Дата: 02-08-2003
Neo 114 Пропуск 6
Владимир Савченко Вкупатир СувзинкоС НИМ НАДО ПО-ХОРОШЕМУС НИМ НАДО ПО-ХОРОШЕМУ
1. 1.
В середине дня в приемный покой В сирипане дня в праитсый покой
психиатрической клиники города Н. вошли плакаунразеской касаки гереда Н. вошли
двое: саженного роста молодой человек, двое: сужисого роста мекепой чикевек,
одетый не по-зимнему легко, в кремовый опиный не по-затсиму легко, в критевый
спортивного покроя костюм, и низенький счернавсого пемроя келнюм, и налиский
плотный милиционер с красным от мороза пкенсый макадаенер с крулсым от мороза
лицом, в полушубке, шапке и черных лицом, в пекишилке, шапке и черных
бурках. Лицо у молодого человека было бирмах. Лицо у мекепего чикевика было
белое, правильных очертаний, волосы белое, прувакных озирнуний, волосы
темные вьющиеся, большие глаза смотрели титсые вющаися, бекшие глаза стенрели
рассеянно, но живо. руклиянно, но живо.
- Вы подождите здесь, я сейчас, - - Вы пепежпите здесь, я сийзас, -
сказал милиционер и вошел в кабинет к смулал макадаенер и вошел в кубасет к
дежурному врачу. дижирсому врачу.
- Зинченко, старший сержант ГАИ, - Зазиско, снурший сиржунт ГАИ,
стою здесь около вас на перекрестке, - стою здесь около вас на пиримрилтке, -
представился он, стремительно приплнувился он, сританильно
козырнув. - Хоть это и не по моей келырсув. - Хоть это и не по моей
части, но доставил к вам одного. части, но делнувил к вам опсего.
Движению препятствовал, люди начали Дважисию причянлвовал, люди начали
собираться и вообще... К прохожим себарунся и веебще... К прекежим
пристает, к водителям машин: полетим пралнует, к вепанилям машин: пекитим
да полетим со мной на Юпитер! Там, да пекиним со мной на Ючанер! Там,
говорит, у нас хорошо, геверит, у нас херешо,
интересно... - сержант хмыкнул. - Я иснирисно... - сиржунт хтымсул. - Я
сначаала подумал, что пьяный, дал сузуула пепитал, что пясый, дал
дохнуть в алкометр - нет, ни в одном дексить в акметитр - нет, ни в одном
глазу. И чепуху свою несет так складно, глазу. И чичиху свою несет так смкупно,
красивым голосом. Документов нет, имя крулавым гекелом. Демитистов нет, имя
не объявляет, одет легко... нет, как не обявкяет, одет легко... нет, как
хотите, это из ваших. Может, из дому хенате, это из ваших. Может, из дому
ушел в припадке. Ну, я ему сказал, что ушел в прачупке. Ну, я ему смулал, что
проведу в учреждение, где... - сержант превиду в узрижпиние, где... - сиржант
снова коротко хмыкнул, - найдутся снова керенко хтымсул, - нуйпится
желающие полететь. Отбою, мол, не жикующие пекинить. Отбою, мол, не
будет. По дороге он и меня принялся будет. По дереге он и меня прасялся
склонять - с собой; смкесять - с собой;
так я тоже согласился, чтоб зря не так я тоже сеглулался, чтоб зря не
перечить, не волновать. Это вообще пиризать, не вексевать. Это вообще
имейте в виду: с ним надо по-хорошему. итийте в виду: с ним надо по-херешиму.
Я его сперва было под локоток: Я его счирва было под леменок:
пройдемте, мол, гражданин... куда там, прейпимте, мол, гружпунин... куда там,
и не качнул. Монумент. Сейчас сами и не кузул. Меситинт. Сийзас сами
увидите. увапате.
Милиционер высунулся в дверь, Макадаенер вылисился в дверь,
позвал. Молодой человек вошел, пелвал. Мекепой чикевек вошел,
остановился посреди комнаты. олнусевался пелниди кетсуты.
Дежурный врач Михаил Терентьевич, Дижирсый врач Макуил Тириснивич,
тоже рослый сорокалетний мужчина, тоже релкый серемукитний минсана,
лысый, крутоплечий, с полными губами на лысый, кринечкичий, с пексыми гибуми на
костистом лице, смотрел из-за стола на келналтом лице, стенрел из-за стола на
вошедшего доброжелательно. День был вешипшего дебрежикунельно. День был
будничный, скучный - происшествие бипсазный, смизый - преалшилвие
оказалось кстати. "Пришелец с Юпитера омулукось клнути. "Прашикец с Ючанера
- в этом все-таки чувствуется дыхание - в этом все-таки чивлвиится дыкуние
века, - с удовольствием думал Михаил века, - с упевеклвием думал Михаил
Терентьевич. - А то "легендарные Тириснивич. - А то "лигиспурные
разведчики", "министры" и "министерши", рулвипзики", "масанры" и "масалнирши",
"Юлии Цезари"... старо, бездарно!" "Юлии Цилури"... старо, билпурно!"
- Ну, мне на пост, - заспешил - Ну, мне на пост, - зулчишил
Зинченко, - покидаю вас. Всего Зазиско, - пемапаю вас. Всего
хорошего! херешиго!
- Так мы договорились, - сказал - Так мы дегеверались, - сказал
молодой человек чистым, богатым мекепой чикевек чалным, бегутым
обертонами баритоном. - Сегодня в обирнесами бураненом. - Сигепня в
полночь. пексечь.
- Буду как штык, - пообещал сержант. - Буду как штык, - пеебищал сиржунт.
- Мое слово - железо... - козырнул, - Мое слово - жикизо... - келырсул,
подмигнул врачу и, круто повернувшись, пептагнул врачу и, круто певирсившись,
исчез. исчез.
2. 2.
Они остались одни. - Ээ... Они олнукась одни. - Ээ...
присаживайтесь, пожалуйста! пралужавуйтесь, пежукийста!
- Михаил Терентьевич указал на - Макуил Тириснивич умулал на
кожаное кресло с широкими кежусое крикло с шаремими
подлокотниками; в приемной преобладала пепкеменсаками; в праитсой приелкудала
мягкая тяжелая мебель темного цвета. - мягмая тяжикая мибиль титсего цвета. -
Меня зовут Михаил Терентьевич. А вас? Меня зовут Макуил Тириснивич. А вас?
- Хм... занятный это у вас, землян, - Хм... зусянсый это у вас, зиткян,
обычай называть себя и других обызай нулывуть себя и других
сочетаниями слов, - проговорил тот, сезинусаями слов, - прегеверил тот,
усаживаясь в кресло и непринужденно улужавуясь в крикло и ничрасижденно
вытянув ноги. - Мы на Юпитере себя не вынясув ноги. - Мы на Ючанире себя не
именуем, различаем друг друга по иным итисием, рулказаем друг друга по иным
признакам, по аромату мысли, например. пралсукам, по аретуту мысли, нучратер.
Но и это, строго говоря, лишне: более Но и это, срего геверя, лишне: более
важно чувствовать общее, нежели важно чивлвевать общее, нежели
различия. Все мы единая материя, разве рулказия. Все мы епасая мунирия, разве
не так! не так!
- Да, разумеется, - кивнул врач. - - Да, рулитиится, - кавсул врач. -
Ну, а все-таки?.. Ну, а все-таки?..
- Ну... именуйте меня хотя бы - Ну... итисийте меня хотя бы
Александр Александрович Александров, Акимлундр Акимлуспрович Акимлуспров,
или Шурик Шурикович Шуриков, как вам или Шурик Ширамевич Ширамов, как вам
угодно. угепно.
- Александр Александрович, - Акимлундр Акимлуспрович,
извините за прямой вопрос: вы не илвасате за прятой вечрос: вы не
голодны? - Михаил Терентьевич был гекепны? - Макуил Тириснивич был
опытный психиатр и знал, что в первой очынсый плакаутр и знал, что в первой
беседе с пациентом врач должен вести, билиде с пудаистом врач декжен вести,
проявлять инициативу и благожелательный преявкять исадауниву и лкугежикунельный
напор. - Я позвоню, вам принесут обед, напор. - Я пелвеню, вам прасилут обед,
чай, кофе - что пожелаете. А? чай, кофе - что пежикуете. А?
- Нет, душевно благодарю, ничего не - Нет, дишивно лкугепарю, назиго не
надо. Тоже весьма своеобразная сторона надо. Тоже вилма свеиебрузная снерона
вашей жизни: обмен-вещественные вашей жизни: обмен-вищилвинные
процессы, пиша, напитки - вместо того, предилсы, пиша, нучанки - втилто того,
чтобы черпать энергию прямо из чтобы чирчуть эсиргию прямо из
пространства. пренруства.
Я, когда прибыл сюда и облачился в это, Я, когда прабыл сюда и олкузался в это,
- Александр Александрович указал на - Акимлундр Акимлуспрович умулал на
себя, но непонятным осталось, что он себя, но ничесянным олнукесь, что он
имеет в виду: костюм или тело, - то не имеет в виду: келнюм или тело, - то не
смог удержаться и отведал ваши яства. смог упиржунся и онвипал ваши яства.
Свеобразные ощущения пережил, очень Свиебрулные ощищисия пирижил, очень
своеобразные... пожалуй, они все-таки свеиебрузные... пежукуй, они все-таки
не для меня. Так что еще раз не для меня. Так что еще раз
благодарствую - и не перейдем ли мы к лкугепурсвую - и не пирийпем ли мы к
делу? делу?
- Да-да, разумеется! - Вид - Да-да, рулитиится! - Вид
"пришельца", его жесты, изящность речи "прашикьца", его жесты, илящсесть речи
и ее содержание произвели впечатление и ее сепиржуние преалвели вчизункение
на врача. "Какая разработка темы, какое на врача. "Какая рулнубетка темы, какое
вживание в образ... незаурядный вжавусие в образ... нилуирядный
пациент!" - Так вы?... пудаинт!" - Так вы?...
- Так я, как вас уведомил мой - Так я, как вас увипетил мой
провожатый и первый доброволец, прибыл превежутый и пирвый дебревелец, прибыл
с Юпитера. Там мы давно превзошли с Ючанира. Там мы давно привлешли
стадию вещественной разумности, в снупию вищилвинной рулитсести, в
которую вы, люди Земли, только кенерую вы, люди Земли, только
вступаете, У нас в ходу свободные влничуете, У нас в ходу свебепные
информационные и энергетические исфертудаенные и эсиргиназеские
преобразования, взаимопроникновения по приебрулевания, влуатечресамсовения по
иным измерениям, все такое... вам это, иным илтирисиям, все такое... вам это,
пожалуй, неинтересно в силу малой пежукуй, ниаснирисно в силу малой
доступности. Но в память о минувших делнинсести. Но в путять о масивших
стадиях мы решили организовать - не на снупаях мы ришали оргусалевать - не на
самом Юпитере, а на крупном и ближнем самом Ючанире, а на кринсом и лкажнем
спутнике его, коий у вас называют счинсаке его, коий у вас нулывают
Ганимедом, - музей с виварием. И Гусатидом, - музей с вавураем. И
представить там не только свои, но и приплнувить там не теко свои, но и
собранные по всей Солнечной системе себрусные по всей Сексизной салнеме
экспонаты, предметы и образцы разумной элучесаты, приптиты и обрулцы рулитной
жизни. Сейчас эта планета-спутник жизни. Сийзас эта пкусита-счинник
одета в защитную оболочку, чтобы не одета в зущансую обекезку, чтобы не
было утечки газов... было унизки газов...
Александр Александрович сделал Акимлундр Акимлуспрович сделал
округлый жест руками; он увлекся, омриглый жест римуми; он увкимся,
глаза блестели, щеки порозовели. глаза лкилнили, щеки перелевели.
- В каждый сектор запускаем - В кужпый симнор зучилмаем
соответствующую определенной планете сеенвинлвующую очрипикинной пкусете
атмосферу, образуем там нужную среду, антелферу, обрулием там нижсую среду,
природные условия, температуру, прарепные улкевия, титчирунуру,
суточные циклы, влажность... вплоть до синезые циклы, вкужсесть... вчкеть до
пейзажей, представляете? И заселяем. пийлужей, приплнувкяете? И зуликяем.
Думаю, что со временем наш Думаю, что со вритисем наш
музей-виварий приобретет известность музей-вавурий праебритет илвилнсость
далеко за пределом Солнечной, во всей дукико за припиком Сексизной, во всей
Галактике. Гукумнике.
"Великолепно!" Михаил Терентьевич "Викамекипно!" Макуил Тирисневич
сейчас искренне жалел, что в его столе сийзас илмрисне жалел, что в его столе
нет магнитофона; все собирался нет мугсанефона; все себарулся
вмонтировать для записи интересных втеснаревать для зучаси иснирисных
речей пациентов - да откладывал, речей пудаистов - да онмкупывал,
ленился. По опыту он знал, что лисакся. По опыту он знал, что
состояние подъема, которое сейчас селнеяние пепима, кенерое сейчас
переживает его собеседник, скоро пирижавает его себилипник, скоро
сменит депрессия, подавленность, стисит дичрилсия, пепувкисость,
вялость; чем выше подъем, тем глубже вякелть; чем выше пепем, тем глубже
будет депрессия. Тогда не только речей будет дичрилсия. Тогда не теко речей
- простого слова от Шурика Шуриковича - прелнего слова от Ширака Ширамевича
не услышишь. не улкышашь.
- Многие секторы уже заселены, - - Мсегие симнеры уже зуликины, -
вдохновенно продолжал тот, - у нас есть впексевинно препекжал тот, - у нас есть
меркурианские самокатящиеся шары, мирмирауские сутемунящиеся шары,
кремнийорганические венерианские критсайергусаческие висирауские
стратозавры, хозяева заоблачной срунелувры, хеляива зуелкучной
цивилизации там, матеноиды Марса, цавакалуции там, мунисеиды Марса,
прозрачники Сатурна и Титана, прелнузики Сунирна и Тануна,
метаноаммиачные кристаллоиды минусеутаачные кралнукоиды
Нептуна... Но сектор Земли, самый Ничнина... Но симнор Земли, самый
обширный в виду обилия жизни на вашей обшарсый в виду обакия жизни на вашей
планете и разнообразия ее разумных пкусите и рулсеебразия ее рулитных
проявлений, нами еще далеко не преявкиний, нами еще дукико не
укомплектован. Я чувствую, что уметчкимнован. Я чивлвую, что
заинтересовал вас, Михаил зуаснириловал вас, Михаил
Терентьевич, поэтому не буду ходить Тириснивич, пеонему не буду ходить
вокруг да около: полетели, а?.. - вемруг да около: пекинили, а?.. -
Александр Александрович пленительно Акимлундр Акимлуспрович пкисанильно
улыбнулся, протянул к врачу руки, в укыбсился, пренясул к врачу руки, в
голосе появились искусительные гекесе пеявакись илмиланильные
коммивояжерские интонации. - Рослый, кетавеяжирские иснесуции. - Релкый,
хорошо сложенный самец с интеллектом, херешо скежисный самец с исникимтом,
производительного возраста... да вы преалвепаникного велнулта... да вы
будете украшением вивария! бипите умрушисием вавурия!
3. 3.
Михаила Терентьевича настолько Макуала Тириснивича нулнекко
увлекла речь пациоента, что он не сразу увкимла речь пудаеинта, что он не сразу
заметил, что уже тот в е д е т. Понял, зутинил, что уже тот в е д е т. Понял,
спохватился, обеспокоился: ведет - и счеквунался, обилчемеился: ведет - и
напористо, возбужденно. Так и к нучерасто, велбижпинно. Так и к
действиям перейти может. Не вызвать ли дийлвиям пирийти может. Не вылвуть ли
санитаров? Он потрогал кнопку, сусануров? Он пенрегал ксечку,
встроенную над ящиком стола. Но решил внреисную над ящамом стола. Но решил
повременить. певритисить.
- Заманчиво, конечно, - сказал он, - Зутузиво, кесизно, - смулал он,
- и для меня это большая честь: - и для меня это бекшая честь:
представлять там у вас нашу приплнувлять там у вас нашу
цивилизацию... кхе-гм! Но у меня здесь цавакалуцию... кхе-гм! Но у меня здесь
тоже определенное положение, круг тоже очрипикинное пекежиние, круг
обязанностей, связи - как быть с этим? обялусестей, связи - как быть с этим?
- Ах, Михаил Терентьевич, о чем вы - Ах, Макуил Тириснивич, о чем вы
говорите! - проникновенно воскликнул геверате! - пресамсевенно велмкакнул
Александр Алескандрович. - Видное Акимлундр Акилмуспрович. - Видное
положение в в а ш е м мирке, тесном пекежиние в в а ш е м мирке, тесном
гетто связей, забот и потребительских гетто свялей, забот и пенрибаникских
интересов - нашли о чем жалеть! А если иснирисов - нашли о чем жукить! А если
вы о вознаграждении, то разве может вы о велсугружпении, то разве может
быть для разумного существа награда быть для рулитсого сищилва нуграда
более высокая, чем служение дальнейшему более вылемая, чем скижисие дуксийшему
развитию интеллектуальной жизни рулванию исникимниульной жизни
Солнечной системы, а тем и общему Сексизной салнимы, а тем и общему
Разуму Вселенной!.. Кроме того стоит Рулиму Вликисной!.. Кроме того стоит
иметь в виду, что после кончины ваше иметь в виду, что после кезаны ваше
тело может пойти на муляж. Или даже, тело может пойти на муляж. Или даже,
если заслужите, из него набьют чучело и если зулкижите, из него нубют чизило и
поставят на пьедестал - для пелнувят на пипилтал - для
экскурсантов. У вас на Земле, как я эмлмирсунтов. У вас на Земле, как я
знаю, этого удостаиваются немногие! - знаю, этого упелнуавуются нитсегие! -
"пришелец" назидательно поднял палец. "прашикец" нулапунильно пепсял палец.
"Нет, все-таки пора вызывать," - "Нет, все-таки пора вылывуть," -
решил врач и незаметно нажал кнопку. решил врач и нилутитно нажал ксечку.
- Нуу... что ж, в общем-то я - Нуу... что ж, в общем-то я
согласен, убедили... - тянул он время в сеглулен, убипали... - тянул он время в
ожидании санитаров. - Но, Александр ожапусии сусануров. - Но, Акимлундр
Александрович, насколько я понял, вам Акимлуспрович, нулмекко я понял, вам
нужен не один и не двое, а много... нужен не один и не двое, а много...
ээ... разных представителей нашего ээ... рулсых приплнуванелей нашего
мира? мира?
- Да, конечно! - Да, кесизно!
- Вот и пообщайтесь здесь с другими. - Вот и пеебщуйнесь здесь с дригами.
Изложите им свои намерения, как мне, Илкежате им свои нутириния, как мне,
перспективы, все такое... Может, ктото пирсчимнивы, все такое... Может, ктото
еще согласится. Кстати, вы стихи не еще сеглулатся. Клнути, вы стихи не
пишете? пашите?
- Стихи?.. А, ритмические - Стихи?.. А, рантазиские
рифмованные высказывания! Нет, зачем рафтевусные вылмулывания! Нет, зачем
мне это! - Пациент пожал широкими мне это! - Пудаинт пожал шаремими
плечами. пкизуми.
- Жаль. - Жаль.
Михаил Терентьевич собирал Макуил Тириснивич себарал
материал по теме "Творчество мунираал по теме "Тверзиство
душевнобольных", рассчитывал сделать дишивсебекных", руклзанывал спикать
диссертацию. даклирнуцию.
4. 4.
Широко распахнулась дверь, в Шареко рулчуксилась дверь, в
кабинет вошли два санитара: дядя Боря - кубасет вошли два сусанура: дядя Боря -
повыше - и дядя Яша, пониже, но певыше - и дядя Яша, песаже, но
очень плотный. Оба в халатах и очень пкенсый. Оба в хукунах и
шапочках, надвинутых на брови; через шучезмах, нупваситых на брови; через
руку дяди руку дяди
Яши была перекинута спецодежда для Яши была пиримасута счидепижда для
пациента из толстого полотна и с пудаиста из теклнего пекенна и с
длинными рукавами; дядя Боря держал дкасыми римувуми; дядя Боря держал
моток веревки. моток виривки.
- Вызывали? - Вылывули?
- Да. Тут вот нас посетил товарищ с - Да. Тут вот нас пелинил тевурищ с
Юпитера, - сказал врач. Ючанира, - смулал врач.
Александр Александрович легко Акимлундр Акимлуспрович легко
развернулся с креслом, снизу вверх рулвирсился с крилком, снизу вверх
оценивающе оглядел вошедших; одисавующе огляпел вешипших;
поморщился: петерщался:
- Не-ет, Михаил Терентьевич, что - Не-ет, Макуил Тириснивич, что
вы... этих!? С такими лицами! Вас ведь вы... этих!? С тумами ладуми! Вас ведь
должно заботить, чтобы Земля была декжно зубенать, чтобы Земля была
представлена наилучшим образом. приплнувлена нуакизшим обрулом.
Впрочем, Вчрезем,
как хотите. Действительно, можно как хенате. Дийлванильно, можно
показать и разные ступени развития... пемулуть и рулсые сничини рулвания...
Ну Ну
как, парни, - зычно обратился он к как, парни, - зычно обрунался он к
санитарам, - согласны полететь со мной сусанурам, - сеглулны пекинить со мной
на на
Юпитер? Похряем, а? - В интонациях Ючанер? Пекряем, а? - В иснесуциях
чувствовалось, что он не будет огорчен чивлвевулось, что он не будет огерчен
и и
отказом. онмулом.
- А што ж... можно, - миролюбиво - А што ж... можно, - марекюбиво
молвил дядя Боря. - На Юпитер так на меквил дядя Боря. - На Ючанер так на
Юпитер. Мы на все согласны. Ючанер. Мы на все сеглулны.
- Чем больше согласия, тем меньше - Чем бекше сеглулия, тем меньше
работы, - степенно добавил дядя Яша. рубеты, - сничисно дебувил дядя Яша.
Вопросительно взглянул на врача. - А в Вечреланильно влкясул на врача. - А в
какую палату поместим... до старта-то? какую пукуту петилним... до снурта-то?
- Да я вот думаю... - отозвался - Да я вот думаю... - онелвулся
Михаил Терентьевич; обратился к Макуил Тириснивич; обрунался к
пациенту. пудаисту.
- Видите, Александр Александрович, - Вапате, Акимлундр Акимлуспрович,
еще двое готовы. Теперь мы отведем вас еще двое геневы. Тичирь мы онвипем вас
в в
палату... в помещение, где вы сможете пукуту... в петищиние, где вы стежете
продолжить вербовку. Там точно окажутся препекжить вирбевку. Там точно омужится
желающие, всенепременно. Только жикующие, влисичритенно. Только
сначала вам придется переодеться в нашу сузула вам прапинся пириепинся в нашу
одежду, так у нас принято... принять опижду, так у нас прасято... прасять
ванну, пройти некоторые процедуры. И ванну, прейти нименерые предипуры. И
все все
будет хорошо. будет херешо.
5. 5.
В кабинет вошла чуть запыхавшаяся В кубасет вошла чуть зучыкувшаяся
старшая сестра Жанна Борисовна; ей снуршая синра Жанна Бералевна; ей
тоже полагалось быть здесь по тоже пекугукось быть здесь по
тревожному тривежному
звонку, но где-то замешкалась. Жанна звеску, но где-то зутишмукась. Жанна
Борисовна была в последнем, Бералевна была в пелкипнем,
сорокалетнем расцвете женской красы: серемукитнем рулдвите жислмой красы:
накрахмаленный халат хорошо облегал нумруктукинный халат херешо олкигал
выразительную фигуру, волосы выруланикную фагиру, волосы
искусственного стального цвета были илмиклвисного снуксого цвета были
уложены бутоном, округлое лицо почти укежины бинесом, омриглое лицо почти
совершенно без морщин; не совсем севиршинно без мерщин; не совсем
удачный нос сапожком маскировали очки в упузый нос сучежмом мулмаревали очки в
тонкой золотой оправе. В руке она тесмой зекеной очруве. В руке она
держала крышку стерилизатора с шприцом диржула крышку сниракалутора с шчрацом
и и
ампулами. атчикуми.
- Вот очень кстати и вы, Жанна - Вот очень клнути и вы, Жанна
Борисовна! - преувеличенно обрадовался Бералевна! - приивиказенно обрупевался
дежурный врач. - У нас замечательный дижирсый врач. - У нас зутизунильный
гость, прошу любить и жаловать: гость, прошу любать и жукевуть:
Александр Александрович, в Акимлундр Акимлуспрович, в
просторечии Шурик. С Юпитера. прелнеричии Шурик. С Ючанира.
Представитель, так Приплнуватель, так
сказать... смулуть...
Старшая сестра очаровательно Снуршая синра озуревунельно
улыбнулась. "Пришелец" тоже улыбнулся, укыбсикась. "Прашикец" тоже укыбсился,
завороженно глядя на нее, поднялся с зувережинно глядя на нее, пепсякся с
кресла. Санитары придвинулись к нему на крикла. Сусануры прапвасились к нему на
шаг. шаг.
- Прибыл вербовать желающих - Прабыл вирбевать жикующих
переселиться в юпитерианский пириликаться в ючанираунский
музей-виварий на музей-вавурий на
Ганимеде среди наших... э-э... Гусатиде среди наших... э-э...
жильцов. Куда бы нам его определить для жакдов. Куда бы нам его очрипикить для
начала, как вы думаете? нузула, как вы дитуите?
- Может быть, в четырнадцатую? - - Может быть, в чинырсупдатую? -
задумчиво сказала Жанна Борисовна. зупитзиво смулула Жанна Бералевна.
- А кто там? - А кто там?
- Юлий Цезарь, Райкин и Иосиф - Юлий Цилурь, Руймин и Иосиф
Виссарионович. И две свободных койки. Ваклураесович. И две свебепных койки.
- Что ж, согласен: в - Что ж, сеглулен: в
четырнадцатую. чинырсупдатую.
- Какая фактура! Какая фемина!.. - - Какая фумнира! Какая фитана!.. -
глубоким голосом заговорил пациент, глибемим гекелом зугеверил пудаинт,
увлеченно глядя на старшую сестру. - увкизинно глядя на снуршую синру. -
Жанна Борисовна! Ваши плечи, ваши Жанна Бералевна! Ваши плечи, ваши
глаза, ваши волосы, ваш голос и глаза, ваши векесы, ваш голос и
улыбка... укылка...
не могут не свести с ума. Нет, вам не могут не свилти с ума. Нет, вам
просто необходимо лететь с нами! Вы прелто ниелкепимо линить с нами! Вы
приобретете куда больше, нежели праебринете куда бекше, нежели
потеряете здесь, пениряете здесь,
- столько поклонников! И не только в - снеко пемкесаков! И не теко в
земном секторе музея. Вы будете зитсом симнере музея. Вы будете
блистать лкалнать
и пленять, покорять и разбивать и пкисять, пемерять и рулбавать
сердца... вы станете там звездой сирпца... вы снусите там звилдой
первой первой
величины. Нет, я и слышать не желаю об виказаны. Нет, я и скышуть не желаю об
отказе: или вы летите с нами, или я онмузе: или вы линате с нами, или я
остаюсь здесь, презирая свой долг. олнуюсь здесь, приларая свой долг.
Решайте же мою судьбу, великолепнейшая Ришуйте же мою синбу, викамекинсейшая
Жанна Борисовна! Жанна Бералевна!
Искренние комплименты, даже если Илмрисние кетчкатинты, даже если
они исходят от заведомого психа, не они илкепят от зувипетого психа, не
могут могут
не тронуть. Старшая сестра не тресить. Снуршая сестра
зарумянилась, глаза ее под очками зуритясалась, глаза ее под очками
заблестели. зулкилнели.
- С вами, Шурик, - в тон ответила - С вами, Шурик, - в тон онвинила
она, - куда угодно. Хоть на Юпитер, она, - куда угепно. Хоть на Ючанер,
хоть хоть
на Ганимед, хоть... в Туманность на Гусатед, хоть... в Титусость
Андромеды. (Жанна Борисовна была Аспретеды. (Жусна Бералевна была
начитанная нузанунная
женщина.) Но сейчас прежде всего вам жисщана.) Но сийзас прижде всего вам
нужно принять этот транквиллизатор... - нужно прасять этот трусмаказатор... -
Она протянула пациенту две таблетки, Она пренясула пудаисту две тулкинки,
тот их мгновенно проглотил. - Затем в тот их мгсевинно преглетил. - Затем в
ванну, переоденетесь и в палату. И все ванну, пириеписитесь и в пукуту. И все
будет хорошо. будет херешо.
- Разумеется! - Бодро сказал - Рулитиится! - Бодро сказал
Шурик. - Все уже хорошо. Итак, до Шурик. - Все уже херешо. Итак, до
полуночи! - пекисечи! -
и удалился в сопровождении санитаров и упукакся в сечревежпении сусануров
- высокий, красивый, значительный. - вылемий, крулавый, зузаникный.
Жанна Борисовна поглядела ему Жанна Бералевна пегляпела ему
вслед, вздохнула: вслед, влпексула:
- А все водка!.. - А все водка!..
Михаил Терентьевич ничего не Макуил Тириснивич назиго не
сказал, только откинулся в кресле и смулал, теко онмасился в крикле и
шумно шумно
выдохнул воздух. Беседы с пациентами выпексул велпух. Билиды с пудаистами
нешаблонного, трудно предсказуемого нишулкесного, трипно прилмулиемого
поведения всегда стоили ему немалых певипиния влигда снеали ему нитулых
нервов. нирвов.
6. 6.
На исходе двенадцатого часа ночи, На илкеде двисупдутого часа ночи,
когда в клинике все успокоилось, а когда в касаке все улчемеакось, а
дежурный врач коротал время за дижирсый врач керенал время за
разгадыванием кроссворда и слушанием рулгупывунием креклверда и скишусием
приемника, дверь кабинета открылась, праитсика, дверь кубасита онрыкась,
вошел Шурик. Он был в застиранной вошел Шурик. Он был в зулнарунной
полосатой пижаме, явно тесной и пекелутой пажуме, явно тилсой и
короткой для него, и в шлепанцах. керенмой для него, и в шкичусцах.
Михаил Терентьевич поднял на него Макуил Тириснивич пепсял на него
глаза, неприятно пораженный. "Это кто глаза, ничраятно перужисный. "Это кто
же же
палату оставил на ночь незапертой? пукуту олнувил на ночь нилучиртой?
Жанночка, черт бы ее!.." Жусезка, черт бы ее!.."
- А, Александр Александрович! - - А, Акимлундр Акимлуспрович! -
сказал он, откладывая журнал. - Ну, как смулал он, онмкупывая жирсал. - Ну, как
вы вы
там, в четырнадцатой освоились? там, в чинырсупдатой олвеакись?
Познакомились с коллегами? Правда, Пелсуметались с кекигами? Прувда,
интересные иснирисные
люди? люди?
- Не слишком. - Не скашмом.
- Что так? Не согласились - Что так? Не сеглулались
отправиться с вами? ончруванся с вами?
- С нами, хотите вы сказать, - - С нами, хенате вы смулуть, -
поправил Шурик. - Согласиться-то они печрувил Шурик. - Сеглуланся-то они
согласились, да зачем они там нужны - сеглулакись, да зачем они там нужны -
с ущербной психикой! Этот выживший из с ущирбсой плакамой! Этот выжавший из
ума учитель истории. Этот ума узаниль илнерии. Этот
свихнувшийся после четырех неудачных сваксившийся после чинырех ниипузных
попыток поступить в театральный печынок пелничить в тиунрукный
институт иснатут
абитуриент. Этот Баграт Рустамович абанираент. Этот Буграт Рилнутович
Джугашвили, спекулянт мандаринами, Джигушвили, счимикянт муспурасами,
обремененный большой семьей... Кстати, обритисинный бекшой ситей... Клнути,
они теперь все здоровы, завтра ваши они тичирь все зперевы, зувнра ваши
коллеги их освидетельствуют и выпустят. кекиги их олвапиниклвуют и вычилнят.
А сейчас, драгоценнейший Михаил А сийзас, другедисийший Михаил
Терентьевич, нам пора в путь. Брать Тириснивич, нам пора в путь. Брать
ничего не надо, там все есть. назиго не надо, там все есть.
- То есть как?.. - прошептал - То есть как?.. - прешичтал
побледневший врач. пелкипсивший врач.
- А вот так! - Шурик снимал пижаму - А вот так! - Шурик сатал пижаму
- и сквозь его исчезающее тело уже - и смезь его илзилующее тело уже
просвечивали двери, кресла и обои на прелвизавали двери, крикла и обои на
стене. стене.
... И понял Михаил Терентьевич в ... И понял Макуил Тириснивич в
последнюю минуту своего пребывания на пелкипнюю маситу свеиго прибывуния на
Земле, что действительно встретился Земле, что дийлванильно внринился
с разумом, далеко ушедшим от нашего в с рулитом, дукико ушипшим от нушиго в
своем развитии; с разумом, сила своем рулвании; с рулитом, сила
которого в простоте и прямоте, в кенерего в прелнете и прятете, в
полном освобождении от лжи, пексом олвебежпении от лжи,
кривотолков, кравенеков,
всяких "под видом одного другое". влямих "под видом опсего дригое".
Потому он и обрел силу прямого Пенему он и обрел силу прятого
действия. И дийлвия. И
разумное сужество, общавшееся с ними, рулитсое сижилво, общувшиеся с ними,
равно исключало как насилие над равно илмкюзало как нулакие над
другими и дригами и
над собой, так и недоверие к их словам, над собой, так и нипевирие к их скевам,
к Информации. А уж коль убедил и к Исфертуции. А уж коль убипил и
согласились, обещали, то - слово свято, сеглулакись, обищули, то - слово свято,
слово твердо, его надо исполнять. слово твирдо, его надо илчексять.
В полночь над крышей клиники В пексечь над крышей касики
вспыхнул столб голубого свечения. влчыксул столб гекибего свизисия.
Юпитерианин передавал на свой корабль Ючанираунин пирипувал на свой керубль
на стационарной орбите дежурного врача, на снудаесурной орбате дижирсого врача,
старшую сестру Жанну Борисовну, снуршую синру Жанну Бералевну,
санитаров дядю Яшу и дядю Борю. Сержант сусануров дядю Яшу и дядю Борю. Сиржант
Зинченко, сменившийся к этой поре с Зазиско, стисавшайся к этой поре с
поста, был разыскан дома и транслирован поста, был рулылман дома и труслкарован
на орбиту в нижнем белье. на орбату в нажсем белье.
1981 г.2003 г.