Откры себя

 
  Otkrytie sebja Ish 
Без Окнч для >  7 -значн слов

 Влади Савченко

Откры себя
 Роман

      Содерж
  ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. Шаги за спиной
  ЧАСТЬ ВТОРАЯ. Откры себя (О зауряде, который многое смог)
  ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. Трезво (Испыта себя)
============================================================================

  ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. Шаги за спиной

Глава первая  

  Прове электропро, обест электропи!
  Плакат по технике безопасн 

  Корот замыка в линии, что питала лаборат новых систем,
произо в три часа ночи. Автомат релей защиты на энергоподс
Днепровс инстит системол сделал то, что делают в таких
случаях все защит автом: отклю линию от трансформ, зажег
на табло в дежурке мигаю красную лампо и включил авари
звонок.
  Дежур техник-элект Жора Прахов звонок выклю сразу, чтобы не
отвлека от изуче "Пособия для начинаю мотоцикл" (Жоре
предсто сдавать на права), а на мигаю лампо посматр с
неудовольс и ожидан: обычно местные замыка лаборат
устран своими силами. Поняв приме через час, что ему не
отсидет, техник закрыл учебник, взял сумку с инструме, перча,
повер на двери жестя стрелку указат к надписи "Лаб. новых
сист." и вышел из дежурки.
  Темные деревья институтс парка плавали по пояс в тумане.
Масля трансформ подстан стояли, уперш охладител
трубами в бока, как толстые бесформе бабы. Размы глыбой
возвыша на фоне сереющ неба и старое институт здание - с
тяжел балкон и вычурн башенк. Левее его параллеле
нового исследовател корпуса тщился заслон раннюю июньскую
зарю.
  Жора взгля на часы (было десять минут пятого), закурил и,
разго сумкой туман, побрел направо, в дальний угол парка, где стоял
на отшибе флигель лаборат новых систем... А в полов пятого по
звонку техника-электр Прахова на место происшес выехали две
машины: "Скорая помощь" и операти автомоб Днепровс горот
милиции.

  Худой высокий человек в светлом чесучо костюме шагал через парк
напря, не придержив асфальт дорожек; туфли его оставл в
серой от росы траве длинные темные следы. Утрен ветерок шевелил
редкие седые волосы на голове. В промежу между старым и новым
корпус занима ослепител розово-желтый рассвет; в ветвях
болтали птицы. Однако Аркадию Аркадье Азарову было не до того.
  "В лаборат новых систем происшес, товарищ дирек, -
произ нескол минут назад сухой голос в трубке. - Имеются
потерпе, попрошу вас прийти". От преждевреме пробужд на
Азарова навалил невраст: тело казал набитым ватой, голова
пустой, жизнь отвратите. "В лаборат происшес... попрошу
прийти..." "Наверно, работ милиции говорил, - вертел в голове
вместо мыслей. - Имеются потерпе... Идиотс слово! Кто потер?
Что потер? Убило, ранило, сгорели штаны? Видимо, дело серьез...
Опять! То студент под гамма-излуче полез, чтобы ускор опыт, то...
второй случай за полгода. Но ведь Кривош не студент, не юнец - что
же стрясл? Работ ночью, устали и... Надо запрет работ по
ночам. Категорич!"
  ...Приняв пять лет назад приглаш руковод организов в
Днепров Институ системол, акаде Азаров замыс создать
научную систему, которая стала бы продолже его мозга. Струк
инстит вырисовыв в мечтах по вертика-разветвле
принц: он дает общие идеи исследов и построе систем,
руководи отделов и лаборат детализи их, опреде
конкрет задачи исполнит, те стараю... Ему же остается
обобщ получен результ и выдвиг новые фундамента идеи.
Но действитель грубо вламыва в эти построе. Во многом
выражал вмешатель стихий: в бестолков одних сотрудн и
излиш самостоятел других, в нарушен графика строитель,
из-за чего склад и хоздвор инстит и по сей день завалены
нераспечат оборудова, в хоздогово работах-подел для
самоокупае, в сканда, кои время от времени потря
институт обществен, в различ авариях и происшест...
Аркадий Аркадье с горечью подумал, что сейчас он не ближе к
реализа своего замысла, чем пять лет назад.

  Одноэта флигель под черепич крышей идиллич белел среди
цвету лип: они распростр тонкий запах. Возле бетонн крыльца,
примяв траву, стояли две машины: белый медицин ЗИЛ и синяя с
красной полос "Волга".
  При виде лаборат Аркадий Аркадье замед шаги, задума:
дело в том, что за полтора года ее существов он был в ней только
раз, в самом начале, да и то мельком, при общем обходе, и сейчас очень
смутно предста, что там, за дверью.
  Лаборат новых систем... Собстве, у Азарова не было пока
основа приним ее всерьез, тем более что она возни не по его
замыслу, а благод скверн стече обстоятел: "горели"
восемьд тысяч бюджет денег. До конца года оставал полтора
месяца, а истрат деньги по соответств статье ("Введе в строй
новых лаборат") было невозмо - строит, кои понач обяза
сдать новый корпус к Перво, затем к Октябрь праздни, затем к
Дню Констит, теперь поговари насчет 8 Марта следующ года.
Контейн и ящики с аппарат заполн парк. К тому же
"неосвое" деньги всегда грозны тем, что в следую году плановые
органы урежут бюджет... На институт семин Аркадий Аркадь
объявил "конкурс": кто берется истрат эти восемьд тысяч до конца
года с толком и под обоснова идею?
  Кривош предло организо и оснаст "лаборат случай
поиска". Других предлож не было, пришл согласи. Аркадий
Аркадье сделал это скрепя сердце и даже изменил ее назва на более
обтекае - "лаборат новых систем". Лаборат создаю под
людей, а Кривош пока что был "вещью в себе": неплохой
инженер-схемоте, но и только. Пусть потеши самостоятель,
оснасти, а когда дело дойдет до исследов, он и сам запросит
руководи. Тогда можно будет найти по конку кандид или лучше
доктора наук и уж для такого ученого определ профиль лаборат.
  Разумее, Аркадий Аркадье не исклю возможн, что и сам
Кривош выйдет в люди. Идея, которую тот изложил на ученом совете
прошлым летом, о... - о чем бишь? - ага, о самооргани электро
систем путем ввода произвол информа - могла стать основой для
кандидат и даже докторс диссерт.
  Но при его неуме ладить с людьми и беспардо скандаль
вряд ли. Тогда на ученом совете ему не следов так париро
замеча професс Вольтампе; бедный Ипполит Илларион потом
прини капли... Нет, соверше неизвинит самонадеян этого
Кривоше! Ведь до сих пор нет данных, что он подтвер свою идею;
конечно, год - срок неболь, но и инженер не доктор наук, коему
позволите уходить в глубо поиск на десятил! А этот недавний
скандал... Аркадий Аркадье даже поморщи: настол свежо и
неприя было воспомин, как полтора месяца назад Криво
прова на официал защите в сосед КБ докторс диссерт
ученого секрет инстит. Собстве, высту против не он один, но
если бы Кривош не начал, все бы сошло. В посторо организ,
даже не извес о своих намерен, пришел и прова своего! Так
бросить тень на инсти, на него, академ Азарова... Правда, и ему
не следов столь благоду относит к этой диссерт и тем более
давать положител отзыв на нее; но рассу, что неплохо бы иметь
выращен в инстит доктора наук, что и не такие диссерт
проход успешно. Но Кривош... Аркадий Аркадье тогда в сердцах
дал ему понять, что не склонен удержив его в инстит... впрочем,
вспомин об этом сейчас было не только неприя, но и неумес.
  Во флигеле была заметна суета. Мысль о том, что сейчас надо войти,
смотр на это, давать объясне, вызвала у Азарова чувство, похожее
на зубную боль. "Итак, снова Кривош! - яростно подумал он. - Ну,
если он повинен и в этом происшес!.."
  Аркадий Аркадье подня на крыльцо, быстро прошел по тесному,
заставлен прибор и ящиками корид, вступил в комнату и
огляде.
  Большое, на шесть окон помеще лишь отдале напоми
лаборат для электро-математич исследов. Металличе и
пластмасс параллелеп генерат и осциллогр с
вентиляцио прорез в стенах стояли на полу, на столах и на
полках впереме с больш бутыл, банками, колбами, чашами. Колбы
теснил на шкафах, громозди на зеленых ящиках селен
выпрямит. Всю среднюю часть комнаты заняло бесформе на первый
взгляд устройс, оплетен шланг, провод, причудл выгну
трубами с отростк; за ним едва просматри пульт электро
машины. Что это за осьми?!
  - Пульс прощупыва, - произ женский голос слева от академ.
  Аркадий Аркадье поверну. Свобод от бутылей и приборов
простран между дверью и глухой стеной запол полум. Там два
санит осторо переклады с пола на носилки челов в сером
лаборант халате; голова его запрокину, пряди волос обмакну
в лужу какой-то масляни жидко. Возле челов хлопо
малень женщина-врач.
  - Шоковое состоя, - констатир она. - Инъек адренал и
откачив.
  Акаде шагнул ближе: молодой парень, правиль черты очень
бледн лица, темно-русые волосы. "Нет, это не Кривош, но кто? Где-
то я его видел..." Санитар взял шприц наизгот. Азаров глубоко
вдохнул воздух и едва не поперхн: комнату наполн запахи кислот,
горелой изоля, еще чего-то резкого - неопредел и тяжелые запахи
несчас. Пол был залит густой жидкос, санит и врач ступали
прямо по ней.
  В комнату делов вошел худоща человек в синем костюме; все
прочее в нем было тускло и невыразит: серые волосы зачес набок,
неболь серые глаза неожида близко поставл на костис лице с
широк скулами, втяну щеки скверно выбриты. Вошед сухо
поклони Азарову. Тот столь же чопорно ответил. Им незачем было
представл друг другу: именно следова Ониси в феврале
нынешн года занима дознан по "делу об облуче практик
Горшк".
  - Начнем с опозна трупа, - сухо сказал следова, и сердце
Аркадия Аркадье сбилось с ритма. - Попрошу вас сюда...
  Азаров двину за ним в угол у двери к чему-то накрыт серой
клеен, она выпир углами, из-под края ее высовыва желтые
костя пальцев ног.
  - Служеб удостовер, обнаруже в находивш в лаборат
одежде, - протокол голосом говорил следова, отгибая край
клеенки, - выдано на имя Кривоше Валент Василье.
Подтвержд?
  Жизнь не часто ставила Азарова лицом к лицу со смертью. Ему вдруг
стало душно, он расстег ворот. Из-за клеенки показа
слипши, коротко остриже волосы, выкачен глаза, запав щеки,
оттяну вниз углы рта, потом выпираю кадык на жилис шее, худые
ключицы... "Как он исхудал!.."
  - Да...
  - Благод. - следова опустил клеенку.
  Значит, Кривош... Они видел позавч утром возле старого
корпуса, прошли мимо друг друга, как всегда коррек раскланя.
Тогда это был хоть и малосимпат, но плотный толстощ живой
человек. А сейчас... смерть будто выпила из него все жизнен соки,
высуш плоть - остал лишь обтяну серой кожей кости. "А ведь
Кривош, наверно, понимал, какая роль ему отвед в создании
лаборат..." - подумал почему-то Азарову. Следова вышел.
  - Ай-яй-яй! Тц-тц... - раздал над ухом Аркадия Аркадье.
  Он оберну: в дверях стоял ученый секрет Гарри Харитон
Хилобок. Холеное лицо его припу от недавн сна. Гарри Харитон
был, что называе, интерес мужчи: крупное, хорошо сложе
тело в легком костюме, правиль формы голова, вьющи каштан
волосы, красиво серебрящ виски, карие глаза, крупный прямой нос,
красу и мужествен котор оттен темные усы. Внешно,
впрочем, нескол портили резкие складки по краям рта, какие бывают от
постоян напряже улыбки, да мелкова подборо. Сейчас в карих
глазах доцента светил пугли любопыт.
  - Доброе утро, Аркадий Аркадье! Что же это у Кривоше опять
случил-то? А я прохожу это мимо: почему, думаю, около лаборат
такие машины стоят? И зашел... между прочим, цифропечат-то
автом в коридор у него простаи, вы замет, Аркадий
Аркадье? Среди всякого хлама, а ведь как добива их Валентин
Василье, доклад писал, я говорю, хоть бы другим передал их, если
не использ... - Гарри Харитон сокруше вздох, посмо
направо. - Никак это студент! Тц-тц, ай-яй-яй! Опять студент, просто
беда с ними... - тут он заметил вернувше в комнату следова;
лицо доцента исказ улыбка. - О, здравств, Аполлон Матвее!
Опять вас к нам?
  - Матвей Аполлон, - кивнув, попра его Ониси.
  Он раскрыл ящик из желтого дерева с надпи "Вещест. док-ва" черной
краской на крышке, вынул из него проби, присел над лужей.
  - То есть Матвей Аполлон - прост великод! Я ведь вас
хорошо помню еще по прошл разу, вот только имя-отчес немного
спутал. Матвей Аполлон, как же, конечно, мы вас потом еще долго
вспомин, вашу деловит и все... - суетл говорил Хилобок.
  - Товарищ дирек, какие именно работы велись в этой лаборат? -
перебил следова, зачерпы пробир жидко.
  - Исследов самоорганизу электро систем с интегра
вводом информа, - ответил акаде. - Так, во всяком случае,
Вален Василье Кривош сформулир свою тему в плане этого
года.
  - Понятно, - Ониси подня с корто, понюхал жидко, отер
проби ватой, спрятал в ящик. - Примене ядови химикал было
оговор в задании на работу?
  - Не знаю. Думаю, ничего оговор не было: поиско работа ведется
исследова по своему разуме...
  - Что же это у Кривоше такое стрясл, что даже вас, Аркадий
Аркадье, в такую рань побеспок? - понизив голос, спросил
Хилобок.
  - Вот именно - что? - Ониси явно адресо свои слова академ.
- Корот замыка ни при чем, оно следст аварии, а не причина -
установ. Пораже током нет, травм на теле нет... и челов нет.
А что это за изделие, для чего оно?
  Он поднял с пола диковин предмет, похожий на шлем антич
воина; только шлем этот был поникелир, усеян кнопк и увит
жгутами тонких разноцве прово. Провода тянул за трубы и колбы
громозд устройс в дальний угол комнаты, к электро машине.
  - Это? - акаде пожал плечами. - М-м...
  - "Шапка Моном" - то есть это у нас так их запро назыв, в
обиходе, - пришел на помощь Хилобок. - А если точно, то СЭД-1 - система
электро датчи для считыва биопотенц головн мозга. Я
ведь почему знаю, Аркадий Аркадье: Кривош мне все заказ
сделать еще такую...
  - Так, понятно. Я, с вашего позволе, ее приобщу, поскол она
находил на голове погибш.
  Ониси, сматы провода, удали в глубину комнаты.
  - Кто погиб-то, Аркадий Аркадье? - прошеп Хилобок.
  - Кривош.
  - Ай-яй, как же это? Вот тебе на, учудил... И опять вам хлопоты,
Аркадий Аркадье, неприятн...
  Верну следова. Он упако "шапку Моном" в бумагу, уложил
ее в свой ящик. В тишине лаборат слышал только пыхтение
санита, которые трудил над бесчувств практика.
  - А почему Кривош был голым? - вдруг спросил Ониси.
  - Был голым?! - изуми акаде. - Значит, этв не врачи его
раздели? Не знаю! Предста яе могу.
  - Хм... понятно. А как вы полага, для чего у них этот бак? Не для
купаний случа?
  Следова указал на прямоугол пластмасс бак, который лежал
на боку среди разби и раздавле его паден колб; с прозра
стенок свисали потеки и сосули серо-желтого вещес. Рядом с баком
валял осколки больш зеркала.
  - Для купания?! - Академ начали злить эти вопросы. - Боюсь, что у
вас весьма своеобра представл о назначе научной лаборат,
товарищ... ээ... следова!
  - И зеркало рядом стояло - хорошее, в полный рост, - вел свое
Ониси. - Для чего бы оно?
  - Не знаю! Я не могу вникать в техниче детали всех ста
шестиде работ, которые ведутся в моем инстит!
  - Видите ли, Аполлон Матве... то есть Матвей Аполлон, прошу
проще, - затороп на выручку доцент Хилобок, - Аркадий Аркадь
руково всем институ в целом, состоит в пяти межведомст
комисс, редакти научный журнал и, понятно, не может вдават в
детали каждой работы в отдельн, на то есть исполни. К тому же
покой - увы, это так, к сожале! - покой Вален Василь
Кривош был черес самостоятел характ человек, не любил ни
с кем советова, посвящ в свои замыслы, в результ. Да и
техни безопасн он, надо прямо сказать, манкиро, к сожале,
довол часто... конечно, я понимаю, "де мортуис аут бене аут нихиль",
как говори, то есть о мертвых либо хорошее, либо ничего, понима?
- но что было, то было. Помните, Аркадий Аркадье, как в позапро
году зимой, он тогда еще у нашего бывшего Иванова работал, в январе...
нет, в феврале... или всетаки, кажется, в январе?.. а может быть, даже
и в декабре еще - помните, он тогда залил водой нижние этажи, нанес
ущерб, сорвал работы?
  - Ох и гнида же вы, Хилобок! - разда вдруг голос с носилок.
Лаборантст, цепля за края, пытался поднят. - Ох и...
Напра мы вас тогда не тронули!
  Все поверну к нему. У Азарова озноб прошел по коже: до того
неотлич голос студе был похож на голос Кривоше - та же
хрипо, так же неряшл выговарив оконча слов... Лаборант
обессил упал, голова свесил на пол. Санит удовлетво
вытир пот: ожил, родимый! Женщина-врач скомандо им, они подняли
носилки, понесли к выходу. Акаде всмотре в парня. И снова сердце
у него сбилось с ритма: лабор - непоня с первого взгляда чем
именно - походил на Кривоше; даже не на живого, а на тот труп под
клеен.
  - Вот-вот, и практик успел восстано, - с необыкнов
кротос покивал Хилобок.
  - А что это он вас так... аттесто? - поверну к нему Ониси.
- У вас с ним был конфл?
  - Ни боже мой! -Доцент искре пожал плечами.- Я и разговар с
ним только раз, когда оформ его на практ в лаборат Кривош
по личной просьбе Валент Василье, поскол этот...
  - ...Кравец Виктор Виталье, - справи по записям Ониси.
  - Вот именно... приходи родственн Кривоше. Студент он, из
Харьковс универси, нам их зимой пятнадц человек на годичную
практ присл. А лаборан его Кривош оформил по-родствен -
как не порад, все мы люди, все мы челов...
  - Будет вам, Гарри Харитон! - оборвал его акаде.
  - Понятно, - кивнул Ониси. - Скажите, а кроме Кравца, у
потерпев близкие были?
  - Как вам сказать, Матвей Аполлон? - проникнов вздохнул
Хилобок. - Официал - так нет, а неофициа... ходила тут к нему
одна женщина, не знаю, невеста она ему или так; Колом Елена
Ивано, она в конструкто бюро по соседс работ, симпати
такая...
  - Понятно. Вы, я вижу, в курсе, - усмехну Ониси, направл к
двери. Через минуту он верну с фотоаппар, напра в угол зрачок
фотоэкспоно.
  - Лаборат на время проведе дозна я вынуж опечат.
Труп будет достав в судебно-медицин эксперт на предмет
вскры. Товари по организ похорон надле обратит туда, -
следова направи в угол, взялся за клеенку, которая прикры
труп Кривоше. - Попрошу вас отойти от окна, светлее будет.
Собстве, я вас больше не задержи, товар, извин за
беспоко...
  Вдруг он осекся, рывком поднял клеенку: под ней на коричн
линоле лежал скелет! Вокруг растека желтая лужа, сохраняя
расплывч окарикатур очерта человечес тела.
  - Ох! - Хилобок всплес руками, отсту за порог.
  Аркадий Аркадье почувств, что у него ослаб ноги, взялся за
стену.
  Следова неторопли машиналь движени склады клеенку
и заворож смотрел на скелет, издевател ухмыляв
тридцатидву оскалом. С черепа бесшу упала в лужу прядь
темно-рыжих волос.
  - Понятно... - проборм в растерянн Ониси. Потом
поверну к Азарову, неодобрит погля в широко раскры глаза
за прямоугол очками. - Дела тут у вас, товарищ дирек...


 Глава вторая  

 - Что вы можете сказать в свое оправда?
 - Ну, видите ли...
 - Достато. Расстре. Следую!
 Диалог времен культа лично 

  Собстве, следова Онисим пока еще ничего не было понятно;
просто сохрани у него от лучших времен такая речевая привы - он
от нее стара избавит, но безуспе. Более того, Матвей
Аполлон был озада и крайни обеспок подоб поворо дела.
За полчаса до звонка из инстит системол судебно-медицин
эксперт Зубато, дежурив с ним в эту ночь, выехал на дорожное
происшес за город. Ониси отправи в инсти один. И вот
пожалуй: на месте неостыв трупа лежал в той же позе скелет!
Такого в криминалисти практ еще не случал. Никто не
поверит, что труп сам преврат в скелет, - на смех подни! И
"Скорая помощь" уехала - хоть бы они подтвер. И сфотографи
труп не успел...
  Словом, случивш представл Онисим цепью серье
следстве упуще. Поэтому он, не покидая террито инстит,
запасся письмен показан техника Прахова и академ Азарова.
  Техник-элект Прахов Георгий Данило, двадц лет, русский,
холос, военнообяз, беспарти, показал:
  "...Когда я вошел в лаборат, верхний свет горел, наруш была
только силовая сеть. В помеще стоял такой запах, что меня чуть не
вырвало - как в больн. Первое, что я заметил: голый человек лежит в
опрокин баке, голова и руки свесил, на голове металлич
устройс. Из бака что-то вытек, похоже, будто густая сукров.
Второй - студент, новень, я его нагля знаю - лежит рядом, лицом
вверх, руки раски. Я броси к тому, который в баке, вытащил. Он
был еще теплый и весь скольз, не ухватит. Потормо - вроде
неживой. В лицо я его узнал - Вален Василье Кривош, часто его
встре в инстит, здорова. Студент дышал, но в созна не
возвращ. Поскол ночью на террито никого, кроме внешней
охраны, нет, вызвал по телеф лаборат "Скорую помощь" и милицию.
А корот замыка получил в силовом кабеле, что идет к
лаборатор электро понизу вдоль стены в алюмини трубе. Бак
разбил бутыль - видимо, с кисло, - она в этом месте все проела и
закорот, как провод второго рода".
  О том, что он вышел к месту аварии спустя час после сигнала
автом, Жора благораз умолчал.
  Дирек инстит Азаров Аркадий Аркадье, доктор
физико-математич наук и действите член Акаде наук,
пятидес восьми лет, русский, женатый, невоеннообя, член КПСС,
подтвер, что он "опознал в предъявле ему на месте происше
следоват Онисимо М. А. трупе черты лица исполняю обязанн
заведую лаборато новых систем Валент Василье Кривош
и, помимо того, со свойстве академ научной объективн
отметил, что его "пораз невероя изможденн покойн, именно
невероя, несоответст его обычн облику...".

  В полов одиннадца утра Ониси верну в горот, в свой
кабинет на первом этаже, окна котор, перечеркн вертикал
пруть решетки, выход на людный в любое время дня просп Маркса.
Матвей Аполлон кратко доложил дежурн майору Рабинов о
происше, напра на эксперт проби с жидкос, затем
позво в клинику "Скорой помощи", поинтересо, в каком состо
пребыв единстве очеви происшед. Ответ, что лаборант
чувств себя нормал, просит выпис его.
  - Хорошо, выписыв, сейчас высылаю машину, - согласи Ониси.
  Не успел он распоряди о машине, как в кабинет ворвался
судебномедиц эксперт Зубато, полнокро и громогла мужчина
с волосат руками.
  - Матвей, что ты мне привез?! - он возмуще плюхну на стул,
который крякнул под ним. - Что за хохмы?! Как я устано причины
смерти по скелету?
  - Что остал, то и привез, - развел руками Ониси. - Хорошо, что
пришел, с ходу формули вопрос: каким образом труп может преврат
в скелет?
  - С ходу отвечаю: в результ разложе тканей, которое в обычных
услов длится недели и даже месяцы. Это все, что может сам труп.
  - Тогда... как можно преврат труп в скелет?
  - Освежев, срезать мягкие ткани и варить в воде до полного
обнаже костей. Воду рекоменду менять. Ты можешь внятно
рассказ, что произо?
  Ониси расска.
  - Ну, дела! Эх, жаль, меня не было! - Зубато в огорче хлопнул
себя по коленям.
  - А что на шоссе?
  - Э, пьяный мотоцик налетел на корову. Оба живы... Так,
говор, "растаял" труп? - эксперт скептич сощури, прибл
полное лицо к Онисим. - Матвей, это липа. Так не бывает, я тебе
точно говорю. Человек не сосул, даже мертвый. А не обвели тебя там?
  - Это как?
  - Да так: подсун скелет вместо трупа, пока ты заходил да
выходил... и концы в воду!
  - Что ты мелешь: подсун! Выходит, акаде стоял на стреме?! Да
вот и он показыв... - Ониси засуети, ища показа Азарова.
  - Э, теперь они покажут! Там народ такой... - Зубато волнооб
пошеве волосат пальц. - Помнишь, когда у них студент
облучи, то завлаборат тоже все валил на науку: мол,
малоисследо явление, гамма-радиа разруш кристалли
ячейки дозиме... а на поверку оказал, что студе расписыв
под инструк о работе с изотоп, не читая ее! Отвеч никому не
хочется, даже академи, тем более по мокрому делу. Припо: ты
остав их наедине с трупом?
  - Остав, - голос следова упал. - Два раза...
  - Вот тогда твой труп и "растаял"! - и Зубато рассмея бодрым
смехом челов, который сознает, что неприятн случил не с ним.
  Следова задума, потом отрицате покачал головой.
  - Нет, тут ты меня не собьешь. Я же видел... Но вот как теперь быть
с этим скеле?
  - Шут его... постой, есть идея! Отправь череп в город
скульпту мастерс. Пусть восстан облик по методу профес
Герасим, они умеют. Если совпа, то... это же будет
криминалисти сенса века! Если нет... - Зубато сочувст
погля на Матвея Аполлоно, - тогда не хотел бы я оказат на
твоем месте при разгов с Алекс Игнатьев! Ладно, я сам и
напра, так и быть, - он подня. - И заодно освидетель... хоть
скелет, раз уж насчет трупа у тебя туго!
  Зубато удали.
  "А если вправду обвели? - Ониси вспом, как неприяз
смотрел на него акаде, как лебезил доцент Хилобок, и похоло. -
Прошля труп, основ улику, милое дело!"
  Он набрал номер химичес лаборат.
  - Викто Степано, Ониси беспок. Провер жидко?
  - Да, Матвей Аполлон. Прото в перепеч, но данные я вам
прочи. "Воды - 85 процен, белков - 13 процен, аминоки - 
0,5 проце, жирных кислот- 0,4 проце", ну и так далее. Словом, это
плазма человече крови. По гемагглют относи к первой группе,
содержа воды пониж.
  - Понятно. Вредно от нее может быть?
  - Думаю, что нет...
  - Понятно... А если, напри, искупат в ней?
  - Ну... можно, видимо, захлебну и утонуть. Это вас устроит?
  - Благод вас! - Матвей Аполлон раздраж бросил трубку.
"Ишь, остря! Но похоже, что версия несчаст случая отпад...
Может, прито его лабор в баке? Очень просто. Нет, на утопле не
похоже..."
  С каждой минутой дело нравил Онисим все меньше. Он разло на
столе взятые в институт отделе кадров и в лаборат докуме,
углуби в их изуче. Его отвлек телефон.
  - Матвей, с тебя причита! - загре в мембр побед голос
Зубато. - Кое-что я устано даже по скелету: посеред шестого и
седьм ребер на правой стороне грудной клетки имеются глубокие
попереч трещины. Такие трещины бывают от удара тупым тяжелым
предме или о тупой предмет, как угодно. Поверхн излома в
трещи, свежая...
  - Понятно!
  - Эти трещины сами по себе не могут быть причи смерти. Но удар
большой силы мог серье повред внутрен органы, которые, увы,
отсутст... Вот в таком плане. Буду рад, если это тебе поможет.
  - Еще как поможет! Череп на идентифик отпра?
  - Только что. И позво - обещали сделать быстро.
  "Итак, это не несчаст случай от производств причин. Ни
жидко, ни корот замыка челов ребра не ломают. Ай-ай!
Значит, было там двое: пострада и потерпе. И похоже, что между
пострада и потерпе завязал серьез драка..."
  Ониси почувств себя бодрее: в деле наметил привы
очерта. Он стал набрасы текст срочной телегра в Харьков.

  Июньс день накаля зноем. Солнце плавило асфальт. Жара сочилась
и в кабинет Онисим, он включил вентиля на своем столе.
  Ответ харьков милиции пришел ровно в час дня. Лабора Кравца
достав в полов второго. Войдя в кабинет, он внимате огляд
с порога, усмехну, заметив решетки на окнах:
  - Это зачем, чтобы быстрей сознава?
  - Не-ет, что вы! - доброду пропел Матвей Аполлон. - В нашем
здании раньше оптовая база была, так весь первый этаж обрешет. Скоро
снимем, в милицию воры по своей охоте не полезут, хе-хе... Садит. Вы
уже здоровы, показа давать можете?
  - Могу.
  Лабор прошел через комнату, сел на стул против окна. Следова
рассматр его. Молод, года двадц четыре, не более. Похож на
Кривоше, таким тот мог быть лет десять назад. "Впрочем, - Матвей
Аполлон скосил глаза на фотогра Кривоше в личном деле, - тот
таким не был, нет. Этот - красав". И верно, во внешно Кравца была
какая-то манекен зали-занно и аккуратн черт. Это впечатл
наруш лишь глаза - собстве, даже не сами глаза, голубые и
по-юноше ясные, а прицель прищур век. Лабор смотрел на
следова умно и насторож. "Пожилые у него какие-то глаза, -
отметил следова. - Но быстро оправи от передр, никаких
следов. Ну-с, попроб".
  - Знаете, а вы похожи на покойн Кривоше.
  - На покойн?! - Лабор стиснул челюсти и на секунду прикрыл
глаза. - Значит, он...
  - Да, значит, - жестко подтвер Ониси. "Нерво у него не
очень..." - Впрочем, давайте по порядку, - он придви к себе лист
бумаги открыл автору. - Ваши имя, отчес, фамилия, возраст, место
работы или учебы, где прожива?
  - Да вам ведь, наверно, извес?
  - Извес-неизвес - такой порядок, чтобы допрашива сам
назва.
  "Значит, погиб... что теперь делать? Что говор? Катастр...
Черт меня принес в милицию - мог сбежать из клиники... Что же теперь
будет?"
  - Пожалуй, пишите: Кравец Виктор Виталье, двадц четыре
года, студент пятого курса физичес факульт Харьков
универси. Живу постоя в Харьк, на Холод горе. Здесь на
практ.
  - Понятно, - следова, вместо того, чтобы писать, быстро н
бесцел вертел ручку. - Состо в родстве отношен с
Кривоше; в каких именно?
  - В отдален, - неловко усмехну студент. - Так, седьмая вода на
киселе.
  - Понятно! - Ониси положил автору, взял телегра бланк;
голос его стал строгим. - Так вот, гражда: не подтвержд.
  - Что не подтвержд?
  - Версия ваша, что вы Кравец, живете и учитесь в Харьк и так
далее. Нет в Харьков универси такого студе. Да и на Холодной
горе, 17 указан лицо не прожив ни време, ни постоя.
  У допрашива на мгнове растеря обмякли щеки, лицо
вспыхн. "Влип. Вот влип, ах, черт! Да как глупо!.. Ну, конечно же,
они сразу провер. Вот что значит отсутст опыта... Но что
теперь-то говор?"
  - Говор правду. И подробне. Не забыва, что дело касается
смертн случая.
  "Правду... Легко сказать!"
  - Понима... правда, как бы это вам сказать... это слишком много и
сложно... - забормо растеря лабор, ненав и прези себя за
эту растерянн. - Здесь надо и о теории информа, о моделиро
случай процес...
  - Вот только не напуска тумана, гражда, - брюзгл поморщ
Ониси. - От теорий люди не погиб - это сплош практ и факты.
  - Но... понима, может быть, собстве, никто и не погиб, это
можно доказ... попытат доказ. Дело в том, что... видите ли,
гражда следова... ("Почему я назвал его "гражда следова"
- я ведь еще не арест?!") Видите ли, человек это прежде всего...
н-ну... не кусок протопл весом в семьде килогра... Ну, там
пятьде литров воды, двадц килогра белков... жиров и
углево... энзимы, ферме, все такое. Человек это прежде всего
информа. Сгусток информа... И если она не исчезла - человек
жив...
  Он замол, закусил губу. "Нет, бессмысле затея. Не стоит и
старат".
  - Так, я слушаю вас, продолж, - внутре усмеха, потор
следова.
  Лабор взгля на него исподло, уселся поудоб и сказал с
легкой улыбкой:
  - Одним словом, если без теорий, то Вален Василье Кривош -
это я и есть. Можете занести это в прото.
  Это было настол неожида и нагло, что Матвей Аполлон на
минуту онемел. "Не отправ ли его к психиа?" Но голубые глаза
допрашива смотр осмысле, а в глубине их прята
издевател усмешка. Она-то и вывела Онисим из оцепене.
  - По-нят-но! - он тяжело подня. - Вы что же, за дурака меня
счита? Будто я не знакоми с личным делом Кривоше, не был на
происшес, не помню его облика и прочее? - Он оперся руками о стол.
- Не хотите объявл себя - вам же хуже. Все равно узнаем. Вы
призна, что докуме у вас поддель?
  "Все. Надо выход из игры".
  - Нет. Это вам еще надо доказ. С таким же успехом вы могли бы
считать поддель меня!
  Лабор отверну к окну.
  - Вы не паяснич, гражда! - повысил голос следова. - С
какой целью вы прони в лаборат? Отвеча! Что у вас получи
с Кривоше? Отвеча!
  - Не буду я отвеч!
  Матвей Аполлон мысле выругал себя за несдержан. Сел,
помол - и загово задушев тоном:
  - Послуша, не думайте, что я утопить вас хочу. Мое дело провести
дозна, долож картину, а там пусть прокура расслед, суд
решает... Но вы сами себе вредите. Вы не понима одного: если
сознает потом, как говори, под давлен улик, это не будет иметь
той цены, как чистосерд призна сейчас. Возмо, все не так
страшно. Но пока что все улики против вас. Картина поврежд на
трупе, данные экспер, другие обстоятел... И все сходи в
одном, - он перегну через стол, понизил голос, - что вроде как вы
потерпев... того... облегч.
  Допрашива опустил голову, потер лицо ладон. Перед его глазами
снова возни картина: конвульс дергающ в баке скелет с
головой Кривоше, свои руки, вцепивш в край бака... теплая,
ласко жидко касае их и - удар!
  - Сам не знаю, я или не я... - проборм он севшим голосом. - Не
могу понять... - он поднял глаза. - Послуша, мне надо вернут в
лаборат!
  Матвей Аполлон едва не подпрыг: такой быстрой победы он не
ожидал.
  - Что ж, и так бывает, - сочувств покивал он. - В состо
исступл от нанесен оскорбл достоин или превыш
предела необход обороны... Сходим и в лаборат, на месте
объясн: как там у вас с ним вышло, - он придви к себе лежав на
краю стола "шапку Моном", спросил небре: - Этим вы, что ли, по
боку его двинули? Увесис штука.
  - Ну, хватит! - резко, и как-то даже надме произ допрашив
и распрям. - Не вижу смысла продолж беседу: вы мне шьете
"мокрое" дело... Между прочим, эта "увесис штука" стоит пять тысяч
рублей, вы с ней поосторо.
  - Значит, не желаете рассказы?
  - Нет.
  - Понятно, - следова нажал кнопку. - Приде вас задерж до
выясне.
  В дверях появи долговя, худой милицио с длинным лицом и
вислым носом - про таких на Украине говорят: "Довгый, аж гнеться".
  - Гаевой? - следова посмот на него с сомнен. - Что, из
сопровожд больше никого нет?
  - Так что все в разгоне, товарищ капитан, - ответил тот. - На пляжах
многие, следят за поряд.
  - Машина есть?
  - "Газик".
  - Отправ задержан в подследств отделе... Напрасно
отказывае помочь нам и себе, гражда. Омрача свою участь.
  Лабор в дверях оберну.
  - А вы напра счита, что Кривош мертв.
  "Из тех пижонов, для которых главное - красиво уйти. И чтоб
послед слово остал за ним, - усмехну вслед ему Ониси. -
Видели мы и таких. Ничего, посидит - одумае".
  Матвей Аполлон закурил, поиграл пальц по стеклу стола.
Понач улики (липо докуме, сведе экспер, обстоятел
происшес) настро его на мысль, что "лабор" если не прямой
убийца, то актив винов гибели Кривоше. Но в разго
впечатл изменил. И дело было не в том, что говорил
допрашива, а как он говорил. Не чувствова в его повед
тонкой продуманн, игры - тон смерт игры, которая выдает
злостн преступ раньше улик.
  "Похоже, что дело тянет на непредумышл убийс. Сам говорит:
"Не знаю: я или не я..." Но - скелет, скелет! Как это получил? Да
получил ли? Может, устро? И еще: попытка выдать себя за
Кривоше с "теоретиче" обоснова... Что это: симуля? А что,
если это отсутст игры - просто очень тонкая игра? Да откуда ему
такого набрат: молодой парень, явно неопыт... И потом: какие
мотивы для умышлен убийс? Что они там не подел? Но - липовые
докуме?!"
  Мысли Матвея Аполлоно зашли в тупик. "Что ж, будем вникать в
обстано".

  Он подня из-за стола, выгля в коридор: там уже расхажи доцент
Хилобок.
  - Прошу вас!.. Я пригла вас, товарищ Хилобок, чтобы... - начал
следова.
  - Да, да, понимаю, - закивал доцент, - кому несчас, а мне
хлопоты. Умирают люди от старо, что и нам с вами дай бог, Матвей
Аполлон, верно? А у Кривоше все не как у людей. Нет, я сожалею,
конечно, вы не подума, челов всегда жалко, ведь верно? - Только я
из-за Валент Василье столько хлопот принял, столько
неприятно. А все потому, что харак у него был попереч, никого
не уважал, ни с кем не счита, отрыва от коллект регуля...
  - Понятно. Только я хотел бы выясн, чем занимал Кривош и
вверен ему лаборат? Поскол вы ученый секрет, то...
  - А я так и догада! - довол улыбну Гарри Харитон. - Вот
даже копию тематичес плана с собой захва, а как же! - Он
зашелес листами в папке. - Вот, пожалуй: тема 152, специф -
поиско НИР, наименов - "Самооргани сложных электро
систем с интеграл вводом информа", содержа работы -
"Исследов возможн самооргани сложной системы в более
сложную.. при интеграл (недифференцир по сигна и
символ) вводе различ информа путем надстраив системы по ее
выход сигна", финансиро - бюджет, харак работы -
математич, логичес и эксперимент поиск, руковод
работы - ведущий инженер В. В. Кривош, исполни - он же...
  - В чем же суть его исследов?
  - Суть? Гм... - лицо Хилоб посерьез. - Самоорган
систем... чтобы машина сама себя строила, понима? В Америке этим
тоже занимаю очень интенси. Очень, да. В Соедине Штатах...
  - А что же конкре делал Кривош?
  - Конкре... Он предло новый подход к образов этих систем
путем... интеграли. Нет, самооргани... Да только еще
неизвес, вышло у него что или нет! - Гарри Харитон подкуп
широко улыбну. - Знаете, Матвей Аполлон, столько тем, столько
работ в инстит, во все приходи вникать - так что не все и в
памяти удерж! Это лучше бы поднять проток ученого совета.
  - Значит, он доклады о работе на ученом совете инстит?
  - Конечно! У нас все работы обсужда, прежде чем их в план
включ. Ведь ассигнов нам выдел по обоснова, а как же!
  - И что он обосно?
  - Ну как что? - снисходит повел бровями ученый секрет. -
Идею свою относите нового подхода по части самооргани... Лучше
всего проток поднять, Матвей Аполлон, - вздох он. - Ведь дело
год назад было, у нас всякие обсужде, совеща, комис каждую
неделю, если не чаще, можете себе предста? И на всех мне нужно
быть, участво, организов выступл, самому выступ,
приглаш, вот и от вас мне приде сразу ехать в Общес по
распростра, там сегодня совеща по вопросу привлеч научных
кадров к чтению лекций в колхо во время уборки, даже пообед не
успею, хоть бы уж в отпуск скорее уйти...
  - Понятно. Но тему его ученый совет утвер?
  - Да, а как же! Многие, правда, возраж, спорили. Ах, как дерзко
отвечал тогда Вален Василье, просто недопус - профес
Вольтампе после заседа валерья отпаив, можете себе
предста? Порекоменд дирек выговор Кривоше вынести за
грубо, я сам и приказ готовил... Но тему утверд, а как же!
Предлаг человек новые идеи, новый подход - пусть пробует. У нас в
науке так, да. К тому же Аркадий Аркадье его поддер - Аркадий
Аркадье у нас добрей души человек, он ведь его и в отдел
лаборат выделил потому, что Крнвош из-за своего попереч
нрава ни с кем не мог сработа. Правда, лаборат-то смех один,
неструкту, с одной штатной едини... А на ученом совете обсудили
и проголосо "за". Я тоже голосо "за".
  - Так за что же "за"? - Ониси вытер платком вспотев лоб.
  - Как за что? Чтобы включ тему в план, выдел ассигнов.
Планово - она, знаете, основа нашего общес.
  - Понятно... Как вы думаете, Гарри Харитон, что там у них
случил?
  - М-м... так ведь это вам надо выясн, уважае Матвей
Аполлон, откуда же мне знать - я ученый секрет, мое дело
бумаж. Работ они с зимы вдвоем с этим лаборан, ему и знать. К
тому же он очеви.
  - А вы знаете, что этот практик-лабор не тот, за кого он себя
выдает? - строго спросил Ониси. - Не Кравец он и не студент.
  - Да-а-а?! То-то, я смотрю, вы его под стражу взяли! - У Хилобока
округли глаза. - Не-ет, откуда же мне знать, я, право... это наш
отдел кадров просмот. А кто же он?
  - Выясн. Так, говор, америка подобн работ занима
и интересу?
  - Да. Значит, вы думаете, что он?..
  - Ну, зачем так сразу? - усмехну Ониси. - Я просто прикид
возмож версии. - Он покоси на бумажку, где были запис вопросы.
- Скажите, Гарри Харитон, вы не замеч за Кривоше отклон
со стороны психики?
  Хилобок довол улыбну.
  - Вот я шел сюда, припоми и колеба, знаете: говор или нет?
Может, мелочь, может, не стоит? Но раз вы сами спрашив... Бывали у
него заскоки. Вот, помню, в июле прошл года, я тогда как раз
совме свою должно с заведова лаборато эксперимент
устрой, не могли долгое время подходя специал найти,
кандид наук, вот я и совмес, чтобы штатная единица не пропа
напра, а то, знаете, могут снять должно, потом не добьеш, у
нас ведь так. И значит, как раз незадо перед этим приняла моя
лаборат заказ от Кривоше на изготовл новой системы
энцефалографи биопотенциа датчи - ну, вроде этой СЭД-1,
"шапки Моном", что у вас на столе, только более сложная констру,
чтобы перестраи на различ назначе по кривошеин схемам.
Зачем они заказ от него приняли, вместо того чтобы наукой занимат,
ума не приложу...
  От проникнов в научные дела нетрениров мозг Матвея
Аполлоно сковыв сонная одурь. Обычно он решител пресекал
любые отклоне от интересу его конкрет темы, но сейчас -
человек русской души - не мог побор в себе почте к науке, к
ученым титулам, званиям и обстоятель. Почте это жило в нем
всегда, а с тех пор, как во время прошл следст в инстит он
познаком с ведомос зарпл научных сотрудн, оно удвоил.
Вот и теперь Ониси не отважив стесн вольный полет речи Гарри
Харитоно: как-никак перед ним сидел человек, который получ в два
с лишним раза больше, чем он, капитан милиции Ониси, - и на законном
основа.
  - И вот, можете себе предста, сижу я в лаборат как-то, -
распростра далее Хилобок, - и прихо ко мне Вален Василь
- без халата, замет! У нас это не полож, специал приказ был
по инстит, чтобы инженер и научный состав ходил в белых халатах,
а техники и лабора - в серых или синих, у нас ведь часто иностра
делега бывают, иначе нельзя, но он всегда пренебр, и спраши
меня этаким тоном: "Когда же вы выполн заказ на новую систему?" Ну,
я спокойне ему все объяс: так, мол, и так, Вален Василье,
когда сможем, тогда и выпол, не так просто все сделать, что вы там
нарисов, монтаж соедине очень сложный получае, транзис
много приходи отбраковы... словом, объяс, как полагае,
чтобы человек в претен не остался. А он свое: "Не можете выполн в
срок, не надо было и браться!" Я ему снова объяс насчет сложно и
что заказов накопил в лаборат много, а Кривош переби
меня: "Если через две недели не будет выпол заказ, я на вас
доклад напишу, а работу передам школьни в кружок любит
электро! И быстрее сделают, и наклад расхо меньше будет!"
Насчет наклад расхо это он камешек в мой огород бросает, он и
раньше такие намеки высказы, ну да что толку! И с тем хлопает
дверью, уходит...
  Следова мерно кивал и стиски челюсти, чтобы не выдать зевоту.
Хилобок взволнов журчал:
  - А пять минут спустя - замет! - не более пяти минут прошло, я по
телеф с мастерс перегово не успел - врывае снова Валентин
Василье ко мне, уже в халате, успел где-то найти серый лаборант,
- и опять: "Гарри Харитон, когда же наконец будет выпол заказ на
систему датчи?" - "Помилу, - говорю,- - Вален Василье, да
ведь я вам все объяс!" - и снова пытаюсь рассказ насчет
транзист и монтажа. Он перебив, как и в тот раз: "Не можете, так
не нужно браться..." -и снова насчет доклад, школьни, накла
расхо... - Хилобок прибли лицо к следова. - Короче говоря,
выска все то же, что и пять минут назад, теми же словами! Можете
себе предста?
  - Любопы, - кивнул следова.
  - И не один такой заскок у Кривоше был. То воду забыл перек
на ночь, весь этаж под лаборато затопил. То - дворник мне как-то
жалова - устроил в парке огром костер из перфол. Так что... -
доцент значите поджал полные красные губы, траурно оттене
усами, - всякое могло статься. А все почему? Выдвину хотел и
работой себя перегру сверх меры. Бывало, когда ни уходишь из
инстит, а во флигеле у него все окна светя. У нас в инсти
многие посмеива. Кривош, мол, хочет сделать не диссерт, а
сразу откры... Вот и дооткрыв, теперь поди разбер.
  - Понятно, - следова снова скосил глаза на бумажку. - Вы
упомин, что у Кривоше была близкая женщина. Вы ее знаете?
  - Елену Ивано Колом? А как же! Таких женщин, знаете, немного у
нас в городе - оч-чень примет, элегант, милая, ну, словом,
такая... - Гарри Харитон воспол невыраз словами восхищ
прелест Елены Ивано зигзагообр движен рук. Карие глаза
его заблест. - Я всегда удивля, да и другие тоже: и что она в нем
нашла? Ведь у Кривоше - конечно, "де мортуис аут бене, аут нихиль",
но что скрыв? - сами видели, какая внешно. И одеться он никогда
не умел как следует и прихрам... Приход она к нему, наши дома в
академгор рядом, так что я видел. Но что-то послед время я ее не
замечал. Наверно, разошл, как в море корабли, хе-хе! А вы думаете,
она тоже причас?
  - Я пока ни на кого не думаю, Гарри Харитон, я только выясняю. -
Ониси с облегче подня. - Ну, благод вас. Надеюсь, мне не
надо вас предупреж о неразглаш, поскол...
  - Ну, разве я не понимаю! Не стоит благодарн, мой долг, так
сказать, я всегда пожалуй...

  После ухода доцента Матвей Аполлон подста голову под
вентиля, нескол минут сидел без движе и без мыслей. В голове
жужжан мухи по стеклу отдава голос Хилоб.
  "Постой! - следова помотал головой, чтобы прийти в себя. - Но
ведь он ничего не прояс. Битый час разговари и все вроде бы о
деле - и ни-че-го. Ф-фу... ученый секрет, доцент, канди наук -
неужели темнил? Ох, здесь что-то не то!"
  Зазве телефон.
  - Ониси слушает.
  Нескол секунд в трубке слышал лишь прерыви дыхание -
видно, человек никак не мог отдышат.
  - Товарищ... капитан... это Гаевой... доклады. Так что...
подследств бежал!
  - Бежал?! Как бежал? Долож подро!
  - Так что... везли мы его в "газике", Тимоф за рулем, а я рядом с
этим... - бубнил в трубку милицио. - Как обычно задержа возим.
Вы ведь, товарищ капитан, не предупре насчет строг надзора, ну,
я и думал: куда он денется, раз докуме у вас? Ну, когда проез
мимо горпа, он на полной скоро выпрыг, через ограду - и ходу!
Ну, мы с Тимофее за ним. Только он здорово по пересече местн
бегает... Ну, а стрел я открыв не стал, поскол не было ваших
указа. Так что... все.
  - Понятно. Явитесь в горот, напиш рапорт на имя дежурн.
Плохо работа, Гаевой!
  - Так что... может, какие меры принять, товарищ капитан? - уныло
спрос в трубке.
  - Без вас примем. Быстрее возвращай сюда, будете участво в
розыске. Все! - Ониси бросил трубку.
  "Ну, артист, просто артист! А я еще сомнева... Он, конечно, он!
Так. Докумен у него нет, денег тоже. Одежды на нем всего ничего:
брюки да рубашка. Далеко не уйдет. Но если у него есть сообщн, тогда
хуже..."
  Через десять минут появи еще более согнувш от созна вины
Гаевой. Ониси собрал опергру розыска, передал фотогра,
расска словес портрет и приметы. Оператив ушли в город.
  Затем Матвею Аполлоно позво дактилоск. Он сообщил, что
отпеча пальцев, собран в лаборат, части идентифицир с
контроль оттиск лабора; прочие принадл другому челов.
Ни те, ни другие отпеча несхожи с имеющим в каталоге
рецидиви.
  "Другой человек - потерпе, понятно... Ото, дело закручив
серьез, на обычную уголовщ не похоже! Да ни на что оно не похоже
из-за этого растрекля скелета! Что с ним делать?"
  Ониси в тоске посмот в окно. Тени дерев на асфальте
удлинил, но жара не спадала. Около троллейбу остано толпи
девушки в цветных сарафанч и темных очках. "На пляж едут..."
  Самое досад, что у Онисим до сих пор не было рабочей версии
происшес.

  В конце дня, когда Матвей Аполлон выписы повес на завтра,
к нему вошел началь горотд. "Ну, вот..." Ониси подня,
чувст угнетенн.
  - Садит, - полков грузно опусти на стул. - Что у вас за
осложне в деле: трупа нет, подследств бежал, а? Расскаж.
  Ониси расска.
  - Гм... - началь свел на перенос толстые седые брови. - Ну,
этого молодца, конечно, возьмем. Аэроп, желез дорога и
автовок под наблюде?
  - Конечно, Алексей Игнатье, предупр сразу.
  - Значит, никуда он из города не денется. А вот с трупом...
действите занятно. Черт те что! А не напут ли вы там на месте
что-нибудь? - Он взгля на следова умными маленьк глазк. -
Может-помните, как у Горьк в "Климе Самгине" один говорит: "Может,
мальч-то и не было?" А?
  - Но... врач "Скорой помощи" констатир смерть, Алексей
Игнатье.
  - И врачи ошибаю. К тому же врач не эксперт, причину смерти она
не определ. И трупа нет. А по скелету наш Зубато затрудня...
Конечно, смотр сами, я не навязы, но если вы не объясн, как
труп в течение четве часа преврат в скелет, да еще чей это труп,
да еще от чего наступ смерть - никакой суд эту улику не примет во
внима. И более явные случаи суды сейчас возвращ на доследов,
а то и вовсе прекращ за отсутст улик. Оно, конечно, хорошо, что
закон действ строго и осторо, да только... - он шумно вздох. -
Трудное дело, а? Версия у вас имеется?
  - Есть наметка, - застесн Ониси, - только не знаю, как вам,
Алексей Игнатье, покаже. По-моему, это не уголов дело. По
свидетель ученого секрет инстит, в Соедине Штатах очень
интересу пробле, которую разрабат Кривош, это первое.
"Лабор Кравец" по своему поведе и по культур, что ли, уровню
не похож ни на студе, ни на уголовн. И убежал он мастер, это
второе. К тому же отпеча его пальцев не идентифицир с
рецидивис - третье. Так, может?.. - Матвей Аполлон замол,
вопросите погля на шефа.
  - ...спихн это дело в КГБ? - с прямо солдата закон тот его
мысль и покачал головой. - Ой, не торопит! Если мы, милиция,
раскр преступл с иностра, так сказать, акцен, то от этого
ни общес, ни нам никак вреда не будет, кроме пользы. А вот если
органы раскр за нас обычную уголовщ или наруше техники
безопасн, то... сами понима. И без того мы в послед полуг
по проце раскрывае сошли на послед место в зоне, - Он с
доброду укориз взгля на Онисим. - Да вы не падайте духом!
Недаром говорят, что самые запутан преступл - самые простые.
Может, все здесь затуман тем, что дело случил в научном
заведе: темы-пробл, знания-звания, термины всякие... черт голову
сломит. Не торопит выбир версию, провер все вариа, может, и
окаже как у Крылова: "А ларчик просто открыва"... Ну, желаю вам
успеха, - началь встал, протя руку, - уверен, что вы справит с
этим делом!
  Матвей Аполлон тоже подня, пожал протяну руку, проводил
полковн просветле взгля. Нет, что ни говори, но когда
начальс в тебе уверено - это много значит!

  Глава третья  

 Люди, которые считают, что жизнь
человече с древних времен меняется
только внешне, а не по сущес,
уподобл костер, возле котор коротали
вечера троглод, телевиз,
развлекаю наших современн. Это
уподобл спорно, ибо костер и светит и
греет, телеви же только светит, да и то
лишь с одной стороны.
К. Прутков-инженер, мысль No 111 

  Пассажи в вагоне скорого поезда Новосиб - Днепро, пухлую
голубогл блонди средних лет, волно парень с верхней полки. У него
были грубые, но правиль черты обветрен лица, вьющи темные волосы
с густой просе, сильные загоре руки с толст пальц и следами
мозолей на ладонях - и в то же время мягкая улыбка, обходител
(доброво уступил нижнюю полку, когда она села в Харьк),
интеллиге речь. Парень лежал, положив квадрат подборо на руки,
жадно смотрел на мелька дерев, домиков, речушек, путевых знаков и
улыба. "Интерес!"
  - Небось родные места? - спрос спутн.
  - Да.
  - И давно не были?
  - Год.
  Он узнавал: вот нырнуло под насыпь шоссе, по котор он гонял на
мотоци с Леной... вот дубовая роща, куда днепро выезж на
выход... вот Старое русло, место уединен пляжей, чистого песка и
спокой воды... вот хутор Вытребе - ого, какое строитель!
Наверно, химза... Улыба и хмури воспомина.
  ...Собстве, никуда он на мотоци не ездил с Леной, ни в роще той не
был, ни на пляжах - все это делал без него. Просто состоя однажды
разго, в котором он, если быть точным, также личного участия не
прини.
  - Даю примене: вариа человече жизни! Вот смотри: "Во
Владивос судоремон завод приглаш инжен-электр для
монтаж работ на местах. Кварт предоставл". Али я не
инженер-элект? Монтаж работы на местах - что может быть лучше!
Тихоокеан волна захлесты армат! Ты травишь кабель, слизыв
соленые брызги с губ - словом, преодолев стихии!
  - Да, но...
  - Нет, я понимаю: раньше было нельзя. Раньше! Ведь мы с тобой люди
долга: как это - бросить работу и уехать для удовлетво бродя
наклонно? Все мы так остае - и с нами остае тоска по местам, где
не был и никогда не будешь, по людям, которых не встрет, по делам и
событ, в которых не приде участво. Мы глушим эту тоску книгами,
кино, мечтами - ведь невозмо челов жить нескол жизней паралле!
А теперь...
  - А теперь то же самое. Ты уедешь во Владиво слизыв брызги, а я
остан со своей неудовлетворе.
  - Но... мы можем менят. Раз в полгода, никто не заметит... впрочем,
вздор: мы будем различа на полгода жизненн опыта...
  - То-то и оно! Направив по одному жизненн пути, человек
станови иным, чем был бы, пойди он по другому.
  ...Все-таки он подался именно во Владиво. Не глушить
неудовлетворе уехал - бежал от ужаса воспомин. Он бы и дальше
бежал, но дальше был океан. Правда, вакан на монтаж работах в портах
оказал занятой, но в конце концов рвать подвод скалы, расчищ места
для стоянок кораб - тоже работа непло. Романт хватало: погруж
с аквалан в сине-зеленую глубину, видел свою колеблющ тень на
обкатан прибоем камнях дна, долбил в скалах скваж, заклад
динамит патроны, поджи шнур - и, распуги рыб, которые через минуту
всплы вверх брюхом, уплывал сломя голову к дежур лодке... А потом,
заску по инженер работе, он внедрил там электрогидравл удар -
и безопас динам и производите. Все память о себе оставил.
  - А издал едете? - снова наруш его воспомин дама.
  - С Дальн Востока.
  - По вербо ездили или так?
  Парень скосил вниз серые глаза, усмехну коротко:
  - На лечение...
  Спутн покив с опасли сочувст. У нее пропала охота
разговари. Она достала из сумки книгу и отчужде углубил в нее.

  ...Да, там начал исцеле. Ребята из бригады удивлял его
бесстра. Ему в самом деле не было страшно: сила, ловко, точный расчет
- и никакая глубин волна не доста. Там он держал свою жизнь в
собстве руках - чего же бояться? Самое страш он пережил здесь, в
Днепров, когда Кривош властво над его жизнью и смертью. Даже над
многими смерт. Кривош, видите ли, не понимал: то, что он продел
над ним, хуже чем пытать связанн!
  У парня помимо воли напрягл тело. Озноб злости стянул кожу. Многое
выветр из него за год океанс муссоны: пришиблен, паниче
страх, даже нежные чувства к Лене. А это остал.
  "Может, не стоило возвраща? Океан, рядом с которым чувству себя
малень и простым, хорошие хлопцы, трудная и интерес работа. Все
уважали. Там я стал самим собой. А здесь... кто знает, как у него
поверну дела?"
  ...Но он не мог не вернут, как не мог забыть прошлое. Сначала - в
перекур, после работы ли, в выход дни, когда всей брига ездили на
катере во Владик - неотсту зудила мысль: "А Кривош работ. Он один
там..." Потом пришла идея.
  Как-то расчищ дно в безымян заливч в Хабаров крае, там из
сбросов пласта побере били теплые минерал ключи. Прыгнув с лодки, он
попал в такую струю и едва не закри от дикой памяти тела! Вкус воды был
как вкус той жидко, неощути теплая ласково, казал, таила в себе
ту давнюю опасно раствор, уничтож, погас созна. Он рванулся
вперед - холод океанс волна отрезв и успоко его. Но впечатл
не забыл. К вечеру оно преврати в мысль, да в какую: можно поста
обрат опыт!
  И, исцеля от прежних воспомин, он "заболел" этой идеей. Ожило
воображ исследова. Ах, как его было упоител: обдумыв опыт,
загадыв, какие огром результ он может прине!.. Работа
подрывн казал ему теперь серым прозяба. Уже без боязни, детально
и целенаправ он продумы все, что с ним было, проигры в уме
вариа опыта... И он не мог остават там с этой идеей: ведь Кривош и
по сей день, вероя, не пришел к ней. К такой идее невозмо прийти
умозрите - надо переж все, как он пережил.
  Но - по неумоли логике их работы - другая мысль пришла вслед за идеей
опыта: ну ладно, они найдут новый способ обрабо челов информа.
Что же он даст? Эта мысль оказал труднее первой; за дорогу от
Владивос до Днепров он не раз возвращ к ней, но до сих пор не
додумал до конца.
  Перед вагон окном, отражая грохот колес, замельк балки моста:
поезд пересе Днепр. Парень на минуту отвле, полюбов теплохо на
воздуш подушке, летев над голубой водой вниз по течению, м веленым
склоном правого берега. Мост кончи, снова замельк домики, сады,
кустар вдоль насыпи.
  "Все своди к задаче: как и какой информа можно усовершенст
челов? Осталь пробл упираю в эту... Дана система: мозг человека
и устройс ввода - глаза, уши, нос и прочее. Три потока информа питают
мозг: от повседне жизни, от науки и от искус. Требуе выделить
самую эффекти но своему дейст на челов - и направле. Чтоб
совершенств, облагораж. Самая эффекти, конечно, повседн
информа: она конкре и реальна, формир жизнен опыт челов. Это
сама жизнь, о чем говор. Существ, пожалуй, то, что она
взаимодейс с челове по законам обрат связи: жизнь влияет на
челов, но и он своими поступк влияет на жизнь. Но действие
повседне информа на людей бывает самое различ: она изменяет
челов и в лучшую сторону и в худшую. Стадо быть, это не то... Рассмо
научную информа. Она тоже реальна, объекти - но абстрак. По сути,
это обобщен опыт деятельн людей. Поэтому она может быть примен во
множес жизнен ситуа, и поэтому же дейст ее на жизнь огромно.
Причем здесь тоже есть обрат связь с жизнью, хотя и не индивидуа
для каждого челов, а общая: наука разреш пробл жизни и тем
измен ее - а изменен жизнь ставит перед наукой новые пробл. Но
опять-таки воздейс науки на жизнь вообще и на челов в частн
может быть и положител и отрицател. Приме тому много. И еще один
изъян: она трудно усваива челове. Н-да, тяжело... Ничего, если все
время думать над одним и тем же, рано или поздно дойдешь. Главное думать по
системе..."

  Его отвле послышавш внизу всхлипыв. Он посмот: спутн,
не отрывая взгляда от книжки, утирала покрасне глаза платоч.
  - Что вы читаете?
  Она сердито взглян вверх, показ обложку: "Три товар" Ремарка.
  - А ну их совсем... - и снова углубил в чтение.
  "Да... Умирает туберкуле девушка - любящая я утончен. А моей
сытень и здоро соседке жаль ее, как саму себя... Словом, нечего
вертеть вола: видимо, информа Искусс - именно то и есть! Во всяком
случае, по своей направлен она обращ к лучшему, что есть в
челов. В Искусс за тысячел отобр самая высококачес
информа о людях: мысли, описа тонких движе души, сильных и высоких
чувств, ярких характе, прекрас и умных поступ... Все это испокон
веков работ на то, чтобы развить в людях понима друг друга и жизни,
исправ нравы, будить мысли и чувства, искорен живот низость душ. И
эта информа доходит - выража точно, она великол закодиро, как
нельзя лучше приспособ для перераб в вычислите машине марки
"Человек". В этом смысле и повседне и научная информа в подме не
годятся информа Искусс".
  Поезд, проез днепров пригор, замед ход. Спутн отложила
книжку, завозил - вытаски чемод из-под сидений.
  Парень все лежал и думал. "Да, но вот как насчет эффективн?
Тысячелет люди старал... Правда, приме до серед прошл века
Искусс было досту немно. Но потом за это дело взялась техника:
массо книгопеча, литогра, выста, грамзап, кино, радио,
телевид - информа Искусс стала досту всем. Для совреме
челов объем информа, которую он получ из книг, фильмов,
радиопер, иллюстриров журна и телевид, соизме с
информа от жизни и намного больше объема научной информа. И что же?
Гм... дейст искусс не измеряе прибор и не проверя
экспериме. Остае сравн, скажем, дейст науки и действие
искус за послед полвека. Господи, да никак сравне и быть не
может!"
  Поезд подка к перрону, к толпе встреча, носильщ и
мороженщ. Парень спрыг с полки, сдернул сверху рюкзак, взял на руку
синий плащ. Спутн хлопот над тремя солидн чемодан.
  - Ого, сколько у вас багажа! Давайте помогу, - парень взялся за самый
большой.
  - Нет уж, спасибо! - Дама быстро села на один чемодан, перекин полную
ногу на второй, обеими руками вцепил в третий, запричи: - Нет,
спасибо! Нет уж, спасибо, нет уж, спасибо!
  Она подняла вверх лицо, в котором не остал никакой миловидн. Щеки
были не пухлые, а одутлов, глаза - не голубые, водянис - смотрели
затравл и вражде. Бровей и вовсе не стало: две потные полоски
ретуши. Чувствова: одно движе парня - и женщина завопит.
  - Прост! - Тот отдер руку, вышел. Ему стало проти.
  "Вот пожалуй: иллюстр сравнител дейст повседн
информа и информа Искусс! - размыш он, сердито шагая через
привокзал площадь. - Мало ли кто мог приех из мест, не столь
отдален: снабже, партрабо, спортс, рыбак... нет, подумала
худшее, заподоз в гнусных намерен! Принцип бытейс надежно:
лучше не повер, чем ошибит. Но не ошибае ли мы по этому принципу
гораздо крупнее?"
  В поезде он думал от нечего делать. Сейчас он размыш, чтобы
успокои, и все о том же. "Конечно, рассказ о каждом челов в книге
или на экране - его поймут, в него поверят, простят плохое, полюбят за
хорошее. А в жизни все сложнее и обыден... Что пенять на дамочку - я сам
не лучше. Когда-то в глупом возра я не верил своему отцу. Любил его, по
не верил. Не верил, что он участво в революц, в граждан войне,
был ротным у Чапаева, встреча с Лениным... Все начал с фильма
"Чапаев": в нем не было отца! Был достове Чапаев и другие герои - они
сильн голос произно яркие отрывис фразы... а бати не было! Да
и вообще батя - какой он чапае? Не ладил с мамкой. Говорил дребезж
от встав челюс голосом, на ночь клал их в стакан. Неправи (не как
в кино) выговар слова, мудре переви. Опять же посад в 1937
году... И когда он рассказ сосед во дворе, как за большевис
агита на фронте во времена Керенск стоял два часа с полной выкла
на бруств окопа, как приво в Смоль Ленину серебря "Георгии" от
солдат-фронтов в фонд револю, как, приговоре казак к казни,
сидел в сарае... а дворо бабы охали, обмир, всплески ладон:
"Карпыч-то наш герой - ах, ах!" - я посмеив и не верил. Я точно знал,
какие бывают герои - по кино, по радиопере..."
  Приез поморщи от этих воспомин. "Э, в конеч счете это было
не со мной! Впрочем, главное: это было... Да, но похоже, что в великом
способе перед информа - Искусс - есть какой-то изъян. Посмо
люди фильм или спекта, прочит книгу, молвят: "Нрави..." - и идут
дальше жить, как жили: одни неплохо, другие так себе, а третьи и вовсе
паршиво. Искусство часто находят изъян в потребит информа:
публика, мол, дура, читат не дорос... Принять такую точку зрения, значит
согласи, что я сам дурак, что я не дорос... нет, не согла! Да и
вообще валить на тупость и невежес людей - это не конструкт подход.
Люди - они все-таки могут и понять и познать. В большин своем они не
тупицы и не невежды. Так что лучше все-таки поиск изъян в способе - тем
более что мне этот способ нужен для эксперимент работы..."
  На глаза приезж попал будка телеф. Он сначала затуман
посмот на нее: что-то он должен сделать в этом предм? Вспом.
Вздох глубоко, вошел в автомат, набрал номер лаборат новых систем. В
ожида ответа у него заколоти сердце, пересо во рту. "Волну.
Плохо..."
  В трубке звучали лишь долгие гудки. Тогда, поколебав, он позвонил
вечерн дежурн по Инстит системол:
  - Вы не помож мне разыск Кривоше? Он не в отпуске?
  - Кривош? Он... нет, он не в отпуске. А кто спрашив?
  - Если он сегодня появи в инстит, переда ему,пожалуй, что
приехал... Адам.
  - Адам? А как фамилия?
  - Он знает. Так не забуд, пожалуй.
  - Хорошо. Не забуду.
  Приез вышел из будки с облегче: только сейчас он понял, что
соверше не готов к встрече.
  "Ну, делать нечего, раз приехал... Может быть, он дома?"
  Он сел в троллей. Окутан синими сумерк улицы города не занимали
его: он уехал летом и верну летом, все в зелени, и вроде ничего не
изменил.
  "Ну, так все-таки, как примен информа Искусс в нашей работе? И
можно ли примен? Вся беда в том, что эта информа не станови ни
жизнен опытом челов, ни точными знани, а именно на опыте и знаниях
строят люди свои посту. По больш счету должно быть так: прочел
человек книгу - стал поним себя и знако, погля подлец спекта -
ужасну и стал честным челове, сходил труси в кино - вышел
храбре. И чтобы на всю жизнь, а не на пять минут. Наверно, именно о
таком дейст своей информа мечтают писат и художн. Почему же не
выходит? Давай прики.. Информа Искусс строи по образцу
повседне. Она конкре, содер лишь неявные и нестро обобще,
но не реальна, а только правдопод. Пожалуй, в этом ее слабо. Она не
может быть примен как научная: чтобы человек мог на ее основе
проектиро и планиро свою жизнь, для этого она недостат обща и
объекти. Нельзя ею и руководство как повседне - и именно из-за
ее конкретн, которая никогда не совпад с конкрет жизнью данного
читат. Да если бы и совпад, кто же захочет жить под копирку?
Скопиро приче - еще куда ни шло, но копиров рекоменд
массо тиражом жизнь... Видимо, идея "воспиты на литерат
образ" рождена мыслью, что человек произо от обезь и ему
свойств подражатель. Но человек - уже давно человек, миллион лет.
Ньше ему свойств самоутверж и оригиналь поведе, он знает,
что так вернее".

  - Академгор, - прохри в динам голос водит.
  Приез вышел - и сразу увидел, что ехал напра. Два ряда стандар
пятиэта домов, сходясь в перспек, смотр друг на друга светящи
окнами. Но в доме No 33 в окнах угловой кварт на пятом этаже света не
было.
  Чувство облегче, что неприят встреча с Кривоше снова
оттягива, смешал у парня с досадой: ночев-то негде! Обратным
троллейб он верну в центр, стал обход гостин - мест, конечно,
нигде не было.
  И снова его захват мысли - они теперь скрашив унылые поиски
ночлега.
  "...И чем далее мы живем, тем больше убеждае в многообр жизне
ситуа, к которым неприме те решения, что описаны в книгах или
показ в кино. И начин восприни информа Искусс как
квазижи, в которой все не так. В ней можно безопа пережить
рискова приключ - даже со смертел исходом, проявить
принципиаль, не нажив неприятно по службе... словом, почувств
себя, хоть и ненадо, иным: более умным, краси, смелым, чем ты есть на
самом деле. Неспро люди, которые живут однообра порядоч жизнью,
обожают авантюр романы и детект..."
  Он вышел на сияющий огнями фонарей и реклам просп Маркса.
  "И примен мы эту великую информа по пустя: для развлеч, для
провожд времени. Или чтоб девушку очаров подходя стишком... Эта
информа не своя. Не сам дошел до решений и истин. Сиди, смотри или
читай, как за прозрач стенкой идет выдуман жизнь, - ты лишь "приемник
информа"! Правда, бывали случаи, когда "приемн" не выдержи и
пытал влиять: то - батя как-то рассказ - красноар в Самаре
однажды "вдарил из винта" в артиста выступав в роли Колчака во
фронто пьеске, а еще ранее в Нижнем Новгор публика избила исполни
роли Яго - за правдив игры... Сама идея разбить прозрач стенку,
влиять - здоро... В ней что-то есть..."
  Мысль, еще не оформивш в слова, смутная, как предчувс, зрела в
голове приезж. Но в этот момент его мягко тронули за плечо. Он
огляну: рядом стояли трое в штатс. Один из них небре провел перед
его лицом красной книжеч:
  - Предъяв докуме, гражда.
  Приез недоуме пожал плечами, поста на асфальт рюкзак, достал из
кармана паспорт. Операти прочел первую стран, перевел глаза с
фотогра на его лицо, потом снова на фотогра - и возвра паспорт.
  - Все в порядке. Прошу извин.
  "Уфф!" Парень подхва рюкзак и, стара не ускор шага, двину к
гостин "Театрал". Настрое у него испорти. "Может быть, не
стоило мне приезж?"
  Трое отошли к табачн киоску. Там их ждал также одетый в штатское
милицио Гаевой.
  - Ну, я же говорил, - победно сказал он.
  - Не тот... - вздох операти. - Какой-то Кривош Валентин
Василье. А по фотогра и словесн портр - точно Кравец.
  - Словес портрет, словес портрет... что тот портрет?! -
рассерд Гаевой. - Я ж его видел, сопрово: тот без седин, моложе лет
на десять, да и пощуп будет.
  - Пошли на вокзал, ребята, - предло второй операти. - Что он, в
самом деле, дурной: по проспе гулять!

  Виктор Кравец в это время действите пробира по темной пусты
улочке.
  ...Выбросив тогда на ходу из милицей машины, он через город
парк выбра на склоны Днепра, лежал в кустах, ждал темноты. Хотелось
курить и есть. Низкое солнце золот утыкан пестр грибк песок
Пляжн острова; там копошил купающи. Малень буксир, распус от
берега до берега водяные усы, торопи вверх, к грузов порту, за новой
баржей. Внизу под обрывом шумели на набереж машины и трамваи.
  "Доработа... Все мы продум: метод опытов, вариа примен
способа, даже влияние его на положе в мире - только такой вариант не
предусмот. Так шлепнут с большой высоты мордой в грязь: из
исследова в преступ! Боже мой, ну что это за работа такая: один
неудач опыт - и все летит в тартар. И я не готов к этой игре со
следовате и эксперт, настол не готов, что хоть иди в библиот и
штуди уголов кодекс - и что там еще есть? - процессуа кодекс,
что ли! Я не знаю правил игры и могу ее проигр... собстве, я ее уже
почти проиг. Библиот... какая теперь может быть библиот!"
  Гради электрост на той стороне Днепра исход толст клубами
пара - казал, что они вырабаты облака. Солнце нижним краем касалось
их.
  "Что же теперь делать? Вернут в милицию, рассказ все
"чистосерд" и самым унизител образом выдать то, что мы берегли от
дурного глаза? Выдать не ради спасе работы - себя. Потому что работу
этим не спасешь: через два-три дня в лаборат все начнет гнить - и
ничего не докаж, никто не поверит, и не узнает, что там было... Да и
себя я этим не спасу: Кривош-то погиб. Он, как говори, на мне...
Пойти к Азарову, все объясн? Ничего ему сейчас не объясн. Я теперь
для него даже не студент-практик - темная лично с фальши
докумен. Его, конечно, извест о моем побеге, теперь он, как лояльный
администр, должен содейство милиции... Вот она, пробл людей, в
полный рост. Все наши беды от нее. Даже точнее - от того, что никак не
хотели смирит с тем, что не можем решить ее лаборато спосо. Ну
еще бы: мы! Мы, которые дости таких результ! Мы, у которых в руках
неслыха возможн синтеза информа! Куда к черту... А эта проблема
нам не по зубам, пора прнзн-ся. А без нее какой смысл имеет осталь?"

  Солнце садил. Кравец подня, смахнул траву с брюк, пошел вверх по
тропи, не зная куда и зачем. В брюках позвани мелочь. Он посчи:
на пачку сигарет и сверхле ужин. "А дальше?" Две студен, устроив
на скамье в кустах готовит к экзаме, с интере погляд на
красив парня, помот голов, отгоняя грешные мысли, уткнул в
конспе. "М-да... в общем-то не пропаду. Может, отправи к Лене? Но
она, наверно, тоже под наблюде, застук..."
  Тропи вывела на тихую, безлюд улочку. Из-за заборов свешива
ветви, усеян начавш красн вишнями. В конце улицы пылало
подсвече снизу рыжее облако.
  Быстро темнело. Вечер прохл пробира под рубашку, надетую на
голое тело. На противопол стороне улицы в кварт от Виктора вышли из
полумр два челов в фураж. "Милиция!" Кравец метну в переу.
Пробе квартал, останов, чтобы успоко сердце.
  "Дожил! Двадц лет не бегал ни от кого, как мальчи из чужого
сада... - От беспомощн и униже курить хотел просто нестерп. -
Игра проигр! Надо призн это прямо - и выход. Уносить ноги. В конце
концов каждый из нас в определе ситуа испытал стремле уйти,
сверн в сторону. Теперь моя очередь, какого черта! Что я еще могу?"
  Переу выводил в сияние голубых огней. При виде их Виктор почувст
приступ зверск аппет: он не ел почти сутки. "Хм... там еще можно где-
то поесть. Пойду! Вряд ли меня станут искать на проспе Маркса".

  ...Бетон столбы выгнули над асфаль змеиные головки газосве
фонарей. За витрин магази стояли в непринужд позах элеган
манек, лоснил радиоприе, телевиз, кастр, целил в
прохо серебря дула бутылок "Советск шампанс", хитроум
винтообра горками высил консе. Под пляшу свето рекламой
"Вот что можно выигр за 30 копеек!" красова холодил "Днепр",
магнито "Днепр-12", швейная машина "Днипро" и автомоб "Славу-409".
Даже подстриже под бокс липы вдоль широких тротуа казались
промышлен издели.
  Виктор вышел в самую толчею, на трехкварта "брод" от ресто
"Динамо" до кинотеа "Днепр". Гуляю было полно. Вышагив ломкой
поход растрепа под богемству художни мальч со стеклян
глазк. Чинно прохажива пожилые пары. Обнимая подруг, брели в сторону
городск парка франтов юноши. Уверги и делов шныряли в толпе
парни с челками над быстр глазами - из тех, что "по фене ботают, нигде
не работ". Девушки осторо несли разнообра приче. Здесь были
приче "тифоз", приче "после бабьей драки", приче "пусть меня
полюбят за харак" и прочие шедевры парикмахер искусс. Маялись
одино молодые люди, раздира желани и застенчив.
  Кравец сначала шел с опаской, но постепе его стала разбир злость.
"Ходят, ходят: себя показ, людей посмотр... Для них будто
останови время, ничего не происхо. Ходили еще по Губернато -
прогиб дощатые настилы, осматри фаэтоны лихачей, друг друга. Ходили
после войны - от развал кинотеа "Днепр" до развал ресто
"Динамо" под болтающи на деревян столбах лампочк, лузгали
семечки. Просп залили асфаль, одели в многоэта дома из бетона,
алюми и стекла, иллюминир, посад деревья и цветы - ходят как ни
в чем не бывало: жуют ириски, слушают на ходу транзис, судачат -
утвержд неистреби обыватель духа! Себя показ - людей
посмотр, людей посмотр - себя показ. Прошвырну, зайти в
кафе-автомат, слопать пирожок под газиро, Прошвырну, сверн в
благоустро туалет за почтам, соверш отправл, Прошвырну,
подколо, познакоми, Прошвырну... Насеко жизнь!"
  Он обошел толпу, собравш на углу проспе с улицей Энгел, возле
новинки - автом для продажи лотерей билетов. Автомат, сработа под
кибернетич машину, наигры музыку, радиогол выкрик
лотерей призывы и за два пятиалты, бешено провер колесо из никеля
и стекла, выдавал "счастли" билет. Кравец скрип зубами.
  "А мы, самонадея идиоты, замысл преобразо людей одной
лаборато техни! А как быть с этими, обывательств? Что
изменил для них от того, что вместо извозчи появил такси, вместо
гармо - магнито на полупровод, вместо разгово "из рта в
ухо" - телеф, вместо новых галош, надевае в сухую погоду, -
синтетиче плащи? Сижив за самовар - теперь корот вечера У
телевиз..."
  Толпа выплески обрывки фраз:
  - Между нами говоря, я вам скажу открове: мужчина это мужчина, а
женщина это женщина!
  - ...Он говорит: "Валя?" А я: "Нет!" Он: "Люся?" А я: "Нет!" Он:
"Соня?" А я: "Нет!"
  - Абрам уехал в командир, а жена...
  - Научит удовлетвор текущим момен, девушки!
  "А что измени в результ прогре науки и техники? Ну, будут
витрины магази ломит от полимер чернобу, от атомных наручных
часов с вечным заводом, полупроводн холодильн и радиокл...
Самодвижу ленты тротуа из люминесцен пласт будут перено
гуляю от объем синер "Днепр" до рестор-автом "Динамо" - не
приде даже ножками перебир... Будут прогулива с микроэлектр
радиотелепереда, чтобы, не поворач к собесед головы и не
напря гортани, вести все те же куриные разгов:
  - Между нами говоря, я вам скажу открове: робот это робот, а
антрес это антрес!
  - Абрам отправи в антимир, а жена...
  - Научит удовлетвор текущей микросеку!
  А на углу сработа под межплане корабль автомат будет торго
открытк "Привет с Венеры": вид венерианс космопо в обрамл
целующи голуб... И что?"
  Мимо Кравца прошеств Гарри Харитон Хилобок. На руке его висела
кисшая от смеха девушка - доцент ее занимал и не заметил, как беглый
студент метну в тень лип.
  "У Гарри опять новая", - усмехну вслед ему Кравец. Он купил в киоске
сигар, закурил и двину дальше. Сейчас его одолев такая злоба, что
расхоте есть; попад он в объятия оперативн - злоба разряди
бы великоле дракой.

  В гостин "Театрал" свобод мест тоже не оказал. Приез шел
по проспе в сторону Дома колхозн и хмуро разгляд фланиру
публику. "Ходят, ходят... Во всех городах всех стран есть улицы, где
вечер гуляют - от и до - толпы, коллект одино. Себя показ -
людей посмотр, людей посмотр - себя показ. Ходят, ходят - и
планета шарахае под их ногами! Какой-то коллекти инсти, что ли,
тянет их сюда, как горбуш в места нерести? А другие сидят у телевиз,
забив "козла" во дворах, строят "пулю" в прокуре комнате, отирают
стены танцвер... Сколько их, отстав, приговори себя к прозяба?
"Умеем что-то делать, зарабаты прили, все у нас есть, живем не хуже
других - и остав нас в покое!" Одино, боящи остат наедине с
собой, растерявш от сложно жизни и больше не задумываю над
ней... Такие помнят одно спасител правило: для благопол в жизни
надо быть как все. Вот и ходят, смотрят: как все? Ожидают открове..."
  Оттесне сияющим великоле проспе, брела за прозрач
облак луна. До нее никому не было дела.
  "А мальчиш и они мечтали жить ярко, интере, значите, узнать
мир... Нет челов, который не мечтал бы об этом. И сейчас, пожалуй,
мечтают сладос и бессил. В чем же дело? Не хватило духа приме
мечту к жизни? Да и зачем? Зачем давать волю своим мечтам и сильным
чувст - еще неизвес, куда это заведет! - когда есть покуп, когда
можно безопа кутить на чужом пиру выдуман героев? И прокути
вдрызг, растрат по мелочам душев силы, остал в самый обрез для
прогу по проспе..."
  Мимо прослед доцент Хилобок с девуш. "А у Гарри опять новая!" -
мысле приветств его приез.
  Он посмот ему вслед: догнать и спрос о Кривоше? "Э, нет: от
Хилоб во всех случаях лучше держат подал!"
  Приез и Кравец вступ на один квартал.

  "...Когда-то человекообр обезь раздели: одни взяли в лапы
камни и палки, начали трудит, мыслить, другие остал качат на
ветках. Сейчас на Земле начался новый переход процесс, стремител и
мощнее древн оледене: скачок мира в новое качестве состоя. Но
что им до этого? Они заранее согла остат на "бродах", у телевиз -
удовлетво техни нехит запросы! - неистовст в мыслях Виктор
Кравец. - Что им все новые возможн - от науки, от техники, от
производ? Что им наша работа? Можно прибав ума, ловко,
работоспосо - и что? Будут выучива чему-то не для мастерс и
удовлетво любопыт, а чтоб больше получ за знания, за легкую
работу, чтоб возвыси над другими своей осведомленн. Будут
приобре и накопл - чтоб замет их преуспев, чтобы запол
опустошен хлопот о вещах. И на черный день. Его может и не быть, а
пока из-за него все дни серые... Скучно! Уеду-ка во Владиво. Сам - пока
не отправ казен поряд... И работа заглох естестве образом.
Ничем она им не поможет: ведь чтобы использо такую возможн, надо
иметь высокие цели, душев силы, неудовлетворе собой. А они бывают
недовол только окружаю; обстоятельс, знаком, жизнью,
правитель - чем угодно, но не собой. Ну и пусть гуляют. Как говори,
наука здесь бессил..."
  Сейчас их раздел только здание главпочт.

  Гневные мысли отхлын. Остал какая-то непонят неловко перед
людьми, которые шли мимо Кравца.
  "Кто-то сказал; никто так не презир толпу, как возвысивш над нею
зауряд... Кто? - он намор лоб. - Постой, да ведь это я сам сказал о ком-
то другом. Ну, разумее, о ком-то другом, не о себе же... - Ему вдруг
стало проти. - А ведь, топча их, я топчу и себя. Я от них недал ушел,
еще недавно был такой же... Постой! Выходит, я просто хочу смыться? Дать
тягу. И чтобы не так стыдно было, чтобы не утрат самоуваж, подвожу
под это идейную базу? Никого я не продал, все правил, наука бессил,
так и должно быть... боже мой, до чего подла и угодл мысль интеллиг!
(Между прочим, это я тоже говорил или думал о ком-то другом. Все истины мы
примен н другим, так ловчее жить.) А я как раз и есть тот интелли.
Все пустил в ход: презре к толпе, теоретиче рассужд... М-да! -
он покрас, лицу стало жарко. - Вот до чего может довести неудача. Ну
ладно, но что же я могу сделать?"
  Вдруг его ноги будто прили к асфал: навстр размаши шагал
парень с рюкза и плащом на руке. "Адам?!" Холод вошел в душу Кравца,
сердце ухнуло вниз - будто не человек, а ожившее угрызе совести
приближа к нему. Глаза Адама были задумчи и злые, уголки рта недобро
опущены. "Сейчас увидит, узнает..." - Виктор отвел глаза, чтобы не выдать
себя, но любопыт пересил: взгля в упор. Нет, теперь Адам не был
похож на "раба" - шел человек уверен, сильный, решивши... В памяти
всплыло: распатла голова на фоне сумереч обоев, расшире в
тяжелой ненави глаза, пятикилогра чугун гантель, занесен над
его лицом.
  Приез прошел мимо. "Конечно, откуда ему узнать меня! - облегч
выдох Кравец. - Но зачем он верну? Что ему надо?"
  Он следил за удалявш в толпе парнем. "Может, догнать, рассказ о
случивш? Все помощь... Нет. Кто знает, зачем его прине! - Его снова
охват отчая. - Доработа, доэкспериментир, черт! Друг от
друга шарахае! Постой... ведь есть и другой вариант! Но поможет ли?" -
Виктор закусил губу, напряже раздумы.
  Адам затеря среди гуляю.
  "Ну, хватит терза! - тряхнул головой Кравец. - Эта работа не только
моя. И удирать нельзя - надо ее спасать..."
  Он вытащил из карманч мелочь, пересчи ее, прогло голод слюну
и вошел в почтамт.
  Денег хватило в обрез на корот телегра:
  "Москва МГУ биофак Кривоше. Вылетай немедле. Вален".
  Отпра телегра, Виктор вышел на просп и, дойдя до угла, свернул
на улицу, которая вела к Инстит сйстемол. Пройдя немного по ней, он
огляде: не следит ли кто за ним? Улица была пуста, только со здания
универм на него смотр освещен розов аршинн литер призыва
"Храните деньги в сберегате кассе!" прекрас женщина со
сберегате книжкой в руке. Глаза ее обещали полюб тех, кто хранит.

  Над окошком администр в Доме колхозн красова объявле:

  "Место для челов - 60 коп.
  Место для коня - 1 р. 20 к."

  Приез из Владивос вздох и протя в окошко паспорт.
  - Мне, пожалуй, за шестьде...


  Глава четвер  

 Невозмо - невозмо. Напри,
невозмо двигат быстрее света...
Впрочем, если это и было бы возмо -
стоит ли старат? Все равно никто не
увидит и не оценит.

К. Прутков-инженер, мысль No 17 

 Утром следующ дня дежур по горотд передал следова
Онисим рапорт милицио, который охранял опечата лаборат.
Сообщал, что ночью - приме между часом и двумя - неизвес
человек в светлой рубашке пытался проникн в лаборат через окно.
Окрик милицио спугнул его, он соско с подокон и скрылся в
парке.
 - Понятно! - Матвей Аполлон удовлетво потер руки. - Вертится
вокруг горяч...
 Вчера он напра повес граждан Азарову и гражда Колом.
На появле у себя в комнате академ Азарова Матвей Аполлон,
понят дело, и не рассчит - просто корешок повес в случае чего
пригоди бы ему как оправдате докум. Елена же Ивановна
Колом, инженер соседн с Институ системол конструкто
бюро, пришла ровно в десять часов.
 Когда она вошла в кабинет, следова понял смысл волнообра
жеста Хилоб: перед ним стояла краси женщина. "Ишь какая ладная!" -
отметил Ониси. Любая подробн облика Елены Ивано была
обыкнов - и темные волосы как волосы, и нос как нос (даже чуть
вздер), и овал лица, собстве, как овал, - а все вместе созда
то впечатл гармо, когда надо не анализиро, а просто
любоват и дивит велик чувству меры у природы.
 Матвей Аполлон вспом внешно покойн Кривоше и ощутил
чисто мужское негодов. "И верно - не пара они, прав был Хилобок. Что
она в нем такого нашла? Прочно, что ли, искала? Или мужа с хорошим
заработ?" Как и большин мужчин, чья внешно и возраст не
оставл надежд на лиричес успехи, Ониси был невысок мнения о
краси женщи.
 - Садит, пожалуй. Вам знакомы имена Кривоше Вален
Василье...
 - Да, - голос у нее был грудной, певучий.
 - ...и Кравца Виктора Виталье?
 - Вити? Да, - Елена Ивано улыбнул, показав ровные зубы. -
Только я не знала, что он Виталье. А в чем дело?
 - Что вы можете рассказ о взаимоотнош Кривоше и Кравца?
 - Ну... они вместе работ... Виктор, кажется, приходи Вале...
Кривоше то есть, дальним родственн. Они, по-моему, очень
дружили... А что случил?
 - Елена Ивано, здесь спраши я, - Ониси смекнул, что, утратив
душев равнове, она больше скажет, и не спешил проясн ситуа.
 - Это верно, что вы были близки с Кривоше?
 - Да...
 - По какой причине вы с ним расстал?
 Глаза Елены Ивано стали холодн, на щеках возник и исчез румянец.
 - Это не имеет отноше к делу!
 - А откуда вы знаете, что имеет и что не имеет отноше к делу? -
встрепен Матвей Аполлон.
 - Потому что... потому что это не может иметь отноше ни к какому
делу. Расстал - и все.
 - Понятно... ладно, замнем пока этот вопрос. Скажите, где жил Кравец?
 - В общежи молодых специали в Академгор, как и все
практик.
 - Почему не у Кривоше?
 - Не знаю. Видимо, так было удобнее обоим...
 - Это несмо на родство и дружбу? Понятно... А как Кравец относ
к вам, оказы знаки внима? - Матвей Аполлон пытался выжать из
своей версии все возмож.
 - Оказы... - Елена Ивано прикус губу, но все-таки не
сдержал. - Думаю, это делали бы и вы, если бы я вам разреш.
 - Ага, а ему, значит, разреш? Скажите, Кривош не ревно вас к
Кравцу?
 - Возмо, ревно... только я не понимаю, какое вам до этого
дело? - Женщина взглян на следова с ярост неприяз. - Какие-
то намеки! Что случил, можете вы мне объясн?!
 - Споко, гражда!
 "Может, объясн ей, в чем дело? Стоит ли? Причас ли она?
Конечно, краси, можно увлеч, но... не та среда для серье
сексуал преступл - ученые. Статистич сведе не в их
пользу. Ученый из-за женщины голову не потер... Но Кравец..."
 Размышл Онисим прервал телефон звонок. Он поднял трубку.
 - Ониси слушает.
 - Вышли на подследстве, товарищ капитан, - сообщил операти.
- Хотите присутств?
 - Конечно!
 - Ждем вас у аэровок, машина 57-28 ДНА.
 - Понятно! - следова встал, весело погля на Колом. -
Догово с вами в другой раз, Елена Ивано. Давайте я вам отмечу
повес, не расстраива, не обижайт, у всех нервы - и у меня и у
вас...
 - Но что произо?
 - Разбира. Пока ничего сказать не могу. Всего доброго!
 Ониси прово женщину, достал из ящика стола писто, запер
комнату и почти бегом помча во внутрен двор горотд к
операти машине.

 Белосне ИЛ подру к перрону аэровок точно в 13.00. К борту
самол подка голубой вздыбле автот. Полный, невысок роста
мужчина в узких зеленых брюках и пестрой рубашке навып перовым сбежал
вниз и, помахи распис туристс котом, зашагал по бетонным
шестигра плитам к ограде. Он живо вертел головой, выиски кого-то
в толпе встреча, нашел - броси навстр.
 - Ну, здоров! Что за спешка в отпуск период, что за "вылетай
немедле"?! Покаж-ка! О, да ты похоро, даже построй, ей-ей!
Что значит: год не видеть челов - и лик твой мне кажется
благообра и даже на челюсть могу смотр без раздраж...
 - И ты, я гляжу, раздоб там на аспирант харчах, - встреча
окинул его критиче взгля. - Соцнакопле обзаве?
 - Э, брат, это не просто накопле - это информаци-веществ
резерв. Я тебе потом расск, даже продемонст. Это, Валек, полный
перево... Но сначала давай ты: зачем вызвал раньше срока? Нет,
постой! - Пасса самол вытащил из кармана блокнот, а из него -
нескол красных ассигна. - Получи должок.
 - Какой должок? - встреча отстра деньги.
 - Ради бога, только без этого! - пасса протест поднял руку. -
Видели, знаем, заранее умилены: этакий рассеян ученый, который не
снисхо до запомин всякой там прозы... Не надо. Уж я твою натуру
знаю: ты не забыва долги даже величи в полтин. Держи деньги, не
пижонь!
 - Да нет, - мягко улыбну встреча, - мне ты ничего не должен.
Понима... - Он запну под внимател взгля, который на него
устре пасса.
 - Что за черт! - озадаче произ тот. - Ты никак стал красить
волосы, лжеша? А рубец? Рубец над правой бровью - где он? - его голос
вдруг сел до шепота. - Парень... да ты кто?!

 Тем време толпа прилете московс самоле и встреча
рассоса. Пять человек, которые никого не встрет и никуда не
торопил, поброс сигар и быстро окруж собеседн.
 - Только тихо! - произ Ониси, вклинив между "лаборан" и
глядев на него во все глаза пассажи; в руке тот сжимал деньги. -
При попытке сопротивл будем стрел.
 - Ото! - ошеломле пасса отсту на шаг, но его плотно взяли
под локти.
 - Не "ого", а милиция, гражда... Кривош, если не ошиба? -
следова улыбну с максимал приятно. - Вас нам тоже
приде задерж. Развед их по машинам!
 ... Виктор Кравец, устраив на заднем сиденье "Волги" между
Онисимо и милицион Гаевым, улыба устало и споко.
 - Между прочим, я бы на вашем месте не улыба, - заметил Матвей
Аполлон. - За такие шутки срок набавл.
 - Э, что срок! - Кравец беспе махнул рукой. - Главное: я, кажется,
сделал верный ход.

 - Вот не думал, что мое возвращ начне с детектив эпизода!
- прогово пасса самол, когда его ввели в комнату следова. -
Что ж, раз в жизни это должно быть интере.
 Он, не дожида приглаш, сел на стул, огляде.
 Ониси молча сел напро; в нем сейчас борол противоре
чувства: ликова ("Вот это опера, вот это удача! Взяли сразу двоих
- да, похоже, что на горячем!") и озадаченн. До сих пор следс
строил на том факте, что в лаборат погиб или умерщв Кривош.
Но... Матвей Аполлон придирч всмотре в задержан: покатый
лоб с залысин, выступа надбров дуги, красно-синий рубец над
правой бровью, веснушч лицо с полными щеками, толстый нос вздернут
седел, коротко остриже рыжева волосы - сомне нет, перед ним
сидел Кривош! "Вот так я дал маху... Кого же они там приконч? Ну,
теперь уж я выясню все до конца!"
 - А это что - намек? - Кривош показал на зарешече окна. - Чтоб
чистосерд сознава, да?
 - Нет, оптовая база была раньше, - следова вспом, что с такой
же реплики начал на вчераш допросе "лабор", усмехну забав
совпаде. - От нее остал... Ну, как самочувс, Валентин
Василье?
 - Благод... прост, не знаю вашего имени-отчес, не жалуюсь. А
у вас?
 - Взаимно, - кивнул следова. - Хотя мое самочувс прямого
отноше к делу не имеет.
 Они улыбал друг другу широко и напряже, как боксеры перед
мордоб.
 - А мое, стало быть, имеет? А я подумал, что у вас это принято:
осведомля о самочувс пассажи, которых вы ни за что ни про что
хвата в аэропо. Так какое же отноше к вашему делу имеет мое
состоя здоро?
 - Мы не хватаем, гражда Кривош, а задержи, - жестко
попра Ониси. - И ваше здоро меня интерес вполне законно,
поскол я имею заключе врача, а также показа свидете о том,
что вы - труп.
 - Я - труп?! - Кривош с некото игривос оглядел себя. - Ну,
если у вас такие показа, тащите меня в секцион зал... - Внезапно
до него что-то дошло, улыбка увяла. Он погля на Онисим хмуро и
встревож. - Послуша, товарищ следова, если вы шутите, то
довол скверно! Что за труп?!
 - Помилу, какие шутки! - Ониси широко развел руками. -
Позавч ваш труп был найден в лаборат, сам видел... то есть не
ваш, конечно, поскол вы в добром здравии, а очень похож на вас
челов. Его все опозн как ваш.
 - Ах, черт! - Кривош сгорби, потер щеки ладон. - Вы можете
мне показ этот труп?
 - Ну... вы же знаете, что нет, Вален Василье. Он ведь
преврат в скелет. Озорс это, нехор... Можно очень дурно
истолко.
 - В скелет?! - Кривош поднял голову, в его зеленых с рыжими
крапинк глазах появил замешател. - Как? Где?
 - Это произо там же, на месте происшес, - если уж вам
требую поясне на данный предмет от меня, - с нажимом произнес
Ониси. - Может, вы сами лучше это объясн?
 - Был труп, стал скелет... - проборм, хмуря в разду брови,
Кривош. - Но... ага, тогда все не так страшно! Он здесь времени даром
не терял... видимо, какая-то ошибка у него получил. Фу, черт, а я-то!
- он ободри, осторо взгля на следова. - Путаете вы меня,
товарищ, непоня зачем. Трупы за здорово живешь в скелеты не
превраща, я в этом немного разбира. И потом: чем вы докаж, что
это мой... то есть похож на меня челов труп, если трупа нет? Здесь
что-то не так!
 - Возмо. Поэтому я и хочу, чтобы вы сами пролили свет. Поско
дело случил во вверен вам лаборат.
 - Во вверен мне?.. Хм... - Кривош усмехну, покачал головой.
- Боюсь, ничего не выйдет насчет проли света. Мне самому надо бы во
всем разобра.
 "И этот будет запират!" - тоскл вздох Матвеи Аполлон,
придви лист бумаги, раскрыл автору. - Тогда давайте по порядку.
Вас зовут Кривош Вален Василье?
 - Да.
 - Возраст 35 лет? Русский? Холос?
 - Точно.
 - Прожива в Днепров, заведу в Инстит системо
лаборато новых систем?
 - А вот что нет, то нет. Живу в Москве, учусь в аспиран на
биологиче факульт МГУ. Прошу! - Кривош протя через стол
паспорт и удостовер.
 У докумен был в меру потрепа вид. Все в них - даже времен,
на три года, московс пропи - соответств сказанн.
 - Понятно, - Ониси спрятал их в стол. - Быстро это в Москве
делае, смотр-ка! За один день.
 - То есть... что вы хотите этим сказать?! - Кривош вскинул голову,
воинств задрал правую бровь.
 - Липа эти ваши докуме, вот что. Такая же липа, как и у вашего
сообщн, котор вы в аэропо пытал перед деньги... Алиби
себе обеспечив? Напра старал. Прове - а дальше что будет?
 - И провер!
 - И прове. У кого вы работа в МГУ? Кто ваш руководи?
 - Профес Андросиаш Вано Александр, заведую кафедрой
общей физиоло, член-корреспон Акаде наук.
 - Понятно, - следова набрал номер. - Дежур? Это Ониси.
Быстрен свяжит с Москвой. Пусть срочно доста к операти
телевидео... запиш: Вано Александр Андросиаш, профес,
завед кафед физиоло в универси. Быстро! - он победно
взгля на Кривоше.
 - Операти телевиде - это роско! - прищелк тот языком. -
Я вижу, техника сыска тоже восхо на грань фантаст. И скоро это
будет?
 - Когда будет, тогда и будет, не торопит. У нас еще есть о чем
поговор... -
 Однако уверенн, с которой держа Кривош, произ
впечатл на Матвея Аполлоно. Он засомнев: "А вдруг
действите какое-то дикое совпаде? Проверю-ка еще". - Скажите, вы
знакомы с Еленой Иванов Колом?
 Лицо Кривоше утрат безмяте выраже - он подобра,
взгля на Онисим хмуро и пытливо.
 - Да. А что?
 - И близко?
 - Ну?
 - По какой причине вы с ней расстал?
 - А вот это, дорогой товарищ следова, извин, соверше вас не
касае! - в голосе Кривоше заигр ярость. - В свои личные дела я
не позволю соват ни богу, ни черту, ни милиции!
 - Понятно, - хладнокр кивнул Ониси. "Он! Деться некуда - он.
Чего же он темнит, на что рассчиты?" - Хорошо, задам вопрос полегче:
кто такой Адам?
 - Адам? Первый человек на земле. А что?
 - Звонил вчера в инсти... этот первый человек. Интересов, где
вы, хотел повид.
 Кривош безразл пожал плечами.
 - А кто этот человек, который встре вас в аэропо?
 - И котор вы не весьма остроу назвали моим сообщни? Этот
человек... - Кривош в задумчив поднял и опустил брови. - Боюсь,
что он не тот, за кого я его принял.
 - Вот и мне кажется, что он не тот! - оживи Ониси. - Отнюдь не
тот! Так кто же он? 
 - Не знаю.
 - Опять за рыбу гроши! - плачу голосом вскри Матвей Аполлон
и бросил ручку. - Будет вам воду варить, гражда Кривош, несол
это! Вы же ему деньги давали, сорок рублей десятк. Что же - вы не
знали, кому деньги давали?!
 В эту минуту в кабинет вошел молодой человек в белом халате, положил
на стол бланк и, взгля с острым любопытс на Кривоше, удали.
Ониси посмот бланк - это было заключе об анализе отпеча
пальцев задержан. Когда он поднял глаза на Кривоше, в них играла
сочувств-торжеству улыбка.
 - Ну, собстве, все. Можно не дожидат очной ставки с москов
професс - да и не будет ее, наверно... Отпеча ваших пальцев,
гражда Кривош, полнос совпад с отпечат, взятыми мною на
месте происшес. Убедит сами, прошу! - он протя через стол
бланк и лупу. - Так что давайте кончать игру. И учтите, - голос
Онисим стал строгим, - ваш ход с полетом в Москву и липовыми
докумен - он отягощ... За заранее обдуман намере и попытку
ввести органы дозна в заблужд суд набавл от трех до восьми
лет.
 Кривош, задумч выпятив нижнюю губу, изучал бланк.
 - Скажите, - он поднял глаза на следова, - а почему бы вам не
допуст, что есть два челов с одинако отпечат?
 - Почему?! Да потому, что за сто лет использов данного способа в
криминали такого не было ни разу.
 - Ну, мало ли чего раньше не было... спутни не было, водоро
бомб, электро машин, а теперь есть.
 - При чем здесь спутн? - пожал плечами Матвей Аполлон. -
Спутн спутник, а отпеча пальцев - это отпеча пальцев,
неоспор улика. Так будете рассказы?
 Кривош проникнов и задумч взгля на следова, мягко
улыбну.
- Как вас зовут, товарищ следова?
- Матвей Аполлон Ониси зовут, а что?
- Знаете что, Матвей Аполлон: бросьте-ка вы это дело.
- То есть как бросить?!
- Обыкнов - прикро. Как это у вас формулиру: "за
недостаточн улик" или "за отсутст состава преступл". И
"сдано в архив такого-то числа"...
 Матвей Аполлон не нашелся что сказать. С подоб нахальс ему
в следстве практ встреча не доводил.
 - Понима, Матвей Аполлон... ну, будете вы занимат этой
разнообра и в обычных случаях, безусло, полез деятельно:
допраши: задержи, опознав, сравнив отпеча пальцев,
беспоко занятых людей по оператив телевидео... - Криво
разви свою мысль, жестикул правой рукой. - И все время вам будет
казат, что вот-вот! - и вы ухват истину за хвост. Противо
сочетаю в факты, факты в улики, доброде восторжес, а зло
получит срок плюс надба за обдуманн намере... - он
сочувств вздох. - Ни черта они не сочетаю, эти противор,
не тот случай. И истины вы не достигн просто потому, что по уровню
мышле не готовы принять ее...
 Ониси нахмури, оскорбл поджал губы.
 - Нет, нет! - замахал руками Кривош. - Не подума, ради бога,
что я вас хочу унизить, постав под сомне ваши детекти
качес. Я ведь вижу, что вы человек цепкий, старател. Но - как бы
это вам объясн? - он сощури на желтый от солнца просп за
решетча окном. - Ага, вот такой пример. Лет шестьде назад, как вы,
несомне, знаете, станки на заводах и фабри приводи в действие
от паров или дизеля. По цехам прохо трансмисси вал, от него к
станоч шкивам разбега привод ремни - все это вертел,
жужжало, хлопало и радов своим дикарс великоле душу тогдаш
директ или купчины-хозяина. Потом пошло в дело электриче - и
сейчас все эти предм замен электромот, которые стоят прямо в
станках...
 И снова, как вчера во время допроса "лабора", Матвея Аполлон
на минуту охват сомне: что-то здесь не так! Немало людей побывали
у него в кабин, отполиро стул, ерзая от неприят вопро:
угрюмые юнцы, влипшие по глупо в неприят историю, плакс
спекуля, искател-развяз хозяйстве, разоблач
ревиз, степен, знающие все законы рецидив... И все они рано
или поздно поним, что игра проигр, что насту момент, когда надо
сознава и заботит о том, чтобы в проток была отражена
чистосердеч раская. А этот... сидит как ни в чем не бывало,
размахи рукой и старате, на хорошем популяр уровне объясн,
почему дело следует закрыть. "Опять это отсутст игры меня сбивает! Ну
нет, два раза на одном месте я не поскольз!"
 Матвей Аполлон был опытный следова и хорошо знал, что в дело
идут не сомне и не впечатл, а факты. Факты же - тяжелые и
непрело - были против Кривоше и Кравца.
 - ...Теперь предста, что на каком-то древнем заводе замена
механичес привода станков на электриче произо не за годы, а
сразу - за одну ночь, - продол Кривош. - Что подум хозяин
завода, придя утром в цех? Естеств, что кто-то спер паровик,
трансмисси вал, ремни и шкивы. Чтобы понять, что случил не
кража, а техниче перево, ему надо знать физику, электроте,
электродин... Вот и вы, Матвей Аполлон, образно говоря,
находит сейчас в положе такого хозяина.
 - Физику, электроте, электродин... - рассея повторил
Овиси, погляды на часы: скорей бы давали Москву! - И теорию
информа, теорию моделиров случай процес надо поним, да?
 - Ото! - Кривош откину на стуле, погля на следова с еле
скрывае востор. - Вы и про эти науки знаете?
 - Мы, Вален Василье, все знаем.
 - Ну, я вижу, вас голыми руками не возьм...
 - И не советую пробов. Так как, на незакон закры дела будем
рассчиты или правду расска?
 - Уфф!.. - Кривош отер платком лоб и щеки. - Жарко у вас... Ладно.
Давайте договор так, Матвей Аполлон: я сам разбер в этом
происшес, а потом вам расск.
 - Нет, - Ониси качнул головой, - не договор мы так. Не
полагае, знаете, чтобы подозрева сам прово дозна по своему
делу. Эдак никакое преступл никогда не раскро.
 - Да, черт побери?.. - начал было Кривош, но открыл дверь, и
молоден лейтен сообщил:
 - Матвей Аполлон, Москва!
 Ониси и Кривош поднял на второй этаж, в комнату операти
связи.
 ...Вано Александр Андросиаш прибли свое лицо к экрану
телевидео так стремите, будто хотел проклюн изнутри оболочку
электроннол трубки хищным, загну, как у орла, носом. Да, он
узнает своего аспира Валент Василье Кривоше. Да, после
недели он видел аспира ежедне, а более отдален даты встреч и
бесед с ним на память назвать не берется, ибо это не календа
праздн. Да, аспир Кривош покинул универс на пять дней по
его, Андросиаш, личному разреше. Орудий "эр" Вано
Александр сотряс динамик телевидео... Он крайне озада и
огорч, что его для участия в такой стран процед оторв от
экзаме. Если милиция - тут Вано Александр устре горячий взгляд
иссиня-черных глаз на Онисим - перест верить паспор, которые
она сама выдает, то ему, видимо, приде переквалифицир из
биолога в удостовер личнос всех своих аспиран, студен,
родственн, а также всех действите членов и
членов-корреспонд Акаде наук, коих он, Андросиаш, имеет честь
знать! Но в этом случае естестве образом может возникн вопрос: а
кто он такой сам, профес Андросиаш, и не следует ли для
удостовер его сомнител лично достав сюда на операти
машине ректора универси или, чтоб вернее, президе Акаде наук?
 Выгово все это на одном дыхании, Вано Александр на прощание
качнул головой: "Нэхор! Довер надо!" - и исчез с экрана. Микро
донесли до Днепров звук хлопнув двери. Экран показал лысого
толст в майорс погонах на голубой рубашке; он мученич скривил
лицо:
 - Что вы там, товар, сами не могли разобра? Конец!
 Экран погас.

 "А Вано Александр до сих пор на меня в обиде, - спуска по
лестн впереди сердито сопящ Онисим, размыш Кривош. - Оно
и понятно: пожалел челов, принял в аспиран вне конку, а я к
нему всей спиной, скрытни. Не прими он меня - ничего бы не было. На
экзаме я плавал, как первокур. Филосо и иностра еще куда
ни шло, а вот по специальн... Конечно, разве наспех прочита
учебн замаски отсутст систематич знаний?"
 ... Это было год назад. После вступител экзам по биологии
Андросиаш пригла его к себе в кабинет, усадил в кожаное кресло,
сам стал у окна и приня рассматри, склонив к правому плечу
крупную лысею голову.
 - Сколько вам лет?
 - Тридц четыре года.
 - На пределе... В следую году отпраздн в кругу друзей
тридцатипят и постав крест на очной аспиран. А в заочную...
впрочем, заочная аспиран существ не для учебы, а для
дополнител оплачивае отпуска, не будем о ней говор. Я прочел
ващ автореф - хороший автореф, зрелый автореф, интере
паралл между работой нервных центров и электро схем провод.
"Отлично" поста. Но... - профес взял со стола ведомо, взглянул
в нее, - экзамен вы не сдали, дорогой! То есть сдали на "уд", что
адеква: с тройкой по специальн мы не берем.
 У Кривоше, наверно, изменил лицо, потому что голос Вано
Александр стал сочувстве:
 - Послуша, а зачем вам это надо: переход на аспиран
стипен? Я познаком с вашими бумаг - вы в интерес инсти
работа, на хорошей должно работа. Вы киберне?
 - Системоте.
 - Для меня это все равно. Так зачем?
 Кривош был готов к этому вопросу.
 - Именно потому, что я системоте и системо. Человек - самая
сложная и самая высокоорганиз система из всех нам извест. Я
хочу в ней разобра целиком: как все постро в человеч
органи, как связано, что на что влияет. Понять взаимодей частей,
грубо говоря.
 - Чтобы использо эти принц для созда новых электро
схем? - Андросиаш ирониче скривил губы.
 - Не только... и даже не столько это. Видите ли... когда-то было все
не так. Зной и мороз, вынослив в погоне за дичью или в бегстве от
опасно, голод или грубая нестерил пища типа сырого мяса, сильные
механиче перегру в работе, драка, в которой прочно черепа
проверя ударами дубины, - словом, когда-то внешняя среда предъяв
к челов такие же суровые требова, как-ну, скажем, как сейчас
военные заказч к аппарат ракетн назначе. (Вано Александ
хмыкнул, но ничего не произ.) Такая среда за сотни тысячел и
сформиро "хомо сапиенс" - Разум Позвоно Млекопита. Но за
послед двести лет, если считать от изобрет паров двигат,
все изменил. Мы создали искусстве среду из электромо,
взрывча, фармацевтич средств, конвейе, систем коммунал
обслужив, транспо, повышен радиа атмосф, электро
машин, профилактич приви, асфальт дорог, бензино паров,
узкой специализ труда... ну, словом, совреме жизнь. Как инженер,
и я в числе прочих разви эту искусстве среду, которая сейчас
определ жизнь "хомо сапиенс" на девяно процен, а скоро будет
определ ее на все сто - природа остане только для воскре
прогу. Но как человек я сам испыты некото беспокой... - Он
перевел дух и продол: - Эта искусстве среда освобож человека
от многих качеств и функций, приобрете в древней эволю. Сила,
ловко, вынослив нынче культивир только в спорте, логиче
мышле, утеху древних греков, перехваты машины. А новых качеств
человек не приобре - уж очень быстро меняе среда, биологич
орган так не может. Техничес прогре сопутст
успокоите, но малоаргументир болто, что человек-де всегда
остане на высоте положе. Между тем - если говор не о человеке
вообще, а о людях многих и разных - это уже сейчас не так, а далее будет
и вовсе не так. Ведь далеко не у каждого хватает естеств
возможно быть хозяи совреме жизни: много знать, многое уметь,
быстро выучива новому, творче работ, оптимал строить свое
поведе.
 - Чем же вы им хотите помочь?
 - Помочь - не знаю, но хотя бы изучить как следует вопрос о
неиспольз челове возможно своего органи. Ну, напри,
отживаю функции - скажем, умение наших с вами отдален предков
прыгать с дерева на дерево или спать на ветке. Теперь это не нужно, а
соответств нервные клетки остал. Или взять рефлекс "мороз по
коже" - по коже, на которой почти уже нет волос. Его обслужи
богатей нервная сеть. Может, удастся перестр, перепрограмм
старые рефле на новые нужды?
 - Так! Значит, мечта модернизир и рационализи челов?
- Андросиаш выста вперед голову. - Будет уже не "хомо сапиенс", а
"хомо модер рациона", да? А вам не кажется, дорогой системоте,
что рационалисти путем можно преврат челов в чемодан с одним
отрост, чтобы кнопки нажим? Впрочем, можно и без отрос, с
управле от биото мозга...
 - Если уж совсем рационалист, то можно и без чемод, -
заметил Кривош.
 - Тоже верно! - Вано Александр склонил голову к другому плечу, с
любопытс посмот на Кривоше.
 Они явно нравил друг другу.
 - Не рационализи, а обогат - вот над чем я размыш.
 - Наконец-то! - профес быстро зашагал по кабин. - Наконец-то в
широкие массы работни техники, покорит мертвой природы,
создате "искусстве среды" начала проник мысль, что и они люди!
Не сверхчело, которые с помощью интелле и справочн могут
преодол все и вся, а просто люди. Ведь чего только не пытае мы
изучить и понять: элемента частицы, вакуум, космиче лучи,
антим, тайну Атлант... Себя лишь не хотим изучить и понять! Это,
понима ли, трудно, неинтер, в руки не дается... Цхэ, мир может
погибн, если каждый станет занимат тем, что в руки дается! - Голос
его зазву более горта, чем обычно. - Человек чувст
биологиче интерес к себе, только когда в больн идти надо,
бюллет выписыв надо... И верно, если так пойдет, то можно обойтись
и без чемод. Как говорят студе: обштоп нас машины как пить
дать! - Он останов против Кривоше, склонил голову, фыркнул: - Но
все-таки вы дилет, дорогой системоте! Как у вас запро выходит:
перепрограмми старые рефле... Ах, если бы это было столь же
просто, как перепрограмми вычислите машину! М-да... но, с
другой стороны, вы инженер-исследова, с идеями, со свежим взглядом
на предмет, отлич от нашего, чисто биологиче... Ай, что я
говорю! Залем внушаю несбыто надежды, будто из вас что-то выйдет?! -
Он отошел к окну. - Ведь диссерт вы не напиш и не защит, да у
вас и замыслы совсем не те. Да?
 - Не те, - созна Кривош.
 - Вот видите. Вы вернет в свою системол, а мне от ректо
достане, что я научный кадр не воспи... Цхэ, беру! - без всякого
прехода заклю Андросиаш. Он подошел к Кривоше. - Только
приде учиться, пройти полный курс биологиче наук. Иначе не
изыщете вы никаких возможно в челов, понима?
 - Конечно! - радос закивал тот. - За тем и приехал.
 Профес оценива посмот на него, притя за плечо:
 - Я вам сэкрет открою: я сам учусь. На вечер факуль
электро техники в МЭИ, на третьем курсе. И лекции слушаю, и
лаборат выпол, и даже два "хвоста" имею: по промэлектр и по
кванто физике. Тоже хочу разобра, что к чему, помог мне
будете... только тсс!

 Они вернул в кабинет Онисим. Матвей Аполлон начал ходить от
стены к стене. Кривош взгля на часы: начало шестого - поморщи,
жалея о бестолк потерян времени.
 - Итак, все, Матвей Аполлон, мое алиби доказ. Верните мне,
пожалуй, докуме, и расстан.
 - Нет, погод! - Ониси вышаги по комнате вне себя от ярости и
растерянн. Матвей Аполлон, как уже упомина выше, был опытный
следова, и сейчас он ясно понимал, что все факты этого трекля
дела обернул против него самого. Кривош жив, стало быть,
установле и запротоколиро смерть Кривоше - ошибка. Личность
того, кто погиб или умерщв в лаборат, он не устано, причину
смерти или способ умерщвл - тоже и даже не представ, как к этому
подступи... Мотивов преступл он не знает, версии летят к черту,
трупа нет! В фактах все это выгля так, что дозна прове
следоват Онисимо из рук вон плохо... Матвей Аполлон попыт
собрат с мыслями. "Акаде Азаров опознал труп Кривоше. Профе
Андросиаш опознал живого Кривоше и засвидетельс его алиби.
Значит, либо тот, либо другой дали ложные показа. Кто именно - не
ясно. Значит, надо привлек обоих. Но... привл к дозна таких
людей, взять их на подозре, а потом снова окаже, что я забрел не
туда! Это ж костей не собер..."
 Словом, сейчас Матвей Аполлон твердо понимал одно: выпус
Кривоше из рук никак нельзя.
 - Нет, погод! Не приде вам, гражда Кривош, вернут к
вашим темным делам! Думаете, если вы это... загримиро покойн, а
потом уничтож труп, так и концы в воду? Мы еще прове, кто такой
Андросиаш и по каким мотивам он вас выгоражи! Улики против вас
не снимаю: отпеча пальцев, контакт с бежав, попытка вручить ему
деньги...
 Кривош, сдержи раздраж, поскреб подборо.
 - Я, собстве, не понимаю, что вы мне инкримини: что я убит
или что я убийца?
 - Разбере, гражда! - теряя остатки самооблад, прогов
Ониси. - Разбере! Только не может такого быть, чтобы вы в этом
деле оказал ни при чем... не может быть!
 - Ах, не может быть?! - Кривош шагнул к следова, лицо его
налил кровью. - Думаете, если вы работа в милиции, то знаете, что
может и что не может быть?!
 И вруг его лицо начало быстро менят: нос выпяти вперед,
утолсти, полило и отвис, глаза расшири и из зеленых стали
черными, волосы над лбом отступ назад, образуя лысину, и посед, на
верхней губе пробил седые усики, челюсть стала короче... Через минуту
на потрясен Матвея Аполлоно смотр грузинс физион
професс Андросиаш - с кровянис белками глаз, могучим носом с
гневно выгнут ноздр и сизыми от щетины щеками.
 - Ты думаешь, кацо, если ты работа в милиции, то знаешь, что может
и что не может быть?!
 - Прекрат! - Ониси отсту к стене.
 - Не может быть! - неистовст Кривош. - Я вам покажу "не может
быть"!
 Эту фразу он закон певучим и грудным женским голосом, а лицо его
начало быстро приобре черты Елены Ивано Колом: вздерн
милый носик, порозов и округли щеки, выгнул пушист темными
дугами брови, глаза засияли серым светом...
 "Ну, если сейчас кто-нибудь войдет..." - мелькн в воспале
мозгу Онисим: он кинулся запир дверь.
 - Э-э! Вы это бросьте! - Кривош в прежнем своем облике стал
посреди комнаты в боксерс стойку.
 - Да нет... я... вы не так меня поняли... - в забытьи бормо Матвей
Аполлон, отходя к столу. - Зачем вы это?
 - Уфф... не вздума звонить! - Кривош, отдува, сел на стул;
лицо его блест от пота. - А то я могу преврати в вас. Хотите?
 Нервы Онисим сдали окончате. Он раскрыл ящик.
 - Не надо... успокой... переста... не надо! Пожалуй, вот
ваши докуме.
 - Вот так-то лучше... - Кривош взял докуме и подхва с пола
котомку. - Я ведь объяс по-хорош, что этим делом вам не следует
интересов, - нет, не повер. Надеюсь, что теперь я вас убедил.
Проща... майор Пронин!

 Он ушел. Матвей Аполлон стоял в простра, прислушив к
какому-то дробн стуку, разносивш по комнате. Через минуту он
понял, что это стучат его зубы. Руки тоже трясл. "Да что же это я?!"
- Он схватил трубку телеф - и бросил ее, опусти на стул,
обессил положил голову на прохлад поверхн стола. "Ну ее к
черту, такую работу..."
 Дверь широко распахну, на пороге появи суд-медэксп Зубато с
фанер ящиком в руках.
 - Слушай, Матвей, это же в самом деле криминалисти сенсация
века, поздрав! - закри он. - Ух, черт, вот это да! - Он с грохотом
поста ящик на стол, раскрыл, начал выбрасы на пол вату. - Мне
только что достав из скульпту мастерс... Смотри!
 Матвей Аполлон поднял глаза. Перед ним стояла сработа из
пластил голова Кривоше - с покатым лбом, вздерну толстым носом
и широк щеками...

  Глава пятая  

 Самый простой способ скрыть хромоту на
левую ногу - хромать и на правую. У вас будет вид
морск волка, шагающ вперева.

 К. Прутков-инженер. "Советы начинаю детекти" 

"Пижон из пижонов, мелкач! - ругал себя Кривош. - Нашел
примене откры: милицию пугать... Ведь он и так отпус бы меня,
никуда бы не делся". Мышцы лица и тела натруже ныли. Внутри медленно
затихал болезне зуд желез. "Все-таки три трансформ за неско
минут - это перегру. Погоряч. Ну, да ничего со мной не стане.
В том-то и фокус, что ничего со мной статься не может..."
 Быстро синело небо над домами. С легким шипен загора
газосве назва магази, кафе и кинотеа. Мысли аспир
вернул к московс делам. "Выдер марку Вано Александр, даже
не поинтересо: почему задерж, за что? Опознал - и все. Понятно:
раз Кривош скрыв от меня свои дела - знать не хочу о них! Обиделся
гордый старик... Да и есть за что. Ведь именно в беседе с ним я осмыслил
цель опытов. Впрочем, какая там беседа - был спор. Но не с каждым вот
так: поспор - и обогати идеями".
 ...Вано Александр все ходил мимо, Посматр с ирониче
ожидан: какими откровен поразит мир дилет-биолог? Однажды
декабрь вечером Кривош захва его в кабин на кафедре и
выска все, что думал о жизни вообще и о челов в частно. Это был
хороший вечер: они сидели, курили, разговари, а за окном свист и
швырял в стекла снежной крупой московс предновог пурга.
 - Любая машина как-то устро и что-то делает, - излагал Кривош.
- В биологиче машине под назван "Человек" тоже можно выдел две
эти стороны: базис и операти. Операти: органы чувств, мозг,
двигател нервы, скелет мышцы - в большой степени подвла
челов. Глаза, уши, вестибуля аппарат, обязател участки кожи,
нервные оконча языка и носа, болевые и температу нервы
восприни раздраж от внешней среды, превращ их в электрич
импул (совсем как устройс ввода информа в электро машине),
голов и спинной мозги анализи и комбини импул по принципу
"возбужд - торможе" (подо импульс ячейкам машин), замыкают
и размык первые цепи, посыл команды скелет мышцам, которые и
произво всякие дейст- опять же как исполните механи машин.
Над операти частью своего органи человек властен: даже
безусло - болевые, напри - рефле он может подав усилием
воли. Но вот в базис части, которая ведает основ процес жизни -
обменом веществ, - все не так. Легкие втягив воздух, сердце гонит
кровь по темным закоул тела, пищевод, сокраща, проталк
комочки пищи в желудок, поджелудо железа выдел гормоны и
ферме, чтобы разлож пищу на вещес, которые может усвоить
кишеч, печень выдел в кровь глюкозу... Щитовид и паращитов
железы вырабаты диковин вещес: тирок и паратире - от
них зависит, будет ли человек расти и умнеть или остане карли и
крети, разовье ли у него прочный скелет или кости можно будет
завязыв узлом. Пустяко отрос у основа головн мозга -
гипофиз - с помощью своих выделе команд всей таинстве кухней
внутрен секре, а заодно работой почек, кровя давлен и
благополу разреше от беременн... И над этой частью
органи, которая конструи челов - его телослож, форму
черепа, психику, здоро и силу, - созна не властно!
 - Все правил, - улыбну Андросиаш. - В вашей операти
части я легко узнаю область дейст "анималь", или "соматиче",
нервной системы, в базис - область вегетати нервов. Эти названия
возни еще в восемнадц веке; по-латыни "анималь" - "живот" и
"вегетус" - "расте". Лично я не считаю их удачн. Может быть, на
уровне двадцат века ваши инженер наименов более подой. Но
продолж, прошу вас.
 - Машину, даже электро, конструи и делает человек. Скоро этим
займу сами машины, принцип ясен, - продол Кривош. - Но почему
человек не может конструир сам себя? Ведь обмен веществ подчинен
централ нервной системе: от мозга к железам, сосудам, кишечн идут
такие же нервы, как и к мышцам и к органам чувств? Почему же человек не
может управл этими процесс, как движен пальцев? Почему
сознател участие челов в обмене веществ выражае лишь в
удовлетво аппет, жажды и некото противопол отправл?
Это смешно: "хомо сапиенс", царь природы, венец Эволю, созда
сложней техники, произвед искусс, а в основ жизне
проце отличае от коровы и дождев червя разве что примене
вилки, ложки да горячител напит!
 - А почему вам хочется выдел в кровь сахар, ферме и гормоны
непреме усилием своей мысли и воли? - Андросиаш поднял кусти
брови. - Зачем, скажите на милость, мне вдоба ко всем делам и заботам
по кафедре еще каждый час ломать голову: сколько выдел адренал и
инсул из надпочечн и куда их направ? Вегетати нервы сами
управл обменом веществ, не затрудн челов проблем - и
отлично!
 - Отлично ли, Вано Александр? А болезни?
 - Болезни... вон вы куда клоните: болезни как ошибки в работе
базис конструир системы.- Брови у професс выгну
синусои. - Ошибки, которые мы пытае исправ пилюл,
компрес, вакцин, операти вмешатель, и далеко не всегда
успешно. Но... болезни - резуль тех воздейс среды, к которым
орган не приспосо.
 - А почему не приспосо? Ведь мы в большин случаев знаем, что
вредно, - на этом держи профилак болез, техника безопасн,
охрана труда. Но, обрат внима, слова-то какие пассив:
профилак, безопасн, охрана... попро говоря, от беды подал!
А среда все подкиды новые загадки: то рентгенов излуче, то
свароч дугу, то изотопы...
 - Ладно! - Профес поднял обе руки. - Я догадыв, что у вас под
языком трепыха завет идея на этот счет и вы ждете не дождет,
когда собесед широко раскр глаза и с робкой надеж спросит: "Так
почему?" Идет! Смотр: я широко раскры глаза, - он весело сверкнул
белками в кровя прожил, - и задаю этот долгожда вопрос: так
почему люди не умеют сознате управл обменом веществ в себе?
 - Потому что забыли, как это делае! - выпалил Кривош.
 - Ввах! - профес с удовольст хлопнул себя по коленям. - Знали,
да забыли? Как номер телеф? Это интере!
 - Давайте вспом, что в мозгу челов имеется огром число
незадейство нервных клеток: девяно девять процен, а у
некото и девяно девять с дробью. Невероя, чтобы они
существо просто так, про запас - природа излише не допуск.
Естеств предполо, что в этих клетках содержа информа,
которая ныне утрач. Не обязате словес информа - такой в
нашем органи и сейчас мало, она слишком груба и приблизит, - а
биологиче, выражае в образах, чувст, ощущен...
 - Стоп, дальше я знаю! - увлече закри Андросиаш. -
Марси! Нет, даже лучше - не марси - ведь до Марса того и гляди
доберу, провер могут! - а, скажем, жители бывшей когда-то между
Марсом и Юпите планеты, которая ныне развали на астеро. Жили
там высокоорганиз сущес, у них была искусств
разнообра среда, и они умели управл своим организ, чтобы
приспосабли к ней, а также для забавы. И эти жители, почуяв, что
родная планета вот-вот развали, пересели на Землю...
 - Возмо, было и так, - невозму кивнул Кривош. - Во всяком
случае, надо полаг, что у челов были высокоорганиз предки,
откуда бы они ни взялись. И они одичали, попав в дикую примити среду
с тяжел услови жизни - в кайнозой эру. Жара, джунгли, болота,
звери - и никаких удобств. Жизнь упрости до борьбы за существов,
вся нервная утонченн оказал ни к чему. Вот и утрат за многие
поколе все: от письменн до умения управл обменом веществ...
Нет, правда, Вано Александр, помести сейчас горожан в джунгли, с
ним то же будет!
 - Эффек! - причмок от удовольс Андросиаш. - И лишние
клетки мозга остал в органи наряду с аппенди и волосат
под мышками? Теперь я понимаю, почему мой добрый знако профе
Валерно именует фантаст "интеллектуа развра".
 - Почему же? И при чем здесь?..
 - Да потому, что трезвые рассужд она подмен эффект игрой
воображ.
 - Ну, знаете ли, - разозли Кривош, - у нас в системо
рабочие гипот не подавл ссылк на высказыв знако. Любая
идея приемл, если она плодотв.
 - А у нас в биоло, товарищ аспир, - заорал вдруг Андросиаш,
выкатив глаза, - у нас в биоло, дорогой, приемл лишь идеи,
основан на трезвом материалисти подходе! А не на осколках
фантастич планеты! Мы имеем дело с более важным явлен, чем
техника, - с жизнью! И поскол вы сейчас не "у вас", а "у нас",
советую это помнить! Всякий дилет... цхэ! - и тотчас успокои,
перешел на мирный тон. - Ладно, будем считать, что мы с вами разбили по
тарелке. Теперь серье: почему ваша гипот, мягко говоря,
сомните? Во-первых, "незадейство" клетки мозга - это
определ из техничес обихода к биологиче объектам
неприме. Клетки живут - стало быть, они уже задейство.
Во-вторых, почему не предполо, что эти миллиа нервных клеток в
мозгу образов именно про запас?
 Вано Александр встал и посмот на Кривоше сверху вниз:
 - Я, дорогой товарищ аспир, тоже слегка разбира в технике - как
-никак студент-вечер МЭИ! - и знаю, что у вас... г-хм! - у вас в
системоте есть понятие и пробл надежно. Надежн
электро систем обеспечи резер деталей, ячеек и даже блоков.
Так почему не допуст, что природа создала в челов такой же резерв
для надеж работы мозга? Ведь нервные клетки не восстанавли.
 - Больно велик резерв! - покру головой аспир. - Обычный человек
обходи миллио клеток из миллиар возмож.
 - А у талантл людей работ десятки миллио клеток! А у
гениаль... впрочем, у них еще никто не мерял - может быть, и сотни
миллио. Возмо, мозг каждого из нас, так сказать, зарезерви на
гениаль работу? Я склонен думать, что именно гениальн, а не
посредствен - естестве состоя челов.
 - Эффек сказано, Вано Александр.
 - О, я вижу, вы злой... Но как бы там ни было, эти возраже имеют
такую же ценно, как и ваша гипот об одичав марсиа. Цхэ, а
если учесть, что я ваш руководи, а вы мой аспир, то они имеют
даже большую ценно! - он сел в кресло. - Но верне к основ
вопросу: почему человек наших дней не владеет вегетати систе и
обменом веществ в себе? Знаете, почему? До этого дело еще не дошло.
 - Вот как!
 - Да. Среда учит орган челов только одним спосо:
условнорефлек зубреж. Вы же знаете, что для образов
условн рефле надо многокр повтор ситуа и раздражи.
Именно так возник жизнен опыт. А чтобы образов наследств
опыт из безусло рефлек, надо зубрить многим поколен в течение
тысячел... Вы правил сказали о биологиче, не выражен в
словах, информа в органи. Услов и безусло рефле - это
она и есть. А уж над рефлекс властв созна челов - правда, в
ограниче мере. Ведь вы не продумыв от начала до конца, какой
мышце и наскол сократи, когда закурив папир, как не
продумыв и весь химизм мышечн сокраще... Созна дает
команду: закур! А дальше работ рефле - как специфиче,
приобрете вами от злоупотреб этой сквер привыч: размять
папир, втянуть дым, - так и передан от далеких предков общие:
хватател, дыхател и так далее...
 Вано Александр - непоня, для иллюстр или по потребн -
закурил папир и пустил вверх дым.
 - Я веду к тому, что созна управл, когда есть чем управл. В
операти части органи, где конеч действ, как подме еще
Сеченов, являе мышеч движе... ну, помните? - Андросиа
откину в кресле и с наслажде процитир: - "Смеется ли ребенок
при виде .игрушки, улыбае ли Гарибал, когда его гонят за излишнюю
любовь к родине, дрожит ли девушка при первой мысли о любви, создает ли
Ньютон мировые законы и пишет их на бумаге - везде окончател фактом
являе мышеч движе..." Ах, как великол писал Иван
Михайло! - так вот в этой операти части созна есть чем
управл, есть что выбрать из несчита миллио услов и
безусло рефлек для каждой нешабло ситуа. А в
конструкт части, где работ большая химия органи, командо
созна нечем. Ну, прикин сами, какие услов рефле у нас
связаны с обменом веществ?
 - Пить или не пить, полож мне побол хрена, терпеть не могу
свинины, курение и... - Кривош замешка, - н-ну, еще, пожалуй,
мыться, чистить зубы...
 - Можно назвать еще десяток таких же, - кивнул профес, - но ведь
все это мелкие, наполов химичес, наполов мышеч,
поверхнос рефлекс, а поглу в органи безусло
рефле-проце, связан так однозна, что управл нечем:
иссяк кисло в крови - дыши, мало горюч для мышц - ешь, выделил
воду - пей, отрави запретн для органи веществ - болей или
умирай. И никаких вариан... И ведь нельзя сказать, что жизнь не учила
людей по части обмен реакций - нет, сурово учила. Эпидеми - как
хорошо бы с помощью созна и рефлек разобра, какие бациллы тебя
губят, и вымор их в теле, как клопов! Голодов - залечь бы в
спячку, как медведь, а не пухнуть и не умирать! Ранами и уродств в
драках всех видов - регенерир бы себе оторван руку или выбитый
глаз! Но мало... Все дело в быстродей. Мышеч реакции происх
за десятые и сотые доли секунды, а самая быстрая из обмен - выдел
надпочечн адренал в кровь - за секунды. А выделе гормонов
желез и гипофи дает о себе знать лишь через годы, а то и раз за
целую жизнь. Так что, - он тонко улыбну, - эти знания не утрачены
организ, они просто еще
не приобре. Уж очень трудно челов "вызубр" такой урок...
 - ...И поэтому овладе обменом веществ в себе может затянут на
милли лет? - Боюсь, что даже на десятки миллио, - вздох Вано
Александр. - Мы, млекопита, очень молодые жители Земли. Тридцать
миллио лет - разве это возраст? У нас все еще впереди.
 - Да ничего у нас не будет впереди, Вано Александр! - вскин
Кривош. - Нынеш среда меняе от года к году - какая тут может
быть миллионол зубре, какое повторе пройден? Человек
сошел с пути естестве эволю, дальше надо самому что-то
соображ.
 - А мы и соображ.
 - Что? Пилюли, порошки, геморро свечи, клист и постел
режимы! Вы уверены, что этим мы улучш человече породу? А может
быть, портим?
 - Я вовсе не уговари вас занимат "пилюл" и "порошк", если
именно так вам угодно именов разрабатыв на кафедре новые
антибио, - лицо Андросиаш сделал холод и высокоме. -
Желаете занят этой идеей - что ж, дерза. Но объясн вам
нереальн и непродуман выбора такой темы для аспирант работы
и для будущей диссерт - мое право и моя обязанн.
 Он подня, ссыпал окурки из пепельн в корзину.
 - Прост, Вано Александр, я вовсе не хотел вас обидеть, -
Кривош тоже встал, понимая, что разго окончен, и окончен неловко.
- Но... Вано Александр, ведь есть интерес факты.
 - Какие факты?
 - Ну... вот был в прошлом веке в Индии некий Рамакри,
"человек-бог", как его именов. Так у него, если рядом били челов,
возник рубцы на теле. Или "ожоги внушен": впечатлите
челов трогают каранда, а говорят, будто коснул горящей
сигаре. Ведь здесь управле обменом веществ получае без
"зубре", а?
 - Послуша, вы, настыр аспир, - прищури на него
Андросиаш, - сколько вы можете за один присест скушать оконных
шпингал?
 - Мм-м... - ошеломл выпятил губы Кривош, - боюсь, что ни
одного. А вы?
 - Я тоже. А вот мой пациент в те далекие годы, когда я практик в
психиатрич клинике имени академ Павлова, загло без особого
вреда для себя... - профес, вспоми, откинул голову, - "шпингал
оконных - пять, ложек чайных алюмини - двенадц, ложек столо -
три, стекла битого - двести сорок граммов, ножниц хирургиче малых -
две пары, вилок - одну, гвоздей разных - четыре граммов...". Это я
цитирую не прото вскры, замет, а историю болезни - сам резекцию
желудка делал. Пациент вылечи от мании самоубий, жив, вероя, и
по сей день. Так что, - профес взгля на Кривоше с высоты своей
эруди, - в научных делах лучше не ориентиров ни на религио
фанати, ни на мирских психопа... Нет, нет! - он поднял руки,
увидев в глазах Кривоше желание возраз. - Хватит спорить.
Дерза, препятств не буду. Не сомнева, что вы обязате
попытае регулиро обмен веществ какимини машинн,
электрон способ...
 Вано Александр посмот на аспира задумч и устало,
улыбну.
 - Ловить жар-птицу голыми руками - что может быть лучше! Да и цель
святая: человек без болез, без старо - ведь старо тоже приходит
от наруше обмена веществ... Лет двадц назад я, вероя, позволил
бы и себя зажечь этой идеей. Но теперь... теперь мне надо делать то, что
можно сделать наверн. Пусть даже это будут пилюли...

 Кривош свернул на попереч улицу к Инстит системол и едва
не столкну с рослым челове в синем, не по погоде теплом плаще. От
неожиданн с обоими случил неловко: Кривош отсту влево,
пропус встречн, - тот сделал шаг вправо. Потом оба, уступая друг
другу дорогу, шагнули в другую сторону. Человек с изумлен взгля на
Кривоше и застыл.
 - Прошу проще, - проборм тот и прослед дальше.
 Улица была тихая, пустын - Кривош вскоре расслы шаги за
спиной, огляну: человек в плаще шел на некото отдале за ним.
"Ай да Ониси! - развесел аспир. - Сыщика прикл, цепкий
мужчина!" Он для пробы ускорил шаг и услышал, как тот зачас. "Э, шут
с ним! Не хватало мне еще замет следы". - Кривош пошел споко,
вразвал. Однако спине стало неприя, мысли вернул к
действитель.
 "Значит, Валька поста еще экспери - а может, и не один?
Получил неуда: труп, обративш в скелет... Но почему в его дела
стала вникать милиция? И где он сам? Дунул, наверно, наш Валечка на
мотоци куда подал, пока страсти улягу. А может, все-таки в
лаборат?"
 Кривош подошел к монумента, с чугунн выкрута воротам
инстит. Прямоугол камен тумбы ворот были настол объеми,
что в левой свобо размеща бюро пропус, а в правой - проход.
Он открыл дверь. Старик Вахте, древний страж науки, клевал носом за
барьерч. 
 - Добрый вечер! - кивнул ему Кривош.
 - Вечир добрый, Вален Василье! - откликн Вахте, явно не
собира провер пропуск: на проход привы к визитам заведую
лаборато новых систем в любое время дня и ночи. Кривош, войдя в
парк, огляну: верзила в плаще топта возле ворот. "То-то, голуб,
- наставите подумал Кривош. - Пропуск система - она себя
оправды".
 Окна флигеля были темны. Возле двери во тьме краснел огонек папир.
Кривош присел под деревь, пригляд и разли на фоне звезд
формен фуражку на голове челов. "Нет, хватит с меня на сегодня
милиции. Надо идти домой..." - он усмехну, попра себя: "К нему
домой".
 Он повер в сторону ворот, но вспом о субъе в плаще,
останов. "Э, так будет не по прави: выслежива идти навст
сыщику. Пусть поработ". Кривош направи в противопол конец
парка - туда, где ветви старого дуба нависли над чугунн копьями
изгор. Спрыг с ветви на тротуар и пошел в Академгор.
 "Все-таки что у него получил? И кто этот парень, встрети меня
в аэропо? Как меня телегра сбила с толку: принял его за Вальку! Но
ведь похож - м очень. Неужели? Валька явно не сидел этот год сложа руки.
Напра мы не переписыв. Мелкачи, ах, какие мелкачи: каждый
стреми доказ, что обойде без другого, пораз через год при
встрече своими результа! Именно своими! Как же, высшая форма
собственн... Вот и пораз. Мелкос губим великое дело.
Мелкос, недомыс, боязнью... Надо было не разбега в разные
стороны, а с самого начала привлек людей, стоящих и настоя, как
Вано Александр, напри.
 Да, но тогда я его не знал, а попро его привл теперь, когда он
проноси мимо и смотрит чертом..."

 ...Все произо весной, в конце марта, когда Кривош только начал
осваив управле обменом веществ в себе. Занятый собой, он не
замечал примет весны, пока та сама не обрат его внима на себя: с
крыши пятиэтаж здания химкорп на него упала пудовая сосул.
Пролети она на сантим левее - и с опытами по обмену веществ внутри
его органи, равно как и с самим организ, было бы поконч. Но
сосул лишь рассе правое ухо, перелом ключицу и сбила наземь.
 - Ай, беда! Ай, какая беда!.. - придя в себя, услышал он голос
Андросиаш. Тот стоял над ним на коленях, ощупы его голову,
расстег пальто на груди. - Я этого коменда убивать буду, снег не
чистит! - яростно потряс он кулаком.- Идти сможете?- он помог Кривош
поднят. - Ничего, голова сравните цела, ключица срасте за
пару недель, могло быть хуже... Держит, я отведу вас в поликли,
 - Спасибо, Вано Александр, я сам, - максима бодро ответил
Кривош, хотя в голове гудело, и даже выжал улыбку. - Я дойду, здесь
близко... 
 И быстро, едва ли не бегом двину вперед. Ему сразу удалось
останов кровь из уха. Но правая рука болтал плетью.
 - Я позвоню им, чтобы пригото электросшив! - крикнул
вдого профес. - Может быть, заштоп ухо!
 У себя в комнате Кривош перед зерка скрепил две полов
разорван по хрящу уха клейкой лентой, тампо стер запекш
кровь. С этим он справи быстро: через десять минут на месте недав
разрыва был лишь розова шрам в капель сукров, а через полчаса
исчез и он. А чтобы сраст переби ключицу, пришл весь вечер
лежать на койке и сосредото командо сосуд, желез,
мышцами. Кость содерж гораздо меньше биологиче раств, чем
мягкие ткани.
 Утром он решил пойти на лекцию Андросиаш. Пришел в аудит
поран, чтобы занять далекое, незамет место, и - столкну с
професс: тот указы студен, где развес плакаты. Криво
попяти, но было поздно.
 - Почему вы здесь? Почему не в клини... - Вано Александр осекся,
не сводя выпучен глаз с уха аспира и с правой руки, которой тот
сжимал тетрадь. - Что такое?!
 - А вы говор: десятки миллио лет, Вано Александр, - не
удержа Кривош. - Все-таки можно не только "зубреж".
 - Значит... получае?! - выдох Андросиаш. - Как?!
 Кривош закусил губу.
 - М-м-м... позже, Вано Александр, - неукл забормо он. - Мне
еще самому надо во всем разобра...
 - Самому? - поднял брови профес. - Не хотите рассказы? - его
лицо стало холод и высокоме. - Ну, как хотите... прошу извин!
- и верну к столу.
 С этого дня он с ледяной вежливо кивал аспира при встрече, но
в разго не вступал. Кривош же, чтоб не так грызла совесть, ушел в
экспериментир над самим собой. Ему действите многое еще
предсто выясн.
 "Разве мне не хотел продемонстри откры - переж жгучий
интерес к нему, восто, славу... - шагая по каштано аллее,
оправдыв перед собой и незри Андросиаш Кривош. - Ведь в
отличие от психопа я мог бы все объясн... Правда, к другим людям
это пока неприме, не та у них констит. Но, главное, доказана
возможн, есть знание... Да, но если бы откры ограничив лишь
тем, что можно самому быстро залечив раны, перел, уничтож в
себе болезни! В том и беда, что природа никогда не выдает ровно столько,
сколько нужно для блага людей, - всегда либо больше, либо меньше. Я
получил больше... Я мог бы, наверно, преврат себя и в живот, даже
в монстра...
 Это можно. Все можно - это-то и и страшно", - Кривош вздох.
 ... Окно и застекле дверь балкона на пятом этаже сумер
светил - похоже, будто горела настоль лампа. "Значит, он дома?!"
Кривош подня по лестн, перед дверью кварт по привычке
пошарил по карма, но вспом, что выбро ключ еще год назад,
ругнул себя - как было бы эффек внеза войти: "Ваши докуме,
гражда!" Звонка у двери по-прежн не было, пришл постуч.
 В ответ послыша быстрые легкие шаги - от них у Кривоше сильно
забил сердце, - щелкнул замок: в прихо стояла Лена.
 - Ох, Валька, жив, цел! - она обхват его шею теплыми руками,
быстро огляд, поглад волосы, прижал и расплака. - Валек,
мой родной... а я уж думала... тут такое говорят, такое говорят! Звоню к
тебе в лаборат - никто не отвеч... звоню в инсти, спраши:
где ты, что с тобой? - кладут трубку... Я пришла сюда - тебя нет... А
мне уже говор, будто ты... - она всхлипн сердито. - Дураки!
 - Ну, Лен, будет, не надо... ну, что ты? - Кривоше очень
захотел прижать ее к себе, он еле удержал руки.
 Будто и не было ничего: ни откры No 1, ни года сумасше
напряже работы в Москве, где он отмел от себя все давнее...
Кривош не раз - для душевн покоя - намерев вытрав из памяти
образ Лены. Он знал, как это делае: бросок крови с повыше
содержа глюкозы в кору мозга, неболь направле окисле в
нуклеот определе области - и информа стерл из нервных
клеток навсе. Но не захотел... или не смог? "Хотеть" и "мочь" - как
разграни это в себе? И вот сейчас у него на плече плачет любимая
женщина - плачет от тревоги за него. Ее надо успоко.
 - Перест, Лена. Все в порядке, как видишь.
 Она посмотр на него снизу вверх. Глаза были мокрые, радост и
винова.
 - Валь... Ты не сердиш на меня, а? Я тогда тебе такое наговор -
сама не знаю что, дура просто! Ты обиде, да? Я тоже решила, что...
все кончено, а когда узнала, что у тебя что-то случил... - она
подняла брови, - не смогла. Вот прибеж... Ты забудь, ладно? Забыли,
да?
 - Да, - чистосерд сказал Кривош. - Пошли в комнату.
 - Ох, Валька, ты не представл, как я напугал, - она все
держала его за плечи, будто боялась отпуст. - И следова этот...
вопросы всякие!
 - Он и тебя вызывал?
 - Да.
 - Ага, ну конечно: "шерше ля фам"!
 Они вошли в комнату. Здесь все было по-прежн: серая тахта, дешевый
письмен стол, два стула, книжный шкаф, завален сверху журнал до
самого потолка, платя шкаф с привинче сбоку зерка. В углу
возле двери лежали крест-накрест гантели.
 - Я, тебя дожида, прибр немного. Пыли нанесло, балкон надо
плотно закрыв, когда уходишь... - Лена снова приблизи к нему. -
Валь, что случил-то?
 "Если бы я знал!" - вздох Кривош.
 - Ничего страшн. Так, много шуму...
 - А почему милиция?
 - Милиция? Ну... вызвали, она и приех. Вызвали бы пожар команду
- приех бы пожар команда.
 - Ой, Валька... - она полож руки на плечи Кривоше,
по-девчоно сморщ нос. - Ну, почему ты такой?
 - Какой? - спросил тот, чувст, что глупеет на глазах.
 - Ну, такой - вроде и взрос, а несолид. И я, когда с тобой -
девчо девчон... Валь, а где Виктор, что с ним? Слушай, - у нее
испуга расшири глаза, - это правда, что он шпион?
 - Виктор? Какой еще Виктор?!
 - Да ты что?! Витя Кравец - твой лабор, племян троюрод.
 - Племян... лабор... - Кривош на миг растеря. - Ага,
понял! Вот оно что...
 Лена всплесн ладон.
 - Валька, что с тобой? Ты можешь рассказ: что у вас там случил?!
 - Прости, Лен... затме нашло, понима, Ну, конечно, Петя... то
есть Витя Кравец, мой верный лабор, троюрод племян... очень
симпати парень, как же... - Женщина все смотр на него большими
глазами. - Ты не удивля, Лен, это просто времен выпаде памяти,
так всегда бывает после... после электриче удара. Пройдет, ничего
страшн... Так, говор, уже пошел шепот, что он шпион? Ох, эта
Акаде наук!
 - Значит, правда, что у тебя в лаборат произо... катастр?!
Ну почему, почему ты все от меня скрыва? Ведь ты мог там... - она
прикр себе рот ладонью, - нет!
 - Перест, ради бога! - раздраж сказал Кривош. Он отошел,
сел на стул. - Мог - не мог, было - не было! Как видишь, все в порядке.
("Хотел бы я, чтобы оказал именно так!") Не могу я ничего
рассказы, пока сам не разбер во всем как следует... И вообще, -
он решил перейти в нападе, - что ты пережив? Ну, одним
Кривоше на свете больше, одним меньше - велика беда! Ты молодая,
краси, бездет - найдешь себе другого, получше, чем такой старе
барбос, как я. Взять того же Петю... Витю Кравца: чем тебе не пара?
 - Опять ты об этом? - она улыбнул, зашла сзади, полож голову
Кривоше себе на грудь. - Ну, зачем ты все Витя да Витя? Да не нужен
он мне. Пусть он какой ни есть краса - он не ты, понима? И все. И
другие не ты. Теперь я это точно знаю.
 - Гм?! - Кривош распрям.
 - Ну, что "гм"! Ревнюга, глупый! Не сидела же я все вечера дома одна
монаш. Приглаш, интере ухажив, даже объясн серьезн
намере... И все равно какие-то они не такие! - голос ее ликовал. - Не
такие, как ты, - и все! Я все равно бы к тебе пришла...
 Кривош чувство затыл тепло ее тела, чувство мягкие ладони
на своих глазах в испыты ни с чем не сравни блаженс. "Вот так
бы сидетьси: просто я пришел с работы усталый -- и она здесь... и
ничего такого не было... Как ничего не было?! - он напря. - Все было!
Здесь у них случил что-то серьез. А я сижу, краду ее ласку!" Он
освобод,встал.
 - Ну ладно, Лен. Ты извини, я не пойду тебя провож. Посижу немного
да лягу спать. Мне не очень хорошо после... после этой передр.
 - Так я остан?
 Это был полувоп, полуутверж. На секунду Кривоше одолела
ярост ревно. "Я остан?" - говор она - и он, разумее,
соглаша. Или сам говорил: "Остава сегодня, Ленок" - и она
оставал...
 - Нет, Лен, ты иди, - он криво усмехну.
 - Значит, все-таки злишься за то, да? - она с упреком взглян на
него, рассерди. - Дурак ты, Валька! Дурак набитый, ну тебя! - и
поверну к двери.
 Кривош стоял посреди комнаты, слушал: щелкнул замок, каблу Лены
застуч по лестн... Хлопн дверь подъе... Быстрые и легкие
шаги по асфал. Он броси на балкон, чтобы позвать, - вечерний
ветерок отрез его. "Ну вот, увидел - и разом! Интере, что же
она ему наговор? Ладно, к чертям эти прошлого пережив! - он
верну в комнату. - Надо выясн, в чем дело... Стоп! У него должен
быть дневник. Конечно!"
 Кривош выдви ящики в тумбах стола, выбрасы на пол журналы,
папки, скоросшив, бегло просматр тетради. "Не то, не то..." На
дне нижнего ящика он увидел магнитофо катушку, на четверть
заполне лентой, и на минуту забыл о поисках: снял со шкафа
портати магнито, стер с него пыль, вставил катушку, включил
"воспроизве".
 - По праву первооткрыв, - после непродолжите шипения
сказал в динами магнито хриплов голос, небре выговар
оконча слов, - мы берем на себя ответствен за исследов и
использов откры под назван...
 - ..."Искусстве биологиче синтез информа", - деловито
вставил другой (хотя и точно такой же) голос. - Не очень благозв, но
зато по сущес. - Идет... "Искусстве биологиче синтез
информа". Мы поним, что это откры затраги жизнь челов,
как никакое другое, и может стать либо величай опаснос, либо
благом для человече. Мы обязуе сделать все, что в наших силах,
чтобы примен это откры для улучше жизни людей... - Мы
обязуе: пока не исслед все возможн откры...
 - ...и пока нам не станет ясно, как использо его на пользу людям
с абсолют надежно...
 - ...мы не переда его в другие руки...
 - ...и не опублик сведе о нем. Кривош стоял, прикрыв глаза.
Он будто перене в ту майскую ночь, когда они давали эту клятву. - Мы
кляне: не отдать наше откры ни за благопол, ни за славу, ни за
бессмер, пока не будем уверены, что его нельзя обрат во вред
людям. Мы скорее уничто нашу работу, чем допус это.
 - Мы кляне! - чуть вразно произне оба голоса хором. Лента
кончил.
 "Горячие мы были тогда... Так, дневник должен быть поблизо".
Кривош опять нырнул в тумбу, пошарил в нижнем ящике и через секунду
держал в руках тетрадь в желтом картон перепл, обшир и толстую,
как книга. На обложке ничего напис не было, но тем не менее Криво
сразу убеди, что нашел то, что искал: год назад, приехав в Москву, он
купил себе точно такую тетрадь в желтом перепл, чтобы вести дневник.
 Он сел за стол, пристр поудоб лампу, закурил сигар и раскрыл
тетрадь.




    ЧАСТЬ ВТОРАЯ. Откры себя (О зауряде, который многое смог)

  Глава первая  

   Относитель знаний - великая вещь.
Утвержд "2 плюс 2 равно 13" относит
ближе к истине, чем "2 плюс 2 равно 41". Можно
даже сказать, что переход к первому от второго
есть проявле творчес зрело, научного
мужес и неслыха прогр науки - если не
знать, что 2 плюс 2 равно четырем. В арифме
мы это знаем, но ликов рано. Напри, в
физике 2 плюс 2 оказыва меньше четырех - на
деффект массы. А в таких тонких науках, как
социоло или этика, - так там не то что 2 плюс
2, но даже 1 плюс 1 - это то ли будущая семья,
то ли сговор с целью ограбле банка.

  К. Прутков-инженер, мысль No 5 


   "22 мая. Сегодня я прово его на поезд. В вокзаль ресто
посетит разгляды двух взрос близне. Я чувство себя
неуютно. Он благодушест.
   - Помнишь, пятнадц лет назад я... - собстве, ты - уезжал
сдавать экзам в физико-техниче? Все было так же: полоса
отчужде, свобода, неизвестн...
   Я помнил. Да, было так же. Тот самый офици с выраже
хроничес недоволь жизнью на толстом лице обслужи вырвавш
на волю десятикласс. Тогда нам казал, что все впереди; так оно и
было. Теперь и, позади немало всякого: и радостн, и сереньк, и
такого, что оглянут боязно, а все кажется: самое лучшее, самое
интерес впереди.
   Тогда пили наидешеве портв. Теперь офици принес нам "КВВК".
Выпили по рюмке.
   В рестор было суетно, шумно. Люди торопл ели и пили.
   - Смотри, - оживи дубль, - вон мамаша кормит двух близне.
Привет, коллеги! У, какие глазе... Какими они станут, а? Пока что их
опекает мама - и они вон даже кашей ухитрил перемаза одинак.
Но через пару лет за них возьме другая хлопотл мамаша - Жизнь.
Один, скажем, ухватит курицу за хвост, выдерет все перья - первый набор
неповтор впечатл, поскол на долю другого перьев не остане.
Зато другой заблуди со страш ревом в магаз - опять свое,
индивидуа. Еще через год мама устроит ему выволо за варенье,
которое слопал не он. Опять разное: один познает первую в жизни
несправедли, другой - безнаказан за просту... Ох, мамаша,
смотр: если так пойдет, то из одного вырас запуган неудач, а
из второго - ловчила, котор все сходит с рук. Наплаче, мамаша...
Вот и мы с тобой вроде этих близне.
   - Ну, нас неправе трепка с пути не собьет - не тот возраст.
   - Выпьем за это!
   Объяв посадку. Мы вышли на перрон. Он разглагольс:
   - А интере, как теперь быть с железобет тезисом: "Кому что на
роду напис, то и будет"? Допус, тебе было что-то "на роду
напис" - в частно, однозна перемещ в простран и во
времени, продвиж по службе и так далее. И вдруг -
трибле-трабле-бумс! - Кривоше двое. И они ведут разную жизнь в
разных городах. Как теперь насчет божестве програ жизни? Или бог
писал ее в двух вариан? А если нас станет десять? А не захотим - и не
станет...
   Словом, мы оба прикидыва, что происхо обыкнове:
"Провожа, провер, не остал ли у вас билеты отъезжа!"
Билеты не остал. Поезд увез его в Москву.
   Договори писать друг другу по необходим (могу биться об
заклад, он такую необходим ощутит не скоро), встрети в июле
следующ года. Этот год мы будем наступ на работу с двух сторон: он
от биоло, я от системол. Ну-ну... Когда поезд ушел, я
почувств, что мне его будет не хватать. Видимо, потому, что впервые
я был с другим челове, как... как с самим собой, иначе не скажешь.
Даже между мной и Ленкой всегда есть недосказа, непонят, чисто
личное. А с ним... впрочем, и с ним у нас тоже кое-что накопил за
месяц совмест жизни. Занят она, эта хлопотл мамаша Жизнь!
   Я размяк от коньяка и, возвращ с вокзала, вовсю глазел на жизнь,
на людей. Женщины с озабочен лицами заходят в магаз. Парни везут
на мотоцик прижимающ девушек. У газет киосков выстраив
очереди - вот-вот подве "Вечерку"... Лица человече - какие они
все разные, какие понят и непонят! Не могу объясн как это
выходив но о многих я будто что-то знаю: уголки рта, резкие или мелкие
морщины, складки на шее, ямочки щек, угол челюсти, посадка головы и
глаза - особе глаза! - все это знаки дослове информа. Наверно,
от тех времен, когда все мы были обезьян. Еще недавно я всего этого
просто не замечал. Не замечал, напри, что люди, стоящие в очереди,
некрас. Банальн и пустяков такого занятия, опасе, что не
хватит, что кто-то провор проле вперед, наклады скверный
отпеча на их лица. И пьяные некрас, и скандал. Зато погля
на девушку, влюбле смеющу шутке парня. На мать, кормя грудью.
На мастера, делающ тонкую работу. На размышляю о чем-то хорошем
челов... Они красивы, несмо на неумест прыщики, складки,
морщины.
   Я никогда не понимал красоты живот. По-моему, краси бывает
только человек - и то лишь когда он человек.
   Вот ведомый мамой малыш загляде на меня, как на чудо, шлепну и
заревел, обижа на земное тяготе. Мама, натурал, добав от
себя... Зря постра пацан: какое я чудо? Так, толстею мужчина с
сутулой спиной и баналь физионо. А может, прав малыш: я
действите чудо? И каждый человек - чудо? Что мы знаем о людях? Что я
знаю о себе самом? В задаче под назван "жизнь" люди - это то, что
дано и не требуе доказ. Но каждый, опери с исходн данными,
доказыв что-то свое. Вот дубль, напри. Он уехал - это и неожид
и логично... Впрочем, стоп! Если уж начин, то с самого начала.
   Смешно вспомн... В сущно, мои намере были самые простые:
сделать диссерт. Но строить нечто посредств и компиляти (в
духе, напри, предложе мне моим бывшим шефом професс
Вольтампер темы "Некото особенн проектиро диодных
систем памяти") было и скучно и проти. Все-таки я живой человек -
хочется, чтоб была нерешен пробл, чтоб влезть ей в душу, с помощью
рассужд, машин и прибо допрос природу с пристрас. И добыть
то, чего еще никто не знал. Или выдум то, до чего никто еще на дошел.
И чтобы на защите задав вопросы, на которые было бы приятно отвеч.
И чтоб потом знако сказали: "Ну, ты дал? Молоток! " Тем более что я
могу. На людях это объявл не стоит, -а в дневн можно: могу. Пять
изобрет и две законче исследовате работы тому
подтвержд. Да и это откры... э, нет. Кривош, не торопись
причисл его к своим интеллектуа заслу! Здесь ты запута и
до сих пор не можешь распута.

   Словом, это броже души и толкн меня в дебри того направл
мировой системол, где основ операто являе не формула, не
алгор, даже не рецепт, а случай.
   Мы - по ограничен ума своего - обожаем противопост:
физиков - лирикам, волну - частице, расте - живот, машины -
людям... Но в жизни и в природе все это не противос, а допол
друг друга. Точно так же логика и случай взаимно дополн друг друга в
позна, в поисках решений. Можно найти (и находят) немало
недоказан, произволь в математич и логичес построе;
можно найти и логич закономер в случай событ. Напри,
идейный враг случайн поиска доктор техниче наук Вольтамп
никогда не упускал случая отбит от моего предлож (занят в
отделе моделиров случай процес) остро: "Но это же будет,
тэк-скэать, моделиров на кофей гуще!" Это ли не лучшая
иллюстр такой дополнитель! А возраз было трудно. Достиж
в этом направл было мало, многие работы оканчива неудач, а
идеи... идеи не доход. В нашем отделе, как на ковбойс Западе,
верили лишь в голые факты.
   Я уже подумы по примеру Валерки Иванова, моего товар и бывшего
начальн лаборат, расплева с институ и перебра в другой
город. Но - вот он, случай-кореш! - вполне причи строит не сдали
новый корпус, столь же причи не истрач деньги по причинно
обоснова статьям институтс бюджета, и Аркадий Аркадь
объявл "конкурс" на расходов восьмиде тысяч рублей под идею.
Уверен, что тут самый ярый защит детермин постара бы не
оплош.
   Идея к тому времени у меня очертил: исследо, как будет вести
себя электро машина, если ее "питать" не разжева до двоичных
чисел програм, а обычной - осмысле и произвол - информа.
Именно так. По програм-то она работ с восхитите для
корреспонд блеском. ("Новый успех науки: машина проекти цех за
три минуты!" - ведь программ по скромно своей обычно умалчив,
сколько месяцев они готов это "трехмину" решение.)
   Что и говор, мой замысел в элемента исполне предста
очевид для каждого грамотн системо собачий бред: никак не
будет машина себя вести, останов - и все! Но я и не рассчит на
элемента исполне.
   ...Истрат за пять недель до конца бюджетн года восемьд
тысяч на оснаще лаборат даже такого вольн профиля, как
случай поиск, - дело серьез; недаром снабженче гений
институтс масшт Альтер Абрамо до сих пор проникнов и
уважите жмет мне руку при встре. Впрочем, снабже не дано
понять, что идея и нестерп желание выйти на операти простор
могут творить чудеса.
   Итак, ситуа такая: деньги есть - ничего нет. Строите на то,
чтобы они в лучшем виде сдали флигель-мастерс, - пять тысяч. (Они
меня хотели качать: "Милый! План закроем, премию получим... даешь!")
Универсал вычислите машина дискрет дейст ЦВМ-12 - еще
тринадц тысяч. Всевозмо датчики информа: микро
пьезоэлектри, щупы тензометрич гибкие, фототранз
германи, газоанализ, термист, компл для электромагн
считыва биопотенц мозга с систе СЭД-1 на четыре тысячи
микроэлект, пульсом, влагоанализ полупроводн,
матрицы "читаю" фотоэлеме... словом, все, что превращ звуки,
изображ, запахи, малые давле, темпера, колеба погоды и
даже движе души в электриче импул, - еще девять тысяч. На
четыре тысячи я накупил реакти разных, лаборатор стекла,
химичес оснас всякой - из смутных соображ примен и
хемотро, о которой я что-то слышал. (А если уж совсем открове, то
потому, что это легко было купить в магаз по безналич расчету.
Вряд ли надо упомин, что наличн из этих восьмид
тысяч я не потра ни рубля.)
   Все это годил, но не хватало стержня эксперим. Я хорошо
предста, что нужно: коммутиру устройс, которое могло бы
переклю и комбиниро случай сигналы от датчи, чтобы потом
перед их "разум" машине - этакий кусочек "электрон мозга" с
произвол схемой соедине несколь десят тысяч переключ
ячеек... В магаз такое не купишь даже по безналич расчету - нет.
Накуп деталей, из которых строят обычные электро машины (диоды,
триоды, сопротивл, конденса и пр.), да заказ? Долго, а то и
вовсе нереал: ведь для заказа надо дать подроб схему, а в таком
устройс б принц не должно быть определе схемы. Вот уж
действите: пойди туда - не знаю куда, найди то - не знаю что!
   И снова случай-друг подарил мне это "не знаю что" и - Лену...
Впрочем, стоп! - здесь я не согла списыв все на удачу. Встреча с
Леной - это, конечно, подарок судьбы в чистом виде. Но что касается
кристалло... ведь если думаешь о чем-то днями и ночами, то всегда
что-нибудь да придума, найдешь, замет.
   Словом, ситуа такая: до конца года три недели, "не освоены" еще
пятьде тысяч, видов найти коммутиру устройс никаких, и я еду в
троллей.
   - Накуп на пятьде тысяч твердых схем, а потом выясняе, что
они не прохо по ОТУ! - возмуща впереди меня женщина в коричн
шубке, обраща к соседке. - На что это похоже?
   - С ума сойти, - ответство та.
   - Теперь Пшемба валит все на отдел снабже. Но ведь заказы их
он сам!
   - Вы подууум!
   Слова "пятьде тысяч" и "твердые схемы" меня насторо.
   - Прост, а какие именно схемы?
   Женщина поверн ко мне лицо, такое краси и серди, что я даже
оробел.
   - "Не-или" и тригг! - сгоряча ответ она.
   - И какие параме?
   - Низково... прост, а почему вы вмешивае в наш разго?!
   Так я познаком с инжене соседн КБ Еленой Ивано
Колом. На следую день инженер Колом заказ ведущ инженеру
Кривоше пропуск в свой отдел. "Благоде! Спасит! - раскинул
объятия началь отдела Жалбек Балбеко Пшемба, когда инженер
Колом предста меня и объясн, что я могу выкуп у КБ
злосчас твердые схемы. Но я согласи облагодетельс и спасти
Жалбека Балбеко на таких услов: а) все 38 тысяч ячеек будут
установ на панелях согла прилагае эскизу, б) связаны шинами
питания, в) от каждой ячейки вывед провода иг) все это должно быть
сделано до конца года.
   - Производств мощно у вас большие, вам это нетру.
   - За те же деньги?! Но ведь сами ячейки стоят пятьде тысяч!
   - Да, но ведь они оказал не по ОТУ. Уцените.
   - Бай ты, а не благоде, - грустно сказал Жалбек и махнул рукой. -
Оформля, Елена Ивано, пустим как наш заказ. И вообще, возла это
дело на вас.
   Да благосл аллах имя твое, Жалбек Пшемба! ...Я и по сей день
подозре, что покорил Лену не своими достоинст, а тем, что, когда
все ячейки были собраны на панелях и грани микроэлектр куба
представ собою нивы разноцве проволо, на ее растеря
вопрос: "А как же теперь их соедин?" - лихо ответил:
   - А как хотите! Синие с красн - и чтоб было приятно для глаз.
   Женщины уважают безрассуд.
   Вот так все и получил. Все-таки случай - он свое действие
оказыв...
   (Ох, похоже, что у меня за время этой работы выработа преклон
перед случаем! Фанат новообраще... Ведь раньше я был, если
честно сказать, байбак байба, проповед житейс смире перед
"несчастл" случаем (ничего, мол, не попиш) и презре к
упущенн "счастли" (ну и пусть...); за такими высказыва, если
разобра, всегда прячу наша душев лень и нерастороп.
Теперь же я стал поним важное свойс случая - в жизни или в науке,
все равно: его одной рассудочн не возьм. Работа с ним требует от
челов быстр и цепко мышле, инициат, готовн
перестр свои планы... Но преклоня перед ним столь же глупо, как
и презир его. Случай не враг и не друг, не бог и не дьявол; он -
случай, неожида факт, этим все сказано. Овлад им или упуст его
- зависит от челов. А те, кто верит в везение и судьбу, пусть
покуп лотерей билеты!)
   - Все-таки "лаборат случай поисков" - слишком одиозное
назва, - сказал Аркадий Аркадье, подписы приказ об образов
неструкту лаборат и назначе ведущ инжен Кривоше ее
заведую с возложе на таков материал, противопож и
прочих ответственн. - Не следует давать пищу анекдо. Назовем
осторож, скажем, "лаборат новых систем". А там посмот.
   Это означ, что сотворе диссерт по-прежн оставал для
меня "пробле No I". Иначе - "там посмот"... Пробл эта не решена
мною и по сей день".


   Глава вторая  

 Если распозна машина - персепт -
   рисунок слона отзывае сигна "мура", на
   изображ вербл - тоже "мура" и на портрет
   видного ученого - опять-таки "мура", это не
   обязате означ, что она неиспра. Она
   может быть просто философ настро.
 К. Прутков-инженер, мысль No 30 

   "Конечно, я мечтал - для души, чтоб работал веселее. Да и как не
мечтать, когда властит умов в киберне, доктор нейрофизи
Уолтер Росс Эшби выдает идеи одна завлекате другой! Случа
проце как источ разви и гибели любых систем... Усиление
умствен способно людей и машин путем отделе в случа
высказыва ценных мыслей от вздора и сбоев... И наконец, шум как
сырье для вырабо информа - да, да, тот "белый шум", та досадная
помеха, на устране которой из схем на полупровод лично я
потра не один год работы и не одву идею!
   Вообще-то, если разобра, основополож этого направл надо
считать не доктора У. Р. Эшби, а того ныне забыт режисс Большого
театра в Москве, который первым (для созда грозн ропота народа в
"Борисе Годун") прика каждому стати повтор свой домашний
адрес и номер телеф. Только Эшби предло решить обрат задачу.
Берем шум - шум прибоя, шипение угольн порошка в микроф под
током, какой угодно, - подаем его на вход некоего устройс. Из
шумов хаоса выдел самые крупные "вспле" - получа
последовател импуль. А последовател импуль - это
двоич числа. А двоич числа можно переве в десятич числа. А
десятич числа - это номера: напри, номера слов из словаря для
машинн перев. А набор слов - это фразы. Правда, пока еще всякие
фразы: ложные, истин, абракад - информаци "сырье". Но в
следую каскаде устройс встреча два потока информа:
извест людям и это "сырье". Опера сравне, совпаде и
несовпад - и все бессмысле отфильтровы, баналь взаимно
вычитае. И выделяю оригинал новые мысли, несдела открытия
и изобрет, произвед еще не родивши поэтов и прозаи,
высказыв филосо будущ... уфф! Машина-мыслит!
   Правда, почтен доктор не расска, как это чудо сделать, - его
идея воплощ пока только в квадрат, соедине стрелк на листе
бумаги. Вообще вопрос "как сделать?" не в почете у академич
мыслите. "Если абстрагиров от труднос техниче
реализа, то в принц можно предста..." Но как мне от них
абстрагиров?
   Ну, да что ныть! На то я и эксперимен, чтобы провер идеи. На
то у меня и лаборат: стены благоух свежей масля краской,
коричне линол еще не затоп, шумит воздуход, в шкафу
сверк посуда и банки с реактив, на монтаж стелл лежат
новень инструм, бухты разноцве прово и паяльн с
красн, еще не покрыт окали жалами. На столах лоснятся
зализан пластмасс углами приборы - и стрелки в них еще не
погнуты, шкалы не запыл. В книжном шкафу выстрои справоч,
учебн, моногра. А посеред комнаты высятся в освеще низкого
январск солнца параллелеп ЦВМ-12 - цифропечат автома,
ажурный и пестрый от прово куб кристалло. Все новень,
незахвата, без царапин, все излуч мудрую, выпестов
поколен масте и инжене рационал красоту.
   Как тут не размечта? А вдруг получи?! Впрочем, для себя я
мечтал более смире: не о сверхма, которая окаже умнее
челов (эта идея мне вообще не по душе, хоть я и системоте), а о
машине, которая будет поним челов, чтобы лучше делать свое дело.
Тогда мне эта идея казал доступ. В самом деле, если машина от
всего того, что я ей буду говор, показыв и так далее, обнар
определе поведе, то пробл исчерп. Это значит, что она
через свои датчики стала видеть, слышать, обонять в ясном человеч
смысле этих слов, без кавычек и огово. А ее поведе при этом можно
приспосо для любых дел и задач - на то она и универса
вычислите машина.
   Да, тогда, в январе, мне это казал доступ и простым; море было
по колено... Ох, эта вдохновля сила прибо! Фантастич
зеленые петли на экранах, увере-сдержан гудение трансформа,
непрело переще реле, вспышки сигналь лампо на пульте,
точные движе стрелок... Кажется, что все измер, постигн,
сдела, и даже обыкнове микрос внушает уверенн, что сейчас
(при увеличе 400 и в дважды поляризов свете) увидишь то, что
еще никто не видел!
   Да что говор... Какой исследова не мечтал перед началом новой
работы, не примеря мыслью и воображе к самым высоким пробле?
Какой исследова не испыты того всесокруша нетерпе, когда
стремиш - скорей! скорей! - законч нудную подготовите работу
- скорей! скорей! - собрать схему опыта, подве питание и начать!
   А потом... потом ежеднев лаборато заботы, ежеднев ошибки,
ежеднев неудачи вышиб дух из твоих мечта. И согла уже на
что-нибудь, лишь бы не зря работ.
   Так получил и у меня.
   Описыв неудачи - все равно что пережив их заново. Поэтому буду
краток. Значит, схема опыта такая: к входам ЦВМ-12 подсоед
кристалло о 88 тысячах ячеек, а к входам кристалло - весь
прочий инвент: микроф, датчики запахов, влажно, темпера,
тензометрич щупы, фотомат с фокусиру насад, "шапку
Моном" для считыва биото мозга. Источ внешней информа -
это я сам, то есть нечто двигающ, звуча, меняю формы и свои
координ в простран, обладаю температ и нервными
потенциа. Можно увидеть, услыш, потрог щупами, измерить
темпера и давле крови, проанализир запах изо рта, даже
залезть в душу и в мысли - пожалуй! Сигналы от датчи должны
поступ в кристалло, возбужд там различ ячейки -
кристалло формир и "упаковы" сигналы в логич комбин
для ЦВМ-12 - она расправля с ними, как с обычн задач, и
выдает на выходе нечто осмысле. Чтобы ей это легче было делать, я
ввел в память машины все числа-слова из словаря машинн перев от
"А" до "Я".
   И... ничего. Сельсин-моторч, тонко подвы, водили щупами и
объекти, когда я перемещ по комнате. Контрол осцилло
показыв верен импуль, которые проскаки от кристалло к
машине. Ток проте. Лампо мигали. Но в течение первого месяца
рычажки цифропечата автом ни разу не дернул, чтобы отсту
на перфоле хоть один знак. Я утыкал кристалло всеми датчик. Я
пел и читал стихи, жестикули, бегал и прыгал перед объекти;
раздева и одева, давал себя ощупыв (бррр! - эти холодные
прикоснов щупов...). Я надевал "шапку Моном" и - о господи! -
стара "внушить"... Я был согла на любую абракад. Но ЦВМ-12 не
могла выдать абракад, не так она устро. Если задача имеет
решение - она решает, нет - останавлив. И она останавлив.
Судя по мерца лампо на пульте, в ней что-то переключа, но
каждые пять-шесть минут вспыхи сигнал "стоп", я нажимал кнопку
сброса информа. Все начинал сначала.

   Наконец я приня рассужд. Машина не могла не произво
арифметич и логичес опера с импульс от кристалло -
иначе что же ей еще делать? Значит, и после этих опера информ
получае настол сырой и противоре, что машина, образно
говоря, не может свести логичес концы с концами - и стоп! Значит,
одного цикла вычисле в машине просто мало. Значит... и здесь мне,
как всегда в подоб случаях, стало неловко перед собой, что не
додума сразу, - значит, надо организо обрат связь между
машиной (от тех ее блоков, где еще бродят импул) и кристаллоб!
Ну, конечно: тогда сырая информа из ЦВМ-12 верне на входы этого
хитрого куба, переработ там еще раз, пойдет в машину и так далее,
до полной ясности.
   Я воспря: ну, теперь!.. Далее можно абстрагиров от
воспомин о том, как сгорели полторы сотни логичес ячеек и
десяток матриц в машине из-за того, что не были согласо режимы ЦВМ
и кристалло (дым, вонь, транзис палят, как патроны в печке, а
я, вместо того чтобы выруб напряже на щите, хватаю со стены
огнетуши), как я добывал новые ячейки, паял переход схемы,
заново подго режимы всех блоков - трудно техниче реализа,
о чем разго.
   Главное - дело сдвинул с места!
   15 февраля в лаборат разда долгожда перес: автомат
отбил на перфоле строчку чисел! Вот она, первая фраза машины (прежде
чем расшифро ее, я ходил вокруг стола, на котором лежал клочок
ленты, курил и опустош как-то улыба: машина начала вести
себя...): "Память 10^7 бит".
   Это было не то, что я ждал. Поэтому я не сразу понял, что машина
"желает" (не могу все же писать такое слово без кавычек!) увели
объем памяти.
   Собстве говоря, все было логично: поступ сложная информа,
ее необход куда-то девать, а блоки памяти уже забиты. Увели
объем памяти! Обычная задача на конструиро машин.
   Если бы не уваже Альтера Абрамов, просьба машины остал бы
без последс. Но он выдал мне три куба магнит памяти и два -
сегнетоэлектр. И все пошло в дело: спустя нескол дней ЦВМ-12
повтор требова, потом еще и еще... У машины прореза серье
запросы... Что я тогда чувство? Удовлетво: наконец что-то
получае! Приме резуль к будущей диссерт. Неско
смущало, что машина работ лишь "на себя".
   Затем машина начала конструир себя! В сущно, и это было
логично; сложную информа и перерабат надо более сложными
схемами, чем стандар блоки ЦВМ-12.
   Работы у меня прибави. Печатаю автомат выстуки коды и
номера логичес ячеек, сообщал, куда и как следует их подсоеди.
Понач машину удовлетво типовые ячейки. Я монтиро их на
дополните панели. (Только сейчас начинаю поним: именно тогда я
допус, если судить с академиче позиций, крупную методологи
ошибку в работе. Мне следов на этом останови и проанализир,
какие схемы и какую логику строит для себя мой компл: датчики -
кристалло - ЦВМ-12 с усилен памятью. И, только разобрав во
всем, двигат дальше... Да и то сказать: машина, конструир себя
без задан програ, - это же сенсацио диссерт! Если хорошо
подать, мог бы прямо на докторс защитит.
   Но разобр любопыт. Компл явно стреми развива. Но
зачем? Чтобы поним челов? Непох: машину пока явно устраив,
что я понимаю ее, приле выпол заказы... Люди делают машины для
своих целей. Но у машин какие могут быть цели?! Или это не цель, а
некий перворо "инстинктнако", который, начиная с определ
сложно, присущ всем систе, будь то червь или электро машина?
И до каких преде разви дойдет компл?
   Именно тогда я выпус вожжи из рук - и до сих пор не знаю: плохо
или хорошо я сделал...)
   В серед марта машина, видимо, усвоив с помощью "шапки Моном"
сведе о новин электро, стала запраши криоз и
криотр, туннель транзис, пленоч схемы, микромат... Мне
стало вовсе не до анализа: я рыскал по инстит и по всему городу,
интриго., льстил, вымени на что угодно эти "модные" новинки.
   И все напра! Месяц спустя машина "разочаров" в электро
и... "увлекл" химией.
   Собстве, и в этом не было ничего неожидан: машина выбрала
наилуч способ конструир себя. Ведь химия - это путь природы. У
природы не было ни паяльни, ни подъем кранов, ни сваро
станков, ни моторов, ни даже лопаты - она просто смешив раств,
нагрев и охлажд их, освещ, выпарив... так и получил все
живое на Земле.
   В том-то и дело, что в действ машины все было последоват и
логично! Даже ее пожела, чтобы я надел "шапку Моном", - а их она
выстуки чем дальше, тем чаще, - тоже были прозрач. Чем
перерабат сырую информа от фото-, звуко-, запахо- и прочих
датчи, лучше использо переработ мною. В науке многие так
делают.
   Но бог мой, какие только реакт не требов машина: от
дистиллиров воды до триметилдифторпарааминтетрахл
натрия, от ДНК и РНК до бензина марки "Галоша"! А какие замысло
технологич схемы приходи мне собир!
   Лаборат на глазах превраща в пещеру средневек алхим;
ее заполн бутыли, двугор колбы, автокл, перегон кубы - я
соеди их шланг, стеклян трубк, провод. Запас реакт
и стекла исчерпа в первую же неделю - приходи добыв еще и
еще.
   Благоро, ласкаю обоня электр запахи каниф и нагретой
изоля вытесн болот миазмы кислот, аммиака, уксуса и черт знает
чего еще. Я бродил в этих химичес джунг как потерян. В кубах и
шлангах бульк, хлюпало, вздых. Смеси в бутылях и колбах
пузырил, бродили, меняли цвет; в них выпад какие-то осадки,
растворя и зарожда вновь желеобра пульсиру комки,
клубки колышущ серых нитей. Я доливал и досыпал реакт по
числен заказам машины и уже ничего не понимал...

   Потом вдруг машина выстуч заказ еще на четыре печата
автом. Я ободри: все-таки машина интересу не только химией! -
развил деятельн, добыл, подсоед... и пошло!
   (Наве, у меня тогда получи тот самый эшбианс "усили
отбора информа" или что-то близкое к нему... Впрочем, шут его знает!
Именно тогда я запута окончате.)
   Теперь в лаборат стало шумно, как в машинопи бюро: автоматы
строч числа. Бумаж ленты с колонк цифр лезли из прямоуго
зевов, будто каша из сказочн горшо. Я сматы ленты в рулоны,
выбирал числа, разделе просвет, перево их в слова, соста
фразы.
   "Истины" получал какие-то стран, загадоч. Ну, напри:
"...двадц шесть копеек, как с Бердич" - одна из первых. Что это:
факт, мысль? Или намек? А вот эта: "Луков будто рана сталь..." -
похоже на "Улица будто рана сквоз..." Маяковс. Но какой в ней
смысл? Что это - жалкое подража? Или, может, поэтиче откры,
до котор нынеш поэты еще не дошли?
   Расшифров другую ленту: "Нежно душ, разложе в ряд
Тейлора, в преде от нуля до бесконечн сходи в бигармони
функцию". Отлично сказано, а?
   И вот так все: либо маловразумит обрывки, либо "что-то
шизофренич". Я собра было отнести нескол лент матлингв
- может, они осилят? - но переду, побоя сканд. Вразумите
информа выдавал лишь первый автомат: "Добав такие-то реакт в
колбы No 1, No 3 и No 7", "Уменьш на 5 вольт напряже на
электро от 34-го до 123-го" и т. д. Машина не забыв "питат" -
значит, она не "сошла с ума". Тогда кто же?..

   Самым мучител было созна, что ничего не можешь подел. И
раньше у меня в опытах случал непонят, но там можно было, на
худой конец, тщател повтор опыт: если сгинул дурной эффект - туда
ему и дорога, если нет - исслед. А здесь - ни переигр, ни
поверн назад. Даже в снах я не видел ничего, кроме извиваю
белых змей в чешуе чисел, и напряга в тоскли попытке понять: что
же хочет сообщ машина?
   Я уже не знал, куда девать рулоны перфол с числами. У нас в
инстит их использ двояко: те, на которых запечат решения
новых задач, сдают в архив, а прочие сотрудн разно по домам и
примен как туалет бумагу - очень практи. Моих рулонов хватило
бы уже на все туалеты Академгор.
   ...И когда хорошим апрельс утром (после бессон ночи в
лаборат: я выпол все прихоти машины: доливал, досыпал,
регулир...) автомат No 3 выдал мне в числах фразу "Стрептоци
стрип с трепе стрептоко...", я понял, что дальше по этому
пути идти не надо. Я вынес все рулоны на полянку в парке, растре их
(каже, я даже приговар: "Стрепто, да?.. Берди?! Нежность
душ?! Луков..." - точно не помню) и поджег.
   Сидел около костра, грелся, курил и понимал, что экспери
провали. И не потому, что ничего не получил, а потому, что вышла
"каша"... Когда-то мы с Валер Ивано смеха ради сплав в
вакуум печи ."металлополупрово кашу" из всех материа, что
были тогда под рукой. Получи восхитите расцве слиток; мы его
разбили для исследов. В каждой крошке слитка можно было обнару
любые эффекты тверд тела - от туннель до транзисто, - и все
они были зыбкие, неустойч, невоспроизв. Мы выброс "кашу" в
мусор ящик.
   Здесь было то же самое. Смысл научн решения в том,, чтобы из
массы свойств и эффек в вещес, в природе, в системе, в чем угодно
выдел нужное, а прочее подав. Здесь это не удалось. Машина не
научил поним мою информа... Я направи в лаборат, чтобы
выключ напряже.

   И в корид мне на глаза попался бак - великоле сосуд из
прозрач тефлона размер 2 х 1,5 х 1,2 метра; я его приоб тогда
же в декабре с целью употреб тефлон для всяких поделок, да не
понадоби. Этот бак навел меня на послед и соверше уж дикую
мысль. Я выста в коридор все печатаю автом, на их место
устано бак, свел в него провода от машины, концы труб, отростки
шлангов, вылил и высыпал остатки реакти, залил водой поднявш
вонь и обрати к машине с такой речью:
   - Хватит чисел! Мир нельзя выраз в двоич числах, понятно? А
даже если и можно, какой от этого толк? Попро-ка по-другому: в
образах, в чем-то веществе... черт бы тебя побрал!
   Запер лаборат и ушел с твердым намерен отдохн, прийти в
себя. Да и то сказать: послед неделю я просто не мог спать по ночам.
   ...Это были хорошие десять дней - спокой и благоустро. Я
высыпа, делал зарядку, прини душ. Мы с Ленкой ездили на мотоц
за город, ходили в кино, бродили по улицам, целовал. "Ну, как там
наши твердые схемы? - спрашив она. - Не размя еще?" Я отвечал что
-нибудь ей в тон и перево разго на иные предм. "Мне нет дела
ни до каких схем, машин, опытов! - напоми я себе. - Не хочу, чтобы
однажды меня увезли из лаборат очень весел и в рубашке с не по
росту длинн рукав!"
   Но внутри у меня что-то щемило. Бросил, убежал - а что там сейчас
делае? И что же это было? (Я уже думал об эксперим в проше
времени: было...) Похоже, что с помощью произвол информа я
возбу в компле какой-то процесс синтеза. Но что за синтез такой
дурной? И синтез чего?"


  Глава третья  

 Офици обернул бутылку полотен и откуп
 ее. Зал наполни ревом и дымом, из него под
 потол вырисова небри щеки и зеленая чалма.
 - Что это?! - Это... это джинн! - Но ведь я
 заказы шампанс! Принес жалоб книгу.
  Совреме сказка 

   "...Человек шел навстр мне по асфальт дорожке. За ним зеленели
деревья, белели колонны старого институтс корпуса. В парке все было
обыкнов. Я направл в бухгалт за авансом. Человек шагал чуть
враска, махал руками и не то чтобы прихрам, а просто ставил
правую ногу осторож, чем левую; послед мне особе бросил в
глаза. Ветер хлопал полами его плаща, трепал рыжую шевел.
   Мысль первая: где я видел этого типа?
   По мере того как мы сближал, я разли покатый лоб с залысин и
крутыми надбров дугами, плоские щеки в рыжей недель щетине,
толстый нос, высоком поджа губы, скучл сощурен веки... Нет,
мы определ видел, эту заносчи физионо невозмо забыть. А
челюсть - бог мой! - такую только по праздни надев.
   Мысль вторая: поздорова или безразл пройти мимо? И в этот миг
вся окрестн перест для меня существо. Я споткну на ровном
асфал и стал. Навстр мне шел я сам.
   Мысль третья (обрече): "Ну, вот..." Человек останов напро.
   - Привет!
   - Пппри... - Из мгнове возникш в голове хаоса выско
спасител догадка. - Вы что, из киносту?
   - Из киносту?! Узнаю свою самонадеян! - губы двойника
растяну в улыбке. - Нет, Валек, фильм о нас студии еще не планир.
Хотя теперь... кто знает!
   - Послуша, я вам не Валек, а Вален Василье Кривош! Всякий
нахал!..
   Встреч улыбну, явно наслажд моей злостью. Чувствова,
что он более готов к встрече и упивае выигрышно своего положе.
   - И... извол объясн: кто вы, откуда взялись на террит
инстит, на какой предмет загримиров и вырядил под меня?!
   - Изволю, - сказал он. - Вален Василье Кривош,
завлаборат новых систем. Вот мой пропуск, если угодно, - и он
действите показал мой затаска пропуск. - А взялся я, понятное
дело, из лаборат.
   - Ах, даже таак? - В подоб ситуа главное - не утрат чувство
юмора. - Очень приятно познакоми. Вален, значит, Василье? Из
лаборат? Так, так... ага... м-да.
   И тут я поймал себя на том, что верю ему. Не из-за пропу, конечно,
у нас на пропу и вахтера не провед. То ли я некст сообра,
что рубец над бровью и коричне родинка на щеке, которые я в зеркале
вижу слева, на самом деле должны быть именно на правой стороне лица. То
ли в самой повадке собесед было нечто исключа мысль о
розыгр... Мне стало страшно: неужели я свихну на опытах и
столкну со своей раздвоивш личнос? "Хоть бы никто не увидел...
Интере, если смотр со стороны - я один или нас двое?"
   - Значит, из лаборат? - Я попыта подлов его. - А почему же
вы идете от старого корпуса?
   - Заходил в бухгалт, ведь сегодня двадц второе. - Он вытащил
из кармана пачку пятирубл, отсчи часть. - Получи свою долю.
   Я машинал взял деньги, пересчи. Спохват:
   - А почему только полов?
   - О господи! - Двойник выразите вздох. - Нас же теперь двое!
   (Этот подчеркн выразител вздох... никогда не стану так
вздых. Оказыва, вздохом можно унизить. А его дикция - если можно
так сказать о всяком отсутст дикции! - неужели я тоже так сплев
слова с губ?)
   "Я взял у него деньги - значит, он существ, - сообра я. - Или и
это обман чувств? Черт побери, я исследова, и чихать я хотел, на
чувства, пока не пойму, в чем дело!"
   - Значит, вы настаив, что... взялись из запер и опечата
лаборат?
   - Угу, - кивнул он. - Именно из лаборат. Из бака.
   - Даже из бака, скажите пожал... Как из бака?!
   - Так, из бака. Ты бы хоть скобы предусмо, еле вылез...
   - Слушай, ты это брось! Не думаешь же ты всерьез убедить меня, что
тебя... то есть меня... нет, все-таки тебя сделала машина?
   Двойник опять вздох самым унижаю образом.
   - Я чувст, тебе еще долго предст привык к тому, что это
случил. А мог бы догадат. Ты же видел, как в колбах возни живая
материя?
   - Мало ли что! Плесень я тоже видел, как она возник в сырых
местах. Но это еще не значило, что я присутств при зарожд
жизни... Хорошо, допус, в колбах и сотвори что-то живое - не
знаю, я не биолог. Но при чем здесь ты?
   - То есть как это при чем?! - Теперь пришла его очередь взъярит. -
А что же, потво, она должна создать: червя? лошадь? осьмин?!
Машина накапли и перерабат информа о тебе: видела тебя,
слышала, обоняла и осязала тебя, считыв биотоки твоего мозга! Ты ей
глаза намозо! Вот и пожалуй. Из деталей мотоци можно собрать
лишь мотоц, а отнюдь не пылесос.
   - Хм... ну, допус. А откуда ботинки, костюм, пропуск, плащ?
   - О черт! Если она произв челов, то что ей стоит вырас
плащ?!
   (Побед блеск глаз, непрело жесты, высокоме интона...
Неужели и я так посты нетер, когда чувст превосход хоть в
чем-то?)
   - Выраст? - я пощупал ткань его плаща. Меня пробрал озноб: плащ
был не такой.
   Огром вмещае в голове не сразу, во всяком случае в моей. Помню,
студен меня прикреп к делег молодеж фестив,
юноше-охотн из таймырс тундры; я водил его по Москве. Юноша
невозму и равноду смотрел на бронзо скульпт ВДНХ, на
эскалат метро, на потоки машин, а по поводу высотн здания. МГУ
высказа так: "Из жердей и шкур можно постро малень чум, из
камня - большой..." Но вот в вестиб рестор "Норд", куда мы зашли
перекус, он носом к носу столкну с чучелом белого медведя с
подно в лапах - и замер, поражен!
   Подоб произо со мной. Плащ двойн очень походил на мой, даже
черниль пятно красова именно там, куда я посадил его, стрях
однажды автору. Но ткань была более эластич и будто жирная,
пугов держал не на нитках, а на гибких отрост. Швов в ткани не
было.
   - Скажи, а он к тебе не прирос? Ты можешь его снять?
   Двойник окончате взбелен:
   - Ну, хватит! Не обязате раздев меня на таком ветру, чтобы
удостовер, что я - это ты! Могу и так все объясн. Рубец над
бровью - это с коня слетел, когда батя учил верхо езде! На правой
ноге порвана колен связка - футбол на первенс школы! Что тебе еще
напомн? Как в детстве втихую верил в бога? Или как на первом курсе
хвастал ребятам по комнате, что познал не одну женщину, хотя на самом
деле потерял невинно на преддипло практ в Таганр?
   ("Вот сукин сын! И выбрал же...")
   - М-да... Ну, знаешь, если ты - это я, то я от себя не в восто.
   - Я тоже, - буркнул он. - Я считал себя сообразите челове...
- лицо его вдруг напрягл. - Тес, не оборачив!
   Позади меня послыша шаги.
   - Приветс вас, Вален Василье! - произ голос Гарри
Хилоб, доцента, кандид, секрет и сердце институ
масшта.
   Я не успел ответ. Двойник роско осклаби, склонил голову:
   - Добрый день, Гарри Харитон!
   В свете его улыбки мимо нас проследо пара. Пухлен
черновол девушка бойко отстуки каблук-гвоздик по асфал,
и Хилобок, приноравли к ее походке, семенил так, будто и на нем
была узкая юбка.
   - ...Возмо, я не совсем точно понял вас, Людочка, - журчал его
баритон, - но я, с точки зрения недопоним, высказы свои
соображ...
   - У Гарри опять новая, - констатир двойник. - Вот видишь: Хилобок
и тот меня призн, а ты сомневае. Пошли-ка домой!
   Только полной своей растерянн могу объясн, что покорно
попле за ним в Академгор.

   В кварт он сразу направи в ванную. Послыша шум воды из душа,
потом он высуну из двери:
   - Эй, первый экземп или как там тебя! Если хочешь убедит, что у
меня все в порядке, прошу. Заодно намыл мне спину.
   Я так и сделал. Это был живой человек. И тело у него было мое.
Кстати, не ожидал увидеть у себя такие могучие жировые складки на животе
и на боках. Надо почаще упражня с гантел!
   Пока он мылся, я ходил по комнате, курил и пытался привыкн к
факту: машина создала челов. Машина воспроиз меня... О природа,
неужели это возмо?!
   Средневек завирал идеи насчет "гомунку"... Мысль Винера о
том, что информа в челов можно "разверн" в последовате
импуль, перед их на любое расстоя и снова запис в челов,
как изображ на телеэкр... Доказател Эшби, что между работой
мозга и работой машины нет принципиа разницы - впрочем, еще ранее
это доказы Сеченов... Но ведь все это умные разгов для разминки
мозгов; попро на их основе что-то сделать!
   И выходит, сделано? Там, за дверцей, плеще и со вкусом
отфыркива не Иванов, Петров, Сидоров - тех бы я послал подал, -
но "я"... А эти рулоны с числами? Выходит, я сжег "бумажн себя"?!
   Из комбина чисел я силился выбрать коротен приемле истины,
а машина копнула глубже. Она накапли информа, комбиниро ее
так и этак, сравнив по каналам обрат связи, отбир и усили
нужное и на какомто этапе сложно "открыла" Жизнь!
   А потом машина развила ее до уровня челов. Но почему? Зачем? Я же
этого не добива!

   Сейчас, по здравом размышл, я могу свести концы с концами: да,
получил именно то, чего я "добива"! Я хотел, чтобы машина понимала
челов - и только. "Вы меня понима?" - "О да!" - отвечает
собесед, и оба, доволь друг другом, расходя по своим делам. В
разгов это сходит с рук. Но в опытах с логичес автомат так
легко путать понима и согла мне не следов. Поэтому (лучше
позже, чем никогда!) стоит разобра: что есть понима?
   Есть практиче (или целевое) понима. В машину заклады
програ, она ее поним - делает то, что от нее ждут. "Тобик, куси!"
- и Тобик радос хватает прохож за штаны. "Цоб!" - и волы
поворачи направо. "Цобэ!" - налево. Такое примити понима типа
"цоб-цобэ" досту многим живым и неживым систе. Оно контролир
по достиже цели, и, чем примити система, тем проще должна быть
цель и тем подроб программиро задачи.
   Но есть и другое понима - взаимопони: полная перед своей
информа другой системе. А для этого система, которая усваи
информа, должна быть никак не проще той, что перед... Я не задал
машине цель - все ждал, когда она закон конструир и услож
себя. А она не кончала и не кончала - и естеств: ее "Целью" стало
полное понима моей информа, да не только словес, а любой.
("Цель" машины - это опять произвол понятие, им тоже баловат не
стоит. Просто - информаци системы ведут себя по законам, чем-то
похожим на начала термодина; и моя система "датчики - кристалл
- ЦВМ12" должна была прийти в информаци равнове со средой - как
болва в печи должна прийти в температу равнове с жаром углей.
Такое равнове и есть взаимопони. Ни на уровне схем, ни на уровне
простых организ к нему не прийти.)
   Вот так все и получил. На взаимопони челов способен
только человек. На хорошее взаимопони - очень близкий человек. На
идеаль - только ты сам. И мой двойник - продукт информаци
равнове машины со мной. Но, кстати сказать, клювики "информаци
весов" так и не сровнял - я не присутств в лаборат в это
время и не столкну со свежевозн дублем, как с отражен в
зеркале, - носом к носу. А дальше и вовсе все у нас пошло поразн.
   Словом, ужас как бестолк я поста опыт. Только и моего, что
сообра налад обрат связь... Интере переигр: если бы я вел
экспери строго, логично, обдума, отсекал сомните
вариа-получил бы я такой резуль? Да никогда в жизни! Получи бы
благополу кандида-докторс верняк - и все. Ведь в науке в
основ происхо вещи посредств - и я приучил себя к
посредстве. Значит, все в порядке? Почему же грызет досада,
неудовлетворе? Почему я все возвращ к этим прома и ошибкам?
Ведь получил... Что, вышло не по прави? А есть аа правила для
откры? Много случайн" не можешь припис все своему "научному
видению"? А открыто Гальв, а Х-лучи, а радиоактив, а электро
эмиссия, а... да любое откры, с котор начинае та иди иная
наука, связано со случаем. Многое еще не понимаю? Тоже как у всех,
нечего пыжит! Откуда же это саморастер?
   Э, дело, видимо, в другом: сейчас так работ нельзя. Уж очень нынче
наука серьез пошла, не то что во времена Гадьв и Рентг. Вот
так, не подумав, можно однажды открыть и способ мгновен уничтож
Земли - с блестя эксперимент подтвержд...

   Дубль вышел из ванной порозове и в моей пижаме, пристро к
зеркалу причесыва. Я подошел, стал рядом: из зеркала смотр два
одинако лица. Только волосы у него были темнее от влаги.
   Он достал из шкафа электробр, включил ее. Я наблю, как он
бреется, и чувство себя едва ли не в гостях: настол по-хозяйски
непринужде были его движе. Я не выдер:
   - Слушай, ты хоть осозна необычн ситуа?
   - Чего? - Он скосил глаза. - Не мешай! - Он явно был по ту сторону
факта..."

   Аспир отложил дневник, покачал головой: нет, Валька-ориги не
умел читать в душах!
   ... Он тоже был потря. По ощущен получал, будто он просн
в баке, понимая все: где находи и как возник. Собстве, его
откры начинал уже тогда... А хамил он от растерянн. И еще,
пожалуй, потому, что искал линию поведе - такую линию, которая не
низвела бы его в эксперимент образцы.
   Он снова взялся за дневник.

   "...- Но ведь ты появи из машины, а не ив чрева матери! Из машины,
понима!
   - Ну так что? А появит из чрева, по-твоему, просто? Рождение
челов куда более таинстве событие, чем мое появле. Здесь можно
прослед логичес последовател, а там? Мальчик получи или
девочка? В папу пойдет или в маму? Умный вырас или дурак? Сплошной
туман! Нам это дело кажется обыкнове лишь из-за своей массово. А
здесь: машина запис информа - и воспроиз ее. Как магнито.
Конечно, лучше бы она воспроиз меня, скажем, с Норбе Винера... но
что подела! Ведь и на магнито если запис "Гоп, мои
гречан...", то не надейся услыш симфо Чайковс.
   Нет, чтобы я был таким хамом! Видно, он остро чувство щекотли
своего появле на свет, своего положе и не хотел, чтобы я это
понял. А чего там не понять: возник из колб и бутылок, как средневе
гомунку люс, и бесится... Я часто замечал: люди, которые чуют за собой
какую-то неполноцен, всегда нахаль и хамови других. И он
стреми вести себя с естественн новорожде. Тот ведь тоже не
упивае значен события (Чело родился!), а сразу начинает
скандал, сосать грудь и пачкать пеленки..."

   Аспир Кривош только вздох и перевер стран.

   " - Ну, а чувству-то ты себя нормал?
   - Вполне! - Он освежал лицо одеколо. - С чего бы мне чувство
себя ненорма? Машина - устройс без фанта. Предста, что бы
она наворот, будь у нее воображ! А так все в порядке: я не урод о
двух головах, молод, здоров, наполне пульса отлич. Сейчас поужинаю
и поеду к Ленке. Я по ней соскучи.
   - Что-о-о-о?! - я подско к нему. Он смотрел на меня с интере, в
глазах появил шкодли искорки.
   - Да, ведь мы теперь соперн! Послу, ты как-то примити к
этому относиш. Ревно-чувство пошлое, пережи. Да и к кому
ревнов, рассуди здраво: если Лена будет со мной, разве это значит,
что она измен тебе? Измен можно с другим мужчи, непохо,
более привлекате, напри. А я для нее - это ты... Даже если у нас
с ней пойдут дети, то нельзя считать, что она настав тебе рога. Мы с
тобой одинако - и всякие там гены, хромос у нас тоже... Э-э,
осторож!
   Ему пришл прикрыт дверцей шкафа. Я схватил гантель с пола,
двину к нему:
   - Убью гада! На логику берешь... я тебе покажу логику, гомунку! Я
тебя породил, я тебя и убью, понял? Думать о ней не смей!
   Дубль бесстра высту из-за шкафа. Уголки рта у него были
опущены.
   - Слушай, ты, Тарас Бульба! Положи гантель! Если уж ты начал так
говор, то давай договор до полной ясности. "Гомунку" и
"убью" я остав без внима как проду твоей истеричн. А вот
что касае цитат типа "я тебя породил..." - так ты меня не породил. Я
сущест не благод тебе, и насчет моей подчиненн тебе лучше не
заблужда...
   - То есть как?..
   - А так. Положи гантель, я серье говорю. Я, если быть точным,
возник против твоих замыс, просто потому, что ты не остано во-время
опыт, а дальше и хотел бы, да поздно. То есть, - он скверно усмехну,
- все аналоги той ситуа, в которой и ты когда-то появи на свет
до небрежн родите...
   (Все знает, смотри-ка! Было. Матушка моя однажды, после какой-то моей
детской шкоды, сказала, чтобы слуша и ценил:
   - Хотела я сделать аборт, да передум. А ты...
   Лучше бы она этого не говор. Меня не хотели. Меня могло не быть!.)
   - ... Но в отличие от мамы ты меня не вынаши, не рожал в муках, не
кормил и не одевал, - продол дубль. - Ты меня даже не спас от смерти,
ведь я существ и до этого опыта: я был ты. Я тебе не обязан ни
жизнью, ни здоров, ни инженер образова - ничем! Так что давай
на равных.
   - И с Леной на равных?!
   - С Леной... я не знаю, как быть с Леной. Но ты... ты... - он, судя
по выраже лица, хотел что-то прибав, но воздерж" только резко
выдох воздух, - ты должен так же уважать мои чувства, как я твой,
понял? Ведь я тоже люблю Ленку. И знаю, что она моя - моя женщина,
понима? Я знаю ее тело, замах кожи ж волос, ее дыхание... и как она
говорит: "Ну, Валек, ты как медведь, право!" - и как она морщит нос...
   Он вдруг осекся. Мы посмотр друг на друга, поражен одной и той же
мыслью.
   - В лаборат! - я первый кинулся к вешалке".


  Глава четвер  

Если тебе хочется такси, а судьба предла
  автобус - выбирай автобус, ибо он следует по
  расписа.
 К. Прутков-инженер, мысль No 90 

   "Мы бежали по парку напря; в ветвях и в наших ушах свистел ветер.
Небо застил тучи цвета асфал.
   В лаборат пахло теплым болотом. Лампо под потол маячили в
тумане. Возле своего стола я насту на шланг, который раньше здесь не
лежал, и отдер ногу: шланг стал извиват!
   Колбы и бутыли покрыл рыхлым серым налетом; что делал в них -
не разобр. Журчали струйки воды из дистиллят, щелкали реле в
термост. В дальнем углу, куда уже не добрат из-за перепле
прово, трубок, шлангов, мигали лампо на пульте ЦВМ-12.
   Шлангов стало куда больше, чем раньше. Мы пробира среди них,
будто сквозь заросли лиан. Некото шланги сокраща, проталк
сквозь себя какие-то комки. Стены бака тоже обросли серой плесе. Я
очистил ее рукавом.
   ...В золоти-мутной среде вырисовыв силуэт челов. "Еще
дубль?! Нет..." Я всмотре. В ванне наметил контуры женск тела,
и очерта этого тела я не спутал бы ни с каким другим. Напро моего
лица колыхал голова без волос. Была какая-то сумасше логика в
том, что именно сейчас, когда мы с дублем схлестну из-за Лены,
машина тоже пытал решить эту задачу. Я испыты страх и внутре
протест.
   - Но... ведь машина ее не знает!
   - Зато ты знаешь. Машина воспроизв ее по твоей памяти...
   Мы говор почему-то шепотом.
   - Смотри!
   За призрач контур тела Лены стал вырисовыв скелет. Ступни
уплотни в белые фаланги пальцев, в суставы; обозначи берцо и
голен кости. Изогну похожий на огромн кольчат червя
позвоно, от него разветви ребра, выросли топор лопаток. В
черепе наметил швы, обрисова ямы глазниц... Не могу сказать, что
это прият зрелище - скелет любимой женщины, - но я не мог оторвать
глаз. Мы видели то, чего еще никто не видел на свете: как машина создает
челов!
   "По моей памяти, по моей памяти... - лихорад сообра я. - Но
ведь ее недостат. Или машина усвоила общие законы постро
человечес тела? Откуда - ведь я их не знаю!"
   Кости в баке начали обраст прозра-багров полос и свивами
мышц, а они подерну желтова, как у курицы, жирком. Красным
пункти прониз тело кровено система. Все это колебал в
раств, меняло очерта. Даже лицо Лены с опущенн веками, за
котор виднел водянис глаза, искаж гримасы. Машина будто
примерива, как лучше скомпоно челов. Я слишком слабо знаком с
анатом вообще и женск тела в частно, чтобы оценить, прави
или нет строила машина Лену. Но вскоре почуял нелад.
   Первонача контуры ее тела стали изменят. Плечи, еще неско
минут назад округ, приобр угловат и раздал вширь... Что
такое?
   - Ноги! - дубль больно сжал мое предпле. - Смотри, ноги!
   Я увидел внизу жилис ступни под сорок второй размер ботинок - и от
догадки меня прошиб холод пот: машина исчерп информа о Лене и
достраи ее моим телом! Я поверну к дублю: у него лоб тоже блестел
от пота.
   - Надо останов!
   - Как? Выруб ток?
   - Нельзя, это сотрет память в машине. Дать охлажде?
   - Чтобы затормо процесс? Не выйдет, у машины большой запас тепла...
   А искажен образ в баке приобре все более ясные очерта.
Вокруг тела заколыха прозрач мантия - я узнал фасон простен
платья, в котором Лена мне больше всего нравил. Машина с
добросовест идиота напялив его на свое созда...
   - Надо приказ машине, внушить... но как?
   - Верно! - дубль подско к стеклян шкафч, взял "шапку
Моном", нажал на ней кнопку "Трансля" и протя мне. - Надевай и
ненав Ленку! Думай, что хочешь ее уничтож... ну!
   Я сгоряча схватил блестя колпак, повер в руках, вернул.
   - Не смогу...
   - Тютя! Что же делать? Ведь это скоро откроет глаза и...
   Он плотно натянул колпак и стал кричать напропа, размах
кулак: - Останов, машина! Останов сейчас же, слышишь! Ты
созда не макет, не опытный образец - челов! Останов, идиот!
Останов по-хорош!
   - Останов, машина, слышишь! - Я поверну к микрофо. -
Останов, а то мы уничто тебя!
   Тошно вспомин эту сцену. Мы, привык нажат кнопки или
поворо ручки прекращ и направл любые проце, кричали,
объясн... и кому? - скопищу колб, электро схем и шлангов. Тьфу!
Это была паника.
   Мы еще что-то орали противн голос, как вдруг шланги около бака
затрясл от энергич сокраще, овеществл образ-гибрид
затян белая муть. Мы замол. Через три минуты муть проясни, В
золотис раств не было ничего. Только перел и блики растека
от серед к краям.
   - Ф-фу... - сказал дубль. - До меня раньше как-то не доход, что
человек на семьде процен состоит из воды. Теперь дошло...
   Мы выбрал к окну. От влажной духоты мое тело покрыл липким
потом. Я расстег рубашку, дубль сделал то же. Насту вечер. Небо
очистил от туч. Стекла институтс корпуса напро как ни в чем не
бывало отраж багро закат. Так они отраж его в каждый ясный
вечер: вчера, месяц, год назад - когда этого еще не было. Природа
прикидыва, будто ничего не произо.
   У меня перед глазами стоял обволакив прозрач тканями скелет.
   - Эти анатомиче подробн, эти гримасы... бррр! - сказал дубль,
опуска на стул. - Мне и Лену что-то расхоте видеть.
   Я промол, потому что он выразил мою мысль. Сейчас-то все прошло,
но тогда... одно дело знать, пусть даже близко, что твоя женщина -
человек из мяса, костей и внутренно, другое дело - увидеть это.
   Я достал из стола лаборато журнал, просмот послед записи -
куцые и бессодержат. Это ведь когда опыт получае, как задумал,
или хорошая идея пришла в голову, то расписыв подро; а здесь
было:
   "8 апреля. Раскодир числа, 860 строк. Неуда.
   9 апреля. Раскодир выборо числа с пяти рулонов. Ничего не
понял. Шизофре какая-то!
   10 апреля. Раскодир с тем же результ. Долил в колбы и бутыли:
No1, 3 и 5 глицер по 2 л; No 2 и 7 - раств тиомоче по 200 мл;
во все - дистилл по 2-3 л.
   11 апреля. "Стрептоци стрип с трепе стрептоко". Ну -
все..."
   А сейчас возьму автору и запишу: "22 апреля. Компл воспрои
меня, В. В. Кривоше. Кривош No 2 сидит рядом и чешет подборо".
Анекдот!
   И вдруг меня подхват волна сатанин гордо. Ведь откры-то
есть - да какое! Оно вмещает в себя и системол, и электро, и
бионику, и химию, и биоло - все, что хотите, да еще сверх того
что-то. И сделал его я!.Как сделал, как достиг - вопрос второй. Но
главное: я! Я!!! Теперь пригла Государств комис да
продемонстри возникнов в баке нового дубля... Предста,
какие у всех будут лица! И знако теперь уж точно скажут: "Ну ты
да-ал!", скажут: "Вот тебе и Кривош!" И Вольтампе прибежит
смотр... Я испыты неудерж желание захихик; только
присутс собесед останов меня.
   - Да что знако, Вольтампе, - услышал я свой голос н не сразу
понял, что это произ дубль. - Это, Валек, Нобелев премия!
   "А и верно: Нобелев! Портр во всех газетах... И Ленка, которая
сейчас относи ко мне нескол свысока - конечно, она краси, а я
нет! - тогда поймет... И посредств фамилия Кривош (я как-то
искал в энциклоп знамени однофамил - и не нашел: Кривошл
есть, Кривоно есть, а Кривоше еще нет) будет звучать
громопод: Кривош! Тот самый!.."
   Мне стало не по себе от этих мыслей. Честолюб мечта сгинули.
   Действите: что же будет? Что делать с этим открыт дальше?
   Я захлоп журнал.
   - Так что: будем произво себе подоб? Устроим демпинг
Крвиюше? Впрочем, и других можно, если их запис в машину... Черт
те что! Как-то это... ни в какие ворота не лезет.
   - М-да. А все было тихо-мирно"... - дубль покру головой.

   Вот именно: все было тихо-мирно... "Хорошая погода, девушка. Вам в
какую сторону?" - "В противопол!" - "И мне туда, а как вас зовут?"
- "А вам зачем?" - ну и так далее, вплоть до Дворца бракосоче,
родильн дома, порции ремня за убитую из рогатки кошку и сжига
после оконча семи классов ненавис "Зооло". Как хорошо сказано
в статье председа Днепров конторы загса: "Семья есть способ
продолж рода и увеличе населе государ". И вдруг - да
здравст наука! - появляе конкурен способ: засып и заливаем
реакт из прейскур Главхимт, вводим через систему датчиков
информа - получ челов. Причем сложивше, готов: с мышцами
и инженер квалифика, с привычк и жизнен опытом... "Выходит,
мы замахива па самое человеч, что есть в людях: на любовь, на
отцовс и материн, на детство! - Меня стал пробир озноб. - И
выгодно. Выгодно - вот что самое страш в наш рационалист
век!"
   Дубль поднял голову, в глазах у него были тревога и замешател.
   - Слушай, но почему страшно? Ну, работ - точнее, ты работал. Ну,
сделал опытную устано, а на ней откры. Способ синтеза информа в
челов - завет мечта алхими. Расшир наши представл о
челов кик информаци системе... Ну, и очень приятно! Когда-то
короли щедро ассигно такие работы... правда, потом рубили головы
неудачл исследова, но если подум, то и правил делали: не
можешь - не берись. Но нам-то ничего не будет. Даже наобо. Почему же
так страшно?
   "Потому что сейчас не средние века, - отвечал я себе. - И не прошлое
столе. И даже не начало XX века, когда все было впереди. Тогда
первооткрыв имели мораль право потом разве руками: мы, мол,
не знали, что так скверно выйдет... Мы, их счастли потомки, такого
права не имеем. Потому что мы знаем. Потому что все уже было.
   ...Все было: газовые атаки - по науке; Майдан и Освенц - по
науке; Хирос и Нагас - по науке. Планы глобаль войны - по
науке, с примене математ. Ограниче войны - тоже по науке...
Десятил минули с послед мировой войны: разобр и застр
развал, сгнили и смешал с землей 50 миллио трупов, народил и
выросли новые сотни миллио людей - а память об этом не слабеет. И
помнить страшно, а забыть еще страш. Потому что это не стало прошлым.
Остал знание: люди это могут.
   Первооткрыв и исследова - всего лишь специал своего
дела. Чтобы добыть у природы новые знания, им приходи ухлопать
столько труда и изобретател, что на размышл не по
специальн: а что из этого в жизни получи? - ни сил, ни мыслей не
остае. И тогда набег те, кому это "по специальн": людишки, для
которых любое изобрет и откры - лишь новый способ для достиж
старых целей: власти, богатс, влияния, почес и покупных
удовольс. Если дать им наш способ, они увидят в нем только одно
"новое": выгодно! Дублиро знамени певцов, актеров и музыкан?
Нет, не выгодно: грампласт и откры выпуск прибыль. А
выгодно будет произво массо тиражом людей для определе
назначе: избират для победы над политиче противн
(рентабел, чем тратить сотни миллио на обычную избирате
кампа), женщин для публич домов, работни дефици
специальн, солдат-сверхсроч... можно и специали посми
с узко направле одаренно, чтобы делали новые изобрет и не
совал не в свои дела. Человек для определен назначе,
человек-вещь - что может быть хуже! Как мы распоряжа с вещами и
машин, исполнив назначе, отслужив свое? В перепла, в
костер, под пресс, на свалку. Ну, и с людьми-вещами можно так же".
   - Но ведь это там... - неопредел указал рукой дубль. - У нас
обществен не допус.
   "А разве нет у нас людей, которые готовы употреб все: от идей
коммуни до фальши радиопер, от служебн положе до цитат
из класси, - чтобы достичь благопол, известн положе, а
потом еще больш благопол для себя, и еще, и еще, любой ценой?
Людей, которые малей покуше на свои привиле норовят истолко
как всеоб катастр?".
   - Есть, - кивнул дубль. - И все же люди - в основ народ хороший,
иначе мир давно бы преврат в клубок кусаю друг друга подон и
сгинул бы без всякой термояде войны. Но... Ведь если не считать
мелких природ неприятно: наводне, землетряс, вирус
гриппа - во всех своих бедах, в том числе и в самых ужасных, виноваты
сами люди. Винов, что подчиня тому, чему не надо подчиня,
соглаша с тем, чему надо противост, считали свою хату с краю.
Винов тем, что выполн работу, за которую больше платят, а не ту,
что нужна всем людям и им самим... Если бы большин людей на Земле
соразме свои дела и занятия с интерес человече, нам нечего
было бы опасат за это откры. Но этого нет. И поэтому, окажись
сейчас в опасной близо от него хоть один влиятел и расторо
подлец - наше откры оберне страшил.
   Потому что примене научных откры - это всего лишь техника.
Когда-то техника была выдум для борьбы челов с приро. Теперь ее
легко обрат на борьбу людей с людьми. А на этом пути техника никаких
проблем не решает, только плодит их. Сколько сейчас в мире научных,
техниче, социаль проблем вместо одной, решен два десятил
назад: как синтезиро гелий из водор?
   Выдадим мы на-гора свое откры - и жить станет еще страш. И
будет нам "слава": каждый человек будет точно знать, кого и за что
прокля.
   - Слушай, а может... и вправду? - сказал дубль. - Ничего мы не
видели, ничего не знаем. Хватит с людей страш откры, пусть
управя хоть с теми, что есть. Вырубим напряже, перекр краны...
А?
   "И сразу - никакой задачи. Израсходов реакт спишу, по работе
отчита как-нибудь. И займусь чем-то попроще, поневин..."
   - А я уеду во Владиво монтиро оборудов в портах, - сказал
дубль.
   Мы замолч. За окном над черными деревь пылала Венера. Плакала
где-то кошка голосом ребенка. В тишине парка висела высокая воющая нота
- это в Ленки КБ шли стендо испыта нового реактив
двигат. "Работа идет. Что ж, все правил: 41-й год не должен
повтори... - Я раздумы над этим, чтобы оттян решение. - В
глубо шахтах рвутся плутони и водород бомбы -
высокооплачи ученым и инжене необход совершенст
ядерное оружие... А на бетон площад и в бетон колод во всех
уголках планеты смотрят в небо остроно ракеты. Каждая нацел на
свой объект, электро в них включ, вычислите машины
непреры прощупы их "тестами": нет ли где неисправн? Как
только истек определе исследова по надежно срок службы
электрон блока, тотчас техники в мунди отключ его, выним из
гнезда и быстро, слаже, будто вот-вот начне война, в которой надо
успеть побед, вталкив в пустое гнездо новый блок. Работа идет".
   - Вздор! - скдзал я. - Человече для многого не созрело: для
ядерной энергии, для космиче полетов - гак что? Откры - это
объекти реально, его не закро. Не мы, так другие дойдут -
исход идея опыта проста. Ты уверен, что они лучше распоря
открыт? Я - нет... Поэтому надо думать, как сделать, чтобы это
откры не стало угрозой для челов.
   - Сложно... - вздох дубль, подня. - Я посмо, что там в баке
делае.
   Через секунду он верну. На нем лица не было.
   - Валька, там... там батя!

   У радис есть верная примета: если сложная электро схема
заработ сразу после сборки, добра не жди. Если она на испытан не
забарах, то перед приемоч комисс осрамит разработч; если
комис пройдет, то в серий производ начнет объявля
недоде за недодел. Слабина всегда обнаруж.
   Машина вознамери прийти в информаци равнове уже не со
мной, непосредств источни информа, а со всей информаци
средой, о которой узнала от меня, со всем миром. Поэтому возник Лена,
поэтому появи отец.
   Поэтому же было и все осталь, над чем мы с дублем хлопот без
отдыха целую неделю. Эта деятельн машины была продолже прежней
логичес линии разви; но техниче это была попытка с негод
средств. Вместо "модели мира" в баке получи бред...
   Не могу писать о том, как в баке возни отец, - страшно. Таким он
был в день смерти: рыхлый, грузный старик с широким бритым лицом,
размы седина волос вокруг черепа. Машина выбрала самое послед и
самое тяжелое воспомин о нем. Умирал он при мне, ужо перестал
дышать, а я все стара отогр холодею тело...
   Потом мне нескол раз снился один и тот же сон: я что есть силы тру
холод на ощупь тело отца - и оно теплеет, батя начин дышать,
сначала прерыви, предсме, потом обыкнов - открыв глаза,
встает с постели. "Прихвор немного, сынок, - говорит извиняю
голосом. - Но все в порядке". Этот сон был как смерть наобо.
   А сейчас машина создав его, чтобы он еще раз умер при нас. Разумом
мы поним, что никакой это не батя, а очеред информаци гибрид,
котор нельзя дать заверши; ведь неизвес, что это будет - труп,
сумасше сущес или еще что-то. Но ни он, ни я не решал надеть
"шапку Моном", скомандо машине: ."Нет!" Мы избег смотр на
бак и друг на друга. Потом я подошел к щиту, дернул рубиль. На миг в
лаборат стало темно и тихо.
   - Что ты делаешь?! - дубль подско к щиту, врубил энергию.
   Конденса фильт не успели разряди за эту секунду, машина
работ. Но в баке все исчезло.
   Потом я увидел в баке весь хаос своей памяти: учитель ботан в
5-м классе Елизав Моисее; девочку Клаву из тех же времен - предмет
мальчише чувств; какого-то давнего знаком с поэтиче профи;
возчикамолда, котор я видел мельком на базаре в Кишин...
скучно перечис. Это была не "модель мира": все образовыв
смутно, фрагмент, как оно и храни в умеющей забыв человеч
памяти. У Елизав Моисее, напри, удались лишь малень строгие
глазки под вечно нахмурен бровями, а от возчикамолда вообще
остал только баранья шапка, надвину на самые усы...
   Спать мы уходили по очереди. Одному приходи дежур у бака,
чтобы вовремя надеть "шапку" и приказ машине: "Нет!"
   Дубль первый догада сунуть в жидко термом (прия было
наблюд, в какое доволь настрое привел его первый
самостояте творчес акт!). Темпера оказал 40 граду.
   - Горячеч бред...
   - Надо дать ей жаропониж, - сболт я полуш.
   Но, поразмы, мы принял досып во все питаю машину колбы и
бутыли хинин. Темпера упала до 39 граду, но бред продолж.
Машина теперь комбиниро образы, как в сквер сне, - лицо
начальн первого отдела инстит Иоганна Иоганно Кляппа плавно
приобре черты Азарова, у того вдруг отраст хилобоков усы...
   Когда темпера понизил до 38 граду, в баке стали появля
плоские, как на экране, образы политиче деяте, киноарти,
передов производ вместе с уменьше Доской почета, Ломонос,
Фарадея, извест в нашем городе эстрад певицы Марии Трапез. Эти
двухмер тени - то цветные, то черно-белые - возник мгнове,
держал нескол секунд и растворя. Похоже, что моя память
истощал.
   На шестой или седьмой день (мы потер счет времени) темпера
золотис жидко упала до 36,5.
   - Норма! - И я попле отсыпат.
   Дубль остался дежур. Ночью он растол меня:
   - Вставай! Пойдем, там машина строит глазки.
   Спросо я послал его к черту. Он вылил на меня кружку воды.
Пришл пойти.

   ...Понач мне показал, что в жидко бака плавают какие-то
пузыри. Но это были глаза - белые шарики со зрачком и радужной
оболоч. Они возник в глубине бака, всплыв, теснил у
прозрач стеной, следили за нашими движени, за миган лампо на
пульте ЦВМ-12: голубые, серые, карие, зеленые, черные, рыжие, огром в
фиолето зрачком лошади, отсвечива и в темной вертика
щелью - кошачьи, черные птичьи бисери... Здесь собрал, наверно,
глаза всех людей и живот, которые мне приходи видеть.
   Оттого, что без век и ресниц, они казал удивлен. К утру глаза
начали появлят и возле бака: от живых шлангов выпячив
мускули отрос, заканчиваю веками и ресниц. Веки
раскрыва. Новые глаза смотр на нас пристал и с каким-то
ожидан. Было не по себе под бесчислен молчали взгляд.
   А потом... из бака, колб и от живых шлангов стремите, как побеги
бамбука, стали расти щупы и хоботки. Было что-то наивное и по-детски
трогател в их движен. Они сплетал, касал стенок колб и
прибо, стен лаборат. Один щупик дотяну до оголен клемм
электро, косну и, дернувш, повис, обуглен.
   - Эге, это уже серье! - сказал дубль.
   Да, это было серье: машина переход от созерцател способа
сбора информа к деятель и строила для этого свои датчики, свои
исполните механи... Вообще, как ни назови ее разви:
стремле к информацио равнове, самоконструир или
биологиче синтез информа - нельзя не восхити необыкнов
цепкос и мощью этого проце. Не так, так эдак - но не
останавлив!
   Но после всего, что мы наблюд, нам было не до востор и не до
академиче любопыт. Мы догадыва, чем это может кончит.
   - Ну хватит! - я взял со стола "шапку Моном". - Не знаю, удастся
ли застав ее делать то, что мы хотим...
 - Для этого неплохо бы знать, что мы хотим, - вставил дубль.
   - ...но для начала мы должны застав ее не делать того, чего мы не
хотим.
   "Убрать глаза! Убрать щупы! Прекрат овеществл информа!
Убрать глаза! Убрать щупы! Прекрат..." - мы повтор это со всем
напряже мысли через "шапку Моном", произно в микроф.
   А машина по-прежн повод живыми щупами и таращил на нас
сотнями разнообра глаз. Это было похоже на поеди.
   - Доработа, - сказал дубль.
   - Ах так! - Я ударил кулаком по стенке бака. Все щупы задерга,
потянул ко мне - я отсту. - Валька, перекры воду! Отсоед
питател шланги.
   "Машина, ты погибн. Машина, ты умрешь от жажды и голода, если не
подчини..."
   Конечно, это было грубо, неизя, но что оставал делать? Двойник
медле закручи вентиль водопро. Звон струек из дистилля
преврат в дробь капель. Я защем шланги зажим... И, дрогнув,
обвисли щупы! Начали скручива, втягива обратно в бак.
Потускн, заслези и сморщил шарики глаз.
   Час спустя все исчезло. Жидко в баке стала по-прежн золоти
и прозрач.
   - Так-то оно лучше! - я снял "шапку" и смотал провода.
   Мы снова пустили воду, сняли зажимы и сидели в лаборат до поздней
ночи, курили, разговари ни о чем, ждали, что будет. Теперь мы не
знали, чего больше бояться: нового машинн бреда или того, что
замордова таким обращен система распаде и прекра свое
существов. В день первый мы еще могли обсужд идею "а не закрыть
ли откры?". Теперь же нам станови не по себе при мысли, что оно
может "закрыт" само, поманит небыва и исчез.
   То я, то дубль подход к баку, с опаской втягив воздух, боясь
почуять запахи тления или тухлят; не доверяя термоме, трогали
ладон стенки бака и теплые живые шланги: не остыв ли? Не пышут ли
снова горячеч жаром?
   Но нет, воздух в комнате остава теплым, влажным и чистым: будто
здесь находил большое опрят живот. Машина жила. Она просто
ничего не предприни без нас. Мы ее подчин!
   В первом часу ночи я посмот на своего двойн, как в зеркало. Он
устало помарги красн веками, улыба:
 - Кажется, все в порядке. Пошли отсыпат, а?
   Сейчас не было искусстве дубля. Рядом сидел товарищ по работе,
такой же усталый и счастли, как я сам. И ведь - стран дело! - я не
испыты восто при встрече с ним в парке, меня не тешила
фантасмаг памяти в баке... а вот теперь мне стало покойно и
радос. Все-таки самое главное для челов - чувство себя
хозяи положе!"

 Глава пятая  

  Не сказыва ли в усерд поиске
   причин связей собственнич инстинкт
   людей? Ведь и здесь мы ищем, что чему принадл.

К. Прутков-инженер, мысль No 10 

   "Мы вышли в парк. Ночь была теплая. От устало мы оба забыли, что
нам не следует появлят вместе, и вспомн об этом только в
проход. Старик Вахте в упор смотрел на нас слегка посове
голуб глазк. Мы замерли.
   - А, Вален Василье! - вдруг обрадов дед. - Уже отдежур?
   - Да... - в один голос ответ мы.
   - И правил. - Вахте тяжело подня, отпер выход дверь. - И
ничего с этим институ не сделае, и никто его не украдет, и всего
вам хорош, а мне еще сидеть. Люди гуляют, а мне еще сидеть, так-то...
   Мы выскоч на улицу, быстро пошли прочь.
   - Вот это да! - Тут я обратил внима, что фасад нового корпуса
инстит украшен разноцвет лампочк. - Какое сегодня число?
   Дубль прики по пальцам:
   - Первое... нет, второе мая. С праздни, Валька!
   - С прошед... Вот тебе на!
   Я вспом, что мы с Леной условил пойти Первого мая в компанию
ее сотрудн, а второго поехать на мотоци за Днепр, и скис.
Обидел теперь насме.
   - А Лена сейчас танцует... где-то и с кем-то, - молвил дубль.
   - Тебе-то что за дело?
   Мы замолч. По улице неслись украшен зеленью троллей. На
крышах домов стартов ракеты-носит из лампо. За распахн
настежь окнами танцев, пели, чокал...
   Я закурил, стал обдумыв наблюде за "машиной-маткой" (так мы
окончате назвали весь компл). "Во-первых, она не машина-оракул и
не машинамысл, никак отбора информа в ней не происхо.
Только комбина - иногда осмысле, иногда нет. Во-вторых, ею можно
управл не только энергетич путем (зажим шланги, отклю
воду и энергию - словом, брать за горло), но и информаци. Правда,
пока она отзывал лишь на команду "Нет!", но лиха беда начало.
Кажется, удобней всего командо ею через "шапку Моном"
биопотенци мозга... В-третьих, "машина-матка" хоть и очень
сложная, но машина: искусстве созда без цели. Стремле к
устойчив, к информацио равнове - конечно, не цель, а
свойс, такое же, как и у аналитиче весов. Только оно более
сложно проявля: через синтез в виде живого вещес внешней
информа. Цель всегда состоит в решении задачи. Задачи перед ней
никакой не было - вот она и дурила от избытка возможно. Но..."
   - ...задачи для нее должен отавияь человек, - подхва дубль; меня
уже перест удивл его способн мыслить паралле со мной. -
Как и для всех других машин. Следовате, как говорят бюрокр, вся
ответствен на нас.
   Думать об ответствен не хотел. Работа, работа, себя не
жалеешь - и на тебе, еще и отвеч приходи. А люди вон гуляют...
Упуст празд, идиоты. Вот так и жизнь пройдет в вонючей
лаборат...

   Мы сверн на каштано аллею, что вела в Академгор. Впереди
медле шла пара. У нас с дублем, трезвых, голод и одино, даже
защем сердца: до того славно эти двое вписыва в подсвеч
газосвет трубк перспек аллеи. Он, высокий и элегант,
поддерж за талию ее. Она чуть склон пышную приче к его плечу.
Мы непроиаво ускор шаги, чтобы обогн их и не растрав душу
лиричес зрели.
   - Сейчас послуш магнито, Танечка! У меня такие записи -
пальч оближ! - донесся до нас журча голос Хилоб, и мы оба
сбились с ноги. Очарова пейзажа сгинуло.
   - У Гарри опять новая, - констатир дубль.
   Приблизив, мы узнали и девушку. Еще недавно она ходила на
практ в инсти в школь передни; теперь, кажется, работает
лаборан у вычислит. Мне нравил ее внешно: пухлые губы,
мягкий нос, большие карие глаза, мечтател и доверчи.
   - А когда Аркадий Аркадье в отпуске или в загранкоманд, то
мне многое приходи вместо него решать... - распус павли хвост
Гарри. - Да и при нем... что? Конечно, интере, а как же!
   Идет Танечка, склонив голову к лавсано хилобоков плечу, и
кажется ей доцент Гарри рыцарем советс науки. Может, он даже
страд лучевой болез, как главный герой в фильме "Девять дней
одного года"? Или здоро, его вконец подорв научн заняти,
как у героя фильма "Все остае людям"? И млеет, и себя вообра
соответств герои, дуреха... Здоров твой ученый кавалер,
Танечка, не сомнева. Не утомил он себя наукой. И ведет он сейчас
тебя прямым путем к первому крупн разочаров в жизни. По этой
части он тоже артист...
   Дубль замед шаг, сказал вполгол:
   - А не набить ли ему морду? Очень просто: ты идешь сейчас к
знако, обеспечив алиби. А я...
   Своим высказыва он опере меня на секунду. Он вообще тороп
высказыва, чтобы утверд свою самобытн, - понимал, что мы
думаем одинак... Но коль скоро опере, то во мне тотчас сработал
второй механ самоутверж: противост чужой идее.
   - Из-за девчо, что ли? Да шут с ней, не эта, так другая нарве.
   - И из-за нее, и вообще за все. Для души. Ну, помнишь, как он пустил
вонь о нашей работе? - У него сузил глаза. - Помнишь?
   Я помнил. Тогда я работал в лаборат Валерия Иванова. Мы
разрабаты блоки памяти для оборон машин. Дела в мире происхо
серьез - мы вкалыв, не замечая ни выход, ни праздни, и
сдали работу на полгода раньше правительств срока... А вскоре
институт "доброжела" перед нам изрече Хилоб: "В науке
тот, кто выполн исследов раньше срока, либо карьер, либо
очковтира, либо и то и другое!" Изрече стало популяр: у нас
немало таких, кому не угрож опасно просл карьери и
очковтира по нашему способу. Самолюб и горячий Валерка все
порыва поговор с Хилобо по душам, потом разруга с Азаровым
и ушел из инстит.
   У меня кулаки потяжел от этого воспомин. "Может, пусть дубль
обеспе алиби, а я?.." И вдруг мне представи: трезвый
интеллиге человек дубасит другого интеллиген челов в
присутс девушки... Ну, что это такое!
   Я тряхнул головой, чтобы прогн из воображ эту картину.
   - Нет, это все-таки не то. Нельзя поддава низмен движе
души.
   - А что "то"?
   Действите: а что "то"? Я не знаю.
   - Тогда надо хоть уберечь эти мечтател глазки от потных Гарриных
объятий... - Дубль задумч покусал губу и толкнул меня под дерево.
(Опять проявил инициат.) - Гарри Харитон, можно вас на пару
конфиденциа слов?
   Хилобок и девушка оглянул.
   - А, Вален Василье! Пожалуй... Танечка, я вас догоню, -
доцент повер к дублю.
   "Ага!" - я понял его замысел и мелкими перебеж стал пробира
в тени дерев. Все получил удачно. Танечка дошла до развилки
аллей, останови, оглянул и увидела того самого челов, который
минуту назад отозвал ее кавал. - Таня, - сказал я, - Гарри
Харитон просил перед свои извине, сожале и прочее. Он не
верне. Дело в том, что приех его жена и... Куда же вы? Я вас
провожу!
   Но Танечка уже мчалась, закрыв лицо руками, прямо к троллейб
остано.
   Я направи домой.
   Через нескол минут верну двойник.
   - Подожди, - сказал я, прежде чем он открыл рот. - Ты объяснил
Гарри, что Таня невеста твоего знаком, мастера спорта по боксу?
   - И по самбо. А ты ей - насчет жены?
   - Точно. Хоть какое-то полез примене откры нашли...

   Мы раздел, помыл, начали располага ко сну. Я посте себе
на тахте, он - на расклад.
   - Кстати, о Хилоб. - Дубль сел на расклад. - Что же ты
молчишь, что на ближай ученом совете будет обсужде нашей
поиско темы? Если бы Гарри мне любезно не напом, я пребы бы в
неведе. "Пора, пора, Вален Василье, а то ведь уже полгода
работа, а до сих пор не обсужд, конечно, свобод поиск вещь
хорошая, но заявки на оборудов и матери подаете, а мне вон из
бухгалт все звонят, интересу, по какой теме списыв. И
разгов в инстит, что Кривош занимае чем хочет, а другим
хоздого и заказы выполн... Я, конечно, понимаю, что для
диссерт вам надо, но необход вашу тему оформ, внести в общий
план..." Сразу, шельмец, о делах вспом, когда я ему про мастера
спорта объяс.
   - Хилоб послуш, так вся наука делае для того, чтобы не
огорч бухгалт...
   Я объяс дублю, в чем дело. Когда из машины повалили
невразумите числа, я от полного отчая позво Азарову, что
хотел бы с ним посоветов. Аркадию Аркадье, как всегда, было
некогда, и он сказал, что лучше обсуд тему на ученом совете; он
попро Хилоб организо обсужде.
   - Тем време из яичка, которое хорошо было бы к красну дню,
вылупи интерес резуль, - заклю дубль. - Так доложим? На
предмет написа кандидат диссерт. Вон и Хилобок поним, что
надо...
   - И на защите я буду демонстрир тебя, да?
   - Кто кого будет демонстрир, это вопрос второй, - уклон
ответил он. - Но, вообще говоря... нельзя! - Он помотал головой. - Ну
нельзя и нельзя!
   - Верно, нельзя, - уныло согласи я. - И авторс свидетел
заявить нельзя. И Нобелев премию получ нельзя... Выходит, я от
этого дела пока имею одни убытки?
   - Да отдам я тебе эти деньги, отдам"... у, сквал! Слушай... а на
что тебе Нобелев премия? - Дубль сощурил глаза. - Если
"машина-матка" запро воспроизв челов, то денеж знаки...
   - ...ей сделать проще прост! С естестве сеткой, с водяными
картинк... нет, а что же?!
   - Купим в кооперат по трехкомна кварт, - дубль
мечтате откину к стене.
   - По "Волге"...
   - По две дачи: в Крыму для отдыха и на Рижском взморье для
респектабел.
   - Изгото еще нескол самих себя. Один работ, чтобы не
волнов обществен...
   - ...а осталь тунеядст в свое удовольс...
   - ...И с гарантиров алиби. А что?
   Мы замолч и посмотр друг на друга с отвраще.
   - Боже, какие мы унылые мелкачи! - Я взялся за голову. - Огромное
откры пример черт знает к чему: к диссерт, к премии, к дачам,
к мордо с гарантиров алиби... Ведь это же Способ Синтеза
Челов! А мы...
   - Ничего, бывает. Мелкие мысли возник у каждого челов и
всегда. Важно не дать им преврати в мелкие посту.
   - Собстве, пока я вижу только одно полез примене откры:
со стороны в себе замеча то, что легче видеть у других, - свои
недоста.
   - Да, но стоит ли из-за этого удваив населе Земли?
   Мы сидели в трусах друг против друга. Я отража в дубле, как в
зеркале.
   - Ладно. Давай по сущес: что мы хотим?
   - И что мы можем?
   - И что мы смыслим в этом деле?
   - Начнем с того, что к этому шло. Идеи Сечен, Павлова, Винера,
Эшби сходя из разных точек к одному: мозг - это машина. Опыты
Петру по управле развит человечес зарод - еще один
толчок. Стремле ко все большей сложно и универсаль систем в
технике - одни замыслы микроэлектро создать машины, равные по
сложно мозгу, чего стоят!
   - То есть наше откры - не случайн. Оно подготов всем
развит идей и техниче средств в науке. Не так, так иначе, не
сейчас, так через годы или десятил, не мы, так другие пришли бы к
нему. Следовате, вопрос своди вот к чему...
   - ...что мы можем и должны сделать за тот срок- может, это год,
может, десятки лет, никто не знает, но лучше ориентиров на меньший
срок, - на который мы оперед других?
   - Да.
   - Как обычно бывает? - Дубль подпер рукой щеку. - Есть у инженера
задел или просто желание сотвор что-то понетле. Он ищет
заказч. Или заказ ищет его, в зависим от того, кому больше
нужно. Заказ выставл техниче задание: "Примен ваши идеи и
ваши знания для созда такого-то устройс или такой-то техноло.
Устройс должно иметь такие-то параме, выдержи такие-то
испыта... техноло должна обеспечи выход годных изделий не
ниже столь-то процен. Сумма такая-то, срок работы такой-то.
Санкции в установле порядке". Подписыва хоздого - и
дейст... И у нас есть задел, есть желание развив его дальше. Но
если сейчас придет заказ с толстой мошной и скажет: "Вот деньги,
отработ ваш способ для надежн массов дублиров людей - и
не ваше дело, зачем мне это надо", - договор не состои, верно?
   - Ну, об этом еще рано говор. Способ не исследо, не отраб
- какая от него может быть продук! Может, и ты через пару месяцев
рассыпле, кто знает...
   - Не рассыпл. На это лучше не рассчит. Не дождеш.
   - Да мне-то что? Живи, разве я против?
   - Спасибо! Ну и хам же ты - сил нет! Просто дрему хам! Так бы и
врезал.
   - Ладно, ладно, не отвлека, ты меня не так понял. Я к тому, что
мы еще не знаем всех сторон и возможно откры. Мы стоим в самом
начале. Если сравн, скажем, с радио, то мы сейчас находи на
уровне волн Герца и искров передат Попова. Что дальше? Надо
исследо возможн.
   - Правил. Но это дела не меняет. Исследов, которые приме
к челов и человечес общес, надо вести с определе целью. А
нам сейчас не от кого получ два машинопи листка с техниче
задан. И не надо. Нужно самим определ, какие цели сейчас стоят
перед челове.
   - Н-ну... раньше цели были простые: выжить и продл свой род. Для
достиже их приходи хлопот насчет дичи, насчет шкуры с чужого
плеча, насчет огня... отбиват палицей от зверей и знако, отрывать
в глине однокомна пещеру без удобств, все такое. Но в совреме
общес эти пробл в основ решены. Работай где-нибудь - и
достигн прожиточ миним, чего там! Не пропад. И детей
завести можно - в крайнем случае государ возьмет заботы по
воспита на себя... Стало быть, у людей должны теперь возник
новые стремле и потребн.
   - О, их хоть отбав! Стремле к комфо, к развлече, к
интерес и непыль работе. Потребн в изыскан общес, в
различ симво тщесла - званиях, титулах, награ. Потребн
в отлич одежде, вкусной пище, в выпивке, в пляжном загаре, в
новос, в чтении книг, в смешном, в украшен, в модных новин...
   - Но все это не главное, черт побери! Не может это быть главным.
Люди не хотят, да и не могут вернут к прежн примитив бытию,
выжим из совреме среды все - это естеств. Но за их
стремлен и потребнос должна быть какая-то цель? Новая цель
существов...
   - Короче говоря, в чем смысл жизни? Удивите свежая пробл, не
правда ли? Договори. Так я и знал, что к этому придем! - Дубль
встал, сделал нескол размино движе, снова сел.

   Так - сначала с хаханьк, а чем далее, тем серьез - повели мы
этот самый главный для нашей работы разго. Мне не раз доводил -
за конья или просто в перек - рассужд и о смысле жизни, и о
социаль устройс общес, и о судьбах человече. Инжен и
ученые так же любят судач о мирах, как домохоз о дорогов и
падении нравов. Домохоз занимаю этим, чтобы утверд свою
рачительн и доброде, а исследова - чтобы продемонстр
друг перед другом широту взгля... Но этот разго был несрав
труднее такого инженер трепа: мы вороч мысли, будто гяыбы. Все
отличал на ответствен: за разгово должны были последо
дела и посту - дела и посту, в которых нельзя ошибит.
   Спать нам уже не хотел.
   - Ладно. Примем, что смысл жизни - удовлетво потребно.
Любых, какие душа пожел. Но какие потребл и запросы людей можно
удовлетво, созда новых людей? Ведь искусств произвед
люди сами будут облад потребнос и запрос! Заколдова круг.
   - Не то. Смысл жизни - жить. Жить полнокр, свобо, интере,
творче. Иди хоть стремит к этому... и что?
   - "Полнокр"! "Смысл жизни"! "Стремле"! - Дубль подхват с
расклад, забегал по комнате. -- "Интер", "потребн"... мама
родная, до чего же все это туманно! В позапро веке такие
приблизите понятия были бы в самый раз, но сейчас... Какое, к
черту, может быть ТЗ, если нет точных знаний о челов! Каким вектором
обознач стремле? В каких едини измер интер?
   (Это обескураж нас тогда - обескураж и сейчас. Мы привыкли
к точным понят: "параме", "габар", "объем информа в битах",
"быстродей в микросеку" - и столкну с ужаса
неопределен знаний о челов. Для беседы они годятся. Но как,
скажите на милость, руководство ими в приклад исследова,
где владычест простой и свире закон: если ты чтото знаешь не
точно - значит, ты этого не знаешь?)
   - Уфф... завидую тем, кто изобрел атомную бомбу. - Дубль встал,
прислон к косяку балкон двери. - "Это устройс, джентль,
может уничтож сто тысяч человек!" - и сразу ясно, что надо строить
Ок-Ридж и Нью-Хэнфорд ... А наше устройс может произво людей,
джентль!
   - Одни люди исслед уран... другие строят заводы по обогащ
урана нужным изото... третьи конструи бомбу... четвер из
высших политиче соображ отдают приказ... пятые сбрасыв бомбу
на шестых, на жителей Хирос и Нагас... седьмые... постой, а в
этом что-то есть!
   Дубль смотрел на меня с любопытс.
   - Понима, мы рассужд строго логично - и не можем выпутат из
парадок, мертвых вопро типа "В чем смысл жизни?". И знаешь
почему? В природе не существ Челов Вообще. На Земле живут разные
люди - и устремл у них разные, часто противопол: скажем,
человек хочет хорошо жить и для этого изобрет орудия убийс. Или
просто противоре: юнец мечтает стать великим ученым, но грызть
гранит науки ему не хочется - не вкусно. И эти разные люди живут в
разных услов, оказыва в разных обстоятель, мечтают об
одном, стремя к другому, а достиг треть... А мы всех под одну
гребе!
   - Но если мы перей на лично да с учетом всех обстоятел...
- дубль поморщи. - Запутае!
   - А тебе хочется, чтоб все было попроще, как при созда блоков
памяти для борто вычислите , машины, да? Не тот случай.
   - Я понимаю, что не тот случай. Откры наше сложно, как и сам
человек, - ничего не отброс, не упрост для удобс работы. Но
какие конструкт идеи вытек из твоей могучей мысли, что все люди
разные? Именно конструкт, для работы.
   - Для работы... м-да. Тяжело...
   Разго опять сошел на нет. Внизу возле дома шумели под ветром
тополя. Ктото, насвист, подошел к подъе. С балкона потянуло
холодом.
   Дубль бессмысл глядел на лампо, потом засунул в нос
полпал; лицо его исказ ярост радость естестве
отправл. У меня в правой ноздре тоже чувствова какое-то
неудобс, но он меня опере... Я смотрел на себя, ковыряю в
носу, и вдруг понял, почему я не узнал дубля при встрече в парке. В
сущно, ни один человек не знает себя. Мы не видим себя - даже перед
зерка мы бессознат корректи свою мимику по отраже,
интересни, прихорашив. Мы не слышим себя, потому что колеб
собстве гортани достиг барабан перепо не только по
воздуху, но и через кости и мышцы головы. Мы не наблюд себя со
стороны.
   И поэтому каждый человек в глубине души тешит себя мыслью, что он не
такой, как все, особый. Окружаю - другое дело, насчет них все ясно.
Но сам он, этот человек, иной. Что-то в нем есть... уж тут его не
провед, он точно знает. А между тем все мы и разные и такие, как
все.
   Дубль очистил нос, потом палец, взгля на меня и рассмея, поняв
мои мысли.
   - Так какие же все-таки люди - разные или одинако?
   - И разные и одинако. Можно вывести некую объекти суть - не
из твоих дурных манер, конечно. Речь идет о техниче произво
новой информаци системы - Челов. Техника произво и другие
системы: машины, книги, приборы... Общее для каждого такого
изделия-системы - одинаков, стандартн. В любой книге данного
тиража одинак все, вплоть до опеча. В приборе данной серии тоже;
и стрелки, и шкала, и класс точно, и гаранти срок. Различия
пустяко: в одной книге текст чуть почетче, чем в другой, на одном
приборе - царап, или на высоких температ он дает чуть большую
погрешн, чем его коллега...
   - ...но в преде класса точно.
   - Разумее. На языке нашей науки можно сказать, что объем
индивидуа информа в каждой такой искусстве системе
пренебре мал в сравне с объемом информа, общей для всех
систем данного класса. А для челов это не так. В людях содерж
общая информа: биологиче, общие знания о мире, но в каждом
челов есть огром количес личной, индивидуа информа.
Пренебр ею нельзя - без нее человек не человек. Значит, каждый
человек не стандар. Значит...
   - ...все попытки найти оптимал "параме" для челов с
допусти погрешно не более пяти процен - пустая трата времени.
Отлично! Тебе от этого стало легче?
   - Нет. Но такова суровая действитель.
   - Следовате, нам в нашей работе никуда не деться от этих ужасных
и загадоч, как смысл жизни, понятий: интер челов, характ,
желания, добро, зло... и может быть, даже душа? Уволюсь.
   - Не уволиш. Кстати, такие ли уж они загадоч, эти понятия?
Ведь в жизни все люди поним, что в них к чему. Ну, напри, обсудят
сквер посту и скажут: "Знаете, а это подло". И все согла.
   - Все... кроме подлеца. Что, между прочим, очень существ... - он
хлопнул себя руками по бедрам. - Нет, я тебя не понимаю! Тебе мало
обжеч на простен слове "понима" - хочешь давать задачи на
"добро" и "зло"?! Машина подтек не улавлив, шуток не поним,
добру и злу внимает равноду. Почему ты смееш?
   Меня в самом деле разоб смех.
   - Я не понимаю, как это ты можешь меня не поним? Ведь ты - это я!
   - Это не по сущес. Я прежде всего исследова, а потом уж
Кривош, Сидоров, Петров! - он явно вошел в дискуссио раж. - Как
мы будем работ, не имея точных представл о сути дела?
   - Н-ну... как работ, скажем, на заре электроте. Тогда все
знали, что такое флогис, но никто не имел понятия о напряже, силе
тока, индуктивн. Ампер", Вольта, Генри, Ом тогда еще были просто
фамилии. Напряже определ при помощи языка, как сейчас мальч
годно батаре. Ток обнаружи по отложе меди на катоде. Но
работ же люди. И мы... что с тобой?
   Теперь дубль согну от хохота.
   - Предста: лет через двадц будет единица измере чего-то -
"криво"... Ой, не могу!
   Я так и лег на тахте.
   - И будет "кривошее"... вроде омметра!
   - И "микрокрив"... или, наобо, "мегакрив" - "мегакры"
сокраще... Ох!
   Приятно вспомн, как мы ржали. Мы были явно недосто своего
откры. Отсмеял. Посерьез.
   - Историче примеры - они, конечно, вдохнов, - сказал дубль.
- Но не то. Гальв мог сколько угодно заблужда насчет "живот
электриче", Зеебек мог упрямо тверд, что в термопа возни
не термоэлектри, а "термомагн" - природа вещей от этого не
менял. Рано или поздно приход к истине, потому что там главным
был анализ информа. Анализ! А у нас - синтез... И здесь природа
челов не указ: она строит свои системы - он свои. Единстве
истин для него в этом деле являю возможн и цель. Возможн
у нас есть. А цель? Мы не можем ее сформулир...
   - Цель простая: чтоб все было хорошо.
   - Опять? - Дубль посмот на меня. - И дальше начинае детский
разгово на тему "Что такое хорошо и что такое плохо?".
   - Не надо детских разговорч! - взмоли я. - Будем опериро
с этими произволь поняти, будь они неладны: хорошо, плохо,
желания, потребн, здоро, одаренн, глупо, свобода, любовь,
тоска, принципиаль - не потому, что они нам нравя, а просто
других нет. Нет!
   - На это мне возраз нечего. Действите, других нет, - дубль
вздох. - Ох, чувст, это будет та работка!
   - И давай договари до точки. Да, нужно, чтоб все было хорошо.
Нужно, чтобы все примене откры, которые мы будем выдав в
жизнь, в мир... чтобы мы в них были уверены: они не прине вреда
людям, а только пойдут им на пользу. И давай отложим до лучших времен
дискус на тему: в каких едини измер пользу. Я не знаю, в каких
едини.
   - В кривош, - не удержа дубль.
   - Да будет тебе! Но я знаю другое: роль интеллектуа злодея
миров класса мне не по душе.
   - Мне тоже. Но малень вопрос: у тебя есть идея?
   - Идея чего?
   - Способа, как примен "машину-матку", чтобы она выдав в
человече общес только благо. Понима, это был бы
беспрецеде способ в истории науки. Все, что изобрет и
изобрет сейчас, таким чудес свойст не облад. Лекарс
можно отрав. Электриче током можно не только освещ дома, но и
пытать. Иди запуст ракету с боеголо. И так во всем...
   - Нет у меня пока конкрет идеи. Мало мы еще знаем. Будем
исследо "машинум", искать этот способ. Он должен быть. Это
неважно, что ему нет прецеде в науке - прецеде нашему открытию
тоже нет. Ведь мы же будем синтезиро именно ту систему, которая
делает и добро, и зло, и чудеса, и глупо, - челов!
   - Что ж, все правил, - подумав, согласи дубль. - Найдем мы
этот великий способ или не найдем, но без такой цели за эту работу не
стоит и браться. Кое-как людей и без нас делают...
   - Так что - завер заседа, как полагае? - предло я. -
Соста задание на работу? Как это пишется в хоздого: мы,
нижеподписа: Человече Земли, именуе далее "Заказ", с
одной стороны, и заведую лаборато новых систем Инсти
системол Кривош В. В. и Кривош В. В., именуе далее
"Исполни", с другой, - состав настоя о нижеследу...
   - Чего уж там вилять с хоздогов и техзада - ведь интересы
Заказч в данной работе представ мы сами. Давай прямо!

   Он встал, снял со шкафа магнито "Астра-2", поста его на стол,
включил микро. И мы: я, Кривош Вален Василье, тридцати
четырех лет от роду, и мой искусстве двойник, появивш на свет
неделю тому назад, - два несентимент, ироничес склада
мышле челов - произне клятву. Со стороны это, наверно,
выгляд выспре и комично. Не звучали фанфары, не шелес
знамена, не замир по стойке "смирно" шеренги курсан - бледнело
предутре небо, мы стояли перед микрофо в одних трусах, и
сквоз с балкона холодил нам ноги... Но клятву мы прине всерьез.
   Так и будет. Иначе - нет".

  Глава шестая  

Если, возврат ночью домой, ты по ошибке
 выпил вместо воды проявит,выпей и закрепи,
 иначе дело не будет довед до конца.

К. Прутков-инженер, Советы фотолюбит, т.2 

   "На следую день мы принял строить в лаборат информаци
камеру. Отгород в комнате площа два на два метра, обнесли ее
гетинаксо щитами и начали сводить туда все микроф, анализа,
щупы, объект - все датчики, которые ранее были живопи там и сям
раскид по блокам "машины-матки".
   Идея такая: в камеру помещае живой объект, он в ней кувырка,
пасется, дерется с себе подобн или просто гуляет, опута
датчик, а в машину передае информа для синтеза.
   "Живые объекты" и по сей день споко кушают раннюю парник
капусту в клетках в корид. У нас с дублем постоя возни
распри: кому за ними убирать? Это кролики. Я выменял их у биони за
шлейфо осцилло и генерато лампу ГИ-250. У одного кролика
(альбин Васьки) на голове нечто вроде бронзо короны из вживле
в череп электро для энцефалог.

   Седьм мая случил хоть и мелкая, но досад неприятн.
Обычно мы с дублем довол четко координир все дела, чтобы не
оказат вместе на людях и не повтор друг друга. Но эта
растрекл лаборат эксперимент устрой кого угодно
выведет из равнове!
   Еще зимой я заказал в ней универсал систему биодатч:
изгото чертежи, монтаж схему, выписал со склада все нужные
матери и детали - только собрать. И до сих пор ничего не сделано!
Нужно монтиро систему в камере, а ее нету... Беда в том, что в этой
лаборат хрониче текуче завов. Один сдает дела, другой
приним - работ, понятно, нельзя. Потом новый зав разбира в
ситуа, прово реформы и начина (новая метла чисто метет) -
работы опять нет. Тем време разъяре заказч устраи
сканд, идут с челобит к Аркадию Аркадье - и новый зав сдает
дела сверхно, тот... словом, смотри выше. Я и непосредст на
масте воздейств, спирти их ублажал, дефицит транзис
П657 для карман приемни добывал - и все напра. Недавно запас
желаю стать заведую в этой зачарова лаборат иссяк, и за
нее взялся Г. X. Хилобок. По совместител, конечно, на полста.
Гарри - он у нас такой: чем угодно возьме руковод, что угодно
организов, проворачи, охватыв, лишь бы не остат с глазу
на глаз с приро, с этими ужасн прибор, которым не прикаж и
не откаж, а которые показыв то, что есть" и в чем надо
разбира.
   В этот день я снова позво мастеру Гаврюще. Снова услышал
неопредел мычание насчет нехва провода монтажн, "сопры" -
осата окончате и помча объясня с Гарри.
   Сгоряча я не заметил, что вид у Хилоб нескол ошараше, и
выска ему все. Пообе, что отдам заказ школьни и тем посрамлю
лаборат окончате...
   А вернувш во флигель, я застал там своего милого дубля: он ходил
по комнате и остывал от возмуще. Оказыва, он был у Хилоб за
пять минут до меня и имел с ним точно такую же беседу. Уфф... хорошо,
хоть мы там не столкну.
   В первых опытах решили обойт без универсал системы. Для
кроли достато тех датчи, что у нас есть. А когда займемся
снова объек "хомо сапиенс"... может, к тому времени в лаборат
эксперимент устрой появи дельный зав.

   Ученый совет состоя 16 мая. Вечером накан мы еще раз
продум, что надо и что не надо говор. Решили долож и
обоснов (в умозрител плане) первонача идею, что электро
машина с элемент случай переключ может и должна
конструир себя под воздейст произвол информа. Работа
будет представ собой эксперимент прове этой идеи. Для того
чтобы установ пределы, до которых машина может дойти при
конструиро себя, необход такие-то и такие-то устано,
матери, приборы - прилага переч.
   - Для предварите подгото умов, равно как и для отдела
снабже, это будет в самый раз, - сказал я. - Значит, так и доложу.
   - А почему, собстве, ты долож? - дубль воинств задрал
правую бровь. - Как за кролик убирать, так я, а на ученый совет, так
ты? Что за дискримин искус ствен людей?! Настаи на
жеребье!
   ... Вот так и вышло, что я безви схлопо выговор "за бестак
поведе на ученом совете инстит и за грубо по отноше к
доктору техниче наук професс И. И. Вольтампе". Нет, правда
обидно. Пусть бы это на меня бывший зубр лампо электро,
заслуже деятель республика науки и техники, доктор техниче
наук, профес Ипполит Илларион Вольтампе (ах, почему я не
конфера!) обрушил свое: "А знает ли инженер Кривош, кой
предлаг нам поруч машине произво, тэк-скэать, без руля и без
ветрил, как ей заблагорасс, конструир себя, какой огромный
и, смею сказать, осмысле - да-с, именно осмысле! - труд
вкладыв квалифицирова специал нашего инстит в расчет и
проектиро вычислите систем? В разрабо блоков этих систем?!
И элемен этих систем?!! Да представ ли себе
вульгаризаторс перед нами инженер хотя бы метод, тэк-скэать,
оптималь проектиро тригг на лампе 6Н5? И не кажется ли
инжен Кривоше, что он своими домысл относите того, что
машина, тэк-скэать, справи с оптимал конструиров лучше,
нежели специал, - оскорбл большое число сотрудн инстит,
выполня, смею сказать, важные для народн хозяйс работы?!
Позволите спрос инжен: что это даст для?.." - причем каждый
раз слово "инженер" звучало в докторс устах как нечто среднее между
"студент" и "сукин сын".
   Добро бы, именно я в своем ответ слове напом уважае
професс, что, видимо, подобн сорта оскорблен водила его
пером в прошлые времена, когда он писал разоблачите статьи о
"реакцио лжена киберне", но перем ветра застав и его
занят делом. Если профес опасае после успеха данной работы
остат не у дел, то напра: в крайнем случае он всегда может
вернут к околонау журналис. И вообще, пора бы усвоить, что
наука делае с примене высказыв по сущес дела, а не при
помощи демагогич выпадов и луженой глотки.
   Именно после этих застенографир фраз Вольтампе начал
судоро зевать и хватат за нагруд карман пиджака.
   Но, гражд, это же был не я! Доклад делал создан точь-в-точь по
предлага метод мой искусстве двойник... Он три дня потом
ходил злой и сконфуже. Вообще говоря, его можно понять!
   (Но, между прочим, в ту минуту, когда подписа Азаро приказ о
выгов достиг канцеля, поблизо оказа именно я. И именно мне
при большом скопле публики закрич, выгля из дверей, грубая
женщина-начканц Аглая Митрофан Гаража:
   - Товарищ Кривош, вам тут выговор! Зайдите и распиши!
   Я, как бобик, зашел и расписа... Ну, не злая судьба?)

   Впрочем, бог с ним, с выгово. Главное, тему утверд! Ее
поддер сам Азаров. "Интерес идея, - сказал он, - и довольно
простая, можно провер". - "Но ведь это не алгоритмиз задача,
Аркадий Аркадье", - возра доцент Прищепа, самый ортодокса
матема нашего инстит. "Что же, если не алгоритмиз, то ей и
не быть? - париро акаде. (Слуша, слуша!)- В наше время
алгор научн поиска не своди к набору правил формал
логики". Вот это да! Ведь Азаров всегда неодобрит смотрел на
"случай поиски", я-то знаю. Что это? Неужели дубль покорил его
логикой своего доклада? Или у шефа, наконец, прореза научная
терпимо? Тогда мы с ним поладим.
   Словом, восемнад "за", один (Вольтамп) "против".
Осторож Прищепа воздерж. Дубль, как не имеющий ученой степени и
звания, в голосов не участво. Даже Хилобок голосо "за", и он
верит в успех нашей работы. Не подкач, Гаврю, не сумлева!

   Кстати, дубль принес на хвосте потряса новость: Хилобок пишет
докторс диссерт!
   - О чем же?
   - Закры тема. Ученый совет прини повес дня на следу
заседа, в ней был пункт: "Обсужде работы над диссерта на
соиска ученой степени доктора техниче наук Г. X. Хилоб. Тема
закры, гриф "соверше секре". Вот так, сидим в лаборат и
отстаем от движе науки.
   - Закры тема - это роско! - Я даже отложил паяль. Дело было
в лаборат, мы монтиро датчики в камере. - Это ловко. Никаких
откры публика, никакой аудито на защите... тес, товар:
соверше секре! Все ходят и заранее уважают.
   Новость задела за живое. Тут кандидат не можешь сделать, а Гарри
в доктора выходит. И выйдет, "техника" извест: берется
разрабатыв (или даже разработа) где-нибудь секрет схема или
констру, вокруг наворачив компиляти халтура с
использов закры первоисточ. И за руку не схват...
   - Э, в конце концов не он первый, не он послед! - я снова взялся
за паяль. - Думать еще о нем... своей работы хватает.
   - К тому же за нашу тему голосо, - поддер дубль. - Свой парень
Гарри! Конечно, можно бы попробо его того... да стоит ли игра свеч?
   Вообще-то нам было чуточку неловко. Мне всегда бывает не по себе,
когда приходи наблюд преуспе набираю силу пройд;
испытыв негодов в мыслях и начина презир себя за
благоразу оцепене конечно... Но ведь и вправду: не стоит
игра свеч. У нас вон какая серьез работа на двоих, а положе мое
еще непроч - стоит ли заводит? К тому же связат с Гарри
Хилобо... Пробов мы однажды с Ивано подсечь его на плаги.
Валерка высту на семин, все доказал. Ну, только и того, что
ученый совет рекоменд Хилоб передел статью. А уж как за это
он потом нас поливал...
   Да и вообще эти обществе мордо с привлече публики,
разбирател, после которых люди перест здорова друг с
другом, - занятия не по мне. Когда они происхо, я испыт
неудерж стремле убежать в лаборат, включ приборы,
занос в журнал результ измере и тем принос пользу... Вот
если бы лаборато спосо одолев таких, как Гарри, - так
сказать, усилием инженер мысли...
   А стоит подум. Тот факт, что вольтампе и хилобоки
выкатыва на широкую столбо дорогу науки, свидетельс о явной
нехва умных людей. И это в науке, где интелл - основ мерило
достоин челов. А по другим занят? Вывешив объявле:
"Требую токари...", "Требую инжен и техники, бухгалт и
снабже..." И никто не напишет: "Требую умные люди. Квартира
предоставл". Стесняю, что ли? Или квартир нет? Можно понач и
без квартир... Ведь что скрыв: требую умные люди, ох, как
требую! И в группу А, и в группу В, и в надстро. Для жизни
требую, для разви общес.
   - Нужно... дублиро умных людей! - выпалил я. - Умных,
деятель, порядоч! Ой, Валька, это желез примене!
   Он посмот на меня с нескрыва досадой.
   - Опере, чертяка...
   - И таким людям это будет как награда за жизнь, - разви я мысль.
- Нужный ты общес человек, умеешь работ плодотв, жить честно
- значит, произве еще такого! Или даже нескол, дело всем
найде. Тогда хилобо приде потесни...
   Эта идея вернула нам самоуваж. Мы снова почувство себя на
высоте и весь тот день мечтали как станем размнож талантл
ученых, писате, музыкан, изобретат, героев... Ей-ей, это была
непло идея!"



    Глава седьмая  

 Научный факт: звук "а" произнос без на
   пряже языка, одним выдыхан воздуха; если
   при этом открыв и закрыв рот, полпуч
   "ма... ма...". Таково происхожд первого
   слова ребенка. Выходит, младе идет по линии
   наимень сопротивл. Чему же радуются
   родит?
   К.Прутков-инженер, мысль No 53 

   "Первые недели я все-таки посматр на дубля с опаской: а вдруг
раскис, рассыпл? Или запсих? Искусстве созда - кто
знает... Но где там! Он яростно наворач колбасу с кефиром вечером,
намаявш в лаборат, со вкусом плеска в ванной, любил выкурить
папиро перед сном - словом, совсем как я.
   После инциде с Хилобо мы каждое утро тщател договарив:
кому где быть, чем занимат, кому когда идти в столо - вплоть до
того, в какое время пройти через проход, чтобы Вахте за
мелькан лиц успел забыть, что один Кривош уже прохо. Вечерами
мы рассказы друг другу, с кем встреча и о чем разговари.
   Только о Лене мы не говор. Будто ее и не было. Я даже спрятал в
стол ее фотогра. И она не звонила, не приход ко мне - обидел.
И я не звонил ей. И он тоже... Но все равно она была.
   А шел май, поэтич южный май - с синими вечер, соловь в
парке и крупн звезд над деревь. Осыпал свечи кашта, в
парке зацвела акация. Ее сладкий, трево дурманя запах прони в
лаборат, отвле. Мы оба чувство себя обездолен. Ах,
Ленка, милая, горячая, нежная, самозабве в любви Ленка, почему ты
одна на свете?
   Вот какие юношес чувства возбуд во мне появл
дубля-"соперн"! До сих пер была обычная связь двух уже умудре
жизнью людей (Лена год назад разошл с мужем; у меня было неско
лиричес разочаров, после которых я твердо записал себя в
холост), какая возник не столько от взаимн влече, сколько
от одиноче; в ней оба не отдают себя целиком. Мы с удовольс
встреча, старал интере прове время; она оставал у меня
или я у нее; утром мы чувство себя нескол принужд и с
облегче расстава. Потом меня снова тянуло к ней, ее ко мне... и
т. д. Я был влюблен в ее красоту (прия было наблюд, как мужчины
смотр на нее на улице или в рестор), но нередко скучал от ее
разгово. А она... но кто поймет душу женщины? У меня часто
появлял ощуще, что Лена ждет от меня чего-то больш, но я не
стреми выясн, чего именно... А теперь, когда возни опасно,
что Лену у меня могут отнять, я вдруг почувств, что она
необыкнов нужна мне, что без нее моя жизнь станет пустой. Вот все
мы такие!

   Сборка камеры, впрочем, спорил. В сложной работе важно понимать
друг друга - ив этом смысле получал идеал: мы ничего не
растолков друг другу, просто один занимал место другого и
продол сборку. Мы ни разу не поспор: так или иначе располо
датчики, здесь или в ином месте постав разъемы и экраны.
   - Слушай, тебя не насторажи наша идиллия? - спросил как-то
дубль, прини от меня смену. - Никаких вопро, никаких сомне.
Этак мы и ошибат будем в полном единс взгля.
   - А куда денеш! У нас с тобой четыре руки, четыре ноги, два
желудка и одна голова на двоих: одинако знания, одинако жизне
опыт...
   - Но мы же спорили, противоре друг другу!
   - Это мы просто размышл вместе. Спорить можно и с самим собой.
Мысли челов - лишь возмож вариа поступ, они всегда
противоре. А поступ-то мы стреми одинак.
   - Да-а... - протя дубль. - Но ведь это никуда не годится! Сейчас
мы не работ, а вкалыв: лишняя пара рук - удвоение
работоспосо. Но основ наше занятие - думать. И вот здесь...
слушай, ориги, нам надо станови разными!
   Я не мог предста, к каким серьез последст приве этот
невин разго. А они, как пишут в романах, не застав себя
ждать.

   Начал с того, что на раскла возле инстит дубль купил
учебник "Физиоло челов" для физкульту вузов. Не берусь
гадать, решил ли он в самом деле отличит от меня или его привлек
ярко-зеленый с золотым тиснен переп, но, едва раскрыв его, он
стал бормот: "Ух ты!", "Вот это да..." - будто читал забори
детек, а потом стал доним меня вопрос:
   - Ты знаешь, что нервные клетки бывают до одного метра длиной?
   - Ты знаешь, чем управл симпатиче нервная система?
   - Ты знаешь, что такое запредел торможе?
   Я, естеств, не знал. И он со всей увлеченно неофита
растолков, что симпати регулир функции внутрен органов,
что запредел торможе, или "песси", бывает в нервных тканях,
когда сила раздраж превосх допусти предел...
   - Понима, нервная клетка может отказат реагиро на сильный
раздражи, чтобы не разруши! Транзис так не могут!
   После этого учебн он накупил целую кипу биологиче книг и
журна, читал их запоем, цитиро мне понравивш места и
оскорбл, что я не разде его востор... А с чего бы это я их
разде! "

   Аспир Кривош отложил дневник. Да, именно так все и начал. В
сухих академиче строч книг и статей по биоло он вдруг ощутил
то прикоснов к истине, которое раньше пережи лишь читая
произвед великих писате: когда, вникая в пережив и поступки
выдуман людей, начина что-то поним о себе самом. Тогда он не
осозна, почему физиологич сведе, что называе, взяли его
за душу. Но его всерьез озадач, что Кривошеинор остался к ним
безразл. Как так? Ведь они одинако, значит и это должны
восприни одинак... Выходит, он, искусстве Кривош, не
такой?
   Это был первый намек.

   "... После того как он дважды проспал свой выход на работу - сидел за
книжкой до рассв, - я не выдер:
   - Заинтересо бы ты минерало, что ли, если уж очень хочется
стать "разным", или экономи производ! Хоть спал бы нормал.
   Разго происхо в лаборат, куда дубль явился в первом часу
дня, заспан и небри; я утром выскоб щетину. Такого
несовпад было достато, чтобы озадач институт знако.
   Он погля на меня удивле и свысока.
   - Скажи: что это за жидко? - и он показал на бак. - Какой ее
состав?
   - Органиче, а что?
   - Не густо. А для чего "машина-матка" использо аммиак и фосфо
кислоту?
   Помнишь: она выстуки формулы и количес, а ты бегал по
магази как прокля, доста. Зачем доста? Не знаешь? Объяс:
машина синтезиро из них аденозинтрифо кислоту и
креатиноф - источн мышеч энергии. Понял?
   - Понял. А бензин марки "Галоша"? А кальций роданис? А
метилви? А еще три сотни наименов реакти зачем?
   - Пока не знаю, надо биохи читать...
   - Угу... А теперь я тебе объясню, зачем я доста эти гадкие
вещес: я выпол логичес условия эксперим, правила игры - и
не более. Я не знал про этот твой суперфо. И машина наверн не
знала, что формулы, которые она выстуки двоич кодом, так мудрено
называю, - потому что природа состоит не из назва, а из
структу веществ. И тем не менее она запраши аммиак, фосфо
кислоту, сахар, а не водку и не стрих. Своим умом дошла, что водка -
яд, без учебни. Да и тебя она создала не по учебни и не по
медицин энциклоп - с натуры...
   - Ты напра так ополчае на биоло. В ней содержи то, что
нам нужно: знания о жизни, о челов. Ну, напри... - ему очень
хотел меня убедить, это было заметно по его старатель, - знаешь
ли ты, что услов рефле образую лишь тогда, когда условный
раздражи предшест безуслов? Причина предшест следст,
понима? В нервной системе причинн мира запис полнее, чем в
философ учебни! И в биоло примен более точные термины, чем
бытейс. Ну, как пишут в романах? "От неосознан ужаса у него
расшири зрачки и учаще забил сердце". А чего тут не осозн:
симпати срабо! Вот, пожалуй... - он торопл листал свою
зеленую библию, - "...под влиян импуль, приходя по
симпатиче нервам, происхо: а) расшире зрачка путем сокращ
радиаль мышцы радуж оболо глаза; б) учаще и усиление
сердеч сокраще..." Это уже ближе к делу, а?
   - Спору нет, ближе, но наскол? Тебе не прихо в голову, что
если бы биологи дости серьез успехов в своем деле, то не мы, а
они синтезиро бы челов?
   - Но на основе их знаний мы сможем проанализир челов.
   - Проанализир! - Я вспом "Стрептоци стрип с
трепе...", свои потуги на грани помешател, костер из перфо
- и взвился. - Давай! Бросим работу, вызуб все учебн и
рецепту справоч, освоим массу терми, приобре степени и
лысины и через тридц лет верне к нашей работе, чтобы раскл
ярлычки! Это креатинфо, а это клейков... сотни миллиа
назва. Я уже пытался анализиро твое возникнов, с меня
хватит. Аналитиче путь нас черт знает куда заведет.
   Словом, мы не договори. Это был первый случай, когда каждый из
нас остался при своем мнении. Я и до сих пор не понимаю, почему он,
инженерсистем, системо, электро... ну, словом, тот же я,
повер в биоло? У нас есть эксперимент устано, такую он
ни в одной биологиче лаборат не найдет; надо ставить опыты,
систематизи результ и наблюде, устанавли общие
закономер - именно общие, информаци! Биологиче по
сравне с ними есть шаг назад. Так все делают. Да только так и можно
научит как следует управл "машиной-маткой" - ведь она прежде
всего информаци машина.
   Споры продолжа и в следую дни. Мы горячил, наскаки
друг на друга. Каждый приво доводы в свою пользу.
   - Техника должна не копиров природу, а дополн ее. Мы
намерева дублиро хороших людей. А если хороший человек хромав?
Или руку на фронте потерял? Или здоро никуда не годится? Ведь обычно
ценно челов для общес познае когда он уже в зрелом, а еще
чаще в пожилом возра; и здоровь не то, и психика утомл... Что
же, нам все это воспроизв? - Нет. Надо найти способ исправл
изъянов в дублях. Пусть они получаю здоров, отлично сложенн,
красив...
   - Ну, вот видишь!
   - Что "видишь"?
   - Да ведь для того, чтобы исправл дублей, нужна биологич
информа о хорошем сложе, о прилич внешно. Биологиче!
   - А это уже непоня. Если машина без всякой биологич
подгото воспроизв всего челов, то зачем ей эта информа,
когда понадоб воссозда части челов? Ведь по биологич
знаниям ни челов, ни руку его не постро... Чудило, как ты не
понима, что нам нельзя вникать во все детали человече
органи? Нельзя, запутае, ведь этих деталей несчита миллиа,
и нет даже двух одинако! Природа работ не по ГОСТам. Поэтому
задача исправл дублей должна быть сведена к настр
"машины-матки" по внешним интеграл призна... попро говоря, к
тому, чтобы ручки вертеть!
   - Ну, знаешь! - он разво руками, отходил в сторону.
   Я разво руками, отходил в другую сторону.
   Такая обстано начала действо на нервы. Мы забрели в
логичес тупик. Разногл во взгля на дальней работу - дело
не страш; в конце концов можно пробов и так и эдак, а приговор
вынесут результ. Непости было, что мы не поним друг друга! Мы
- два информаци одинако челов. Есть ли тогда вообще правда на
свете?
   Я приня (в ту смену, когда дубль работал в лаборат)
почитыв собран им биологиче опусы. Может, я действите не
вошел во вкус данной науки, иду на поводу у давней, школь времен,
неприя к ней, а сейчас прочту, проникн и буду восторж
бормот "Вот это да!"? Не прони. Спору нет: интерес наука,
много поучител подробно (но только подробно!) о работе
органи, хороша для общего разви, но не то, что нам надо.
Описател и приблизите наука - та же геогра. Что ой в ней
нашел?
   Я инженер - этим все сказано. За десять лет работы в мою психику
прочно вошли машины, с ними я чувст себя увере. В машинах все
подвлас разуму и рукам, все определ: да - так "да", нет - так
"нет". Не как у людей: "Да, но..." - и далее следует фраза,
перечеркив "да". А ведь дубль - это я.

   Мы уже избег этого мучитель спора, работ молча. Может, все
образуе, и мы поймем друг друга... Информаци камера была почти
готова. Еще деньдва, и в нее можно запуск кроли. И тут случи
то, что рано или поздно должно было случит: в лаборат прозв
телефон звонок.
   И ранее звенели звонки. "Вален Василье, предста к первому
июня акт о списа реакти, а то закроем для вас склад!" - из
бухгалт. "Товарищ Кривош, зайдите в первый отдел", - от Иоганна
Иоганно Кляппа. "Старик, одолжи серебр-никеле аккумул на
недел!" - от теплого парня Фени Загребн. И так далее. Но это был
соверше особый звонок. У дубля, как только он произ в трубку:
"Кривош слушает", - лицо сделал блаже-глупова.
   - Да, Ленок, - не загово, а заворко он, - да... Ну, что ты,
малень, нет, конечно... каждый день и каждый час!
   Я с плоскогуб в руках замер возле камеры. У меня на глазах
уводили любимуюже. Любимую! Теперь я это точно понимал. Мне стало
жарко. Я сипло кашля. Дубль поднял на меня затумане негой глаза
и осекся. Лицо его стало угрюмым и печаль.
   - Одну секунду, Лена... - и он протя мне трубку. - На. Это,
собстве, тебя.
   Я схватил трубку и закри:
   - Слушаю, Леночка! Слушаю...
   Впрочем, о чем мы с ней говор, описыв не обязате. Она,
оказыва, уезжала в командир и только вчера вернул. Ну,
обижал, конечно, за праздн. Ждала моего звонка...
   Когда я положил трубку, дубля в лаборат не было. У меня тоже
пропала охота работ. Я запер флигель и, насвист, отправ
домой: побрит и переоде к вечеру.

   Дубль уклады чемодан.
   - Далеко?
   - В деревню к тетке, в глушь, в Саратов! Во Владиво, слизы
брызги! Не твое дело.
   - Нет, кроме шуток: ты куда? В чем дело?
   Он поднял голову, посмот на меня исподло.
   - Ты вправду не понима в чем? Что ж, это законом: ты - не я.
   - Нет, почему же? Ты - это я, а я - это ты. Такой, во всяком случае,
была исход позиция.
   - В том-то и дело, что нет, - он закурил сигар, снял с полки
книгу. - "Введе в системол" я возьму, ты сможешь пользов
библиоте... Ты первый, я - второй. Ты родился, рос, развива,
занял какое-то место в жизни. Каждый человек заним какое-то место в
жизни: хорошее ли, плохое - но свое. А у меня нет места - занято! Все
занято: от любимой женщины до штатной должно, от тахты до
кварт...
   - Да спи, ради бога, на тахте, разве я против?
   - Не мели чепуху, разве дело в тахте!
   -Слушай, если ты из-за Лены, то... может, поэксперимен еще,
и... можем же мы себе такое позвол?
   - Произве вторую Лену, искусстве? - он мрачно усмехну. -
Чтобы и она трясл по жизни, как безбиле пасса... Награда за
жизнь - додумал тоже, идиоты! Первые ученики общес вместо медалей
награжда челове - таким же, как они, но без места в жизни.
Гениаль идея, что и говор! Я-то еще ладно, как-нибудь устро. А
первые ученики - народ балован, привередл. Предст, напри,
дубля Аркадия Аркадье: акаде А. А. Азаров, но без руковод
инстит, без оклада, без членс в акаде, без машины и кварт -
совсем без ничего, одни личные качес и прият воспомин. Каково
ему приде? - Он упрятал в чемодан полоте, зубную щетку и пасту. -
Словом, с меня хватит. Я не могу больше вести такую двусмысл
жизнь: опасат, как бы нас вдвоем не застук, озират в столо,
брать у тебя деньги - да, именно у тебя твои деньги! - ревнов тебя к
Лене... За какие грехи я должен так маяться? Я человек, а не
эксперимент образец и не дубль кого-то!
   - А как же будет с работой?
   - А кто сказал, что я собира бросать работу? Камера почти готова,
опыты ты сможешь вести сам. Здесь от меня мало толку - у нас ведь "одна
голова на двоих". Уеду, буду занимат пробле "человек - машина" с
другого конца...
   Он изложил свой план. Он едет в Москву, поступ в аспиран на
биологиче факуль МГУ. Работа разветвля на два русла: я
иссле "машину-матку", опреде ее возможн; он изучает человека
и его возможн. Потом - уже разные, с разным опытом и идеями -
продол работу вместе.
   - Но почему все-таки биоло? - не выдер я. - Почему не
филосо, не социоло, не психоло, не жизневед, сиречь
художеств литерат? Ведь они тоже тракт о челов и
человече общес. Почему?
   Он задумч посмот на меня.
   - Ты в интуи веришь?
   - Ну, допус.
   - Вот моя интуи мне твердит: если пренебр биологиче
исследова, мы упустим что-то очень важное. Я еще не знаю, что
именно. Через год постара объясн.
   - Но почему моя интуи мне ничего такого не твердит?!
   - А черт тебя знает, почему! - Он вздох с прежней
выразительн - к нему возвраща хорошее настрое. - Может, ты
просто тупой, как валенок...
   - Ну да, конечно. А ты смышле - вроде той собаки, которая все
чувств, но выраз не может!
   Словом, поговор.
   Все понятно: ему надо набир индивидуа информа,
станови самим собой. Приемлю также, что ему для этого надо быть не
при мне, а где-то отдел; по совести говоря, меня наше "двойное"
положе тон?е стало тягот. Но с этой биолог... здесь я его
крупно не понял..."
   Аспир откину на стуле, потяну.
   - И не мог понять, - сказал он вслух. Он сам себя тогда еще не
понимал.



  Глава восьмая  

  Вместо эпигр:

   - Темой сегодня лекции будет: почему студент потеет на
экзам? Тихо, товар! Рекомен конспектир - матер по
програ... Итак, рассмот физиологич аспекты ситуа,
которую всем присутств приходи пережив. Идет экзамен.
Студент посредс разнообра сокраще легких, гортани, языка
и губ произво колеба воздуха - отвеч по билету. Зрител
анализа его контроли правильн ответа по записям на
листке и по кивкам экзамена. Наметим рефлекто цепь:
исполните аппарат Второй Сигналь Системы произно фразу -
зритель органы восприни подкрепля раздражи, кивок -
сигнал передае в мозг и поддержи возбужд нервных клеток
в нужном участке коры. Новая фраза - кивок... и так далее. Этому
нередко сопутст вторич рефлекто реакция: студент
жестикули, что делает его ответ особе убедител.
Одноврем сами собой безотка и ненапряж дейст
безусловнорефле цепи. Трапециев и широкие мышцы спины
поддержи корпус студе в положе прямосид - столь же
свойстве нам, как нашим предкам положе прямохожд.
Грудные и межребе мышцы обеспечи ритмич дыхание. Прочие
мышцы напряж ровно настол, чтобы противодейс
всемирн тяготе. Мерно сокраща сердце, вегетати нервы
притормо пищеварите проце, чтобы не отвле
студе... все в порядке.
   Но вот через барабан перепо и основ мембр ушей
студент восприни новый звуко раздражи: экзамен задал
вопрос. Мне никогда не надоед любоват всем дальней - и,
уверяю вас, в этом любова нет никак садизма. Просто приятно
видеть, как быстро, четко, учиты весь миллионнол опыт жизни
предков, отклика нервная система на малей сигнал опасно.
Смотр: новые колеба воздуха вызыв перво-наперво
торможе прежней условнорефлек деятельн - студент
замолк, часто на полусл. Тем време сигналы от слуховых
клеток проник в продолгов мозг, возбужд нервные клетки
задних буеров четверохо, которые команд безусло
рефлек насторожи: студент поворачи голову к
зазвучав экзамена! Одноврем сигналы звуко
раздражи ответвля в промежуто мозг, а оттуда - в
височ доли коры больших полуша, где начинае поспе
смысло анализ данных сотрясе воздуха.
   Хочу обрат ваше внима на высокую целесообраз такого
располож участ анализа звуков в коре мозга - рядом с ушами.
Эволю естестве образом учла, что звук в воздухе
распростран очень медле: какие-то триста метров в секунду,
почти соизмер с движен сигна по нервным волок. А ведь
звук может быть шорохом подкрадываю тигра, шипен змеи или
- в наше время - шумом выскочи из-за угла машины. Нельзя терять
даже доли секунды на перед сигна в мозгу! Но в данном случае
студент осознал не шорох тигра, а задан спокой вежливым
голосом вопрос. Цхэ, некото, возмо, предпо бы тигра!
   Полагаю, вам не надо объясн, что вопрос на экзамене
восприним как сигнал опасно. Ведь опасно в широком
смысле слова -это препятс на пути к поставле цели. В наше
благоустро время сравните редки опасно, которые
препятст основ целям живого: сохране жизни и здоро,
продолж рода, утоле голода и жажды. Поэтому на первое место
выступ опасно второго порядка: сохране достоин,
уваже к себе, стипен, возможн учиться и впослед
занят интерес работой и прочее...
   Итак, безусловнорефле реакция на опасно студенту
удалась блест. Посмот, как он отразит ее.
   На лекциях по биохи вас знаком с замечател свойс
рибонуклеи кислоты, которая содержи во всех клетках мозга -
перестраи под воздейст электриче нервных сигналов
последовате располож своих радика: тимина, урацила,
цитоз и гуанина. Эти радик - буквы нашей памяти: их
сочетан мы записыв в коре мозга любую информа... Стало
быть, картина такая: осмысле в височ участ коры вопрос
вызыв возбужд нервных клеток, которые ведают в мозгу
студе отвлечен знани. В коре возник слабые ответные
импул в окрест участ: "Ага, что-то об этом читал!" Вот
возбужд концентрир в самом обнадежив участке коры,
захваты его, и - о ужас! - там с помощью тимина, урацила,
цитоз и гуанина в длинных молеку рибонуклеи кислоты
запис бог знает что: "Леша, бросай конспе, нам четверт не
хватает!" Тихо, товар, не отвлекай.
   И тогда в мозгу начинае тихая паника - или, выража менее
образно, тоталь иррадиа возбужд. Нервные импульсы
будора участки логичес анализа (может быть, удастся
сообраз!), клетки зритель памяти (может быть, видел такое?).
Обостря зрение, слух, обоня. Студент с необыча четко
видит черниль пятно на краю стола, кипу зачеток, слышит шелест
листьев за окном, чьи-то шаги в корид и даже приглуше шепот:
"Братцы, Алешка горит..." Но все это не то. И возбужд
охватыв все новые и новые участки коры - опасно, опасно! -
разлива на двигател центры в перед извил, проник в
средний мозг, в продолгов мозг, наконец, в спинной мозг...
   И здесь я хочу отвлеч от драматиче ситуа, чтобы
воспеть этот мягкий серо-белый вырост длиной в полме,
пронизыва наши позво до самой поясн, - спинной мозг.
Спинной мозг... О, мы глубоко заблужда, когда считаем, что
он являе лишь промежуто инстанц между голов мозгом и
нервами тела, что он находи в подчине головн мозга и сам
спосо управл лишь несложн рефлекс естеств
отправл! Это еще как сказать: кто кому подчиня, кто кем
управл! Спинной мозг являе более почтен, древним
образова, чем голов. Он выручал челов еще в те времена,
когда у него не было достато разви головы, когда он,
собстве, не был еще челове. Наш спинной мозг хранит память о
палео, когда наши отдален предки - ящеры - бродили, ползали и
летали среди гигантс папоротн; о кайно, времени
возникнов первых обезьян. В нем отобр и сохра
провере миллион лет борьбы за существов нервные связи и
рефле. Спинной мозг, если хотите, наш внутрен очаг разум
консерват.
   Что говор, в наше время этот старик, который умеет
реагиро на сложные раздраж совреме действител
лишь с двух позиций: сохране жизни и продолж рода, - не
может выруч нас повсеме, как в мезозой эру. Но он еще
влияет - на многое влияет! Берусь, напри, показ, что часто
именно он определ наши литерату и кинематографи вкусы.
Что? Нет, спинной мозг не знает письменн и не распола
специаль рефлекс для просмо фильмов. Но скажите мне:
почему мы часто отдаем предпочт детекти карти и романам,
как бы скверно они ни были поставл или напис? Почему весьма
многие уважают любов истории: от анекдо и сплетен до
"Декамер", читаем выборо? Интере? А почему интере?
   Да потому что накре записан в спинном мозгу инсти
самосохра и продолж рода заставл нас накапли знания
- отчего помер можно? - чтобы при случае спаст. Как и почему
получае счастли, завершающ в наследн любовь? Как и
отчего она разруша? - чтобы самому не оплош. И неважно, что
такого опасн случая в вашей благоустро жизни никогда не
будет; и неважно, что любовь состоял и наследн хоть
отбав! - спинной мозг знай гнет свою линию...
   Я не пытаюсь, подобно литерату крити, зашельмо такие
устремл читате и зрите, как низмен. Нет, почему же?
Это здоро устремл, естестве устремл, полнокр
устремл. Если коровы когда-нибудь в проце своей естеств
эволю науча читать, они тоже начнут именно с детекти и
любов историй.
   Но верне к студе, голов мозг котор спасо перед
вопро экзамена. "Эх, молодо-зелено", - как бы говорит
спинной мозг своему коллеге, воспри паничес сигнал
возбужд, и начин действо. Прежде всего он направ
сигналы по мото-невро всего тела: мышцы напряга в состо
готовно. Первич источн мышеч энергии:
аденозинтрифо кислота и креатинфо разлага в волокнах
соответст на аденозиндиф-ную кислоту и креатин с
отщепле фосфор кислоты и выделен первых порций тепла...
   И снова хочу обрат ваше внима на биологич
целесообраз повыше мышечн тонуса. Ведь опасно в
древнем смысле требов быстрых, энергич движе: отпрыгн,
ударить, пригнут, влезть на дерево. А поскол пока неясно, в
какую сторону надо отпрыгн или нанести удар, то в готовн
приводя все мышцы. Одноврем с мышцами возбужд
вегетати нервная система, начин командо всей кухней
обмена веществ в органи. Ее сигналы достиг надпочеч, он
выбрасы в кровь адрена, который возбужд все и вся. Печень
и селезе, подобно губкам, выжим в сосуды нескол литров
запас крови. Расширя сосуды мышц, легких, мозга. Чаще стучит
сердце, перекач во все органы тела кровь и вместе с ней -
кисло и глюкозу... Спинной мозг и вегетати нервы готовят
орган студе к тяжелой, свире, длитель борьбе не на
жизнь, а на смерть!
   Но экзамена нельзя оглуш дубиной или хоть мрамо
чернильн. Убежать от него тоже нельзя. Не удовлет
экзамена, даже если преисполн мышеч энерг студент
вместо ответа выжмет на краю стола стойку на кистях... Поэтому вся
скрытая бурная деятельн органи студе заверша
бесполе сгоран глюкозы в мышцах и выделен тепла.
Термореце различ участ тела посыл в спинной и
голов мозг тревож сигналы о перегр - и мозг отвеч на
них единств возмож коман: расшир сосуды кожи!
Теплоноси - кровь устремля к кожным покро (побо это
вызыв у студе рефлекс покрасн ланит), начин прогре
воздух между телом и одеждой. Открыва потовые железы, чтобы
хоть испарен влаги помочь студе. Рефлекто цепь,
возбужде вопро экзамена, наконец, замкнул!
   Я полагаю, что выводы из рассказан как относите роли
знаний в правиль регуля человечес органи в нашей
сложной совреме среде, так и о роли их в регул
студенчес органи на предсто сессии вы сдела сами.

  Из лекции проф.В. А. Андросиаш по курсу "Физиол
челов" 

   ... Да, он уезжал, чтобы стать самим собой, а не тем Кривоше, что
живет и работ в Днепров. Еще в поезде он выбро в окно ключ от
кварт, который Валька заботл сунул ему в карман; вымарал из
запис книжки адреса и телеф московс знако, даже родстве
тети Лапанал. Нет у него ни знако, ни родственн, ни прошл -
только настоя, от момента поступл на биофак, и будущее. Он знал
простой, но верный способ, как утверд себя в будущем; способ этот не
подво его никогда: работа. Но было не только это.
   ...Когда-то физики усовершенст методы измере скоро света
- просто так, чтобы добит высокой точно. Добил. И устано
скандал факт: скоро света не зависит от скоро движения
источн света. "Не может быть! Врут приборы! Это же противо
классиче механ..." Провер. Измер скоро света другим
методом - тот же резуль. И почти законче, логиче соверше
мирозда, воздвигав в лесах прямоугол коорди, рухнуло,
подняв ужасную пыль. Начался "кризис физики".
   Человече ум часто стреми не к углублен позна мира, а к
примире всех фактов в нем; главное - чтоб вышло проще в логич. А
потом неизвес откуда выплыв лукавый неучтен фактик, который не
укладыва в идеал подогна друг к другу представл, и все
надо начин сначала... Они тоже постро в своих умах простую и
понят картину того, как машина по информа о челов создает
челов. "Машина-матка" занимал детской игрой в кубики:
комбиниро электриче импульс в жидкой среде молек в
молекуля цепи, молекуля цепи в клетки, а клетки в ткани - с той
лишь разни, что "информаци кубиков" здесь было несчита
миллиа. Тот факт, что в результ такой игры получил не чудище и
даже не другой человек, а он, информаци двойник Кривоше,
свидетельст, что задача имела только одно решение. Ну, разумее,
иначе и быть не могло: ведь кубики складыва только в ту карти,
детали которой есть на ее гранях. Прочие же вариа (фрагмент
Лена, фрагмента отец, "бред" памяти, глаза и щупы) были просто
информаци хламом, который не мог существо отдел от машины.
   Это представл не было ошибоч - оно было просто поверхнос.
И оно устраив их, пока факты подтверж, что они одинак и во
внешно, и в мыслях, и в поступ. Но когда у них возникли
непримир разногл на примене биоло в работе, это
представл оказал несостояте. Да, именно то, что они не
поняли друг друга, а не само увлече биолог (кото у Кривоше-2
могло бы и пройти без последс), стало для его откры тем же, чем
факт постоян скоро света был для теории относитель. Человек
никогда не знает, что в нем банал, что оригина; это позна
лишь в сравне себя с другими людьми. А в отличие от обычных людей
Кривош-дубль имел возможн сравнив себя не только со знаком,
но и с "этало себя".
   Теперь аспир Кривош ясно понимал, в чем состо их разли:
разными были пути возникнов. Вален Кривош возник три с лишним
десятил назад таким же образом, как и все живое, - из эмбри, в
котором определе расположе белко молекул и радика была
запис хорошо отработа за тысячи веков и тысячи покол
програ построе человечес органи. А "машине-матке", которая
работ хоть и от индивидуа кривошеин, но все равно
произвол информа, приходи заново искать и принципы
образов, и все детали биологиче информаци системы. И машина
нашла другой путь по сравне с приро: биохимиче сборку вместо
эмбрионал разви.
   Да, теперь он многое поним. За год он прошел путь от ощуще до
знаний и от знаний до овладе собой. А тогда... тогда было лишь
власт тяготе к биоло да невыраз словами уверенн, что
здесь надо искать. Даже Кривоше ничего не смог толком объясн.
   В Москву он приехал со смутным чувст, что в нем что-то не так. Не
болен, не психует, а именно надо в себе разобра; убедит, что его
ощуще не навязчи идея, не ипохондрич галлюцин, а
реально.

   Он работал так, что о днях, проведе в инстит в Днепров,
приходи вспомин как о канику. Лекции, лаборат,
анатомиче театр, библиот, лекции, коллокв, лаборат,
лекции, клиника, библиот, лаборат... Первый семестр он не выезжал
с Ленинс гор, только перед сном выходил к парап на склон
Москвы-реки покур, полюбова огнями, что на горизо смыкал со
звезд.
   Серогла, чем-то похожая на Лену второкурс всегда устраив
возле него на лекциях Андросиаш, которые Кривош прихо слушать.
Однажды спрос: "Вы такой солид, серьез - наверно, после
армии?" - "После заключе", - ответил он, свирепо выпятив челюсть.
Девушка утрат интерес к нему. Ничего не подела - девушки требуют
времени.
   ...И он убежда в каждом опыте, в каждом измере: да, в срезе
нервн жгута, что идет от мозга к горош гипоф, под микроск
действите можно насчит около ста тысяч нервных волокон - значит,
гипофиз подро управля мозгом. Да, если скорм обезь из
вивария вместе с банано кашей навеску бета-радиоакти кальция, а
потом гейгеров трубкой считать меченые атомы в ее выделен, то
действите выходит, что костные ткани обновля приме два раза в
год. Да, если воткн иглы-электр в нервное волокно мышцы и отвести
усилен биотока в наушн, то можно услыш ритмич квака или
дробный стук нервных сигна, и но характ своему эти звуки совпа
с тем, что он ощущал! Да, клетки кожи действите движу изнутри к
поверхн, измен структ, умирают, чтобы отшелуши и уступить
место новым.
   Он исследо и свое тело: брал пробы крови и лимфы; добыл из правого
бедра срез мышеч ткани и внимате просмот его сначала под
оптичес, а потом и под электро микроск; оклеве себя, чтобы
в клинике ему сделали "пробу Вассерм" (пыточ опера отбора
спинномоз жидко из позвоноч для Диагнос сифил)... И
устано, что у него все быж в норме. Даже количес и распреде
нервов в тканях у него было таким же, как у учебных трупов в
анатомиче театре. Нервы уходили в мозг, по туда он с помощью
лаборато техники забрат не мог: слишком много пришл бы вживить
в свой череп игольча электро и со слишком многими осциллогр
соедин их, чтобы понять тайны себя. Да и понял ли бы? Или снова вышел
бы "стрептоци стрип" - только не в словах-числах, а в зубчатых
линиях электроэнцефа?

   Ситуа: живой человек изучает, но не может даже с помощью приборов
постигн тайны своего органи - сама по себе парадокса. Ведь
речь идет не об откры невиди "радиозв" или синтезе античас:
вся информа уже есть в челов. Остае только переве код
молекул, клеток и нервных импуль в код второй сигналь системы -
слова и предлож.
   Слова и фразы нужны (да и то не всегда), чтобы один человек смог
понять другого. Но необход ли они, когда требуе понять себя?
Кривош этого не знал. Поэтому в ход шло все: исследов с
прибор, работа воображ, чтение книг, анализ ощуще в своем
теле, разгов с Андросиаш и другими преподават, наблюде за
больн в клинике, вскры...

   Все, что возра ему Вано Александр в памят декабрь
разгов, было правил, ибо определя знани Андросиаш о
жизни, его верой в непрело целесообраз всего, что создано
приро. Не знал профес одного: что разговар с искусств
челове.
   Даже сомне Вано Александр в успехе его замысла были вполне
основате, потому что Кривош начал именно с инженер
"машинн" решения. Тогда же в декабре он приня проектир
"электропотенц индук" - продолж идеи все той же "шапки
Моном". Сотни тысяч микроскопич игольча электро,
соедине с матриц самообучающ автом (на нем в лаборат
бионики моделиро услов рефле), должны были сообщ клеткам
мозга дополните заряды, навод в них через череп искусств
биотоки и тем связыв центры мышле в коре с вегетати нервной
систе.
   Кривош усмехну: чудак, хотел этим примити устройс
подправ свой орган! Хорошо хоть, что не забро физиологи
исследов изза этого проекта.
   ... Вскры очеред труп, он мысле оживлял его: предста, это
он сам лежит на топчане в секцион зале, это его белые волок
нервов пробира среди мышц и хрящей к лилов, в желтых потеках жира
сердцу, к водянис грозд слюнных желез под челюс, к серым
лохмот опавших легких. Другие волоко свиваю в белые шпагаты
нервов, идут к позвоноч, в спинной мозг и далее, через шею, под
череп. По ним оттуда бегут сигналы-команды: сократи мышцам, ускорить
работу сердца, выжать слюну из желез!
   В студенче столо он таким же образом прослеж движение
каждого глотка пищи в желудок, силился предста и ощутить, как там, в
темном простран, ее медле размин гладкие мышцы, разла
соляная кислота и ферме, как всасыва в стенки кишок мутно-желтая
кашица, - и иногда засижив по два часа над остыв шнице.
   Собстве, он вспоми. Девять десятых его откры приходи на
то, что он вспом и понял, как было дело. "Машине-матке" было просто
ни к чему начин с зарод: она имела достато матери, чтобы
"собрать" взросл челов: Кривош-ориги об этом позабот.
Первонача в неопредел биологиче смеси в баке были только
"блуждаю" токи и "плаваю" потенци от внешних схем - эти
образ понятия из теоретиче электроте в данном случае
проявл себя в букваль смысле. Затем возни прозрач нервные
волокна и клетки - продолж электро схем машины. Поиск
информацио равнове продолж: нервная сеть станови все
сложней и объем, в ней слои нервных клеток оформил в кору и
подко - так возник его мозг, и, начиная с этого момента, он
с у щ е с т в о в а л.
   Его мозг первонача тоже был продолже машин схемы. Но
теперь уже он прини импул внешней информа, переби и
комбинир вариа, искал, как овещест информа в биологич
среде, - собирал себя! В баке раскину - пока еще произвол - сеть
нервов; вокруг них стали возник ткани мышц, сосуды, кости,
внутренн - в том почти жидком состоя, когда все это под
воздейст нервных импуль может раствори, смешат, изменить
строе... Нет, это не было осмысле сборкой тела по чертежу, как не
было и чертежа; продолжа игра в кубики, перебор множес вариа
и выбор среди них того единствен, который точно отраж информ
о Кривоше. Но теперь - как электро машина оценив каждый
вариант решения задачи двоичн электриче сигнал, так его мозг-
машина оцени синтез тела по двоич арифмет ощуще: "да" -
приятно, "нет" - больно. Неудач комбина клеток, неверное
располож органов отзывал в мозгу тупой или колющей болью; удачные
и верные - сладост удовлетворен.
   И память поиска, память ощуще возникаю тела остал в нем.
Жизнь создает людей, которые мало отличаю свойств органи, но
необыкнов разли по своей психике, характе, знаниям, душевной
утонченн или грубо. "Машина-матка" поступ наобо. Аспирант
был тождест Кривоше по психике и интелле, да оно и понятно:
ведь эти качес челов формиру в жизни тем же способом
случайн поиска и отбора произвол осмысле информа; машина
просто повтор этот поиск. А биологич они различа, как книга и
черно рукоп этой книги. Даже не один черно, а все вариа и
набро, из которых возни выношен и отработа произвед.
Конеч содержа одинак, но в чернови исправлен, дописк,
вычеркива записан весь путь поиска и отбора слов.
   "Впрочем, это сравне тоже несоверш, - аспир поморщи. -
Чернов книг возник раньше книг, а не наобо! Да и если
познако графом со всеми чернов вариант "Войны и мира",
разве это сделает его гением? Впрочем, кое-чему, наверно, научит... Э,
нет, лучше без сравне!"

   Человек вспомин то, что знает, лишь в двух случаях: когда надо
вспомин - целевое воспомин - и когда встреча с чем-то хоть
отдале похожим на записи своей памяти; это назыв ассоциат
воспомина. Книже по биоло и стали тем намеком, который
растрев его память. Но трудно состо в том, что помнил-то он не
слова и даже не образы, а ощуще. Он и сейчас не может переве все в
слова - да, наверно, и никогда не сможет...
   Впрочем, не это главное. Важно то, что такая информа есть. Ведь
смогли же эти "знания в ощущен" пород в нем четкую осмысле
идею: управл обменом веществ в себе.
   ... Первый раз это получил у него 28 января вечером, в общежи.
Получил совсем как у павловс собак: искусстве выделе слюны.
Только в отличие от них он думал не о пище (как раз поужи кефиром и
докторс колба), а о нервной регуля слюнных желез. По
обыкнов стара предста и ощутить весь путь нервных сигна от
вкусо рецепто языка через мозг до слюнных желез и вдруг
почувств, как рот наполня слюной!
   Еще не вполне осознав, как это получил, он напряг мысль в
испуган проте: "Нет!" - и во рту мгнове пересо!
   В тот вечер он повто мыслен приказы "Слюна!" и "Нет!" до тех
нор, пока желваки не стало сводить судоро...
   Всю следую неделю он сидел у себя в комнате - благо шли
студенче каник, на лекции и лаборат не надо было отвлека.
Прика в - мыслен ощущен подчиня и другие органы! Сначала
удавал управл лишь грубо: из глаз текли ручьи слез, нот то обильно
высту по всей коже, то мгнове высыхал; сердце или затих в
полуобмор вялости, или бешено отстуки сто сорок ударов в минуту
- серед не было. А когда он первый раз прика желудку прекра
выделе соляной кислоты, то еле успел домчат до туалета - такой
стремител понос прошиб его...
   Но постепе он научи тонко и локал управл внешними
выделен; даже смог однажды напис капельк пота на коже
предпле "П О Л У Ч А Е Т С Я! ", как татуиро. Потом он перенес
опыты в лаборат и прежде всего повто на себе извест эффект
"сахарн укола" Клода Бериара. Только теперь не требова вскры
череп и колоть иглой промежуто мозг: количес сахара в крови
увеличива от мысленн приказа.
   Но вообще с внутрен секрец все обсто гораздо сложнее - она
не выдав результ команд-ощуще на-гора. Он исколол себе пальцы и
мышцы, прове, выполн ли железы приказы мозга о выделе в кровь
адренал, инсул, глюкозы, гормо; истер пищевод зондом для
отбора желудоч сока, когда сознате изменял кислотн... Все
получал - и все было очень сложно. Тогда до него дошло: надо ставить
органи общую цель - сделать то-то, произве нужные измене. В
самом деле, ведь когда он идет, то не команд мышцам: "Правая прямая
бедра - сократи! Двугла - расслаби! Левая икронож -
сократи..." - ему до этого нет дела. Созна дает общую устано:
идти быстрее или медлен, обойти столб, поверн в подъезд. А нервные
центры мозга сами распреде задания мышцам. Так должно быть и здесь:
ему нет дела до того, какие железы и сосуды будут произво разли
реакции. Лишь бы они делали то, что он хочет!
   ... Мешали слова, мешали образы. Он пытался разжев до подробно:
печени - как синтезиро глико из аминоки и жиров, расще
глико до глюкозы, выдел ее в кровь; щитовид железе -
сократи, выжать в кровь капел тирокс; кровено системе -
расшир капилл в тканях больших грудных мышц, максима сокра
прочие сосуды - и ничего не получал, грудные мышцы не наращива.
Ведь печень не знала, что она печень, щитовид железа понятия не имела
о термине "тирок" и не могла предста себе его капел.
   Аспир Кривош клял себя за излиш усердие на лекциях и в
библиот. Результ этих усилий была лишь голов боль.
   В том-то и дело, что для обмена веществ в себе следов избегать
чисел, терми и даже образов, а мыслить только в ощущен. Задача
сводил к тому, чтобы преврат "знания в ощущен" в третью
сигналь систему управле внутрен секрец с помощью ощуще.
   ... Самое смешное, что для этого не понадоби ни лаборат
приборы, ни схемы управле. Просто лежать в темной комнате, закрыв
глаза и залепив пластил уши, полудрем прислушив к себе.
Стран ощуще приход изнутри: зудела, обнов кровь, селезе,
щекотно сокраща кишки, холод под челюс слюнные железы;
сладост судоро отзыва на сигнал нервов надпоче, порция
крови, обогаще адренал и глюко, тепло расходи по телу,
как глоток крепк вина: легким покалыва извещ о себе нездор
клетки мышц.
   Если употреб инженер терминол, то он "прозван" свое
тело нервами, как монтаж прозвани электро схему тесте.

   К этому времени он уже четко предста себе двоич арифме
ощуще: "больно" - "приятно". И ему пришло в голову, что самый простой
способ подчин созна проце в клетках - это застав их болеть.
Весьма возмо, что этому изобрет способств случай с сосуль:
идея пришла в голову после него.
   Действите, клетки, которые разруша и гибли от разли
причин, давали весьма ощутимо знать о себе. Они ныли, саднили,
покалыв - будто кричали о помощи. Орган и сам, без команды
"сверху", бросал им на помощь лейкоц крови, тепло воспале ткани,
ферме и гормоны: оставал либо ускор, либо тормоз усилиями
созна эти микроскопич бои за жизнь.
   ... Он колол и резал мышцы всюду, куда только мог дотянут иглой или
ланце. Впрыски под кожу смертел дозы культур тифоз и
холер бакте. Дышал парами ртути, пил раств сулемы и древе
спирт (на более быстродейст яды, правда, не хватило духа). И чем
дальше, тем проще его орган справля со всеми осознава
опаснос.
   А потом он возбу в себе рак. Возбуд в себе рак! Любой врач
плюнул бы ему в глаза за такое заявле. Возбуд рак, мысли ли
дело - для этого ведь надо знать, от чего возник раковые опухоли. По
совести говоря, он не стал бы утвержд, что знает причины рака -
просто потому, что не может переве на язык слов все те ощуще, что
сопровож перерожд клеток кожи на правом боку... Он начал с того,
что выспраш пациен, проходи в лаборат радиобиол курс
гамма-терапии: что они чувств? Это было немилосе: расспраш
напуган, тоскую, кривящи от болей людей об их пережива и не
обещать ничего взамен, - но так он вжива в образ больн раком.
   ... Опухоль разраста, тверд. От нее стали ответвля наросты
- причудл и зелено-лиловые, как у цветной капусты. Боль грызла бок и
плечо. В студенче поликли, куда он отправи на
освидетельств, ему предлож немедле оперирова, пе хотели
даже выпуск из кабин. Он отверте, наврал, что желает сначала
пройти курс гамма-терапии...

   Аспир Кривош, разми папиро, вышел на балкон. Стояла
теплая ночь. По загород шоссе, махая лучами фар, промча
автомаш. От созвез Лебедя к Лире торопл перебира два
огонька - красный и зеленый; за ними волочи рев реакти
двигате. Как спичка по коробку, чиркнул по небу метеор.
   ... Когда же у себя в комнате, стоя перед зерка, он напряг волю и
чувства, опухоль рассоса в течение четве часа. Через двадцать
минут на месте ее было лишь багро пятно величи с блюдце; еще через
десять минут - обычная чистая кожа в гусиных пупырыш озноба: в
комнате было довол прохла.
   Но и знание, как устран рак, он пока не может выраз в рецептах
и рекоменда. То, что он смог бы описать словами, никого не исцелит -
разве что таких, как он сам, дублей, возника впервые. И все его
знания примен только к ним.
   Со време, вероя, удастся преодол барьер между дублями
"машины-матки" и обычн людьми. Ведь биологич они малоразли. А
знания есть. Ну, не удастся выраз их словами - запишут на магни
пленки колеба биопотенц, снимут карты темпера, обрабо
числа анали в вычислите машинах - медиц ныне наука точная. Да
в конце концов науча записыв и передав точные ощуще. Слова
не обязате: для больн главное - выздоро, а не написать
диссерт о своем исцеле. Дело не в том...

   Внима аспира привлек вспыхну внизу огонек. Он всмотре:
прислон к фонарн столбу, прикури давеш широкопл верзила
в плаще - сыщик. Вот он бросил спичку, стал мерно прохажива по
троту.
   "Нашел-таки, черт бы его взял! Вот прицепи!" У Кривоше сразу
испорти настрое. Он верну в комнату, сел к столу читать
дневник.

    Глава девятая  

  Жизнь коротка. Ее едва хватает, чтобы совер
   достато количес ошибок. А повтор их -
   недопуст роскошь.
  К. Прутков-инженер, мысль No 22 

   Теперь аспир читал записи придирч, с ревни любопытс:
ну, чего же достиг он, который намерев "ручки вертеть"?

   "1 июня. Уфф... все! Информаци камера готова. Завтра начинаю
опыты с кролик. Если следов общей тради, то полага
начин с лягушек... но чтобы я взял в руки эту гадость! Нет, пускай
жабами занимае мой дубль-аспир. Аспир суть первый ученик в
науке, ему приличест прилежа. Как-то он там?"
   "2 июня. Оснас кроли датчик, запус в камеру - всех
сразу. Пусть нагулив информа".
   "7 июня. Четыре дня кролики обитали в камере: лакомил морков и
капустн листь, трясли ноздр, дрались, спарива, дремали.
Сегодня утром сделал первую пробу. Надел "шапку Моном", мысленно
скоманд "Можно!" - и "машина-матка" сработ! Четыре кролика-дубля
за полтора часа. Гора с плеч - машина действ. Любопыт деталь:
зримое возникнов кроли (что делае до этого, не знаю)
начинае с кровено системы; красно-синие сосуды намечаю в
золотис жидко точь-в-точь как в желтке насижен курицей яйца.
   Ожив, кролики всплыв. Я их вылавли за уши, купал, теплень и
дрожа, в тазике, потом подсажи к обычным. Встреча естестве и
искусстве двойни носила еще более пошлый харак, чем некогда у
нас с дублем. Они недоуме пялил друг на друга, обнюхива и
(поскол у них нет второй сигналь системы, чтобы объясни)
начин драку. Потом устав, снова обнюхива и далее вели
нормаль кроли жизнь.
   Главное, машина работ по моему заказу, без отсебят. Надеть
"шапку", вспомн (желате зримо), какого именно кролика ты хочешь
продублир, дать мыслен разреше - и через 25-30 минут он
барахта в баке.
   Противопол опера - раствор возникаю кролика по
команде "Нет!" - "машина-матка" тоже выполн безукориз.
   За успехи и прилежа я скармли ей соли, кислоты, глице,
витам и прочие реакт по списку. Совсем как селедку
дрессирова тюленю".
   "20 июня. Когда получае, так получае. А вот когда не
получае, так хоть головой бейся... Все эти дни я пробую остано
синтез кролика на какойни стадии. Какие только команды я не
перепроб: "Стоп!", "Замри!", "Хватит!", "Нуль!" - ив мыслен и в
звуко выраже - и все равно: либо синтез идет до конца, либо
происхо раствор.
   Похоже, что "машина-матка" работ как триггер вычислите
машины, который либо заперт, либо открыт, а в промежуто полож
останови не может. Да, но сложной машине следует вести себя более
гибко, чем этой ерундо схемке. Пробуем еще..."
   "6 июля. Жизнь останов нельзя - вот, пожалуй, в чем дело. Всякая
остано жизни есть смерть. Но смерть - это только миг, за которым
начинае процесс распада или в данном случае раствор. А я
синтези живые системы. Да и сама "машина-матка" - собстве, живой
орган. Поэтому ничего в ней застыть не может.
   А жаль, это было бы очень удобно...
   Сегодня появи на свет первый приплод от искусстве самца и
обычной крольч - восемь белень кроль. Это, наверно, важный
факт. Только и без того очень уж много у меня кроли.
   Черт возьми, но должна же "машина-матка" подчиня более тонким
коман, чем "Можно!" и "Нет!". Я должен управл процес синтеза,
иначе все замыслы мои летят в тартар..."
   "7 июля. Так вот как ты работа, "машина-матка"! И до чего же
просто... Сегодня я прика машине еще раз воспроиз
кролика-альбин Ваську. Когда он прозрач виден прояви в
серед бака, я сосредот внима на его хвост и вообра его
длиннее. Никаких измене не последо. Это было чтото не то. Я так
и подумал с досадой: "Не то..." - и тут в кролике все начало менят!
   Контуры тела заколеба в медлен ритме: тело, уши, лапы и хвост
кроля то удлинял и утолщал, то укорачива и худели; органы
внутри пульсиро в том же ритме. Даже цвет крови стал менят от
темно-вишнев до светлокра и обратно.
   Я вскочил со стула. Кролика продолж "трясти". Формы его все более
искажал, окарикатури; дрожа станови все более частым и
размаши. Наконец альби расплы в серо-лиловую туманно и
раствор.
   Сначала я напуга: картина напомин давний "бред" машины! Вот
только ритм. Все колеба разме и оттен были удивите
согласо...
   И тут я все понял. Сам понял, черт побери! - желаю это отмет.
   Первонача информа о кролике машина получ конкрет и
однозна. Она комбиниро все информаци детали, искала точный
вариант; но там ищи не ищи - что запис, то и воспроизв. Из
деталей мотоци не собер пылесос.
   И вдруг в машину поступ сигнал "Не то" - не отрица и не
утвержд - сигнал сомне. Он наруш информаци устойчи
проце синтеза кролика; грубо говоря, сбивает машину с толку. И она
начин искать: что же "то" - простым методом проб (чуть больше, чуть
меньше), чтобы не наруш систему... Но машина не знает, что "то", и
не получ подтвержд от меня. Тогда происхо полное расстро
системы и раствор: не то - значит не то...
   И тогда (вот чем хороша работа исследова: напал на жилу и в
течение дня при помощи одной-двух идей можешь сделать работу, которую
иначе не осилишь и за годы!) я снова надел "шапку Моном" и
скоманд машине "Можно!". Теперь я знал, что буду делать с дублем
кролика. Он образов. Я сосредо внима на его хвосте (цепь
связи: биоимпу от сетча моих глаз с изображе кролич
хвоста ушли в мозг - в "шапку Моном" - в машину, а там - сравне и
отбор информа - машина зафиксиро мое внима) и даже
поморщи, чтобы выразител вышло: "Не то!" В машину пошел мощный
разбалансир импульс информа. И хвостик стал укорачива. Чуть
-чуть...
   "Не то!"
   Хвостик дрогнул, чуть удлини...
   "Вот-вот! То!"
   Хвост замер. "Не то!" Еще удлини...
   "То!" Замер. "Не то! То! Не то! То!" - и дело пошло. Самым трудным
было уловить колеба в нужную сторону - и подтолк. Дальше я
транслир в "машинум" уже не элемента команды "то - не то",
а просто молчали поощре.
   Хвост удлиня; в нем выросла цепочка мелких позвон, они
покрыл волокн мышц, розовой кожей, белой шерстью... Через десять
минут дубль-Васька стегал себя по бокам мокрым белым хвостом, как
разъяре тигр.
   А я сидел на стуле в "шапке Моном", и в голове твори
невообраз толчея из "Н-ну!..", "Вот это да!", "Елки-палки!",
"Уфф..." - как всегда, когда еще не можешь выраз все словами, но
чувству: . понял, теперь не уйдет! И лицо мое, наверно, выраж ту
крайнюю степень блаженс, какая бывает только у пускающ слюну
идиота.
   Все. Никакой мистики. "Машина-матка" работ по той же системе "да
- нет", что и обычные вычислите машины..."

   - Правил, - кивнул аспир. - Но... это довол грубое
управле. Впрочем, для машины... да чего там, молодец!

   "...Но, черт, как все-таки здорово! По моей команде "да", "не то",
"нет" машина формир клетки, ткани, кости... Это могут лишь живые
органи, да и то гораздо медлен.
Ну, голубу, теперь я выжму из тебя все!"
   "15 июля. Теперь мы, что называе, сработа с машиной. Точнее,
она научил приним, расшифров и исполн не разби на
последовател "то" и "не то" приказы моего мозга. Суть обратной
связи и содержа команд остал прежним - просто все происхо
очень быстро. Я вообра: что и как надо измен в возника дубле-
кролике. Ну, все равно как если бы я рисовал или лепил этот кроличий
образ.
   Машина теперь - мои электро-биохимиче руки. Как это роско,
великол: усилием мысли лепить разнообра кролич уродцев! С
шестью ногами, с тремя хвост, двухгол, без ушей или, наобо, с
отвисл мохнат ушами дворняг. Что там доктор Моро с его скальп
и карбол! Единстве орудие труда - "шапка Моном"; не надо даже
ручки вертеть.
   Самое занят, что эти уродцы живут: чешутся четыр лапами и
наворачи морко в две пасти..."

   - Легкая работе, - с завис проборм аспир. - Почти как
в кино: сиди, посматр... Ничего не болит, нечего бояться. Никаких
тебе сильных страс - инженер работа.
   Он вздох, вспоми свои пережив. К болям при разли
автовивисе он привык сравните просто: когда знаешь, что
болезнь пройдет, рана зарас, боль станови обычным раздражит,
вроде яркого света или громк звука - неприя, но не страшно. Когда
знаешь... В своих продума опытах он это знал. Любое новое измен
он начинал тоже с малых проб - прове ими, как выдержи измен
орган; на крайний случай под рукой всегда были лекарс, ампулы
нейтрализа и антибиот, телефон, по котор можно вызвать
"Скорую помощь". Но был у него один непродума опыт, в котором он
едва не погиб... Собстве, это был даже не опыт.
   ... Шел факультат практи по радиобиол.
Студе-третьекур обступ бассейн учебн уранов реакт,
с уважен смотр на темный ячеис цилиндр в глубине - от него
рассеив в воде зеленый спокой свет, на тросики, никелиров
штанги, рычаги и штурваль управле над ним.
   - Это краси, цвета молодой травы сияние вокруг тела реакт, -
сочным барито говорил профес Валерно, - называе "черенко
свечен". Оно возник от движе в воде сверхбыс электро,
кои, в свою очередь, возник при делении ядер урана-235...
   Кривош ассистир, то есть просто сидел в сторо, скучал и
ждал, когда профес пригла его произве демонстраци опыт.
Собстве, Валерно за милую душу мог бы произве этот "опыт" сам или
попрос студе, но ему при его научном чине полаг
квалифициро ассист. "Вот и сиди..." - уныло размы
Кривош. Потом ему пришло в голову, что он не испыты еще на себе
лучевую болезнь. Он встрепен, стал обдумыв, как это сделать.
"Взять колбу воды из реакт и для начала устро себе легкий
радиацио ожог... Дело-то серьез!"
   - ...Наличие интенсив черенковс свече в воде
свидетельс о наличии интенси радиа в окрестн тела
реакт, - нудно объяс Валерно, - что и не удивите: цепная
реакция. Возраст яркости свече свидетельс о возраст
интенсивн радиа, уменьше яркости - соответст о
противопол. Вот, прошу смотр, - он повер штурвал на
щитке вправо и влево. Зеленый свет в бассе мигнул.
   - А если крутан совсем вправо, взрыв будет? - опасливо
осведом рыжий веснушч юноша в очках.
   - Нет, - еле сдержи зевок, ответил профес (такой вопрос
задав на каждом занятии). - Там ограничи. И, помимо него, в
реакт предусмот автоблоки. Как только интенсивн цепной
реакции превзой дозволе пределы, автомат сбрасыв в тело
реакт дополните графито стержни... вон те, видите? Они
поглощ нейтр и гасят реакцию... А теперь познаком с дейст
радиоакти излуче на живой орган. Вален Василье, прошу
вас!
   Кривош подка к бассе тележку с аквариу, в котором
извива черным, отороче бахро плавни телом и скалил мелкие
зубы полуметр угорь.
   - Вот угорь речной, Anguilliformes, - не поворач головы, объявил
Валерно, - самая живучая из речных рыб. Когда Вален Василь
выплес его в бассейн, угорь, повину инстин, тотчас уйдет в
глубину... м-м... что лично я на его месте не делал бы, поскол самые
удачли экземпл через две-три минуты возвраща оттуда к
поверхн вверх брюхом. Впрочем, смотр сами. Прошу засечь время.
Вален Василье, действу!
   Кривош перевер аквар над бассей, щелкнул секундом.
Студе склонил над барье. Черная молния метнул к вымощен
серым кафелем дну бассе, описала круг, другой, перечерк зеленое
зарево над цилинд. Видимо, ослеп там, угорь удари о
противопол стенку, шарахну назад...
   Вдруг свече в бассе сделал ярче - и в этом зеленом свете
Кривош увидел такое, что у него похолод спина: угорь запута в
троси, на которых висели графито стержни, регулят реакции, и
бился среди них! Один стерж выско из ячейки, отлетел зеленой
палоч в сторону. Свече стало еще ярче.
   - Все назад! - быстро оценив ситуа, скоманд побледн
Валерно. Баритон его как-то сразу сел. - Прошу уходить!
   Дернул по нервам аварий звонок. Защелк контакт автомата
блокиро. Свет в воде замигал, будто в бассе вели электросв, и
стал еще ярче. Студе, прикры лица, отхлын к выходу из зала. В
дверях возни давка.
   - Прошу не волнова, товар! - совсем уж фальце закричал
потеряв голову Валерно. - Концентр урана-235 в тепловыде
элемен реакт недостат для атомн взрыва! Будет лишь
тепло взрыв, как в паровом котле!
   - О господи! - восклик кто-то.
   Затрещ двери. Какая-то девушка завизж дурным голосом. Кто-то
выруга. Веснушч студент-очкарик, не растеряв, схватил со
стола двухпуд синхроно С1-8, высадил им оконную раму и вслед
за нею ринулся вниз... В нескол секунд зал опустел.
   В первый миг паники Кривош метну за всеми, но остано себя,
подошел к реакт. От цилин поднима частые крупные бульбы,
клубил вода - вместо спокойн свече в бассе теперь полыхал
зеленый костер. Угорь больше не беснова, но выбитые им графит
стержни перекоси и заклини в гнездах.
   "Закипит вода - и облако радиоакти пара на всю окрестн, -
лихорад сообра Кривош. - Это не хуже атомн взрыва... Ну,
могу? Боюсь... Ну же! На кой черт все мои опыты, если я боюсь? А если
как угорь?.. Э, черт!"
   (Даже сейчас аспира Кривоше стало не по себе: как он мог
решит? Возом, что ему уже все нипочем? Или сработ психика
мотоцикл, представи, будто проскакив между двумя встреч
грузови: главное - не раздумы, вперед!.. Пьяня миг
опасно, рев машин, и с колотящ сердцем вырывае на
асфальт простор! Но ведь здесь был не "миг" - вполне мог остат в
бассе в компа с дохлым угрем.)
   Порыв мотоцикле отваги охватил его. Обрывая пугов, он сбросил
одежду, переки ногу через барьер, но - "Стоп! Споко, Валька!" -
прыгнул от бассе к препаратор столу, надел резино перча,
гермети очки ("Эх, аквал бы сейчас!.."- мелькн мысль). Набрал
в легкие воздух и плюхну в бассейн.
   Даже поодаль от реакт вода была теплая. "Тысяча один, тысяча
два..." - Кривош, инстинкт отворач лицо, шагнул по сколь
плиткам к центру бассе. "Тысяча шесть..." - стал нашарив в
бурля воде. Резино перча касал непоня чего, пришл все
-таки взглян: угорь, свивш в петлю между тросов, висел чуть ниже.
"Тысяча десять, тысяча одиннад..." - осторо, чтобы ненаро не
выдерн стержни, потянул обмяк тело рыбы. "Тысяча шестнад..."
Рукам стало горячо, хотел отдерн, но сдержа и медле выводил
угря из путан тросов. Очки оказал не такими уж герметич,
струйки радиоакти воды просочи к векам. Прищури. "Тысяча
двадц, тысяча двадц один..." - вывел! Зеленое сияние замерц,
стержни беззву скользн в цилиндр. В бассе сразу стало темно.
   "Тысяча двадц пять!" Резким толчком Кривош отпря к стенке,
выпрыг до пояса из воды, ухвати за барьер, вылез. "Тысяча
тридц..."
   Хватило ума попрыг, чтобы стряхн с себя лишнюю губител
влагу, даже покатат по полу. Насухо вытер штанами лицо, глаза.
"Только бы не ослепн раньше, чем добегу". Оделся кое-как, бросился
прочь из зала.
   Хрипло взревел на проход сигнализ облуче. Высунул,
преграж путь, скобы автотурни. Он перепры турни, побежал
прямо по свежевскопа газону к общежи.
   "Тысяча семьде, тысяча семьде один..." - машинал отсчит
время мозг. Сумерки помогли не встрет знако; только у ограды зоны
"Б" кто-то крикнул вслед: "Эй, Валя, ты куда спешишь?" - кажется,
аспир Нечипо со смежной кафедры. "Тысяча восемьд, восемьд
один..." Кожа зудела, чесал, потом ее начали колоть милли игл:
это утончен в прежних опытах нервная система извещ, что протоны и
гамма-кванты из распавш ядер расстрели молек белка в клетках
эпите, в окончан кожных нервов, пробив стенки кровено
сосудов, ранят белые и красные тельца крови. "Тысяча сто... тысяча сто
пять..." Теперь покалыв перекину в мышцы, в живот, под череп; в
легких засадн, будто от затяжки крепчай самос-вергуна. Это
кровь разне взорван атомы и раздробле белки по всему телу.
   "Тысяча двести пять... двести восемь... идиот, что же я наделал?!
Двести двенадц..."
   - уже не было замысла, не было порыва. Был страх. Хотел жить.
Живот стали подерги тошнотво спазмы, рот перепол слюна с
медным привку. Задев на бегу массив входную дверь так, что она
загуд, Кривош понял: кружи голова. Потемн в глазах. "Двести
сорок один... не добегу?" Надо было поднят на четвер этаж. Он
наотм хлест себя по щекам - в голове проясн.
   В темноту комнаты вместе с ним ворвал сумереч сияние. Первые
секунды Кривош бессмысл и расслабл кружил по комнате. Страх,
тот неподвлас созна биологиче страх, который гонит раненого
зверя в нору, едва не погубил его: он забыл, что нужно делать. Стало
ужасно жаль себя. Тело наполн звеня слабо, созна уходило.
"Ну и пропа, дурак", - безразл подумал он и почувств прилив
небыва злобы на себя. Она-то и выруч его.
   Одежда в зеленых, как лишаи на дерев, пятнах полет на пол; в
комнате стало еще светлее: светил ноги, на руках были видны волосы и
рисунок вен. Кривош броси в душевую, повер рукоя крана.
Свистн холод вода, потекла, отрезв, по голове, по телу,
образов на резино коврике переливаю изумруд тонами лужу
и на необход, чтобы собрать в кулак мысли и волю, мгнов
взбодр его.
   Теперь он, как стратег, командо разыгравш в теле битвой за
жизнь. Кровь, кровь, кровь бурлила во всех жилах! Лихорадо стук
сердца отдава в висках. Мириады капилля вымыв из каждой клетки
мышц желез, высасыв из лимфы поврежде молек и частицы; белые
тельца стремите и мягко обволаки их, разлаг на просте
вещес, уносили в селезе, в легкие, в печень, почки, кишеч,
выбрасы к потовым железам... "Перекр костные сосуды!" -
мысленн ощущени приказы он нервам, вовремя вспом, что
радиоактив может осесть в костном, творя кровя тельца мозгу.
Прошло нескол минут. Теперь он выдыхал радиоакти воздух со слабо
светящи парами воды; отплевы святящу слюну, в которой
накаплива разруше радиоакти клетки мозга и мышц головы;
смывал с кожи зеленов капли пота, то и дело мочился красивой
изумруд струей. Через час выделе перест светит, но тело еще
покалыв.
   Так он провел в душевой три часа: глотал воду, обмыва и
выбрасы из органи все поврежде радиац. Вышел в комнату за
полночь, шатаясь от слабо и физичес истоще. Отпих подальше
в угол светящи тряпки одежды, повали на койку - спать!..
   На следую день ему все время хотел пить. Он зашел в
радиометрич лаборат, поводил вокруг себя щупом счетчика
Гейгера - прибор потреск пообычн, отмечая лишь редкие
космиче частицы.
   - Елки-палки, когда ты успел так похуд?! - изуми, встре его
у лекцион аудито, аспир Нечипо.

   "Да, по результ это, конечно, был знатный опыт, - усмехн
аспир. - Одолел сверхсмерте дозу облуче! Но по исполне...
нет, с такими "опытами" баловат накла. Лучше вот как он".

   "27 июля. Дублей и уродцев развел у меня великое множес, -
продол аспир чтение дневн. - Нормаль кроли выпус в
парк, уродцев по одyому выношу в спортив чемодан с террито,
увожу в Черво Гай за Днепр. Ну, все. Наслажд новиз открытия
прошло. Мне это надругател над приро уже проти: хоть и
кролик, но ведь живая тварь. Эти недоуме косящие друг на друга глаза
у двух голов на одной шее... бр-р! Впрочем, какого черта? Я нашел
способ управле биологиче синте, испыты и отрабат его.
Наука в конеч счете создает способы - не констру, не вещес,
не предм обихода, а именно способы: как все это сделать. И никакой
исследова не упустит случая выжать из своего способа все возмож.
   Между прочим, вчера в институт столо появил блюдо "Кролик
жареный с картош молодой, цепа 45 коп.". "Гм?! Будем считать это
совпаде. Но возмо и такое примене откры: развод на мясо
кролей, коров, улучш породу... при промышле постано дела
окаже наверн выгод обычн животново...
   Завтра я возвращ к опытам по синтезу челов. Метод ясна,
нечего тянуть. И все равно при одной мысли об этом у меня начинает
сосать под ложеч. Возврати к синтезу челов... Одно дело,
когда мой дубль возник сам по себе, почти нечая, как оно и в жизни
бывает; другое дело изготов челов сознате, как кролика. В
сущно, мне предст не "возврати", а начать...
   Что это за сущес такое - человек, что я не могу работ с ним
так же споко, как с кролик?!
   Восстан масшт. Плавает в черном простран звезд туча
Метагалак. В ней чечевицеобр пылинка из звезд - наш Млечный
Путь. На окраине его Солнце, вокруг - планеты. На одной из них - ни
самой большой, ни самой малень - живут люди. Три с полов
миллиа, не так и много. Если выстро всех людей в каре, то
человече можно огляд с Эйфеле башни. Если сложить их, то
получи куб со сторо в килом, только и всего. Кубиче
килом живой и мысля материи, молек в масшт Вселен... И
что?
   А то, что я сам человек. Один из них. Ни самый низкий, ни самый
высокий. Ни самый умный, ни самый глупый. Ни первый, ни послед. А
кажется, что самый. И чувству себя в ответе за все..."

  Глава десятая  

  В заботе о ближнем главное - не перестара.

   К. Прутков-инженер, мысль No 33 

   "29 июля. Сижу в информаци камере в окруже датчи, на
голове "шапка Моном". Веду дневник, потому что больше заняться
решител нечем. Эту неделю мне и ночев предст в камере, на
расклад. Сижу, стало быть, и мудрст.
   Итак, человек. Высшая форма живой материи. Каркас из трубч
косто, податли комочки белков, в которых заключ то, что ученые
и инжен стараю проанализир и воспроизв в логиче
схемах и электро моделях, - Жизнь, сложная, непреры действу
и непреры меняюща система. Милли бит информа ежесеку
проник в нас через нервные оконча глаз, ушей, кожи, носа, языка и
превраща в электриче импул. Если усилить их, то в динамике
можно услыш характе "дрр-р... др-р..." - бионики мне однажды
демонстрир.
   Пулемет очереди импуль разветвля по нервам, усилива
или подавл друг друга, суммиру, застрев в молекул
ячейках памяти. Огром коммута - мозг - сортир их, сравнив с
химичес запис внутрен програ, в которой есть все: мечты и
желания, долг и цель, инсти самосохра и голод, любовь и
ненави, привы и знания, суеве и любопыт, - состав
команды для исполните органов. И люди говорят, бегут, целую,
пишут стихи и доносы, летят в космос, чешут в затылке, стрел,
нажим кнопки, воспиты детей, задумыва...
   Что же главное?
   У меня вырисовыв способ управляе синтеза челов. Можно
вводить дополните информа и тем измен форму и содерж
челов. Это будет - к тому идет. Но какую информа вводить? Какие
исправл делать? Вот, скажем, я. Допус, это меня будет
синтезиро машина (тем более что это так и есть): что я хотел бы в
себе исправ?
   Так сразу и не скажешь. Я к себе привык. Меня гораздо больше
заним окружаю, чем своя лично... Во-во, все мы так - хорошо
знаем, чего хотим от окружаю: чтобы они не отравл нам жизнь. Но
что мы хотим от самих себя?

   Вчера у меня был такой разго:
   - Скажи, Лен, какого бы ты хотела иметь сына?
   - А... что?
   - Ну, каким бы ты хотела видеть его, напри, уже взрослым
челове?
   - Краси, здоро, умным, талантл даже... честным и добрым.
Пусть будет твоего роста приме... нет, лучше повыше! Пусть бы он
стал скрипа, а я ходила бы слушать его конце. Пусть будет похож
на... да, господи, чего ты загово об этом? Ой, понимаю: ты решил
сделать мне предлож! Да? Как интере! Начинай по всем прави,
не исключ, что я соглаш. Ну!
   - М-м... да нет, я так, вообще.
   - Ах, вообще! Сын в абстра, да?
   - Именно.
   - Тогда тебе надо обсужд этот вопрос с некой абстрак
женщи, а не со мной!
   Женщины все восприни удивите конкре.

   Впрочем, из того, что она сказала, можно выдел одно качес -
быть умным. Это то, в чем я разбира.
   Логичес мышле у людей действ гораздо хуже, чем у
электро систем. Скоро перераб информа мизер: 15-20 бит
в секунду, - поэтому то и дело приходи включ "линии задер".
Спроси у челов внеза что-нибудь послож, чем "Который час?" - и
слышишь в ответ: "А?" или "Чего?" Это не значит, что собесед туг на
ухо - просто за время, пока ты повторя вопрос, он лихорад
соображ, что ответ. Иногда и этого времени недостат, тогда
раздае: "Мм-м... видите ли... э-э... как бы это вам получше
объясн... дело в том, что..."
   Перекур. А то засиде. На волю!

   Утро похоже на мелодию скрипки. Зелень свежа, небо сине, воздух
чист... Вон шагает по парку в институт гараж Паша Пукин - слесарь,
запив и плут; он мужеств несет на покатых плечах прокля своей
фамилии. Сейчас я на нем проверю!
   - Скажи, Паша, что ты хочешь от жизни в такое утро?
   - Вален Василье! - Слесарь будто ждал этого вопроса, смотрит
на меня восторж и проникнов. - Вам я скажу, как родному: десять
рублей до получки! Ей-богу, отдам!
   От растерянн я вынимаю десятку, даю и лишь потом сообра, что
Паша никому и никогда долгов не отдавал, не было такого факта.
   - Спасибо, Вален Василье, век не забуду! - Пукин тороп
прячет деньги. Припух лицо его выраж сожале, что он не
попро больше. - А что вы хотите от жизни в такое утро?
   - М-м... собстве... видишь ли... ну-у... хотя бы получ деньги
обратно.
   - За мной не пропа! - и Паша шеств дальше.
   М-да... как же это я? Выходит, и у меня с логичес мышле
слабина? Странно: моя нервная сеть каждую секунду перерабат целую
Ниагару информа, с помощью ее я совер сложней, не досту
никаким машинам движе (пишу, напри), а вот чтобы вовремя
сообраз... Словом, следует подгото для ввода в "машину-матку"
информа о том, как быть умным, хорошо соображ. Если мне бог не
дал, надо хоть для нового дубля порад. Пусть будет умнее меня, авось
не подси".

   "З августа. Да, но чтобы ввести в машину информа, надо ж ее
иметь! А ее нет. Сейчас я делю время между информаци камерой и
библиот. Переб не меньше тонны всякой литерат - и ничего.
   Можно было бы увелич объем мозга дубля - это нетру: я вижу,
как возник мозг. Но связи между весом мозга и умом челов нет:
мозг Анатоля Франса весил килогр, мозг Турген - два кило, а у
одного кретина мозг потянул почти три килогра: 2 килогра 850
граммов.
   Можно бы увелич поверхн коры мозга, число извилин; это столь
же не трудно. Но связи между числом извилин и интелле тоже нет: у
дрозда гораздо больше извилин, чем у нашего ближайш родича
орангут. Вот тебе и птичьи мозги! Я знаю, с чем связан ум челов:
с быстродейс наших нервных ячеек. Это соверше ясно, для
электро машин быстродей имеет самое важное значе. Не успела
машина решить задачу за то корот время, пока в стартую ракете
сгорает топливо, - и ракета, вместо того чтобы выйти на орбиту,
кувыр летит на землю.
   Большин глупос делаю нами аналоги образом: мы не
успев за требуе отрезок времени решить задачу, не успеваем
сообраз. Задачи в жизни - не проще задач вывода ракеты на орбиту. А
времени всегда в обрез. Страшно подум, какое количес глупо
соверша в мире из-за того, что мы можем перерабо за секунду
лишь два десятка бит логичес информа, а не две сотни бит! И что
же? Огром количес статей, отчетов, моногра по
усовершенств логики и ускоре работы вычислите машин (хотя
их быстродей приближа уже к 10 миллио опера в секунду) -
и ничего об улучше логики и быстродей человечес мышле.
Сапож ходит без сапог.
   Словом, как ни грустно, но этот замысел приде отстав до лучших
времен..."

   Аспир Кривош задумч потер шею. "Да, действите..." Он не
думал над этой пробле, как-то не пришл - может быть, потому, что
с аспирант стипен не очень-то одолж? Единств, чем он
занима, это усовершенство своей памяти, да и оно пришло само
собой: слишком много требова помнить одноврем для
преобразо себя. А когда опыт конча, ненуж информа мешала
новой работе. Так ему пришл освоить химию направлен забыва:
"стирать" в коре мозга те мелкие подробн новых знаний, которые
проще заново додум, чем помнить.
   Но это совсем другое дело. А о логичес быстродей мозга он не
думал. Аспира стало неловко: так влез в биоло, даже забыл, что
пришел в нее как инженер-системо изыскив новые возможн в
челов... Выходит, не он вел работу, а работа увела его? Делал то,
что в руки давал. "Человече может погибн из-за того, что
каждый делает лишь то, что в руки дается", - сказал Андросиаш. И
очень просто.
   "Но к этой пробл не легко подступи: в челов информ
перено ионы, от них не добьеш такого быстродей, как от
быстрых и легких электро вычислите машин... Э, я, кажется,
оправды себя! Человек умеет очень быстро решать сложные задачи:
двигат, работ, говор, а по части логики у него просто мало
биологиче опыта. Живот в проце эволю не требова
думать, им надо было во всех ситуац "приним меры": укусить,
завыть, прыгн, подпол - и чем быстрей, тем лучше. Вот если бы
живот для успеха в борьбе за существов требова решать
системы уравне, вести дипломатич перегов, торгов и
осмысли мир... будь здоров, какая у них развил бы логика! Здесь
надо подум, поиск..."

   "4 августа. Мерца лампо на пульте ЦВМ-12 успокои. Это
значит, что вся информа обо мне запечат в "машине-матке". Где
они сейчас, мои мечты, недоста характ, строе кишечн, мысли
и незауря внешно - в кубах "магнит памяти"? В ячейках
кристалло? Или раствори в золотис жидко бака? Не знаю,
да это и неважно.
   Завтра пробное воспроизве. Только проба, и ничего больше".
   "5 августа. 14 часов 5 минут - "Можно!". В баке из солнечн цвета
жидко начал возник новый призрач "я". Картина такая же, как и
при возникнов кролика, только одноврем с кровено систе в
верхней части бака образуе расплывч серова сгусток; из него
потом формиру мозг. Мозг, для котор у меня нет улучша
информа. Видит око, да зуб неймет...
   К четырем часам пополу новый дубль овеществ до непрозр
стадии; на нем наметил трусы и майка...
   ... Если бы полгода назад кто-нибудь мне сказал, что в метод моих
опытов войдут вопросы жизни и смерти, морали и уголов
законодател, я вряд ли смог бы досто оценить такую остроту. А
сегодня я стоял возле бака и думал: "Вот сейчас он оживет, выныр из
жидко... Зачем? Что я с ним буду делать?"
   - Я существ и до появле в машине, - сказал мне первый дубль.
- Я был ты.
   И он был недово своим положен. И с этим у нас тоже начнутся
преле совмест жизни: разногл из-за Лены, опасе, что
застук, пробл тахты и расклад... И главное: это не то, чего я
ждал от нового опыта. Я хочу вести управля синтез челов, а это
только проба. Проба удалась: машина воспроизв меня. Надо идти
дальше.
   Но если раствор его коман "Нет!" - это же смерть? Но,
прост, чья смерть? Моя? Нет, я живу. Дубля в баке? Но он ведь еще не
существ.
   Не подсуд ли дело - мои эксперим? А с другой стороны, если я
в каждом опыте буду плодить своих Дублей, не есть ли это
злоупотреб служеб положен? Дубль-аспир прав: это
действите "та работка"!
   Все это, пожалуй, от слабо души. В совреме мире люди во имя
идей и политиче целей идут сами и посыл других людей убивать и
умирать. Есть идеи и цели, которые оправды такое. У меня тоже
большая идея и большая цель: создать способ, улучшаю челов и
человече общес; ради нее я, если понадоб, и себя не пожалею.
Так почему же я боюсь в интере своей работы скомандо "Нет!"?
Надо быть жестче, раз уж взялся за такое дело.
   Тем более что это все-таки не смерть. Смерть есть исчезно
информа о челов, но в "машине-матке" информа не исчез и
лишь перехо из одной формы (электрич импул и потенци) в
другую, в челов. Всегда по первому требова я могу выдать нового
дубля..."

   Я раздумы, пока шланги, расходивш от бака, не начали ритмично
сокраща, отсасыв лишнюю жидко. Тогда я надел "шапку",
прика машине "Нет!". Очень неприя видеть: был человек - и
раствор. И сейчас не по себе...
   Ничего, парень, не спеши. Я тебя срабо так, что любо-дорого.
Правда, я не могу прибав тебе ума сверх того, что имею сам, но
внешно я тебе сделаю такую - закачае.
   Ведь в тебе, как и во мне, множес изъянов: кривова ноги,
слишком широкие и толстые бедра, сутулая спина, тулов как обрубок
бревна, масса лишних волос на ногах, на груди и на спине. А
оттопыре уши, а челюсть, которая придает моему лицу вид
исполнител тупицы,. а лоб, а нос... нет, будем самокрит: такая
внешно ни к черту не годится!"

   "6 августа. Проба вторая - час от часу не легче! Сегодня я
вознамер одним махом исправ внешно нового дубля и оконфуз
так, что вспомин неприя. Я начал опыт, точно зная, что "не то" в
моей внешно (собств, все не то, если могу измен). Но что
"то"? В опытах с кролик критер "то" было все, что мне
заблагорасс. Но человек не кролик; хоть и говорят: одна голова
хорошо, а две лучше, но никто и никогда не понимал это в биологич
смысле.
   Когда после команды "Можно!" возник образ нового двойн и
полупрозр сирене мышцы живота стали покрыва желтым налетом
жира, я дал сигнал "не то!". Машина, подчиня моему воображ,
раствор жировую ткань там, где я ее видел: на животе и около шеи. А
на спине и на боках жир остался... Я это не сразу заметил, потому что
взялся исправл лицо. Воображе придал лбу дубля благоро
очерта, а когда взгля сбоку, пришел в ужас: череп сплюсну с
затылка! Да и форма лба явно противоре осталь части лица.
Словом, я растеря. Машина справед восприн это как сплошное
"Не то!" и раствор дубля.
   Я стал в тупик. "То" - безусло, красота человечес тела.
Классиче образцы есть. Но... в течение двух часов синтеза
преврат дубля в приятн мужчину с античн формами - такая задача
не под силу не то что неподготовл мне, но и самому
квалифициров ваятелю Союза художни СССР! Единстве надежда,
что машина запомин все вноси в дубля измене.
   Тогда я еще раз скоманд "Можно!". Да, "машина-матка" все
запомин: в дубле сохрани мои бездар попра. Это уже легче,
можно работ столько сеансов, сколько понадоб.
   В этот сеанс я окончате снял лишний жир с тела дубля. У него
исчезло брюшко, даже наметил талия, шея приобр четкие
очерта... Для начала хватит. "Нет!"
   Все раствори, я побежал в городс библиот.

   Сейчас листаю Атлас пластиче анато професс Г.Гицеску (в
запасе еще четыре богато иллюстриров книги об искусс эпохи
Возрожд), вникаю в пропор человечес тела, подби дублю
внешно, как костюм. Каноны Леона да Винчи, каноны Дюрера,
пропор Шмидта-Фрича... Оказыва, у пропорцион сложен
мужчины ягодицы располо как раз на полов роста. Кто бы мог
подум!
   Боже, чем бедному инжен приходи занимат!
   Беру за основу Геркул Фарнезс, благо он показан в атласе со
всех сторон".

   "14 августа. Двенадц проб - и все не то. Аляпов, вульга. То
одна нога получае короче другой, то руки разные. Вот что: лучше
проектиро дубля по пропорц дюреровс Адама".

   "20 августа. Пропор есть. А с лицом хоть плачь. Безгла мертвый
слепок с чертами Кривоше. Крупные мрамор завитки рыжего цвета
вместо волос. Словом, сегодня было двадц первое "Нет!".
   Кто-то осторож и недоверч во мне все спрашив: "А это то?
Способ, который ты разрабаты сейчас, это тот способ?"
   По-моему, да. Во всяком случае, это шаг в том направл. Пока я
ввожу для синтеза челов лишь высококачест информа о его
теле. Но таким же образом можно (со време мы придум, как это
сделать) вводить в "машину-матку" любую накопле человече
информа о наилуч человече качест и создав не только
внешне краси и физиче сильных людей, но и краси и сильных по
своим умствен и душев качест. Обычно в людях хорошее
перемеш с плохим: тот умен, да слаб духом, другой имеет сильную
волю, но по глупо или невежес употреб ее по пустя, а
третий и умен, и тверд, и добр, да здоров слаб... А по этому способу
можно будет отброс все плохое и синтезиро в челов только
самые лучшие качес людей.
   "Синтетиче рыцарь без страха и упрека" - это, наверно, ужасно
звучит. Но в конце концов какая разница: синтетиче или
естестве? Лишь бы их было побол. Ведь их очень мало, таких
"рыцарей", - лично я знаком с ними только по книгам да по кино. А они
очень нужны в жизни: каждому найде и место и работа. И каждый из них
может повли, чтобы дела в мире шли лучше".

   "28 августа. Получае! Эх, мазилы несчаст, пытающи кистью
или молот запечат в мертвом матери красоту и силу живого
челов! Вот она, моя "кисть": электро-химичес машина,
продолж моего мозга, моего воображ. И я - инженер, не худож!
- не приклад рук, усилием мысли воспроиз красу живого в живом.
   Изящные и точные пропор дюреровс Адама и релье
геркулесо мускула. И лицо прият... Еще две-три доводки - и
все."

   "1 сентя, первый день календ! Сейчас я иду в лаборат.
Брюки для него есть, рубашка есть, туфли есть. В чемодан! Да, не
забыть кинокам - буду снимать возникнов великолеп дубля.
Предвку заранее, какое потрясе умов произве когда-нибудь
демонстр этого любительс фильма!
   Сейчас я приду, надену "шапку Моном" и мысле скоман... нет,
скажу, произн, черт побери, сильным и краси голосом, каким когда-
то в подоб ситуа говари бог Саваоф: - Можно! Явись на свет,
дубль Адам-Герку-Кривош!
   "И увидел бог, что вышло хорошо..."
   Конечно, я не бог. Я месяц созда челов, а он управи за
сокраще рабочий день, субботу. Но разве ж то была работа?"

   Глава одиннадц  

 Человек всегда считал себя умным - даже когда ходил
   на четверен и закручи хвост в виде ручки чайника.
   Чтобы стать умным, ему надо хоть раз основат
   почувство себя дураком.

 К. Прутков-инженер, мысль No 59 

   Следую запись в дневн пораз аспира Кривоше неров,
будто даже изменивш почер.

   "6 сентя. Но ведь я не хотел... не хотел и не хотел я такого! Мне
сейчас в пору закрич: не хотел я этого! Я стара, чтобы получи
хорошо... без халтуры и ошибок. Даже ночами не спал, лежал с закры
глазами, предста во всех подробно тело Геркул, потом Адама,
намечал, какие надо внести в дубля измене. И я не мог уложит в
один сеанс. Никак не мог, поэтому и раство... Не выпуск же калеку
с ногами и руками разной длины. И я знать не знал, что в каждое
раствор я убиваю его. Откуда я мог это знать?!
   ... Как только жидко обнаж его голову и плечи, дубль ухват
своими могуч руками за край бака, выпрыг - а я как раз водил
кинокам, запечатл историче миг появле челов из машины
- в упал передо мной на линол, захлебыв от хрипл воющего
плача. Я кинулся к нему:
   - Что с тобой?
   Он обнимал липкими руками мои ноги, терся о них головой, целовал мои
руки, когда я пытался его поднять:
   - Не убивай меня! Не убивай меня больше! За что ты меня, оооо! Не
надо! Двадц пять раз... двадц пять раз ты меня убивал, о-о-о-о!
   Но я же не знал. Я не мог знать, что его созна оживало в каждую
пробу! Он понимал, что я перекра его тело, изгаля перед ним как
хочу, и ничего не мог подел. И от моей команды "Нет!" сначала
растворя его тело, а потом угасало созна... Что же тот идиот
искусстве молчал, что созна начин работ раньше тела?!"

   - Ах, черт! - растеря проборм аспир. - Ведь в самом деле
- мозг и выключи должен послед... Постой, когда это было? - Он
перевер стран, посмот даты и вздох с некото даже
облегче: нет, он не виноват. В августе и сентя он ничего не мог
сообщ, сам еще не понимал. Веди он этот опыт - ошибся бы точно так
же.

   "... И получи человек с классиче телосложе, приятной
внешнос и сломлен психи забит раба. "Рыцарь без страха и
упрека"...
   Виляй теперь, ищи винова, подонок: не знал, стара! Только ли
стара? Разве не было самолюбов, разве не ощущал ты себя богом,
восседа на облаках в номенклат кожаном кресле? Богом, от
колеба мысли и настрое котор завис, возникн или
раствори челов, быть ему или не быть. Разве не испыты ты
этакого интеллектуа сладостра, когда снова и снова отдавал
"машине-матке" команды "Можно!", "Не то!", "Нет!"?
   ... Он сразу же попыта вырват из лаборат, убежать. Я еле
угово его помыт и одеться. Он весь дрожал. О том, чтобы он
работал вместе со мной в лаборат, не могло быть и речи.
   Пять дней он жил у меяя, страш пять дней. Я все надея:
опомни, отойдет... Где там! Нет, он здоров телом, все знает, все
помнит - "машина-матка" добросове вложила в него мою информа,
мои знания, мою память... Но над всем этим не подвлас ни его воле,
ни мыслям страх пережит. Волосы его в первый же день посед от
воспомин.
   Ко мне он испыты неодоли ужас. Когда я возвращ домой, он
сразу вскаки, станови в приниже позу: его гладиатор спина
сутулил, руки с могуч буграми мышц расслабл обвис - он
будто стара стать меньше. А глаза... о, эти глаза! Они смотр на
меня с мольбой, с затравле готовно умилости непоня чем.
Мне станови страшно и неловко. Никогда не видел, чтобы человек так
смотрел. А это не просто человек - тот юе я. Значит, и меня можно так
сломать?..

   А сегодня ночью, где-то в четвер часу... сам не знаю, почему я
просну. На потолке был серый мертвый свет от газосве фонарей с
улицы. Дубль Адам стоял надо мной, заносил над моей головой гантель. Я
отчетл видел, как напрягл мышцы правой руки для удара. Неско
секунд мы в оцепене глядели друг на друга. Потом он нервно
захихи, отошел - босые ноги шаркали по паркету. Я сел на тахте,
включил верхний свет. Он скорчи на полу возле шкафа, уткнул голову в
колени. Плечи и гантель в руке трясл.
   - Что же ты? - зло спросил я. - Надо было бить, раз нацели. Все,
глядишь, полегч бы на душе.
   - Не могу забыть, - бормо он сквозь судорож всхлипы
гулким барито, - понима, не могу забыть, как ты меня убивал...
двадц пять раз!
   Я раскрыл стол, выложил свой паспорт, инженер диплом, деньги,
какие были, потряс его за плечи:
   - Встань! Одева и уходи. Уезжай куда-нибудь, устраив,
работай, живи. Вместе у нас ничего не получи: ни тебе покоя, ни
мне... Я не виноват! Черт побери, ты можешь понять, что я не знал?! Я
делал то, чего никто еще не делал, - мог же я что-то не знать?! Человек
может родит уродом или душевнобо, может сделат им после
болезни, после аварии, но там некого винить, некому раскро череп
ганте. Окажись ты на моем месте, получил бы то же самое, ибо ты -
это я, понима?!
   Он пятился к стене, трясся. Это меня отрезв.
   - Извини. Бери мои докуме, я здесь как-нибудь обойд. Вот
смотри, - я раскрыл паспорт,- на фотокарт ты даже больше похож на
меня, чем я сам... Фотог, наверно, тоже стреми усовершенст
мою физионо. Бери деньги, чемодан, одежду - и дуй на волю. Поживешь
сам, поработ - может, отойд.
   Два часа назад он ушел. Условил, что напишет мне с места, где
устрои. Не напишет.
   Все-таки хорошо, что он покуша меня убить. Значит, не раб - обиду
чувств. Может, у него все и восстанов?

   А я сижу... ни одной мысли в голове. Надо начин сначала... О
природа, какая ты все-таки стерва! Как тебе нрави смеят над
нашими замысл! Поман, а потом...
   Брось! Брось, винова ищешь - природа здесь ни при чем, она в
твоей работе участв только на элемента уровне. А дальше все
твое, нечего вилять.

   Зазве будиль: четве восьм - время встав, умыват,
бриться, идти на работу... Мутное солнце над домами, небо в дымах,
грязное, как застира занаве. Ветер подним пыль, полощет
деревья, дует в балкон дверь. Внизу у дома троллей слизы
людей с остано. Они накаплива снова, у всех одинако выраж
лиц: как бы не опозд на работу!
   И мне надо на работу. Сейчас приду в лаборат, занесу в
журналь резуль неудачн эксперим, утешу себя пропис: "на
ошибках учатся", "в науке нет проторе дорог..." Возьм за
следую опыт. И снова буду ошибат, калеч не образцы - людей?..
Самовлюбл мечтател кретин, вооруже новей техни!
   Ветер полощет деревья... Все было: дни поисков и откры, вечера
размышл, ночи мечта. Вот ты и наступ, ясное холод утро,
которое вечера мудре. Беспоща утро! Наверно, именно в такое
трезвое время дня женщины, промеч ночь о ребенке, идут делать аборт.
И у меня получи аборт, выкидыш... Я мечтал, я хотел людям счастья, а
создал уже двоих несчаст. Не одолеть мне такую работу. Я слаб,
ничто и глуп. Надо браться за что-нибудь посредств, чтоб по
плечу - для статьи, для диссерт. И все будет благопол.
   Ветер полощет деревья. Ветер полощет деревья...
   На сосед балконе проигрыва исполн "Реквием" Моцарта. Мой
сосед доцент Прищепа настраи себя с утра на математич лад.
"Requi... requiem..." - чисто и непрело отреш кого-то от жизни
голоса. Под такую музыку хорошо бы застрели - никто не обратил бы
внима на выстрел.
   Ветер полощет деревья...
   Что же я наделал? А ведь были сомне, потом и не сомне -
знание: знал, что любое внесен мною измене остае в нем, что
"машина-матка" все помнит. Не придал значе? Почему?
   ... Была мысль, не выражен даже словами, чтоб не так стыдно было,
или чувство благополу безопасн, что ли: это же не я. Это
происхо не со мной... И еще - чувство безнаказан: что захочу,
то и сделаю, ничего мне не будет...
   Не застрели, падло! Ничего ты с собой не сдела - дожив до
пенсион возра и еще будешь ставить свою жизнь в пример другим.

   Ветер полощет деревья. Троллей слизыв людей с остано... Я
не хочу идти на работу".

   "20 сентя. Серый асфальт. Серые тучи. Мотоц глотает киломе,
как лапшу. Застыл у дороги пацан, и по его позе понятно, что он сейчас
намер решил: вырасту большим - буду мотоцикли на красном
мотоци. Станов мотоцикли, пацан, не станов только
исследова...
   Все прибав газ. Стрелка спидоме перевал за девяно. Ветер
наотм хлещет по лицу. Показа встреч самос - прет, конечно,
по самой серед дороги, даже с захва левой стороны. Эти сволочи,
водит самосва, мотоцикли за людей не считают, норовят согнать
на обочину. Ну, этому я не уступлю!
   Нет, я не вреза. Жив. Вот записы, как мчал сегодня с
остеклене глазами неизвес куда и зачем. Надо же что-то
записыв... Самос в послед секунду вильнул вправо. В зерка
заднего вида я наблю, как водит выско на дорогу, махал мне
вслед кулак.
   Собстве, если бы я и разби, какая разница? Есть запасной
Кривош в Москве... Сил нет, какое у меня сейчас отвраще ко всему.
И к себе.
   ... Как он дрожал, как обнимал мои ноги - сильный, краси "не я"!
А ведь мог я понять и предотвра, мог! Но решил: сойдет и так, чего
там! Ведь он - не я. А все было так интере, хорошо, красиво: мы
мечтали и разглагольст, заботил о благе людей, прини
клятву... стыд-то какой! А в работе пренеб тем, что создаю челов.
Обо всем думал: об изящных формах, об интеллектуа содержа, а
то, что ему может быть больно и страшно, как-то и в голову не пришло.
Сварга на скорую руку "обоснов", что информаци смерти в
опыте нет, - и ладно. А была смерть как акт насилия над ним.
   Как же так получил? Как получил?

   Белые столб вдоль шоссе отраж звук мотора: чак-чак-чак-как
получил? Чакчак-чак-как получил? Спидом показыв сто десять,
мельк серозел полосы из земли и дерев. На такой скоро я
мог бы уйти от погони, спасти когониб, приехав вовремя! Но мне не от
кого убегать и некого спасать. Мне было кого спасать, но там
требова честно думать, а не выжим ручку газа. Честно думать... Я
могу преодоле различ высоты, стихии, - и усилием мысли и усилием
мышц - чего там! Со стихи ясно, преодол их можно. А вот как
преодол себя?
   Сейчас я перелис дневник - и даже страшно стало: до чего же подла
и угодл моя мысль! Вот я рассуж о том, что беды людей происх
от их беспринцип, от того, что считают "свою хату с краю", а через
нескол страниц я ловко обоснов располож своей "хаты с краю":
не надо заводит с Гарри Хилобо, пусть делает свою доктор
диссерт... Вот я размыш о том, как сделать, чтобы из открытия
получил "хорошо", а вот я призы себя к жестоко со ссылк на
убийс в мире... Вот я (или мы с дублем-аспиран, все равно)
прини себя до уровня заурядн инжен, котор трудно и
непривы вести такую работу - мораль перестрахо на случай,
если не выйдет; а вот, когда стало получат, я равняю себя с богом...
И все это я писал искре, не замечал никаких противор.
   Не замечал? Не хотел замеч! Так было приятно и удобно:
красова, лгать самому себе от чистого сердца, приспосабл идеи
и факты к своему душевн комфо. Выходит, думал-то я в основ не
о человече, а о самом себе? Выходит, эта работа, если оценить се не
с научной, а с мораль стороны, была просто незауря пижонст?
Конечно, где уж тут заботит о каких-то эксперимент образ!
Что же ты за человек, Кривош?"

   "22 сентя. Не работаю. Нельзя мне сейчас работ... Сегодня
съездил на мотоци в Берди непоня зачем и, кстати, понял смысл
таинстве фразы, что когда-то выдали печатаю автом. Двадцать
шесть копеек - это цена запра: пять литров бензина, двести граммов
масла - ее как раз хватает от Бердич до Днепров... Раскрыл еще
одну "тайну"!
   Где-то сейчас дубль Адам, куда уехал?
   ...И это сущес, которое машина пытал выдать сразу после
первого дубля: полуЛ, полу-я... Оно наверно, тоже переж ужас
смерти, когда мы приказ "машине-матке" раствор его? И батя... О
черт! Зачем я думаю об этом?

   Батя... послед казак из рода Кривоше. По семейн преданию
прадеды мои происхо из Запорож Сечи. Жил когда-то казак лихой,
повред ему шею в бою - вот и пошли Кривоше. Когда императ
Катька разогн Сечь, они пересели в Завол. Дед мой Карп
Василье избил попа и станов прист, когда те решили упразд
в селе земскую школу, а вместо нее завести церковноприх. Я
понятия не имею, какая между ними разница, но помер дед на каторге.
   Батя участво на всех революц, в граждан воевал у Чапаева
ротным. Послед войну он воевал стари, лишь первые два года.
Отсту по Украине, вывел свой батал из окруже под Харько.
Потом по причине ранения и нестрое возра его перев в тыл, в
Заура военко. Там, в станице, он, солдат и крестья, учил меня
ездить верхом, обхажив и запряг лошадей, пахать, косить, стрелять
из винто и пистол, копать землю, рубить тальник осоавиахим
саблей; застав и кур резать и свинью колоть плоским штыком под
правую лопатку, чтоб крови не боялся. "В жизни пригоди, сынок!"
   ...Незадо до его кончины "ездили мы с ним на его родину в
Мироно, к двоюрод брату Егору Степано Кривоше. Когда
сидели в избе, выпив по случаю встречи, примча внучо деда
Егора:
   - Деда, а в Овечьей балке, где плотину ставят, шкилет из глины
вырыли!
   - В Овечьей? - переспр батя. Старики перегляну. - А ну пошли
посмот...
   Толпа рабочих и любопытств расступи, давая дорогу двум
грузно шагав дедам. Серые трухля кости были сложены кучей. Отец
потыкал палкой череп - тот переверн, показал дыру над правым
виском.
   - Моя! - батя победно погля на Егора Степано. - А ты, значит,
прома, руки трясл?
   - Почем ты знаешь, что твоя?! - оскорбл задрал бороду, тот.
   - Ну, разве забыл? Он ведь в село возвращ. Я по правую сторону
дороги лежал, ты - по левую... - и батя для убедитель вычертил
палкой на глине схему.
   - Это чьи же останки, старики? - строго спросил моложа прораб в
щегольс комбине.
   - Есаула, - сощурив, объяс батя. - В первую револ
уральс казачки в нашем селе квартиро - так это ихний есаул. Ты
уж милицию не тревожь, сынок. Замнем за давнос лет.
   ...Как это было славно: лежать в ночной степи за селом с отцов
бердан, поджид есаула - как за идею, так и за то, что он,
сволочь, мужиков нагай порол, девок на гумно возил! Или лететь на
коне, чувст тяжесть шашки в руке, примерива: рубан вон того,
бородат, от погона наиск!
   А я послед раз дрался лет восемнад назад, да и то не до
победы, а до звонка на урок. И на коне не скакал с заураль времен.
Всей моей удали - обгоны на мотоци при встреч транспо.
   Не боюсь я, батя, ни крови, ни смерти. Только не пригоди мне
твоя простая наука. Теперь револю продолжа другими средств,
откры и изобрет - оружие посерье сабель. И боюсь я, батя,
ошибит...

   Врешь! Врешь! Снова красуеш перед собой, пижон, подонок!
Неистреб стремле к пижонс... Ах, как красиво напис: "Боюсь
я, батя, ошибит" и про револю. Не смей об этом!
   Ты намерев синтезиро в людях (да, в людях, а не в
искусстве дублях!) благород души, котор в тебе нет; красоту,
которой у тебя нет; решительн поступ, которой ты не облада;
самоотверже, о которой ты понятия не имеешь...
   Ты из хорошей семьи; твои предки умели и работ и отстаи
правое дело, бить гадов: когда кулаком, когда из берда, спуску не
давали... А что есть ты? Высту ли ты за справедли? Ах, не было
подходя случая? А не избегал ли ты - умнен и осторо - таких
случаев? Что, неохота вспомин?
   То-то и есть, что я всего боюсь: жизни, людей. Даже Лену я люблю
как-то трусл: боюсь приблиз - боюсь и потер. И, боже упаси,
чтобы не было детей. Дети усложн жизнь... А то, что я таюсь со своим
открыт, - разве не из боязни, что я не смогу отсто правил
разви его? И ведь верно: не смогу... Я слабак. Из породы тех умных
слаба, которым лучше не быть умными. Потому что ум им дан только для
того, чтобы поним свое падение и бесси..."

   Аспир Кривош закурил, стал нервно ходить по комнате. Читать
эти записи было тяжело - ведь напис было и о нем. Он вздох,
верну к столу.

   "...Споко, Кривош. Споко. Так можно договори до
истериче поступ. А работа все-таки на тебе... Не все еще
потер, не такой уж ты сукин сын, что следует немедле удавит.
   Могу даже предста себя в выгод свете. Я не использ это
откры для личного успеха и не буду использо. Я работал на полную
силу, не волынил. Теперь я разбира в сути дела. Так что я не хуже
других. Ошибся. А кто не ошиба?
   Да, но в этой работе сравне по относител шкале - хуже или
лучше я других - неприме. Другие занимаю себе исследов
кристал, разрабо машин; они знают свое дело туго - и этого
достато. Вздор черты их характ отравл жизнь только им
самим, сотрудн по лаборат и ближай родственн. А у меня
не та специф. Для того чтобы делать Челов, мало знать, мало иметь
исследовате хватку, умело "рукоя вертеть" - надо самому быть
Челове; не лучше или хуже других, а в абсолют смысле: рыцарем без
страха и упрека. Я бы и не прочь, только не знаю как. Нет у меня такой
информа...
   Выходит, мне эта работа не по зубам?"

   "8 октября. В нашем парке желто-красная осень, а я не могу работ.
Полно сухой листвы, самый пустяко дождик подним на ней страшный
шум, а после распростран кофей запах прели. А я не могу
работ...
   Может, ничего этого и не надо? Хорошая наследствен,
качестве трудо воспита, гигиениче условия жизни... Пусть
умные люди сами воспроизв себя: заводят побол детей с хорошей
наследствен. Прокорм смогут, зарабо хватит - они ведь умные
люди... И воспит смогут - они же умные люди... И не потребу
никаких машин.

   Сегодня звонил Гарри Хилобок. В инстит организу посто
действу выста "Успехи советс системол", и, понят дело,
он ее попечит.
   - Не дадите ли что-нибудь, Вален Василье?
   - Нет.
   - Что ж вы так? Вот отдел Иппол Илларионо Вольтампе три
экспон выставл, другие отделы и лаборат многое дают. Надо бы
хоть один экспо по вашей теме, неужели до сих пор ничего нет?
   - Нет. Как дела с систе биодатч, Гарри Харитон?
   - Э, Вален Василье, что значит одна система в сравне со
всей системоло, хе-хе! Будем делать, а как же, но пока сами
понима, все бросили на борьбу за оформле выставо стендов,
макетов, демонстраци табло, трафаре надписи на трех языках
составл, а как же, голова кругом, и лаборат перегру и
мастерс, но если у вас, Вален Василье, появи что-то для
выста, устроим, это у нас зеленой улицей идет...
   Я чуть было не сказал ему, что именно система биодатч нужна мне,
чтобы осчастли выста своим экспона (пусть делает, а там
посмот), но сдержа. Все бы тебе ловчить, Кривош!
   Разбрел мои экспон по белу свету. Один грызет гранит
биологиче науки в Москве, другие - травку и капусту на огоро.
Один и вовсе забежал неизвес куда...
   Выстав, что ли, "машину-матку" для потрясе академич
обществен? Произво для демонстр двухгол и шестил
кролей - по две штуки в час... То-то будет шуму.
   Нет, брат. Это устройс делает челов. И от этого никуда не
денеш".



  Глава двенадц  

   Любое дейст обязыв. Бездейс не обязы
 ни к чему.
К. Прутков-инженер, мысль N2 

   "11 октября. Повто опыты по управляе синтезу кроли -
просто так, чтобы механи не простаи. Снимаю все на пленку. Будет
кинодоку. Гражд, предъяв кинодокум!"

   "13 октября. Изобрел способ, как надежно и быстро уничтож биологич
информа в "машине-матке". Можно назвать его "электриче ластик";
подаю на входы кристалло и ЦВМ-12 напряже от генерат шумов, и
через 15-20 минут машина забыв все о кроли.
   Будь у меня этот способ раньше вместо команды "Нет!", я каждый раз
уничто бы дубля Адама необрат и основате.
   Не знаю только, было бы это ему прият.

   Время осыпает листья, холодит небо. А дело стоит. Не могу я снова
браться за серьез опыты, духу не хватает. Растеря я...
   Ну, вот что, Кривош! Можно считать доказан, что ты не бог и не
пуп Земли. А раз так, то следует искать помощи у других. Надо идти к
Аркадию Аркадье..."

   - Эге! - нахмури аспир Кривош.

   "...Следует поступ в установле порядке. Он - мой началь.
Впрочем, дело не в этом: он - умный, знающий и влиятел человек. И
великоле метод, умеет четко формулиро любые задачи. А
"сформулиров задача, - как напис в его "Введе в
системол", - есть записан в неявной форме решение данной
задачи". Этого мне как раз не хватает. И тему мою он поддер на
ученом совете. Правда, он не в меру величес и честолю, но
столкуе. Ведь он умный человек, поймет, что в этой работе слава - не
главное.
   Э, погоди! Благие намере само собой, а разум осторожн не
помеш. Выдав Азарову за здорово живешь святая святых откры -
что "машина-матка" может синтезиро живые системы - нельзя. Нужно
начать с чего-нибудь попроще. "А там посмот", как он сам любит
выражат.
   Нужно синтезиро в машине электро схемы. Это то, на что
нападал старик Вольтампе, и это, кстати сказать, моя официал
тема на ближай полтора года.
   "Надо, Вален Василье, надо!" Прики схему опыта. Вводим в
жидко шесть прово: два - питание, два - контрол осцилло и
два - генера импуль. Задаю машине через "шапку Моном"
параме типовых схем, пример размеры. Здесь я точно знаю, что
"то", что "не то" - дело знако".

   "15 октября. В баке возник закругле квадрат коричне
цвета, похожие на гетин. На них оседают металличе линии
проводн схемы, просло изолято, накладыва друг на друга
плено конденсат, рядом пристраив полоски сопротивл,
пятна диодов и транзист... Это похоже на пленоч техноло,
которая сейчас развива в микроэлектр, только без вакуума,
электриче разря и прочей пиротех.
   И до чего же приятно после всех головоло кошма щелкать
переключат, подстраи рукоятк резко и яркость луча на
экране осциллог, отсчиты по меткам микросеку импул! Все
точно, ясно, досту. Будто домой верну из дальних краев... Черт
меня занес в эти края, в темные джунгли под назван "человек" без
проводн и компаса. Но кто провод? И что компас?
   Ладно. Параме схем соответст, тема 154 наполов выполн;
то-то Ипполит Илларион будет рад!
   Иду к Азарову. Покажу образцы, объясню кое-что и буду намек на
дальней перспек. Приду завтра и скажу:
   - Аркадий Аркадье, я пришел к вам как умный человек к умному
челов..."

   "16 октября. Сходил... разлете на распросте объятия!
   Итак, утром я основате проду разго, прихва образцы и
направи к старому корпусу. Осеннее солнце озаряло стены с
архитекту излишест, гранит ступени и меня, который
поднима по ним. Подавле моей психики начал от дверей. О эти
государств трехметр двери из резного дуба, с витыми аршин
ручками и тугими пневмопруж! Они будто специал созданы для
сажен морда молод-бюрокра с ручищ, широк, как
сковоро на дюжину яиц: молодцы открыв двери легким рывком и идут
вороч больш -нужными делами. Проник сквозь двери, я стал
думать, что разго с Азаро не следует начин с шокирую фразы
("Я пришел к вам как умный к умному..."), а надо блюсти субордин:
он акаде, я инженер.
   А когда поднима по мрамор лестнич маршам в коврах,
пришпиле никелирова штанг, с перил необъят ширины, в
моей душе возни почтител готовно согласи со всем, что
акаде скажет и порекомен...
   Словом, если к гранит лестн упругой поход подходил
Кривош-первооткрыв, то в директор прием вошел, шаркая
ногами, Кривош-просит: с сутулой спиной и винова мордой.
   Секрета Ниночка бросил напере мне со стремительн,
которой позавид бы вратарь Лев Яшин.
   - Нет-нет-нет, товарищ Кривош, нельзя, Аркадий Аркадь
собирае на конгр в Новую Зелан, вы же знаете, как мне влетает,
когда я пускаю! Никого не приним, видите?
   В прием действите было много сотрудн и командиров.
Все они недружел посмотр на меня. Я остался ждать - без особых
надежд на удачу, просто: другие ждут и я буду. Чтоб не отрыват от
коллект. Тупая ситуа.
   Народ прибы. Лица у всех были угрюмые, некраси. Никто ни с кем
не разговар. Чем больше станови людей в прием, тем мельче
мне казал мое дело. Мне пришло в голову, что образцы мои только
измер, но не испыт, что Азаров, чего доброго, станет доказыв,
что технологич работы по электро не наш профиль. "И вообще
чего я лезу? До конца темы еще год с лишним. Чтобы опять Хилобок пускал
пикант изрече?"
   Легкий на помине Хилобок с устремле видом возник в дверях; я
вовремя занял выгод позицию и вслед за ним юркнул в кабинет.
   - Аркадий Аркадье, мне бы... 
   - Нет-нет, Вален... э-э... Василье, - прини от Гарри какие-то 
бумаги, поморщи в мою сторону Азаров. - Не могу! Никак не могу. С визой
задер, доклад вот надо после машинис вычит... Обратит с вашим
вопро к Иппол Илларионо, он будет замещ меня этот месяц, или
к Гарри Харитоно. Не один же я на свете в конце концов!
   Вот так. Человек летит в Новую Зелан, о чем разго! На конгресс
и для ознакомл. И чего это мне пришло в голову хватать его за полу?
Смешно. Работай себе, пока не потреб отчета.
   Когда-нибудь из-за этой работы будут прерыв засед
правитель... Да, но почему это должно быть когда-нибудь?
   Не будут прерыв заседа, не волну. Тебя будут выслуши
второстеп чиновн, которые никогда не отважа что-то
предпри на свою ответствен, - такие же слабаки, как и ты сам.
   Слабак. Слабак, и все! Надо было поговор, раз уж решился. Не
смог. Извини против голосом и ушел из кабин. Да, склон к
своей работе спешащ за океан Азарова - это не "машиной-маткой"
командо.
   Но все-таки это что-то не то..."

   "25 октября. А вот это, кажется, то! Наш город посетил видный
специал в области микроэлектр, канди техниче наук,
будущий доктор тех же наук Валерий Иванов. Он звонил мне сегодня.
Встреча состои завтра в восемь часов в рестор "Динамо". Форма
одежды соответств. Присутс дам не исключ.
   Валерка Иванов, с которым мы корот лекции по организ
производ за игрой в "балду" и в "слова", жили в одной комнате
общежи, вместе ездили на практ и на вечера в библиот
инсти! Валерка Иванов, мой бывший началь и соавтор по двум
изобрете, спорщик и человек отваж идей! Валерка Иванов, с
которым мы пять лет работ душа в душу! Я рад.
   "Слушай, Валерка, - скажу я ему, - бросай свою микроэлектр,
перебир обратно. Тут такое дело! "
   Пусть даже завед лаборато, раз канди. Я согла. Он
работ может.
   Ну, погля, каким он стал за истек год".

   "26 октября, ночь. Ничто в жизни не прохо даром.
   С первого взгляда на Иванова я понял, что прежн созву душ не
будет. И дело не в годе разлуки. Между нами вкрал та Гаррина
подло. Ни он, ни я в ней не повинны, но мы оказал как бы по
разные стороны. Он, гордо подав в отста, хлопнув дверью,
как-то больше прав, чем я, который остался и не разде с ним эту
горькую гордо. Поэтому весь вечер между нами была тонкая, но
непреодол неловко и горечь, что не смогли мы тогда эту подлость
одолеть. Мы теперь как-то меньше верили друг в друга и друг другу...
   Хорошо, что я взял с собой Лену, хоть она украс нашу встречу.
   Впрочем, разго был интерес. Он заслужи того, чтобы его
описать. Встреча начал в 20.00. Передо мной сидел петербу.
Импорт пиджак в мелкую серую клетку и без отворо, белая
накрахмал рубашка, шестигра очки на прямом носу, коррек
ершик черных волос. Даже втяну щеки вызвали у меня воспомин о
блокаде.
   Лена тоже не подкач. Когда проход по залу, на нее все
оборачива. Один я пришел вахлак вахла: клетча рубаха и не
очень измятые серые брюки; два дубля ощутимо уменьш мой гарде.
   В ожида, пока прине заказ, мы с удовольст рассматр
друг друга.
   - Ну, - нарушил молча петербу Иванов,- хрюкни что-нибудь.
   - Я смотрю, морда у тебя какая-то асимметри...
   - Асиммет - признак современн. Это от зубов, - он озабоч
потро щеку, - продуло в поезде.
   - Давай вдарю - пройдет.
   - Спасибо. Я лучше коньяч...
   Обычная наша размино перед хорошим разгово.
   Прине коньяк и вино для дамы. Мы выпили, утолили первый аппетит
залив осетри и снова с ожидан уставил друг на друга. Окрест
нас пиров. Корпус мужчина за сдвинут столами произно тост
"за науку-маму" (видно, смачив чью-то диссерт) . Подвыпи
одино человек за сосед столи грозил пальцем графинч с
водкой, бормо:
   - Я молчу... Я молчу! - Его распир какая-то тайна.
   - Слушай, Валька!..
   - Слушай, Валерка!..
   Мы озадаче посмотр друг на друга.
   - Ну, давай ты первый, - кивнул я.
   - Слушай, Валька, - у Иванова завлекате сверкн глаза за
очками, - бросай-ка ты этот свой... эту свою системол, перебир
к нам. Перевод я тебе устрою. Мы сейчас такое дело разворачи!
Микроэлектр компл: машина, делаю машины, - чувству?
   - Твердые схемы?
   - А, что твердые схемы - поделки, пройден этап! Электро и
плазмен лучи плюс электрофото плюс катод напыле пленок
плюс... Словом, идея такая: схема электро машины развертыв
пучками электро и ионов, как изображ на экране телевиз, - и
все. Она готова, может работ. Плотно элемен как в мозгу
челов, чувству?
   - И это уже есть?
   - Ну, видишь ли...- он поднял брови. - Если бы было, зачем бы я тебя
звал? Сделаем в установле сроки.
   (Ну, конечно же, мне нужно бросить системол и идти за ним! Не
ему же за мной, у меня на поводу... Разумее! Так всегда было.)
   - А у америка?
   - Они тоже стараю. Вопрос в том, кто раньше. Работ вовсю, я
уже двенадц заявок подал - чувству?
   - Ну, а цель?
   - Очень простая: довести производ вычислите машин до
массово и дешеви газет. Знаешь, какой шифр я дал теме? "Поэма". И
это действите технологич поэма! - От выпивки у Валерки
залосни нос. Он стара вовсю и, наверно, не сомнева в успехе:
меня всегда было нетру уговор. - Завод вычислите машин
размер чуть побол телевиз, представл? Машина-завод! Она
получ по телета техниче задания на новые машины,
пересчиты ТЗ в схемы, кодир расчет электриче импульс, а
они гоняют лучи по экрану, печат схему. Двадц секунд - и машина
готова. Это листок, на котором вмещае та же электро схема, что
сейчас заним целый зал, представл? Листок в конве посылают
заказч, он вставл его в исполните устройс... Ну, там в
команд пульт химзав, в систему управле городск светофо,
в автомоб, куда угодно - и все, что раньше медле, неукл, с
ошибк выпол человек, теперь с электро точнос делает умный
микроэлектр листик! Чувству?
   Лена смотр на Валерку с восхище. Действите, картина
вырисовыв настол роскош, что я не сразу понял: речь идет о
тех же пленоч схемах, которые я недавно осущест в баке
"машины-матки". Правда, они попроще, но в принц можно делать и
"умные" листики-машины.
   - А почему вакуум да разные лучи? Почему не химия... наверно, тоже
можно?
   - Химия... Лично я с тех пор, как доцент Варфоло устраи нам
"варфоломее зачеты", химию не очень люблю. (Это было сказано для
Лены. Она оценила и рассмея.) Но если у тебя есть идеи по
химичес микроэлектр - давай. Я - за. Будешь вести это
направл. В конце концов неважно, как сделать, главное - сделать. А
тогда... тогда можно разверн такое! - Он мечтате откину на
стуле. - Суди сам, зачем машине-заводу давать задания на схемы? Это
лишняя работа. Ей нужно сообщ просто информа о пробле. Ведь
теперь в производ, в быту, на транспо, в обороне - всюду
работ машины. Зачем превращ их импул в человече речь, если
потом ее снова приде превращ в импул! Представл:
машины-заводы получ по радио информа от дочер машин из сферы
производ, планиров, сбыта продук, перево... отовс -
даже о погоде, видах на урожай, о потребно людей. Сами
перерабат все в нужные схемы и рассыл...
   - Микроэлектр рекоменд?
   - Директ, милый! Какие там рекоменд: математи
обоснова электро схемы управле, так сказать, рефлексы
производ. С математ не спорят!
   Мы выпили.
   - Ну, Валера, - сказал я, - если ты сдела эту идею, то
прослави так, что твои портр будут печат даже на туале
бумаге!
   - И твои тоже, - великод добавил он. - Вместе будем красова.
   - Но, Валерий, - сказала Лена, - ведь получае, что в вашем
компле нет места челов. Как же так?
   - Лена, вы же инженер... - снисходит шевель бровями Иванов.
- Давайте смотр на этот предмет, на челов то есть,
по-инженер: зачем ему там место? Может человек восприн
радиосиг, ультра- и инфразв, тепло, ультрафиоле и
рентген лучи, радиа? Выдержи он вакуум, давле газов в
сотни атмос, ядови среду, перегру в сотни земных тяготе,
резонан вибра, термоуд от минус ста двадц по Цельсию до
плюс ста двадц с часовой выдерж при каждой темпера, холод
жидкого гелия? Может он летать со скорос снаряда, погружа на дно
океана или в расплавле металл? Может он за доли секунды разобра
во взаимодей десяти - хотя бы десяти! - факто? Нет.
   - Он все это может с помощью машин, - защищ человече Ленка.
   - Да, но машины-то это могут и без его помощи! Вот и остае ему в
наш суровый атомно-электро век только кнопки нажим. Но как раз
эти-то опера автоматизир проще прост. Вы же знаете: в
совреме технике человек - самое ненадеж звено. Недаром всюду
ставят предохран, блокиро и прочую "защиту от дурака".
   - Я молчу! - угрожа возгла пьяный.
   - Но ведь челов, наверно, можно усовершенст, - заикну я.
   - Усовершенст? Меня душит смех! Да это все равно, что
усовершенст паров - вместо того чтобы замен их теплово
или электрово. Порочен сам физичес принцип, заложен в
челов: ионные реакции в раство, процесс обмена веществ. Ты
огляд, - он широко повел рукой по залу, - все силы отним у людей
прокля процесс!
   Я огляде. За сдвинут столик пирую размаши целовали
новоиспече кандид: лысого юношу, изможден трудами и
волнени. Рядом сияла жена. По соседс с ними чинно питались
двенадц интурис. Дым и галдеж стояли над столик. На эстраде
саксофо, неприст скособочи и выпятив живот, вел соло с
вариаци; под сурдину синкопиро трубы, неистовст ударник -
оркестр испол стилизова под твист "Из-за острова на
стреж...". Возле эстрады, не сходя с места, волнова всеми
частями тела пары. "Я молчу!" - возгла наш сосед, устав в пустой
графин.
   - Собстве, единстве достоин челов - универсаль, -
снисходит заметил Иванов. - Он хоть плохо, но многое может делать.
Но универсаль - продукт сложно, а сложно - фактор
количеств. Научи делать электро-ионными пучками машины
сложнос в десятки миллиар элемен - и все. Песенка людей спета.
   - Как это спета? - трево спрос Лена.
   - Никаких ужасов не произой, не надо пугат. Просто тихо,
благоприс и незаме насту ситуа, когда машины смогут
обойт без людей. Конечно, машины, уважая память своих создате,
будут благоскл и ко всем прочим. Будут удовлетво их нехитрые
запросы по части обмена веществ. Большин людей это, наверно,
устроит - они в своей неистреб самовлюблен даже будут считать,
что машины служат им. А для машин это будет что-то вроде
второстепе безуслов рефле, наследств привы. А
возмо, и не остане у машин таких привы: ведь основа машины -
рациональ... Зачем им это надо?
   - Между прочим, рационал машины сейчас служат нам! - горячо
переб его Лена. - Они удовлетво наши потребн, разве нет?
   Я помалки. Валерка засмея.
   - А это как смотр, Леночка! У машин не меньше основа считать,
что люди удовлетво их потребн. Если бы я был, скажем,
электро машиной "Урал4", то не имел бы к людям никаких претен:
живешь в светлой комнате с кондициониро, постоян и переме
током - эквивал горячей и холод воды, так сказать. Да еще
присл в белых халатах суети вокруг каждого твоего каприза, в
газетах о тебе пишут. А работа не пыльная: переклю себе токи,
пропус импул... Чем не жизнь!
   - Я молчу! - в послед раз произ сосед, потом распрям и
заголо на весь зал:
   - Укуси миня за талию,
   укуси миня за грудь!
   Укуси, пока я голая,
   укусми за што-нибудь!..
   К нему тотчас бросил метрдот и дружинн.
   - Ну и что, если я пьяный! - сканда дядя, когда его под руки
волокли к выходу. - Я на свои пью, на заработа. Воров - тоже
работа...
   - Вот он, предмет ваших забот, во всей красе! - скривил тонкие губы
Валерка. - Достой потомок того тунея, что кричал на подпи:
"Человек - это звучит гордо!" Уже не звучит... Ну так как, Валька? -
поверну он ко мне. - Перебир, включа в тему, тогда и от тебя
в будущем что-то остане. Разум машиныза, деятель и
всесиль электро мозги - ив них твои идеи, твое творчес,
лучшее, что в нас есть... чувству? Человек-творец - это пока еще
звучит гордо. И это лучшее остане и будет развива даже тогда,
когда малограмо баба Природа окончате опростоволо со своим
"хомо сапиенс"!
   - Но ведь это страшно - что вы говор! - возмуще сказала Ленка.
- Вы... как робот! Вы просто не любите людей!
Иванов взгля на нее мягко и покровительс:
   - Мы ведь не спорим, Лена. Я просто объяс вам, что к чему.
   Это уже было слишком. Ленка психан и замолч. Я тоже ничего не
ответил. Молча станови нелов. Я позвал официа,
расплат. Мы вышли на просп Маркса, на самый "днепров
Бродвей". Гуляю дефилиро.
   Вдруг Валерка больно схватил меня за руку.
   - Валька, слышишь? Видишь?!
Сначала я не понял, что надо слышать и видеть.
   Мимо нас прошли парень с девицей, оба в толстых свите и с
одинако прическ. У парня на шее джазил транзисто прием в
желтой перламутр коробо, перечерче силуэ ракеты. Чистые
звуки саксоф и отчетли синкопы труб само-утвержд разноси
вокруг... Я узнал бы звуча этого транзис среди сотен марок
приемни и радиол, как мать узнает голос своего ребенка в галдеже
детсад. "Малошум широкопол усилит", который стоит в нем,
- наше с Валер изобрет.
   - Значит, в серию пустили, - заклю я. - Можно требов с завода
авторс... Эй, юноша, сколько отвалил за транзис?
   - Пятьде долла, - гордо сообщил чувак.
   - Вот видишь: пятьде долла, они же сорок пять золотых
тугри. Явная наценка за качес звуча. Радоват должен!
   - Радоват?! Радуйся сам! Вот ты говор: страш...
(собств, ему это говор Лена, а не я). Пусть лучше страш, чем
такое!
   М-да... Когда-то мы вникали в кванто физику, поража
непостиж двойствен "волны-частицы" электр; изучали теорию и
техноло полупровод, осваив тончай приемы лаборат
техники. Полупроводн приборы тогда были будущим электро: о
них писали популяриз и мечтали инжен. Многое было в этих
мечтан - одно сбылось, другое отброш техни. Но вот мечты о
том, что транзис украсят туалеты прыщева пижончи с
проспе, не было.
   А как мы с Валер бились над пробле шумов! Дело в том, что
электр распростран в полупроводн криста, как частицы
краски в воде - то же хаотич бестолк "броун движе". В
наушни или в динам из-за этого слыши шум, похожий одновре
на шипение патефон иглы и на отдален шорох морск прибоя.
Словом, там целая история... У меня это было первое изобрет - и
какой торжестве музыкой звучала для меня официал фраза
заявле в Комитет по делам изобрет СССР: "Прила при сем
нижеперечис докуме, просим выдать нам авторс свидетел
на изобрет под назван..."!
   Ну, хорошо: кто-то там пережи радость позна, горел в
творчес поиске, испыты свою инженер удачу, а какое дело до
этого бедному чуваку? Ему-то от этих радос ничего не переп. Вот и
остае: отвали кровные тугрики, нажми кнопку, поверни рукоя -- и
ходи как дурак с помытой шеей...
   Мы провод Валерку до гостин.
   - Так как? - спросил он, подавая мне руку.
   - Подум надо, Валер.
   - Подум?! - Ленка гневно смотр на меня. - Ты еще будешь думать?!
   Все-таки невыдержа она человек. Нет бы промолч...
   Самое занят, что Валерка даже не спросил, чем я занима, -
настол очеви было для него, что в Инстит системол ничего
хорош быть не может и нужно перебира к нему. Что ж, стоит
подум."

   "27 октября. Звонил Иванов:
   - Надумал?
   - Нет еще.
   - Ах эти женщины! Я тебя, конечно, понимаю... Решайся, Валька,
вместе работ будем. Я тебе завтра перед отъез позвоню, лады?
   ...Если бы тогда, в марте, когда мой компл только начал
проектиро и строить себя, я остано опыт и стал анализир
возмож пути разви - все поверну бы в направл синтеза
микроэлектр блоков. Потому что это было то, что я понимал. Сейчас
я был бы уже впереди Валерки. Работа покатил бы по другим рельсам -
и ни мне, ни кому другому и в голову не пришло бы, что здесь упущен
способ синтеза живых организ.
   Но он не упущен, этот способ.
   Как приятно было усилием инженер мысли строить в баке эти
пластин с микросхе: триггер, инверто, дешифрато! Эта
его "Поэма", если к ней присовоку мою "машину-матку", -дело верное.
Собстве, "машинам" уже есть его "машина-завод". И в этом деле я
на высоте. Еще не поздно поверн... И такие работы действит
могут приве к созда независи от людей мира (или общес)
машин; не роботов, а именно взаимно дополня друг друга
разнообра машин. Может быть, это в самом деле естеств
продолж эволю? Если глядеть со стороны, ничего ужасн: ну,
были на Земле белко (ионно-химичес) системы - на их
информаци основе развил электро-кристаллич системы.
Эволю продолжа...
   Да, но если глядеть со стороны, то и при мировой термояд
катастр ничего страшн не произой. Ну, что-то там такое
вспыхн, возрос радиакти фон атмосф. Но вращае Земля вокруг
оси? Вращае. Вокруг Солнца? Вращае. Значит, устойчи
солнеч системы не нарушил, все в порядке.
   "Вы не любите людей!" - сказала Лена Иванову. Что есть, то есть:
хилобоков вонь, уход из инстит, вчераш встреча с нашим
изобрете - все это ступен на лестн человеконенавист.
Мало ли их, таких ступе, в жизни каждого деятель челов!
Сопоста свой житейс опыт с инженер и действите можешь
прийти к убежде, что проще развив машины, в которых все
рациона и ясно.
   Ну, хорошо, а я-то люблю людей? Именно от этого зависит, чем мне
дальше занимат. Никогда над этим не задумыв... Ну, я люблю себя,
как это ни ужасно. Любил отца. Люблю (допус) Лену. Если когда-нибудь
обзавед детьми, наверно, буду любить и их. Валерку не то что люблю,
но уважаю. Но чтобы всех людей, которые ходят по улице, попадаю мне
на работе, в присутств местах, о которых читаешь в газетах и
слышишь разгов... что мне до них? Что им до меня? Мне нравятся
краси женщины, умные веселые мужчины, но я прези дураков и
пьяниц, терпеть не могу автоинспек, холоден к стари. А в
утрен транспор давке на меня иногда находят прист ТТБ -
трамва-троллейбу бешенс, когда " хочется всех бить по
головам и скорее выбрат наружу... Словом, к людям я испыты самые
разнообра чувства.
   Ага, в этом что-то есть. К людям мы испытыв чувства уваже,
любви, презре, стыда, страха, гордо, симпа, униже и так
далее. А к машинам? Нет, они тоже вызыв эмоции: с хорошей машиной
приятно работ, если попусту испорт машину или прибор - жалко; а
уж как, бывает, изматери, пока найдешь неисправн... Но это
совсем другое. Это, собстве, чувства не к машинам, а к людям,
которые их делали и использо. Или могут использо: Даже боязнь
атомных бомб - лишь отраже нашего страха перед людьми, которые их
сделали и намерева пустить в ход. И намере людей строить машины,
которые оттес челов на второй план, тоже вызыв страх.
   Я люблю жизнь, люблю чувство все - это уж точно. Ну, а какая же
жизнь без людей? Смешно... Конечно же, надо гипотетич
"машине-заводу" Иванова противопост "машину-матку"!
   Ясно, я выбираю людей!
   А умный и сильный парень Валера еще слабее меня. Не он выбирает
работу, а работа выбир его...
   (Ну, а по-честн, Кривош? Совсем-совсем по-честн: если бы ты
не имел сейчас на руках способа делать челов, разве не исповед
бы ты взгляды в пользу электро машин? Каждый из нас, специали,
стреми подве под свою работу идейную базу - не признава же, в
самом деле, что занимае ею лишь потому, что ничего другого не
умеешь делать! Для творчес работн такое призна равноси
банкрот. Кстати, а умею ли я делать то, за что берусь?..)
   Ну, хватит! Конечно, это очень интеллиге и мило: оплев себя,
плакат над своим несовершен, мучит раздвоенн мечта и
поступ... Но где он, тот рыцарь духа с высшим образова и стажем
работы по требуе специальн, котор я могу споко сдать тему?
Иванов? Нет. Азаров? Не удалось установ. А работа стоит. Поэтому,
какой я ни есть, пусть мой палец пока полежит на этой кнопке".
   "28 октября. Звонок в лаборат.
   - Ну, Валя, решился? (Как тонко постав вопрос!)
   - Нет, Валер.
   - Жаль. Мы бы с тобой славно поработ. Впрочем, я тебя понимаю.
Привет ей. Очень милая женщина, рад за тебя.
   - Спасибо. Передам.
   - Ну, пока. Будешь в Ленингр, навести.
   - Непреме! Счастл долет, Валера.
   Ни хрена ты, Валерка, не понима... Ну да ладно.
   Все! Я, кажется, почувств злость к работе. Спасибо тебе,
Валерка, хоть за это!"

    Глава тринадц  

 Никогда не знаешь, что хорошо, что плохо. Так,
   стеногр возни из дурного почерка, теория
   надежно - из поломок и отказов машин.
К. Прутков-инженер, мысль No 100 

   "1 ноября. Итак, я, сам того не желая, доказал, что, управляя
синте, можно на основе информа о... скажем, зауряд человеке
создать психоп и раба. Получил так потому, что при введении
дополните информа было соверш грубое насилие (ох, на
укладыва этот "резуль" в академиче фразы!), Теперь мне как
минимум необход доказ противопол возможн.
   Положител в опыте с дублем Адамом то, что он оказа жив и
телесно здоров. И внешно подучил такая, как я задумал. И еще:
теперь у меня есть опыт по преобразов форм человечес тела...
Отрицател: "удобный" способ многокра преобразо и
раствор категорич отпад; все надо сделать за один раз. И
способ корректир "то - не то" надо примен лишь в тех случаях,
когда я твердо знаю, что "то", и могу контролир измене,
попро говоря, исправл только мелкие внешние изъяны.Словом, и в
третий раз приходи начин на голом месте...
   Я хочу создать улучшен вариант себя: более краси и более
умный. Единств возмож способ - запис в машину вместе со своей
информа и свои пожела. Она может их восприн, может не
восприн; в крайнем случае получи такой же Кривош - и все. Лишь
бы не хуже.
   С внешнос более-менее ясно: надену "шапку Моном" и буду до
галлюцин зримо представ себя строй, без дефек физион
(долой весну, рубец над бровью, исправ нос, уменьш челюсть и
т. д.) и тела (убрать жир, сраст колен связку). И волосы чтоб
были потем...
   А вот усилить умствен способн... Как? Просто пожел, чтобы
мой новый двойник был умнее меня? "Машина-матка" оставит это без
внима, она восприни только конструкт информа... Надо
подум".

   "2 ноября. Есть идея. Примити, как лапоть, но идея. Я не
одинак умен в разное время дня. После обеда, как извес, тупеешь -
этому даже есть какое-то биологиче обоснов (кровь отлив от
головы). Следовате, информа о себе записыв в машину только
натощак. И не накурива до обалде. И еще одно качес своего
мышле стоит учесть: чем ближе к ночи, трезвые мысли и рассужд
вытесня у меня мечтами, игрой воображ и чувств. Это тоже ни к
чему, мечтатель уже подвела меня под монаст. Следовате, как
вечер - долой из камеры. Пусть мой новый дубль будет трезв, смышлен и
уравнов! "

   "17 ноября. Третья неделя пошла, как я натаски "машину-матку" на
усовершенств себя. Так и подмыв отдать через "шапку Моном"
приказ "Можно!", погляд, что получи. Но нет: там человек! Пусть
машина впитыв все мои мысли, представл, пожела. Пусть поймет,
чего я хочу".

   "25 ноября, вечер: Снег сыплет на белые трубки фонарей, сыплет и
сыплет, будто норму перевыпол... Вот опять мимо нашего дома идет
эта девочка на косты - возвраща из школы. Наверно, у нее был
полиоми, отнял ноги. Каждый раз, когда я вижу ее - с большим
ранцем за острыми плечами, как она неумело загреб костыл, вкривь
и вкось виснет между ними, - мне стыдно. Стыдно, что сам я здоров, хоть
об дорогу бей; стыдно, что я, умный и знающий человек, ничем не могу ей
помочь. Стыдно от ощуще какой-то огром бессмыслен,
существу в жизни.
   Дети не должны ходить на косты. Чего стоит вся наука и техника на
свете, если дети ходят на косты!
   Неужели я и сейчас делаю что-то не то? Не то, что нужно людям? Ведь
девочке этот мой способ никак не поможет.
   ...Скоро месяц, как я, предварит соста програ, о чем
думать, вхожу в информаци камеру, укреп на теле датчик, надеваю
"шапку Моном", думаю, разговар вслух. Иногда меня охваты
сомне: а вдруг в "машине-матке" снова что-то получае не так? Нет
контр, черт побери! И я трушу; так трушу, что боюсь, как бы это не
отразил на характ будущ дубля..."

   Следую запись в дневн была сделана каранда.

   "4 декабря. Ну вот... По идее, мне следует сейчас ликов:
получил. Но нечем, нет ни сил, ни мыслей, ни эмоций. Устал. Ох, как
я устал! Лень даже поиск свою автору. Машина в основ учла мои
пожела о внешно. Кое-что я подпра в проце синтеза. Никакой
опыт не пропад; когда дубль возни, мне не требова
прикиды, примеря - наметан глаз сразу отмечал "не то" в его
строе и контролир, как машина исправл эти "не то".
   К баку я подста трап, помог ему выбрат. Он стоял передо мной:
голый, строй, мускули, краси, темновол - чем-то похожий и
уже непохо на меня. Около его ступней растека лужи жидко.
   - Ну как? - голос у меня почему-то был сиплый.
   - Все в порядке, - он улыбну.
   А потом... потом у меня трясл губы, трясл лицо, ходили ходуном
руки. Я даже не мог закур. Он зажег мне сигар, налил полменз
спирта, приговар: "Ну-ну... все в порядке, чего там", - словом,
успокаи. Смешно...
   Попро сейчас уснуть".

   "5 декабря. Сегодня я прове логичес способн дубля-3.
   Первый тур (игра в "балду"): 5 :3 в его пользу. Второй тур (игра в
"слова"): из слова "аббревиа" за 10 минут он постр на 8 слов
больше, чем я; из слова "перенапря" - на 12 слов больше. Третий
тур решали взапу логичес задачи из вузовск задачн по
системол Азарова, начиная от номера 223. Я дошел только до No 235
за два часа работы, он - до No 240.
   Ни о каком подыгрыв с моей стороны не может быть и речи - меня
разоб азарт. Получае, что он соображ быстрее меня на 25-30
процен - и это от ерундов кустарн нововвед! А как можно
было бы усилить способн челов по настоя науке? Но посмот,
как он покажет себя в работе". "7 декабря. Работа у нас пока не
интеллектуа: прибир в лаборат. Это не просто из-за
переплет прово и живых шлангов. Вытир в отсасыв пыль,
очищаем колбы, приборы и панели от налета плесени.
   - Скажи, как ты относиш к биоло?
   - К биоло? - он с недоуме посмот на меня, вспом. - А,
вон ты о чем! Знаешь, я его тоже не понимаю... По-моему, это у него был
заскок от самоутверж..."

   - Фьи-уть! - присвис аспир Кривош и даже подпрыг на
стуле от неожиданн. - Вот это да! Как же так... ведь дубль-3 тоже
был продолже "машины-матки"! Выходит... выходит, машина уже
научил строить орган челов? Ну, конечно. Ведь он был первый,
поэтому требова сложный поиск. А теперь машина запомн все пути
поиска, выбрала из них те, что непосредст ведут к цели, и
постро себе програ синтеза челов.
   Значит, его откры внутрен преобразо действите уникум.
Его надо беречь... Лучше всего запис себя снова в "машину-матку":
уже не со смутной памятью поиска, а с точными и проверен знани,
как преобразов себя. Вот только зачем?
   - Э, сколько можно об этом думать! - поморщи аспир и снова
уткну в дневник.

   "18 декабря. Не помню: эти морозы называю крещенс или те, что
бывают в январе? Северо-восточ ветер пригнал к нам такую сибир
зиму, что паровое отопле еле справля с холодом. В парке все
бело, и в лаборат стало светлее. По библейс ли графику, нет ли,
но креще нового дубля состоял. И крест папашей был Гарри
Хилобок.
   Состоял оно так. В инсти на годич практ прибыли студенты
Харьковс универси. Позавч я зашел в общежи молодых
специали, куда их посел, и позаимств "для психологи
опытов" студби и направл на практ. Студе смотр на меня
с робким почтен, в глазах их светил готовно отдать для науки
не только студбил, но и ботинки. Паспорт я одолжил у Паши Пукина.
   Затем мы познако "машину-матку" с видом и содержа этих
докумен: вертели перед объекти, шелест листк... Когда
паспорт, студенче билет и бланк направл возни в баке, я
надел "шапку Моном" и методом "то - не то" откорректи все
записи, как требова.
   Дубль-3 наречен Кравцом Викто Витальев. Ему, стало быть, 23
года, он русский, военнообяз, студент пятого курса физфака ХГУ,
живет. в Харьк, Холод гора, 17... Очень приятно познакоми!
   Так ли уж приятно? Во время этой опера мы с новоявле Кравцом
разговари вполгол и чувство себя фальшивомонет,
которых вотвот накроют. Сказал стойкое уваже интеллиге к
законно.
   Когда на следую день мы отправи к Хилоб: Кравец -
оформля, а я - просить, чтобы студе направ ко мне в
лаборат, - нам тоже было не по себе. Я, помимо прочего, опаса,
что Гарри пошлет его в другую лаборат. Но обошл. Студен в
этом году навал больше, чем снегу. Когда Хилобок услышал, что я
обесп студе Кравцу матер для диплом работы, он попыт
всучить мне еще двух.
   Гарри, конечно, обратил внима на наше сходс.
   - Он не родстве вам будет, Вален Василье?
   - Да как вам сказать... слегка. Троюрод племян.
   - А-а, ну тогда понятно! Конечно, конечно... - лицо его выразило
понима моих родстве чувств и снисхожд к ним. - И жить он
будет у вас?
   - Нет, зачем? Пусть в общежи.
   - Да-да, конечно, как же... - по лицу Гарри было ясно, что и мои
отноше с Леной для него не тайна. - Понимаю вас, Валентин
Василье, ах, как я вас понимаю!
   Боже, до чего проти, когда Хилобок тебя "ах, как поним"!
   - А как у вас дела с докторс диссерта, Гарри Харитон? -
спросил я, чтоб измен тему разгов.
   - С докторс? - Хилобок посмот на меня очень осторо. - Да
так... а почему вы заинтересов, Вален Василье? Вы же
дискрет, аналого электро не по вашей части.
   - Я сейчас сам не знаю, что по моей, а что не по моей части, Гарри
Харитон, - чистосерд призна я.
   - Вот как? Что ж, это похвал... Но я еще не скоро предст
диссерт к защите: дела все отвлек, текучка, некогда творч
подзаня, вы сами быстрее меня защит, Вален Василье, и
кандидат и докторс, хе-хе...
   Мы возвраща в лаборат в сквер настрое. Какая-то
сомнител двойствен в нашей работе: в лаборат мы боги, а
когда приходи вступ в контакт с окружаю нас средой, начинаем
политико, жулить, осторожни. Что это - специф исследов?
Или специф действитель? Или, может быть, специф наших
характе?
   - В конце концов не я приду систему квитан на челов:
паспо, пропи, анкеты, пропу, справки, - сказал я. - Без
бумажки ты букашка, а с бумаж человек.
   Виктор Кравец промол".

   "20 декабря. Ну, начинае совмест работа!
   - Тебе не кажется, что мы крупно дали маху с нашей клятвой?
   - ?!
   - Ну, не со всей клятвой, а с тем сакрамента пунктом...
   - "...использо откры на пользу людям с абсолю
надежно"?
   - Именно. Мы осущест четыре способа: синтез информа о
челов в челов, синтез кроли с исправлен и без, синтез
электро схем и синтез челов с исправлен. Дает ли хоть один
из них абсолют гаран пользы?
   - М-м... нет. Но послед способ в принц позвол...
   - ...делать "рыцарей без страха и упрека", георгиев кавале и
пламен борцов?
   - Скажем проще: хороших людей. Ты против?
   - Мы пока еще не голос, а обсужд. И мне кажется, что идея эта
основ - извини, конечно, - на очень теляч представл о так
называе "хороших людях". Не существ абстрак "хороших" и
абстрак "плохих" - каждый человек для кого-то хорош и для кого-то
плох. Объекти критер здесь нет. Поэтому-то у настоя рыцарей
без страха и упрека было гораздо больше врагов, чем у когол другого.
Хорош для всех только умный и подлова эгоист, который для достиж
своих целей стреми со всеми ладить. Существ, правда,
"квазиобъект" крите: хорош тот, кого поддержи большин.
Согла ли ты в основу данного способа полож такой крите?
   - М-м... дай подум.
   - Стоит ли, если я уже подумал, ведь к тому же придешь... (Нет,
каков!) Этот крите не годится: испокон веку кого только не
поддержи большин... Есть еще два крите: "хорошо то, что я
считаю хорошим" (или тот, кого я считаю хорошим), и "хорошо то, что
хорошо для меня". Мы, как и подавля большин людей,
профессион заботящ о благе человече, руководство
обоими критери - только по прост своей думали, что
руководств первым, да еще считали его объекти...
   - Ну, это ты уж хватил через край!
   - Ничуть не через край! Я не буду напомин о злосчас дубле
Адаме, но ведь даже когда ты синтезир меня, то заботи о том,
чтоб было мне хорошо (точнее, по твоему мнению "хорошо"), и о том, чтоб
было хорошо тебе самому. Разве не так? Но этот крите субъект, и
другие люди...
   - ...с помощью этого способа будут стряп то, что хорошо по их
мнению и для них?
   - Именно.
   - М-да... Ну, допус. Значит, надо искать еще способы синтеза и
преобразо информа в челов.
   - Какие же именно?
   - Не знаю.
   - Я тебе скажу, какой нужен способ. Надо преврат нашу
"машину-матку" в устройс по непреры вырабо "добра" с
производитель... скажем, полтора милли добрых поступ в
секунду. А заодно сделать ее и поглотит дурных поступ такой же
производител. Впрочем, полтора милли - это капля в море: на
Земле живет три с полови миллиа людей, и каждый соверш в день
нескол десят поступ, из которых ни один не бывает нейтрал.
Да еще нужно придум способ равномер распредел этой - гм! -
продук по поверхн земной суши. Словом, должно получит что-то
вроде силосоуборо боронова на магнетр из неотожже
кирпича...
   - Издевае, да?
   - Да. Топчу ногами нежную мечту - иначе она черт те куда нас
заведет.
   - Ты счита, что я?..
   - Нет. Я не считаю, что ты работал неправи. Странно выгля
бы, если бы я так считал. Но понима: субъект ты и мечтал и
замыш, а объекти делал только то, что определ возможн
откры. И в этом-то все дело! Надо соразме свои замыслы с
возможнос своей работы. А ты вознамер противопост какую-то
машини ежеднев ста миллиар разнообра посту
человече. Ведь именно они, эти сто миллиар плюс несчита
миллиа прошлых поступ, определ социаль проце на Земле,
их добро и их зло. Вся наука не в силах противост этим могучим
процес, этой лавине поступ и дел: во-первых, потому что научные
дела составл лишь малую часть дел в мире, а во-вторых, это ей не по
специальн. Наука не вырабаты ни добро, ни зло - она
вырабаты новую информа и дает новые возможн. И все. А
примене этой информа и использов возможно опреде
упомяну социаль проце и социаль силы. И мы даем людям всего
лишь новые возможн по производ себе подоб, а уж они вольны
использо эти возможн себе во вред или на благо или вовсе не
использо.
   - Что же, ты счита, надо опублико откры и умыть руки?! Ну,
знаешь! Если нам наплев, что от него получи в жизни, то остал
и подавно.
   - Не кипят. Я не считаю, что надо опублико и наплев. Надо
работ дальше, исследо возможн - так все делают. Но и в
исследова, и в замыс, и даже в мечтах по теме No 154 надо
учитыв: то, что получи от этой темы в жизни, зависит прежде всего
от самой жизни, или, выража культу, от социал-политич
обстано в мире. Если обстано будет развива в благопри
сторону, можно опублико. Если нет - придерж или даже совсем
уничтож работу, как это предусмот той же клятвой. Не в наших
силах спасти человече, но в наших силах не нанести ему вреда.
   - Гм... что-то очень уж скромно. По-моему, ты недооцени
возможн совреме науки. Сейчас существ способ нажат кнопки
- или несколь кнопок - уничтож человече. Почему бы не
возникн альтернати способу: нажат кнопки спасти человеч
или уберечь его? И почему бы, черт побери, этому способу не лежать на
нашем направл поиска?
   - Не лежит он здесь. Наше направл созидател. Мост несрав
труднее постро, чем взорв.
   - Согла. Но мосты строят.
   - Но никто еще не постр такой мост, который было бы нельзя
взорв.
   Здесь мы зашли с ним в некий схоластич тупик.
   Но каков, а? Ведь, по сути, он ясно и толково изложил мне все мои
смутные сомне; они меня давно одолев... Не знаю даже, огорча
мне или радоват".

   "28 декабря. Итак, прошел год с тех пор, как я сидел посреди вновь
образова лаборат на нераспаков импульс генерат и
замыш неопредел опыт. Только год? Нет, все-таки время
измеряе событи, а не вращен Земли: мне кажется, что прошло лет
десять. И не только потому, что много сделано - много переж. Я стал
больше думать о жизни, лучше поним людей и себя, даже немного
измени - дай бог, чтобы в лучшую сторону.
   И все равно: какая-то неудовлетворе - от излишней
мечтатель, наверно? Все, что я задумы, получал, но
получал как-то не так: с труднос, с ужасн осложнен, с
разочарова... Так оно и бывает в жизни: человек никогда не
мечтает, в чем бы ему разочаров или где бы шлепнут лицом в
грязь, это прихо само собой. Умом я это превосх понимаю, а
смирит все равно никак не могу.
   ...Когда я синтезир дубля-3 (в миру - Кравца), то туманно
надея: чтото щелкнет в "машине-матке" - и получи именно рыцарь
без страха и упрека! Ничего не щелкн. Он хорош, ничего не скажешь,
но не рыцарь: трезв, рассудо и осторо. Да и откуда взяться рыцарю
- от меня, что ли?
   Дурень, мечтател дурень! Ты все рассчитыв, что природа
вывезет, сама вложит в твои руки "абсолю надеж способ", - ничего
она не вывезет и ничего она не вложит. Нет у нее такой информа.
   Черт, но неужели нельзя? Неужели прав усовершенство мною
Кривош-Кравец?

   ...Есть один способ спасти мир нажат кнопки; он приме в случае
термояде войны. Упрят в глубо шахту нескол "машин-маток",
в которые запис информа о людях (мужчи и женщи) и большой
запас реакти. И если на испепеле поверхн Земли не остан
людей, машины сбере и возро человече. Все какой-то выход из
положе.
   Но ведь снова все получи не так. Швырн в мир такой способ, он
нарушит установив равнове и, чего доброго, толкнет человеч
в ядерную войну. "Люди остану живы, атомные бомбы не страшны - ну-ка
всыплем им! - рассу какой-нибудь дошлый полити. - Проблема
Ближн Востока? Нет Ближн Востока! Пробл Вьетн? Нет
Вьетн! Покупа персонал атомоубе для души!"
   Выходит, и это "не то". Что же "то"? И есть ли "то"?"

   ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. Трезво (Испыта себя)

   Глава первая  

 Сон - лучший способ борьбы с сонливо.
    К. Прутков-инженер. "Набро энциклоп" 

   Быстрот июньс ночь: давно ли угас на юго-западе лиловый
закат, а вот на юговост, за Днепром, уж снова светл небо. Но и
корот ночь - ночь; она оказыв на людей свое обычное дейст.
Спят жители затенен части планеты. Спят гражд города Днепров.
Спят многие участн описыва событий.
   Беспоко спит Матвей Аполлон Ониси. Ему долго не удава
уснуть: курил, вороча в постели, беспо жену, - размыш о
происше. Задре, утомивш, - и перевозбужд психика
подне ему безобра сон: будто в трех городс парках обнару
три трупа убитых из огнестрел оружия. Судмедэкс Зубато,
ленясь исследо каждое убийс в отдельн, приду версию: все
трое убиты одним выстре - навылет; и для доказател своей
правоты усадил трупы в обнимку на мрамор скамье секцион зала
так, чтобы пулевые отверс совпад.
   И Матвей Аполлон, котор обычно видел только черно-белые и
мутные, как заношен киноле, сны, восприн эту картину
объемно, в красках и с запах: сидят трое Кривоше - огром,
голые, розовые и пахну мясом, - смотрят на него, фотоген
улыба... Ониси просну из чувства проте.
   Но (сон в руку!) в голове его стала вырисовыв правдопод
версия: они там, в лаборат, варили труп умерщвлен Кривоше!
Ведь труп - всегда главная улика, а спрят или зарыть опасно,
ненаде, могут обнаруж и опозн. Вот они и варили или разла
труп в специал составе, а поскол дело это не простое, что-то не
рассчит, опрокин бак. Поэтому и теплым оказа труп, когда
техник Прахов обнару его в баке! Поэтому так скоро и разложи
пропита ихней химией мягкие ткани трупа, остался скелет. Лабор
приши баком, а второй соучаст - этот, который вчера кривл
перед ним (мистифик, циркач, надув маски или трениро мимики
- они ловкачи, это ясно!), убежал. И организ себе алиби - своими
масками и мимотехн он мог и московс професс ввести в
заблужд. А докуме его - хорошо сделан липа.
   Матвей Апоплон закурил еще одну папир. И все-таки это дело
отдает не обычной уголовщ. Если преступ работ и в Москве и
здесь и мотивов корысти, личных счетов и секса нет, то... наверно,
Кривош действите сделал серьез изобрет или откры.
Нет, завтра он будет настаив перед Алекс Игнатьев, чтобы к
этому делу подключ органы безопасн! (Хотя Ониси никогда не
узнает, как обсто дело, нельзя не отдать должное его
следовател хватке. В самом деле: ничего не поним в сути дела,
а только на основе внешних случай фактов постро логич
непротиворе версию - это не каждый может!)
   Подумав так, Матвей Аполлон успокое уснул. Сейчас ему снится
прият: что его повыс за раскры такого дела... Но сны еще
менее подвлас нашим мечтан, чем реаль действитель, - и
вот следова раздосадо мычит, а пробудивш жена озабоч
спрашив: "Матюша, что с тобой?" Онисим привиде, что в
горотд произо пожар и сгорело новое штатное распис

   Аркадий Аркадье Азаров уснул совсем недавно, да и то после двух
табле снотвор: утром просне с неврасте. Его тоже
одолев мысли о происшес в лаборат новых систем... Уже
звонили из горкома партии: "У вас опять авария, Аркадий Аркадье? С
человечес жертв?" - и откуда они так быстро узнают! Теперь
пойдет: вызовы, комис, объясне... Что ж на то ты и дирек,
много денег получа, чтобы тебя дергали всюду! Вот из-за таких
вещей, в которых он не повинен и не может быть повинен, стави под
сомне его честная положител работа! Аркадий Аркадь
чувство себя одино и несчаст.
   "...Не надо было организов эту лаборат "случай
поиска". Не послу себя. Ведь идея, что путем случай проб и
произвол комбина можно достичь истины и верных решений в науке,
была глубоко проти твоему мышле. И проти сейчас. Метод Монте-
Карло... одно назва чего стоит! Вера в случай - что. может быть
ужасней для исследова? Вместо того чтобы, логиче анализ
пробл, увере и нетороп приближа к ее решению -
испытыв, пусть даже с помощью прибо и машин, свое игорное
счастье! Конечно, и таким путем можно строить наукообра системы и
алгори, но не похожи ли они на те "системы", с помощью которых
игроки в рулетку, надеясь выигр, просажи свои состоя...
Подума, изменил назва лаборат. Но суть-то остал. Пустил
на самотек, рассу: такое направл в мировой системол есть -
пусть разовье и у нас... Вот и "развил"!"
   Тогда Аркадий Аркадье не выска Кривоше своих сомне,
чтобы не убить его энтузи, только спросил: "Что же вы намерева
достичь... э-э... случай поиском?" - "Прежде всего освоить
метод", - ответил Кривош, и это понрави Азарову больше, чем
если бы он начал фонтаниро идеи. "Нет, он не только осваивал
метод, - Аркадий Аркадье вспом лаборат, устано,
похожую на осьмин, обилие прибо и колб. - Развер какую-то
большую эксперимент работу... Неужели у него получал то, о
чем он доклады на ученом совете? Но все кончил трупом. Трупом,
обративш в скелет! - Азаров почувств отвраще и ярость. -
Надо сворачи эксперимент работы, вечно в них что-нибудь
случае! Непреме! Системол по сути своей наука умозрител,
анализ и синтез любых систем надо вести математич - и нечего...
Теорию нужно двигать! А хочется работ с машин - пожалуй,
программи свои задачи и идите в машин зал... Да и вообще эти
эксперим, - акаде усмехну, успокаив, - никогда не
знаешь, что ты сделал: глупо или откры!"

   ...Аркадий Аркадье имел давние счеты с эксперимент наукой,
сужде его о ней были тверды и окончате. Тридц с лишним лет
назад молодой физик Азаров изучал процесс сжиже гелия. Однажды он
сунул в дюар нескол стеклян соломи-капилля, и охлажде
до двух граду по абсолют шкале жидко необыкнов быстро
испарил. Два литра драгоцен в то время гелия пропали,
экспери был сорван! Аркадий сгоряча обвинил лаборато
стеклод, что тот подсу дефект дюар; стеклод наказ...
   А два года спустя сокурс Азарова по универси Петр Капица в
аналоги опыте (капилл погруз в сосуд) открыл явление
сверхтеку гелия! С той поры Аркадий Аркадье разочаров в
эксперимент физике, полюбил надеж и строгий мир математ и
ни разу не пожалел об этом. Именно математ возне его -
математич подход к решению нематематич проблем. В тридц
годах он приме свои методы к пробле общей теории
относитель, которая тогда владела умами ученых; позже его
изыска помогли решить важные задачи по теории цепных реакций в
уране и плуто; затем он прило свои методы к пробл
химичес катал полиме; и теперь он возгла направл
дискрет систем в системол.
   "Э, я все не о том! - подосад на себя Азаров. - Что же все-таки
случил в лаборат Кривоше? Помни, прошлой осенью он
прихо ко мне, хотел о чем-то поговор... О чем? О работе,
разумее. Отмахну, было некогда... Всегда счита главным
неотлож! А следов поговор, теперь знал бы, в чем дело. Больше
Кривош ко мне не обраща. Ну, конечно, такие люди горды и
застенч... Постой, какие люди? Какой Кривош? Что ты о нем
знаешь? Нескол докла на семина, выступл на ученом совете,
нескол реплик и вопро к другим докладч да еще раскланив
при встре. Можно ли по этому судить о нем? Можно, не так уж слабо
ты разбирае в людях, Аркадий... Он был деятель и творче
человек, вот что. Таких узнаешь и по вопросу и по фразе - по повадке.
У таких видна непреры работа мысли - не каждому видна, но ты ведь
сам такой, можешь замет... Человек ест, ходит на работу,
здорова со знаком, смотрит кино, ссори с сослужив,
одалжив деньги, загор на пляже - все это делает полнокр, не
для порядка - и думает, думает. Над одним. Над идеей, которая не
связана ни с его поступк, ни с бытейск забот, но его с этой
мысли ничто не собьет. Она главное в нем: из нее рождае новое... И
Кривош был такой. И это очень жаль, что был, - со смертью каждого
такого челов что-то очень нужное уходит из жизни. И чувству себя
более одино... Э, полно, что это я?!. - спохват Аркадий
Аркадье. - Спать, спать!"

   Гарри Харитон Хилобок тоже долго не мог уснуть в эту ночь: все
смотрел на светящи в доме напро окна кварт Кривоше и
гадал: кто же там есть? В одиннадц часу из подъе быстро вышла
Лена Колом (Гарри Харитон узнал ее по фигуре и походке, подумал
рассея: "Надо бы теперь с ней поближе познакоми, есть чем
заинтерес"), но свет продол гореть. Хилобок погасил свет в
своей кварт, пристро на подокон с театрал бинок, но
ракурс был невыгод - он увидел только часть книжн шкафа и
трафа из олимпий колец на стене. "Забыла она погас лампу,
что ли? Или там кто-то еще? Позвон в милицию? Да ну их, сами пусть
разбира. - Гарри Харитон сладко зевнул. - Может, кто-то из
ихних там обыскив..."
   Он верну в комнату, зажег ночник - фигурку обнажен женщины из
искусстве мрамора с лампоч внутри. Мягкий свет осветил
медве шкуру на полу, синие стены в золотис обойных аистах,
полирова грани письмен стола, шкаф для книг, шкаф для одежды,
телевизо тумбу, стега розовую кушетку, темно-красный ковер со
сценой античн пиршес - все вокруг распола к полнокр
неге. Гарри Харитон разде, подошел к зеркалу шкафа, стал
рассматри себя. Он любил свое лицо: прямой крупный нос, гладкие,
но не полные щеки, темные усы - в нем что-то есть от Ги де
Мопасс... Не так давно он перед этим зерка приме к своему
лицу выраже для доктора техниче наук. "Что ему надо было, этому
Кривоше? - Гарри Харитон почувств клокота внутри от
ярост ненави. - Что я ему такого сделал? И за тему его
голосо, и родствен помог в лаборат устро... Сам не
защищае, так другим завид! Или это он за то, что я не сделал для
него заказ по СЭД-2? Ну, да все равно - нету больше Кривоше.
Спекся. Вот так-то. В жизни в конеч счете выигрыв тот, кто
пережив противн".
   Хилоб порадов нечаян остроу этой мысли. "Хм... Надо
запомн и пустить". Вообще следует замет, что Гарри Харитон
был не так глуп, как могло показат по его поведе. Просто в
основу своего преуспев в жизни он положил правило: с дурака меньше
спрос. От него никто никогда не ждал ни дельных мыслей, ни знаний;
поэтому в тех редких случаях, когда он обнаруж знания или выдавал
хоть скуднен, но мысли, это казал таким прият сюрпри, что
сотрудн начин думать: "Недооцени мы все-таки Гарри
Харитоно..." и стремил своим расположе испра
недооце. Так проход в сборник "Вопросы системол" его статьи,
от которых редакт наперед не ждали ничего хорош и вдруг
обнаружи в них крупицы смысла. Так же Гарри Харитон сдавал
темы заранее деморализов его поведен и разгово заказчи.
Вот только с докторс диссерта вышла осечка... Ну ничего, он
свое возьмет!
   Гарри Харитоно убаюк прият мысли и радуж надежды.
Сейчас он спал крепко и без сновиде, как спали, наверно, еще в
камен веке.

   Спал и счастл улыба во сне вернувш с ночного дежурс в
городе милицио Гаевой.

   Попла от обиды на Кривоше и на себя, уснула Лена.

   Но не все спят... Успешно борется с дремой старш милиции
Головор, охраняю лаборат новых систем; он сидит на крыльце
флигеля, курит, смотрит на звезды над деревь. Вот в траве
неподал что-то зашурш. Он посве фонари: из лопухов на него
смотрел красногл кролик-альби. Старш кышкнул - кролик
прыгнул в темноту. Головор не знал, какой это кролик.

   Виктор Кравец все вороча на жесткой откид койке в одино
камере дома предварител заключе под сукон одеялом, от
котор пахло дезинфек. Он находи в том состоя нервного
возбужд, когда невозмо уснуть.
   "Как же теперь будет? Как будет? Выкрути аспир Кривош, или
лаборат и работа погиб? И что я еще смогу сделать? Отпират?
Сознава? В чем? Гражда следова, я виноват в благих
намерен - в благих намерен, которые ничему не помогли... Что ж,
наверно, это жесто вина, если так получил. Все гнали:
скорей-скорей! - овлад открыт полнос, добрат до способа "с
абсолют надежно". Я тоже, хоть и не сознава себе в этом,
ждал, что мы откроем такой способ... Эволю каждую новую информ
вводила в челов постепе, методом малых проб и малых отклоне,
провер полезно ее в бесчисле экспериме. А мы - все в
один опыт! Надо было с самого начала выброс из головы мысли о
возмож социаль последст, работ открыто и споко, как
все. В конце концов, люди не малень, должны сами поним, что к
чему. До всего мы дошли: что человек - сверхсло белко квант-
молекуля система, что он - продукт естестве эволю, что он -
информа, записан в раств. Одно только упуст из виду:
человек - это человек. Свобод сущес. Хозяин своей жизни и своих
поступ. И свобода его начал задолго до всех бунтов и револю,
в тот далекий день, когда человекообр обезь задумал: можно
залезть на дерево и сорвать плод, но можно и попробо сбить его
палкой, зажатой в лапе. Как лучше? Она неспро задумал, эта
обезь: она видела, как в бурю обломивш ветка сбила плоды...
Свобода - это возможн выбир вариа своего поведе, ее исток
- знание. С тех пор каждое откры, каждое изобрет давало людям
новые возможн, делало их все более свободн.
   Правда, были и откры (их немного), которые говор людям:
нельзя! Нельзя постро вечные двигат первого и второго рода,
нельзя превзо скоро света, нельзя одноврем точно измерить
скоро и положе электр... Но нашето откры ничего не
запрещ и ничего не отмен, оно говорит: можно!
   Свобода... Это не просто: осозн свою свободу в совреме мире,
умно и трезво выбир вариа своего поведе. Над челов
тягот милли лет прошл, когда биологиче законы однозн
определ поведе его живот предков и все было просто. И сейчас
он норовит свалить свои ошибки и глупо на силу обстоятел, на
злой рок, возлож надежды на бога, на сильную лично, на удачу -
лишь бы не на себя. А когда надежды рушатся, ищут и находят козла
отпуще; сами же люди, возложи надежды, ни при чем! В сущно,
люди, идущие по линии наимень сопротивл, не знают свободы..."
   Кружо на двери камеры отклони, пропус лучик света; его
заслон лицо дежурн. Наверно, провер, не замыс ли новый
побег беспоко подследств?
   Виктор Кравец неслы рассмея: что и говор, кутузка - самое
подходя место для размышл о свободе! Он с удовлетво
осознал, что, несмо на все передр, чувство юмора его еще не
покин...

   Дубль Адам-Герку сидел на скамье у троллейбу остано на
опустев улице и вспоми. Вчера, когда он шел с вокзала, размы
о воздейс трех потоков информа (науки, жизни, искусс) на
челов, возник у него смутная, но очень важная идея. Переб эти
трое со своей дурац провер докумен, чтоб им... Осталось
ощуще, что приблиз к ценной догадке - лучше бы его не было,
этого ощуще, теперь не успокои!
   "Попроб еще раз. Я обдумы: какой информа и как можно
облагоро челов? Была у Кривоше идея синтезиро рыцаря
"без страха и упрека" - она перешла ко мне, отрекат от нее
нельзя... Я отбрако информа от среды и информа от науки,
потому что воздейс их на челов в равной мере может быть и
положител и отрицател... Остался способ "чувства добрые лирой
пробужд" - Искусс. Верно, оно пробужд. Только несоверш
инструм лира: пока треньк, человек облагор, а отзвуч -
все прохо. Что-то остае, конечно, но мало, поверхнос память
об увиден спекта или прочита книге... Ну хорошо, а если
вводить в "мапщиу-матку" эту информа при синтезе какого-то
челов: скажем, запис в нее Содержа многих книг, показать
отлич фильмы? То же самое будет, отложи содержа в
поверхнос памяти - и все. Ведь книга-то не о нем!
   Ага, об этом тоже я думал: между источни информа Искусс и
приемни ее - конкрет челове - есть какая-то прозра
стенка. Что же это за стенка? Черт побери, неужели жизнен опыт
всегда будет главным факто в формиров лично челов? Нужно
самому страд, чтобы понять страда других? Ошибат, чтобы
научит правил поступ? Как ребенку - надо обжеч, чтобы не
тянуть пальцы к огню... Но ведь это очень тяжелая наука - жизне
опыт, и не каждый может ее одолеть. Жизнь может облагоро, но может
и озлоб, оподл; может сделать челов мудрым, но может и
оболван..."
   Он закурил и приня расхажи около скаме по троту.
   "Информа Искусс не перерабатыв челове до конца, до
решения на ее основе своих задач в жизни. Постой! Информа не
перерабатыв до решения задачи... это уже было. Когда было? Да в
начале опыта: первонача компл "датчики - кристалло -
ЦВМ-12" не усваи информа от меняет Кривоше - все равно! И
тогда я приме обрат, связь!"
   Теперь Адам уже не ходил, а бегал по заплеван троту от урны
до фонарн столба.
   "Обрат связь, будь она неладна! Обрат связь, которая
увеличи эффективн информаци систем в тысячи раз... Вот
почему "стенка", вот почему мала эффективн Искусс - нет
обрат связи между источни и приемни информа. Есть, правда,
кое-что: отзывы, читатель конфере, критиче нахлобу, но
это не то. Должна быть непосредств техниче обрат связь,
чтобы измен вводи в челов информа Искусс применит
к его индивидуаль, характ, памяти, способно, даже
внешно и анкет данным. Таким спосо можно проигры в
проце синтеза его по-о ведение в критиче ситуац (пусть сам
ошибае, учится на ошибках, ищет верные решения!), раскр перед
ним его - а не выдуман героя - душев мир, способн,
достоин и недоста, помочь ему понять и найти себя... И тогда
эта великая информа станет его жизнен опытом наравне с
житейс, станет для него обобщен истиной наравне с научной. Это
будет уже какое-то иное Искусс - не писатель, не актерс, не
музыкал, - а все вместе, выражен в биопотенц и химиче
реакц. Искусс Синтеза Челов!"
   Внеза он останов. "Да, но как это осущест в
"машине-матке"? Как налад в ней такую обрат связь? Не просто...
Ну, да - опыты, опыты, опыты - сделаем! Смогли же мы постр
обрат связь между блоками компле. Главное - есть идея!.."

   Вано Александр Андросиаш тоже не спал на своей подмоск
даче. Он стоял на веранде, слушал шорох ночного дождика... Сегодня на
заседа кафедры обсужд итоги работы аспиран. В наименее
выгод свете предс аспир Кривош: за год он не сдал ни
одного кандидатс экзам, лекции и лаборат посещал после
время очень редко, тему для кандидат диссерт еще не выбрал.
Профес Влади Вениамин Валерно выска мнение, что человек
напра заним аспирант место, получ стипен и что недурно
освобод вакан для более прилежн аспира. Вано Александ
решил было отмолча, но не сдержа и нагово Влади
Вениамино много резких и горячих слов о косно в оценке работ
молодых исследова, о пренебреж... Валерно был ошелом, а
сам Андросиаш чувство сейчас себя неловко: Владимир
Вениамин, в общем, таких упреков не заслу.
   Вано Александр не один вечер размыш над фактом чудес
исцеле аспира после удара пудовой сосуль, припоми разговор
с ним об управле обменом веществ в органи и пришел к выводу, что
Кривош открыл и привил себе свойс быстрой регенер тканей,
прису в природе только простей кишечнополо. Его мучило, что
он не в силах понять, как тот сделал такое. Он ждал, что Кривош все
-таки придет и расска; Вано Александр готов был забыть обиду,
дать обет молча, если понадоб, только бы узнать! Но Криво
молчал.
   Сейчас Андросиаш досадо на себя, что вчера во время вызова к
милицейс телевидео не разуз, почему и за что задер
аспира. "Он что-то натво? Но когда он успел: еще утром он
заходил на кафедру сообщ, что улетит на нескол дней в Днепро!
Вторая тайна Кривоше..." - профес усмехну.
   Но беспокой не проход. Хорошо, если вышло недоразум, а
если там что-то серьез? Что и я говори, а Кривош - автор и
носит важного откры о челов. Это откры не должно пропа.
   "Мне надо лететь в Днепро", - неожида возни в голове
мысль. Гордая кровь горца и члена-корреспон вскип: он, Вано
Андросиаш, помчи выруч попавш в сомнител перед
аспира! Аспира, котор он из милости взял на кафедру и который
глубоко оскор его своим недовер!
   "Цхэ, помчи! - Вано Александр тряхнул головой, смиряя себя.
- Вопер, ты, Вано, не веришь, что Кривош совер какое-то
преступл - не такой он человек. Там либо беда, либо недоразум.
Надо выруч. Во-вторых, ты мечтал о случае завоев его доверие,
сблизит с ним. Это именно тот случай. Возмо, у него есть
серьез основа таиться. Но пусть не думает, что Андросиа
человек, на котор нельзя положит, который отшатне из мелких
побужде. Нет! Конечно, я и в Днепров не стану выспраши его -
захочет, сам расска. Но это откры надо беречь. Оно выше моего
самолю".
   Вано Александр стало легко и покойно на душе оттого, что он
преодо себя и принял мудрое решение.

   Аспир Кривош тоже не спал. Он продол читать дневник.


   Глава вторая  

   По учению Будды, чтобы избавит от страда,
  следует избавит от привязанн. Пусть мне укажут,
  от каких привязанн надо избавит, чтобы перестал
  болеть глазной зуб. И скорее!!!"
   К. Прутков-инженер, мысль без номера 

   "5 января. Вот и я оказа в положе челов-чернов для
более соверше копии. И хоть я сам создат копии - прият
мало.
   - А интерес у тебя племян, - сказала мне Лена, после того как
я познако их на новогод вечере. - Симпати.
   Вернувш домой, я долго рассматр себя в зеркало: картина
унылая... И разговари он ловок, куда мне до него.
   Нет, Кравец Виктор ведет себя с Леной по-джентльме. То ли
прежние воспомин действ, то ли чувств свои возможн по
части покоре сердец, но внешне он к ней равноду. А если бы
постара - не видать мне Ленки.
   ... Когда мы с ним идем по Академгор или по институтс парку,
встреч девушки, которые раньше еле кивали мне, громко и радостно
здорова:
   - Здрас, Вален Василье! - а сами проникнов косятся на
незнако парня рядом со мной.
   А как он ходит на лыжах! Вчера мы втроем отправи за город, так
он и Лена остав меня далеко позади. А как он танце на нового
балу!
   Даже секрета Ниночка, которая раньше и дорогу-то к флигелю не
знала, теперь нет-нет да и занесет мне какую-нибудь бумагу из
прием.
   - Здрас, Вален Василье! Здравств, Витя... Ой, как у
вас здесь интере, одни трубки!
   Словом, теперь я ежедне наблю не только себя, какой я есть,
но и себя, каким я мог бы быть, если бы не... если бы не что? Не
голодо во время войны и после, не фамиль сходс с не весьма
краси - увы! - родите ("Весь в батю, мордастен!" -
умилял, бывало, родствен), не ухабы на жизнен пути, не столь
нездоро образ жизни: лаборат, библиот, комната, разгов,
размышл, миазмы реакти - и никакой физичес нагру. Право
же, я не стреми стать некраси, толстым, сутулым тугоду - так
получил.
   По идее, я должен гордит: переплю природу! Но что-то
мешает... Все-таки эта идея ущербна. Допус, мы доведем способ
управляе синтеза до конди. Будут получат великоле люди:
сильные, краси, одарен, энергич, знающие - ну, такие хозяева
жизни с плаката "Вклад в сберка мы хранили - гарни себе
купили!". А те, с которых их будут воспроизв, - выходит,
чернов, наброса жизнью? За что же их-то унижать? Хороша
"награда за жизнь": сожале о своем несоверше, мысли, что
никогда не станешь соверше потому, что вместо налажен
производ тебя произв на свет обыкнове мама! Выходит, что
наш способ синтеза челов все-таки противос людям? И не только
сквер - всем, ибо каждый из нас в чем-нибудь несоверш. Выходит,
и хорошим, но обыкнове (не искусстве) людям придется
потесни в жизни?
   (Во! Вот такой ты, Кривош, и есть - толстошк... Пока самого
за живое не возьмет, ничего не доходит. "Хоть кол на голове теши", -
как говари батя. Ну ладно: неважно, как дошло, - главное, что
дошло.)
   Есть над чем задумат... Пожалуй, все человече изъяны имеют
общую природу - это перег. Взять, напри, хорошее, прият в
общежи качес характ: простод. Оно залож в нас с
детства. Но не дотян природа, подгад воспита, жизне
обстано не так сложил - и вместо простод получил дремучая
глупо. Вместо разум осторожн таким же манером получа
трусо, вместо необход в жизни уверенн в себе- ложная
самоуверен, вместо прямоты и здоров скептиц - цинизм,
вместо трезвой дерзо - нагло, беспробу хамство, вместо ума -
хитро.
   За многими словами прячем мы свое бесси перед несоверше
людей: за шутлив ("медведь на ухо насту", "нянька уронила"), за
наукообра ("анемия", "деграда лично", "комплекс
неполноцен"), за житейск ("это ему не дано", "этим он
одарен")... Раньше считали: "дар божий", в наш материалисти век
"дар природ", а в сущно, один черт, все равно человек не
властен. У одних есть, у других нет.
   А можно догадат, почему "не дано". В первобы жизни и в
прочих обществе формац совершен челов было не
обязате. Живешь, работ и размножа можешь, ловчить умеешь -
и ладно! Только сейчас, когда в наши представл вошла не
утопиче, а конструкт идея коммуни - вырабатыв
настоя требова к Челов. Мы пример людей к этой прекра
идее - и больно стало замеч то, на что раньше не обращали
внима..."

   "8 января. Изложил свои мысли Кравцу.
   - Хочешь примен способ синтеза к обычным людям? - сделал быстрый
вывод смышле дубль-3.
   - Да. Но как? - я погля на него с надеж: а вдруг он и это
знает?
   Он понял мой взгляд и рассмея.
   - Не забывай, что я - это ты. По уровню знаний, во всяком случае.
   - Но, может, ты лучше знаешь, что это за жидко? - я показал на
бак. - Ведь ты вышел из нее, как... как Афрод из морской пены. Ее
состав и прочее?
   - В двух словах?
   - Можно в трех.
   - Пожалуй. Эта жидко - человек. Ее состав - состав
человечес тела. Кроме того, эта жидко - квант-молекул
биохимиче вычислите машина с самообуче и огромной
памятью, в каждой молек жидко есть некая своя информа... То
есть, как ни верти, жидко "машины-матки" - это просто человек в
жидкой фазе. Можешь делать из этого факта научные, практиче и
организаци выводы.
   Чувствова, что новая пробл заним его не столь живо, как
меня. Я попыта подогр его воображ.
   - Витек, а что, если этот способ будет именно "то"? Ведь он для
обычных людей, а не...
   - Иди ты к...! (Ай-ай, а еще искусстве человек!) Я решите
отказыв рассматри нашу работу с позиций "то - не то" и
привержен к клятве, которую я не давал! В наше время надо
спокой относит к клятвам! (Ну, если это называе споко
отноше...) Ты хочешь примен откры к преобразо людей?
   - В ангелов... - напод я еще.
   - К чертям собач ангелов! Информаци преобразо "хомо
сапиенс" - и все! В таком академиче плане и давай рассматр
пробл!
   Я впервые наблю, как он вышел из себя... в меня. Как ни
стара, а кривошеин натура себя оказыв. Но главное: он
завелся. Это самое необход, когда начина новое исследов -
завест, почувство злость к работе. В результ шестичас
разгов с переры на обед мы сделали четыре шага в осмысл
новой пробл.
   Шаг первый. Искусстве и естестве люди, судя по всему (ну,
хотя бы по тому, что обычная пища не яд для дублей), биологи
одинак. Следовате, все, что делает "машина-матка" с дублями,
можно в принц (если отвлеч от труднос техниче реализа,
как пишут в статьях) распростр на обычных людей.
   Шаг второй. "Машина-матка" выполн команды по преобразо в
баке без каких-либо механиче приспособ и контрол
устрой. Следовате, сама жидко есть и контрол-управля
схема и исполните биохимиче механ; она осуществ в
баке, как сказали бы биологи, управля обмен веществ..."

   - Ах, черти! - проборм аспир и нервно закурил.

   "...или точнее: преобра внешнюю информа в структу записи
в вещес: органиче молек, клетки, тельца, ткани...
   Шаг третий. Как в принц можно преобразо челов в
"машине-матке"? Искусстве дубль зарожда в ней как продолж
и разви машин схемы. На прозрач стадии он уже ощущает и
осозн себя как человек, но активно действо не может (опыт с
Адамом и подтвержд Кравца). Затем дубль овеществл до
непрозра стадии, отключа от жидкой схемы "машиным" (или
схема от него), овладев собой и вылазит из..; нет-нет, надо
академич! - отделяе от машины. С обычным челове следует,
видимо, поступ в обрат порядке, то есть прежде всего "включ"
его в схему машины. Техниче: погруз челов в жидко.
   Шаг четвер. Но включи ли человек в схему "машины-матки"? Ведь
требуе ни мало ни много, как - я все-таки достато знаком с
нейрофизиол, Эшби читал - полный контакт всей нервной сети
челов с жидкос; а наши проводники уже изолиро от
внешней среды кожей, тканями, костями черепа. Чтобы добрат до них,
жидко-схема должна проникн внутрь челов...
   Мы рассуд, что она может проникн. Ведь человек - это раствор.
Только не водный раствор (иначе бы люди растворя в воде);
свобод воды в челов не так много. Это количеств анализ
затумани все дело, прокля гипноз чисел, когда, разло живую
ткань, мы получ убедител цифры: воды 75 процен, белков 20
процен, жиров 2 проце, солей 1 процент и так далее. Человек -
биологиче раствор, все составля существ в нем в единс и
взаимос. Есть в теле "жидкие жидко": слюна, моча, плазма крови,
лимфа, желудоч сок - их можно налить в проби. Другие жидкости
наполн клеточ ткани: мышцы, нервы, мозг - каждая клетка сама по
себе проби. Биологиче жидко даже кости пропиты, как
губку... Так что, несмо на отсутст подходя посуды, у человека
гораздо больше основа считать себя жидкос, чем, скажем, у
сорокапроце раств едкого натра.
   Если быть более точным: человек- это информа, записан в
биологиче раствор- Начиная с момента зачатия, в этом растворе
происхо превращ, формиру мышцы, внутренн, нервы, мозг,
кожа. То же самое - только быстро и по-иному - делае в
биологиче жидко "машины-матки". Так что, с какой стороны ни
взгляни, эти две жидко очень родстве, и взаимопроникн их
вполне возмо...

   Как нам ни хотел каждую мысль и каждую догадку немедл
провер в "машине-матке", но мы превозм себя и весь день
занимал теорией. Хватит играть со случаем, надо все проду
наперед.
   Итак, прежде всего включит".

   "1 февраля. Ах, как хороши были теории, которые мы подвод под
то, что уже сделано! Игра в кубики, арифмет "то - не то"- приятно
вспомн, как все гладко получал... Постро теорию, с помощью
которой можно достичь новых результ, куда сложнее.
   Пока что теоретич осмысле жидко (жидкая схема) в баке
ведет себя как вульгар вода. Только что погуще.
   Надо ли писать, что на следую день мы прибеж в лаборат с
утра поран, что, замирая и предвку, сунули в бак кончики
указател пальцев - "включил". И ничего. Жидко была ни
теплой, ни холод. Просто так около часа: никаких ощуще,
никаких измене.
   Надо ли описыв, как мы купали в жидко послед двух
кроли, пытаясь включ их в машину? "Машина-матка" не подчиня
даже команде "Нет!" и не раствор их. Кончил тем, что кроли
нахлеба, а откач их мы не смогли.
   Надо ли упомин, что мы опуск в жидко проводн и смотрели
на осциллог колеба плаваю потенци? Колебл
потенци, кривая похожа на зубча электроэнцефал. И что?
   Вот так всегда... Будь я нович, я бы уже спасо".

   "6 февраля. Опыт: я опустил в жидко палец, Кравец надел "шапку
Моном" и стал своим пальцем касат разных предме. Я
чувство, какую поверхн он трогает! Вот что-то теплое (батарея
отопле), вот холод и мокрое (он сунул палец под кран)...
   Значит, палец-то мой включи?! Машина через него перед мне
внешнюю информа ощуще... Да, но это не те ощуще. Мне нужны
сигналы  (пусть в ощущен) работы жидкой схемы в баке!"

   "10 февраля. Если долго держать руку в жидко и сосредоточ,
то чувству очень слабое зудение и покалыв в коже... Может, это
самовнуш? Очень уж неулов слабо".

   "15 февраля. Малень, невин, пустяко результ. По
масшта он уступ даже изготовл кроли. Просто я сегодня
порезал мякоть левой ладони и залечил порез.
   - Понима, - задумч сказал утром Кравец, - Чтобы было ощущение
работы (жидкой схемы), она должна работ. А над чем ей, прост,
работ? Зачем ей "включат" в тебя, в меня, в кроли? Все в нас
уже сделано, все находи в информаци равнове.
   ...Не знаю, действите ли я сообра быстрее его, что надо
делать дальше (льщу себя этим), или ему просто не захотел делать
себе больно. Но опыт начал я: нарушил ииформаци равнове в
своем органи.
   Скальп был острый, по неопытн я распа себе мясо до самой
кости. Кровь залила руку. Опустил ладонь в бак: жидко вокруг начала
густо багров. Боль не исчез.
   - Шапку надень, шапку! - закри Кравец.
   - Какую шапку, зачем? - от боли и вида крови я не очень хорошо
сообра.
   Тогда он напялил мне на голову "шапку Моном", защелкал
тумблер - и боль сразу исчезла; через нескол секунд жидкость
очистил от крова. Кисть охват какое-то сладкое зудение - и
начал чудо: на моих глазах кисть станови прозрач! Сначала
показал красные жгуты мышц. Через минуту они расплыл, сквозь
краснов желе стали просвечи белые костя пальцев. Возле
сухожи запяс быстро утолща и опадал, проталк кровь,
сирене сосуд.
   Мне стало страшно, я выдер руку из бака. Сразу - боль. Кисть
была цела, только блест, как смазан; с прозрач пальцев
стекали тяжелые капли. Я попробо пошевел пальц - они не
слушал. И вдруг я заметил, что кончики пальцев каплев
утолщаю... Это было совсем страшно.
   - Опусти обратно, руку потеря! - заорал Кравец.
   Я опустил, сосредот все внима на порезе. Сладко ныло именно
там. "Да, машина... то...то..." - поощрял я. Зудение постеп
ослабев - и кисть снова станови непрозра! Я, с облегче
выдох воздух, вытащил ее: пореза уже не было, лишь на его месте
вздулся красно-синий шрам. В трещи выступ прозрач капельки
сукров. Шрам нестерп саднил и чесался. Наверно, это было еще не
все. Я снова опустил руку в жидко... Снова - прозрачн, зудение,
"то, машина... то...". Наконец зудение исчезло, кисть стала
непрозра.
   Весь опыт длился двадц минут. Сейчас я и сам не смог бы указать
место, где полос себя скальпе.
   Надо разобра... Самое интерес, что мне не понадоб
внушать "машине-матке" специал информа: как залечив порез -
да я и не мог ее внушить. Возмо, и мои поощре "то... то..." были
излишни: ощуще боли и без того пород в моем мозгу довольно
краснореч биотоки.
   Выходит, "машину-матку" включ в челов сигнал о наруш
информацио равнове в системе. Но таким сигна может стать не
только боль: волевая команда измен что-то в себе,
неудовлетворе ("не то"). А далее можно управл ощущени.
   Пустяко, неэффекти опыт в сравне со всем прочим. Ведь
порез можно было залить йодом, перебинто - зажило бы и так...
Самый главный опыт из всего, что дости за год работы! Теперь
откры может быть примен не только для синтеза и
усовершенств искусстве дублея, а для преобразо сложной
информаци системы, заключе в сложней биологич
раствор, которую мы упроще назыв "человек". Преобразо
любого челов!"

   "20 февраля. Да, жидкая схема включае в орган челов и но
волевой команде. Сегодня я таким спосо снял с левой руки волос
раститель по самый локоть. Погру руку в бак, надел "шапку".
Команда "Не то!", сосредоточ на волосах. Покалыв и зудение
усилил. Кожа стала прозрач. Через минуту волосы раствори.
   Кравец по этой методе за пять минут отрас на мизинце и
указател пальце ногти длиной в два сантиме. Окунул в жидкость
обе ладони и превра обычный узор кожи на подушеч пальцев в нечто
похожее на "елочку" протект автомобил шины. Потом он попроб
восстано прежний узор, но позабыл, каков у него был раньше.
   Теперь понятно, почему у нас не получил с кролик - ведь у них
нет созна, нет воли, нет неудовлетворе собой. Этот способ для
челов. И только для челов!"

   Далее аспир Кривош читал бегло, для запомин. Он листал
стран дневн и будто фотографи их своей памятью. Ему все
было ясно: Кривош и Кравец другим путем пришли к тому же, что и он,
- к управле обменом веществ в челов. Только при помощи машины.
   И это очень важно, что при помощи машины: теперь его откры не
уникум, не вид уродс, а знание, как преобразо себя. Мало иметь
способ преобразо - надо распола полной информа о
человече органи. У них ее нет и не могло быть. А его "знание в
ощущен" теперь можно запис в "машину-матку" и через нее передать
всем. Каждому челов. И каждый человек потом приобре неслыха
могущес.
   Аспир мечтате смежил глаза, откину на стуле... Уж что
там: борьба с болезн - о них скоро забудут! Челов станут и без
машин подвлас все стихии.
   ...Синие глубины океанов, куда не опустит без водолаз
костюма, без батиск. И человек-дельфин, отрасти себе жабры и
плавн, сможет наслажда водной стихией, жить в ней, работ,
путешеств.
   ...Потянет в воздух - можно выраст себе крылья, летать, парить
орлом в теплых воздуш потоках.
   ...Враждеб чужие планеты: с ядови атмосфе из хлорных
газов, раскале зноем солнца и жаром неостыв магмы или
замороже космиче холодом, заражен смертонос бацилл.
И человек сможет жить там вольно, как на Земле, без скафан и
биологиче защиты: ему понадоб лишь перестр свой организм
на окисле хлором вместо кислор или, может быть, замен обычный
белок в теле кремнийоргани.
   Ведь в челов не главное, что он дышит кислоро. И руки-ноги -
не главное. Можно завести жабры, крылья, плавн, дышать фтором,
замен белок кремнийорга - и остат челове. А можно иметь
нормаль конечно, белую кожу, голову и докуме - и не быть им!
   - Да, но... - Кривош в задумчив облокот о стол. Взгляд
его снова упал на записи своего оригин.
   "...- Исчез болезни и уродс, не страшны раны, отравле.
Каждый сможет стать сильным, смелым, краси, сможет мобилиз
ресурсы органи, чтобы выполн работу, которая раньше казалась
непосил. Люди будут как боги!.. Ну, что ты улыбаеш мудрой
улыбкой? Это ведь в самом деле тот способ безграни
совершенств челов!
   - Мудрый я, вот и улыба, - ответств холодно Кравец. - Ты
опять залета. Не только такое может быть.
   - Да брось ты! Разве каждый человек не стреми стать лучше,
соверше?
   - Стреми, - в меру своих представл о хорошем и соверше.
Могут, напри, из данного способа возникн "косметиче ванны
Кривоше".
   - Какие еще ванны?
   - Ну, такие... по пять рублей за сеанс. Прихо граждан,
разоблача за ширмой, погружа в биологиче раствор. Оператор
- какой-нибудь там Жора Шерверп, бывший парикма, - водруж на
себя "шапку Моном", склоняе: "Чего извол?" - "Тапер я хочу
под Бриджит Бардо, - заказыв клиен. - Только чтоб трошки пышнее
и черня. Мой Вася уважает, когда черня..." Что кривиш? Еще и
на чай Жоре даст. А клиенты мужеска пола будут трансформиро под
супермуж Жана Маре или север красав Олегов Стрижен. А в
следую сезоне пойдет мода на Лоллобри и Витал Зубко, как
нынче на их откры...
   - Но можно же задать "машине-матке" какой-то нижний предел отбора
информа... какой-то там фильтр по отбрако пошло и глупо.
Или задать жесткую програ...
   - ...которая одноврем с формул впихив бы в массо
потреби богатое внутрен содержа? А если он не пожел?
Имеет он право не желать за свои деньги? "Что я - ненормал какая,
- завере та же дамочка, - что вы хотите меня исправл? Сами вы
приду жизни!" Понима, железобетон позиции пошляка и
обыват в том и состоит, что они считают нормой именно свое
поведе.
   - Но можно сделать так, что оно не будет нормой для "машины-
матки".
   - Гм... Предла произве простой опыт. Сунь, будь добр, в
жидко палец.
   - Какой?
   - Какой не жалко.
   Я опустил в жидко безымян палец. Дубль надел "шапку", отошел
к медицинс шкафч.
   - Внима!
   - Ой, что ты делаешь?! - я выдер палец. На нем был порез, из
него сочил кровь.
   Кравец Виктор пососал свой безымян, потом вытер кровь со
скальп.
   - Понял теперь? Для машины нет и не может быть нормы поведе. Ей
на все наплев, что прика, то и делает...
   Мы залеч порезы.

   Спустил меня Кравец с небес на землю - кувыр по ступень.
Мечтател мы народ, изобрета. И Эдисон, наверно, думал, что по
его телеф люди будут сообщ друг другу только прият и нужные
сведе, а уж никак не сплетни, донос анони или вызывать
потехи ради "Скорую помощь" к абсолю здоро знако... Все мы
так, мечтаем о хорошем, а когда жизнь выворачи идею изобрет
наизна, хлопаем себя по бокам, как лесор на морозе: что ж это
вы, люди, делаете?!
   Прокля науки в том, что она создает способы - и ничего более.
Вот и у нас будет просто "способ преобразо информа в
биологиче системе". Можно обезь преврат в челов. Но и
челов в обезь - тоже.
   Но нельзя, нельзя, нельзя, думать, что и после нашего откры все
будет как было! Не для науки - для жизни нельзя. Наше откры именно.
для жизни: оно не стрел, не убивает - оно создает. Возмо, мы не
там ищем - не в свойст машины дело, а в свойст челов?"

   Аспир Кривош дочиты дневник под, внутрен аккомпан
этих тревож мыслей. Неужели напра надсажива - их открытие
пришло раньше времени и оно может выстрел по людям? В Москве он
мало задумыв над, этим: откры только в нем, ни к кому оно более
не относи - знай иссле да помалки... Правда, после купанья в
бассе реакт ему очень хотел поделит своими знани и
переживан с Андросиаш, и с ребят в общежи: радиа и
лучевую болезнь можно преодол! Но это его знание относил к
войне...
   "Из-за подон! - Кривоше охват ярость. - Из-за подон,
которых, может, один на тысячу и для которых услужли простит
Наука готовит способы взрыв города и уничтож народы! Всего лишь
способы. Черт, начать искорен этих гадов по-мокрому, что-ли? Никто
меня не поймает, не подстре... И сам пойду дорогой подон? Нет.
Это тоже "не то.
   Аспир закрыл тетрадь, поднял глаза. Настоль лампа горела,
ничего не освещая. Было светло. За окном желтые одинако морды домов
Академгор среди зелени смотр на невиди солнце; казал"
стадо домов сейчас побре за свети. Чясы показыв половину
восьм утра.
   Кривош закурил, вышел на балкон. На остано троллей внизу
накаплива люди. Широкопл мужчина в синем плаще все
прохажив под деревь. "Ну и ну! - подивил его выносли
Кривош. - Ладно. Надо спасать, то, что еще можно спасти".
   Он верну в комнату, разде, принял холод душ. Верну
бодро. Потом раскрыл платя шкаф, критиче перевор
небога запас одежды. Выбрал украинс рубаху с вышитым воротн
и тесемк, надел. С сомнен осмот поношен синий костюм -
вздох, надел и его.
   Затем аспир четве часа потрениро перед зерка и вышел
из кварт.

  Глава третья  

   - Эй, стойте! Не будьте ослом!
   - Легко сказать... - проборм осел и
 пусти прочь.
 Совреме сказка 

   Человек в плаще заметил Кривоше, поверну к нему всем
корпу, посмот в упор.
   "Господи, что за прими-детек! - возмути Кривош. - Нет
бы следить за моим отражен в витрине или прикрыт газетой -
пялится, как неандерт на междугоро автобус! Инструк у них
нет, что ли? Читали бы хоть комиксы для повыше квалифик.
Раскро с такими преступл, как же!"
   Его разобр зло. Он подошел вплот к челов.
   - Послуша, почему вас не сменяют? Разве на сыщиков не
распростран закон о семичас рабочем дне?
   Тот удивле поднял брови.
   - Валя... - услышал аспир мягкий баритон. - Вален... разве ты
меня не узнаешь?
   - Гм... - Кривош замор, вгляде и присвис. - Так это
же... стало быть, вы дубль Адам-Герку? Вот оно что! А я-то думал...
   - А вы выходит, не Кривош? То есть Кривош, но... из Москвы?
   - Точно. Ну, здравств... здравст, Валька-Адам, пропа
душа!
   - Здравст.
   Они стисн друг другу руки. Кривош рассматр обветре
загоре лицо Адама: черты его были грубы, но красивы. "Все-таки
хорошо Валька постара, смотри-ка!" Только в светлых глазах за
выгорев ресниц прятал робость.
   - Много теперь будет Кривоше Валенти Васильев.
   - Можешь звать меня Адамом. Я возьму себе это имя.
   - Где же ты был, Адам?
   - Во Владивос, господи... - тот усмехну, как бы сомнева в
своем праве шутить. - Во Владивос и около.
   - Ну? Здорово! - Кривош с завис посмот на него. -
Монтиро в портах оборудов?
   - Не совсем. Взрывал подвод скалы. Вот... верну работ.
   - А не страшно?
   Адам прямо посмот на Кривоше.
   - Страшно, но... понима, есть идея. Попробо вместо синтеза
искусстве людей преобразов в "машине-матке" обычных. Ну...
погружа в жидко, воздейств внешней информа... наверно,
можно, а?
   Адам все-таки робел, понимал, что робеет, и досадо, что из-за
этого выношен им идея выразил так нескла.
   - Хорошая идея, - сказал аспир. Он с новым любопытс поглядел
на Адама. "В сущно, не такие мы и разные. Или это внутрен логика
откры?" - Только уже было, Валь. Погруж они в нашу родную стихию
различ части тела. Кажется, уже погружа и целиком.
   - И получае?
   - Получае... только с послед опытом еще не ясно.
   - Так это же здорово! Понима... ведь это... тогда можно устроить
ввод информа Искусс в челов с отбором по принц обратной
связи... - И Адам, все так же сбива и робея, изложил Кривош
свои мысли об облагоражи челов искусст.
   Но аспир понял.

   - "...Мы должны в своей работе исход из того, что человек
стреми к лучшему, - с улыбкой процитир он запись из дневника
Кривоше, - из того, что никто или почти никто не хочет сознате
делать подло и глупо, а происхо они от непоним. В жизни
все сложно, не сразу разбер, скверно ты поступа или нет; это я и
по себе знаю. И если дать челов ясную и примени к его психике, к
его делам и поступ информа - что хорошо, что скверно, что глупо
- и ясное понима того, что любая его подло или глупо рано или
поздно по закону больш счета оберне против него же, тогда ни
его, ни за него можно не опасат. Такую информа можно вводить и в
"машину-матку"..."
   - Как, и это уже было? - удиви Адам.
   - Нет. Было лишь смутное понима, что это нужно. Что без такой
информа все осталь не имеет смысла... Так что твоя идея очень
кстати. Она, как выражаю в академиче кругах, запол
пробел... Послу! - вдруг взъяри Кривош. - И ты с такой идеей
ходил за мной, как сыщик, слоня под окнами! Не мог окликн или
войти в кварт?
   - Понима... - замялся Адам, - я ведь думал, что ты - это он.
Проход мимо, не замеча, не призна. Подумал: не хочет видеть.
У нас с ним тогда такое вышло... - Он опустил голову.
   - Да... И в лаборат не был?
   - В лаборат? Но ведь у меня нет пропу. А докуме -
Кривоше, там их знают.
   - А через забор?
   - Через забор... - Адам смуще повел плечами: ему эта мысль и в
голову не пришла.
   - Человек вырабаты небыва дерзо замыслы и идеи, а в
жизни... боже мой! - Кривош неодобрит покачал головой. -
Избавля надо от этой гадень робости перед жизнью, перед людьми
- иначе пропа. И работа пропа... Ну ладно, - он протя ему
ключи, - иди располаг, отдыхай. Всю ночь вокруг да около бродил,
надо же!
   - А где... он?
   - Хотел бы я сам знать: где он, что с ним? - Аспир помрач. -
Попро выясн все. Позже увиди. Пока, - он улыбну. -
Все-таки здорово, что ты приехал.

   "Нет, челов не так просто сбить с пути! - мысле пригова
Кривош, направл к инстит. - Великое дело, большая идея могут
подчин себе все, заста забыть и об обидах, и о личных
устремле, и о несоверше... Человек стреми к лучшему, все
правил!"
   Мимо мчались переполне утрен троллей и автоб. В одном
из них аспир заметил Лену: она сидела у окна и рассея смотрела
вперед. Он останов на секунду, прово ее взгля. ."Ах, Ленка,
Ленка! Как ты могла?"
   Чтение дневн произв на аспира дейст, которое не
произв бы ни на кого другого: он будто прожил этот год в
Диепров. Сейчас он был просто Кривош - и сердце его защем от
воспомин об обиде, которую ему (да, ему!) нанесла эта женщина.

   "...Я знаю, к чему идут наши исследов, не будем прикидыва:
мне лезть в бак. Мы с Кравцом произво мелкие поучител опыты над
своими конечнос, я недавно даже срастил себе жидкой схемой
порван давным-давно колен связку и теперь не прихрам. Все
это, конечно, чудо медиц, но мы-то замахну на большее - на
преобразо всего челов! Здесь мельч нельзя, так мы еще 20
лет протопч около бака. И лезть именио мие, обычн естестве
челов, - Кравцу в баке уже делать нечего.
   В сущно, предст испыт не "машину-матку" - себя. Все наши
знания и наши приемы слова доброго не стоят, если у челов не хватит
воли и решимо подверг себя информаци превраще в
жидко.
   Конечно, я не вернусь из этой купели преобразив. Во-первых, у
нас нет необход информа для основател переде органи и
интелле челов, а во-вторых, для начала этого и не надо:
достато испыт полное включе в "машину-матку", доказ, что
это, возмо, не опасно, - ну, и что-то в себе измен. Так сказать,
сделать первый виток вокруг Земли.
   А это возмо? А это не спасло? Вернусь ли я из "купели", с
орбиты, с испыта - вернусь? Сложная штука "машина-матка" - сколько
нового в ней открыли, а до конца ее не знаем... Что-то мне не по себе
от блестя перспек наших исследов.
   Мне сейчас самое время женит, вот что. К черту осторо
отноше с Ленкой! Она мне нужна. Хочу, чтобы она была со мной, чтобы
заботил, беспокои и ругала, когда поздно вернусь, но чтобы
сначала дала поужин. И (поскол с синте дублей уже все ясно)
пусть новые Кривоше появляю на свет не из машины, а благо
хорошим, высоконравст взаимоотнош родите. И пусть
осложн нам жизнь - я "за"! Женюсь! Как мне это раньше в голову не
пришло?
   Правда, женит сейчас, когда мы готовим этот экспери... Что
ж, в крайнем случае остане самая прочная память обо мне: сын или
дочь. Когда-то люди уходили на фронт, остав жен и детей, - почему
мне нельзя поступ так сейчас? Возмо, это не совсем
благонаме: женит, когда есть вероятн остав вдову. Но
пусть меня осудят те, кто шел или кому идти на такое. От них я приму".

   "12 мая.
   - Выходи за меня замуж, Ленка. Будем жить вместе. И пойдут у нас
дети: краси, как ты, и умные, как я. А?
   - Тты действите счита себя умным?
   - А что?
   - Был бы ты умный, не предло бы такое.
   - Не понимаю...
   - Вот видишь. А еще рассчитыв на умных детей.
   - Нет, ты объясни: в чем дело? Почему ты не хочешь выйти за меня?
   Она воткн в волосы послед шпильку и поверну от зеркала ко
мне.
   - Обожаю, когда у тебя так выпячива губы. Ах ты мой Валька! Ах
ты мой рыжий! Звачит, у тебя прореза серьез намере? Ах ты
моя преле!
   - Подожди! - я высвобод. - Ты согла выйти за меня?
   - Нет, мой роднень.
   - Почему?
   - Потому что разбира в семей жизни чуть больше тебя. Потому
что знаю: ничего хорош у нас не получи. Ты вспомни: мы хоть раз
о чем-нибудь серьез говор? Так - встреча, провод время...
Вспомни: разве не бывало, что я прихожу к тебе, а ты занят своими
мыслями, делами и не рад, даже недово, что я пришла? Конечно, ты
делаешь вид, стараеш вовсю, но ведь я чувст... А что же будет,
если мы все время будем вместе?
   - Значит... значит, ты меня не любишь?
   - Нет, Валечка, - она смотр на меня ясно и печал. - И не
полюблю. Не хочу полюб. Раньше хотела... Я ведь, если по совести, с
умыслом с тобой сблизил. Думала: этот тихий да некраси будет
любить и ценить... Ты не представл, Валя, как это мне было нужно:
отогрет! Только не отогрел я возле тебя. Ты ведь меня тоже не
очень любишь... Ты не мой, я вижу. У тебя другая: Наука! - Она зло
рассмея. - Тоже напридумы себе игрушек: наука, техника,
полит, война, а женщина так, между прочим. А я не хочу между
прочим. Извес: мы, бабы, дуры - все приним всерьез, в любви меры
не знаем и ничего с собой подел не можем... - Ее голос задро,
она отверну. - Я бы тебе это все равно сказала. Ошибл ты снова,
Ленка!
   Впрочем, подробн ни к чему. Я ее выгнал. Вот сижу, отвожу душу
с дневни.
   Значит, все было по расчету. "Не люби красивень, а люби
паршивень". Загорел мне создать здоро семью-Холодно. Ох, как
холодно!..
   "А за что меня любить Фраск? У меня и франков..." Ну, ты брось!
Ленка не такая. А какая? И в общем она верно сказала: разве я этого
сам не понимал? Еще как! Но раньше меня устраив такие легкие
отноше с ней... "Вас устроит?" - как говорят в магази, предл
марга вместо сливочн масла.
   Ничто в жизни не прохо даром. Вот я и сам измени, осознал, а
она все долбает... Подда книжной иллюзии, чудак. Захотел
отогрет.
   И это все. Ничего больше в моей жизни не будет. Такую, как Ленка,
мне не найти. А на дешевые связи я не согла.
   Не захот Лена стать моей вдовой.
   Холодно...
   Мы утрат непосредстве, способн поступ по велению
чувств: верить без оглядки - потому что верил, любить - потому что
любил. Возмо, так вышло потому, что каждый не раз обжегся на
этой непосредстве, или потому, что в театре и в кино видим, как
делаю все чувства, или от сложно жизни, в которой все обдум и
рассчит надо, - не знаю. "Нежно душ, разложе в ряд
Тейлора..." Разлож...Теперь нам надо заново разумом постигн,
наскол важны цельные и сильные чувства в жизни челов. Что ж,
может быть, и хорошо, что это требуе доказ.
   Это можно доказ. И это будет доказ. Тогда люди обретут новую,
упрочне рассуд естествен чувств и поступ, поймут, что
иначе - не жизнь. А пока - холодно...
   Ах, Ленка, Ленка, бедная, запуган жизнью девочка! Теперь я,
кажется, в самом деле тебя люблю".

   В полов девят утра к лаборат новых систем подошел
следова Ониси. Дежур старш Головор сидел на самом
солнцеп на крыльце флигеля, привалив к дверям, - фуражка
надвин на глаза. Вокруг раскрыт рта и по щекам ползали мухи.
Старш подерги мускул лица, но не просыпа.
   - Сгорите на работе, товарищ старш, - строго произ Ониси.
   Дежур сразу просну, попра фуражку, встал.
   - Так что все споко, товарищ капитан, ночью никаких происше
не было.
   - Понятно. Ключи при вас?
   - Так точно, - старш вытащил из кармана ключи. - Как мне их
вручили, так они и при мне.
   - Никого не впуска.
   Ониси отпер дверь флигеля, захлоп ее за собой. Легко
ориентир в темном корид, заставле ящиками и прибор,
нашел дверь в лаборат.
   В лаборат он внимате огляде. На полу застыли
желеобра лужи, подсох края их заворачив внутрь. Шланги
"машины-матки" вяло обвис вокруг бутылей и колб. Лампо на пульте
электро машины не горели. Рубильн электро торчали вбок.
Ониси с сомнен втянул в себя тухлова воздух, крутнул головой:
"Эге!" Потом снял синий пиджак, аккура повесил его на спинку стула,
закатал рукава рубашки и приня за работу.
   Прежде всего он промыл водой, поднял и поста на место тефлон
бак, свел в него отрос шлангов и концы прово. Потом обслед
силовой кабель, нашел внизу, на стыке стены и пола, разъеде
кислот и обгоре место коротк замыка; взял в вытяж шкафу
резино перча, добыл из слесарн стола инструм, верну к
кабелю и приня зачищ, скручив, забинтовы изоле
оплавле медные жилы.
   Через нескол минут все было сделано. Ониси, отдува,
разогну, врубил электроэн. Негро загуд трансформ
ЦВМ-12, зашурш вентиля обдувки, взвыл, набирая обороты, мотор
вытяжки. На пульте электро машины беспоряд замерц зеленые,
красные, синие и желтые лампо.
   Ониси, покусы от волне нижнюю губу, набрал в большую колбу
воды из дистилля, стал долив ее во все бутыли; достал иа стола
Кривоше лаборато журнал и, справля по записям, принялся
досып в колбы и бутыли реакт. Окончив все это, стал посреди
комнаты в ожида.
   Трепещу свет сигналь лампо перекидыв от края к краю
пульта, снизу вверх и сверху вниз - метался, как на взбесив
кинорек. Но постепе бессисте мерца стали складыва в
рисунок из ломаных линий. Зеленые прямые оттен синие и желтые.
Мерца красных лампо замедли: вскоре они погасли совсем.
Ониси напряже ждал, что вот-вот в верхней части пульта вспыхнет
сигнал "Стоп!". Пять минут, десять, пятнадц - сигнал не вспых.
   - Кажется, работ... - Ониси крепко провел ладонью по лицу.
   Теперь надо было ждать. Чтобы не томит попусту, он налил в ведро
воды, нашел в корид тряпки и вымыл пол. Потом обмотал изоле
оборван концы прово от "шапки Моном"; прочел записи в
журнале, пригото еще нескол раство, долил в бутыли. Делать
больше было нечего.
   В корид послыша шаги. Ониси резко поверну к двери.
Вошел старш Головор.
   - Товарищ капитан, там ученый секрет Хилобок проси войти,
говорит, что у него к вам разго. Впуст?
   - Нет. Пусть подож. У меня к нему тоже разго.
   - Слуша, - старш ушел.
   "Что ж, приде поговор и с Гарри, - усмехну Ониси. -
Самое время напомн ему недав события".

   "... 17 мая. А ведь слука тогда Гарри Харитон, что-де некогда
ему диссерт писать! Слука. Вчера, оказыва, состоя
предварите защита его докторс на закры заседа нашего
ученого совета. У нас, как и во многих других институ, завед:
прежде чем выпуск диссерт во внешние сферы, послуш его в
своем кругу. На днях будет официал защита в Ленки КБ.
   Ой, неспро Гарри лукавит! Что-то в этом есть".
   "18 мая. Сегодня я посту в окоше, возле котор некий
институт поэт, на всякий случай пожелав остат неизвес,
написал каранда на стене:
 Первой формы будь достоин.
 Враг не дремлет!
 Майор Пронин
   Я как раз достоин. Поэтому Иоганн Иоганно впустил меня в
закры читал и выдал для ознакомл экземп диссерт
к.т.н. Г.X.Хилоб на соиска ученой степени доктора техниче
наук на тему... впрочем, об этом нельзя.
   Ну, братцы... Во-первых, упомяну тема вплот примык к той
разрабо блоков памяти, которую когда-то вели мы с Валер, и
получае, что Гарри был едва ли не автор и руководи ее; прямо
это не сказано, но догадат можно. Вовто, он преда вольной
импровиз в части истолков и домыслив получе
результ и основате завра. В-третьих, у него даже давно
извест факты, установле зарубеж системотехн и
электронщ, идут за фразой "Исследова установ...". Как же
наш ученый совет-то пропус такое? Месяц май, полов людей в
командиро и отпус. Нет, это ему так не пройдет".
   "19 мая.
   - Ты арифмет знаешь? - спросил Кравец, когда я изложил ему суть
дела и свои намере.
   - Знаю, а что?
   - Тогда считай: два дня на подгото к участию в защите плюс день
защиты... плюс месяц нервотр после нее - ты ведь не малень,
знаешь, что такие штуки даром не прохо. Что больше весит: месяц
наших исследов, результ которых со време повли на мир
сильней всей нынеш техники, или халтур диссерт, которая ни
на что не повли? Одной больше, одной меньше - и все.
   - М-да... а теперь я тебе расск другую арифмет. Вот мы с
тобой одинако люди и одинако специал, кое в чем ты даже меня
превосхо. Но если я сейчас пойду к тому же ученому секре
Хилоб и, не особе утруж себя обоснован, заявлю ему, что
практик Кравец глуп, не разбира в азах вычислите техники
(даже арифмет знает слабо), портит приборы и тайком льет спирт...
что будет с практика Кравцом? Вон из инстит и вон из
общежи. И пропал практик. Никому он ничего не докажет, потому
что он всего лишь студент. Вот такую же силу по сравне с вами
наберет Хилобок, став докто наук. Я тебя убедил?
   Я его настол убедил, что он тут же отправи в библио
подбир выписки из откры литерату источни.
   Могу и еще обоснов: нам надо думать не только об исследова,
но и о том, что когда-то приде защищ правиль примен
откры. А это мы не умеем. Этому надо учиться.
   Да к черту осторож обоснов! В конце концов живу я на свете
или мне это только кажется?"
   "22 мая. Все начал обыкнов. В малом зале КБ собра
неболь, но представите аудито! Гарри Харитон прико к
доске листы ватмана с разноцвет схемами и график, карти.
стал возле и произ положен двадцатимин речь. Допуще
слушали, испыты привыч неловко. Одни совсем не поним, о
чем речь; другие кое-что поним, кое-что нет; третьи все поним: и
кто такой Гарри Хилобок, и что у него за работа, и почему он ее
засекре... Но каждый уныло думал, что нечего соват в чужой
огород, да и достато ли он сам соверше, чтобы критико
других? Обычные сонные размышл, благод которым в науку
прошмыг уже не одна тысяча безда и пройдох.
   Гарри кончил. Председательс прочел отзывы. Прият отзывы,
ничего не скажешь (кто же станет неприят представ на защиту?).
Для меня серьез неожиданн было лишь то, что и Аркадий
Аркадье дал отзыв. Затем были выступл официал оппонен.
Извес, что такое официал оппон: он, чтобы оправд свое
назва, отмеч некото недоде, некото несоответ, "а в
целом работа соответст... автор заслужи...". Впрочем, не буду
грешить: оппон из Москвы очень квалифициро поиздев над
всеми положен диссерт и дал понять, что ее можно раздолб,
но он сделал это настол тонко и осторо, что его вряд ли понял
сам Гарри; "а в целом работа заслужи...".
   И наконец: "Кто желает выступ?" Обычно к этому времени все
чувств отвраще к происходя, никто ничего не желает,
диссерт благода - все.
   Завлаборат В. Кривош сделал глубо вдох и выдох (к этому
времени я осознал, что скандал получи серьез) и поднял руку.
Гарри Харитон был неприя поражен. Я, как и он, говорил 20 минут
и в разви своих доводов переда членам совета журналы,
моногра, брошюры, в которых излагал без ссылок на Хилобока
защищае им результ; затем воспрои на доске его схему...
неважно, чего именно, тем более что единстве достоинс ее была
"оригиналь", и доказал, что поскол... то схема на частотах
требуем диапаз работ не будет. В зале стало шумно.
   Затем высту канди наук Валерий Иванов, прилете (не без
моего звонка) из Ленингр. Он тоже уточнил приорите данные и
разоб "оригинал" часть диссерт; речь Валерки была испол
эруди и тонкого юмора. В зале стало еще бодрее - и пошло!
   Мой старый знако Жалбек Балбеко Пшемба стал уточн у
Гарри: как же в схеме No 2 осуществл... (об этом тоже не стоит).
Хилобок не знал как, но попыта отбит порцией разжижа мозги
болто. За ним вступ в интерес разго другие работн КБ. В
заключе высту главный инженер КБ, профес и лауреат... (его
фамилию не рекомендо упомин всуе). "Мне с самого начала
казал, что здесь что-то не то", - начал он.
   Словом, не помогла Хилоб первая форма: раздолб его
диссерт, как бог череп! На Гарри жалко было смотр. Все
расходи по своим делам, а он скалы с доски роскош ватманы -
и упругие листы, свертыв, били его по усам. Я подошел помочь.
   - Спасибо уж, не надо, - пробур Хилобок. - Что - довол? Сами
не защищае и другим не даете. Легко живете, Вален Василье,
природа надел вас способнос...
   - Хорошен дело, легко! - опешил я. - Зарпл в два раза
меньше, чем у вас, отпуск тоже. А работы и забот сверх головы...
   - Сами себе прибавл забот-то, зачем вам было в это дело
вмешива? - Гарри, сворачи листы, взгля на меня многообе
и зло. - Об инстит надо думать, не только о себе да обо мне... Ну,
да не здесь нам об этом говор!
   Это уж как водится. Но все равно: я сейчас себя удивите хорошо
чувст. Такое ощуще, что сделал если не более значител, то,
несомне, более нужное дело, чем наше откры: прище гада.
Значит, можно? И не так страшно, как казал. Теперь и за будущее
нашей работы как-то не так опаса. Можно одолев и такие
пробл".

   - А на работу это все-таки повли... - проборм
Ониси-Кривош, наблю за "машиной-маткой". - Э, да что только
не влияет на работу!

   "29 мая. Сегодня был вызван пред светлы очи Азарова. Он только
верну из командир.
   - Вы понима, что вы надел?
   - Но, Аркадий Аркадье, ведь диссерт...
   - Речь идет не о диссерт Гарри Харитоно, а о вашем
поведе! Вы подорв престиж инстит, да как подорв!
   - Я выска свое мнение.
   - Да, но где высказ? Как высказ?! Неужели трудно понять, что
во внешней организ вы не просто инженер, который стрем
свести... э-э... научные счеты с кем-то (ну, Гарри накапал!), а
представи Инстит системол! Почему вы не высказ свое
мнение на предварите защите?
   - Я не знал о ней.
   - Все равно вы могли даже после нее излож свое мнение моему
замести - оно было бы учтено! (Это Вольтампер-то!)
   - Оно не было бы учтено.
   - Я вижу, мы не договор. Какие у вас планы на дальней?
   - Увольня не собира.
   - Я вам этого и не предла. Но мне кажется, что вам еще рано
руковод лаборато. Ученый, работаю в коллект, должен
учитыв интер коллект и, уж во всяком случае, не нанос ему
вред своими действи. Полагаю, что на предсто конку вам
трудно будет пройти на должно заведую лаборато... Вое. Я
вас не задержи.
   Вот так. Сейчас по всему инстит раздае оскорбле индюш
болбота:
   "Инженер против кандид! Супро доктора!" Старани Гарри дело
представл так, будто я сводил с ним счеты. Вспомин старые мои
грехи: выговор, аварию в лаборат Иванова (завхоз Матюшин носится с
идеей взыск с меня деньги за нанесен ущерб). Спохвати, что я
не предста годовой отчет о работе, хотя тема 154 кончае лишь в
этом году. Поговари, что надо образов комис по проверке
работы лаборат.
   Недоброжел кричат, доброжела шепчут сочувствст и с
оглядоч: "Здорово ты Хилоб приде... Так ему, болвану и
надо... Ну, теперь тебя съедят..." И совет, куда перейти. "Так вы
бы вступил!" - "Ну, видишь ли... - разво руками тот же теплый
парень Федя Загреб. - Что я могу? Это же не моя специальн..."
   Все-таки гнусная жизнь у узкого специал. Сытая, обеспече,
но гнусная. Все его жизнен интер сосредото вокруг
каких-нибудь там элемен пассив памяти, да и то не любых
элемен, а на криотро, да к то не на любых криотро, а
пленоч, да и то не из любых пленок, а только из
свинцовооло... Рабочий, крестья, техник, инженер широкого
профиля, учитель и даже канцеля могут найти приложе своим силам
и знаниям во множес занятий, предпри и учрежде, а этими
треклят пленк занимаю в двух-трех институ на весь Союз.
Куда деват в случае чего бедному Феде? Сиди и не чирикай... В
сущно, узкая специализ - это способ самопорабо. Поэтому у
нас, в среде узких специали, почти никогда не бывает, чтоб все за
одного (кроме случаев, когда этот один - Азаров); все на одного - это
другое дело, это легче. Поэтому и разгора страсти при каждом
наруше научной субордин.
   "Это ж каждого так могут провал!" - возопил Вольтампе. И
пошло...
   Ладно, перетер. Выстоим. Главное - дело сделано. Я ведь знал, на
что иду. Но проти. Сил нет как проти..."

   Ониси погасил папир, впился взгля в машину. В располо
шлангов что-то медле и неощут изменил. Они будто напрягл.
По некото прошла дрожь сокраще. И - Ониси даже вздрог -
первая капля из левого темно-серого шланга звонко ударил о дно
бака.
   Ониси приста к баку лесенку, взобра по ней. Подст
ладонь под шланг. За минуту в нее набрал лужица густой золоти
жидко. Под ней, как под увеличите стеклом, вырисовав
линии кожи. Он сосредото: кожа исчезла, обнажил красные
волоко мышц, белые косто фаланг, тяжи сухожи... "Ах, если бы
они это знали и умели, - вздох он, - опыт пошел бы не так. Не
знали... И это повли".
   Он выплес жидко в бак, опусти на пол, вымыл руку под
краном. Звон капель из всех шлангов теперь звучал по-весенн весело
и дробно.
   - Работа! Крепка же ты, машина, - с уважен сказал
Ониси-Кривош. - Крепка, как жизнь.
   Ему явно не хотел уходить из лаборат. Но, взгля на часы,
он заспе, надел пиджак.

   - Доброе утро, Матвей Аполлон! - радос приветств его
Хилобок. - Уже работа? Я вот вас дожида, сообщ хочу, - он
прибли усы к уху Онисим. - Вчера в кварт Кривоше эта...
женщина его бывшая приход, Елена Ивано Колом, что-то взяла и
ушла. И еще кто-то там был, всю ночь свет горел.
   - Понятно. Хорошо, что сообщ. Как говори, правосу вас не
забудет.
   - Что ж, я всегда пожалуй. Мой долг!
   - Долг-то долг, - голос Онисим стал жестким, - а не движут ли
вами, гражда Хилобок, какие-либо иные привход мотивы?
   - То есть какие такие мотивы?
   - Напри, то, что Кривош прова вашу докторс диссерт.
   Лицо Гарри Харитоно на мгнове раски, но тут же выразило
оскорблен за человече.
   - Вот люди, а! Уже успел кто-то сообщ... Ну, что у нас за народ
такой, вы подума, ах ты, ей-богу! Ну, что вы, Матвей Аполлон,
как вы могли сомнева, я от чистого сердца! Да не так уж сильно
повлиял Кривош на защите, как вам рассказ, там посерье его
специал были, и одобр многие, а он, извес, завидо, ну и,
конечно, порекоменд доработ, ничего особенн, скоро снова
буду представ... Ну, впрочем, если у вас ко мне есть недове, то
смотр все сами, мое дело сказать, а там... Всего вам доброго!
   - Всего хорош.
   Гарри Харитон удали вне себя: и с того света достает его
Кривош!
   - Крепко вы его, товарищ капитан! - одобрил старш.
   Ониси не услышал. Он смотрел вслед Хилоб.

   "...Все одно к одному. Понев раздумае: а стоит ли? Давай
напря. Кривош: ведь можешь гробану в этом опыте. Очень
просто, по своей же статист удачных и неудач опытов. Наука
наукой, метод методи, но с первого раза никогда как следует не
получае - закон старый. А ошибка в этом опыте - не испорче
образец.
   Ведь выходит, что я полезу в бак просто как узкий специал по
этому делу. Такая у меня специальн - как у Феди Загреб
криотро пленки. Но могу и не лезть, никто не заста... Смешно:
просто из-за неуда сложивш специальн погружа в эту
сомнител среду, которая запро раствор живые органи! Из-за
людей? Да ну их! Что мне - больше других надо? Буду жить споко и
для себя. И будет хорошо.
   ...И все станет ясно - послед холод яснос подлеца. И всю
жизнь приде оправды свое отступл тем, что все люди такие,
не лучше тебя, а еще хуже, все живут только для себя. И придется
поско избавит от всех надежд и мечта о лучшем, чтобы не
напомин они тебе: ты продал! Ты продал и не вправе ждать от людей
ничего хорош.
   И тогда совсем холодно стаяет жить на свете..."
   Старш Головор что-то спраши.
   - Что?
   - Я говорю, смена скоро будет, товарищ капитан? Ведь в двадц два
ноль-ноль засту..
   - Неужели не выспал? - весело сощурил на него глаза Ониси. -
Час-полтора поскуч вам еще приде, потом снимут - обещаю. Ключи я
возьму с собой, так надеж. Никого сюда не пуска!

   Глава четвер  

 И у Эйнште были начальн, и у Фарадея,
   и у Попова.... но о них почему-то никто не помнит.
   Это есть наруше субордин!

К. Прутков-инженер, мысль No 40 

   Окна кабин Азарова выход в парк. Были видны верху лип и
поднимающ над зеленью серый в полосах стекла параллеле нового
корпуса. Аркадию Аркадье никогда не надоед любоват этим
пейза. По утрам это помог ему прогн невраст, прибав
сил. Но сегодня, взгля в окно, он только кисло поморщи и
отверну.
   Возник вчера чувство одиноче и какой-то вины не проход.
"Э! - допыта отмахну Азаров. - Когда кто-то умирает, чувств
себя винова уже оттого, что остался жив. Особе если покойник
моложе тебя. А одиноче в науке естеств и привы для каждого
творчес работн. Каждый из нас знает все ни о чем - и каждый
свое. Понять друг друга трудно. Поэтому мы часто заменяем
взаимопони молчали соглас не вникать в дела других... Но
что же знал он? Что делал он?"
   - Можно? Доброе утро, Аркадий Аркадье! - Хилобок приблиз по
ковру, распростр запах одекол.
   ... Намек Онисим взволно Гарри Харитоно; ему пришло в
голову, что могут истолко, будто он сводил счеты с Кривоше из-
за диссерт, будто травил его и тем опособств его смерти.
"Извес, когда человек погиб, всегда виноват ищут. А у нас могут,
у нас народ такой..." - затравл думал доцент. Он еще не звал
точно: чего и кого именно ему нужно бояться, но бояться надо было,
чтобы не дать маху.
   - Так, значит, я вот подгото проек приказа, Аркадий
Аркадье, относите происшес с Кривоше, чтобы, значит,
все у нас относите него... и этого происшес было оформл как
палагае. Здесь всего два пункта: относите комис и
относите прикры лаборат, ознакомь, пожалуй, Аркадий
Аркадье, если вы не возража...
   Хилобок склони над лакирова столем, положил перед академ
лист бумаги с машинопи текстом.
   - Так, значит, в состав комис по расследов этого
происшес я записал товар Безмерн, инжен во технике
безопасн, ему по штату такими делам полож занимат,
хе-хе...Иппол Илларионо Вольтампе - как специал по
электро технике, Аглаю Митрофан Гаражу - как члена местк по
охране труда, Людмилу Ивано из канцеля в качес техниче
секрет комис... ну, и сам возгла, если вы, Аркадий
Аркадье, не будете возраж, возьму на себя и эту обузу, хе-хе! -
он осторо взгля на академ.
   Аркадия Аркадье рассматр своего верного ученого секрет.
Доцент был, как всегда, тщател выбрит и отутю, тонкий алый
галстук струи по накрахмал рубашке, как кровь из перереза
воротни горла, но почему-то и вид, и хорошо поставле голос
Гарри Харитоно внушали академ глухое отвраще. "Этот легкий
трепет передо мной... эта нарочи унтер-офицер
придуркова... Ведь понятен ты, Гарри Харитон, насквозь
понятен! Может, именно потому я и держу его при себе, что он понятен?
Потому что от него нельзя ждать ничего неожидан и велик? Потому
что цели его ясны? Когда цели функциона системы понятны, ее
поведе в тысячи раз легче предвид, чем когда цели неизвес, -
есть такое положе в системол... Или мне просто нравится
ежедне осознав себя в сравне с ним? Может быть, именно от
этого и возник одиноче, что окруж себя людьми, над которыми
легко возвыси?"
   - И второй пункт насчет прикры, так сказать, приостан работ
в лаборат новых систем на время работы комис... Ну, а после
комис уж будет ясно, как нам с этой лаборато решить дальше:
расформир или придать другому отделу какому-нибудь...
   - Работы там прекрати естестве образом, Гарри Харитон,
- невес усмехну Азаров. - Некому там теперь работ. И
расформиров некого... - В памяти снова вырисов труп
Кривоше с выкачен глазами и скорб оскалом. Академик
помассир пальц виски, вздох. - Впрочем, я в принципе
прини вашу идею о комис. Тольно состав ее следует неско
откорректир, - он придви к себе листик, раскрыл автору. -
Иппол Илларионо можно остав, инжен по технике
безопасн тоже, техниче секрет тоже нужеи. А прочих не надо.
Возгла комис я сам, возьму, как вы выразил, на себя эту
обузу, чтоб вас не утружд. Хочу как следует разобра, что делал
Кривош.
   - А... а я? - упавшим голосом спросил ученый секрет.
   - А вы занимай своими обязаннос, Гарри Харитон.
   Хилобок почувств себя совсем скверно: страхи оправдыва.
"Отстран!" Сейчас он боялся и ненави мертв Кривоше больше,
чем живого.
   - Вот! Вот, пожалуй, доработ он, а? - Хилобок пригорюн,
склонил голову к плечу. - Хлопот теперь сколько! Ах, Аркадий
Аркадье, разве я не вижу, как вы пережив, разве я не понимаю!
Но стоит ли вам самим отвлека, расстраив... Это же по всему
городу пойдет, будут говор, что в Инстит системол у Азарова
опять... и что он-де стреми это дело смазать - вы же знаете, какой
народ теперь пошел. Ах, этот Кривош, этот Вален Василье! Я ли
не говорил вам, Аркадий Аркадье, я ли не предсказ, что от него
никакой пользы, кроме вреда и неприятно, не будет! Не надо было
вам, Аркадий Аркадье, поддержи его тему...
   Азаров слушал, морщи - и чувство, как его мозгом овладев -
будто снова возвраща невраст - привыч безнаде
оцепене. Подоб одурь всегда одолев его при продолжит
разгов с Хилобо и заставл его соглаша с ним. Сейчас же в
голове академ вертел стран мысль, что наиболь умствен
усилия требуют, пожалуй, не математич исследов, а умение
противост такой болто.
   "А почему бы мне не выгнать его? - неожида пришла в голову еще
одна мысль. - Выгнать прочь из инстит, и все. В конце концов это
унизите... Да, но за что? Со своими обязаннос он справля,
имеет 18 печат трудов, десять лет научн стажа, прошел по
конку (правда, другой кандида не было) - не к чему придрат!
И этот несчаст отзыв я ему дал на диссерт... Выгнать просто эа
глупо и бездарн? Ну... это был бы чрезвыча прецед в
науке".
   - Заказы заказы, матери и оборудов использ, отдел
помеще занимал, два рода работал - и вот, нате вам, пожалуй! -
распаля от собстве слов Хилобок. - А как он на защите-то...
ведь не только меня он осрамил - меня-то что, ладно, но ведь и вас,
Аркадий Аркадье, вас!.. Вот будь на то моя воля, Аркадий
Аркадье, я бы этому Кривоше за то, что он такое сотворил
ухитрит... то есть ухитрил сотвори - тьфу, прост! -
сотвор ухитри... я бы ему за это!.. - доцент навис над столом, в
его карих глазах сиял нестерп блеск озаре. - Вот жаль, что у
нас принято лишь награжд посмер, объявле да некрол всякие,
"де мортуис аут бене, аут нихиль", понима ли!.. А вот вынести бы
Кривоше выговор посмер, чтоб другим непова было! Да строгий!
Да с занесен...
   - ...на надгро. Это мысль! - добавил голос за его спиной. - Ох,
и гнида же вы, Хилобок!
   Гарри Харитон распрям так стремите, будто ему всадили
заряд соли пониже спины. Азаров поднял голову: в дверях стоял
Кривош.
   - Здравств, Аркадий Аркадье, извин, что я без доклада.
Разреш войти?
   - Здр... здравств, Вален Василье! - Азаров подня из-за
стола. У него вдруг сумасше заколоти сердце. - Здравств...
уфф, значит, вы не... рад вас видеть я добром здравии! Проход,
пожалуй!
   Кривош пожал мужеств протяну академи руку (тот с
облегче отметил, что рука была теплая), поверну к Хилоб. У
Гарри беззву откры и закры рот.
   - Гарри Хартоно, не остав ли вы нас одних? Вы меня премного
обяжете.
   - Да, Гарри Харитон, идите, - подтве Азаров. Хилобок
попяти к выходу, звучно стукну затыл о стену, нашарил рукой
дверь и выско прочь.

   Опомнив от неожиданн, Аркадий Аркадье сделал глубокий
вдох и выдох, чтобы успоко сердце, сел в директор место и
почувств раздраж. "Выходит, я оказа жертвой какого-то
розыгр?!"
   - Не будете ли вы столь любезны, Вален Василье, объяс
мне, что все это значит?! Что это за история с вашим, прост,
трупом, скеле и прочим?
   - Ничего криминаль, Аркадий Аркадье. Вы разреш? -
Кривош опусти в кожаное кресло возле стола. - Самоорганиз
машина, об идее которой я доклады на ученом совете прошлым летом,
действите смогла развива... и развил до стадии, на которой
попытал создать челов. Меня. Ну, и, как водится, первый блин
комом.
   - Да, но почему я ничего об этом не знал?! - вне себя спросил
Азаров, вспом о позавчера унизител разгов со
следоват и о прочих пережива этих дней. - Почему?
   Кривоше охват бешенс.
   - Черт побери! - Он яростно подался вперед, стукнул кулаком по
мягкому валику кресла. - А почему вы не спрос, как мы это сделали?
Как нам удалось такое? Почему вас в первую очередь заним личный
престиж, субордин, отноше других к вашему директорс "я"?
   Сообще Кривоше сначала дошло да Азарова в самом общем виде:
получен некий резуль. Мало ли о каких результ сообщ ему
заведую отдел и лаборатор, сидя вот так же напро в
кожаном кресле! И только с изряд задерж Аркадий Аркадье начал
постиг, какой это резуль. Мир пошатну и на минуту стал
нереаль. "Не может быть! Да нет, в том-то и дело, что может...
Тогда, все сходи и станови объясни",
   Акаде, загово другим тоном.
   - Безусло, это... это грандио. Приношу свои поздравл,
Вален Василье. И... извине. Я погоряч, вышло неловко.
Тысяча извине! Это действите очень большое... э-э...
изобрет, хотя идеи о перед я синтезе информа, заложен в
челов, высказыва еще покой Норбер Винером. (Криво
усмехну.) Впрочем, это, разумее, не умаляет... Я помню вашу
идею, видел позавч в лаборат некото... э-э... резуль
работ. Поскол я сам в определе мере причас к системо
(Кривош снова усмехну), то, следовате, достат
подгото, чтобы принять то, что вы сказали. Разумее, я от души
поздрав вас! Но согласи, Вален Василье, что это
счастли для науки событие могло бы носить менее озадачива в
даже в извест мере скандал харак, если бы вы в течение
последн года работы держали меня в курсе дела.
   - К вам трудно попасть на прием, Аркадий Аркадье.
   - Гм... позвол все же не считать ваш довод основател,
Вален Василье! - Азаров нахму брови. - Я допус, что вас
унижает процед приема (хотя все сотрудн инстит прохо через
нее, да и мое самому приходи подверга ей в разли
инстанц). Но вы могли мне позвон, остав записку (не
обязате доклад, по установле форме), посет меня на
кварт, наконец!
   Аркадий Аркадье все-таки не мог подав в себе оскорблен.
"Вот так... работа, работа!" - вертел у него в голове. С
давней веры, и тех времен, когда его неудач опыт с гелием в руках
другого исследова оберну открыт сверхтеку, Аркадий
Аркадье таил к себе надежду увидеть, найти и понять новое в
природе, в мире. Он мечтал об откры сладос а боязл, как
мальчи о паоере невинно. Но не везло. Другим везло, а ему нет!
Была квалифициро, нужная, отмечен многими преми и званиями
работа, но не было откры - вершины позна.
   И вот во вверен ему инстит сделал без него и прошло мимо
него огром откры, по сравне с которым и его деятельн, и
деятельн всего инстит кажется пигмейс! Обошл без него.
Более того: похоже, что его избег. "Как же так? Что он - считал
меня непорядо челове? Чем я дал повод так думать о себе?" Давно
академ Азарову не приходи испытыв таких сильных чувств, как
сейчас.
   - М-да... Разде вашу радость по поводу откры, Валентин
Василье, - продол акаде, - я тем не менее озада и огорчен
таким отношен. Возмо, это шокиру звучит, но меня этот вопрос
заним не как ученого и не как вашего директ, а как челов:
почему же так? Ведь вы не могли не поним, что моя осведомлен о
вашей работе не повред бы, а только помогла бы вам: вы были бы
обеспеч надеж руководс, консульта. Если бы я счел, что
требуе усилить вашу тему работни или снабжен, то было бы
сделано и это. Так почему же, Вален Василье? Я, конечно, не
допус мысли, что вы опасал за свои авторс права...
   - И тем не менее не удержал, чтобы не высказ такую мысль, -
грустно усмехну Кривош. - Ну ладно. В общем-то хорошо, что вас
данный факт заним прежде всего как челов, это обнадежи...
Одно время мы колебал, рассказ вам о работе или нет, пытались
встрети с вами. Контакт не получи. А потом рассуд, что пока,
на этапе поиска, так будет лучше. - Он поднял голову, посмот на
Азарова. - Мы не очень верили в вас, Аркадий Аркадье. Почему? Да
хотя бы потому, что вот и сейчас вы перво-наперво попытал, не узнав
сути дела, постав откры и его авторов на место: Винер
высказы... Да при чем здесь винеров "телевизио" идея - у
нас все по-другому! Какие уж тут были бы консульт: вам, академ,
да показ свое незна перед подчинен инженер... И еще
потому, что вы, прекра понимая, что ценно исследова не
определя ни его степе, ни званием, тем не менее никогда не
отважива ущемить "остепене", их неотъемл "права" на
руковод, на вакан, на непогреши сужде. Думаете, я не
знал с самого начала, какая роль мне была отвед в созда новой
лаборат? Думаете, не повли на этот послед опыт ваше
предупреж мне после сканд с Хилобо? Повли. Поэтому и с
работой спешил, на риск шел... Думаете, не влияет на отноше к вам
то обстоятел, что в нашем инстит заказы для выста и
различ показух всегда оттесн то, что необход для
исследов?
   - Прост, но это уж мелко, Вален Василье! - раздраж
поморщи Азаров.
   - И по такой мелочи приходи судить о вас, другого-то не было.
Или по той "мелочи", что такая... такой... ну, словом, Хилобок
благод вашему попустител или поддер, как угодно, задает тон
в инстит. Конечно, рядом с Гарри Хилобо можно чувство свое
интеллектуа превосход даже в бане!
   В лицо Азарову бросил краска: одно дело, когда что-то поним
ты сам, другое дело, когда об этом тебе говорят подчине. Криво
заметил, что перехва, умерил тон.
   - Поймите меня правил, Аркадий Аркадье. Мы хотели бы, чтобы
вы участво в нашей работе - именно поэтому, а не в обиду вам я и
говорю все начист. Мы многого еще не поним в этом откры:
человек - сложная система, а машина, делаю его, еще сложнее. Здесь
хватит дел для тысячи исследова. И это наша мечта - окружить
работу умными, знающ, талантли людьми... Но, понима, в этой
работе мало быть просто ученым.
   - Хочу надеят, что вы все-таки более подро ознаком меня с
содержа вашей работы. - Азаров постепе овладе собой, к нему
вернул чувство юмора и превосход. - Возмо, что я вам
все-таки пригож - и как ученый и как человек.
   - Дай-то бог! Познако, вероя... не я один это решаю, но
познако. Вы нам нужны.
   - Вален Василье, - акаде поднял плечи,- прост, не
намеревае ли вы решать вопрос, допуск или не допуск меня к
вашей работе, совмес с вашим практика-лаборан?! Наскол я
знаю, больше никого в вашей лаборат нет.
   - Да, и с ним... О господи! - Кривош выразите вздох. - Вы
готовы принять, что машина может делать челов, но допуст, что в
этом деле лабор может значить больше вас... выше ваших сил! Между
прочим, Михаил Фарадей тоже был лаборан, а вот у кого он работал
лаборан, сейчас уже никто не помнит... Все-таки подгото себя к
тому, Аркадий Аркадье, что когда вы придете в нашу работу - а я
надеюсь, что вы придете! - то не будет этого академиче "вы наши
отцы, мы ваши дети". Будем работ - и все. Никто из нас не гений, но
никто и не Хилобок...
   Он взгля на Азарова - и осекся, поражен: акаде улыба!
Улыба не так фотоген, как фотокорреспон, и не так тонко,
как при хорошо рассчита на успех слушате реплике на ученом
совете или на семин, а просто и широко. Это выгляд не весьма
красиво от обилия возник на лице Аркадия Аркадье морщин, но
очень мило.
   - Послуша, - сказал Азаров, - вы устро мне такую встре,
что я... ну да ладно (*). Я ужасно рад, что вы живы!
==========
   (*) Читат просят помнить, что перед ним научно-фантастич
произвед. (Прим. автора.)
===========
   - Я тоже, - только и нашелся сказать Кривош.
   - А как теперь быть с милиц?
   - Думаю, что мне удастся и их... ну, если не обрадов, то хотя бы
успоко.
   Кривош прости и ушел. Аркадий Аркадье долго сидел,
бараба по стеклу стола пальц.
   - Н-да... - сказал он.
   И больше ничего не сказал.

   "Что еще нужно учесть? - припоми Кривош, шагая к остан
троллей. - Ага, вот это!"
   "...30 мая. Интере все-таки прикин: я шел на обычной
прогуло скоро - 60 километ в час; этот идиот в салатном
"Москв" пересе автостр - значит, его скоро относит
шоссе равна нулю. Да и попереч скоро "Москв", надо сказать,
мало отличал от нуля, будто на тракт ехал... Кто таких ослов
пускает за руль? Если уж пересек шоссе с нарушен правил, то
хоть делай это быстро! А он... то рване на метр, то затормо.
Когда я понял, что "Москвич" меня не пропуск, то не успел даже
нажать тормоз.
   ...Кравец Виктор, который ездил на 18-й килом за остан
мотоци, до сих пор крутит головой:
   - Счастл отдела, просто на удивле! Если бы ты шел на
семидес, то из остан "явы" я сейчас, бы соору памят, а на
номер знаке, глотая слезы, выводил: "Здесь лежит Кривош -
инженер и мотоцик".
   Да, но если бы я шел на семидес, то не вреза бы! Интере,
как произвол обстоятел фокусиру в фаталь инцид. Не
останов я в лесу покур, послуш кукушку ("Кукушка, кукушка,
сколько лет мне жить?" - она накуков лет пятьде), пройди я один-
два повор с чуть большей или чуть меньшей скорос - и мы
размину бы, умчал по своим делам. А так - на ровной дороге при
отлич видимо - я вреза в единстве машину, что оказа
на моем пути!
   Единств, что я успел подум, переле через мотоц:
"Кукушка, кукушка, сколько лет мне жить?"
   Подня я сам. У "Москв" был выгнут салат бок. Перепуг
водит утирал кровь с небри физионо: я выбил локтем стекло
кабины - так ему и надо, болвану! Моя бедная "ява" валял на
асфал. Она сразу стала как-то короче. Фара, перед колесо, вилка,
трубка рамы, бак - все было разбито, сплюсн, исковер.
   ...Итак, началь скоро 17 метров в секунду я погасил на
отрезке пути менее метра. При этом мое тело испыт перегру... 15
земных ускоре! Ого! Нет, какая все же отлич машина - человек!
Мое тело меньше чем за десятую долю секунды успело изверну и
собрат так, чтобы встрет удар выгодне образом: локтем и
плечом. А Валерка доказы, что человек не соответст технике. Это
еще не факт! Ведь если переве на человече термины поврежд
мотоци, то у него раздроб "голова", перелом "передние
конечно", "грудная клетка" и "позвоно столб". Хорошая была
машина, сама на скоро просил...
   Правда, мое правое плечо и грудь испыт, видимо, большую
перегру. Правую руку трудно поднять. Наверно, тресн ребра.
   Ну вот, все одно к одному. Теперь есть что исправл в жидкой
схеме "машиным" - и не внешнее, а внутри тела. В этом смысле
"Москвич" подверн кстати. Сработ на науку..."

  Глава пятая  
- Выпиш пропуск на вынос трупа.
- А где же труп?
- Сейчас будет. (Стреля.)
- Привет! А кто же будет вынос?

   Из сингапур легенды 

   Милицио Гаевой сидел в дежурке и, изнемо от чувств, писал
письмо на бумаге для объясне. "Здравств, Валя! Это пишет вам
Гаевой Алекса. Не знаю, помните вы меня или не совсем, а я так не
могу позаб, как Вы смотр на меня около танцплощ при помощи
ваших черных и краси глаз, а луна была большая и концентрич.
Дорогая Валя! Приход Завтра вечером в парк имени тов. Т.Шевче,
я там дежурю до 24.00..."
   Вошел Ониси, брови у него были строго сведены. Гаевой вскочил,
загрохо стулом, покрас.
   - Подследств Кравец достав?
   - Так точно, товарищ капитан! Достав в полдеся согласно
вашему распоряж, находи в камере задержа.
   - Провод.
   Виктор Кравец сидел в малень комнате с высоким потол на
скамье со спинкой, курил сигар, пускал дым в пучок солнечн света
от зарешечен окна. Щеки его были в трехдне щетине. Он скосил
глаза в сторону вошед, но не поверну.
   - Надо бы вам встать, как полож, - укоризн заметил Гаевой.
   - А я себя арестан не считаю!
   - Да вы и не арест, гражда Кравец Виктор Виталье, -
споко сказал Ониси. - Вы были задерж для выясне. Теперь
ситуа вырисовыв, и я не считаю необходим ваше дальне
пребыва под стражей. Понадоби - вызовем. Так что вы свобо.
   Кравец встал, недовер глядя на следова. Тот, в свою
очередь, окинул его скептиче взгля. Узкие губы Ониси
дернул в корот усмешке.
   - Прямой лоб, четкий подборо, правиль формы нос... одним
словом, темные локоны обрамл его краси круглую арбузообр
голову. У Кривошеинаори были довол провинциа
представл о мужской красоте. Впрочем, оно и понятно. (У Кравца
расшири глаза.) А где мотоц?
   - К-какой мотоц?
   - "Ява", номер знак 21-11 ДНА. В ремонте?
   - В... в сарае.
   - Понятно. Между прочим, телегра, - глаза Онисим зло
сузил, - телегра до опыта следов давать! До, а не после!
   Кравец стоял ни жив ни мертв.
   - Ладно. Докуме вам вернем нескол позже, - продо
следова официал голосом. - Всего вам хорош, гражд
Кравец. Не забыва нас. Провод его, товарищ Гаевой.

   Матвей Аполлон после плохо проведе ночи пришел на работу с
голов болью. Сейчас он сидел за столом в своей комнате, соста
план дейст на сегодня. "1. Отправ жидко на дополните
эксперт на предмет обнаруж нерастворив остат тканей
человечес тела. 2. Связат с орган госбезопас (через
Алексея Игнатье). 3..."
   - Разреш войти? - мягко произ голос, от котор у Ониси
продрал мороз по коже. - Доброе утро.
   В дверях стоял Кривош.
   - Меня верно напра дежур? Вы и есть следова Ониси,
который занимае происшест в моей лаборат? Очень приятно,
разреш? - Он сел на стул, вытащил платок, отер блестев от пота
лицо. - Утро, а уже такая жара, скажите на милость!
   Следова сидел в оцепене.
   - Стало быть, я - Кривош Вален Василье, заведу
лаборато новых систем в Инстит сисстемол, - невозму
объяс посетит. - Мне, понима ли, только сегодня дали знать,
что вы... что органы милиции интересу этим досад происшест,
и я сразу же поспе сюда. Я бы, разумее, еще вчера или даже
позавч предста вам исчерпыва объясне, но... (пожатие
плеч) мне и в голову не приход, что вокруг одного неудачн опыта
разгори этакий, прост, сыр-бор с привлече милиции! Вот я и
отлежив в кварт, будучи после эксперим нескол не в себе.
Видите ли, товарищ Ониси... прост, как вас зовут?
   - Аполлон Матве... то есть Матвей Аполлон, - сиплым голосом
молвил Ониси и прокашл.
   - Видите ли, Матвей Аполлон, получил так: в процессе
эксперим мне пришл погрузи в бак с биологич
информаци средой. К сожале, бак был укреп непро и
опрокин. Я упал вместе с ним, удари головой о пол, потерял
созна. Боюсь, что бак при падении задел и моего лабора - он,
помни, в послед миг пытался удерж... Я пришел в себя под
клеен на полу. Услышал, что в лаборат разговари люди... -
Кривош очаровате улыбну. - Согласи, Матвей Аполлон,
мне было бы крайне неловко в своей лаборат предст перед
посторон в таком, мягко говоря, шокирую виде - голым, с
разби головой. К тому же эта жидко... она, знаете, щипле злее
мыльной пены! Поэтому я потихон выбра из-под клеенки, юркнул,
прост, в душевую - обмыт, переоде... Должен признат, что
в голове у меня гудело, мысли путал. Я вряд ли даже отдавал себе
отчет в своих действ. Не помню, сколь долго я находи в душевой,
- помню лишь, что, когда я вышел из нее, в лаборат никого не было.
И я ушел к себе домой - отлежива... Вот в общих чертах все. Если
угодно, я могу дать вам письмен объясне, и покон с этим.
   - Так, понятно... - Ониси постепе овладе собой. - А какими
же такими опытами вы занимал в лаборат?
   - Видите ли... я веду исследов по биохи высших соедине в
системологи аспекте с привлече полиморф антрополо,
- безмяте возвел брови Кривош. - Или по системол высших
систем в биохимиче аспекте с привлече антропологи
полиморф, как вам будет угодно.
   - Понятно... А скелет откуда взялся? - Матвей Аполлон покос
на ящик, который стоял на краю его стола. "Ну, погоди!"
   - Скелет? Ах да, скелет! - Кривош улыбну. - Видите ли, этот
скелет мы держим в лаборат в качес, так сказать,
учебно-наглядн пособия. Он всегда лежит в том же углу, куда
полож меня, пока я был без созна...
   - А что вы на это скажете?! - И Матвей Аполлон быстрым
движен снял ящик, под которым стоял слепок головы Кривоше.
Светло-серые пластилин бельма в упор смотр на посетит - у
того мгнове посер и обмякло лицо. - Узнаете?
   Аспир Кривош опустил голову. Только теперь он окончат
убеди в том, о чем догадыв, но с чем до последн момента не
хотел смирит: Валька погиб во время эксперим.

   - Не сходя у вас концы с концами, гражда... не знаю, как вас
и кто вы! - Ониси, тщетно сдержи ликова, откину на стуле.
- Вы вчера меня это... мистифицир, но сегодня не выйдет! Вот
сейчас я вам устрою очную ставо с вашим сообщни Кравцом, что вы
тогда мне покаж?!
   Он потяну к телеф. Но Кривош тяжело положил руку на
трубку.
   - Да вы что, позволь... - воинств вскинул голову Ониси - и
осекся: напро него сидел... он сам. Широкоск лицо с узкими
губами и острым подборо, тонкий нос, морщины вокруг рта и у
малень, близко посажен глаз. Только теперь Матвей Аполлон
обратил внима на синий, как у него самого, костюм собесед, на
рубашку с вышитым украинс узорами воротни.
   - Не дурите, Ониси! Это будет не та ставка - вы просто поста
себя в нелов положе. Не далее как двадц минут назад
следова Ониси отпус на свободу подследстве Кравца из-за
отсутст улик.
   - Так, значит... - Ониси заворож смотрел, как лицо
Кривоше расслаби и постепе приобре прежние очерта; от
щек отлив кровь У него перехва дыхание. Во многих переде
приходи бывать Матвею Аполлоно за время работы в милиции: и он
стрелял, и в него стрел - но никогда ему не было так страшно, как
сейчас. - Так вы... это вы?!
   - Именно: я - это я, - Кривош подня, подошел вплот к
столу. Ониси поежи под его злым взгля. - Послуша, кончайте
вы эту возню! Все живы, все на местах - что вам еще надо? Никакими
слепк, никак скелет вы не докаж, что Кривош умер. Вот
он, Кривош, стоит перед вами! Ничего не случил, понима?
Просто работа такая.
   - Но... как же так? - пролепе Матвей Аполлон. - Может, вы
все-таки объясн?
   Кривош досадл скриви.
   - Ах, Матвей Аполлон, ну что я вам объясню! Вы всю технику
сыска примен: телевидео, дактилоск, химичес анализы,
восстанов облика по Герасим - и все равно... даже такую
лично, как Хилобок, не смогли раскус. Тут уж, как говори, все
ясно. Преступл не было, за это можете быть споко.
   - Но ведь... с меня спросят. Мне ведь отчитыва по делу,
отвеч... Как же теперь?
   - Вот это деловой разго. - Кривош снова уселся на стул. -
Сейчас объясню как. Запомин относите сходс скелета со мной.
Этот скелет - семей релик. Мой дед со стороны матери, Андрей
Степано Котляр, извест в свое время биолог, завещал не хоронить
его, а препариро и перед скелет тем потом, которые пойдут по
научной линии. Причуда старого ученого, понима? И еще: на скелете
вы, видимо, обнаруж перел ребер с правой стороны, что, понятное
дело, вызыв сомне... Так вот: дед погиб в дорож катастр.
Старик обожал гонять на мотоци с недозволе скорос. Теперь
понятно?
   - Понятно, - быстро кивнул Ониси.
   - Так-то оно лучше. Я надеюсь, что эта... семей релик по
закры дела будет возвращ ее владел. Равно как и прочие
"улики", взятые из лаборат. Придет время, Матвей Аполлон, -
голос Кривоше зазву задумч, - придет время, когда эта голова
будет красова не у вас на столе - на памятн... Ну, мне пора.
Надеюсь, я вам все объяс. Возврат мне, будьте добры, докум
Кравца. Благод вас. Да, еще: старш, коего вы любезно поста
охран лаборат, просит смены. Отпуст его, пожалуй, сами...
Всего доброго!
   Кривош сунул докуме в карман, направи к двери. Но по
дороге его осенила мысль.
   - Послуша, Матвей Аполлон, - сказал он, вернувш к столу,
- не обижайт, ради бога, на то, что я вам предл, но не хотите ли
поумн? Станете соображ быстро, мыслить широко и глубоко. Будете
видеть не только улики, но вникать в суть вещей и явлений, понимать
саму душу человече! И станут вашу голову посещ замечате
идеи - такие, что щеки будут холод от восто перед ними...
Понима, жизнь сложна, а дальше будет еще сложнее. Единств
способ оказат в ней на высоте человечес положе - это
разбира во всем. Другого пути нет... И это возмо, Матвей
Аполлон! Хотите? Могу устро.
   Лицо Онисим дернул от обиды, стало наливат кровью.
   - Насмехае... - тяжело выгово он. - Мало вам того, что вы...
так еще и насмехае. Идите себе, гражда!
   Кривош пожал плечами, повер к двери.
   - Посто!
   - Что еще?
   - Погод минуту, гражда... Кривош. Ну ладно: я не понимаю.
Может, у вас действите наука такая... И версию вашу я прини -
ничего мне другого не остае. Можете думать обо мне как хотите, ваше
дело... - Матвей Аполлон никак не мог справит с обидой.
Кривош морщи: зачем он это говорит? - Но если без версий: ведь
человек погиб! Кто-то же виноват?
   Аспир внимате взгля на него.
   - Все понемн, Матвей Аполлон. И он сам, и я, и Азаров, и
другие... и даже вы чуть-чуть, хоть вы его никогда не знали: напри,
тем, что, не разобрав, профессион подозре людей. А
кримина, чтоб по уголовн кодексу, - никто. Так тоже бывает.

   - Кажется, и с этим вопро все, - облегче сказал себе
аспир, садясь в троллей.

   "Завтра опыт. Собстве, даже не завтра - сегодня ночью, через
семь-восемь часов. Перед серьез делом мне всегда не хочется спать,
а выспат надо. Поэтому я ходил и ездил сегодня по городу часа
четыре, чтобы устать и отвлеч. Где я только не побывал: в центре,
на окраи, в парках, около автовок - рассматр людей, дома,
деревья, живот. Прини парад Жизни.
   ...Проковы по жаре навстр мне иссох старик с желтыми от
времени усами и красным морщини лицом. На серой сатино рубашке
болтал, позвяки на ходу три Георгиев креста и медаль на
полоса бантах. Старик останов в корот тени липы перев
дух.
   Да, дед, и мы когда-то были! Много ты жил-пережил, а, видать, еще
хочешь: ишь вышел покрасова - георгиев кавалер! Налить бы тебе
силой мышцы, проясн хрустал глаз, очист от склер и маразма
мозг, освеж нервы - ты бы показал кузьк мать нам, молодым из
века спутни!
   ...Плету мальчи, обсуж кино.
   - А он в него - тррах! - из атомн пистол!
   - А они: та-та-та... тах-тах!
   - Почему из атомн?
   - А из какого еще? На Венере - и обыкнове писто?!
   ...Кошка смотрит на меня тревожн глазами. Почему у кошек такие
тревож глаза? Они что-то знают? Знают, да не скажут... "Брысь,
трекля!" - сгинула в подворо.
   ...Осани проша навстр парень с низким лбом под серым
ежиком: брюки обрисовы сильные икры и бедра, тенни распи
разви грудь. И по лицу парня понятно, что он на все пробл жизни
может ответ прямым справа в челюсть либо броском через голову.
   А вот мы всем сработ такие мышцы, всем введем информа насчет
бокса и самбо - как тогда будет насчет прямого правой?
   ...В парке Шевче мимо меня прошли, держась за руки и никого не
замечая, парень и девушка. Вам нет нужды в нашем откры, влюблен.
Вы хороши друг для друга и так. Ни пуха ни пера вам! Но... всяко
бывает в жизни. И вашу любовь подстере опасно: быт,
непоним, благораз, родствен, пресыще - да мало ли!
Одоле сами - честь и хвала вам. А нет - наведай: отремонт
вашу любовь, починим лучше телевиз. Как новень будет - ну, как в
тот день, когда вы впервые увидели друг друга в очереди к кассе
кинотеа.
   ...А какая дама встрети мне около универм на проспе!
Сверхпы тело втисн в парчо платье, золотая брошь, ожерелье
из поддель янтаря, пятна пота около подмы и на спине велич
с тарелки! Голубая парча перелива на ходу всеми оттен
штормов моря.
   Фи, мадам! Разве можно в такую жару втискива в парчу, это ведь
не Георгиев кресты! Вас, видимо, не любит муж, мадам, да? Он с
ужасом смотрит на ваши руки толщи с его ногу, на этот жировой горб
на спине... Вы несчас, мадам, мне вас не жаль, но я понимаю. Муж не
любит, дети не ценят, врачи не сочувст, а соседи... о, эти соседи!
Ладно, мадам, придум что-нибудь и для вас. В конце концов и вы
имеете право на дополните порцию счастья в порядке живой очереди.
Но, кстати, о счастье, мадам: ваш вкус насторажи. Нет, нет, я
понимаю: вы влезли в эту неудоб парчу, нацеп серьги, золотую
брошь и ожере, которое вам не идет, унизали пальцы толстыми
кольц, чтобы доказ что вы не хуже других, что у вас все есть...
Но, прост меня, мадам, ни черта у вас нет. И, как хотите, придется
исправл вам не только тело, но и вкус, а заодно и ум и чувства. За
те же деньги, мадам, не пугайт. А иначе не расчет, мадам:
растряс вы вновь обретен красу и свеже по рестора и
вечерин, разменя на любовни... стоит ли старат? Истинная
красота, мадам, - это гармо тела, ума и духа.
   Две краси девушки прошли и не взглян на меня. Что им на меня
глядеть! Небо чистое. Солнце высоко. Экзам позади. И этим
троллейб можно доехать до пляжа.
   ... Пацан, котор не пустили гулять, приплюс нос к оконному
стеклу. Поймал мой взгляд, скорчил рожу. Я тоже скорчил ему рожу.
Тогда он устроил целую пантом...
   Я люблю жизнь, я очень люблю жизнь! Не надо мне лучше, пусть будет
какая есть, только бы... Что только бы? Что? Ух ты!..
   Вот то-то и есть, что надо лучше. Очень многое неладно в мире.
   И я пойду. Я не продал, люди. Многое можно будет этим способом
сделать: прибав людям крассяв? и ума, ввести в них новые
способн, даже новые свойс. Скажем, сделать так, что человек
станет облад радиочувс, будет видеть в темноте, слышать
ультраз, ощущать магнит поле, испуск радиосиг,
отсчиты без хрономе время с точнос долей секунды и даже
угадыв мысли на расстоя - хотите? Впрочем, все это, наверно, не
главное.
   А главное то, что я пойду. И еще кто-то пойдет, если выйдет не так.
И еще... Вот так оно все и будет!"

   - Никто не погиб, какого черта! -трясясь в троллей, шептал
аспир Кривош непослуш губами. - Никто не умер...

   "...Я иду. Жизнь! Спасибо тебе, судьба, или как там тебя, за все,
что было со мной. Страшно подум, что я " мог останови на малом
и остат стригу купоны зау рядом! Пусть и дальше будет в моей
жизни и тяжелое, в страш, и передр, и страда - только пусть
не будет в ней мелко. Пусть никогда я не унижусь до драки за
благопол, за успех, до дрожи за свою шкуру в серьез деле!
   Время к ночи, а спать все не хочется и не хочется. Глупое это
занятие: спать. От него, наверно, тоже можно избавит. Говорят, в
Югосла есть один чудак, который не спит уже лет тридц - и свеж.
   "Полночь в Мадриде. Спите споко! Уважа короля и корол! И
пусть дьявол никогда не встает на вашем пути..." В те времена меня бы
на костер - и все! Не спите споко, люди! Не уважа ни короля, ни
корол! И пусть дьявол встает на вашем пути - ничего страшн.

   В юном возра я мечтал (о чем я только не мечтал!), когда
приде идти на серьез, рискова дело, поговор напосле с
отцсм. Не было у меня серьез дел, не дожда батя. Что ж,
попроб сейчас.
   - Ну вот, батя, завтра мне стоять на бруств. Страшно было стоять
-то?
   - Да как тебе сказать? Страшно, конечно... До немец окопов
метров четыре, мишень я видная. Брата еще не вошло в полную
силу, пострели. Пару раз и по мне стрельн - у немцев тоже народ
был всякий. Но не попали. Может, только испуг хотели.
   - А что это за мера такая стран: стоять на бруств?
   - Времен правитель ввело. Специал для тех, кто агитир
кончать империалисти войну. "Ах, они тебе братья-рабочие и
братья-кресть?! Посмот, как они по тебе будуть пулять". И - на
два часа. А иных и на четыре. Бывало, что от страха и с ума сходили.
   - Остроу, ничего не скажешь... (Батя, а ты знал... ну, что я не
верил тебе?)
   - Знал, сынок... Ничего. Время было такое дурное. Я сам себе не
всегда верил... А ты что затеял-то?
   - Опыт по управле информа в своем органи. В конечном
счете должен получит способ анализа и синтеза челове своего
органи, психики, памяти... понима?
   - Вечно ты, Валька, мудрено говор. Не усваи я вашу науку.
Когда-то пулемет с завязан глазами собирал и разби. А это не
улавли... что это даст?
   - Ну... вот ты воевал за всеоб равенс, верно? Первая стадия
этого замысла выполня: устраня неравен между богатым и
бедным, между сильным и слабым. Общес предостав теперь равные
возможн для всех. Но, помимо неравен, заложен в общес,
есть неравен, заложен в самих людях. Бездар человек не равен
талантли. Некраси не равен красив. Больной и калека не равны
здоров... А если с этим спосо выйдет, каждый человек сможет
сделать себя таким, каким захочет: умным, краси, молодым,
честным...
   - Молодым, умным, краси - это ясно. Все захотят. А вот честным -
тяжело. Это труднее всего - быть честным.
   - Но если человек точно знает: эта информа приба ему подлости
и изворотли, а эта - честно и прямоты, не станет же он
колебат, что выбрать?!
   - Да как сказать... Есть люди, которым важно казат перед другими
честн, а там можно хоть воров - лишь бы не попадат. Такие
выберут изворотли.
   - Знаю... Не надо о них сейчас, батя. Завтра опыт.
   - И непреме тебе идти? Смотри, сынок...
   - А кому же еще, как не мне! Скажи, ты мог бы спрыгн с бруст
в окоп?
   - Внизу два офицера стере. Сразу кончили бы.
   - А упрос их нельзя было?
   - Отчего же? Сказать, что не буду больше агитиро, что выхожу из
большев, за милую душу отпуст бы.
   - Почему же ты не сказал?
   - Чтоб я - им? И не думал я об этом. О другом думал: если меня
подстре - брата на нашем участке конец.
   - А почему ты об атом думал? Так уж очень любил людей, да? Но ведь
ты и убивал людей - и до этого и после.
   - И я убивал, и меня убивали - время было такое.
   - Так почему?
   - Гордый был, наверно, поэтому. Очень я был гордый тогда. Думал,
что стоюпро всей войны.
   - Вот и я, батя, теперь такой гордый.
   - Конечно, попал на бруст - стоять надо гордо. Это верно. Только
ты свое дело с тем брустве не равняй, сынок: Я ведь двух часов не
достоял: солдатс комитет поднял батал по тревоге, офицер
кончили - и все... А у тебя есть кого подним по тревоге?
   На этот вопрос мне нечего ответ - и выдуман разговор
кончае. Ну, хватит - спать! Кукушка, кукушка, сколько лет мне
жить?"
 Глава шестая  

- Там прибыли с Земли, ваше
  совершен.
- С Земли? Зем-ля, Земля, гм...
- Это та самая планета, на которой
  сочин "Летучая мышьь", ваше
  совершен.
- А! Трьям-тири-тири, трьям-тири-рири,
  трям-пам-пам-пам! Прелес
  вещица. Ну, примите их по третьему
  разряду.
     Разго во Вселен 

   Аспир Кривош подня на пятый этаж, вошел в кварт. Виктор
Кравец и дубль Адам курили на балконе; заметив его вернул в комнату.
Кривош невес оглядел их.
   - Трое из одного стручка. А было четверо... - он посмот на часы:
время еще есть, сел. - Расск, Кравец Виктор, что там у вас
получил?
   Тот закурил новую сигар, начал рассказы глухим голосом.

   Програ опыта была такая: погрузи в жидко по шею -
проконтроли ощуще - надеть "шапку Моном" - снова
проконтроли ощуще - дать "команду неудовлетворе" ("Не
то") - войти во взаимопрони контакт с жидкой схемой - достиг
стадии управля прозрачн ,- сраст поломан ребра -
использо этот "импульс удовлетворе" для команды "То" -
восстано непрозрач - выйти из конта с жидкой схемой -
покин бак. Вся эта метод была не один десяток раз опробов и
отработ Кривоше и Кравцом на погруже конечно. Взаимное
проникнов жидко и тела можно было легко контролир и
регулиро.
   - Понима, ребята, оказыва, внутри нашего тела всегда есть
какие-то менее здоро места, мелкие неисправн, что ли, ну, все
равно как на коже, даже на здоро, кое-где бывают прыщики, царап,
натерто, местные воспале. Я не знаю, какого рода внутре
"царап", только после работы в жидко всегда ощуща свою руку
или ногу более здоро и сильной. Жидкая схема исправл эти мелкие
изъяны. И каждое такое исправл можно узнать: зудение в этом месте
сначала усилива, потом резко ослабев. И если после такого
ослабле дать "команду удовлетворе" ("То"), машина выводит
жидкую схему из конта с телом, рука или нога станов
непрозра... Я это к тому, что по метод входа в контакт и выхода
из конта с жидкой схемой у нас не было никаких вопро...
   - Пока погруж только десять-пятнадц процен тела, - вставил
Кривош.
   - Да... В том, что человече тело в жидко на стадии
управля прозрачн сохран упруго мышц, у нас тоже не было
сомне. Сколько раз мы устраив "борьбу" в жидко: его рука
(прозра) с моей непрозра, либо правая на левую, когда обе
прозрач. То есть жидкая схема полнос поддерж
жизнеспособ тела...
   - Части тела, - снова придирч попра Кривош.
   - Возмо, в этом все и дело, - вздох Кравец.

   ...Конечно, было страшно. Одно дело окунуть в жидко руку или ногу
- можно выдерн, почувств опасно. В крайнем случае остане
без руки. И совсем другое - самому погрузи в бак, отдат на волю
сложной и, что ни говори, загадоч среды, от которой не отбит, не
убежать.
   Они таили друг от друга этот страх. Кривош - потому что это был
страх за себя. Кравец - чтобы понапра не пугать его.
   Но все было подготов тщател, на совесть. Отрегулир
уровень жидко в баке так, чтобы при погруже Кривоше было как
раз по шею и он смог стоять. Напро бака постав большое зеркало
(пришл купить на свои, на складе не оказал): по нему Криво
сам мог наблюд и контролир измене в своем теле.
   Чтобы до предела уменьш влияние электромагн помех на "шапку
Моном" и электро схемы, решили прове опыт ночью, после двух
часов, когда вокруг выключ все устано, а трамваи и троллей
стоят в депо.
   Кривош разде догола, взобра по лесенке и, держась левой
рукой за край (правая у него плохо слушал после столкнов на
мотоци), ухнул в бак. Жидко заколыха. Он стоял по шею в ней -
голова казал отделен от тела. Кравец с "шапкой Моном" стоял на
стремя.
   Кривош облизал губы.
   - Соленая... - голос у него стал сиплым.
   - Что?
   - Жидко. Как морская вода.
   Выждали минуту.
   - Кажется, порядок. Ощуще никаких, как и следов ожидать. Давай
"шапку". Кравец плотно надел на его голову "шапку Моном", пощелкал
тумблер на ней, слез вниз. Теперь в его задачу входило наблюд за
Кривоше, подав советы, если они понадоб, и в случае
непредвид осложне помочь ему покин бак. Кривош еще минуту
осваива в новом положе.
   - Ощуще знако: зудения, покалыв, - сказал он. - Никаких
открове. Ну, все... пожелай мне. Начинаю включат.
   - Ну пуха ни пера, Валька...
   - К черту! Поехали....
   Больше они не разговари.
   ...Тело Кривоше проявля в жидко, как цветной негатив. Под
пурпурн, с прослой желтого жира мышцами вырисова белые
контуры костей, сухожи. Ритми опускал и вздымал ребра, как
распо в кузнеч мехе. На двух ребрах справа Кравец увидел белые
вздутия в местах перело. Лиловокра кулачок сердца то
стискив, то расслабл, проталк (уже непоня во что) алые
струи крови.
   Кривош не сводил глаз со своего отраже в зеркале. Лицо его
было бледным и сосредоточ.
   Вскоре мышцы сделал золоти-желтыми, их можно было отлич от
жидко только по преломл света.
   - И тут... - Кравец крепко потер виски ладон, затян
сигаре, - и тут начал автоколеб. Ну, как тогда, в самом
начале, с кролик: все в Вальке начало менять синхро размеры,
оттенки... Я подско к баку: "Валька, что ты делаешь?!"
   Он смотрел на меня, но ничего не ответил. "Автоколеб!
Выключа!" Он попыта что-то ответ, раскрыл губы и вдруг
окуну в жидко с головой! Сразу как-то задерга, заверте,
засучил костями... пляшу скелет с головой в никелиров колпаке!
   Он снова жадно затяну дымом.
   - Единстве, что можно было сделать, чтобы спасти его, - это с
помощью "шапки Моном" команд "То" и "Не то" попасть в ритм
автоколеб его тела, успоко их и постепе направл на
возвращ тела в непрозра стадию. Ну, внешнее управле, метод,
которым он овещест тебя, - Кравец кивнул на Адама, - и меня...
   Он помол, стиснул челюсти.
   - Сволочь Гарри! Вот когда пригоди бы запас "шапка" - СЭД-2.
Но о какой СЭД-2 могла идти речь после провала его диссерт! В
тюрьму его, гада, мало упрят...
   - За невыполн лаборатор заказа в срок ему вряд ли даже
выговор дадут, это ведь не професс нагруб, - холодно усмехн
Кривош. - А в большем ты обвин его не сможешь.
   - Оставал послед: снять "шапку Моном" с Вальки, - продо
Виктор. - Я вскочил на стремя, опустил руки в жидко -
электриче удар через обе руки. Судя по впечатл - вольт на
четыре-пятьсот, в жидко раньше таких потенци никогда не было.
Ну, вы знаете сами: в таких случаях руки отдергива непроизво. Я
кинулся к шкафу, надел резино перча, снова сунулся в бак, но
Валька погрузи уже глубоко, длины перча не хватило. На этот раз
удар был такой силы, что я полетел на пол. Оставал опрокин бак...
не мог же я допуст, чтобы он на моих глазах раствор в жидко,
как... как ты, - Кравец посмот на Адама. - Ведь я был им,
Кривоше, когда созда и раство тебя... (У Адама напряг
лицо.) К тому же он был еще жив... Лицо тоже раствори, только
"шапка" на черепе, но дергае, значит мышцы действ... Я ухват
за край бака, стал раскачи. Края упругие, скольз, поддаю...
наконец, повалил его чуть ли не на себя, успел увернут - только
струя жидко захлест лицо и шею. И от нее я получил третий
удар... Дальше не помню, очнулся на носил.

   Он замол. Молчали и двое других. Кривош встал, в раздумье
проше по комнате.
   - Ничего не скажешь, опыт ставили солидно. Во всяком случае,
обдума. Злодейс нет, фатальн случая нет, даже грубого просчета
нет... что называе, угроб челов по всем прави! Если бы ты
не опроки бак - он раствор бы. И вне бака он тоже раствор,
так как пропита его жидко уже перест быть организу жидкой
схемой... Напра он остался в "шапке Моном", вот что! Включив
в жидко, он мог управл собой и без нее...
   - Вот как! - вскинул голову Кравец.
   - Да. Этот дурац колпак вам требова лишь для того, чтобы
включит в "машину-матку" - и все. Дальше мозг команд нервами
непосредст, а не через провода и схемы... И когда начались
неуправля автоколеб, эта "шапка" погуб его. Чужеро
предмет в живой жидко - все равно что пырнуть медведя рогати!
   - Да, но почему начал автоколеб? - вмеша Адам. Он
поверну к Кравцу. - Скажи, вы этот процесс после кроли и... меня
больше не исследо?
   - Нет. В послед опытах мы не приближа к нему. Все
преобразо хорошо управля ощущени, я же говорил. Ума не
приложу, как он мог потер контр над собой! Растеря? Вообще-то
этот процесс сродни растерянн... Но почему растеря?
   - Переход количес в качес, - сказал Адам. - Пока вы погру
в жидко руку или ногу, "очагов неисправн", по которым можно
контролир и управл проникнов жидкой схемы в тело, было
немного. Получал так, будто разговари с одним-двумя
собеседни. А когда он погру все тело... этих очагов в нем,
конечно, гораздо больше, чем в части тела, и...
   - Вместо приличн разгов получи невнят галдеж толпы, -
добавил аспир. - И запута. Очень может быть.
   - Послуша, вы, экспе-самоу! - с яростью погля на них
Кравец. - Всегда, когда что-то получае не так, находи много
людей, охочих посудач: почему не получил - и тем утверд себя.
"Я ж предви! Я ж говорил!" Если случи атомная война, наверно,
тоже найду люди, которые, прежде чем сгореть, успеют радостно
восклик: "Я же говорил, что будет атомная война!" Настол ли вы
уверены, что опыт не вышел именно из-за этих недоче, чтобы полезть в
бак, если недоч будут устран?
   - Нет, Кравец Виктор, - сказал Кривош, - не настол. И никто из
нас больше не полезет в бак лишь для того, чтобы доказ свою правоту
или хоть неправ кого-то другого, - не та у нас работа. Лезть,
конечно, приде, и не один раз - идея правиль. Но делать это будем
с минимал риском и максимал пользой... И ты напрасно
кипятиш: вы спортач опыт. Такой опыт! И едва не погуб всю
работу и лаборат. Все было: великие идеи, героиче порывы,
откры, разду, квалифициро стара... кроме одного -
разум осторожн! Конечно, может быть, не мне вас упрек - я сам
недал ушел, тоже положи на авось в одном серьез опыте и едва
не гробану... Но скажи, почему нельзя было вызвать меня из Москвы
для участия в этом опыте?
   Кравец посмот на него ирониче.
   - Чем бы ты помог? Ты ведь отстал от этой работы.
   У аспира перехва дух: после всех своих трудов услыш такое!
   - Гад ты, Витя, - произ он с необыкнов кротос. -
Прискор говор это информаци близк челов, но ты просто
сукин сын. Значит, сунуть меня в качес подстав лица в милицию,
чтобы самому уйти от уголов ответствен... на это я гожусь? А в
исследова по данной теме - нет? - Он отверну к окну.
   - При чем здесь уголов ответствен? - сконфуж проборм
Кравец. - Надо же было как-то спасать работу...
   Вдруг он вскочил как ужален: от окна к нему подхо Ониси!
Адам тоже вздрог, ошепомл поднял голову.
   - Ничего бы вы не спасли, подследств Кравец, - неприя
голосом сказал Ониси, - если бы ваш заведую лаборато не
научи кое-чему в Москве. Сидели бы вы сейчас на скамье подсуди,
гражда лже-Кравец. Мне доводил и с меньш уликами упекать людей
за решетку. Понятно?
   На этот раз аспир Кривош восстан свое лицо за десять
секунд: сказал практ.
   - Так, значит... это был ты?! Ты меня отпус? Постой... как ты это
делаешь?
   - Неужели биоло?! - подхват Адам.
   - И биоло и системол... - Кривош споко массиро щеки.
- Дело в том, что в отличие от вас я помню, как был "машиной-маткой".
   - Расск, как ты это делаешь! - не отста Кравец.
   - Расск, не волну, всему свое время. Семинар устроим. Теперь
мы эти знания будем примен в работе с "машиной-маткой". А вот
внедр их в жизнь приде очень осторо... - Аспир посмот на
часы, поверну к Адаму и Кравцу. - Пора. Пошли в лаборат. Устроим
разбор вашего опыта на месте.

   - Надо же... ох, эти мне ученые! - смеялся и качал головой начал
горотд милиции, когда Матвей Аполлон доложил ему окончат
выяснен обстоятел происшес в Инстит системол. -
Значит, пока вы пробы брали да с академи разгов говор, "труп"
вылез из-под клеенки и пошел помыт?
   - Так точно. Он не в себе был после удара головой, товарищ полков.
   - Конечно! И не такое мог учудить. А рядом скелет... надо же! Вот
что значит плохо изучить место происшес, товарищ Ониси, -
Алексей Игнатье наставите поднял палец. - Не учли специф. Это
ж вам не выезд на шоссе или на утоплен - научная лаборат! Там у
них всегда черт те что навороч: наука... Понебрежн, Матвей
Аполлон!
   "Рассказ ему все как есть? - в тоске подумал Ониси. - Нет. Не
поверит..."
   - А как же врач "Скорой помощи" опростоволо: живого челов в
мертв запис? - размыш вслух полков. - Ох, чую я, у них с
процен спасаем тоже дела не блест. Погляд: плох человек,
все равно помрет в клинике, так пусть хоть статист не портит.
   - Может, просто ошибл, Алексей Игнатье, - великод
вступи Ониси. - Шоковое состоя, глубо обморок, поврежд
на теле. Вот она и...
   - Возмо. Жаль, нашего Зубато не было: тот всегда по наличию
трупных пятен определ - без промаха. Да... Конечно, неплохо бы нам
на этом деле повыс раскрывае, очень кстати пришл бы в конце
полуго, да шут с ним, с процен! Главное: все живы-здоровы, все
благопол. Правда, - он поднял глаза на Онисим, - есть некот
неувя с докумен этого Кравца. А?
   - Эксперт в них ни подчис, ни подкл, ни исправл не
обнару, Алексей Игнатье. Докуме как докуме. Может,
харьков милиция что-то напут?
   - Ну, это пускай волнует паспорт стол, а не нас, - махнул рукой
полков. - Преступл человек не совер - и с этим вопро все.
Но вы-то, вы-то, Матвей Аполлон, а? - Алексей Игнатье, смешливо
морщась, откину на стуле. - В органы предлаг дело перед...
хороши бы мы сейчас были перед орган! Не я ли вам говорил: самые
запутан дела на поверку оказыва самыми прост!
   И его малень умные глазки под густыми бровями окруж, как лучи,
доброду морщины.

   Они шли по полуден Академгор: Адам справа, Кривош в
серед, Кравец слева. Размяк от зноя асфальт подава под ногами.
   - Все-таки теперь мы сможем работ грамо, - молвил Кривош. -
Мы немало узнали, многому научил. И вырисовыв ясное
направл. Кравец Виктор, тебе Адам расска свою идею?
   - Расска...
   - А что это ты как-то так - индиффере?
   - Ну, еще один способ. И что? - Адам нахмури, но промол.
   - Нет, почему же! "Машина-матка" вводит информа в челов прочно
и надолго, на всю жизнь, а не на время сеанса. И информа Искус
сможет измен психику челов, исправ ее - ну, как исправ твою
внешно по сравне со мной! Конечно, это дело серьез, не в кино
сходить. Будем честно предупреж: человек, после нашей процед ты
навсе утрат способн врать, мельч, притесн слабых,
подлич, и не только активно, но даже воздержа от честных
поступ. Мы не гаранти, что после этой процед ты будешь
счаст в смысле удовлетво потребно и замыс. Жить станет
яснее, но труднее. Но зато ты будешь Челове!
   - Анекдот! - со вкусом сказал Кравец. - Способ вернуть бл...ям
утрачен невинно!
   - Это почему же?! - одноврем восклик Адам и Кривош.
   - Потому что, по сути, вы намеревае с помощью информ
Искусс упрост и жестко запрограмми людей! Пусть
запрограмми на хорошее: на честно, на самоотверже, на
краси движе души, но все равно это будет не человек, а робот!
Если человек не врет и не кусает других потому, что не знает, как это
сделать, в этом его заслуги нет. Поживет, усвоит дополните
информа, научи - и будет врать, подлич, дело нехит. А вот
если он умеет врать, ловчить, притесн (а все мы это умеем, только не
признае) и знает, что от примене этих житейс опера ему
самому будет легче и благополу, но не делает так... и не делает не
из боязни попаст, а потому что поним: от этого жизнь и для него и
для всех поганей станови - вот это Человек!
   - Сложно сказано, - заметил Кривош.
   - Да ведь и люди сложны, становя еще сложнее - и упрост их
никак нельзя. Как вы этого не понима? Тут ничего не подела. Люди
знают, что подло в мире есть, и учитыв это в своих мыслях, словах
и поступ. Какую бы вы благонамер новую информа в них ни
вводили и каким бы спосо это ни делали, она только усложн их. И
все!
   - Погоди, - хмуро сказал Адам. - Вовсе не обязате упрощать
людей, чтобы сделать их лучше. Ты прав: человек - не робот, ограни
его жесткой програм благих намере нельзя. Да и не надо. Но можно
при помощи информа Искусс ввести в него четкое понима: что
хорошо - по больш счету хорошо, а не только выгодно - и что плохо.
   - Но цели-то, намере эти самые у него остану свои, и все будет
подчин им. А залож цели (даже благие) в челов нельзя - это тот
же курс на добродетел робота. - Кравец погля на дублей,
усмехну. - Боюсь, что голой техни их не возьм... Вам не
прихо в голову, что наши поиски "абсолют способа" происхо не
от ума, а от истовой инженер веры, что наука и техника могут все?
Между тем они не все могут, и никуда мы не придем по этому направл.
Я вижу другое ясное направл: из наших исследов со временем
возник новая наука - Эксперимент и Теоретич
Человекове. Большая и нужная наука, но только наука. Область
знаний. Она скажет: вот что ты такое, человек. И возни
Человекоте... Сейчас это, наверно, ужасно звучит - техника синтеза
и ввода информа в людей. Она включит в себя все: от медиц до
математ и от электро до искус - но все равно это будет только
техника. Она скажет: вот что ты можешь, человек. Вот как ты сможешь
измен себя. И тогда пусть каждый думает и решает: что же ты хочешь,
человек? Что ты хочешь от самого себя?
   Слова Виктора произв впечатл. Некото время все трое шли
молча - думали.
   Академгор остался позади. Издали виднел парк и здания
инстит, а за ними - огром испытател ангар КБ из стекла и
стали.
   - Ребята, а как теперь будет с Леной? - спросил Адам и посмот на
Кривоше. Взгля на него и Кравец.
   - Так и будет, - внушите сказал тот. - Для нее ничего не
случил, ясно?
   Адам и Кравец промолч.

   Они вступ в каштано аллею. Здесь было больше тени и прохл.
   - "Вот что ты такое, человек. Вот что ты можешь, человек. Что же ты
хочешь от себя, человек?" - повто Кривош. - Эффек сказано!
Ввах, как эффек! Если бы у меня было много денег, я в каждом городе
поста бы обелиск с надпи: "Люди! Бойтесь коротен истин -
носител полупра! Нет ничего лживее и опаснее коротен истин,
ибо они приспособ не к жизни, а к нашим мозгам".
   Кравец покоси на него.
   - Это ты к чему?
   - К тому, что твои недоста, Витюн, есть продолж твоих же
достоин. Мне кажется, Кривош-ориги с тобой немного
перестар. Лично я никогда не понимал, почему людей с хорошо
разви логикой отождеств с умными людьми...
   - Ты бы все-таки по сущес!
   - Могу и по сущес, Витюня. Ты хорошо начал: человек сложен и
свобо, его нельзя упрост и запрограмми, будет
Человекове и Человекоте - и пришел к выводу, что наше дело
двигать эту науку и технику, а от прочего отрешит. Пусть люди сами
решают. Вывод для нас очень удобный, просто неотраз. Но давай
приме твою теорию к иному предм. Имеется, напри, наука о ядре
и ядерная техника. Имееш ты - исполне наилуч намер
против ядерн оружия. Тебе предостав полную свободу решить
данный вопрос: дают ключи от всех атомохран, все коды и шифры,
доступ на все ядерные предпри - дейст!
   Адам негро рассмея.
   - Как ты использ эту блестя возможн спасти мир? Я знаю
как: будешь стоять посреди атомохран и реветь от ужаса.
   - Ну, почему обязате реветь?
   - Да потому, что ты ни хрена в этом деле не смысл, так же как
другие люди в нашей работе... Да, будет такая наука - Человекове.
Да, будет и Человекоте. Но первые специал в этой науке и в
этой технике - мы. А у специал, помимо общечелове
обязанно, есть еще свои особые: он отвеч за свою науку и за все
ее примене! Потому что в конеч счете он все это делает - своими
идеями, своими знани, своими решени. Он, и никто другой! Так что,
хочешь не хочешь, а направл разви науки о синтезе информа в
челов нам.
   - Ну, допус... - Кравец не сдава. - Но как направл-то? Ведь
способа примене откры с абсолют надежно на пользу людям,
котор мы присягн год назад, нет!

   - Смотр, ребята, - негро прогово Адам. Все трое повер
головы влево. На скамье под деревом сидела девочка. Рядом лежал ранец и
стояли костыли. Тонкие ноги в черных чулках были неестест
вытян. Лучики солнечн Света, прони сквозь листву, искрил в
ее темных волосах.
   - Идите, я догоню. - Кривош подошел к ней, присел рядом на край
скамьи. - Здравств, девочка!
   Она удивле подняла на него большие и ясные, но не детские глаза:
   - Здравств...
   - Скажите, девочка... - Кривош улыбну как можно доброду и
умней, чтоб не приняла за пьяного и не напугал, - только не
удивляй, пожалуй, моему вопросу: у вас в школе плюют в ухо
челов, который не сдержал свое слово?
   - Не-е-ет, - опасл ответ девочка.
   - А в мое время плевали, был такой варварс обычай... И знаете
что? Даю слово: не пройдет и года, как вы станете здоро и краси.
Будете бегать, прыгать, катат на велосип, купат в Днепре...
Все будет! Обещаю. Можете мне плюнуть в ухо, если совру!
   Девочка смотр на него во все глаза. На ее губах появи
неувере улыбка.
   - Но ведь... у нас не плюют. У нас школа такая...
   - Понимаю! И школ таких не будет, в обычную бегать станете. Вот
увидите! Вот такБол сказать ему было нечего. Но девочка смотр на
него так хорошо, что уйти от нее не было никакой возможн.
   - Меня зовут Саша. А вас?
   - Валя... Вален Василье.
   - Я знаю, вы живете в тридц третьем номере. А я в тридцать
девятом, через два дома.
   - Да, да... Ну, мне надо идти. На работу.
   - На вторую смену?
   - Да. На вторую смену. Всего хорош, Саша.
   - До свида...
   Он встал. Улыбну, вскинул голову, прижму глаза: не робей, мол,
гляди веселей! Все будет! Она в ответ тоже вскин голову,
прищури, улыбнул: я и не робею... И все равно он ушел с
чувст, что оставл челов в беде.

   Аллея вывод на улицу. За крайн каштан мельк машины.
Сворачи, все трое обернул: девочка смотр им вслед. Они подняли
руки. Она улыбнул, помах тонкой рукой.
   - Понима, Витюша, - Кривош обнял Кравца за плечи, - понима,
Витек, все-таки люблю я тебя, шельм, хотя и не за что. Отодр бы
тебя солдатс ремнем, как батя нас в свое время дирал, да больно уж ты
большой и серьез...
   - Да ладно тебе! - освобод Кравец.
   - Понима, Витя, насчет "кнопки счастья" у нас, конечно, был
инженер загиб, ты прав. Люди вообще ожидают от техники лишь снижения
требователь к себе... Смешно! Для крыс легко устро кнопку
счастья: врастил ей элект в центр удовольс в коре - и пусть
нажим лапкой контакт. Но людям такое счастье, пожалуй, ни к чему...
Однако есть способ. Не кнопоч и не математич, но есть. И
эмпирич мы его понемн осваив. То, что мы сушим головы именно
над примене откры на пользу людям, а не только себе, и на иные
вариа не согласи, - из этого способа. И то, что Адам смог
преодол себя и вернут с хорошей идеей, - тоже из этого способа. И
то, что Валька пошел на такой опыт, зная, на что идет, - тоже из этого
способа. Конечно, если бы тщатель подгото опыт, возмо, он
остался бы жив, а впрочем, никто из нас ни от ошибок, ни от печаль
дохода не застрах: работа такая! И то, что он выбрал направл
синтеза людей, хотя синтезиро микроэлектр машины было бы не в
пример проще и прибыль, - из этого способа. И то, что мы накопили
знания по своему откры, - из этого способа. Теперь мы не
новички-дилета, ни в работе, ни в споре нас с толку не собьешь -
сами кого угодно собьем. А в честном споре знания - главное оружие...
   - А в нечест?
   - И в нечест споре этот способ годится. Гарри прищем - по
этому способу. Вышли мы с тобой из трудн положе и спасли работу -
тоже по нему. Мы многое можем, не будем прикидыва: и работ, и
драться, и даже политико. Конечно, лучше бы всегда и со всеми
обойт по-хорош, но если не выходит, будем и поплох... Адам,
дай сигар, у меня кончил.
   Кривош закурил и продол:
   - И в будущем нам следует руководство этим эмпирич
спосо - и в работе и в жизни. Перво-наперво будем работ вместе.
Самое страш в нашем деле - это одиноче. Вот оно к чему
привело... Будем собир вокруг работаы умных, честных, сильных и
знающих людей. Для любого занятия: исследо, организов работы
Чтобы ни на одном этапе рука подлеца, дурня или пошляка не косну
нашего откры. Чтобы было кого подним по тревоге! И Азарова
привле, и Вано Александр Андросиаш - есть у меня такой на
примете. И Валерку Иванова испроб... И если укреп таким способом
работу - все будет "То": способ дублиров людей, дублиров с
исправлен, информаци преобразо обычных людей...
   - Но все-таки это не инженер решение, стопроцен гарантии
здесь нет, - упрямо сказал Кравец. - Можно, конечно, попытат... Ты
думаешь, Азаров придет?
   - Придет, куда он денется! Да, это не инженер решение,
организаци. И оно не простое, в нем нет столь желан для нас
логичес однозначн. Но другого не дано... Соберем вокруг работы
талантл исследова, конструкт, врачей, художни,
скульпт, психоло, музыкан, писате, просто бывалых людей -
ведь все они знают о жизни и о челов что-то свое. Начнем внедрять
откры в жизнь с малого, с самого нужного: с излече болез и
уродств, исправл внешно и психики... А там, глядишь, постеп
подбе информа для универсал програ для "машины-матки",
чтобы ввести в мозг и тело челов все лучшее, что накоп
человечес.
   - УПСЧ, - произ Виктор. - Универсал Прогр
Совершенств Челов. Звучит! Ну-ну...
   - Надо пытат, - упрямо сказал Адам. - Да, стопроцен гарантии
нет, не все в наших силах. Может, не все и получи. Но если не
пытат, не стремит к этому, тогда уж точно ничего не получи! И
знаете, мне кажется, что здесь не так уж много работы. Важно в
одном-двух поколен сдвин процесс разви челов в нужную
сторону, а дальше дело пойдет и без машин.
   "Все войдет, - вспомни аспира послед запись из дневн, -
дерзо талантл идеи и детское удивле перед сложным
великоле мира, рев штормов океана и умная краса прибо,
великое отчая любви и эстет половой жизни, ярость подвижнич
и упоение интерес работой, синее небо в запах нагре трав,
мудро старо и уверен зрело... и даже память о бедах и
ошибках, чтобы не повтори они! Все войдет: знание мира, поним
друг друга, миролю и упорс, мечтатель и подмеча
несоверше скептиц, великие замыслы и умение достиг их. В
сущно, для хорошей жизни больше сделано - меньше остал!
   Пусть люди будут такими, какими хотят. Пусть только хотят!"
   Желтым накалом светило солнце. Шуршали и урчали, проскак мимо,
машины. Брели сквозь зной прохо. Милицио дирижир
перекрес. Они шагали, впечаты каблуки в асфальт. Три инженера
шли на работу.

    К о н е ц