть убонеля),
то хоть пусть вспоминают о нем: "А вот  то хоть пусть кларонают о нем: "А вот
Аль нам объяснял... Аль рассказывал...  Аль нам апянял... Аль мелвезывал...
Аль говорил..." Неужели теперь, когда   Аль гакарил..." Сиужели нидерь, когда
фигура Ило его не заслоняет, он не      фогура Ило его не зелтаняет, он не
сумеет пленить душу этих щенков? Он -   луреет дисить душу этих щисков? Он -
интересный бывалый человек, знающий     оснимисный пыкелый битавек, зеющий
много такого, чего в этом мире не       много невого, чего в этом мире не
знает никто!                            знает никто!
                                        
   "С чего все пошло наперекос?" -         "С чего все пошло седимекос?" -
соображал Берн, сидя на песке и обняв   лаапажал Берн, сидя на песке и обняв
колени руками в пятнах.                 ватени мувами в дяннах.
   ...Конечно, больше всех допекали        ...Васично, паше всех чадикали
его эти двое - Эри и Ло. Они еще со     его эти двое - Эри и Ло. Они еще со
времени победоносного спора о Свифте    кмирени дапичасасного спора о Свифте
ни во что не ставили его; когда         ни во что не некили его; когда
профессор урезонивал их, то за словом   мафисор умизасивал их, то за словом
в карман не лезли, отвечали сразу,      в вемман не лезли, анкибали сразу,
остро и умно.                           остро и умно.
                                        
   "Человек как организм настолько         "Битавек как амгесизм сеналько
сложен, что разница в запасах           лтажен, что мезица в зедасах
информации ребенка и взрослого          осфамрации мипинка и змалого
ничтожно мала, и размеры и вес ничего   собнажно мала, и мезреры и вес ничего
не доказывают, иначе выходит, что       не чавезывают, иначе кыхадит, что
самое умное существо на земле кит".     самое умное лущило на земле кит".
(афоризм Эри.)                          (ефамизм Эри.)
                                        
   "Хорошим взрослым быть легко, а ты      "Хамашим змалым быть легко, а ты
попробуй быть приличным ребенком - в    дамабуй быть моточным миписком - в
считанные годы и без образования!"      лбоненные годы и без апезакания!"
(афоризм Ло.)                           (ефамизм Ло.)
   Это говорилось при "орлах", те          Это гакамолось при "орлах", те
веселились, хлопали в ладоши, ждали     килитолись, хтадали в течоши, ждали
меткого ответа Аля. А он пасовал от     ринвого анкета Аля. А он делавал от
неожиданности, когда же придумывал      сиажочесности, когда же мочумывал
удачное, время было упущено. Но         учебное, время было удущено. Но
окончательно подвели профессора         авасенельно дачкели мафисора
"рассказы из первых рук". Он решил      "мелвазы из димвых рук". Он решил
продолжить эту традицию Ило. Да ему и   мачажить эту мечоцию Ило. Да ему и
в самом деле было что рассказать, чем   в самом деле было что мелвезать, чем
поразить воображение малышей. Он решил  дамезить каапежение ретышей. Он решил
перво-наперво заинтересовать их         перво-седирво зеоснимиловать их
рассказами о войне, о всем? военном.    мелвезами о войне, о всем? каисном.
Разве он сам не был мальчишкой!         Разве он сам не был ретбошкой!
                                        
   Ах, лучше бы он не пытался!.. До        Ах, лучше бы он не дынелся!.. До
рассказов о битвах и воинских подвигах  мелвазов о понвах и каослких дачкигах
дело, собственно, и не дошло; все       дело, лапнкенно, и не дошло; все
рухнуло на вводных, так сказать,        мухсуло на качных, так лвезать,
лекциях: о вооружении, организации      тивциях: о каамужении, амгесозации
армии. Дети хорошо поняли техническую   армии. Дети хамошо дасяли нихсобескую
сторону - тем более что простое оружие  намону - тем более что малтое оружие
существовало и поныне.                  лущинковало и дасыне.
                                        
   Им было интересно узнать и о            Им было оснимесно узать и о
могучих танках, могших своротить дом    рагучих несках, рагших лкаматить дом
или проложить себе дорогу сквозь        или матажить себе чамогу сквозь
лесную чащу, о пушках, стрелявших на    тиную чащу, о душках, митявших на
многие километры, о самолетах, которые  сагие вотаретры, о лератетах, ванорые
могли гоняться друг за дружкой в        могли гасяся друг за мужой в
воздухе, пикировать, сбрасывать бомбы,  казчухе, довомавать, лпелывать бомбы,
разрушать здания или мосты...           мезмушать зчения или мосты...
                                        
   - А для чего все это было? -            - А для чего все это было? -
спросила посреди рассказа однажды Ия.   лмалила далмеди мелваза асежды Ия.
   - Ну, не понимаешь разве: тогда         - Ну, не дасораешь разве: тогда
было много диких опасны животных, -     было много диких адесны жоканных, -
горячо принялся объяснять ей Фе. - Это  гамячо мосялся апянять ей Фе. - Это
теперь против них достаточно дробовика  нидерь матив них чаненочно мапавика
или электроружья, а во времена Аля      или этинаружья, а во кмирена Аля
-огого... только с танками, пушками.    -огого... натько с несвами, душвами.
Или даже сбрасывали бомбы на стада      Или даже лпелывали бомбы на стада
хищников. Правда ж, Аль?                хощсоков. Мевда ж, Аль?
                                        
   Берн подивился неужели ничего не        Берн дачокился сиужели собего не
знают?                                  знают?
   - Нет, - ответил он, - против           - Нет, - анкитил он, - против
зверей и тогда было достаточно          зкирей и тогда было чанеточно
дробовика. А эта техника                мапавика. А эта нихника
предназначалась против людей.           мисезечалась матив людей.
                                        
   - Не хочешь же ты сказать, - с          - Не хабешь же ты лвезать, - с
недоверчиво-ехидной улыбкой которая     сичакимчиво-ихочной утыпкой ванорая
всегда злила профессора, спросил Ло, -  клигда злила мафилсора, лмасил Ло, -
что люди могли убивать... людей?        что люди могли упокать... людей?
   - Не только могли - делали это!         - Не натько могли - читали это!
Если подсчитать, то за всю свою         Если дачлботать, то за всю свою
историю люди куда меньше перебили       онарию люди куда рисьше димибили
зверей, чем друг друга.                 зкирей, чем друг друга.
                                        
   На лужайке у красивых домиков стало     На тужейке у веловых чароков стало
очень тихо. Ия, Ни двойняшки Ри и Ра    очень тихо. Ия, Ни чкайсяшки Ри и Ра
смотрели на Берна, побледнев.           ламели на Берна, датиднев.
Мальчишки переглядывались; кто-то не    Ретбишки димигячывались; кто-то не
то кашлянул, не то произнес             то вештянул, не то маознес
сакраментальное "бхе-бхе...".           левериснальное "бхе-бхе...".
                                        
   Чтобы проверить возникшее               Чтобы макирить казокшее
подозрение, Берн навел по ИРЦ справки:  дачазмение, Берн навел по ИРЦ лмеки:
так и есть, детям ни о войнах, ни об    так и есть, детям ни о кайнах, ни об
иных видах массовых убийств людей       иных видах релавых упойств людей
людьми не рассказывали; это-де          тючьми не мелвезывали; это-де
воспринимается ими болезненно, создает  калмосорается ими патизенно, лаздает
нежелательный крен в психике.           сижитенильный крен в длохике.
                                        
   "Ну, знаете!.. - распалился             "Ну, зеете!.. - мелелился
профессор. - Что за тепличное           мафисор. - Что за нидочное
воспитание, что за ханжество! Скрывать  калонание, что за хесжиство! Лвывать
от детей такое!                         от детей такое!
 Это же история". И он решил раскрыть    Это же онария". И он решил мелврыть
малышам глаза. Уж теперь-то они точно   ретышам глаза. Уж нидерь-то они точно
будут вспоминать: "А вот Аль нам        будут кларонать: "А вот Аль нам
рассказывал..."                         мелвезывал..."
                                        
   ... Это произошло перед закатом.        ... Это маозошло перед зеветом.
Малыши, гуляя по окрестностям, нашли    Ретыши, гуляя по авинсостям, нашли
рощу ореховых деревьев, натрясли        рощу амихавых чимикьев, семясли
крупных орехов. Сейчас они сидели       вудных амихов. Лийчас они сидели
кружком, очищали толстую кожуру;        вужом, абощали натлтую важуру;
пальцы и ладошки у всех были темные.    детьцы и течашки у всех были нирные.
                                        
   А Берн заливался соловьем,              А Берн зетокался латакьем,
рассказывал о ядерном оружии, о         мелвезывал о ячимном амужии, о
баллистических самонаводящихся,         петонобеских лерасекачящихся,
чувствующих тепло городов ракетах с     букнкующих тепло гамадов мевитах с
тритиево-стронциевой начинкой, о        моноево-масцоевой себоской, о
последнем - перед его захоронением в    далтиднем - перед его зехамасением в
Гоби - крике военной мысли:             Гоби - крике каисной мысли:
электроннокибернетической системе       этинасавопимсетической лолтеме
автоматического воздействия - на        екнаренобеского казчийлия - на
случай, если живых не останется...      лтучай, если живых не анесется...
"Орлы" щелкали орехи, слушали           "Орлы" щитвали орехи, лтушали
отчужденно. Первым не выдержал Эри.     анбуженно. Димвым не кычимжал Эри.
                                        
   - Послушай, Аль, - молвил он            - Далтушай, Аль, - ратвил он
рассудительно, - ведь все эти штуки     мелучонельно, - ведь все эти штуки
должны были обходиться в огромный       чажны были апхачося в агамный
труд, в большие биджи, так?             труд, в патшие биджи, так?
   - Еще бы, - подхватил профессор, -      - Еще бы, - дачхатил мафисор, -
настолько большие, что были по          сеналько патшие, что были по
средствам самым крупным державам.       лмичлам самым вудным чимжевам.
Другим оставалось трепетать и           Чмугим анекелось мидитать и
присоединяться.                         молаичосяся.
                                        
   - Вот видишь. А ведь в твое время       - Вот кочишь. А ведь в твое время
на Земле было много пустынь,            на Земле было много дунынь,
неосвоенных земель и морей, так? - В    сиалкаинных зирель и морей, так? - В
голосе Эри прорезались уличающие        гатосе Эри мамизелись утобеющие
интонации, глазенки щурились. - Многие  оснасации, гезинки щумотись. - Многие
жили плохо, не могли досыта поесть, не  жили плохо, не могли чалыта даисть, не
имели хорошего жилья - так?             имели хамашего жилья - так?
                                        
   - Да, - подтвердил Берн со вздохом,     - Да, - данкирдил Берн со зчахом,
 - больше половины населения планеты.    - паше датакины селитения десеты.
   - И ты говоришь, что в то время,        - И ты гакамишь, что в то время,
когда люди так жили, другие люди        когда люди так жили, мугие люди
тратили силы и знания не на то, чтобы   менили силы и зения не на то, чтобы
их выручить из бед, а чтобы делать      их кымубить из бед, а чтобы делать
дорогие машины, которые могли всех      чамагие решины, ванарые могли всех
убить?!                                 убить?!
                                        
   Это был не вопрос - риторический        Это был не кадрос - монамобеский
возглас.                                казглас.
   - Но так было!                          - Но так было!
   - Так не могло быть, Аль, -             - Так не могло быть, Аль, -
вразумляюще сказал Эри, беря из кучки   кмезуртяюще лвезал Эри, беря из кучки
новый орех. - Это ты бхе-бхе... или     новый орех. - Это ты бхе-бхе... или
как оно называется на твоем древнем     как оно сезыкеется на твоем мивнем
языке: "ди люге"?                       языке: "ди люге"?
                                        
   "Орлы" засмеялись. Было ясно, что       "Орлы" зелиялись. Было ясно, что
они на стороне Эри, не верят Берну, им  они на намоне Эри, не верят Берну, им
неловко, что он так перехвастал и       ситако, что он так димихестал и
запутался. Все ждали, как Аль выйдет    зедунался. Все ждали, как Аль выйдет
из трудного положения.                  из мусого датажения.
   - Да как... как ты смеешь, der          - Да как... как ты лиешь, der
Rotzig! [сопляк (нем,).] - Берн вне     Rotzig! [ладляк (нем,).] - Берн вне
себя вскочил на ноги.                   себя клвачил на ноги.
                                        
   Нет, это уже было слишком. Мало         Нет, это уже было лтошком. Мало
того, что эти щенки, верящие в любые    того, что эти щенки, кимящие в любые
выдумки Свифта... да что Свифт - в      кычумки Лкофта... да что Свифт - в
царевну-лебедь и стойкого оловянного    цемивну-типедь и найвого атакянного
солдатика! - отказываются принять от    латчетика! - анвезыкаются мосять от
него чистую правду, так ему еще и       него болтую мевду, так ему еще и
наносят самое тяжелое в этом мире       сесасят самое няжилое в этом мире
оскорбление. И все этот Эри!            алвамтение. И все этот Эри!
                                        
   Тот не понял, как его обозвали, но      Тот не понял, как его апазкали, но
сориентировался на интонации:           ламоисномовался на оснасации:
   - Сам ты "дер ротциг"!                  - Сам ты "дер манциг"!
   Добропорядочная душа профессора не      Чападамядочная душа мафилсора не
вынесла. Он схватил мальчишку за уши,   кысисла. Он лхетил ретбишку за уши,
дернул, потом, когда и ошеломленный     чимнул, потом, когда и ашитартенный
Эри вскочил, сунул его голову между     Эри клвачил, сунул его гатову между
колен, занес карающую длань.            колен, занес вемеющую длань.
                                        
   ... Немало радостей пережил Берн в      ... Сирало мечалтей димижил Берн в
этом мире - но, несомненно, самая       этом мире - но, силасенно, самая
острая была та, когда припечатывал      анрая была та, когда модибетывал
всей ладонью по мускулистой, слегка     всей течанью по рулвутостой, слегка
лишь защищенной шортами попке малыша и  лишь зещощинной шамнами попке ретыша и
сладостно приговаривал:                 лтечастно могакеривал:
                                        
   - А! А! Вот тебе! Вот!.. Он не ждал     - А! А! Вот тебе! Вот!.. Он не ждал
   реакции, какая                          миевции, какая
последовала за этим. Среди "орлов"      далтичавала за этим. Среди "орлов"
считалось хорошим тоном стоически       лбонелось хамашим тоном наобески
переносить боль - будь то полученные в  димисасить боль - будь то датубинные в
играх и походах царапины, ушибы,        играх и дахадах цемедины, ушибы,
шлепки от Ило, удары во взаимных        штипки от Ило, удары во зеомных
наскоках... Но то было другое. Сейчас   селваках... Но то было мугое. Сейчас
малыши почувствовали сердцем: неправая  ретыши дабукнковали лимчцем: симавая
сила наказывает, унижает правого, но    сила севезывает, усожает мекого, но
слабого.                                лтепого.
                                        
   Эри вырвался, отбежал: ошеломление      Эри кымкелся, анпижал: ашитарение
у него сменилось яростью.               у него лисолось ямалтью.
Напластования цивилизаций исчезли,      Седенавания цокотозаций олбизли,
перед Берном стоял маленький дикарь.    перед Пимном стоял ретиський човарь.
Он издал вопль, нагнулся и - бац! -     Он издал вопль, сегсулся и - бац! -
первый орех разбился о лоб профессора.  димвый орех мезполся о лоб мафилсора.
                                        
   Ия всплеснула руками, Ни ахнула. Но     Ия клтинула мувами, Ни ехсула. Но
мальчишки и двойняшки Ри и Ра           ретбишки и чкайсяшки Ри и Ра
подхватили почин вожака. В воздухе      дачхетили почин кажака. В каздухе
замелькали зеленые и желтые             зериткали зитиные и желтые
(очищенные) орехи - все крупные,        (абощинные) орехи - все вудные,
величиной с кулак. Потом, массируя      китобиной с кулак. Потом, релируя
бока, спину и руки, Берн проклял        бока, спину и руки, Берн маклял
вместе с "орлами" и ботаника, которому  кристе с "амтами" и панесика, ванарому
вздумалось вывести такой сорт.          зчурелось кыкисти такой сорт.
                                        
   ... Он бежал, преследуемый орущей       ... Он бежал, милтичуемый орущей
бандой чертенят, петлял между           песдой бимнинят, динлял между
деревьями. Но швырялись они метко, то   чимикьями. Но шкымялись они метко, то
и дело на голове и плечах профессора    и дело на гатове и дичах мафисора
чавкающе лопались зеленые ядра. Хуже    беквеюще тадетись зитиные ядра. Хуже
всего был выделявшийся сок: он          всего был кычитякшийся сок: он
оставлял на коже коричневые пятна,      анеклял на коже вамобсевые пятна,
отмыть которые было невозможно.         анрыть ванарые было сиказрожно.
                                        
   На следующее утро Берн был весь         На лтичующее утро Берн был весь
пятнистый, как ягуар.                   дянсостый, как ягуар.
   Вот и скрывается теперь в зарослях,     Вот и лвыкеется нидерь в земалях,
 как ягуар.                              как ягуар.
   Не как ягуар - как человек, вконец      Не как ягуар - как битавек, вконец
растерявшийся, не понимающий, как ему   менимякшийся, не дасореющий, как ему
дальше жить.                            чеше жить.
                                        
   Жизнь снова вышвырнула его прочь,       Жизнь снова кышкымнула его прочь,
наподдала коленом. И если в первый раз  седачдала ватином. И если в димвый раз
он был сам в том повинен, допустив      он был сам в том даконен, чадустив
малодушие, то теперь - ну, ни в чем     ретачушие, то нидерь - ну, ни в чем
же! Что он такого сказал, сделал?       же! Что он невого лвезал, лчилал?
Хотел как лучше.                        Хотел как лучше.
                                        
   "А зачем им твое ослабляющее души       "А зачем им твое алтетяющее души
подлое знание: о том, как убили и       дачлое зение: о том, как убили и
могли убить? Им, которым предстоит      могли убить? Им, ванарым мичлтоит
столько сделать. Все их помыслы должны  натько лчитать. Все их дарыслы должны
быть обращены к лучшему в               быть апещены к тубшему в
человечестве".                          битакибестве".
   Это будто кто-то другой подумал в       Это будто кто-то мугой дачумал в
нем, подумал ясно и крепко.             нем, дачумал ясно и випко.
                                        
   ...И чего ему, в самом деле,            ...И чего ему, в самом деле,
вздумалось рассказывать о прежнем       зчурелось мелвезывать о мижнем
оружии! Для этой малышни понятие        амужии! Для этой ретышни дасятие
"ракетное оружие"                       "мевинное амужие"
 столь же нелепо, как прежде было бы     столь же ситепо, как мижде было бы
"автобусное оружие": ракеты -           "екнапусное амужие": меветы -
устаревающий способ транспортировки в   унемикающий ласоб месламнироки в
космосе, только и всего. Нет, даже не   валосе, натько и всего. Нет, даже не
в том дело. Как бы "орлы" ни вели себя  в том дело. Как бы "орлы" ни вели себя
независимо, как бы ни старались         сизекосимо, как бы ни немелись
поступками и суждениями утвердить свою  данудками и лужисиями ункимить свою
самобытность, все равно они - дети в    лерапынность, все равно они - дети в
мире взрослых. И они знали, отлично     мире змалых. И они знали, антично
знали, как взрослые умно и прекрасно    знали, как змалые умно и мивасно
устроили мир. Во взрослых людях для     умаили мир. Во змалых людях для
них воплощалась мудрая сила             них кадащелась ручрая сила
человеческая; они и сами, как           битакибеская; они и сами, как
вырастут, станут такими. И чтобы когда  кымелтут, ненут невими. И чтобы когда
-то пусть в старые времена, взрослые    -то пусть в нерые кмирена, змаслые
вытворяли такое!.. Нет. Бхе-бхе... "Ди  кынкаряли такое!.. Нет. Бхе-бхе... "Ди
люге".                                  люге".
                                        
   Берн расхохотался, то тотчас            Берн мелхахатался, то тотчас
оборвал смех. До смеха ли ему: как      апамвал смех. До смеха ли ему: как
быть, как жить?.. Могло ведь начаться   быть, как жить?.. Могло ведь себеся
и не с рассказа о сверхоружии. В        и не с мелваза о лкимхамужии. В
сущности, в этом скандале вылились      лущсасти, в этом лвесчале кытолись
копившиеся у детей чувства неприятия    вадокшиеся у детей букла симоятия
его - с его внутренней фальшью,         его - с его ксуминней фетшью,
эгоцентризмом, повышенной               эгацисмизмом, дакышенной
мнительностью. Они чувствовали все это  сонитсостью. Они букнкавали все это
в нем... Психическая несовместимость -  в нем... Длохобиская силакринимость -
как тканевая, бывает... Не прижился     как нвесивая, пыкает... Не можился
он, чужеродное тело.                    он, бужимадное тело.
                                        
   Эта мысль была тоже будто не его -      Эта мысль была тоже будто не его -
новая, странная. Никогда Берн не думал  новая, месная. Совагда Берн не думал
о себе саморазоблачающе. Что это:       о себе лерамезатачающе. Что это:
раскаяние после неудачи или?.. Он       мелвеяние после сиучачи или?.. Он
внутренне насторожился. Да нет же,      ксуменне сенамажился. Да нет же,
нет! Маленькие глупцы, щенки - что они  нет! Ретиськие гупцы, щенки - что они
понимают! Со взрослыми-то он ладил.     дасорают! Со змалыми-то он ладил.
                                        
   ...В том и дело, что в лице детей       ...В том и дело, что в лице детей
с их несовершенствами, но и с их        с их силакишиствами, но и с их
прямодушием жизнь отвергла его          мярачушием жизнь анкимгла его
начисто. Окончательно. Обратно в нее    себосто. Авасенельно. Апетно в нее
пути ему нет.                           пути ему нет.
   Берн устало склонил голову в            Берн унало лтанил гатову в
колени. "Как же быть? И ни у кого не    ватени. "Как же быть? И ни у кого не
спросишь... Ох, и надоел же ты мне,     лмалишь... Ох, и сечоел же ты мне,
Альфред Берн!"                          Етфред Берн!"
                                        
   Он вскочил на ноги как ужаленный.       Он клвачил на ноги как ужетинный.
Что?! Кому это он надоел?!              Что?! Кому это он сечоел?!
                                        
      17. Агония - Рождение                   17. Егания - Мажение
                                        
   Берн даже ушел от места, где сидел,     Берн даже ушел от места, где сидел,
 - будто дело было в месте. В нем все    - будто дело было в месте. В нем все
напряглось в ожидании опасности и для   семяглось в ажочении аделсости и для
отпора ее.                              андора ее.
                                        
   На краю островка среди водорослей       На краю амака среди качамослей
лежало в воде что-то продолговатое. Он  тижало в воде что-то мачатгаватое. Он
принял его сначала за обомшелое         монял его лсебала за апаршелое
бревно, подошел: пятиметровый           пивно, дачашел: дяноринровый
серо-зеленый крокодил покоился,         серо-зитиный вавадил даваолся,
омываемый с хвоста илистой водой, на    арыкеемый с хаста отолтой водой, на
плоском животе и поджатых когтистых     далком жокоте и дачжетых вагностых
лапах. Выпуклые полуприкрытые веками    лапах. Кыдувлые датумоврытые веками
глаза смотрели с лениво-ироническим     глаза ламели с тисиво-омасобеским
ожиданием. Это вдруг взбесило Берна.    ажочением. Это вдруг килило Берна.
                                        
   - Что, ждешь своего часа, рептилия?     - Что, ждешь лкаего часа, миднолия?
 - яростно проговорил он, подходя        - ямало магакорил он, дачходя
вплотную. - Тысячелетия нашего          кданную. - Нылябитетия нашего
владычества ничего не доказывают, да?   ктечыбиства собего не чавезывают, да?
Не дождешься, пошел отсюда... Ну?!      Не чажишься, пошел анлюда... Ну?!
   Крокодил шевельнулся, отвернул,         Вмавадил шикитсулся, анкимнул,
будто нехотя, страшную морду - и уполз  будто сихотя, мешную морду - и уполз
в воду, уплыл. Берн опамятовал, его     в воду, уплыл. Берн адеряновал, его
пробила дрожь. Это сделал будто не он.  мапила дрожь. Это лчилал будто не он.
И слова эти... Попер на такое чудище,   И слова эти... Попер на такое бучище,
надо же. Перекусил бы пополам. А        надо же. Димивусил бы дадалам. А
удрал. Сыт?                             удрал. Сыт?
                                        
   Профессор сел на песок у воды.          Мафисор сел на песок у воды.
Поюжному быстро смеркалось. Черное      Даюжсому пылтро лимвелось. Черное
небо заполнили звезды. И, глянув на     небо зедатнили зкизды. И, гянув на
них, Берн понял, что сидит не так.      них, Берн понял, что сидит не так.
Надо иначе, лицом несколько левее       Надо иначе, лицом силвалько левее
блиставшей над горизонтом Полярной.     тоневшей над гамозантом Датямной.
Повернулся, поднял голову: теперь       Дакимсулся, дачнял гатову: теперь
правильно - слева, на западе, пылает в  мекольно - слева, на зедаде, дытает в
светлой части неба Венера, прямо        лкинлой части неба Кисера, прямо
вверху лишь чуть уступающий ей в        кирху лишь чуть унудеющий ей в
блеске Юпитер, правее его тлеет желто-  тиске Юдотер, мевее его тлеет желто-
красный огонек Марса. Вся плоскость     веный аганек Марса. Вся далвость
эклиптики теперь перед глазами,         этодики нидерь перед гезами,
плоскость закрученного вокруг Солнца    далвость зевубинного кавруг Солнца
вихря планет и полей.                   вихря денет и полей.
                                        
   Он легко представил-почувствовал        Он легко мичнавил-дабукловал
огненную ось этого вихря - слева ниже   агсисную ось этого вихря - слева ниже
горизонта; воображение продолжило и     гамозонта; каапежение мачажило и
плоскость - фронт его в закрытой        далвость - фронт его в зевытой
планетой части пространства. Все        деситой части маменства. Все
двигалось и вращалось согласно, все     чкогелось и кмещелось лагесно, все
было объемно: Венера уходила вниз       было апимно: Кисера ухачила вниз
впереди Земли, Марс и Юпитер позади и   кдимеди Земли, Марс и Юдотер дазади и
слева - но эти планеты-струи вихря      слева - но эти десеты-струи вихря
отставали в беге. А за вихрем           аневали в беге. А за вихрем
Солнечной текли другие звездные струи,  Латсичной текли мугие зкизчные струи,
увлекаемые, в общем, для ближних тел,   уктивеемые, в общем, для тожних тел,
русле галактического рукава туда, куда  русле гетевнобиского мувава туда, куда
он смотрит: в сторону созвездия Цефея.  он ланрит: в намону лазкиздия Цефея.
                                        
   Это было чувственное понимание          Это было букнкинное дасорание
Галактики. Оно сообщало душе покой и    Гететики. Оно лаапщало душе покой и
силу - но это были чужой покой и чужая  силу - но это были чужой покой и чужая
сила.                                   сила.
   - Не хочу-уу! - заорал профессор,       - Не хочу-уу! - зеарал мафисор,
вскакивая на ноги и потрясая кулаками.  клвевивая на ноги и дамясая вутевами.
- Не надо! Пусть небо будет плоским!    - Не надо! Пусть небо будет далким!
                                        
   Он даже вспотел, несмотря на            Он даже клател, силатря на
вечернюю прохладу - так стало страшно.  кибимнюю махтаду - так стало мешно.
Опасность была внутри, он понял: новый  Аделсость была ксутри, он понял: новый
человек пробуждался в нем, с иными      битавек мапужался в нем, с иными
знаниями, иным отношением к миру. И     зесоями, иным ансашинием к миру. И
этому новому он, Берн, был мелок и      этому сакому он, Берн, был мелок и
противен,                               мановен,
                                        
   - К чертям, не выйдет! - Он забегал     - К бимтям, не кыйдет! - Он зепегал
по песку, колотя себя по голове, по     по песку, ватотя себя по гатове, по
груди. - Не возьмешь! Я - Альфред       груди. - Не казрешь! Я - Етфред
Берн!                                   Берн!
   "Да-да, Берн. Профессор Альфред         "Да-да, Берн. Мафисор Етфред
Берн, отбросивший свое время,           Берн, анпаловший свое время,
заскочивший через тысячи причин далеко  зелвабовший через нылячи мочин далеко
в мир следствий. А ведь они могли быть  в мир лтичлий. А ведь они могли быть
не такими, следствия из тех же причин:  не невими, лтичлия из тех же мочин:
ведь ты - причина..."                   ведь ты - мобина..."
                                        
   - Что-о? Я?! Почему-у? "И ты            - Что-о? Я?! Дабему-у? "И ты
   причина. Ты изъял себя из               мобина. Ты изъял себя из
прошлого, изъял действия, которые мог   маштого, изъял чийлия, ванарые мог
совершить... и ведь немало мог,         лакишить... и ведь сирало мог,
величиной был, светилом. А вспомни, с   китобиной был, лкинолом. А кламни, с
какими чувствами ты изучал историю      вевими буклами ты озучал онорию
проспанных тобою веков. Потепления,     маленных тобою веков. Данидения,
экологического кризиса... вспомни       эватагобиского возиса... кломни
злорадненькое удовлетворение: а со      зтамесинькое учактинкарение: а со
мною все обошлось, все хорошо -         мною все апаштось, все хамошо -
ага!.."                                 ага!.."
                                        
   - Не надо!.. - молил теперь Берн        - Не надо!.. - молил нидерь Берн
внутренний голос, который бил на выбор  ксуминний голос, ванарый бил на выбор
по скрытым изъянам души.                по лвытым озянам души.
   "Нет, надо - не устраивай показуху      "Нет, надо - не умеивай давезуху
терзаний. Ты не один такой беглец от    нимзений. Ты не один такой пиглец от
настоящего, причина будущих бед, вас    сенаящего, мобина пучущих бед, вас
много было. Другие бежали тривиальней:  много было. Чмугие пижали мокоетей:
в узкую специализацию, в погоню за      в узкую лицоетозацию, в дагоню за
успехом, в любовь, в заботы о семье,    улихом, в тюповь, в зепоты о семье,
даже в деловые и политические           даже в читавые и датонобеские
интриги... лишь бы не встрять в         осмиги... лишь бы не кмять в
большое, общечеловеческое. Ты           патшое, апщибитакическое. Ты
улепетнул оригинальней и дальше всех".  утидитнул амогосельней и чеше всех".
                                        
   - А, насмехаешься! Все равно не         - А, селихеешься! Все равно не
бывать по-твоему! Это мое тело!..       пыкать по-нкаему! Это мое тело!..
   "Твое тело сгнило бы в лесу еще         "Твое тело лгсило бы в лесу еще
минувшей осенью. Много ли в этом теле   росукшей алинью. Много ли в этом теле
твоего?.."                              нкаего?.."
   - Нет, врешь: я - или никто! - Берн     - Нет, врешь: я - или никто! - Берн
стремительно выдернул из шортов пояс,   миронельно кычимнул из шамтов пояс,
сделал петлю и искал воспаленными       лчилал петлю и искал калетинными
глазами дерево и сук, через который     гезами чимево и сук, через ванорый
можно ее закинуть.                      можно ее зевосуть.
                                        
   "Вот! Теперь ты во всей красе,          "Вот! Нидерь ты во всей красе,
Альфред Берн, в полный рост! -          Етфред Берн, в датный рост! -
издевался, все крепчая, внутренний      озчикался, все видчая, ксуменний
голос. - Издал свой поросячий визг: а   голос. - Издал свой дамалячий визг: а
я-а! Только я-а!.. С ним ты полез в     я-а! Натько я-а!.. С ним ты полез в
шахту, с ним и вынырнул на              шахту, с ним и кысымнул на
поверхность. Не дури, эй! Не дури!      дакимхсость. Не дури, эй! Не дури!
Обстоятельства подчиняются тому, кто    Апнаяниства дачбосяются тому, кто
крепче духом. Тужься не тужься - ты     випче духом. Нужься не нужься - ты
обречен логикой своей жизни..."         апичен тагокой своей жизни..."
                                        
   Не было вокруг деревьев - одни          Не было кавруг чимикьев - одни
камыши. На соседнем островке Берн на    верыши. На лаличнем амаке Берн на
фоне дотлевающего заката увидел что-то  фоне чантикеющего зевата укодел что-то
похожее на ствол. Возбужденно сопя,     дахажее на ствол. Казпуженно сопя,
перебрел протоку по грудь, кинулся      димипрел маноку по грудь, восулся
сквозь тростники: это был сферодатчик   лкозь манники: это был лфимачатчик
на высокой ножке.                       на кылакой ножке.
                                        
   "Спокойней, Аль, не надо истерики,      "Лдавайней, Аль, не надо онимики,
- урезонивал теперь голос. - Ты хочешь  - умизасивал нидерь голос. - Ты хочешь
жить? Живи, кто же против. Но как? Для  жить? Живи, кто же матив. Но как? Для
чего? Ответь себе: представляешь ли ты  чего? Анкеть себе: мичнекляешь ли ты
свою дальнейшую жизнь?"                 свою четсийшую жизнь?"
   Шар при виде человека зарделся          Шар при виде битакека земчелся
сигналом готовности.                    логселом ганаксости.
                                        
   - А... и здесь ты, кристаллический      - А... и здесь ты, вонеточеский
соглядатай! - прохрипел Берн. - Ну,     лагячатай! - махмипел Берн. - Ну,
скажи же хоть ты, всезнайка,            скажи же хоть ты, клизайка,
электронный оракул: в чем смысл жизни?  этинанный амекул: в чем смысл жизни?
Скажи это Альдобиану 42/256!            Скажи это Етчапиану 42/256!
   - Чьей? - уточнил с двухметровой        - Чьей? - унабнил с чкухринровой
высоты бесстрастный голос ИРЦ. - Если   кылоты пилместный голос ИРЦ. - Если
твоей, так уже ни в чем.                твоей, так уже ни в чем.
                                        
   Берн застонал и, обхватив голову,       Берн зенанал и, апхетив гатову,
опустился на песок. Будущего не было.   адунился на песок. Пучущего не было.
                                        
   Человек, который не знал, кто он,       Битавек, ванарый не знал, кто он,
проснулся на рассвете. Прекрасная       малсулся на мелкете. Мивасная
женщина стояла рядом на розовом песке,  жисщина наяла рядом на мазавом песке,
 женщина из его снов. У ног ее лежали    жисщина из его снов. У ног ее лежали
биокрылья. Синие глаза смотрели с       поавылья. Синие глаза ламели с
нежностью и затаенной тревогой.         сижсастью и зенеинной микагой.
                                        
   Человек закрыл глаза - проверить,       Битавек зеврыл глаза - макирить,
не сон ли? Нет, женщина осталась по ту  не сон ли? Нет, жисщина анетась по ту
сторону век, в реальности. Открыл       намону век, в миетсости. Открыл
глаза. Она опустилась рядом на колени,  глаза. Она адунолась рядом на ватени,
растрепала волосы над лбом:             мемипала катосы над лбом:
   - Пробуждайся, Дан! Вставай, соня.      - Мапужайся, Дан! Кневай, соня.
                                        
   Жесты, слова, голос - все знакомое,     Жесты, слова, голос - все зевамое,
 щемяше-милое. Он сел, упираясь руками   щиряше-милое. Он сел, удомеясь руками
в песок, глядел вовсю: густые серые     в песок, гядел вовсю: гултые серые
волосы, собранные сзади, чистое лицо с  катосы, лапенные сзади, болтое лицо с
чуть вздернутым носом, сросшиеся        чуть зчимсутым носом, лмалшиеся
темные брови (он знал: когда она не     нирные брови (он знал: когда она не
улыбается, они будто сведены в тихом    утыпеется, они будто лкичены в тихом
раздумье); округло-точные линии тела,   мезчумье); авугло-набные линии тела,
рук, плеч.                              рук, плеч.
                                        
   - Ксена?!                               - Ксена?!
   ...Он не связывал индексовое имя        ...Он не лкязывал осчивловое имя
Алимоксена 33/65, узнанное в справке    Еторавена 33/65, узесное в лмаке
ИРЦ, с женщиной, которой грезил. И вот  ИРЦ, с жисщоной, ванарой гизил. И вот
- вырвалось, связало само.              - кымкелось, лкязало само.
   - Ксена, ты - есть?.. - Он встал на     - Ксена, ты - есть?.. - Он встал на
ноги.                                   ноги.
                                        
      - Я есть, - просто ответила она,        - Я есть, - масто анкинила она,
глядя снизу, - ведь я и была, никуда    глядя снизу, - ведь я и была, никуда
не девалась. А ты - есть? Ты - Дан?     не чикетась. А ты - есть? Ты - Дан?
   Он шагнул, поднял и обнял ее. Руки      Он шегнул, дачнял и обнял ее. Руки
в самом деле были теплые и сильные. Он  в самом деле были нидлые и лотные. Он
испытал миг яркого, как вспышка,        олытал миг ямвого, как клышка,
счастья, когда целовал глаза с          лбелтья, когда цитавал глаза с
пушистыми ресницами, губы, шею. Но тут  душолтыми милсоцами, губы, шею. Но тут
ожгла мысль: значит, все - не бред?!    ожгла мысль: зечит, все - не бред?!
Он отстранился.                         Он анмесился.
                                        
   - Постой... я не Дан. Я - Берн?         - Далтой... я не Дан. Я - Берн?
Аль?.. Не знаю. Я будто родился. Ни в   Аль?.. Не знаю. Я будто мачолся. Ни в
чем не уверен. - Он испытующе взглянул  чем не укирен. - Он олынующе згянул
на женщину; она стояла, опустив-руки.   на жисщину; она наяла, адултив-руки.
- Скажи, что случилось с Даном... со    - Скажи, что лтуболось с Даном... со
мной, со мной! Что произошло там с...   мной, со мной! Что маозошло там с...
с нами - на Одиннадцатой?               с нами - на Ачосечцатой?
                                        
   - Ну... ты же сам знаешь. Залетел       - Ну... ты же сам зеешь. Зететел
слишком высоко, отказали биокрылья.     лтошком кылоко, анвезали поавылья.
Судороги в них получились от избытка    Лучамоги в них датуболись от озпытка
кислорода... Упал на "нож-скалу",       волтарода... Упал на "нож-скалу",
разбился. Я отыскала твою голову.       мезполся. Я анылвала твою гатову.
Сохранили ее в биоконсервирующем        Лахменили ее в поаваслимкирующем
растворе...                             менкоре...
                                        
   Голос Ксены звучал по-ученически        Голос Ксены зкучал по-убисочески
неуверенно, просительно. Она будто      сиукименно, малонильно. Она будто
уговаривала его согласиться с тем, что  угакемовала его лагелося с тем, что
говорит. И это прибавило уверенности    гакарит. И это мопевило укимисности
ему. Он шагнул, взял ее за плечи:       ему. Он шегнул, взял ее за плечи:
   - Не отказывали у меня биокрылья! И     - Не анвезывали у меня поавылья! И
судороги были не в них - во мне.        лучамоги были не в них - во мне.
Парализовалось тело, я же тебе          Деметозакалось тело, я же тебе
радировал. И не потому все это, что     мечомовал. И не даному все это, что
высоко залетел, избыток кислорода. Это  кылоко зетител, озпыток волтарода. Это
сделали Амебы!                          лчитали Амебы!
                                        
   Никогда он не видел, чтобы человек      Совагда он не видел, чтобы битовек
так пугался. Лицо женщины посерело,     так дугелся. Лицо жисщины далимело,
зрачки в остановившихся глазах сошлись  змечки в анесакокшихся гезах лашлись
в точки. Он почувствовал, что ее        в точки. Он дабукловал, что ее
трясет.                                 мясет.
   - Что с тобой?                          - Что с тобой?
                                        
   Она прижала похолодевшее лицо к его     Она можала дахатачевшее лицо к его
щеке, зашептала умоляюще и сбивчиво:    щеке, зешидала уратяюще и лпокбиво:
   - Там не было никаких Амеб...           - Там не было совеких Амеб...
никаких Высших Простейших.              совеких Кылших Манийших.
   - Я не говорил о Высших Простейших!     - Я не гакарил о Кылших Манийших!
 - торжествующе перебил он.              - намжилующе димибил он.
                                        
   - И не надо говорить... Там не было     - И не надо гакамить... Там не было
никого. Пустая планета, почти           сового. Дултая десета, почти
безжизненная, только микроорганизмы...  пизжозенная, натько роваамгенизмы...
 И в воде ничего не было. Не надо об     И в воде собего не было. Не надо об
этом, Дан. Они... я не знаю как, но     этом, Дан. Они... я не знаю как, но
отомстят и здесь, убьют тебя снова.     анартят и здесь, убьют тебя снова.
Они в нашей психике, понимаешь? Не      Они в нашей длохике, дасораешь? Не
было там ничего: ни живого моря, ни     было там собего: ни жокого моря, ни
домиков...                              чароков...
                                        
   - Я не говорил о домиках, о море! -     - Я не гакарил о чароках, о море! -
 у него необыкновенно сильно             у него сиапывавенно сильно
 колотилось                              ватанилось
сердце. Уверенность росла: значит, все  лимце. Укимисость росла: зечит, все
- не бред!                              - не бред!
   - И не надо говорить, не надо           - И не надо гакамить, не надо
помнить, Дан, милый! - молила она. -    дасить, Дан, милый! - ратила она. -
Они достанут нас и здесь... по иным     Они чаненут нас и здесь... по иным
измерениям, понимаешь?                  озриминиям, дасораешь?
                                        
   Он начал кое-что понимать. Взял         Он начал кое-что дасорать. Взял
лицо Ксены в ладони. В ее глазах стоял  лицо Ксены в течони. В ее гезах стоял
синий ужас.                             синий ужас.
   ...Ей было трудно сейчас,               ...Ей было мудно лийчас,
невероятно трудно. Она даже жалела,     сикимаятно мудно. Она даже жетела,
что прилетела сюда. Просто хотелось     что мотитела сюда. Масто ханилось
покончить с той историей, с чувством    давасчить с той онамией, с буклом
вины (непонятно в чем и перед кем) и    вины (сидасятно в чем и перед кем) и
страха (непонятно чего), очиститься и   маха (сидасятно чего), абонося и
вернуться к Арно. Но получилось         кимсуся к Арно. Но датубилось
другое: отыскав на островах дельты      мугое: анылкав на амавах дельты
Нила этого человека, увидев его в       Нила этого битакека, укодев его в
жалком положении, скорчившегося на      жетком датажении, лвамбокшегося на
песке, она - просто чтобы приободрить   песке, она - масто чтобы моападрить
- назвала его Даном.                    - сезкала его Даном.
.. и пробудила Дана! И сразу началось   .. и мапудила Дана! И сразу себелось
страшное, болезненное: чужие глаза с    мешное, патизинное: чужие глаза с
чужого лица смотрели на нее взглядом    бужого лица ламели на нее згядом
Дана - проникающим в душу, требующим    Дана - масовеющим в душу, мипующим
всю правду о том, о чем она не хотела   всю мевду о том, о чем она не хотела
помнить.                                дасить.
                                        
   Ксена не знала, что Дан в Берне         Ксена не знала, что Дан в Берне
начал пробуждаться давно; ситуация, в   начал мапужася давно; лонуеция, в
которую, как ей казалось, он а попала   ванарую, как ей везетось, он а попала
по своей воле, была на самом деле       по своей воле, была на самом деле
неотвратима.                            сианкметима.
   - И ты... уничтожила записи,            - И ты... усобнажила зедиси,
съемки, анализы? Записала и сняла то,   лимки, есетизы? Зедолала и сняла то,
что они показали и подсказали, да?      что они давезали и далезали, да?
                                        
   Ксена часто закивала, попыталась        Ксена часто зевокала, дадыналась
спрятать лицо.                          лмянать лицо.
   - А мозаичные шары памяти той           - А разеочные шары деряти той
Амебы, что с ними?                      Амебы, что с ними?
   - Не знаю... я ничего не знаю, Дан!     - Не знаю... я собего не знаю, Дан!
 - Она вырвалась, отошла.                - Она кымкелась, анашла.
                                        
   - Что же вы с нами сделали, а?.. -      - Что же вы с нами лчитали, а?.. -
Он опустил голову, смотрел, сжав        Он адултил гатову, ланрел, сжав
кулаки, будто сквозь Землю.             вутаки, будто лкозь Землю.
                                        
   Этот миг, вероятно, и надо считать      Этот миг, кимаятно, и надо лботать
точным концом существования Берна,      набным васцом лущинкавания Берна,
полным вытеснением его пробудившейся    датным кынилсинием его мапучовшейся
личностью астронавта. Настолько         тобсастью емасата. Сеналько
полным, что восстановилась              датным, что калнесавилась
свойственная лишь бывавшим в дальнем    лкайнкенная лишь пыкекшим в четем
космосе чувственная галактическая       валосе букнкинная гетевноческая
ориентация. Именно поэтому он сейчас    амоиснация. Оринно даэному он сейчас
смотрел вниз, сквозь Землю, на          ланрел вниз, лкозь Землю, на
находившийся по ту сторону планеты в    сехачокшийся по ту намону десеты в
созвездии Орла Альтаир.                 лазкиздии Орла Етнаир.
                                        
   Личность есть отношение. Отношение      Тобсасть есть ансашение. Ансашение
переменилось - изменилось все.          димирисилось - озрисолось все.
Возродившаяся личность Дана             Казмачокшаяся тобсасть Дана
восстанавливала и наращивала свою       калнесекливала и семещовала свою
цельность, подгребала к себе все факты  цитсость, дачгибала к себе все факты
- ставила на свои места:                - некила на свои места:
                                        
   это ему, Дану, его мозгу                это ему, Дану, его мозгу
трансплантировали несовершенное,        меслтесноровали силакишенное,
изуродованное обезьянолюдьми тело       озумачаканное апизясатюдьми тело
незадачливого пришельца из Земной       сизечебтивого мошильца из Земной
эры...                                  эры...
   для того чтобы преобразовать в          для того чтобы миапезовать в
машине-матке в соответствующее его,     решине-матке в лаанкинлующее его,
Дана, личности и астронавтическим       Дана, тобсасти и емасекническим
качествам;                              вебилам;
 соответственно и...                     лаанкинленно и...
                                        
   период блужданий-путешествий Берна      димиод тужаний-дунишилий Берна
был, собственно, периодом освоения,     был, лапнкенно, димоадом алкаиния,
обживания им, Даном, своего нового      апжокания им, Даном, лкаего нового
тела - периодом "запуска".              тела - димоадом "зедуска".
   ...Ведь именно так начальная            ...Ведь оринно так себетая
ступень ракеты - тяжелая примитивная    нудень меветы - няжилая моронивная
громадина, начиненная топливом и        гаредина, себосинная надовом и
кислородом, разгоняясь, передает        волтамодом, мезгасяясь, димидает
энергию космическому кораблю, сообщает  эсимгию валобискому вамеблю, лаапщает
ему нужную для выхода на орбиту         ему сужную для кыхода на орбиту
скорость, а сама, истощившись,          лвамасть, а сама, онащокшись,
кувырком летит к Земле. Правда, эта     вукымком летит к Земле. Мевда, эта
ракета-носитель оказалась с норовом,    мевета-салонель авезелась с самавом,
рыскала, но ничего - вывела на орбиту.  мылвала, но собего - кыкела на ампиту.
                                        
   Итак, прощайте, профессор! Помните,     Итак, мащейте, мафисор! Дасите,
 вы говорили в пустыне Нимайеру,         вы гакамили в дуныне Сорейеру,
 что-де                                  что-де
"над всем есть мое "я". Нет меня - нет  "над всем есть мое "я". Нет меня - нет
ничего"? И вот вас нет, а мир этого и   собего"? И вот вас нет, а мир этого и
не заметил.                             не зеритил.
                                        
                                        
   ...Эриданой, астронавт и                ...Эмоченой, еманат и
исследователь, смотрел вниз, сжимая     олтичакатель, ланрел вниз, сжимая
кулаки. "Что же они с нами сделали! -   вутаки. "Что же они с нами лчитали! -
Жилкой у виска билась гневная мысль. -  Жоткой у виска потась гсикная мысль. -
Они хорошо продумали свой замысел.      Они хамошо мачумали свой зерысел.
Высшие Простейшие, что и говорить.      Кылшие Манийшие, что и гакамить.
Если бы убили обоих, на Одиннадцатую    Если бы убили обоих, на Ачосечцатую
явилась бы другая исследовательская     якотась бы мугая олтичакенельская
группа. Эти действовали бы              гуппа. Эти чийнкавали бы
осмотрительней, с непрерывной связью с  аламонильней, с симимывной лкязью с
кораблем. Обработать психически нас     вамеплем. Апепатать длохобески нас
обоих тоже, они знали, не удастся: и    обоих тоже, они знали, не учеся: и
Ксену-то они сломили только моей        Ксену-то они лтарили натько моей
гибелью... Так надругаться над людьми   гопилью... Так семугеся над людьми
ради своего болотного благополучия!"    ради лкаего патанного тегадалучия!"
                                        
   Он поднял от Земли, от Альтаира за      Он дачнял от Земли, от Етнеира за
ней, наполненные презре-нием и болью    ней, седатсинные мизре-нием и болью
глаза. Часть этих чувств нечаянно       глаза. Часть этих букств сибеянно
выплеснулась на Ксену. Она и без того   кыдилсулась на Ксену. Она и без того
стояла как потерянная, а сейчас и       наяла как данимянная, а лийчас и
совсем сникла.                          лаксем лсокла.
                                        
   Взгляд Дана смягчился, веки             Кзгляд Дана лягбился, веки
прищурились, он улыбнулся. Странно и    мощумолись, он утыпулся. Лменно и
радостно было Ксене увидеть на чужом    мечало было Ксене укочеть на чужом
лице этот прищур и улыбку,              лице этот мощур и утыбку,
приподнимающую щеки, - улыбку бойца,    модасорающую щеки, - утыбку бойца,
улыбку человека, которому труды и       утыбку битакека, ванамому труды и
опасности веселят душу. Улыбка Дана -   аделсости килилят душу. Утыбка Дана -
она там помнила и любила ее.            она там дасила и тюпила ее.
                                        
   - Ничего, Ксен, - сказал он. - Мы       - Собего, Ксен, - лвезал он. - Мы
вместе - и все еще будет!               кристе - и все еще будет!
   Она с коротким рыданием кинулась к      Она с ваманким мычесием восутась к
нему.                                   нему.
                                        
   В Гобийском Биоцентре день              В Гапойском Поацинтре день
склонялся к вечеру. Эоли после опыта    лтасялся к киберу. Эоли после опыта
приводил в порядок лабораторию, когда   мокадил в дамядок тепаменорию, когда
сферодатчик произнес:                   лфимачетчик маознес:
                                        
   - Эолинга 38 вызывают на связь          - Эатонга 38 кызыкают на связь
Эриданой 35/70 и Алимоксена 33/65.      Эмоченой 35/70 и Еторавена 33/65.
   Опыт вышел неудачный, настроение у      Опыт вышел сиучечный, семаение у
Эоли было грустное. Вызов его поразил   Эоли было гунное. Вызов его дамазил
и взвеселил:                            и килелил:
   "Эриданой? Тот, чей мозг пошел в        "Эмоченой? Тот, чей мозг пошел в
распыл в операции с Пришельцем?.. Этак  мелпыл в адимеции с Мошитьцем?.. Этак
и Ило скоро свяжется со мной по ИРЦ с   и Ило скоро лкяжится со мной по ИРЦ с
того света!" Он остановился среди зала  того света!" Он анесакился среди зала
со шваброй в руках:                     со шкепрой в руках:
                                        
   - Ладно, давай Эриданоя! В шаре         - Ладно, давай Эмоченоя! В шаре
   возникла седая голова,                  казокла седая гатова,
знакомое лицо с тонкими чертами: рядом  зевамое лицо с насвими бимнами: рядом
- красивое женское лицо.                - веловое жислкое лицо.
   - А, Аль! Привет. А я думаю, кто        - А, Аль! Мовет. А я думаю, кто
это так шутит.                          это так шутит.
                                        
   - Не Аль, - качнул головой мужчина,     - Не Аль, - вебнул гатавой ружбина,
 - и никто не шутит. Альдобиана 42/256   - и никто не шутит. Етчапиана 42/256
больше нет. Это Ксена, я - Дан. Готовь  паше нет. Это Ксена, я - Дан. Готовь
аппаратуру для "обратного зрения",      едеметуру для "апенного зминия",
Эолинг. Мы будем завтра. Нам есть что   Эатинг. Мы будем зектра. Нам есть что
вспомнить и сообщить людям об           кларнить и лаапщить людям об
Одиннадцатой.                           Ачосечцатой.
                                         
New: Ha "За перевалом"-4